Текст книги "Дух охоты. Часть 4 (СИ)"

Автор книги: Bastard92

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Вампир больше не спал. Он твердо стоял на ногах, глядя вслед убегающему хищнику, и я тут же поняла, что именно напугало мишку, ведь сама невольно отшатнулась от этого взгляда, уронила нож в снег и, чертыхнувшись, тут же принялась его искать. Вельхеор постоял еще немного, будто в задумчивости, а затем кулем обрушился прямо на меня.

– Лучше бы этот медведь тебя сожрал! – рявкнула я, скидывая с себя вампира обратно в сугроб. – Вставай, сволочь пьяная, я тебя не потащу!

Вельхеор, кажется, прореагировал на мою ругань, как смог. Он перевернулся со спины на живот, а затем поднялся на четвереньки и уставился куда-то сквозь меня.

– Селин, – протянул он, сумев таки сфокусировать на мне взгляд. – А я тебя искал…

– Да ну? А как будто не меня, а белых медведей. Впрочем, они, оказывается, при виде тебя ссутся, аки диванные собачки. Так что и тут шансов на успех у тебя нет.

– Я тебя искал, – кажется, моя реплика не достигла мозга вампира. – Я должен тебе сказать что-то очень важное. Только я забыл, что именно.

– Трезвей давай. А то мордой в снег буду окунать, пока не сможешь идти самостоятельно. До дома как никак почти семь километров.

– Не надо мордой в снег, – замотал головой вампир. – Блин, как хреново то…

– По делом тебе, – фыркнула я. – Еще и добавить бы неплохо.

– Не надо, – снова попросил Вель. – Я очень постараюсь идти сам. Но мне понадобится твоя помощь. Немного.

Вздохнув, я убрала чудом найденный в сугробе нож обратно под куртку, затем встала и протянула руку Велю. Он вцепился в мою ладонь, и я рывком поставила его на ноги. Вампир какое-то время даже стоял сам, ни за что не держась, а затем начал заваливаться. Чертыхнувшись сквозь зубы, я поднырнула под его руку, обняла за талию и привела в состояние шаткого равновесия.

– Ноги передвигай поживее. Остальное я беру на себя.

– Как скажешь, – икнул вампир, прижимаясь ко мне и утыкаясь носом в мою макушку.

– Ну, пошли тогда. Левой, правой, ать-два…

***

Домой мы добирались не меньше часа. Вельхеор по больше части шагал сам, спотыкаясь о собственные ноги и норовя упасть в снег, но иногда сознание все же его покидало, и тогда вампир наваливался на меня всем весом и даже, кажется, похрапывал. Я злилась и выдавала ему очередной тычок локтем куда-то в район ребер. Это помогало ненадолго решить проблему с перемещением: Вель охал, дергался и снова принимался переставлять ноги самостоятельно. Крыльцо дома оказалось для вампира вообще непосильной задачей, и мне пришлось тащить его по ступеням буквально на плечах. В общем, когда мы ввалились в гостиную, я была гораздо злее того полярного медведя.

В комнате царил бардак: на журнальном столике и на полу вокруг него валялись пустые рюмки и шахматные фигурки. Посреди этого безобразия, сидя на полу и свесив буйну голову спал Виктор. Артем, который, вроде как, протрезвел, тем не менее не счел необходимым добраться до кровати и дрых тут же, правда, удобно устроившись на диване и накрывшись своей же курткой.

– Зверинец, – проворчала я, бесцеремонно скидывая Вельхеора в ближайшее кресло.

Следующие полчаса ушли на наведение хоть какого-то порядка. Я собрала разбросанные шахматы и рюмки, выбросила пустые бутылки, коих насчитала восемь (!) штук, и занялась транспортировкой безжизненных тел по местам проживания. Сперва разбудила Артема и пинками загнала на второй этаж. Виктора мне разбудить не удалось и пришлось тащить его тушку самой. Поднявшись по лестнице со спящим вампиром на плечах, я чуть не споткнулась об Артема, который снова отбыл в объятья Морфея прямо на полу… В общем, мой запас ругательств почти иссяк к тому моменту, как я растащила по комнатам и распихала по кроватям двух молодых упырей. Остался один старый.

Спустившись обратно в гостиную, я застала Вельхеора в сознании. Он сидел в кресле, уронив лицо в ладони, и плавно покачивался из стороны в сторону.

