Текст книги "Дракон. Второй шанс (СИ)"

Автор книги: bark

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

– Ради множества существ, населяющих Нагорья. Ты нужен драконам и драко. Они не представляют другой жизни, кроме той, что подарил ты. Ты – правитель и жрец, ты столп, вокруг которого вертится вся их жизнь. Их новая прекрасная жизнь.

– Я – эльф, – слабым голосом откликнулся Алияс, – просто эльф.

Борей не торопился говорить.

– И это тоже. Очень умный, сильный и храбрый эльф, не побоявшийся взвалить на свои плечи судьбу одного холодного мира.

– Я был дураком.

– Ты всегда был благороден и сострадателен, именно это, и ничто другое, не позволило тебе пройти мимо чужих бед.

Алияс тяжело вздохнул.

– Да. Но я всегда думал, что буду не один.

– Ты не один, – уверенно прозвучали слова Борея.

Его серые глаза смотрели с пониманием. Он знал, сколько забот лежит на хрупких плечах. И сколько боли на сердце.

– Я не смогу без него.

– Сможешь.

– Это невыносимо. – Голос и лицо Светлого дрогнули в муке.

– Время вылечит все раны.

– Их слишком много.

– У нас… – Борей не отрывал взгляд, – много времени.

– Но у меня нет на это сил, – взвизгнул Алияс, задыхаясь. Слёзы зазвенели в голосе.

– Они есть у меня.

Алияс замотал головой, то ли не веря, то ли не желая верить.

– Ты будешь поддерживать всех своих подопечных, – медленно и уверенно говорил Борей, – потому что ты знаешь, что долг это не просто красивое слово ради пустых идей. Для Нагорий твой долг – это жизни тысяч. Сильных и слабых, одиноких и нет. Разве не мучаются и не будут мучиться от одиночества те, кто никогда не сумеет отыскать пару? А если найдут и не смогут подарить новую жизнь?

Слова эфира выворачивали душу.

– Помнишь эд-ора и Кирину?

Конечно. Алияс помнил их всех. Всех, кого обвенчал вечностью. Всех, кому помог воплотить своё продолжение.

– Ты, как никто другой, знаешь об одиночестве и ты не позволишь другим страдать.

– Но это несправедливо!

В этот момент Алияс не чувствовал себя великим регент-правителем и почитаемым жрецом. Он был самым обычным эльфом, гневающимся на несправедливую судьбу.

– Да, Алияс, несправедливо. Но жизнь не останавливается, несмотря ни на что.

Слёзы стекали по щекам бесконечным потоком.

– Я хочу умереть.

– Я тебе не позволю. – Борей подхватил Алияса, когда тот сполз с кресла на пол, раздавленный и побеждённый.

Сколько бы он не верил и не просил у духов вернуть его пару, всё давно было кончено. Давным-давно. Только он всегда отказывался принимать истину, ища в любимых глазах воспоминания о былом. Но жёлтые глаза были пусты, они никогда не видели земель Тихого Омута и никогда не любили скромного учителя истории.

Разве смог бы Шайс удержать себя дважды, сжимая эльфа в своих объятьях, будь они всё ещё суждены друг другу? Он не смог сделать этого в первый раз, будучи умудрённым опытом и закалённым летами драконом, но с лёгкостью оттолкнул его, будучи подростком, обуреваемым страстями и желаниями.

Разве смог бы он покинуть Нагорья, когда они, казалось, лучше узнали друг друга? И ведь Алиясу чудилось, что они всё так же прекрасно понимают друг друга, словно созданы один для другого…

Они не пара, – признал наконец Алияс, кроша своё сердце на мелкие-мелкие кусочки, рыдая на груди друга.

========== После ==========

Дорога до Сильёна оказалась не близкой. Покинув Нагорья, Шайс направился прямиком в столицу. Он никогда нигде не бывал и воодушевлённо решил начать с самого сердца Империи. Была у него и вторая, более весомая причина выбрать Сильён своим первым пунктом назначения.

