Текст книги "Перекрестные ссылки (ЛП)"
Автор книги: Cara del sol
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)
– А ты их не берешь, – отозвался он. – Ты их занимаешь. И я жду, что однажды ты вернешь мне каждый цент – с процентами. Мы заключили сделку. И она все еще в силе.
Вот так. Как будто бы ничего между ними не изменилось.
Спокойствие мгновенно куда-то делось. Сердце пустилось вскачь и принялось выполнять в груди акробатические этюды. Легкие настойчиво заявили о том, что если Джастин хочет, чтобы они продолжили нормально функционировать, им нужно больше кислорода. А мозг поминутно зависал, отказываясь осознавать происходящее.
Зачем Брайану это нужно?
Джастин открыл было рот, чтобы снова отказаться от денег, но вместо этого охнул:
– Ай, Деб! Больно!
Затылок так и заныл от затрещины.
– Брайан поступает очень хорошо, – наставительно сказала ему Дебби. – И лучшее, что ты можешь сделать, это сказать ему спасибо, милый. Так что вперед!
Голос у нее при этом был такой сладкий, что Джастину сразу стало ясно – это не предложение, а хорошо замаскированный приказ. Он упрямо стиснул зубы, но все же выдавил из себя «спасибо». Ну и ладно, может быть, она могла заставить его сказать это, но заставить его испытывать благодарность ей не удастся. Вот так-то, Деб!
– На здоровье! – сладко отозвался Брайан.
Затем он, наконец, поднял глаза, взгляды их встретились, и в воздухе как-будто что-то промелькнуло. Джастин быстро отвернулся и принялся смотреть на Дебби, которая как раз насыпала в его уже и без того переполненную тарелку зеленый горошек.
– Очень хорошо, – подытожила она. – А теперь ешь давай, пока все не остыло.
Джастин всей кожей чувствовал на себе Брайанов взгляд. Тяжелый, пристальный, немигающий. И не мог понять, что все это значит. Раньше, он, пожалуй, принял бы его поступок за вызов: Думал, что сможешь справиться без меня, малыш? И принялся бы этот вызов – просто из принципа. Но что теперь мог означать этот Брайанов интерес, он не знал. Мозгоебство из мести? Нет, это было совсем не в его стиле.
Брайан очень редко делал что-то из мести. На самом деле, почти никогда. Он жил по принципу Que sera**, правда, в его случае принцип этот скорее формулировался как: «Да мне поебать!» В его случае для мести просто не было нужды. Если кто-то наебывал его, он разбирался с этим и двигался дальше. Если же он сам ошибался, он принимал это как нечто закономерное, и тоже двигался дальше. Он все время двигался дальше.
Брайану каким-то образом удавалось быть одновременно очень принципиальным человеком и исповедовать крайне гибкие моральные нормы.
Ну так вот и какого хуя все это значило?
– Верно, милый, – фальцетом пропел Брайан, откровенно забавляясь. – Кушай горошек.
Дебби немедленно взвилась. Воинственно взмахнула все еще зажатым в руке половником – и на стол шлепнулось несколько горошин. Джастин невольно замер, испугавшись, что ему на голову сейчас обрушится гороховый дождь, и в то же время вздохнул с облегчением – слава тебе господи, Дебби теперь переключилась на Брайана.
– Брайан, даже не начинай! Я сто лет не видела всех вас вместе, в одной комнате. И хочу, чтобы сегодня у нас был нормальный, тихий семейный ужин, – в конце каждой своей фразы она многозначительно взмахивала половником. – А кто начнет выебываться, будет потом свои яйца на крючок вешать. Всем ясно? Отлично! Кому положить еще риса?
Брайан театрально закатил глаза, откинулся на спинку стула и в шутку поддел ее:
– Это возмутительно! По-моему, Мел и Линдс тут ничего не угрожает. А что, если выебываться начнут именно они?
– Ага, мечтай, Кинни, – огрызнулась Мел. – Мы с Линдс для этого слишком хорошо воспитаны. Знаешь, есть такая штука, называется «такт»…
Брайан, Майкл, Тэд и Эммет тут же хором откликнулись:
– Скуууууука.
Джастин же промолчал.