– До кровати сам дойдешь? Или опять тебя тащить?

– Дойду, – глухо ответил вампир, затем с силой растер лицо и поднял на меня затуманенный взгляд. – Спасибо, что помогла.

– Будто у меня был выбор… Мы еще обязательно обсудим ваши методы досуга.

– Прости… Это я виноват.

– Я не сомневаюсь. Вот только откуда такая тяга нажраться?

– Ты опять ушла, мне было плохо…

– Ясно, понятно. Поговорим, когда проспишься. Давай, топай баиньки.

Вампир довольно бодро поднялся на ноги и даже сделал несколько шагов, прежде чем снова рухнуть на меня.

– Да что ж такое, – прошипела я, снова обхватывая Веля за талию и удерживая от падения. – Ты вампир или где?! Пора трезветь!

– Я не хочу-у-у, – блаженным голосом протянул Вельхеор, носом зарываясь в мою макушку. – Когда я трезвый, ты меня не обнимаешь…

Так, все. Пора прекращать все эти бессмысленные разговоры. Это не Вельхеор, это просто его пьяное тело. Нужно скорее оттащить его наверх и уложить в кровать.

Перехватив поудобнее бесчувственную тушку вампира, я довольно резво забралась на второй этаж, по пути пару раз мстительно приложив Вельхеора о дубовые перила. Затем я проволокла его через весь коридор (его комната была последней, угловой), плечом толкнула дверь и, не включая света, затащила вампира следом. Когда я уже почти уложила его на кровать, Вель неожиданно засопротивлялся.

– В чем дело? – злобно прошипела я.

– Не люблю спать в одежде, – заявил он, и одной рукой рванул полу рубашки. Посыпались, застучав по паркету, пуговицы, а Вель повалился на кровать, неожиданно увлекая меня за собой. Я и глазом моргнуть не успела, как очутилась верхом на вампире.

Уперев ладони в его голую грудь, я попыталась встать, но Вельхеор неожиданно ловко перевернулся, подминая меня под себя. Я замерла, ощутив на шее его горячее дыхание.

– Ты останешься со мной? – прошептал он.

– Нет. Даже не думай об этом.

– Пожалуйста…

– Слезь с меня, или я сломаю тебе что-нибудь.

– Ломай, – его губы слегка скользнули по моей коже в районе ключицы. Я вдруг ясно ощутила, как колотится его сердце и с ужасом поняла, что и мое собственное бьется так же быстро.

– Я буду считать, что ты делаешь это по пьяни, и молись, чтобы я не выяснила обратное.

– Какая разница? – Вель протянул руку к моему лицу, и убрал со лба несколько прядей, заглядывая мне в глаза. – Ты нужна мне в любом состоянии.

Он наклонился ниже и коснулся своими губами моих, но тут же замер в нерешительности.

– Какие-то проблемы? – весело осведомилась я.

– Да. Что-то острое упирается мне в живот.

– Это мой нож. Хочешь познакомиться с ним поближе?

– Брось, ты не воткнешь его в меня, – лукаво улыбнулся Вельхеор.

– Ещё как воткну. Немедленно слезь с меня.

Вель приподнялся на локтях и взглянул вниз, туда, где кончик кукри царапал кожу на его обнажённом животе. Я чуть усилила нажим, и по лезвию скатилась первая капля крови.

– Немедленно, – повторила я сквозь зубы, и вампир нехотя поднялся на ноги, а затем протянул руку мне. Я этот жест проигнорировала, встала с кровати сама и пошла прочь из комнаты.

– Селин…

– Извинения можешь оставить при себе, – бросила я через плечо, уже ухватившись за дверную ручку.

– Ты тыкала в меня ножом, а извиняться должен я?

– Я же сказала, оставь при себе, – мне пришлось приложить некоторые усилия, чтобы по моему голосу Вельхеор не понял, что я улыбаюсь. – Захочешь пообщаться с моим ножом ещё немного, обращайся.

И, не став дожидаться ответа от Веля, я покинула его комнату, хорошенько хлопнув дверью.

* Слова из песни “Мы как трепетные птицы”, группа “Пикник”.

