Текст книги "Running (СИ)"

Автор книги: бегущая блондинка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

– Народ, мне нужно убежать на время, не против? – интересуюсь у Тома.

– Иди конечно, все равно мои мозги уже отказываются играть, – пожимает плечами он.

– Ок, я мигом, – я быстро выбегаю из трейлера в направлении гримерок, но на полпути останавливаюсь, так как понимаю, что забыла кошелек. Алиса вчера дала мне накраситься своей крутой профессиональной помадой, и мне так она понравилась, что я решила купить у нее такую же. Тем более, цена была более чем адекватная для такой фирмы. Грех не воспользоваться такой возможностью. Возвращаться было недалеко, поэтому я резко разворачиваюсь и бреду обратно к трейлеру за деньгами. У меня прекрасное настроение. Встреча с Гарри оказалась удачной, и мне показалось, что мы нашли общий язык. Брат Тома – прекрасный и добрый парень. Неужели у них вся семья такая? А ведь есть еще два брата, с которыми я не знакома.

И видимо не познакомлюсь, так как, когда я подошла в трейлеру, меня как обухом по голове ударили. Я не закрывала за собой дверь, потому что Томасу все было жарко, поэтому приблизившись почти вплотную к автомобилю, я слышу следующее:

– Только, пожалуйста, не трепись никому о ней, Гарри, – просит Том.

– Да не буду я, сказал же. Ты объясни мне только почему? Она вроде милая... – непонимающе спрашивает Гарри.

Я хотела было зайти внутрь, но следующая фраза заставляет сделать меня абсолютно обратное.

– Она не Зен, братец, понимаешь? Мэри – простая официантка, и я не хочу, чтобы о ней кто-либо знал. Особенно журналисты.

Его слова эхом отдаются в моих ушах. Время замедляется. «она – простая официантка». Господи Иисусе... я делаю несколько неуверенных шагов назад, а затем несусь сломя голову к Алисе. Он стыдится меня? Боже, какая же я дура... я вламываюсь в гримерку. Мне так хочется плакать, но в глазах моих пустыня. И в них же разворачивается песчаная буря. Девушка складывала материалы в сумку, но увидев меня, останавливается.

– Маш, ты чего? Что случилось? – Алиса в ужасе смотрит на меня. Мое участившееся дыхание, сумасшедшие глаза и желание кричать производят не особо благоприятное впечатление.

– Отвези меня в город, пожалуйста, срочно... – выдыхаю я. Мой голос дрожит и я чувствую, как Ниагара вот-вот хлынет из моих глаз.

Девушка начинает собираться быстрее, а затем хватает за руку и тянет меня к своей машине на парковке. Слезы уже катятся по моим щекам. Боже, ну какая же я все-таки дура. Мне была так больно, даже не от слов Тома, а от того, что я себе невесть что напридумывала. Как же! просыпаться вместе ближайшие пятнадцать лет! БРЕД! Он даже не собирался никогда представлять меня, как свою девушку. Дура! Дура! Дура! Я мотаю сопли на кулак, пока мы отъезжаем от студии и направляемся в центр города.

–Куда мы едем? – уточняет Алиса.

– Мы? – всхлипывая, спрашиваю я.

– Ну, естественно, мы. Я тебя в таком состоянии не оставлю. Так какие пожелания?

– В бар, где желательно есть что-то покрепче белого вина.

– Поняла, – и Алиса давит на педаль газа.

Она меня не трогает и дает выплакаться. Вся эмоциональная карусель, преследовавшая меня последнюю неделю, выливается в поток непрекращающихся слез. Мне тяжело справится с нахлынувшими чувствами, во всех смыслах этого слова, и я просто всхлипываю, прижимаясь к холодному стеклу автомобиля. Порой достаточно искры, одного слова, взгляда, чтобы запустить реакцию. Сегодня катализатором моей истерики послужил голос Тома: «Она – не Зен». Зен, блять! Зендая. Пусть оба идут в жопу. Не хочу даже думать больше о них. Нет, ну как? Как я могла так протупить? Только сейчас я понимаю, что нахожусь во Флоренции. В Италии, блять! Я полетела за ним в другую страну, а он... я не больше, чем тайное увлечение звездочки кинематографа. Я с психом достаю телефон и пишу этому придурку смс:

«Я уехала в город. Когда вернусь – не знаю»

А затем отключаю его от греха подальше. Мне хватило одной фразы, чтобы поверить в ту чушь, что я себе напридумывала. Моя неуверенность, вечные сомнения и страх с радостью поддержали идею о маленькой девочке, которой нещадно воспользовались, и даже на секунду я не могла подумать, что эти слова имели совершенно другой смысл. Я смотрела на холмы Тосканы и мечтала о десяти стопках текилы в своем желудке. Да будет так. Даже двадцать. И без закуски. Аминь!