***
Когда следующим утром на его пороге появился широко улыбающийся Эммет, Джастин сразу понял, что это не случайность. Он ждал чего-то подобного с того самого момента, как ушел от Дебби. Не зря же она весь вечер буровила его взглядом, означавшим, что она умрет, но выяснит, что за чертовщина происходит. Даже странно, что она продержалась так долго – совсем не в ее стиле. Так что визит Эммета его совершенно не удивил. Все приближенные к клану Новотны время от времени попадали под проверку. Так, небольшое вторжение в частную жизнь, приправленное лимонными брусочками и непрошенными советами. Иногда это бывало даже мило.
И все же он вроде как надеялся, что в няньки (или шпионы, это как посмотреть) к нему пришлют Линдси. Увы, Дебби, видимо, решила иначе и отправила Линдси окучивать Брайана. Сама же Дебби – Джастин был в этом совершенно уверен – наверняка уже стучалась в дверь своего сына.
Это все, конечно, было очень трогательно, но Джастин был бы вовсе не прочь, если бы его оставили в покое хотя бы на день. Ну или если бы Эммет для начала позвонил. Или постучался.
Черт, хватило бы и того, чтобы его замки по-настоящему запирались!
Эммет перешагнул через порог, потом вдруг шарахнулся назад и заорал:
– Господи Иисусе, Пресвятая дева Мария! Это что же на хуй такое?
Кажется в такой религиозный экстаз он не впадал с того самого случая, как испугался, что подцепил ВИЧ, и пытался молитвами искоренить в себе гомосексуальность. Джастин знал об этой истории потому, что Майкл рассказал все Брайану, а тот никогда не упускал случай кого-нибудь подразнить.
«Это», о котором говорил Эммет, было покрыто светло-серой шерстью, обладало длинными усами и умело забавно попискивать. А так же в некоторые исторические эпохи считалось переносчиком бубонной чумы. Впрочем, о последнем, наверное, при Эммете лучше было не упоминать.
– Ммм… Я назвал его Майки. В честь Микки Мауса. Ну как бы… потому что он – мышь.
Услышав свое имя, Майки вскинул голову, наконец-то, заметил Эммета, испуганно рванул обратно и шмыгнул под новый журнальный столик, сделанный из коробки от компьютера. Ой, как мило! Он такой застенчивый.
Эммет ошарашено смотрел в том направлении, куда исчез Майки, и явно прикидывал, остаться ли ему и продолжить выполнять свою миссию или лучше будет сбежать из этой жуткой квартиры. Помолчав пару минут, он, наконец, пожал плечами, снял пальто и принялся оглядываться в поисках крючка. Джастина всегда восхищала его бесшабашная смелость.
– Милый, – нерешительно произнес Эммет. – Я терпеть не могу сообщать дурные новости, но… это животное точно не мышь!
Джастин усмехнулся. Ну ладно, чисто технически это, пожалуй, все же была крыса. Ну и что, разве он не имел права проявить немного фантазии, когда давал ей имя? В конце концов, это его скромное жилище, а значит, он волен именовать своих постояльцев, как сочтет нужным. Он как раз намеревался сказать это, когда Эммет, в последний раз оглядев комнату, выдал:
– Ммм… ну… Вау! Милый мой, ты живешь в настоящей… – он явно очень старался подобрать приличное слово.
Джастин не был уверен, что это ему удастся. Впрочем, он устал и потому, возможно, судил необъективно.
– … помойке. В раскладном апельсине. В ожившей картине Пикассо. Я знаю. Дафни не устает мне об этом напоминать.
Эммет явно вздохнул с облегчением.
– Ой, как я рад, что ты в курсе. Значит, мне не придется подыскивать тактичные замечания, – он наклонился к Джастину и заговорщицки сообщил. – Если честно, я не был уверен, что даже моего южного воспитания на это хватит.
Джастин улыбнулся и предложил ему остатки картофельных чипсов. Вообще-то он собирался отдать их Майки, ну да ладно, Эммет все равно нравился ему больше. К тому же Майки и так бесплатно жил в его квартире.