========== ДЕНЬ 6. p.m. ==========

Вельхеор проспал всего три часа и пружиной на взводе вскочил с кровати. Наспех приняв душ, он обернулся полотенцем и слетел на первый этаж. В доме было тихо, все еще спали, и вампир, весело напевая что-то под нос, принялся варить кофе. Поскольку время перевалило за обед, он решил заодно побаловать всех чем-нибудь вкусным и безгемоглобиновым и затеял блинчики.

Где-то через час, когда на большом подносе возвышалась уже приличная гора блинов, в кухню вполз Артем и дрожащими руками ухватился за турку с остатками кофе.

– Ты что, – прохрипел он Вельхеору. – Все выпил?!

– Спать меньше надо, – фыркнул Вель, но потом сжалился над страждущим и принялся варить новую порцию бодрящего напитка.

– Боже, – тем временем стонал Разрушитель. – Больше никогда не буду пить. Что вообще вчера было?

– О, вчера все было офигенно! – Вель закатил глаза и сладко вздохнул от набежавших воспоминаний.

– Может расскажешь? Мне интересно, как я очутился в Барроу в гостинице у Нэнси.

– Этого не знаю. И как я очутился в сугробе на мысе, тоже не помню.

– Ах да, я и забыл, что потеря воспоминаний для тебя дело обычное. Бытовое, так сказать.

– Сейчас кто-то доерничается. Кофе уже перехотелось?

– Нет, – поспешно сказал Артем. – Извини. Лучше давай общими усилиями восстановим вчерашнюю картину. А то я, кажется, чуть дел не натворил.

– Хм… Мы играли в шахматы, бухали, потом снова бухали и разговаривали… Опять бухали. А потом ты, кажется, решил пойти пригласить Нэнси на свидание.

– Ага, – глубокомысленно кивнул Разрушитель. – Тогда понятно, как я попал в город. Черт, надо будет сгонять в Кинг Эйдер Инн и извиниться. Чувствую, если бы не Селин, у меня был бы крайне неприятный разговор с местным шерифом.

– А что Селин? – тут же заинтересовался Вель, грохая на стол перед Артемом большую кружку кофе.

– Ай, тише ты! – Артем поморщился от резкого звука и схватился за голову. – Она очень вовремя появилась и разрулила ситуацию. Я тогда почти протрезвел… И даже до дома сам добрался. А Селин отправилась тебя искать. Я сказал, что ты ушел куда-то на север, Нэнси добавила, что тебя там могут сожрать белые медведи, и Сэл кинулась тебя спасать.

– Вот, значит, как, – довольно протянул Вельхеор.

– Что? Спасла?

– Можно и так сказать. Привела домой, даже проводила до постели.

– А ты что? – заинтересовался Артем.

– Я к ней со всей любовью.

– А она?

– Чуть нож в меня не воткнула, – радостно сообщил Вель.

– А чего ты тогда сияешь, как рождественская елка?

Но на этот вопрос Вель не ответил, мечтательно уставившись в потолок.

– Кстати, чего это ты в полотенце шляешься? Может, оденешься? Вель?

– А?

– Ясно все с тобой, – вздохнул Разрушитель. – Слушай, мы втроем бухали. Где же Виктор?

– Я здесь, – отпрыск Вельхеора, держась за стенку, вполз в кухню и с трудом взобрался на высокий барный табурет. – Можно кофе? Литра два.

– Да не вопрос, – Вель просто лучился счастьем, чем уже начал раздражать остальных присутствующих. – У тебя тоже были веселые приключения? Давай, делись.

– Никаких приключений, – мрачно ответил Виктор. – После того, как вы, два идиота, умотали из дома, я смог только предупредить Селин. А потом меня вырубило. Видимо, она меня до кровати и дотащила.

– Святая женщина, – вздохнул Артем. – Вельхеор, женись!

– Ммм, чем это так вкусно пахнет? – из гостиной послышался голос Сэл, а вскоре появилась и она сама. – Блинчики? На меня хватит?

– Шутишь? – поморщился Артем. – Я не смогу есть ближайшие дня два. Так что они все твои.

– Отлично, – Селин уселась на табурет рядом с Виктором и по очереди обвела взглядом всех присутствующих.

Артем сидел, мрачно уставившись в одну точку, и старательно массировал виски, Виктор активно поглощал огненно-горячий кофе прямо из турки, а Вельхеор замер посреди кухни и любовался вампиршей. Щеки ее слегка порозовели на морозе, на гладких черных волосах лежали еще не успевшие растаять снежинки, а на губах играла легкая улыбка. И, наконец-то, впервые за все эти дни адресована она была Вельхеору.