====== Глава 18 ======

Выпив вторую стопку текилы, с шумом ставлю ее на стойку. Я уже не плачу. Все слезы закончились в машине.

– Ну? Рассказывай, – выжидающе смотрит на меня Алиса.

Девушка терпеливо ждала объяснений всю дорогу. Она не мешала мне плакать, не задавала тупых вопросов, да и вообще никак не пыталась меня успокоить. За это я ей была благодарна.

– Маш, ну не тяни, я себе уже невесть что напридумывала, не пугай меня! – Алиса делает глоток крепкого кофе. Компанию в потреблении алкоголя она отказалась мне составлять. За рулем, как никак.

– Да, в принципе ничего, Алис, – я не узнаю свой голос. Такой хриплый и безразличный. Эмоции уже поутихли. Первая волна вышла со слезами. Вторая притупилась с помощью голубой агавы. Сейчас все происходящее не казалось мне концом света. Я уже жалела, что повела себя, как истеричка. Однако чувство обиды никуда не делось. Да и то, что сказал Том, тоже. – Просто я дура наивная, вот и все.

– Как я должна это понимать? – моя знакомая явно не фанатка туманных формулировок. Алиса смотрит на меня так серьезно, что мне уже самой начинает казаться, что я развела детсад на пустом месте.

– Ну, как ты уже поняла, я не совсем подруга Томаса, – начинаю я.

– Это все понятно, – кивает она. – Что у вас с ним произошло?

– Он сказал, что я тупая официантка, и что он не хочет, чтобы кто-нибудь узнал о его связи со мной, – на одном дыхании произношу я, то, что вот уже минут двадцать без остановки эхом отдавалось в моей голове.

– Что?! – Алиса начинает кашлять, поперхнувшись своим эспрессо. – Так и сказал?!

– Ну, не совсем так, но я как бы не дура и основной смысл уловила, – я опрокидываю третью рюмку текилы. В горле приятно жжет, и огненная вода согревает мои внутренности. В голове немного тяжелеет. Хотя, чтобы мне напиться нужно около двадцати шотов.

– Что значит не совсем так? Скажи мне, что он точно сказал? – никак не угомонится итальянка. Да, по мне так она уж очень стала на нее похожа.

– «Братец, не рассказывай никому о Мэри. Она – не Зендая, а простая официантка, и я не хочу, чтобы кто-то о ней узнал. Особенно журналисты», – пытаясь вспомнить точную формулировку, произношу я. С каждым разом эта фраза звучала все менее катастрофично. Нет, нет, нет! Она катастрофична, и я не должна придумывать ему оправдания!

– Хм... – мычит Алиса.

– Вот тебе и «хм»! Ладно, не хочу я на эту тему больше. Мне просто необходимо было куда-то деться, чтобы он не увидел моей истерики. Мало того, что официантка, так еще и истеричка. Скажет еще «во что я ввязался! Притащил ненормальную на свою голову», – из меня так и сыпится чушь. Во мне говорила обида. Я знала, что Томас так бы никогда не сказал. «Конечно бы не сказал» – вторит мне мое внутреннее я. «Он бы просто купил тебе билеты на самолет и дело с концами».

– Я думаю вам стоит поговорить, – приходит к гениальному умозаключению Алиса. – Если ты правильно поняла его слова, то ваш разговор расставит все точки над i, и вы каждый спокойно пойдете своими дорогами. Если же нет, то ты просто перестанешь изводить себя на пустом месте, и вы все решите. В любом случае, сидеть тут и вливать в себя текилу – не самое разумное решение, – качает она головой.

– По мне так отличное. Твое здоровье! – поднимаю рюмку в ее сторону и опрокидываю ее. Я знала, что не напьюсь. Это просто показательное выступление. Только вот для кого? Верно, ни для кого.

