Текст книги "Северянин (СИ)"

Автор книги: Болотный маг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

А я стоял у лужи дерьма и, глядя на мерно покачивающиеся мачты, думал, что зря пришел сюда.

***

На следующий день все было готово к планированию операции. Я располагал пятью сотнями бойцов. Крепкий авангард из Венатори, алых плащей и призывников, прекрасно знающих строевой бой и умеющих стоять в стене щитов, плохо обученное ополчение, вооруженное копьями, топорами и мотыгами, шестерых одержимых – могучих магов, способных призывать бури из огня и молний. Григор и Шивера также встали под мое знамя, как офицеры.

План мой был предельно прост и безумно рискован. Но в отличие от короля Кайлана, я не делал ставки на авось и мифическую «доблесть стражей». Все продумал и чувствовал себя на созванном витане уверенно, хоть мне и предстояла сложная беседа.

Витан проводился в большом зале дворца. Пифия снова не явилась, прислав вместо себя Григора и Шиверу. Несколько разодетых аристократов, правивших городом задолго до прихода Культа сидели за столом, бледнея и косясь на хозяев. Их слова мало на что влияли, но для порядка, все же, им необходимо было участвовать. Стен, Морриган и Харель так же присутствовали на совете.

– Итак, – начал Григор, когда все заняли места за круглым столом. – Наши разведчики доложили, что порождения тьмы активизировались. Крикунов видели на границе леса, у западных холмов Гварена и на побережье. Слишком много, это значит только одно, – Григор поднял на меня мрачный взгляд. – Сэр Томас Аарон был прав. Враг готовится ударить. Святая Пифия разрешила военную операцию…

– Я рассчитывал, что она явится на Совет, – грубо перебил его я. Мне надоела эта таинственность, и я уже сомневался в ее существовании. Никто, кроме предателей и одержимых Пифию не видел, все приказы идут через Григора. Мне все это порядком осточертело.

– Святая Пифия не считает нужным являться на витан, – хмуро пояснил Григор. – Она не разбирается в вопросах войны…

– Не имеет значения, в чем она разбирается, а в чем нет. Здесь решается судьба ее земли, черт подери!

Шивера тихо выругалась и, устремив на меня злой, сверлящий взгляд прошипела:

– Она приняла твою идею атаковать? Что тебе еще надо от святой?!

– Ее присутствия! – крикнул я, распаляясь.

Я вел опасную игру, но мне надоело подчиняться приказам призрака. Данные о лазутчиках врага могли означать лишь скорое вторжение, а значит этим уродливым засранцам придется потакать мне. Они не могут просто взять и послать меня куда подальше. А значит, Пифии придется показать себя.

– Я веду в бой ее солдат!

И тут мне точно игла вонзилась в лоб. Воздух в зале прокис, свечи задрожали, по ушам точно хлестанули кнутом, оглушив, наполнив мир абсолютным звоном. Я зажмурился, борясь с болью, но через миг она прошла сама, и рядом с Григором появилась фигура в мантии андрастианской жрицы. За спиной сверкала изогнутая рукоять акавирского меча. Того самого «Тенгу».

– Госпожа, – воскликнул Григор и, отскочив от стола, рухнул на колени. Его примеру последовали все, кроме меня. Я же медленно поднялся, глядя на Пифию не без легкого разочарования. Пророчицей казалась обычная женщина в белой, фарфоровой маске. Орлесианской маске. Ни желтой кожи, ни миндалевидных глаз, никаких намеков на принадлежность к народу меров. Капюшон скрывал ярко-белые волосы, а кожа на шее казалась одного цвета с маской. Будто сама Пифия сделана из фарфора.

– Хм, и стоило наводить тень на плетень? – ухмыльнулся я.

– Я не впечатлила вас, сэр Томас?

– Я ожидал чего-то нечеловеческого, – признался я.

И тут она легким движением руки сняла маску. Я застыл, не веря глазам. Ей все же удалось застать меня врасплох.

– Тинае?!

– Здравствуй, сэр Томас, – сказала «Сова» и тепло улыбнулась. – Рада, то ты жив.

– Как это возможно? – прошептал я, отходя от шока.

Она щелкнула пальцами, и воздух точно задвигался, насыщаясь чистой энергией. Бретонская кровь закипела, подавляя воздействие магии и, через миг зал точно застыл. Я оглянулся, недоуменно глядя на замороженные фигуры. На Григора, удивленно округлившего взгляд, на Харель, не понимающую что происходит.