Не отрывая взгляда от ее прекрасных изумрудных глаз, Вель потянулся за чистой тарелкой. Полотенце предательски соскользнуло с его бедер и мокрым комом упало на пол.

– Твою ж мать! – ругнулся Артем. – Теперь я не смогу есть всю неделю. Вель, блин, ни стыда, ни совести!

– Срам, однако, есть, – мрачно прокомментировал Виктор, наблюдая, как отец быстро подхватывает с пола полотенце, а затем нежно обнял турку с кофе и ретировался с кухни. Артем незамедлительно последовал за ним.

– Извини, – сказал Вельхеор, не испытывая ни капли раскаяния.

– О, не стоит, – отмахнулась Селин. – Чего я там не видела? В отличие от ребят.

– Итак, блинчики, – Вель вернул полотенце на место и принялся разыгрывать радушного хозяина.

– Как твое самочувствие?

– Прекрасно. За три тысячи лет я научился бороться с похмельем.

– А с опьянением?

– А какой тогда смысл пить? – усмехнулся вампир, ставя перед Селин тарелку с блинами и ныряя в холодильник за джемом.

– Так ты помнишь все, что произошло?

– Каждую секунду, – Вель, наконец, закончил сервировку стола и уселся напротив вампирши. – И даже испытываю фантомную боль в том месте, куда ты ткнула свой нож.

– Поверь, любой другой в твоей ситуации уже не смог бы чувствовать вообще ничего.

– Я бы хотел повторить.

– Эпизод с ножом?

– Все. От начала до конца. Ради этого даже потерплю, если ты решишь воткнуть свой кукри поглубже…

– Я подумаю, – в глазах вампирши плясали веселые бесята, и Вель готов был любоваться этим вечно. – Ты мне лучше знаешь что скажи?

– Что? – промурлыкал вампир.

– На каком языке говорят местные?

– На инупиаке.

– Ни черта не понимаю. Сегодня встретила в городе престранного дядьку… Одет совершенно обычно, но, судя по внешности, из местных эскимосов.

– Инупиатов, – поправил Вель. – Очки на нем были? Такие, из китового уса с очень узкими прорезями для глаз?

Селин кивнула, отправила в рот первый блинчик и зажмурилась от удовольствия.

– Очень вкусно. Не знала, что ты умеешь готовить.

– Я разве никогда не стряпал для тебя?

– Нет.

– Мы это непременно исправим, – подмигнул вампир. – А встретила ты местного шамана. Отличный мужик, кстати.

– Он мне сказал только одно слово и пошел своей дорогой, – Селин принялась за второй блинчик.

– И что же это было за слово?

– Драуг.

– Вот ведь черт проницательный, – крякнул Вель.

– А что это означает?

– На инупиаке драуг значит “пьющий кровь”, оживший мертвец, близкий по сути к вампирам*.

– Забавно. Мне считать это за оскорбление?

– Не стоит. Он и меня так зовет. Но только в глаза и без лишних ушей.

– То есть он знает, кто мы такие? Но как? Человек не может с одного только взгляда идентифицировать вампира.

– Он шаман. У него свои методы.

– Да ладно, мне слабо верится во все эти штучки… Транс, общение с духами и танцы с бубном…

– У шамана три руки и крыло из-за плеча. Сам с собою в трех мирах, под его ногой танцуют камни**.

– Что это?

– Вольный перевод одной местной песни. Слово “шаман” имеет тунгуссо-маньчжурское происхождение и происходит от корня “са”, то есть “знать”. И этот мужик действительно знает многое. Не спрашивай, откуда, я не отвечу. Но во многих человеческих племенах жили такие люди, не важно, шаманами их называли или как-то иначе. Столько человек ведь не могут ошибаться?

– Ага, если не вспоминать о наличии мировых религий, которые взаимоисключают друг друга… И как теперь быть с этим шаманом?

– Да никак, – отмахнулся Вель. – Он никому об этом не рассказывает. Да даже если бы и рассказал… Кто ему поверит? Лучше давай я поведаю тебе местную легенду о драуге?

– Давай. Только оденься сначала.

Через десять минут Вель уже в джинсах и майке спустился в гостиную, где его ждала Селин. Парни отправились по своим комнатам досыпать, и Вельхеора не оставляло приятное чувство, что они с Сэл одни во всем доме.