– Маша, не мне конечно тебя учить, – затягивает свою песню Алиса, и я уже приготовилась включить режим «белый шум», когда она произносит ключевую фразу. – Но! Бежать от своих проблем – это не выход. Порой нужно остановиться и решить их. Хватит уже бегать, а то ты так упустишь из виду свое счастье. Я не говорю, что счастье это Том, но по крайней мере то, что я видела, имеет все шансы стать чем-то большим.

Бежать. Она права. Бежать – не выход. Но почему? Последние пару лет мне довольно неплохо удавалось удирать от своих проблем и закрывать глаза на все происходящее. Почему сейчас я не могу сделать то же самое? Сесть на самолет, не объясняя никаких причин, вернуться в Лондон, залечь на дно. Вот же гениальный алгоритм действий. Но я просто не могла бежать. Я устала. И я впервые за долгое время была неравнодушна к своей «проблеме». Даже если Томас относится ко мне как к временной игрушке, то я в свою очередь испытываю к нему настоящие чувства. Может реально пора вести себя по-взрослому? Встретиться лицом к лицу со своими страхами, услышать из его уст, то, что я боюсь услышать, увидеть то, что я никогда бы не хотела видеть. Я ведь не сделаю никому хуже. Что так, что эдак, буду страдать. Ведь я влипла. Растворилась в человеке всего за несколько дней. Боже мой, кто бы мог подумать! Неделя, а во мне столько чувств и эмоций, что некоторым и за годы не испытать.

– Я не могу остановиться... – выдыхаю тихо-тихо я. Как мне это сделать? Что я ему скажу? С чего вообще начать? А смогу ли я услышать от него «нет», когда я уже чуть ли не имена нашим детям придумала? Я все усложнила, пытаясь не усложнять. Я так старалась не обжечься, что сама не заметила, как сняла всю свою защитную оболочку и швырнула ее в пекло. Боюсь, я не переживу его отказ. Ну, не в том самом драматичном смысле, в каком вы подумали. Конечно я переживу. И кушать буду, и пить, и работать, и жить, но клянусь Богом, никогда я больше не смогу открыться ни единому живому существу.

Алиса видит, как крутятся шестеренки в моей голове, и поэтому кладет свою ладонь поверх моей, привлекая внимание:

– Для начала включи свой телефон. Просто поговори с ним. Я тебе обещаю, ничего страшного не произойдет. Это в твоей голове все кажется таким страшным. На самом деле, все проще, чем ты думаешь.

Я долго смотрю на девушку, пытаясь увидеть хоть каплю лукавства. Но она реально уверена, что ничего страшного не произойдет. Я чувствую себя маленькой девочкой с ней. Обычно это я, кто раздает советы, а тут меня уму разуму решили поучить. Эх, но ведь учиться у меня всегда получалось. Так ведь?

– Наверно, ты права. Я сделаю только хуже этими недомолвками, – соглашаюсь я и протягиваю руку к айфону, лежащему рядом с тремя пустыми стопками. Как только он включается, мне приходит оповещение о нескольких пропущенных от Тома. Едва я собираюсь набрать его номер, на экране высвечивается входящий звонок от Холланда. Я мнусь в нерешительности, но Алиса кивает мне, прошептав «давай же», и я беру трубку.

– Алло? – голос такой тихий и напуганный, как у маленького нашкодившего ребенка.

– Мэри! Ты где? Куда ты уехала? – голос звучит его обеспокоенно. Еще бы, вышла на пять минут, пропала на час. Так, стоп! Я не должна чувствовать себя виноватой.

– Я в городе, с Алисой. Скоро приеду, ты дома?

– Да, я тут. Что произошло? На площадке сказали, что видели, как ты плакала. Я ничего не понимаю, – по телефону голос его кажется еще более звонким, чем обычно. На площадке сказали... значит мне не особо удалось скрыть свою истерику. Черт! Вот стыд-то!

– Том, нам надо поговорить. Я приеду через полчаса, хорошо? – я стараюсь не показывать своих эмоций, хотя очень хотелось. Нет, нельзя. Если я окажусь права, то не собрать мне потом себя по кусочкам, зная, что я расклеилась перед этим человеком. Оставаться сильной, несмотря ни на что. Вот моя цель.