Борей сдержал слово и помог выбраться за пределы магического щита. Правда, и плата за это для обоих была немаленькой – древняя магия потребовала огромное количество энергии, и потому, направляясь прочь от Нагорий, Шайс чувствовал себя опустошённым. Сердце согревало то, что и Борею пришлось пожертвовать немалой долей магических сил, а может, даже и большей.

Он достигнет Сильёна и выполнит поручение – оставаться должным элементалю до конца времён он не имел никакого желания

Вторая форма, дарившая крылья и способная в считанные дни доставить в город, оказалась временно недоступной, но Шайс не отчаивался, возбуждённый побегом. Смакуя мысль о том, как мать узнает, что он обошёл её волю, а затем представляя, как она сообщит «ужасное известие» его драгоценной Паре, он бодро шагал по утоптанной дороге, позвякивая золотыми монетами – небольшой запас, прихваченный из своей, пока ещё скудной сокровищницы, и шпорами любимых сапог.

Сердце наполнялось радостным ликованием, когда дракон вдыхал аромат свободы, оглядывая степное раздолье невиданных ранее земель. Вдалеке темнела кромка леса. Она тянулась бесконечной полосой, продолжая горизонт.

Какие приключения поджидают его там, впереди? Шайс ускорил шаг, стремясь поскорее встретиться со своей судьбой.

***

После исчезновения дракона время для Алияса словно остановилось. Жизнь перестала иметь всякий смысл. Желание не двигаться, не видеть, не слышать, не дышать стало непреодолимым. Если бы не Борей и личный секретарь, Алияс, пожалуй, и правда бы замер и забыл, что движение неотделимо от существования.

Увы, с уходом Шайса он не перестал быть регентом и жрецом. Дела требовали рассмотрения, драконы и драко ждали подарка новой жизни. Избежать этого не было никакой возможности – элементаль и юный помощник зорко следили за тем, чтобы Алияс не оставался один, поддаваясь унынию и завязая в собственной депрессии всё глубже.

Борей решил, что Фиор восхищается Инисом Иврисом достаточно сильно, чтобы тот явился ему в двуногом образе, представившись защитником и сообщил, что его обожаемому правителю очень плохо. Его предали.

Большего Борей не сказал, да это и не требовалось, Фиор был поражён и бросил все силы на то, чтобы оказаться достойной поддержкой регента в тяжёлое время.

Элементаль не догадывался, что наблюдательный секретарь давно пришёл к тому же выводу – с Инисом Иврисом что-то происходило. Что-то ужасное.

Предательство объясняло многое. Должно быть, потрясение оказалось слишком сильным, сломив регента. Инис Иврис поднял драко из пепла, подарив им новый мир, и теперь Фиор сделает всё, чтобы помочь обожаемому правителю пережить удар.

Сам Алияс едва ли замечал происходившее вокруг. Для него всё выглядело одним невероятно медленным сном, из которого его то и дело дёргали, говоря что он должен делать: куда идти, что прочитать, где поставить подпись. И он делал, не имея сил противиться. Делал потому что было нужно. Об этом с неумолимым постоянством ему напоминал Борей. Снова и снова.

Он никогда не спорил с элементлем, понимая, что тот прав. Просто с недавних пор обыденные дела легли неподъёмной ношей. То, с чем он легко справлялся, вдруг стало поистине устрашающим, непосильным.

Алияс внял предложению Борея оставить преподавание в академии. Вместо этого элементаль предложил выбрать одну из школ драко в Нижнем городе, и эльф с облегчением уступил, поняв, что не придётся возвращаться туда, где всё напоминало ему о чёрном драконе.

Это был первый разговор после ухода Шайса, когда Алияс действительно слушал и отвечал сознательно, не испытывая привычного безразличия.

Второй разговор был менее приятным.

Однажды к нему ворвалась Ганеш. Она рвала и метала, требуя у Алияса объяснений.

– Он уш-шёл, – просто ответил эльф, отчётливо ощущая разорванные края дыры, оставленные на том месте, где пылал его личный Огненный цветок.

– Что значит уш-шёл? – прошипела растерянная драконица. Алиясу оставалось подёрнуть плечами и привычно уставиться в пустоту, окружавшую его со всех сторон. – И ты отпустил его?