Дальше все пошло, как по маслу. Эммет, наконец, выпустил из рук пальто, которым до сих пор прикрывался, как шерстяным щитом, и взял в руки начатый пакет чипсов. Джастин же посетовал на то, что по несчастному стечению обстоятельств из напитков он может предложить Эммету только стакан воды из-под крана. Да и то придется подождать несколько минут, пока сольется первый ржавый поток. О Дебби ни один из них ни разу не упомянул. Собственно, как и о Майкле и Брайане. Так что, вероятнее всего, Эммет все же пришел с визитом вежливости, а не с целью произвести разведку боем. Джастина это очень устраивало, потому что он пока сам еще не решил, что ему делать со всей этой ситуацией – «я втайне оплатил твое обучение». Он не хотел брать деньги у Брайана. Почему-то это казалось ему чем-то сродни проституции. Нелепо, конечно, Брайан ведь ничего не ждал от него взамен. Но от этого почему-то было еще хуже.
Потому что… Потому что он хотел доказать, что способен решать свои проблемы сам. Ну, блядь, хоть раз в жизни! Чтобы Брайан смог в этом убедиться.
Черт, да он уже и сам теперь не знал, чего хотел.
И все равно снова общаться с Эмметом было приятно. Ему каким-то образом удавалось вести себя с Джастином, как с равным, и в то же время как с младшим братишкой. Кстати говоря, никто толком не знал, были ли у Эммета младшие братья или сестры. Эммет рассказывал множество историй про свою оставшуюся в штате Миссисипи родню, но Джастин подозревал, что по крайней мере половина из них – выдумка. С недавних пор он знал, что лгать иногда бывает легче, чем говорить правду, а потому вполне понимал Эммета.
Когда Эммет, наконец, направился к выходу, крысомышь показался снова. Сначала он осторожно высунул нос из-под импровизированного стола, затем вылез наружу, присел посреди комнаты, понюхал воздух и принялся тереть лапками лицо.
– Какое бесстрашное создание, – заметил Эммет почти с восхищением.
– Ну просто иногда я его подкармливаю, – ляпнул Джастин.
Черт, его единственным оправданием было то, что с Эмметом было так легко и спокойно. Вечно он, расслабившись, болтал, что в голову взбредет. Эммет покосился на него с недоумением и спросил:
– В смысле – намеренно?
– Ну да. А что? Он симпатичный. Он приходит ко мне, я даю ему кешью, и он хватает его своими лапками – ну прямо как маленький человечек. Ммм… в общем, вот, как-то так.
Эммет посмотрел на него так, словно он только что предложил ему пойти на «Фиделио» вместо концерта Мадонны.
– Джастин… может быть, тебе не стоит проводить так много времени одному?
– Эммет, я понимаю, Дебби попросила тебя проверить, все ли у меня в порядке. Но, ей богу, у меня все отлично.
Эммет даже не стал отрицать, что его отправила сюда Деб.
– Но ты подкармливаешь грызуна-вредителя, который к тому же может быть переносчиком бешенства.
Вот что ему всегда нравилось в Эммете – тот в такие моменты всегда говорил искренне. Его тонкая душевная организация вполне могла вынести немного откровенности. Вот Линдси бы в такой ситуации пригласила его немного пожить у нее, а сама бы тем временем напустила к нему в квартиру бригаду по истреблению грызунов.
– Майки вовсе не вредитель. Он практически личность. К тому же крысы очень легко идут на контакт с человеком. Вспомни только Майкла с его Беном.***
– Ну я бы не стал называть Бена крысой. Нет, конечно, он довольно жестоко поступил с Майклом, но все же…
Джастин привычно усмехнулся, делая вид, будто не замечает возникший в желудке холодок. Шею немедленно сковало напряжением, и он попытался размять рукой онемевшие мышцы.
– Я имел в виду Майкла Джексона.
– О. Понятно. Но, видишь ли, эта история только доказывает правоту моих слов, – Эммет мягко улыбнулся, а затем обнял его рукой за плечи, привлек к своей груди и погладил по спине на прощание. – Милый, мы с Тэдди очень рады были бы видеться с тобой почаще. Так что если вдруг тебе захочется пообщаться с теми, кто пока не оброс шерстью…
А потом он ушел. И в квартире снова остались только мальчик и его мышь.