– Как это возможно? – спросил я. – Ты мертва. Я видел…

– Что ты видел? Изрубленный труп в церковной рясе? И с чего ты решил, что это была я? – улыбнулась Тинае. – Я жива, Томас. И я пережила ту ночь.

– Неужели? – ухмыльнулся я, не веря ни единому ее слову. – Не припомню, чтобы ты была магом. Не морочь мне голову, ведьма. Я знаю – ты маг Нирна. Я чую это.

– Ты чуешь не это, – холодно ответила Тина и развела руками.

И я содрогнулся от гула голосов. Зал совета исчез, став зеленоватым водоворотом тени. Оглушило, яркий свет слепил, но я увидел то, что она хотел показать. Тысячи сущностей кружились вокруг нее, насыщая каждую клеточку ее тела чистой магией. И лишь меч будто опутывала черная аура. Ни один дух не касался «Тенгу».

– Я не маг. Я – Пифия, сэр Томас. Я всегда ей была.

– Как ты выжила?

И она рассказала. Слова вернули меня в ту злополучную ночь, когда эрл Хоу и Адриан Горгона сожгли замок Кусланд и убили почти всех. Я будто вновь ощутил запах горелой плоти, едкий дым, режущий глаза и отчаянные вопли умирающих. Сова рассказала, как пыталась спасти монахинь и получила удар мечом в спину. Как лежала на сырых камнях, задыхаясь в агонии. И в этот миг он нашел ее.

Адриан опустился на колени и прошептал:

– Живи.

А затем он коснулся ее лба, насыщая плоть энергией тени.

– В этот миг я поняла, кто я, – сказала Тинае. – Адриан раскрыл дремлющее в моей душе могущество. Власть над Тенью и ее населением. Он раскрыл предо мной великое благо Единения, Том. И теперь я веду заблудшие души Ферелдена к просвещению.

– Не верю. Тинае никогда бы не отвернулась от Создателя. Я это…

– Ты так решил, потому что я отвергла тебя? – улыбнулась Сова. – Я не отвернулась от Создателя, что бы ни говорили храмовники и денеримские чопорные матери. Я – следую Его истинной воле. Ты осмотрел город, Том. Скажи, видел ли ты страшные обряды магии крови? Или злобных демонов, пожирающих младенцев?

Я покачал головой, чувствуя себя обескураженным.

– Том, Адриан убил Кусландов, но это было необходимо. Сам тейрн Логейн отдал такой приказ эрлу Хоу.

Я догадывался об этом.

– Но зачем?

– Кусланды – предатели. Они спелись с Орлеем. Том, я не прошу тебя простить Адриана Горгону. Но тебе нет нужды мстить ему, или его последователям.

Тинае приблизилась, я чуть поморщился от опутывающей ее магической энергии. Сквозь вихри и сонмы лиц и голосов отчетливо пробивалась истинная душа – лик Совы. Она нежно поцеловала меня в щеку и отстранилась, дав осознать реальность своего существования. Теперь я не сомневался – это действительно она. Хасиндская сова. Живая.

– Я жива, сэр Аарон. И я хочу помочь тебе победить Мор. Этого хочет и господин Адриан. Он лучше многих понимает, как ты важен. Я убедила его отказаться от замыслов убить тебя. И стать тебе верным союзником. Но, ты должен помочь мне, сэр Томас.

– Убить Мудреца? – я бросил взгляд на застывшую Морриган.

– Он – угроза для всего, что мы создали. Для всего мира. Для каждой свободной души, Том. Нечестивое отродие должно умереть. Сделай это для меня. И мы вместе дадим бой Мору, – она улыбнулась и добавила: – И больше никаких обетов, любовь моя.

Она прильнула ко мне, и я ощутил тепло ее пухлых губ, вдохнул запах волос и сердце разорвалось. Я прижал ее к себе и целовал, не желая отпускать. Но все же пришлось, хоть сердце и протестовало. Моя Сова снова со мной, и мечта осесть в Тедасе вспыхнула новой звездой.

– Как скажешь, – сказал я, чувствуя приятный пожар в крови. Все еще ненавидел Адриана, но теперь часть злобы растаяла, сменившись радостью. Тинае жива и в моих объятиях. Под моим знаменем армия, а впереди враг, чей единственный козырь я сведу на нет. Этот мир оказался куда менее темным и жестоким, чем я думал.