Вампирша сидела на диване, подобрав под себя ноги, и смотрела на пылающий камин. Вель пристроился на кресле рядом и довольно потер ладони.

– Что ж, слушай. Давным-давно племя инупиатов еще жило севернее, на мысе, и обитал в их рыбацком поселке один человек. Его настоящее имя не дошло до нас, но все знали его под прозвищем Вестервал***. Среди местных он был самым зажиточным, потому что держал торговую лавку. Кроме того, Вестервал слыл чудаком, и люди часто не знали, как себя с ним вести. Высокий, плечистый, волосы белее снега, а лицо вечно угрюмое и неподвижное, будто его тяготило что-то. На самом деле был он человеком добрым, мягкосердечным, но при этом упрямым, как бык. О Вестервале шла молва, что никто лучше него не управится с рыбацкой лодкой. Дважды его бот переворачивался в море, и люди говорили, что на третий раз живым ему не выбраться. Видимо поэтому Вестервал в последние годы стал осторожным и уже не выходил в море.

Селин слушала Вельхеора очень внимательно, и отблески огня причудливо плясали в ее глазах. Вель придвинулся чуть ближе и продолжил рассказ:

– Вестервал построил себе диковинный дом: он был длинный, часть на берегу, а другая – на сваях, на пристани, уходящей в море. Так рыбакам было сподручнее торговать с ним. От люков в полу дома вели лестницы к воде, и там вечно крутились рыбаки на своих лодках. С пристани, заваленной сушеной рыбой, тоже можно было подняться в дом через люк, пришвартовав лодку под дощатым настилом.

– Откуда они брали дерево? – с подозрением спросила Селин.

– Сплавляли по морю.

– А я думала, эскимосы жили в таких палатках из шкур…

Вельхеор только улыбнулся ей и продолжил:

– В доме был еще и склад, на полу которого ровными рядами лежали мешки с костной мукой, тюленьи шкуры, рыболовные снасти. На стенах сотнями висела птица: утки, полярные совы, гагары. В углу были припрятаны огромные морские раковины, а над ними прибиты на растяжку шкуры карибу. Вестервал вел оживленную торговлю со всеми рыбаками. Они приносили ему раковины, кораллы, необычных рыб, морских звезд, а взамен получали кофе и жевательный табак.

– Здесь не растет ни кофе, ни табак, – возразила Селин.

– Ну вот, такую легенду испортила, – деланно расстроился Вельхеор.

– Нет-нет, продолжай. Очень интересно! – Сэл легла ни диван и блаженно вытянула ноги.

– Хорошо. Жил Вестервал в своем доме один, не считая женщины, которая служила ему кем-то вроде экономки. Ей, конечно, было у него скучновато. Да и жутковато. Зато самому Вестервалу нравился его дом. Он любил море и одиночество. Спал наш герой не больше пары часов в сутки, и засыпал всегда на рассвете. По его словам, ночью ему не давали покоя тяжелые думы. Над кроватью он прибил себе полку для лампы и читал все ночи напролет. Под полом вечно шуршали и пищали лемминги, а на стене висели шесть-семь часов, больших и маленьких, с маятниками и без, которые создавали непрерывный шум. “Какая-никакая, а компания” – говаривал Вестервал.

– Кажется, мужик страдал инсомнией. И чего-то ждал.

– Вполне вероятно. И дождался. Однажды ночью он лежал в своей кровати, курил трубку и читал какой-то старый роман. За окном бушевала страшная буря, дом скрипел, а ветер свистел во всех щелях. И вдруг прямо под кроватью Вестервала раздался сильный удар, будто в пол снизу стукнули огромным кулаком в мокрой рукавице из тюленьей шкуры. Стекла еще долго дрожали от этого удара, – Вель сделал паузу, нагнетая обстановку, пересел на диван к Селин и нежно переложил ее ноги на свои колени. – Вестервал был не из пугливых, но даже ему стало жутко. Он слышал, как волны клокочут и бьются о сваи, с плеском набрасываются на песчаный берег. На рассвете он вздремнул пару часов, как и положено, а потом спустился к воде через люк.

– И обнаружил следы кракена? – с надеждой спросила Селин.

– Нет.