***
Итак, у него была проблема. Он не мог позволить Брайану платить за его образование. Ни за что. Ни при каких обстоятельствах. На то было множество причин. Список их начинался с «моя гордость мне этого не позволит» и заканчивался « если я приму от него деньги, мне сложнее будет о нем забыть. (Господи, я вообще-то думал, что уже о нем забыл!)». А кроме того в него входило еще множество причин, которые он просто не мог облечь в слова. Он просто знал, что это неправильно. От одной мысли о том, что Брайан будет за него платить, у него начинало так печь в желудке, что приходилось вдавливать в живот кулак, чтобы не… Ну вероятно, чтобы не блевануть, хотя так далеко дело пока все же не заходило.
В общем, у него была проблема. Нужно было сделать так, чтобы Брайан перестал за него платить. А как этого добиться, Джастин не знал. Можно было либо уйти из института, либо заплатить за обучение самому. Но на первое у него не хватало решимости, а на второе – денег. Конечно, всегда оставалась возможность снова влезть на барную стойку в «Вавилоне», но теперь Джастин уже знал, что нет никакого смысла числиться в институте, если у тебя нет сил посещать лекции.
Занятия должны были начаться через три дня, а он до сих пор так и не придумал, что делать. Ясно было только одно – нельзя было позволить Брайану решать его проблемы. Уж точно не в этот раз.
Он вкратце обрисовал всю ситуацию Дафни, добавив к рассказу побольше выразительных ругательств. Та молча слушала его, накручивая на пальцы одной руки кончик косы, а второй подперев подбородок – этакое воплощенное доброжелательное невмешательство. Почему-то у него складывалось ощущение, будто Дафни полагает, что деньги от Брайана следует взять, просто не отваживается ему об это сказать.
– Хочешь совет? – спросила она, когда Джастин, окончив свой рассказ, повалился на диван и испустил трагический вздох. – В институте, как и в любом другом месте, тебя не станут слушать, пока ты не докажешь, что обладаешь какой-то силой. Попробуй подключить тяжелую артиллерию: притащи к декану разгневанную мамочку-наседку.
Джастин постарался, чтобы его следующий вздох прозвучал еще трагичнее.
– В школе это не сработало. Думаешь, в институте будет иначе?
– В Сент-Джеймс была иная ситуация. Там в дело вступала ханжеская общественная мораль. А здесь в твою пользу будет говорить твой талант и отличные отметки. Джастин, ты же гений, а гении ВУЗам очень нужны, они помогают им зарабатывать себе репутацию. Как, по-твоему, ПИФА удалось стать образовательным учреждением международного класса? Да вот именно так: они отыскивали гениев, взращивали их, а потом выпускали в большой мир со штампом «Питтсбургский Институт Изящных Искусств», – к концу своей речи Дафни распалилась, выпрямилась и принялась бурно жестикулировать. – Джастин, поверь, если ты принесешь декану свои работы и приведешь в качестве группы поддержки свою мать, тебя примут обратно раньше, чем ты успеешь сказать: «Мне нечем платить за обучение».
Ну что ж, оставалось только испробовать этот вариант. А что ему было делать? Он абсолютно точно не мог позволить Брайану за него платить. Лучше бы умер. Ну или вообще перестал ходить в институт.
***
Давненько, кажется он этого не говорил, но – Господи, как он любил Дафни! И маму, и профессора Ингэм. Он страстно любил профессора Ингэм! Будь она парнем, он бы точно сделал ей предложение. Ну, ладно, с местным законодательством у них ничего бы не вышло, но он бы точно как минимум на неделю сделал профессора Ингэм своей сексуальной рабыней, потому что обожал ее всей душой. А еще он обожал тот мрачноватый период ее творчества, когда она подсела на технику «сфумато», и от того все образы на ее картинах словно выглядывали из густого тумана. Так что да, он очень любил Дафни, маму и профессора Ингэм. А еще декана. Он просто обожал декана. Пускай тот и был заносчивым сукиным сыном, кайфовавшим от возможности унижать попавших в отчаянное положение второкурсников, все равно Джастин его обожал.