– Нет. Он просто наш-шёл способ сбеж-шать.

– Но как?! – Ганеш не представляла, каким образом её сыну оказалось такое под силу.

Да, он был невероятно силён, когда обрёл в Пару Алияса, но после того, как его жизнь началась с чистого листа, он превратился в обычную ящерицу, обладающую таким же магическим потенциалом, как и многие его ровесники.

– Это не важ-шно. Он с-з-сделал с-свой выбор, – отозвался эльф и Ганеш впервые обратила своё внимание на самого Алияса.

Светлого она не видела пару месяцев.

Вначале драконица и вовсе не обратила внимание на пропажу сына. Осана, навестившая того однажды, заверила мать в том, что всё было хорошо. Шайс шёл на поправку и выглядел, как всегда, замечательно, хотя дочь не преминула попросить вернуть младшего в пещеры.

Как бы не так, – подумала тогда Ганеш, очень довольная тем, что сын наконец побудет со своим эльфом наедине. Всё сложится так, как и должно.

Алияс был привлекателен и хрупок. Именно такие партнёры цепляли глаз её сына. Она прекрасно знала, с кем, где и когда тот проводит время, но благоразумно не вмешивалась, понимая, что дракон слишком молод и опыт ему необходим. Хотя бы для того, чтобы не побояться подступиться к более опытному и неприступному эльфу.

От Алияса она, конечно, всё держала в секрете. Светлый не мог об этом не догадываться, но они никогда не обсуждали эту сторону взросления дракона.

В конце концов, Алияс мог избежать всего этого, открой он Шайсу правду. Но эльф упорствовал, и Ганеш оставалось только догадываться, что бродило в чужой голове.

Впрочем, она старалась держаться в стороне, позволяя себе только советы и просьбы – жизнь принадлежала им, а своим вторым шансом её сын и вовсе был обязан Алиясу. Ганеш благоразумно решила довериться ему и судьбе – пары всегда притягивало друг к другу. Они не могли быть рядом друг с другом и оставаться безразличными. Так должно было случиться и в этот раз.

Она сама не навещала сына только для того, чтобы не помешать своей опекой и не смутить юного дракона перед избранником. Так рассудила Ганеш.

Поэтому, когда Шайс очутился у Алияса, а дочь принесла хорошие известия, что брат в полном порядке и не торопится домой, драконица вздохнула с облегчением, погрузившись в дела клана, коих всегда было предостаточно. Она не сразу заметила длительное отсутствие сына, который и раньше позволял себе надолго покидать родные пещеры.

И всё же, поймав себя на том, что очень соскучилась по Шайсу, она первым делом спросила у прислуги, где младший господин. И получила в ответ озадаченный взгляд – никто не видел младшего господина уже очень давно.

Затем Осана сказала, что тот у Кинето. Ганеш удивилась – Шайс не был у Алияса, но и домой не вернулся. Возможно, влюблённые искали общий язык, и без романтических драм, свойственных молодёжи, не обошлось.

Она решила подождать ещё немного – для вечных созданий время никогда не являлось приоритетом. Однако Шайса всё не было. Как и не было никаких вестей от Алияса…

Устав ждать, она приказала найти молодого господина. Но Шайса не было нигде.

Будучи главой клана, драконица даже использовала заклинания. Сначала она попросту призвала его, используя истинное имя, но не получила ответа. Это озадачивало ещё сильнее.

Ганеш стала искать.

Не было его у друзей, не было в Верхнем и Нижнем городах, не было нигде. Неожиданная догадка, что у Шайса с Алиясом всё наконец сложилось и они увлеклись друг другом настолько, что забыли обо всем вокруг, успокоила.

Но когда Ганеш связалась с главой академии, попросив отпустить учителя новой истории для личного разговора, старый друг Уиндрох Дош ответил, что Алияс больше не преподаёт.

Разгневанная, она понеслась к пещере, где тот обитал затворником в образе обычного Светлого, но в ней никого не оказалось. Оставалось единственное место, где драконица, в конце концов, отыскала Алияса.