– А теперь давай устроим витан, любовь моя, – прошептала Тинае, улыбаясь. – А то мы ставим наших друзей в неловкое положение.

Она жива, а завтра я поведу армии в Брессилиан. Найду Мудреца, развею его туман, возьму крепость и выпущу ему кишки. За честь Серых Стражей, Культ единения и мою любовь.

А пока я думал об этом, боги хохотали.

========== Глава 6. Безмолвный Мудрец ==========

Комментарий к Глава 6. Безмолвный Мудрец

Так! Вторая половина главы полностью переписана. Вместо таносистого Мирака мы забабахали другой, более мистический и подходящий под ЛОР образ. Почему он такой – мы объясним в следующих главах.

Не знаю, что хуже: драться на снежных просторах Скайрима, страдая от вгрызающегося в плоть мороза, или вести армии в чащу недружелюбного леса, против стада чудовищ. Сражение предстояло не из легких, но я был готов как никогда. И как никогда сильно мотивирован.

Склоняясь над картой, я снова и снова прокручивал в голове план грядущего сражения. Четыре сотни вышли за стены, и уже строятся в боевой порядок. Сверкает сильверит доспехов, клинки и копья отбрасывают блики умирающего солнца. И скоро металл обагрит черная кровь порождений тьмы. Я улыбнулся, касаясь рукояти «Северного Сияния» и вновь опустил взгляд на карту.

Мудрец разбил лагерь в больших руинах, всего в километре от границы леса. Ни стен, ни палисада, никаких заграждений. Не крепость – а раскопки, не готовые к нападению. Этот «Мудрец» явно ставил все на волшебный туман и даже не допускал возможность того, что явится Драконорожденный из иного мира и лишит его единственного козыря. Да и как такое вообще можно допустить? Я почти сочувствовал твари.

Застать врасплох, молниеносно ударить, убить Мудреца и столько порождений тьмы, сколько получится, а затем отступить. Мои воины прекрасно тренированны. Венатори оказались жестокими ублюдками, не уступающими в силе и умениях Имперскому легиону Сиродила. Григор сказал: они личная гвардия Адриана, ветераны войны с кунари. И на них я полагался больше всего. Алые плащи и дезертиры тоже хороши, но их я поставил на второй план. Пусть охраняют фланги и осуществляют поддержку.

«Все готово, – подумал я. – Пора разбить ублюдка»

– Все готово, – сказал я сопровождающим меня алым плащам. – Сообщите командирам, что мы готовы выступать.

Стражники кивнули и вышли из комнаты, звякая латами. Я закрыл глаза, вслушиваясь в гробовую тишину. И вскоре она наполнилась тихим звоном магии. План битвы оттеснило лицо Тинае, ее голос, проникающий в самые глубины разума. Каждое слово приятной болью впивалось в лоб.

«Одолей его ради меня, любовь моя. Уничтожь его, и мы будем вместе всегда»

– Как прикажешь, – пробубнил я.

Окно комнаты раскрылось. Я резко обернулся и застыл, глядя на знакомое лицо. Она сидела на подоконнике и смотрела на меня осуждающим, усталым взглядом. Серо-зеленая накидка Хартии, матерчатый капюшон, кинжалы на поясе.

– Кара? Ты… ты что здесь делаешь? – удивился я.

– Что «Я» здесь делаю? Ты тронулся, сальрока? – вспылила она. – Пытаюсь тебя спасти, кретин. Скидывай эту бронь, ноги в руки и за мной! Все железяки за стенами – это наш шанс!

– Что ты, черт подери, несешь, Кара? – спросил я растерянно. – Мне сейчас не до тебя. Я иду на войну.

– На войну? – она спрыгнул с окна и, парой резких рывков влезла на стол, испачкав карту грязными сапогами. – Слушай, сальрока, у меня нет времени! Я и так рискую жопой, пытаясь тебя вытащить из дерьма, в которое ты нырнул с головой! Валим отсюда!

Я отшатнулся.

– Я же сказал: у меня дело. Я должен разбить Мудреца.

Она округлила взгляд, прищурилась, а затем разразилась таким потоком ругательств, что уши едва не завяли. Все это обескураживало. Ее неожиданное появление, лишенные смысла призывы, злоба без причин.

– Они тебе тоже промыли мозги?! Тангха тон вас, бада пара поху нага шит! Они тебя используют, сальрока. Они собираются убить тебя, дурья башка! Как только ты победишь, они тебя, твоего громилу и твою жопастую сучку порешают! Я думала ты знаешь, но не можешь слинять!