– А когда уже будет кракен? – вампирша легонько пихнула его пяткой в колено.

– Не перебивай, – рассмеялся Вель. – А то я тебе такого кракена покажу!

– Ты показал уже, на кухне.

– Зато разогнал всю ненужную компанию, и мы остались вдвоем.

– Так что там обнаружил Вестервал по утру?

– Ничего, кроме комка водорослей. Но вот ночной шторм не прекращался и становился только сильнее день ото дня. Впрочем, так всегда случалось с приходом осени. И вот в очередной день Вестервал закончил торговлю с рыбаками, пересчитал выручку, разложил свои товары и с облегченьем подумал – “Слава богу, и этот день прошел”. Но тут возле двери раздался плеск. Вестервал быстро зажег свечу и при ее свете разглядел высокого человека в рыбацкой одежде. Лица его не было видно из-за низко надвинутого капюшона, из под которого торчал только клок бороды. “Что тебе нужно? И как ты вошел через запертую дверь?” – спросил Вестервал. “Как вошел, так и уйду” – ответил незнакомец, и у Вестервала по спине побежали мурашки. Он догадался, кто перед ним. Это он стучал в пол прошлой ночью. Он лишил его сна на долгие годы.

– Это был драуг? – Селин приподнялась на локтях и внимательно посмотрела на Веля.

– Да, – вампир наклонился ближе к ней и, понизив голос до шепота, продолжил рассказ. – Вестервал был не из робкого десятка, поэтому накинулся на незваного гостя с кулаками и яростно взревел: “Клянусь богом, смерти я не боюсь! Убирайся к себе на дно, мертвечина проклятая!”.

– Как грубо.

– Я тоже так подумал. Впрочем, и пришелец, кажется, оскорбился. Он спиной выдавил толстую дубовую дверь, как картонку и, уходя, сказал: “На суше ты храбрец, Вестервал. Но в море на третий раз тебе не жить”.

– Но ведь Вестервал не выходил больше в море, – задумчиво протянула Селин, опускаясь обратно на диванные подушки.

– На следующий день он вынужден был это сделать. Шторм, длившийся уже несколько дней, разыгрался еще сильнее, и рыбаки, рискнувшие выйти в море, гибли один за другим. Некоторым несчастным удавалось выбраться на киль лодки, но их тут же накрывало волной и уносило в море. Кто-то видел смерть отца, кто-то – брата. Но тут вдалеке показался искусно построенный бот, разрезавший пенящиеся волны. Это Вестервал вышел в море, чтобы показать свое бесстрашие. Он стоял у руля бледный, но решительный и упрямый. С ним было двое рыбаков.

Селин прикрыла веки, и длинные ресницы теперь отбрасывали на ее лицо причудливые, танцующие в неверном свете огня, тени. Вельхеор наклонился еще ниже и снова продолжил рассказ:

– Один из рыбаков закричал: “Смотрите, лодка Улы и Ларса перевернулась!” Бледный, как мел, Вестервал тут же приказал: “Идем прямо на них. Постарайтесь их ухватить”. Волна подняла бот Вестервала над тонущим судном, раздался страшный скрежет, а с обеих сторон к моряку тянулись руки утопающих. Ларса удалось вытащить, но Ула был слишком тяжел. Он уцепился за борт и жутко вопил. Лодка же неслась с такой скоростью, что пена летела хлопьями, а вокруг вздымались черные волны.

Вестервал приказал одному из моряков взять руль, а сам свесился за борт, ухватил Улу и потащил его. Силы Вестервалу было не занимать, а Ула вцепился в него мертвой хваткой обреченного.

В то же мгновение из воды поднялась огромная ручища и отбросила Улу в сторону. Потом показалась еще одна, схватила Вестервала и утащила за собой, в пучину. Моряки в лодке с ужасом наблюдали эту картину, пока один из них не превратился в высокого человека в рыбацкой одежде и не ухватил за горло одного из моряков. На этом все и закончилось. Все люди из лодки ушли на дно, а бот стрелой понесся дальше. Тогда-то все и поняли, что Вестервала утащил никто иной, как драуг…

Вельхеор закончил свой рассказ. Веки Селин к этому моменту окончательно опустились, дыхание стало ровным и глубоким.

– Вестервал был хорошим парнем, – прошептал Вельхеор. – Но мне дали приказ. А теперь это просто страшная сказка…

Затем он притянул Сэл ближе к себе, бережно, как ребенка, взял на руки и унес в ее комнату.