– Хорошо, жду.

Положив трубку, я подзываю бармена и заказываю еще один шот текилы.

– Это для храбрости, – будто оправдываюсь я перед Алисой, и выпиваю золотистую жидкость, закусывая лимоном. – Можешь вызвать мне, пожалуйста, такси?

– Я тебя отвезу. Сегодня, так и быть, поиграю в купидона. Почапали.

Ed Sheeran “How would you feel?”

Я уже минут пять стою напротив трейлера и собираюсь с мыслями. Я все пытаюсь придумать, как лучше начать разговор. И стоит ли вообще его начинать? Может лучше сделать вид, что ничего не произошло. Или отмазаться, сказав, что дома что-то произошло? Нет! Стоп, Ростова! Давай, соберись уже! Хватит быть тряпкой! Сделай хоть один смелый поступок в своей жизни. Будешь потом вспоминать, как мудро ты поступила.

– Долго ты еще там стоять собираешься? – доносится до меня голос Томаса, и я подняв голову, вижу его в соседнем окошке. Черт! Вздрогнув от пробежавших по коже мурашек, я все-таки захожу в трейлер. Том стоит в центре кухни, опираясь об обеденный стол. Мне кажется, он немного раздражен и напряжен. Я отвожу взгляд. Будет проще сказать все, не смотря на него.

– Что произошло? – повторяет он свой вопрос, заданный полчаса назад по телефону. Все. Отступать некуда. Надо начинать разговор.

– Нам надо поговорить... Вернее мне нужно кое-что сказать, – я присаживаюсь на краешек дивана и складываю пальцы в замок. – Только, пожалуйста, не перебивай меня. Мне и так сложно собраться с мыслями, – мой взгляд устремлен в пол. Том молчит и я расцениваю это как согласие. – в общем, я случайно стала свидетелем твоего разговора с братом. Я правда не хотела подслушивать, но просто так получилось. В любом случае, это уже сейчас неважно. Томас, – я на секунду поднимаю свой взгляд и встречаюсь глазами с его карими. Сердце делает кульбит, и я сразу же опускаю глаза. – я тебя не виню. У меня был просто минутный порыв, но сейчас я уже успокоилась и все понимаю. Я правда понимаю. Звучит странно, но я знаю себе место, поэтому я изначально говорила, что нам не по пути. Но ты убеждал меня в обратном, просил не решать за тебя. А в итоге... – на секунду мой голос дрогнул, но я сглатываю и продолжаю. – Я не хочу доставлять тебе неприятности, портить твою репутацию. Я знаю, что карьера для тебя очень важна. Но... для меня важна я. По-идиотски звучит. Но так оно и есть. Я знаю, что ты ничего мне не обещал, однако я все же построила некоторые ожидания. Я... – «тише, Маша, тише, все хорошо, давай, совсем немного осталось», – Том, я начала чувствовать то, что совершенно не должна была. Я думала, что не строю себе иллюзий, что я знаю на что иду. Но я ошибалась. Господи, «простая официантка» втюрилась в кинозвезду! Может это глупо, но так получилось, и я не знаю пока, что с этим делать. Знаю лишь то, что если ты хочешь другого, то надо покончить с этим, пока я окончательно не погрузилась в головой в «ЭТО», – я имитирую кавычки в воздухе. –Ты прав, я не Зендая. И я никогда не смогу, да и не собираюсь с ней конкурировать. Мы из разных миров, я это тоже понимаю, – при упоминании смуглой девушки у меня начинает щипать в носу, и я чувствую как слезы вот-вот готовы хлынуть из глаз, поэтому я делаю глубокий вдох и продолжаю. – я благодарна тебе за то, что ты дал мне на некоторое время почувствовать особенной. Но я не могу. Я не смогу быть твоим тайным увлечением. Я боюсь, что мы хотим разного. Поэтому, – «фух, ну давай же, финишная прямая!», – если так уж вышло, что мы хотим разного, то давай закончим все, прежде, чем я потеряю голову.