– Что ты несешь? – усмехнулся я. – Пифия – моя добрая подруга. И даже больше. Единение – мирная секта, никому не желающая зла. Мне никто не угрожает. Помогаю им по своей воле.

Кара отшатнулась.

– Ты… тупой… идиот. В городе кровь реками течет. Народ ночами режут, а ты тут…

– Довольно, – резко оборвал ее я. Ее слова не на шутку тревожили. Казалось, скверна лишила ее остатков разума и здравого смысла. Почти неделю я провел в Гварене, и увидел только свет, мир и любовь. Ни магии крови, ни даэдрических плясок, ни злобных демонов, терроризирующих население. Я наслаждался бесконечным пением, наполняющим улицы и, даже казалось, над городом светит не по сезону яркое солнце. Не говоря уже про счастливых горожан с улыбками на лицах. Если я что-то понимал в облике добра и зла, то Гварен и его Культ однозначно на стороне добра. Стоило закрыть глаза – появлялось лицо Тинае, ощущалось тепло губ, запах волос, не похожий ни на что. Я счастлив. Я на своем месте. А теперь Кара ввалилась в комнату и за час до судьбоносной битвы несет бред про «промывку мозгов» и злобный культ. Какая чушь!

– Ты… ах ты ж сукины дети, – тяжело вздохнула Кара. – Том! Сальрока, открой глаза! Тебе надели манду на голову! Тего… как по-вашему… морок… иллюзии! Весь город – иллюзии! Ты видишь не реальность! Все не настоящее, дебил! Сучка Пифия всех свела с ума, и тебя тоже! Очнись, разорви тебя бронто!

На миг, всего на миг я засомневался. Было чувство, что есть некое зерно истинны в ее словах. В ушах зазвенело, в глубине глазниц точно ударили молотком. Я сосредоточился и тут же почувствовал нарастающие колики в голове. Это казалось невозможным, безумным бредом, но чутье и инстинкты говорили, нет, кричали:

«Она права! Что-то не так, Довакин! Что-то не так!»

– Сальрока, пойдем со мной. В городе есть сопротивление. Из тех, на кого не действует тего… морок. Они помогут! Ну же, у нас мало времени!

– Я…

«Мы будем вместе, любимый. Мы сокрушим Мор. Прошу, не бросай меня снова. Не оставляй на растерзание порождениям тьмы. Не бросай меня, Том»

Есть факты, а есть интуиция и инстинкты. Тинае нуждается в помощи – факт. Культ станет сильным союзником в борьбе с Мором – факт. Слова Кары – просто слова, не подкрепленные ничем, кроме смутного шепота интуиции. И я привык ей доверять, но не в этот раз. Однажды я оставил Тинае на произвол судьбы. Я подвел ее, подвел тейрна Кусланда и проиграл бой. Больше этого не повторится.

Усилием воли заставил интуицию замолчать.

– Нет, – ответил я, поднимая на Кару холодный взгляд. – Уходи, Кара. Меня ждет битва.

– Тебя ждет… ладно, это бесполезно, – тяжело вздохнула она. – Верно парни говорили: пока жива сучка, морок не развеять. Если вдруг останешься жив и освободишься – найди меня. Прощай, сальрока.

Она резво выскочила в окно и скрылась из виду. Я смотрел в открытое окно, борясь с бурей сомнений, и голос Пифии звенел в голове. Есть цель, есть враг, есть Тинае. Я готов.

***

– Ты выглядишь обеспокоенным, Страж.

– Впереди бой в лесу. Есть повод для беспокойства, Шивера.

– Ты обеспокоен по-иному.

Я не ответил, устремив взгляд на стремительно приближающуюся стену пожелтевших древ. Армия шла медленно, собираясь с духом. Шивера скакала рядом, бросая на меня взгляд, сравнимый разве что с отравленным медом. Тот же черно-красный наряд без брони говорил о том, что рогатая дьяволица не собирается сражаться в ближнем бою. Григор скакал по правую руку, облаченный в смешные доспехи, сделанные под его раздутое тело. За спиной сверкал массивный двуручный меч в ножах из алой кожи.

– Не бери в голову, Шивера, – отмахнулся я. – Лучше сосредоточья на скором сражении.

– Ты точно сможешь разогнать туман? – спросил Григор.