Там, в теплой, уютной темноте он уложил ее в постель и долго гладил по волосам, прежде чем уйти.

* Слова “драуг” в инупиаке нет, оно древнеисландское и действительно означает ожившего мертвеца, которому часто приписывались сверхъестественные способности и неутолимый голод, что и породнило его с вампирами.

** Строчки из песен “У шамана три руки” группы “Пикник” и “Шаман” группы “Мельница”.

*** Далее следует вольный пересказ норвежской народной сказки.

========== ДЕНЬ 9. ==========

Итак, давай еще раз. Включи воображение. Нужен какой-то яркий образ. Представь, что с твоей кожей происходит некая метаморфоза, вследствие чего она становится неуязвимой для физических воздействий. А затем наполни образ внутренней энергией.

– Легко сказать. Это звучит как “придумай новый цвет”, – Вельхеор вздохнул, зажмурился.

Смотри, не надорвись.

– А ты не говори под руку! – Вель напряг воображение и зачерпнул немного энергии из своего внутреннего сосуда. – Вроде, все.

Тестируем!

Вампир уже в который раз за тренировку взял кухонный нож, прихваченный с собой в подвал, и располосовал свою руку. Из глубокой раны хлынула теплая кровь, но тут же втянулась обратно, а секунду спустя кожный покров был целехонек, словно его и не резали сталью. Да, повышенную регенерацию он освоил довольно легко. А вот с техникой “железной рубашки”, как называл ее мозговой паразит, были проблемы.

Сам ты паразит. Неблагодарный.

– А как мне еще тебя называть, обидчивый ты мой?

По имени.

– А оно есть? Ты как-то не представился.

Действительно… Глупо как-то вышло. Вельхеор.

– Что?

Ой, дурак… Меня зовут Вельхеор.

– Серьезно?

Серьезнее некуда. Вель – мое имя. А Хеор – имя моего клана.

– Вау, у тебя хотя бы есть логическое объяснение…

Я у тебя в доме зеркало видел, большое такое. Тащи его сюда.

– Зачем?

Поболтаем с глазу на глаз. Неси, давай. Сейчас сам все увидишь.

Вель решил не спорить. На цыпочках поднявшись по винтовой лестнице, вампир оказался в предбаннике дома и почти нос к носу столкнулся с Артемом. Впрочем, реакция у Веля была замечательная, и он успел отвести парню глаза. Кстати, этот трюк он освоил, пожалуй, быстрее всего. Прикинуться табуреткой? Это наш метод!

Артем моргнул, помотал головой и глянул куда-то сквозь Вельхеора.

– Показалось.., – пробормотал он пару секунд спустя и направился к двери в кладовую с запасами крови. Вельхеор терпеливо дождался, пока Разрушитель уберется прочь, и на цыпочках прокрался в ванную на первом этаже. Сняв со стены большое, в половину своего роста, зеркало, вампир так же тихо вернулся в подвал, никого больше не встретив по дороге.

Немного покопавшись в стеллажах, Вель отыскал подставку для гитары и водрузил зеркало на нее, а сам уселся прямо на пол, напротив.

– Ну, привет.

На этот раз голос прозвучал не у него в мыслях, а вслух, и вампир закрутил головой, стремясь отыскать источник звука.

– Да я здесь, идиот. Ты зеркало то зачем тащил?

– Ты не сказал, зачем, – Вель с подозрением уставился на свое отражение, а оно задорно подмигнуло в ответ. – Да ладно?!

– Старый трюк, – отражение неожиданно встало на голову и задрыгало ногами в воздухе. – Я так с Младшим общался.

– С Младшим?

– Еще одна моя копия из другого мира, который почти один в один как ваш. Даже фильмы те же и музыка. Хочешь прикол?

– Что может быть прикольнее беседы с собственным отражением?

– У-у-у, много чего. Например то, что Младшего зовут Виктор Светлов.

– То есть в моем мире это мой сын, а в том, другом…

– Ты сам. Ага, – радостно заржало отражение и сделало стойку на одной руке.

– А копии в параллельных мирах есть и у других вампиров? Или ты один такой уникальный?

– Нет, не один такой. В твоем мире есть еще кое-кто…

– Кто же?

– Селин.

– Ты встречал ее в других мирах?