Но думать об этом сейчас было нельзя. Иначе на лице его расцвела бы такая широкая улыбка, что за столом бы сразу обо всем догадались. И пропала бы к чертям его тщательно выдержанная драматическая пауза.
– Ну же, – поторопил его Тэд. – Не держи нас в напряжении.
Видимо, Тэд озвучил общие мысли, потому что к звону вилок о тарелки внезапно присоединилось несколько одобрительных голосов. Джастин предпочел не заметить, что голоса Брайана среди них не было.
Он помолчал еще немного, видимо, чуть больше, чем следовало, потому что Дебби произнесла этаким неестественно-благодушным голосом:
– Солнышко, не заставляй меня тебе зубы выдирать.
– А я кстати мог бы помочь, – вклинился Эммет. – Я однажды трахался с дантистом… Ну, вернее, он скорее был зубной техник, что вообще-то было очень странно, потому что он панически боялся…
– Эммет, дай мальчику рассказать, – перебил Вик.
Было во всей этой ситуации какое-то приятное ощущение полноты жизни. Сидеть за большим столом, пихаться локтями и весело друг друга подначивать. Вот так же когда-то делали они с Молли. Он и сам не понимал, как ему, оказывается, недоставало этого ощущения.
Он даже подумал было, что почти готов простить Майкла. Это ведь Майкл в каком-то смысле вернул его сюда, верно? Нет, конечно же Дебби заверяла его, что все они по-прежнему его любят, а Мел твердила «Ты такой же член семьи, как Брайан». Но, тем не менее, пока Майкл в тот день не объявился в кафе, Джастин не особенно старался восстановить свой статус члена семьи.
Да, пожалуй, он почти готов был его простить. К тому же тот факт, что Майкл не решался встречаться с ним взглядом и постоянно таращился в свою тарелку, немного успокаивал его раненое эго. Так что – да, он был почти готов.
Впрочем, почти – не считается.
– Ну, в общем, дело было так. Я взял с собой маму, одну свою преподавательницу и портфолио и явился к декану обсудить, как бы мне вернуться на учебу при моем текущем бюджете. Забавно, но увидев мою группу поддержки, этот хрен проявил куда больше понимания. Выяснилось, что если ты год проработаешь в институте, твое образование будет считаться оплаченным. Так что, разрешите представиться, перед вами новый институтский библиотекарь. Работа адово скучная, но зато через год все мое обучение будет оплачено. А до тех пор я имею право посещать занятия с разрешения преподавателей, при условии, что буду учиться только на отлично.
Стоило ему закончить свой рассказ, как Дебби обеими руками ухватила его за щеки, притянула к себе и смачно расцеловала.
– Солнышко, да это же чудесно!
На лице наверняка остался жирнющий красный след от ее помады.
– Точно, Солнышко, это чудесно, – повторил за ней Тэд.
А Линдси одновременно с ним воскликнула:
– Я так горжусь тобой, милый!
Все остальные присоединились к поздравлениям. Даже Майкл пробормотал что-то вроде: «Очень за тебя рад», но глаз от тарелки так и не поднял, так что Джастин не был уверен, действительно ли он произнес эти слов, или у него просто что-то пробурчало в желудке.
От Брайана же не последовало никакой реакции. Не то чтобы Джастин специально за ним наблюдал. Черт, он просто сидел ровно напротив него, в этой своей новой позиции между Дебби и Виком, так что трудно было бы не заметить. Но, в общем, так оно и было, Брайан не обратил на новость никакого внимания. Кажется, статус Джастина сменился с «досадной мелочи» на «а что, здесь разве вообще кто-нибудь есть?»
Где-то в животе начала разгораться злость, и Джастин удивился тому, как знакомо оказалось это ощущение. Еще недавно он очень на него рассчитывал, наверное, только злость и придала ему решимости в ту ночь, когда он хлопнул дверью и ушел к Дафни, только злость и заставила его поверить, что он сделал правильный выбор. А потом злость куда-то ушла, и осталась только грусть, накатывавшая на него всякий раз, как он случайно брал в магазине гуавовый сок вместо яблочного, или ночью привычно перекатывался на левую сторону кровати и натыкался на холодный матрас. А затем не осталось вообще ничего. Наступило оцепенение. За последние несколько лет (почти три года – в следующем месяце ему исполнится двадцать) Брайану удалось вызвать у него целый спектр эмоций, и вот теперь круг замкнулся, к нему вернулась ледяная пронизывающая ярость. Это не могло быть нормально.