– Не сомневайся.

Армия остановилась на окраине леса. Воины перешептывались, тихо шептали молитвы, косо поглядывали на командиров и меня, не понимая, как сумею даровать победу. Я устремил взгляд в лесную чащу и ощутил жжение в животе. Порыв морозного ветра принес вонь пойла, пота и мочи, сорвал с деревьев ветхие листочки. Я положил руку на рукоять «Северного сияния» и, отбросив сомнения, разбудил дракона.

– Скажешь что-нибудь? – спросила Шивера.

Я кивнул и, спешившись, вышел перед строем. Воины смотрели на меня, облаченного в серебристые латы, на роскошный щит с резными драконами, на шлем с алым Тевинтерским плюмажем и замолкли, ожидая слов.

«Они используют тебя!»

«Приведи мое войско к победе, Том. Я – твоя любовь. Я – твой свет. Смысл твоей жизни. Твоя Пифия»

– Солдаты! – я вдруг замялся, чувствуя странную тишину в голове. Мне нечего было сказать. Мысли путались, в ушах зазвенело. Пришлось сделать титаническое усилие, чтобы выдавить хоть что-то. – Враг впереди угрожает нашим домам! Нашим семьям! Он желает отнять у вас все! Враг силен, не буду лгать, но он и самоуверен сверх меры и вся его сила в тумане. Тумане, что я развею! А когда чары падут… «Убей его ради меня, любовь моя» …режьте их без жалости! Крошите им черепа, выпустите кишки! Они всего лишь животные, дерзнувшие угрожать могуществу Священной Пифии и Адриана! Выпустим им кровь!

И тут одержимые запели. Голоса ласкали глубины разума, заставляя сердце рваться из груди. В бой. Кровь вскипела, дракон зарычал, требуя выпустить и груди его ярость. Я вдруг понял, что обнажил меч и держу острием к лесу.

Солдаты закричали, но как-то вяло, без энтузиазма. И вдруг стал заметен пустой стеклянный блеск в их глазах. Я вздрогнул, чувствуя себя в кошмарном сне. Воины больше походили на болванчиков, и только дезертиры казались живыми и кричали боевые кличи. Перевел взгляд на Григора и Шиверу. Раздутый хмурился, а рогатая ехидно улыбалась.

«Что за чертовщина?!»

«В бой, любовь моя»

– Вперед! – прокричал я. – Выпустим Мудрецу кровь!

И армия двинулась в царство зла.

***

Они появились не сразу. Мудрец дал нам подойти слишком близко, рассчитывая опутать туманом и лишить возможности безболезненно отступить. Его смертоносный расчет готовил моей армии гибель, но он ошибся. Его хитрая засада сработала против порождений тьмы.

По лесу прокатился раскат грома и, точно белый саван, пришел туман. Плотный, сырой и дьявольски холодный, он в мгновение ока скрыл армию, разделил солдат, посеял в душах ужас. Я улыбнулся, чувствуя капли влаги, вползающие под шлем. Мудрец сделал долгожданный ход. Моя очередь.

– ЛОК–ВА–КОР!

Ударная волна прошла по лесу, изгоняя мглу. Белая стена исчезла, и я торжествующе закричал, заметив удивление и страх в глазах тварей. Крикуны и гарлоки бежали на нас. Голые, без доспехов и щитов, полагаясь лишь на скрытность и бесшумность. Они хотели прирезать нас в тишине и тумане, но оказались на открытой местности против бронированных бойцов. Против мечей, топоров и копий.

– Вперед! – заорал я, и армия с криками бросилась в бой.

И мы принесли им смерть. Я взревел, обрушивая клинок на голову крикуна. Лезвие рассекло узкий череп и с хрустом вырвало багряно-черный веер ядовитой крови. Гарлок бросился на меня, сверкнуло лезвие уродливой секиры. Пригнулся, ударил щитом и погрузил острие «Сияния» в черное пузо выродка. Провернул клинок – следующая цель. Кровь кипит, на доспехе кусочки кости и кишок – я не сражаюсь с ними, я их убиваю. Десять, двадцать – сотня – как же их было много! Целая туча неодоспешеных ублюдков, застигнутых врасплох. Я едва успевал убивать, одежды потяжелели от крови и требухи, мускулы горят огнем.