Эльф находился в тронном зале, и когда Ганеш потребовала ответа, он, отослав секретаря, огорошил её невероятной новостью – Шайс ушёл!

Всё ещё пребывая в растерянности, она уставилась на костяную маску. Видеть сквозь она не могла. Но Алияс напоминал статую. Казалось, не спрашивай она ничего, и он сможет просидеть так вечно.

Каменное изваяние с едва трепыхавшимися волосами пугало. Алияс был живым и подвижным, но костяной дракон ничем не напоминал знакомого ей эльфа.

– Ты отыщешь его? – после невероятно долгой паузы спросила она. Он не отвечал целую вечность. – Алияс?

– Он с-зделал с-свой выбор, Ганеш-ж. Я бе-с-силен.

– Но…

– Хватит! – взвился он, оказываясь на ногах. Волосы угрожающе зазмеились вдоль плеч. – У него новая ж-шиз-снь, и не нам указ-сывать, что ему делать!

– Он ещё юн и ничего не понимает! Он не знает…

– Он не з-снает и не хоч-шет з-снать, – оборвал Алияс.

Красные глаза светились кровавым гранатом.

– То, что помним мы, больш-же не его жиз-снь. Он имеет право с-зделать с-свой выбор. – Волосы Алияса чуть опали, и он тяжело опустился в кресло.– И он его с-зделал.

Ганеш ушла.

Стоило ей исчезнуть за дверью, как рядом оказался Борей. В последнее время ему часто приходилось утешать Алияса. Он был единственным, кроме Ганеш, кто знал всё и предлагал дружеское плечо, но, в отличие от драконицы, он эльфа ни в чём не винил.

Выбор сделал не Алияс. Оставалось надеяться, что однажды Ганеш поймёт и примет его решение.

========== Время ==========

Наблюдая за Алиясом, Борей был более чем доволен. Прошло достаточно времени с тех пор, как ему удалось отослать Шайса прочь.

Сказочная возможность сама приплыла в руки – дракон захотел покинуть Нагорья и Борей знал, как именно это сделать. Заклинание сработало, отобрав уйму энергии, но оно того стоило! Более того, Борей оказался достаточно расторопен, чтобы незаметно подкинуть в мешок с золотом дракона одну замечательную монетку. Эта монетка, так походившая на золотую, прекрасно глушила зов.

Борей благоразумно рассудил, что Ганеш, знавшая обо всем и желавшая, чтобы Алияс открыл её сыну правду, могла позвать дракона обратно.

Сила зова матери, помноженная на силу главы клана, была невероятна. Шайс не смог бы проигнорировать призыв, ему пришлось бы вернуться. В таком случае даже заклятая монета не могла полностью заглушить магию, но ослабить… ослабить магию настолько, чтобы Шайсу достало сил ослушаться и не ответить.

В том, что Шайс будет впиваться когтями в землю, но не вернётся, Борей не сомневался – чёрный дракон был простаком, прочитать которого не составило никакого труда. Борею оставалось только немного помочь.

Всё вышло – Шайс не появился, позволив элементалю вздохнуть с облегчением.

Борей бросил задумчивый взгляд на Алияса, готовившегося к встрече Нового года. Бал был ежегодным и по традиции собирал в тронном зале весь цвет драконов.

Эльф выглядел обворожительно. Белоснежное кружевное одеяние струилось вдоль ладного стана, подчёркивая прямую спину и уверенный разворот тонких плеч. Ноги Светлого облегала тонкая выделанная кожа, украшенная кристаллами – подарок одного благодарного дракона, обрётшего Пару. Белоснежные волосы колосились множеством косиц, которые заплёл сам Борей.

Он обожал играть с длинными светлыми волосами, дополнив образ узорчатой снежинки, на которую так походил его эльф, замысловатой причёской.

Как же тот был красив!

Первое время после исчезновения Шайса пришлось совсем туго. Алияс забывал есть и пить. Не спал, тихо лёжа на шкурах в маленькой спальне в далёкой пещере, и не поднимался, когда всходило солнце.

Борею пришлось взять опеку над Алиясом во всем, обеспечивая его комфорт и ежедневные нужды. Но ему ни разу не приходило в голову сетовать на равнодушие к собственной жизни. Он сам был тому причиной, и не жалел о сделанном, готовый бороться до конца.