– … у тебя с личной жизнью. Приглянулся ли тебе какой-нибудь горячий юный жеребец?
Джастин вздрогнул, во рту у него пересохло, и он с трудом проглотил прилипший к языку комок еды.
– Что?.. А… ммм… Нет, я сейчас все силы отдаю учебе.
– А что же случилось с Марком?
У него не меньше минуты ушло на то, чтобы понять, кто такой «Марк». А потом еще столько же на то, чтобы справиться с прилившей к щекам кровью. Златоглавый Мэтт, с пухлой, мягкой нижней губой и привычкой подкрадываться к Джастину сзади, стягивать с него штаны до колен и трахать прямо так, не потрудившись стащить их до конца. Чудесный Мэтт, который любил валяться с ним в обнимку и болтать, пока один из них не отрубится прямо посреди предложения. Прекрасный Мэтью Пиар, мини-Кинни и антидот против Брайана одновременно. Вихрь чувств, который умчался прочь, когда оказалось, что милый Мэтью решил больше не работать антидотом, а окончательно сделаться мини-Кинни.
– Мэтт. Мы больше не вместе.
– Оу?
– Ага, – черт его знает, что его заставило добавить следующую фразу, но он пожалел об этом сразу же, как она сорвалась у него с языка. Даже раньше. – Он трахал все, что движется.
За столом на несколько долгих секунд повисло необычное молчание. Слышно было только, как глухо колотится в ушах его сердце. А затем тишину нарушил Брайан, который – сюрприз-сюрприз! – на этот раз внезапно оказался настроен поговорить.
– Оо, ну конечно, – произнес он таким тоном, словно только что вспомнил что-то. – Ты же у нас теперь выше этого, верно?
Он явно пытался его задеть. Намеренно. Сердце уже не просто колотилось, оно грохотало все громче и громче.
– Да, так и есть. Думаю, я эту сексуальную озабоченность просто уже перерос.
– Ммм… Значит, наше Солнышко уже совсем взрослое? И чего же оно хочет теперь? Серенад под луной? Школьников с прекрасными глазами, которые твердили бы ему: «Ах, Джастин, ты единственный, кто мне нужен. Только с тобой моя пустая никчемная жизнь обретает смысл! Когда я вижу тебя, у меня замирает сердце и сбивается дыхание. Ах, наконец-то я нашел свою единственную любовь!» Этого ты хочешь?
Он всеми силами пытался вывести его из себя. Какой же он все-таки мудак, прямо-таки король среди мудаков. Ему за его мудачество должны бы отдельную зарплату платить. Просто удержаться не может, да? А то взорвется, наверное, или схватит сердечный приступ.
Ладно, Джастин не станет на него сердиться. Во-первых, это бессмысленно, а во-вторых – даже и аморально. Все равно, что орать на ребенка, который не может сдержаться и писает в штаны.
И все-таки ему пришлось сильно постараться, чтобы не запустить Брайану в голову вилкой. Соблазн был очень, очень велик.
Однако вместо этого Джастин широко улыбнулся (и по ответной ухмылке Брайана ясно понял, что тот прочел в его глазах: «Еще одно слово, и я на хуй убью тебя, гребанный придурок!)
– Наверное, все же чего-то чуть менее комичного, – отозвался Джастин как можно суше.
Все, что он успел съесть за ужином, пришло в движение в животе и начало медленно, дюйм за дюймом, подниматься обратно. Джастин постарался как можно незаметнее облизнуть пересохшие губы. Сердце так и скакало в груди – наверное, что-то подобное чувствуют люди за пару минут до сердечного приступа.
– Тэд, не передашь мне содовую?
Тэд потянулся к двухлитровой бутылке, но Брайан так резко перехватил его за запястье, что тот почти машинально отдернул руку. Брайан не отрывал глаз от Джастина. Смотрел на него все тем же пронизывающим взглядом.