В комнате повисла тишина. Я тяжело дышу и все еще не поднимаю взгляд. Адреналин хреначит по моим венам. Сердце бешено колотится о грудную клетку. Глаза застилают непрошеные слезы. Какая драма! Заслуживает отдельной театральной постановки. Но мне реально больно! Произнеся в слух, то, что меня так сильно беспокоило, я вызвала новый шквал эмоций. Это финиш, ребята. Последний гвоздь в мой гробик. Несмотря на то, что я хотела быть сильной, сейчас я уязвима как никогда. Я открылась полностью. Вот, пожалуйста, я тут, моя грудь открыта, вонзите в меня кинжал, мсье Тарам.

– Ты закончила? – разрывает тишину голос Тома. Он бьет по моим барабанным перепонкам. Я думала, что чудесным образом он не ответит. Я выговорюсь и все закончится. Я забыла про ту часть разговора, где мне должны ответить хоть что-то. Боже мой, я не выдерживаю. Крупная крокодиловая слеза стекает по моей щеке. Я пытаюсь ее смахнуть ладонью, но в этом нет необходимости. Чужая рука стирает ее. Горячая ладонь прижимается к моей щеке и берет меня за подбородок. – Мэри, посмотри на меня, – голос Тома звучит так требовательно, но я лишь качаю головой. Я не могу. Я не готова. – Пожалуйста, посмотри на меня, – Том делает еще одну попытку встретиться со мной глазами. Я сдаюсь и поднимаю на него полные слез глаза. – Боже, Мэри, это сейчас прозвучит жутко по-тупому, но ты все не так поняла. Я... я никогда даже не думал о том, что ты только что сказала. Ты вывернула все наизнанку, не зная и капли правды.

Вдох-выдох. Теперь настал черед Тома собираться с мыслями. Я сижу будто под транквилизаторами и слежу за движением губ парня, чтобы понимать о чем он говорит. Ведь я не верю своим ушам.

– О какой репутации вообще ты говорила? Ты... блять, да у меня даже слов нет, чтобы тебе объяснить насколько ты неправа! Что ты вообще себе там навыдумывала?! – Том начинает заводиться и я еще сильнее сжимаюсь на диване. –Я не стыжусь тебя! Я наоборот не могу поверить, что нашел такого светлого и теплого человека, как ты. Раз уж ты решила сравнивать себя с моей бывшей, то имей в виду, что она и рядом с тобой не стояла., – парень бросает это фразу и отходит от дивана поближе к кухонной столешнице, отворачиваясь от меня. – Я поэтому упомянул, что ты официантка. Ты – другая. Зен – селебрити, которая и забыла уже, каково быть простой обычной девушкой. Она превратила наши отношения во всеобщее достояние, просто потому, что ее жизнь не имеет никаких личных рамок. И это все погубило. Как и журналисты! Которые совали свой нос везде, где не надо. Да, может я и эгоист, но я не хочу, чтобы то, что есть у нас было разрушено журналюгами. Мэри, а оно так и будет. Ты вообще представляешь, что такое когда капаются в твоем грязном белье? – он вновь поворачивается ко мне, но не ждет ответа. – Я беспокоюсь не только о себе, но и о тебе, Мэри! Только посмотри какая ты у меня ранимая. Я бросил одну ничего назначающую в моем смысле фразу, а ты уже как будто в аду побывала. А что будет, когда каждая в мире собака начнет перетирать твою жизнь и высказывать свое мнение? Я не уверен, что тебе будет все равно. Я не думаю, что ты готова. Даже я не был к этому готов изначально, хотя знал на что шел, и это моя работа. А ты? На кой черт тебе это надо? Я не хочу заставлять тебя проходить через это, и своими собственными руками рушить то, что только начало...кхм...зарождаться! Ты только представь, о тебе начнет судачить полмира. Начнут копать под тебя, чтобы узнать твою историю. А твоя семья? А? Что будет когда и до них дойдет слушок, что их дочь работает в пабе, а не переводческом бюро? Ты готова променять свою, как ты однажды выразилась, тихую гавань на «это»? – Том вкладывает свой смысл в это слово и рисует воображаемые кавычки. – Я не хочу, чтобы ты пострадала от моей профессии. Но я также не ожидал, что тебе будет больно уже сейчас, – парень тихонько подходит к дивану и садится рядом, обхватывая голову руками. – Что вообще происходит, Мэри? Почему все резко стало так сложно? – вопрос повисает в воздухе. Я все еще сижу в некоем шоке. Я ожидала услышать многое, и даже оправдания, но не разумное объяснение его поступкам. Сейчас я чувствовала себя еще большей дурой. Я считала, что это я много думала о нас. Но, нет. Том меня переплюнул. Он проиграл партию на несколько шагов вперед. Он подумал о том, как его действия скажутся на будущем. Будущем, о котором он думал, как и я.