Борей знал – время лечит всё.

И не ошибся.

Сегодня, когда Алияс глядел на собственное отражение спокойным взглядом, Борей мог точно сказать, что его расчёт оправдался.

Медленно и тяжело, но ему и маленькому секретарю-драко удалось вернуть Алияса к жизни… Конечно, Борей не был дураком, чтобы питать иллюзии, будто им удалось превратить Алияса в себя прежнего. Нет. Алияс безвозвратно изменился.

Иногда элементалю казалось, что у Алияса появилась ещё одна маска.

Эту новую маску эльф очень долго примерял к лицу. Каждый день, отделявший Алияса всё дальше от его прошлого, где было место дракону, помогал ему плотнее приспособить новую личину к изъеденным страданием чертам. И вот она, кажется, подошла правителю Северных Нагорий, сделав Алияса отстранённым и неприступным. Холодным, словно вечный лёд на вершинах Нагорий.

Он стал бледнее, и разговор шёл не только о белоснежной коже. Глаза его давно остыли, спокойная линия губ чертила низ лица, не меняясь, чтобы ни случилось. Казалось, ничто не может потревожить непоколебимое спокойствие, родившееся из пустоты, которую оставил за собой уход дракона.

Единственный момент, когда Борею казалось, будто он видит прежнего Алияса, было время преподавания для маленьких драко. Та же мягкая улыбка, те же крошечные звёзды удовольствия в глазах. Но стоило урокам закончиться, Алияс оставлял порог школы за спиной и снова примерял новую маску.

Расстраивался ли Борей такой перемене?

Ничуть.

Алияс нравился ему любым. Он уже видел однажды, как выживал и перерождался Светлый, чуть не потеряв свою Пару. Тогда всё было тяжелее. Эльф был молод, неопытен, и его жизнь изменилась слишком круто, чтобы он устоял, не упав. Тогда он сгорел дотла и возродился из пепла, словно феникс.

Теперь метаморфоза протекала спокойнее. Едва ощутимо. Будто у Алияса не было сил на перемены, но жизнь никогда не стояла на месте, волоча его за собой и медленно, неумолимо перекраивая таким образом, чтобы у того хватило сил дышать самостоятельно.

Невнимательный взгляд едва ли заметил бы отличие. Пожалуй, многие могли бы сказать, что регент казался более собранным и тихим. Но разве это удивило бы тех, кто знал, какая ответственность лежит на плечах костяного дракона?

Только сам Борей, Фиор и Ганеш видели, как в сознание из долгого забытья приходил совсем другой Алияс. Больше его сердца нельзя было коснуться. Нельзя было увидеть душу. Пустоту внутри заполнил лёд. Твёрдый, обжигающий и неумолимый.

Алияс стал совершенен. Никакие глупые эмоции и дурацкие чувства больше не рябили на поверхности его души.

Борей был сражён этим новым существом и был готов прожить вечность у его ног.

– Я бы хотел попросить тебя, – нарушил тишину Алияс, зацепив драгоценные каменья на мочках ушей.

– Слушаю, – откликнулся Борей.

– Я бы хотел, чтобы ты сопровождал меня сегодня.

– Об этом не нужно просить. Я всегда с тобой, – Борей встал за спиной у эльфа.

– В человеческой ипостаси.

Борей замер на мгновенье. Ещё никогда Алияс не просил сопровождать его в качестве спутника, а не безмолвного защитника!

Голубые глаза спокойно глядели сквозь зеркало – Алияс ожидал ответа.

– Для меня это честь, – склонил он слегка голову, мягко улыбнувшись.

Он очень хотел коснуться открытой шеи рукой, но не позволил себе этого, как не позволял никогда. Алияс был глубоко ранен, и стоило просчитаться единожды, стоило перейти черту – и ему могли этого не простить.

Борей предпочёл ожидать. Он не испортит свой единственный шанс поспешностью, как делают это глупые юнцы. Элементаль прекрасно усмирял плоть, зная, что однажды получит свою награду. И сегодня взгляд Алияса говорил о том, что, возможно, ожидание наконец обретает ощутимые границы.