Порождений тьмы рвали в клочья. Многие твари несли длинные крюки и гарпуны, рассчитанными выдергивать солдат из строя в тумане. Но без него они стали легкой добычей для мечей и копий. Я ухмыльнулся, отсекая голову гарлоку и заметил, как Григор рассек крикуна напополам одним вертикальным ударом, а затем взвыл и меч вспыхнул ярким магическим огнем. Веер пламени коснулся визжащих чудовищ, и дюжина порождений тьмы обратилась в пепел. Затрещали раскаты молний и цепные искры ударили во врагов. Дуги синеватой энергии скакали от твари к твари, и те вспыхивали как визжащие факела. Воздух звенел от мощи Шиверы и одержимых, испепеляющих чудовищ сотнями. А мы, воины, бежали вперед через покрывающий пожухлую траву маслянистый пепел и ломкие кости, и рубили, кололи, кромсали врага. Шли сквозь них как раскаленный нож сквозь масло, оставляя позади горы трупов.

– За Пифию! – орал я, пробираясь к крепости. – Убейте их всех!

Из желтовато-гнилостного массива выросли первые каменные остовы руин. Чем ближе мы подбирались, тем отчетливо виднелись следы разрушенных арок и домов, покрытых усохшими лианами. И вот, через несколько мгновений армия ворвалась в крепость, с торжествующими криками.

– Отставить наступление! – заорал я. – Стена! Стена щитов!

Венатори и алые безупречно выполнили приказ, и среди колонн и полуразрушенных зданий выросли непробиваемые заслоны из стали и огня. Битва шла всюду, на каждом клочке земли и везде инициативу держали малые силы Пифии, истребляя врага. Даже бронированные гарлоки и эмиссары не могли склонить чашу весов в пользу Мудреца и спасти обреченное войско. Одержимые рвали магов в клочья ослепительными вспышками молний, не давая и шанса перегруппироваться.

«Он все поставил на туман, – торжествующе подумал я, глядя на гибель армии врага. – Ему конец»

– Григор, бери парней и за мной! – закричал я, указывая обагренным лезвием на высокое, полуразрушенное здание в центре руин. – Убьем Мудреца, пока он не бежал!

Одержимый кивнул и бросился вслед за мной, вместе с отрядом элитных венатори. Мы пробились через заслон бронированных чудищ, растерзали ревущего огра и ворвались в высокие ворота древней эльфийской цитадели. Кровь кипела, дракон ревел, изрыгая лед и пламя, обращая врага в пепел. Элементальная ярость делала клинок быстрее ветра, и я хохотал, оставляя за спиной груды изрубленных, заколотых, раздробленных тел. Рядом, сверкнув, пролетело копье и с хрустом вонзилось в живот венатори. Тот взвыл и рухнул.

Ворвались в ворота и вдруг силы порождений тьмы кончились. Никто не стоял на нашем пути к Мудрецу. Он ждал нас.

Наш отряд пробился через небольшой темный коридор в широкий зал, тонущий в полутьме. Массивные эльфийские статуи не пощадило время, и лишь некоторые все еще стояли, грустно глядя на развернувшееся представление. Стены и потолки, некогда покрытые мозаикой и фресками заросли мхом и лианами. Тусклый свет солнца пробивался через дыры в потолке и падал на разбитую плитку пола, местами рассеченного глубокими провалами.

Я увидел его, в окружении бронированных гарлоков-вожаков. Уродливая смесь человека и порождения тьмы, насмешка над природой. Соломенного цвета волосы топорщились в разные стороны, глаза почти вылезали из орбит, широкий рот раздулся от множества зубов. Настоящее чудовище, издали вполне способное сойти за человека.

«Убей его! Убей его, любовь моя!»

– Вперед!

Мы бросились в атаку, сверкнула серебристыми полосами сталь, вспыхнуло колдовское пламя. Так ярко, что почти ослепило. Я едва увернулся от спирали огня и ощутил удар в спину – это заклятие настигло венатори и взорвалось. Волна хлестанула по ушам, запах горелой плоти опутал все вокруг. Полуслепой, я едва не пропустил взмах огромного молота. Увернулся – оружие удалилось о пол, и плитка треснула, разлетаясь осколками. Удар щитом под подбородок – попал выше, но враг открылся. Чувствую зловоние из его пасти, вижу черную ненависть в глазах. Укол в горло, кровь хлестанула по броне, обжигая кожу.