– Нет, ну правда, ты же у нас теперь взрослый, зрелый… Какой там еще? Неужели же возмужавшее сердце Джастина Тейлора больше не способно испытывать любовный трепет?
В тоне его было столько превосходства, что Джастин неожиданно для самого себя ляпнул:
– Вообще-то я встречаюсь кое с кем. Пока ничего серьезного, но, возможно в будущем…
Ну да, он лгал. Но вообще-то он мог бы с кем-нибудь встречаться, если бы захотел. Так что это не была совсем уж наглая ложь. И да, если бы он захотел, отношения могли бы быть серьезными. У него в последние месяцы были только серьезные отношения!
– Да ну? – Брайан так ухмыльнулся, словно в жизни не слышал ничего более нелепого.
Да пошел он!
Соображать надо было быстро, и в голове у него всплыл, пожалуй, единственный гей в Питтсбурге, с которым он за последние полгода не встречался.
– Ну да. Он музыкант, скрипач. Его зовут Итан Голд.
Тот факт, что Брайан знал, о ком шла речь, и даже имел однажды некоторые основания подозревать, что Джастина восхитил не только талант этого парня, стал дополнительным бонусом.
Ну да, может быть, он говнюк. Ну и ладно.
– Вообще-то, Брайан, ты его знаешь, – добавил он. – Я познакомился с ним в день моего рождения, на концерте, помнишь? Я еще потом вернулся домой и все время слушал его диск. Впоследствии оказалось, что у нас больше общего, чем музыкальные вкусы.
Несмотря на то, что Брайан весь вечер не переставал улыбаться, Джастин осознал, что он до сих пор пребывал в легком приподнятом настроении, только когда это настроение испарилось.
– Да ну, и что же это? Склонность к?..
– Среди прочего, – быстро перебил его Джастин и многозначительно показал глазами на Гаса.
Брайан понял намек и вместо того, чтобы произнести какую-нибудь скабрезность, которая – Джастин был в этом уверен – уже готова была сорваться у него с языка, буркнул:
– Ясно.
В комнате повисло неловкое молчание, и Джастин почувствовал себя круглым идиотом. Брайан отвернулся, но Джастину казалось, будто он все еще чувствует на себе его взгляд. Кажется, его начинала мучить совесть.
В рот словно напихали наждачной бумаги, язык не желал слушаться.
– Тэд, содовая? – с трудом выдавил он.
Брайан с шумом отодвинул стул, поднялся из-за стола и снова отпихнул в сторону руку Тэда:
– Он взрослый мальчик, Теодор. Пускай, блядь, сам себе наливает газировку.
Секунду спустя за ним уже захлопнулась задняя дверь.
******
– Мне кажется, этот Итан тебе не подходит.
Этого он явно не ожидал услышать. Ну никак. И вообще Майклу пора было бросать эту дурацкую привычку – подкрадываться к нему сзади, когда он протирал столы. Вообще-то не очень приятно, когда ты стоишь, согнувшись почти вдвое, а за спиной у тебя внезапно возникает кто-то весь такой торжественный и скорбный.
К тому же все равно это было бессмысленно.
Джастин вздрогнул, выпрямился, обернулся к нему и выдохнул:
– Прошу прощения?
– Прошло слишком мало времени. Ты с ним только для того, чтобы не думать о Брайане. Сам знаешь, как это бывает, у тебя с тех пор, как вы с Брайаном расстались, было уже штук десять таких романов.
Тон у Майкла был такой возмущенный, словно Джастин нанес ему личное оскорбление. И тем не менее он все еще сутулился и говорил, словно обращаясь к собственному воротнику.
И выглядело это… охуенно странно, вот что.
Отреагировать на такое заявление можно было бы двумя способами: либо разозлиться, либо посмеяться над ситуацией. Однако Джастин все никак не мог справиться с шоком, а потому просто повторил:
– Прошу прощения?
– Твой бойфренд, – Майкл произнес это слово с таким отвращением, которое Брайану и не снилось. – Он не тот, кто тебе нужен, ты просто морочишь ему голову. Это несправедливо по отношению к вам обоим. К тому же теперь Брайан думает, что ты ему изменял, – тут Майкл впервые за почти две недели поднял голову и встретился с Джастином глазами. – И если это правда, то ты пиздец, как нечестно с ним поступил. Я имею в виду, когда ушел.