– Благодарю, – отозвался эльф, одаривая Борея нечитаемой полуулыбкой.

Пожалуй, у нового лица Алияса был один недостаток – больше Борей не мог заглянуть под маску.

Регент-правитель поднялся, выходя в круг комнаты. Единым щелчком убрал из скромной тёмной комнатки яркое магическое освещение. Растворился туалетный столик, ящики которого были полны украшений, подаренных в благодарность за дары жреца. Скрылась из вида дверь в огромный гардероб, хранивший наряды на все случаи жизни.

Не теряя времени, Борей подошёл к эльфу вплотную и предложил руку. Если он хотел спутника, то играть они станут по всем правилам.

Светлый бросил на руку один-единственный взгляд. Помедлил секунду, а затем протянул ладонь, касаясь локтя.

Заклинание не потребовало от Алияса никаких магических меток, никаких слов. Мгновенье, и пара застыла на постаменте перед троном.

Глаза всех драконов, наслаждавшихся вечером, устремились на регент-правителя. Хлипкий в непривлекательной маске, сегодня, и впервые, он был в сопровождении великолепного спутника, явно не имевшего с драконами ничего общего.

Многие были рады сюрпризу, не раз задаваясь вопросом о причинах одиночества Иниса Ивриса. Неужели уродство, скрывающееся под маской, настолько пугающе?

Только один взгляд был полон осуждения и презрения, видя, как белоснежная рука касается незнакомца.

Алияс тоже заметил Ганеш…

Бедная мать, – неожиданно для себя самого посетовал Борей. Видимо, причиной тому была собственная внезапная удача и прекрасное настроение.

Ганеш не могла не скучать и наверняка не понимала, почему за столько времени от сына не было ни единой весточки. Борей посчитал… минула почти сотня лет с тех пор, как он помог Шайсу покинуть Нагорья.

Драконица даже не подозревала, что всем её надеждам на встречу с сыном не суждено было сбыться.

Когда Борей отсылал Шайса, то взял с него нерушимую клятву о том, что тот выполнит поручение и доставит посылку сам или воспользуется одним из торговых караванов в Нагорья.

Клятву нельзя было нарушить, не причинив себе вред, но элементалю не требовался ларец, находящийся в Сильёне. Достаточно было того, что вещь окажется у Шайса в руках.

Он передал посылку гному, прикрываясь личиной дроу. Он обманул Шайса, сказав, что не может покидать Северные Нагорья. Дракон был так юн и наивен, что принял слова на веру. Впрочем, эта деталь действительно казалась не важной.

Сам Шайс никогда бы не попытался вернуться так скоро, в этом элементаль ни секунды не сомневался. Значит, он должен был отослать вещь с караваном. Но, сколько бы торговцев ни пересекало земли северных драконов, ни у одного из них не было дела к элементалю. Произнеси кто-нибудь его имя, он бы услышал везде. Но, к счастью, этого так и не случилось.

Борей не расстроился, не получив посылку. Это говорило только о том, что его очередной расчёт в отношении Чёрного оказался верен.

С той же лёгкостью, с какой он предвидел согласие дракона на предложение покинуть Нагорья и нежелание ответить матери, Борей предположил, что любопытство Шайса, втягивавшее его во многие неприятности, не позволит не засунуть длинный нос в посылку…

Как долго мог блуждать Шайс по империи, чтобы однажды вернуться в родные края? Годы? Столетия? Века? Что будет, когда или если он однажды вернётся?

Борей скользнул взглядом по руке Алияса. На среднем пальце покоилось скромное кольцо белого золота, украшенное прозрачно-голубым аквамарином.

Будет ли талисман настолько же надёжно скрывать нить истинности, как и до совершеннолетия Шайса?

Этого Борей не знал и не собирался выяснять, отправив Шайса за шкатулкой.

Красивая резная вещь, украшенная эмалью, не могла оставить равнодушной. Что же находилось там внутри? Шайс должен был задаться этим вопросом.

Он конечно же не помнил, что уже держал однажды в руках такой же ларец.