Вожак падает – осталось еще два. Мудрец визжит, обрушивая заклятие за заклятием, как талморский юстициар под бешенством. Молнии слепят, воздух звенит энергией, но венатори не отступают. Григор взревел и насадил вожака на клинок, будто громила ничего не весил, а затем сбросив с лезвия бросился на следующего.

Рядом прогудела шаровая молния, едва не превратив меня в кусок горелого мяса. Щит спас, став оплавившимся и горящим куском дерева и металла. Тварь завизжала сильней, глядя что я продолжаю наступать.

«Он не боится. Да это же всего лишь безмозглая тварь!»

Я увернулся от выпада секиры, позволил венатори прикрыть меня и оказался один на один с Мудрецом. Всего дюжина шагов. Руки твари загорелись, по уродливому телу пробежали раскаты молний, я бросился на него, устремляя острие меча в сердце. Ослепительная вспышка хлестанула по глазам, от грохота зазвенело в ушах. Я стиснул зубы, чувствуя, как раскаленные иглы магии вгрызаются в плоть, прожигая доспехи. Простого человека такое заклятие убило бы на месте, но не бретонца, рожденного под знаком атронаха. Он сделал ход. Теперь мой черед.

– ВУЛЬДТ!

Сила ту’ума пронесла меня через зал, и клинок с хрустом впился в грудь Мудреца. Тот вскрикнул, округлил взгляд и посмотрел на меня с неподдельным, даже комичным удивлением. Я резко провернул меч, наслаждаясь хрустом ломающегося хребта. Мудрец отпрянул, испуганно хватаясь за грудь.

– Сдохни, тварь! – взревел я, замахиваясь. Чудовище завизжало и подняло руки, пытаясь спастись. И «Северное сияние» рассек их, вместе с шеей. Удар вышел приличный. Голова Мудреца слетела с плеч и, взмыв в воздух, смешно шмякнулась о пол.

– Да! – крикнул Григор, добивая последнюю тварь. – Он сдох!

Звуки битвы затихали. В животе горело все слабее. Я улыбнулся, вложив «Сияние» в ножны и подошел к улыбающемуся Григору. В этот миг слова Кары перестали иметь хоть какой-то смысл.

– Все кончено, Григор, – сказал я. – Победа за нами.

– Ты – отличный воин, дружище, – сказал он.

«Томас»

Я обернулся, чувствуя нежную боль в голове. Немыслимо, странно, но за моей спиной стояла Тинае и, нежно улыбаясь, смотрела в глаза.

– Он мертв, Тина, – прошептал я. – Гварен спасен.

– Я знаю, любовь моя, – прошептала она, прижимаясь к груди. – Поцелуй меня, любовь моя.

Я прильнул к пухлым губам, забыв про все на свете. И тут блаженство сменилось агонией. Лицо Тинае исказилось, волосы побелели, на правой щеке появился уродливый красноватый ожег, глаза окрасились в ярко-зеленый. Нежная улыбка стала ухмылкой демона.

– Спасибо, что помог, Том.

Я вскрикнул от чудовищной боли, широкое лезвие меча Григора вырвалось из груди. Не мог вдохнуть, не мог поверить, в глазах горели алые звезды. Слова крутились на языке, но я лишь безмолвно раскрыл рот.

– Ты бросил меня на смерть, – зло прошипела Тинае. – Теперь мы квиты.

Григор рванул лезвие, и я заорал, едва не потеряв сознание. Боль сводила с ума, меня будто прожигали на сквозь чистым пламенем. Попытался удержаться на ногах, но, вместо этого рухнул на пол, разбив нос об окровавленную плитку.

– Уходим, – скомандовал Григор.

– Может, голову ему отрубить? – предложил кто-то.

– Нет. Он отважно дрался. Не будем осквернять тело. Уходим.

Венатори ушли, бросив меня умирать в залитом черной кровью зале. Перед глазами плыли круги. Едва сдерживая вопль боли, я попытался встать, но вышло лишь перевернуться на спину. Каждый вдох давался все труднее. В легких будто что-то хлюпало. Сердце билось медленно, но так громко, точно пыталось выбить ребра.

«Григор… ублюдок…»

Шлеп… шлеп… шлеп…

Я судорожно задышал и понял, что надо мной стоит странная фигура. И это не бред умирающего, а высокий, худощавый мужчина в старой мантии драконьего жреца, но более роскошной и бронированной, нежели робы сраженных мной мертвецов. Броня чернела эбонитом, мантия тихо трепетала на гуляющем по залу сквозняке. Его лицо – умное, усталое, с противоестественно сжатыми, сросшимися губами. Багрово-черные зрачки казалось, источают тень.