– Я тоже начинаю чувствовать, – тихо раздается рядом со мной, и я чувствую, как его горячая ладонь сжимает мои скрещенные пальцы.– И это тоже пугает меня и сбивает с толку. Но я не хочу повторять ошибки своего прошлого. В этот раз должно все быть по-другому. Я не собираюсь все испортить. Но... – он поворачивается ко мне вполоборота. Мое тело бьет крупная дрожь. Я не могу найти сил ответить ему хоть как-то. Просто смотрю в его карие глаза и слушаю чарующий голос. – Мэри, ты должна начать мне доверять. Чтобы не заставляло тебя так разочаровываться в людях, я не такой человек. Я пытаюсь тебе это показать, но ты мне не веришь, и постоянно додумываешь в своей голове. Пожалуйста, доверься мне. Иначе нам придется туго. Перестать от меня убегать постоянно. Я тут, и я хочу с тобой быть. Ты меня слышишь? – он шепчет это уже в мои губы, а затем касается их, заставляя еще пару слезинок скатиться по моим щекам. –Перестань убегать и бояться. Я тебя не подведу, обещаю!

How would you feel, if I told you I loved you?

It’s just something that I want to do

I’ll be taking my time, spending my life

Falling deeper in love with you

So tell me that you love me too

Я обнимаю Тома, прижимая его к себе так близко, как это возможно. «Не подведу» раздается эхом в моей голове. «Обещаю». Хотя бы раз в жизни стоит рискнуть. И неважно, что ждет меня впереди. Я готова к любому исходу. Как говорил мсье Тарам «Всегда есть риск потерять свое сердце». Как говорят в покере, I’m all in…ва-банк, господа.

====== Глава 19 ======

Я уже час разглядываю себя в зеркало. Мне кажется, я недостаточно хорошо выгляжу для сегодняшнего вечера. Несмотря на то, что я одета с иголочки, я не чувствую себя комфортно и привлекательно. На мне все новое: нижнее белье, блузка, брюки, шарф и даже пальто. Данные элементы гардероба я прикупила еще когда была в Италии, но все никак не решалась надеть. Однако сегодня особенный день.

Я вернулась из Флоренции чуть больше недели назад, оставив Томаса одного заканчивать съемки. Сегодня он прилетает обратно в Лондон, и у меня есть планы на этого парня. Хм... звучит как-то по-идиотски. В общем, я просто жутко по нему соскучилась, хотя не виделись мы совсем ничего. Мне не хватало его присутствия рядом. За две недели проведенные с ним в Италии я уже привыкла засыпать с ним, прижимаясь к теплому и сильному мужскому телу. Я привыкла разговаривать с ним перед сном и по утрам. Привыкла к тому, что у меня есть молодой человек, чье присутствие мне просто необходимо.

Находясь в разных странах, мы с ним созванивались каждый день по FaceTime: Том рассказывал мне о том, как продвигаются съемки, а я делилась скучными подробностями моей «рабочей» жизни. Однако это делало нас только ближе. Парень был в курсе всех моих дел, знал о моих друзьях и коллегах, а также о всех происшествиях на работе. Казалось, что он был в моей жизни всегда, когда я рассказывала очередную историю, а он комментировал ее примерно так «Ну, это же Холли!» или «Да, я не удивлен, что Шон так сказал». В свою очередь я узнавала больше о его семье, о успехах его мамы, а также младших братьев. Про отца я вообще молчу. Том им очень гордился и частенько упоминал в разговорах.

Мы становились хорошими друзьями, но и нотка романтики с пикантностью у нас не пропадала. За две недели во Флоренции я так и не решилась на что-то большее с Томом, чем поцелуи. Но пошлые разговоры и флирт никуда не пропадали. Каждый раз парень устраивал мне допрос перед сном в стиле «а что на тебе надето?», и если раньше меня бы это пугало и настораживало, то сейчас это либо смешило, либо не на шутку заводило. В зависимости от настроения.