Посылка не достигла адресата за сотню лет.

Не появился и Шайс.

Борей бросил сочувствующий взгляд на Ганеш. Это было всё, что он мог предложить матери, отняв жизнь её сына.

========== Далеко-далеко за горами… ==========

– Шайс.

Дракон вздрогнул во сне.

– Шайс! – громче прикрикнул грифон, раздражённый тем, что увалень никак не просыпается.

Наконец голос начальника четырнадцатого отдела правопорядка Сильёна привлёк внимание чёрного дракона. Тот зыркнул из-за плеча, недовольный ранней побудкой, но, увидев, кто к нему пожаловал, нахмурился. Послать этого ретивого служителя правопорядка на все четыре ветра у него вряд ли получится.

Он заёрзал на лежанке, потянулся, хрустнув косточками, и лениво сел, зевая во всю пасть, пока грифон всё ярче наливался от злобы.

– Доброе утро, шеф Кристон, – как ни в чем не бывало улыбнулся Шайс самой дружелюбной улыбкой.

– Доброе, – прошипел тот, удивив дракона спозаранку – любезным отношением к задержанным шеф не отличался.

Их знакомство началось очень давно. Тогда Шайс только прибыл в столицу. Ослеплённый яркими магическими огнями и невиданными развлечениями на любой вкус дракон пустился во все тяжкие. И очень скоро начал своё знакомство с местной системой правопорядка, поочерёдно оказываясь во всех сорока семи участках Сильёна.

Попав под стражу и угодив в магическую камеру впервые, он был растерян и удивлён, но прошло совсем немного времени и Шайс привык проводить ночь-другую под казённой крышей. Ещё немного погодя к нему привыкли и служители, относясь снисходительно к нарушениям дракона. Время от времени он, конечно, портил всем кровь, но по большей части предпочитал ограничиваться хулиганством, шумными застольями, дебоширством и драками.

– Чем могу служить? – спросил Шайс, улыбающийся в тридцать шесть зубов, вплотную приблизившись к невидимой черте, переступить которую он не мог – четыре заговорённых камня держали лучше любых стен. Стоило нарушить магические пределы и ударило бы так, что и чешуя задымилась.

Шеф выглядел взвинченным.

– Хотел попросить тебя, парень, – тихо начал он, чтобы другие дремавшие задержанные их не услышали. – Сегодня у нас будет проверка. Ты это, веди себя прилично и не создавай проблем.

Грифон с подозрением щурился на завсегдатая.

– Буду рад вам помочь, – с готовностью откликнулся Шайс. – Я вообще мог бы не задерживаться, – доверительно шепнул дракон, кивая в сторону окна, за которым ослепительно сияло летнее солнце.

Грифон щёлкнул клювом, игнорируя ангельский взгляд дракона. Конечно, он не ожидал, что всё будет так просто. Но эта духова проверка, о которой он узнал час назад, могла создать немало неприятностей, и поэтому будет гораздо лучше, если инспекторы побыстрее обойдут его участок и уберутся восвояси.

Но Шайс, попавший к ним два дня назад, мог с лёгкостью осложнить дело.

Не в меру болтливый и хитрый дракон был себе на уме. А ещё он не раз жаловался на питание, чистоту отхожего места, пропавшие вещи после отбывания заключения и тому подобные мелочи. И шеф Кристон не был до конца уверен, как на всё это отреагируют проверяющие, реши дракон раскрыть рот во время стандартного обхода магических камер.

– Если всё пройдёт гладко, вечером на пересмене пойдёшь домой, – буркнул грифон.

– Всё пройдёт без сучка, без задоринки, – подмигнул Шайс, получив в ответ хмурый взгляд.

Стоило шефу скрыться за поворотом, как Шайс улыбнулся уже вполне искренне. Едва ли он мог надеяться, что дебош по случаю собственного совершеннолетия так просто сойдёт ему с рук.