– Было дело, – отражение неожиданно погрустнело и закончило кривляться, усаживаясь в ту же позу, в которой сидел Вельхеор. – В родном мире она была моей любимой младшей сестрой…

Вельхеор офигел уже в который раз за вечер, а потом, все же, переспросил:

– Была?

– Да. Убил ее один упырь… Впрочем, он за это уже поплатился. Отчасти. Самое интересное, конечно, впереди.

– А когда мы с Селин… Ну, это самое…

– Да не слежу я за тобой, не парься. Я, может, и извращенец, но не настолько. Кроме того, этого самого то у вас еще и не было, – хихикнуло отражение.

– Не следит он, ага…

– Не слежу. Но ты по ней так слюни пускаешь, что, случись у вас секс, содрогнулся бы весь астрал.

– Да ну тебя…

– Ладно, не куксись. Все образуется. Если, конечно, она не узнает, что ты обманывал ее все это время.

– Не напоминай, – поморщился Вельхеор.

– Все мы совершаем ошибки, – философски заявило отражение. – Я, например, был женат на Итании…

– Она что, и в твоем мире есть?

– А как же. Выдающаяся женщина. В малых дозах. А уж как она хороша в постели… м-м-м.

– Избавь меня от подробностей, я не разделяю твоего мнения.

– Судя по твоим воспоминаниям секс не был камнем преткновения в ваших с Итанией отношениях.

– Да. Но и чудом архитектуры его не назовешь.

– Ты просто однолюб, как и я. Только любим мы разных женщин.

– Ты все еще любишь Итанию? – удивился Вель, ведь отражение еще минуту назад называло брак с этой особой своей ошибкой.

– Временами. Мы тогда женимся. Потом она выпивает из меня всю кровь, и мы разводимся, она в этом случае еще и половину моего имущества отхватывает.

– То есть вы не один раз были женаты?

– Нет. Сорок семь.

– Сколько?!

– Я бессмертный! Так что могу наступать на одни и те же грабли до бесконечности.

– Да ты мазохист, – восхитился Вель.

– Не больше, чем ты. Это ж надо, свалить от любимой женщины и страдать без нее в заднице мира.

– Ладно, уел, – Вель поднял руки в примиряющем жесте. – А ты скучаешь по сестре?

– Шутишь? Скучаю, конечно.

– Тогда есть у меня для тебя одно предложение…

========== ДЕНЬ 11. ==========

– Как-как? Вивисекция?

– Проприоцепция*.

– Повтори еще раз, только по слогам.

– Про-при-о-цеп-ци-я!

– Жуть какая, – поморщился Виктор. – И кто такие слова выдумывает вообще?

– Медики, – пожала плечами я.

– Я страшно далек от медицины.

– Тем не менее, балансовые упражнения будут тебе очень полезны.

– Так, отстань от парня, – вмешался Артем. – Иди, пропагандируй ЗОЖ в другом месте. Среди Вельхеора, например.

– Ты правда считаешь, что Вельхеора надо учить физическим упражнениям?

– Я считаю, что вампирам вообще не надо заморачиваться этой чушью, мы итак гибкие и ловкие. Просто Вель готов слушать любую фигню, если ее рассказываешь ты. А мы будем дальше предаваться гастрономическому разврату: пить кофе и лопать булки. Кстати, очень вкусно. Никогда бы не подумал, что Вель так умеет стряпать. Хочешь? – Артем сунул мне под нос ароматную выпечку.

– Нет, спасибо, – фыркнула я. – За свою жизнь я еще не встречала ни одного вампира, страдающего ожирением. Ты будешь первым.

– И вина за это будет лежать исключительно на тебе.

– С чего вдруг?

– А ты думаешь, для кого Вельхеор скачет у плиты? Ты вот отказываешься, а он страдает. Приходится нам с Виктором лопать в неимоверных количествах, чтобы Велик не чувствовал себя недооцененным.

– Имей смелость не искать глупых оправданий своему чревоугодию.

– Я просто наслаждаюсь жизнью, пока могу, – отмахнулся Артем. – Булочки – это вкусно и приятно. А какой кайф от твоей проприоцепции?

– А вот будешь драться с кем-нибудь, в пылу битвы завяжешься в узел и просто не разберешься, где твои конечности, а где вражеские, куснешь сам себя и все, фаталити.