Я больше недели не видела парня, и у меня уже ноги дрожали от того, как я по нему соскучилась. Как мне хотелось обнять его, запустить руки в его прекрасные волосы, целовать губы, ключицы, пресс... В общем, вы уже поняли, что гормоны мои жили сами по себе, заставляя меня, бедную девушку, творить что-то ненормальное. Сегодня Том возвращается в Лондон, и я готова, готова наконец-то на что-то большее.

Для меня вопрос секса был довольно прост. В свои годы я уже не ждала принца на белом коне или чего-то романтичного и светлого. Ключевой проблемой для меня было доверие. Я не доверяла мужчинам, боялась, что едва я с ними пересплю, их и след простынет. Ведь как можно быть с такой как я? Я не любила себя, и не думала, что меня вообще кто-то может полюбить. Хотеть на одну ночь – да, любить – нет. Но сейчас все было по-другому. Мистер Холланд всего за месяц поднял мою самооценку настолько, что я начинала верить во взаимные чувства. Все слова и поступки Тома были направлены на завоевание моего доверия. Он убеждал меня, что он лучше, чем я могу себе представить и просил, чтобы я поверила ему. И я верила. После той ситуации, когда я неправильно интерпретировала его фразу, мы оба пришли к тому, что хотим построить что-то настоящее, а это «что-то» по глубокому убеждению Тома, да и меня тоже, не могло появиться без взаимного доверия. И вот я стою здесь, смотрю в зеркало, и предвкушаю, как изменится моя жизнь сегодня ночью.

От моих мыслей меня отвлекает телефонный звонок. На экране высвечивается фотография, которую Том сделал в наш первый день в Италии. Мы целуемся, а на заднем фоне пестреют Тосканские пейзажи. Я улыбаюсь приятным воспоминаниям и беру трубку:

– Привет, ты прилетел уже?

– Да, еду из аэропорта домой. Ты дома? – слышу звонкий и любимый голос на «том проводе».

– Да, дома. Где ж мне еще быть?

– Тогда я заеду домой, приму душ, посплю немного и к тебе. Или что мы решили? Кто-то ужин вроде обещал мне сегодня, – последняя фраза прозвучала у него жутко загадочно. Чувствует зараза, что я не только лазаньей собралась его кормить.

– Да, все в силе, не переживай. Будет тебе ужин. Давай тогда так, ты отдыхай, а я часов в шесть приеду к тебе со всем необходимым для готовки. Ок?

– Отлично, до вечера тогда.

– До вечера, – выдыхаю я. Кладу трубку и вновь устремляю взгляд на свое отражение. Щеки залиты румянцем, а шея покрывается красными «нервными» пятнами. «Ну, откуда ты, Ростова, красотка-то такая? Тебе прямиком в красную книгу, а не в гости к парню. Леопард, а не женщина!». Делаю глубокий вдох. Это всего лишь нервы. Не каждый день приходится лишаться чести. Да и не это меня волновало. Я жутко боялась облажаться. А что если все пойдет не так? Ему не понравиться? Что дальше? Наша милая песенка спета? «Так, Ростова, что тебе говорил Том? Перестань накручивать себя! Все будет волшебно, потому что вы нравитесь друг другу, и ничто не может это испортить». Ну, дай бог, все так и будет. А пока пару бокальчиков красного сухого не помешают. Для успокоения нервов.

Трясущейся то ли от холода, то ли от волнения рукой тихонько стучу в дверь. К моему удивлению я не слышу лай собаки. Видимо Тесса еще у родителей. Странно, что Холланд первым делом не забрал свою любимицу. Порой мне казалось, что он даже родных своих так не любит, как маленькую Тесс.

Спустя несколько секунд открывается дверь и я застываю, как вкопанная. Том... Боже, Том. Мы не виделись всего неделю, а для меня будто прошла вечность. Я уже и забыла, какой он красивый. Вот он передо мной, из плоти и крови, а не движущаяся картинка на дисплее смартфона. Я порываюсь броситься ему на шею, но мне мешают пакеты, зажатые в руках.

– Привет, – расплываюсь в дебильной улыбке я, пытаясь перекинуть пакеты в одну руку, чтобы обнять его.

– Давай сюда, – парень забирает у меня сумки с продуктами и пропускает внутрь. Как только дверь за нами закрывается, я исполняю свое желание, и бросаюсь крепко обнимать его. Под моим напором парень немного пошатывается, но все же свободной рукой притягивает меня к себе:

– Какой теплый прием!