Он не посвятил собранную толпу товарищей, сомнительных друзей и просто приятелей во все подробности отмечаемого события. С них было достаточно и того, что они были приглашены на день рожденья. Разношёрстная масса магических существ, принадлежавших к самым низам, с радостью подхватила повод пропить собственные жалкие гроши после того как появится возможность прокутить чужое. Шайс, всегда внимательный к золоту, не возражал: один-единственный раз.

Для дракона совершеннолетие было не в пример важным событием, которое полагалось праздновать в кругу родных и близких, собрав вокруг весь клан и пригласив огромное количество гостей. Так бы всё и случилось, если бы Шайс оказался в Нагорьях… но последнюю сотню лет он провёл вдали от родных мест и пока не собирался обратно.

Однако чёрный дракон решил не вешать нос, давно научившись принимать удары судьбы.

Будучи неопытной ящерицей, по воле случая очутившейся в столице, он многому успел научиться. Шкуру его не раз трепало. В первый десяток лет на новом месте случалось и вовсе терять надежду на благополучный исход собственных дел, но смекалка и обострённое чутьё помогли Шайсу справляться с самыми безнадёжными делами.

День, когда он почувствовал себя словно русалка в мутных водах столицы империи, наступил раньше дня зрелости. Смысла привязываться к давно оставленным за спиной традициям дракон не видел и потому решил, что всё пройдёт соответственно его новому образу жизни.

Четыре разгромленных в прах питейных заведения, пожар, вереница драк, несколько оргий и шесть трупов – этот список вменяли Шайсу по прошествии двух дней его дня рожденья. От многих проблем он с лёгкостью откупится – свой небольшой мешочек золота он сумел значительно приумножить. Но хулиганство и случайные смерти так просто не сойдут ему с рук.

Шайс неспроста выбрал район Верхних Изумрудных Кварталов для праздника. Здесь он успел побывать всего лишь тринадцать раз и потому мог рассчитывать хотя бы на сносное обращение в рамках закона. Он знал, что ему предстоит провести не один месяц в заключении, прежде чем неспешная машина правосудия двинет свои шестерёнки, чтобы однажды вынести оправдательный приговор.

Рано или поздно так непременно должно было произойти, потому что Шайс действительно не был причастен ни к одному из убийств, случившихся по глупости, неосторожности и случайности, коих в пылу празднества, равно как и битвы, происходит великое множество.

Вот только до этого момента предстояло отдыхать под стражей, окружённым чуждой магией в полном одиночестве и скуке. И вот шанс! Шайс не зря почувствовал себя любимчиком судьбы, стоило вырваться на свободу, и в очередной раз в этом убедился – всё закончится уже вечером. Оставалось дождаться инспекцию, которую так опасался шеф Кристон и не забыть прикусить язык.

***

– А здесь у нас временно задержанные, – вещал заместитель начальника участка, человек по имени Митоль, пропуская группу из пяти существ в одно из помещений, располагавших семью магическими камерами.

Шайс с вялым интересом уставился на гостей, продолжая расслабленно лежать на спальной полке, свешивая ногу вниз и подпирая голову рукой.

Процессия представлялась весьма разношёрстной. Во главе группы возвышался дроу преклонных лет. Его кожа свешивалась тонкими, лишёнными подкожного жира складками, будто оплывшая свеча. По правую руку от него остановился вампир. Высокий и моложавый, он презрительно окинул взглядом плохо метёные полы и наскоро очищенные от паутины окошки.

Шайс понимающе кивнул – местечко было так себе. Впрочем, ему приходилось бывать в местах и похуже.

Слева от дроу застыл маг. Внешне он очень походил на человека, но типичные голубые одеяния, украшенные серебристой пылью, и обильное множество колец на пальцах не позволили усомниться в принадлежности к древней профессии. Из-под очков полумесяцем посверкивал флегматичный взгляд.

– Как видите, ничего интересного, – буднично начал Митоль, – не дожидаясь, пока последние существа найдут себе удобное для обозрения место; Шайс не ошибся – всё зависело только от дроу. – Здесь содержатся нарушители, совершившие преступления средней степени тяжести. Они получают питание дважды в день и…

Русалка, втиснувшаяся между магом и вторым дроу, скривила кислую мину и зажала нос.

«Да, родная, и пахнет у нас так себе.»