– Ты… Мудрец?

Он молча опустился предо мной на колено, холодная, мертвенно бледная рука коснулась груди. А затем пришла настоящая боль. Врагу ее не пожелаю. Агония, за гранью возможного. Мудрец вырвал из моего тела сверкающие потоки энергии. Я визжал, потеряв рассудок от немыслимой боли, глядя как из меня выходит магия и опутывает его.

Мудрец вспыхнул и боль тут же исчезла, сменившись ледяным опустошением.

– Что ты со мной сделал? – хрипло крикнул я, чувствуя лед в крови.

Чудовище судорожно вздохнуло и впилось пальцами в свой заросший рот. К моему ужасу, кожа порвалась, сочась черновато-алой кровью. Вопль боли и торжествующей ярости вырвался из его груди:

– Кххх ааааааааа! Каааааааааарх! Наконец-то! – Он заговорил на языке дова: – О, о, охохо… как долго… Думат, трусливая мразь…

– Что ты сделал со мной?!

Мудрец криво улыбнулся, кровь текла по его подбородку на мантию. Он отошел в сторону и принялся шебуршать в свисающем с пояса мешочке. Я отчаянно стиснул зубы и чуть повернулся. В руках тот держал странную зеленоватую сферу.

– О, сомнабория… вечность безмолвия… Оруам лта’илэо Диртамен.

Сфера вспыхнула, наполнив зал зеленым огнем. С минуту Мудрец очарованно рассматривал танцующие руны, точно ребенок, получивший, наконец, долгожданную свистульку. А затем полуобернулся на меня.

– Спасибо, брат, – сказал он.

Время для магии! Я поклялся себе, что никогда не прочту ни заклятия, но боль и ужас близкой смерти затуманили рассудок. Я сконцентрировался на исцелении и…

Ничего. Заклинание не сработало. Я попытался воззвать к дракону в душе, но тот молчал. Его будто вовсе не было. Лишь холодное безмолвие, переходящее в бессилие.

– Что ты сделал со мной?! Что ты… кха…кх…

Больше не мог вдохнуть. Чьи-то лапы схватили меня за ноги и потащили в черный провал.

Перед глазами промчалась жизнь. Детские года, деревянный меч в дрожащих руках. Осуждающее, вечно недовольное лицо отца. Первый настоящий бой, страх, кипящая кровь. Первая женщина, первая любовь, первая победа на скачках. Феллиция родила сына. Держу младенца в руках боязливо, боясь уронить, боясь что-нибудь сделать не так. Вижу наш дом, наших слуг, слышу смех. А затем пришли картины битв и радостей пути Довакина. Лица друзей и соратников, улыбка Брелины, запах гари и звон мечей. Лицо Тинае – неестественная фарфоровая маска, звон в ушах. Голос Кары.

Я в последний раз судорожно вдохнул и провалился в маслянистую тьму.

========== Глава 7. Обитель зла ==========

Кап… кап… кап…

– Еще! Еще… еще-еще! Трупы, трупы, трупы!

Тяжело дышать, тяжело раскрыть глаза – веки слиплись. В голове пустота, язык точно присох к небу. Все кажется нереальным, кошмарным сном. Пытаюсь пошевелиться – руки едва движутся, придавленные чем-то склизким и холодным.

Кап… кап… кап…

– Еще тела! Еще трупы! – голос в дали. Мужской и хриплый, с нотой визгливости.

Пытаюсь раскрыть рот, и что-то склизкое и холодное попадает на язык. Чувствую вкус гноя и свернувшейся крови. Пытаюсь выплюнуть – не выходит. Пытаюсь раскрыть глаза – не выходит. Бой сердца нарастает, дыхание сорвалось, я отчаянно дернулся и пальцы нащупали чей-то гниющий нос. Скользнули выше и проткнули суховато-склизкий, холодный глаз.

«Что за?!»

Кап… кап… кап…

Паника нарастает. Пришла боль в груди и позвоночнике. От мысли о параличе едва не закричал. Руки с трудом двинулись по осклизлой массе, нащупывая пальцы, кисти рук, оголенные ребра. Чудовищное усилие, и туши надо мной поддались, я пополз и, дрожа от ужаса в кромешной тьме, вывалился из груды плоти. Падение длилось недолго, но закончилось оглушающим ударом о ледяной камень.