Ох, ну нет уж! Не собирается он стоять посреди кафе и слушать лицемерную лекцию от любовника своего бывшего бойфренда. К тому же – в десяти футах от неумело изображающей незаинтересованность Дебби Новотны.
– Майкл, отвали. Нет никакого Итана, – он в очередной раз пожалел о невольно сорвавшихся с языка словах. – Вернее, Итан, конечно, есть, – но не у меня. А у меня его никогда и не было. Я не изменял Брайану. А сказал это только потому… Черт, я не знаю, почему я это сказал. Наверное, мне просто не хотелось, чтобы он подумал, будто я по-прежнему трусь вокруг него в ожидании, когда он соизволит обратить на меня внимание.
Гребанный словесный понос!
– А это так?
– Нет!
– Тогда я не понимаю, зачем ты сочинил себе бойфренда. Если Брайан тебя больше не интересует, зачем тебе пытаться заставить его ревновать?
Ну надо же, как быстро он забыл свои «ты имеешь полное право злиться», «удели мне всего лишь минуту». Как говорится, дай Майклу палец…
– Я не… Господи! У меня такое ощущение, будто мы разные разговоры слышали. Вспомни только, он весь вечер меня шпынял, твердил, что мои ожидания нереальны…
– Может, так оно и есть?
– А что в них такого уж нереального, Майкл? Разве это не в порядке вещей – хотеть партнера, у которого хватит уважения не совершать поступков, которые заведомо разобьют тебе сердце? Разве это не нормально – хотеть партнера, которому ты сможешь доверять? Что, блядь, тут такого уж нереального?
– Ну если ты с самого начала знал, как обстоят дела, так, может, это ты виноват, что твое сердце оказалось разбито? – осторожно заметил Майкл.
Челюсти его были так упрямо сжаты, что очевидно становилось, – он сам не верит в то, что говорит. Скорее, хочет этому верить.
– Майкл, послушай меня. Я сейчас счастлив. Вот так. Без него. И я очень хочу, чтобы все так продолжалось и дальше.
– Джастин…
– И потом – это все вообще, блядь, не твое дело.
– Ну да, может, и так. Но зато теперь я знаю, что я тут не единственный пиздобол, пытающийся убедить себя в том, чего на самом деле нет.
И, прежде чем Джастин успел захлопнуть рот, Майкл уже вздернул плечи и направился к выходу.
Пиздобол?
Это что еще сейчас было?
Ах, он мерзкий вероломный…
Пиздобол?..
Джастин ошалело потряс головой. Он был настолько ошарашен, что даже не мог как следует разозлиться.
***
Шесть часов спустя, забивая в поисковой строке гугла: «Стоит ли возвращаться к партнеру, который тебе изменил?» – да-да, именно этими самыми словами – он внезапно осознал, что Майкл был прав. Он пиздобол.
По запросу ему выпало около девяти тысяч страниц.
Первые двадцать сказали: «Нет». Господи, если бы только он этим удовлетворился и не полез на двадцать первую!
***
Когда на следующий день Брайан появился в кафе, Джастин не мог не обратить внимание на это странное совпадение – шесть месяцев от него не было ни слуху, ни духу, зато теперь он внезапно стал попадаться ему буквально на каждом шагу. С момента их последней встречи Брайан заметно повеселел – что само по себе являлось тревожным звоночком.
– Я хочу сделать тебе предложение, – вероятно, Джастин переменился в лице, потому что Брайан тут же ухмыльнулся и пояснил. – Не такое предложение. Бизнес-предложение.
Он опустил руку Джастину на плечо – якобы просто так, между делом. Вот только проблема была в том, что Брайан ничего не делал «просто так, между делом». А затем озвучил Джастину свое предложение. Оказалось, он хотел, чтобы Джастин – за абсурдно щедрое вознаграждение – нарисовал флаер к благотворительному базару ЦГЛ. Все это было какой-то нелепостью. У Брайана в подчинении находился целый художественный отдел, который мог бы нарисовать ему флаер совершенно бесплатно. И все-таки Джастин согласился. Потому что ему и правда очень нужны были деньги…