– Я скучала, – выдыхаю я ему в плечо, стараясь прижаться как можно сильнее. Кажется последний бокал был лишним. Ростова, что за необузданные порывы?!

– Я тоже, – Том гладит меня по волосам.

Я отстраняюсь от него и заглядываю в глубокие карие глаза.

– У тебя что-то подозрительно глазки блестят, – парень внимательно на меня смотрит. Я немного смущаюсь, не стоит ему знать, что я пила перед нашей встречей, поэтому я просто выдаю:

– Это потому, что я очень рада тебя видеть. От счастья глаза блестят. Надеюсь ты голоден, я купила кучу продуктов и сейчас открою настоящий ресторан на твоей кухне, – перевожу тему и направляюсь в сторону гостиной.

– Тогда я просто умираю с голоду, Мэри, – мне кажется или он вложил свой смысл в эту фразу? Нет-нет! Ты просто сейчас сама все опошляешь, Маша. Вдох-выдох. – Ого, – произносит парень, вытаскивая из пакета две бутылки красного вина. – Ты что решила меня напоить? – в притворном удивлении восклицает Томас.

– Скорее себя, – бурчу себе под нос, разбирая пакеты. Нет, я конечно же в курсе, что алкоголь нам не друг. А в таких тонких делах, как секс, он вообще иногда даже враг. Но я ничего не могла с собой поделать. Я так волновалась, что лишь горячительные напитки могли меня остудить. Как бы противоречиво это не звучало.

Спустя полчаса я помешиваю соус бешамель в кастрюльке и напеваю себе под нос какую-то песню. Я так сосредоточилась на готовке, что почти и забыла обо всем, что меня сегодня волновало. Том вызвался мне помогать на кухне и в данный момент натирал сыр на терке. Мы оба так увлечены каждый своим занятием, что какое-то время в комнате стоит тишина. Ну, за исключением моего мычания.

– О чем ты поешь? – послышался голос парня.

Я вздрагиваю от его голоса. Пытаюсь сконцентрироваться и понять, что я такое пела, что привлекло его внимание. Это старая песня ёлки «моревнутри».

– да, про любовь, как обычно. Про что же еще? – пожимаю плечами.

– А что именно? Я ничего не понимаю по-русски, но у тебя очень красивый голос.

Мои щеки снова полыхают и я начинаю быстрее помешивать уже загустевший соус.

– О том, как любовь делает тебя сильнее, как это чувство наполняет тебя светом. Как спокойно становится с любимым человеком. Какой это дар, и насколько важно это чувство. Как хочется раствориться в любви, и поделиться всем, что у тебя есть с твоей половинкой, – я протягиваю руку к бокалу и делаю несколько больших глотков, так как в горле резко пересохло. Спеть песню, или еще сто способов, как завуалировано сказать о своих чувствах Тому.

– Ты испытывала когда-то это чувство? – раздается над самым моим ухом. Парень закончил свою работу и подошел вплотную со спины, поглаживая меня по плечам.

В горле как будто кость застряла. Я с пустыми глазами продолжаю мешать соус и молчу. Ну, что я скажу? Что такое начала испытывать только с ним? Или что уже однажды любила? Но это означает соврать. Сказать, что никогда с таким не сталкивалась – тоже соврать. Поэтому я продолжаю играть в глухонемую.

– Прости, это не мое дело. Так, что мне делать дальше? – извиняется Том и отстраняется от меня.

Я выключаю плитку и отодвигаю кастрюльку. Делаю еще один глоток из бокала, а затем поворачиваюсь к нему. В голове и ушах пульсирует страх и адреналин. Лучшего момента не придумать. Ну зачем говорить, когда можно действовать? Парень смотрит на меня в ожидании нового поручения, ничего не подозревая. Я делаю глубокий вдох, а затем шаг навстречу. Секунда и я впиваюсь в его теплые губы в страстном поцелуе, с восторгом чувствуя: боже, какой же он потрясающий. Мои холодные от страха пальцы забираются под его футболку, вырисовывая одному богу известные узоры. Я целую его так жадно и отчаянно, что в какой-то момент Том перестает отвечать и отстраняется, вытягивая руку вперед: