Текст книги "Империус (СИ)"

Автор книги: БаггиБу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

– Совершенно очевидно, что обязанности капитана оказались слишком утомительными для Поттера: он даже не пытается искать снитч.

Кто его пустил в комментаторы, если он даже в игре толком не разбирается?

– Это он зря, – послышался флегматичный голос, и метла Гарри качнулась – Малфой умышленно его толкнул, но не слишком сильно, как-то без былого огонька. – Макгонагалл слишком любит квиддич, чтобы доверить значок не лучшему из возможных кандидатов. Хоть прошлый год вспомни: выбрала Джонсон.

Мадам Трюк в этот момент смотрела в другую сторону, а когда оглянулась на гневный рев гриффиндорских болельщиков, Малфой уже просто парил рядом, что правилами не запрещено, и невозбранно отомстить ему под судейским взглядом было, конечно, можно, но получать пенальти не хотелось.

– Чего тебе? – процедил Гарри сквозь зубы. Вблизи тот выглядел не слишком хорошо: помятый, глаза красные, будто страшно не выспался, а на метлу его усадили прямо из постели, в которую он только что забрался.

– Передай своей неспящей красавице, чтобы ходила оглядываясь, – сказал Малфой с непонятным выражением лица и на секунду устало прикрыл веки.

– Чего? – оторопело вытаращился Гарри. Во-первых, мало того, что он как-то уже отвык слышать угрозы в его исполнении, так ещё и эта была какая-то странная, во-вторых, почему-то подумалось о Джинни, хотя какие у неё вообще могли быть дела с Малфоем? Наверняка он говорил о Гермионе, которая регулярно гуляла по ночам в библиотеку и туалет Плаксы Миртл. Гарри даже пришлось вручить ей мантию и карту на неопределённое время, когда Томас спросил, чем они там постоянно обмениваются и зачем это Грейнджер ходит к ним в спальню чуть ли не через вечер. Улыбался ещё так мерзко, что аж кулаки зачесались: и за нехорошие намёки в адрес лучшей подруги, и за давешнюю наглость по отношению к Джинни. Всё же хорошо, что она его отшила. Но если кто-то узнал, чем занималась Гермиона, и растрепал Малфою – или тот сам выяснил, не зря же так выглядит, может, следил, – то это просто катастрофа. В груди образовался ледяной комок страха: что же с ней теперь будет?

Непонятно только, почему он не сдал её тому же Снейпу, не испортил по-тихому зелье, наконец, не подкараулил однажды ночью без предупреждения. Может, боялся, что тогда и его планы на свет выплывут? Затем и сказал, чтобы она тихо-мирно прекратила? Но тогда она точно готовит что-то стоящее и эффективное.

– Того, – недовольно буркнул Малфой, выводя Гарри из задумчивости. – Не спасут её больше мышки.

– О чём ты вообще? Какие мыши?

– Летучие, мой непонятливый соперник, какие же ещё, – Малфой закатил глаза. – Хватит тупить и переспрашивать, просто передай. И вообще, Поттер, мы тут с тобой болтаем, а там снитч вовсю порхает, – и он сорвался с места.

Гарри тут же последовал за ним – не столько из-за того, что поверил его последним словам, сколько из желания всё-таки их прояснить. Первая догадка оказалась правильной: речь шла о Джинни – все знали про её фирменный Летучемышиный сглаз, – но яснее от этого не стало, только наоборот. Хотя всё равно стоило попросить Гермиону быть осторожнее. Как-то вдруг очень ощутимой и реальной стала грозившая ей опасность, которую он раньше воспринимал скорее умозрительно.

Едва поравнявшись с Малфоем, Гарри тоже заметил снитч – надо же, не соврал – и вместо того, чтобы сбавить скорость, как собирался, выжал из метлы последнее; ветер засвистел в ушах, заглушая комментарии Смита и вопли толпы на трибунах. Преимущество гриффиндорской команды составляло пока всего лишь сотню очков. Если Малфой успеет первым, они проиграют.

Верная Молния не подвела, и Гарри, опередив соперника всего на каких-то несколько дюймов, протянул руку и схватил снитч.

– Есть! – радостно заорал он и от облегчения, что не упустил победу из-под носа – хотя был к тому близок, – совершенно позабыл о своём желании выяснить у Малфоя все подробности насчёт его туманных угроз.

Восторженная команда накинулась на Гарри с объятиями, не дождавшись, пока он спустится на землю, а Джинни тем временем разнесла в щепки будку комментатора, чем привела всех в полный экстаз.

Задыхаясь от смеха и ликования, Гарри вырвался из рук остальных игроков и крепко обнял её, но сразу же отпустил. Настроение, не испорченное даже руганью профессора Макгонагалл по поводу порчи школьного имущества, резко скакнуло вниз, стоило только вспомнить о грозившей Джинни опасности.

Чем она успела насолить Малфою? Почему он решил ей угрожать таким странным образом: передавая сообщение через третье лицо, к тому же именно через Гарри? Не сам ли он её в это нечаянно втравил, просто дружески общаясь? Не могут достать его – нацелились на тех, кто ему близок? Тогда и Гермиона с Роном – и всем семейством Уизли целиком – в опасности, и члены ОД – особенно Полумна и Невилл, – и Ремус, и Хагрид…

Оглядев счастливых членов команды, Гарри постарался изобразить бодрую улыбку и хлопнул по плечу торжествовавшего Рона. Потом. Он не станет портить им праздник и поговорит с Джинни после вечеринки.

Гриффиндорская команда ушла с поля в обнимку, задорно пересмеиваясь, весело потрясая в воздухе кулаками и махая своим болельщикам.

В раздевалке – после ухода всех остальных – Гарри и Рона ждал неприятный разговор с Гермионой, окончательно похоронивший любые надежды на приятный вечер в компании друзей и убивший даже малейшее желание продолжать делать вид, будто всё хорошо.

Напряжение между Роном и Гермионой появилось уже давно – после неосмотрительных слов Джинни о том, кто и с кем целовался, – но именно Гарри, наряду с Лавандой Браун, поспособствовал взрыву, хотя он-то как раз надеялся, что после победы – на волне эйфории и не без помощи некоторого количества сливочного пива – им легко и просто будет помириться, а может, даже объясниться наконец, но не тут-то было. Обиженный Рон – в основном из-за Крама, конечно, а не потому, что Гермиона недостаточно верила в его вратарские способности – поцеловал не ту девочку. Атака разъярённых птичек стала достойным завершающим штрихом этого фарса.

В классе, из которого сначала выскочила рыдавшая Гермиона, а потом под натиском маленьких, но имевших достаточно острые клювы и когти пернатых снарядов сбежал Рон, Гарри просидел ещё минут тридцать: идти обратно на вечеринку не хотелось категорически, и не только потому, что быть втянутым в очередной виток противостояния Рона и Гермионы – удовольствие ниже среднего, ведь они оба его друзья и оба равно ему дороги, но ещё и из-за царившего там всеобщего веселья, которое лично для него отдавало теперь горечью, как пир во время чумы. Проклятый Малфой умудрился всего парой фраз надёжно испоганить и без того редкую по нынешним временам радость.

Когда Гарри вернулся в гостиную, праздник уже почти закончился: большая часть гриффиндорцев разбрелась кто куда, осталось не больше десятка человек, и в их числе Рон с Лавандой – вновь так тесно сплелись в объятьях, что трудно было сказать, где чьи руки – и Джинни, с ногами забравшаяся в кресло у камина и укутавшая колени тёплым лоскутным одеялом. Рядом с ней никого не было, и Гарри понял, что это его шанс.

– Ты не видела Гермиону? – начал он издалека, устроившись рядом с ней на подлокотнике (к тому же судьба подруги действительно его беспокоила).

– Видела, – Джинни вынырнула из своих мыслей и повернула к нему голову. – Забрала своё рыжее чудовище и унеслась с ним в спальню. Я пыталась с ней поговорить, но ничего не вышло: она очень расстроилась. Думаю, лучше её ненадолго оставить в покое.

Гарри невольно нашёл глазами Рона, решив было, что тот ему примерещился, но нет: друг по-прежнему сидел на диване в противоположной стороне гостиной – с Лавандой на коленях – и даже не думал исчезать.

– Дорвался, – бесстрастно прокомментировала Джинни, проследив за взглядом Гарри. – Не этого идиота, а кота. Знаешь, он иногда приходит посидеть у меня на коленях, – она провела ладонью по одеялу, – и мне очень нравится его гладить, хоть я и понимаю, что у него просто интерес к Арнольду – самый естественный интерес: гастрономический, – но он явно себя сдерживает. Умнейшее создание.

Джинни кончиком пальца пощекотала сидевшего на её плече карликового пушистика, прежде скрытого волосами, а Гарри на миг остро позавидовал и Живоглоту, и Арнольду, возжаждав поменяться с любым из них местами, и в тысячный уже, наверное, раз напомнил себе, что она сестра Рона.

Пауза затянулась, но Джинни это, кажется, совсем не обеспокоило, она смотрела в огонь и машинально теребила в пальцах какой-то фантик.

– Что это у тебя?

– О, презент от Фреда и Джорджа. Честно говоря, они мне их почти насильно запихнули по горсти каждый и с уморительной серьёзностью предостерегали от всяческих опасностей студенческих вечеринок для неокрепшего девичьего организма. Так мило с их стороны.

Мягко улыбнувшись, Джинни протянула фантик.

– Мозгодёрка, – вслух прочитал название Гарри и присмотрелся к кратенькой аннотации, добавленной ниже совсем мелкими буковками. – Проясняет сознание после употребления любого количества слабого алкоголя и придаёт свежесть дыханию. Ого, я о таких даже не слышал. И как, хорошо помогает?

– Сложно сказать, если честно. Насчёт дыхания – правда совершенно точно, причём действует потом ещё часа три, а вот с прояснением не скажу: мне и одного стаканчика, просто за компанию, вполне достаточно, так что и помутнения, которое требовалось бы прояснить, нет, – развела руками Джинни.

– Ну, всё равно полезная штука, – одобрил Гарри.

– Ага, только если пить что покрепче, то гарантированно не сработает.

– Пробовала?

– Слоупер пожаловался. На днях накушался до изумления, а потом возмущался, что ему подсунули пустышку, только деньги зря потратил, – она порылась в кармане и достала целую конфетку. – Будешь?

– А давай, – Гарри тоже выпил всего один стаканчик, но ясность мышления была ему сейчас как нельзя кстати.

– Про свежесть они не просто не соврали, а серьёзно преуменьшили, – выдохнул он, с трудом отдышавшись после разорвавшейся во рту термоядерной мятной бомбы. Джинни понимающе улыбнулась и подсказала:

– Это только первые несколько секунд, потом нормально.

Может, это так странно сработала конфета близнецов, а может, просто не осталось больше сил тянуть, но Гарри, быстро наколдовав заклинание Принца от подслушивания, без дальнейших предисловий сказал:

– Малфой тебе угрожал.

Почему-то смутившаяся Джинни ярко запунцовела.

– Не думаю, что он это всерьёз, – выпалила она скороговоркой. – Очередная его дебильная шуточка, не больше.

– Какие уж тут шуточки! – не согласился Гарри и для убедительности взмахнул руками. – «Ходи оглядываясь» – это совсем не смешно.

– Что?

– Если дословно: «передай своей неспящей красавице, чтобы ходила оглядываясь». Так он мне сказал сегодня во время матча, когда в меня врезался. И что мышки твои не всесильны.

Гарри немного смутился. Джинни действительно была красавица, что там насчёт сна – неизвестно, но уж никак не «его». Она сестра Рона.

Её реакция его удивила: Джинни тут же успокоилась, сосредоточенно прищурилась и сказала:

– Не вяжется.

– Что не вяжется? – совсем запутался Гарри. – Так всё и было, честное слово.

– Я верю, – она успокаивающе похлопала его по руке. – Я всегда тебе верю.

У него словно что-то перевернулось в животе.

– Просто это странно. Не мог он так разозлиться, что из-за меня ему пришлось сегодня играть, – Джинни говорила задумчиво, словно рассуждая сама с собой. – Или мог… нет, не вяжется.

– Из-за тебя? Погоди, так что же, это ты заколдовала мётлы слизеринцев, и поэтому они столкнулись на тренировке? – Гарри посмотрел на неё с нескрываемым восхищением и подумал, что не особенно удивлён: как бы они с Роном иногда ни цапались, но она его любила; и раз великая блюстительница правил Гермиона опустилась до жульничества на отборочных, то почему бы Джинни, никогда особого пиетета к ним не питавшая, не могла поступить аналогично?

– Нет. Видишь ли, вчера они столкнулись не друг с другом, – с нарочитой небрежностью сказала она. – И не на мётлах.

– Двое, Вейзи с седьмого курса… – у Гарри сел голос.

– Ага, но не то чтобы у меня имелся выбор, если ты понимаешь, – она недовольно нахмурилась, и все его справедливые упрёки за неоправданный риск куда-то подевались.

– Но тогда всё ясно! – он яростно сжал кулаки. – Слизеринцы хотят тебе отомстить, и Малфой в первых рядах.

– Не думаю, что он собрался мне мстить, – Джинни кинула странный взгляд куда-то в пространство.

– А как ещё изволишь толковать его слова? – не удержался от язвительного тона Гарри.

– Как предупреждение? – спросила она с невинным видом.

– Ха! Ты слишком хорошо думаешь о людях, потому что судишь их по себе.

Проигнорировав её явное смущение от неожиданно сорвавшегося комплимента, он добавил:

– Да Малфой просто не в состоянии не поиздеваться, вот и всё.

– Ну, в чём-то ты прав, но…

– Нет, Джинни, – твёрдо перебил Гарри, – ты в опасности, поэтому я считаю, что тебе нужна охрана.

– Ты же не серьёзно? – от удивления у неё чуть приоткрылся рот. Выглядела она в этот момент настолько трогательно и беззащитно, что у Гарри от беспокойства даже кольнуло где-то в сердце.

– Очень даже серьёзно, – он добавил в голос бескомпромиссной суровости. – Я капитан, я должен заботиться о таких вещах.

– Послушай, это уже смешно, – нахмурилась вопреки своим словам Джинни и, сложив руки на груди, превратилась в живое олицетворение непреклонности. – Мне не нужны няньки. Тебе не обязательно тратить своё время на такую чепуху.

– Это не чепуха! – от всей души возмутился Гарри.

– Полная чепуха, – она явно не собиралась уступать, и он сменил тактику.

– Слушай, если проблема во мне, то ладно, я понимаю, ничего страшного, правда. Попрошу других членов команды. Я не собираюсь навязывать своё общество, если оно тебе неприятно.

Это предложение далось ему очень нелегко, но беспокойство о ней перекрывало эгоистическое желание быть рядом и всё сделать самому.

– Мне приятно твоё общество, Гарри, не говори глупостей, – тут же успокоила его Джинни, в подтверждение своих слов положив руку ему на плечо, и спокойно объяснила: – Но мне не нравится сама ситуация: не хочется возвращаться к роли беспомощной жертвы. Теперь я могу постоять за себя.

– Я понимаю, но ведь совсем не обязательно делать это в одиночку.

– Если ты чувствуешь себя обязанным только из-за того, что уже однажды меня спас, – она передёрнула плечами, – или потому, что я сестра твоего лучшего друга…

Ох, насколько было бы проще, не имей Рон к ней и вовсе никакого отношения.

Джинни словно ждала чего-то, и Гарри понял: правильный ответ, который позволил бы её уговорить, существует, осталось только его найти.

– Ты нужна команде, – выбрал он достаточно нейтральный, но правдивый вариант, вместе с тем подчёркивавший её важность, а не жалость к ней, раз уж она столько значения придавала своей гордости и самостоятельности. К счастью, при серьёзной необходимости Джинни могла их отодвинуть подальше; и по её лицу он понял, что ошибся. У неё на лбу появилась характерная складочка, и Гарри готов был поклясться, что сейчас услышит отповедь или решительный и окончательный отказ.

– Я сам себя не прощу, если с тобой вдруг что случится, – выпалил он чистую правду, потому что придумывать что-то разумное было уже некогда, и тихо добавил: – Не после того, как погиб Сириус. Потерять кого-то ещё…

Договорить ему не позволила прижавшаяся к губам тёплая ладошка с едва уловимым запахом мяты и чего-то цветочного. Джинни смотрела на него, будто что-то решая.

– Ладно, – она убрала ладонь, а его затопило несказанное облегчение. – Не пора ли нам отправляться спать? Иначе я усну прямо в кресле.

– Да, конечно, – Гарри неохотно встал с подлокотника, снял заклинание и огляделся. Кроме них с Джинни в гостиной оставались только Рон и Лаванда, которые, похоже, настолько увлеклись, что окончательно позабыли об окружающем мире.

– У неё что, блузка расстёгнута? А у него… – Гарри не поверил своим глазам, а уши и щёки стремительно налились жаром. – Если они продолжат в том же духе…

– То моему братцу, как честному человеку, придётся на ней жениться, – с весёлой злостью закончила его мысль вставшая следом Джинни, и он растерянно пробормотал:

– Вот уж кому не помешали бы твои конфетки.

– А это мысль, но сначала нужно их разъединить, – кивнула она и вытащила палочку.

– М-м-м, может, не стоит? – немного робко уточнил Гарри, в котором проклюнулась некоторая мужская солидарность.

– Может, и не стоит, но утром они будут вольны подумать и на трезвую голову продолжить с того места, на котором мы их прервали, ну, или скажут нам спасибо, – отрезала Джинни и парой заклинаний привела Рона и Лаванду в бессознательное состояние. – Меня удовлетворит любой из вариантов, – она сунула в ладонь Гарри одну из конфеток близнецов. От её мимолётного прикосновения по коже разошлись мурашки.

Тяжело вздохнув – аргументы против такого решения у него были, но если он не хотел получить Летучемышиным сглазом, озвучивать их не стоило, – Гарри поднял палочку и приготовился левитировать друга до кровати. Доставку Лаванды в её спальню взяла на себя Джинни.

*

Уже на четвёртый заход к Исчезательному шкафу Спайк на все корки проклинал собственную тупость и недоумевал, чем же он думал, когда составлял расписание для Горбина. Вот с чего было оптимистично закладывать на каждую проверку по полчаса? Наколдовал очередное заклинание, запихнул в шкаф какую-нибудь мелочь и сиди себе скучай. Ни в чарах каких не потренироваться – мало ли что и как из местного хлама среагирует на шальной рикошет, – ни книжку почитать: стоя неудобно, а присесть некуда. Напрасная трата времени.

Хорошо хоть, что на прошлой неделе догадался попросить Винки о помощи, и она нашла среди завалов относительно целые стол и табуретку, которые после тройной эльфийской чистки можно было использовать без риска по макушку вымазаться в какой-нибудь пакости, а в школьном чемодане отыскались щегольские магические часы – в виде серебряной, без меры изукрашенной завитушками луковицы – с функцией таймера, так что теперь можно было заняться домашним заданием без риска пропустить контрольную точку.

Только вот от недостатка сна это никак не спасало. Всю глубину своих заблуждений и тщетность надежды отсыпаться по субботам Спайк осознал не сразу, тем более что в первый раз спокойно продрых почти до обеда, а Урхарта на коленях – с метлой в зубах и диким, умоляющим взглядом – во второй посчитал за случайность; но затем, ещё через неделю, на его голову свалилась – буквально – Паркинсон в истерике: застукала Уизли и Браун, миловавшихся в укромном местечке. Теперь Спайк гадал, что же ждёт его этим утром: возжелавший общения Снейп? Дамбдлор? Поттер? Грейнджер?

Лично он предпочёл бы последнюю. Конечно, врезать она может не хуже своего приятеля, только ещё и магией сверху приголубит какой-нибудь заковыристой, но зато не должна умереть от руки Спайка, не доложит на него Тёмному Лорду, не походит на Пуфа и так забавно пыхтит от злости, что это того стоило бы, даже отрасти Грейнджер ему метровые слоновьи уши в розовую крапинку.

Вселенная решила не ждать утра и подсунуть ему очередной сюрприз уже на выходе из подземелий.

– Малфой! – послышался тихий оклик сзади, и Спайк на рефлексах с разворота долбанул оглушалкой на звук.

– Это же я, не пали. Какой ты нервный.

Значит, не попал. Жаль.

– Это не я нервный, это жизнь у меня тяжёлая. Тыковка, какого хрена ты тут шастаешь? – недовольно сказал он, узнав голос.

– Заклинаниями бросаться не будешь? – уточнила она.

– Нет, – пообещал Спайк, хотя очень хотелось.

– Я как раз тебя ждала – это к вопросу о том, что я здесь делаю, – из-за доспехов, стоявших в нише, высунулась рыжая голова. – Разговор есть.

Одна, ночью, в подземельях. Гриффиндорцы все ебанутые, и он это давно знал, так чего сейчас удивляться?

– Но как?.. – вырвалось у него. Об этих вылазках даже Паркинсон не имела ни малейшего понятия; знал только Горбин, и то без подробностей.

– В прошлую субботу ты снова был невыспавшимся, а в совпадения я как-то не верю, – объяснила Уизли и попросила, сделав бровки домиком: – Сними уже свою пакость, невозможно с таким кошмаром разговаривать.

– Ага, и стоять светить физиономией на весь коридор, – пробурчал Спайк, но просьбу выполнил. В мелочах с женщинами проще не спорить. Особенно с достаточно сообразительными и наблюдательными, в результате чего имеющими на тебя компромат.

– И то верно… – она ненадолго задумалась. – А залазь ко мне? Мы спокойно тут вдвоём уместимся.

Идея была неплохая, если только Поттер никогда о случившемся не узнает. А то умирать во цвете лет от рук взревновавшего героя как-то неохота.

– Я рассчитываю, что этот эпизод останется только между нами, – предупредил Спайк, поднырнув под локоть статуи, хотя места вполне хватало и – с некоторой натяжкой – расстояние между ними можно было даже назвать приличным.

– Да легко, – Уизли фыркнула. – Про то, что случилось такой же ночью две недели назад, никто так и не узнал.

– О, теперь ясно, почему Поттер изображал идиота на матче. Ты что же, ничего не рассказала?

– Ну, после твоего выступления пришлось тонко намекнуть, но только в самых общих чертах, что я имею некоторое отношение к отдыху Вейзи и Харпера в Больничном крыле, а так бы вообще ни словечка.

И посмотрела так гордо, будто подвиг совершила. М-да, вот и попроси гриффиндорца о чём-нибудь, не растолковав подробно некоторые элементарные вещи. Или дело в том, что она Уизли? Бедная тогда Паркинсон.

Он молчал, потому что сказать было чего, но конструктивному диалогу это не поспособствовало бы.

– Ты же сам просил молчать, – в её голосе послышалась неуверенность.

– О моём участии, но и только! – взвыл Спайк. – Неужели так сложно было немного отцензурить историю и рассказать лишь о твоём героическом превозмогании, а не корчить несгибаемую партизанку на допросе у врагов.

– Да какая разница? – Уизли от недовольства – и того, что её старания не оценили – перешла на шипение. – И Гарри не имеет к этому всему совершенно никакого отношения.

– В корне неверно. Никто не полезет к девушке Поттера, по крайней мере в здравом уме, но Тёмного Лорда с приспешниками мы не учитываем, ведь им в школу хода нет.

Пока что нет, но даже когда будет, он постарается сделать так, чтобы у них не осталось времени на глупости вроде нападений на учеников. Дамблдор снова везде в почёте, стоит ему только захотеть, шевельнуть пальцем, и в школу отправят хоть весь наличный состав аврората – уж на десантную группу пожирателей их вместе с самим господином директором должно хватить (наверняка он и в одиночку бы справился, но лучше не рисковать), и «привет, Азкабан, давно не виделись» для всех соратничков, которые сюда сунутся, – а лидер без последователей несколько ограничен в возможностях, даже если он Тёмный Лорд. Может, не останется у него времени издеваться над Малфоями, а может, Поттер сумеет этим воспользоваться и наконец-то сделает своё геройское дело.

– Какая ещё девушка? – возмутилась Уизли, на её щеках проступили красные пятна. Интересно, больше от смущения или всё-таки от возмущения.

– Со стороны оно так выглядит, – Спайк принял нарочито равнодушный вид. Ох уж эти влюблённые дурёхи. – Вы же не могли до сих пор не суметь объясниться, верно?

Она смотрела с непониманием. Появилось острое желание побиться головой о кирасу доспехов, за которыми они прятались.

– Да ну на хер, только не говори мне, что не знаешь, – не выдержал он. – Поттер смотрит на тебя так, словно сожрать хочет.

Понимания на её лице так и не появилось, пришлось пояснить:

– Нравишься ты ему, глупая. Мне казалось, это взаимно.

– Снова издеваешься? – Уизли залилась краской уже сплошняком и сжала кулаки. – Твоё какое дело?

– Ты знойная штучка, тыковка, к тому же постоянно находишь какие-нибудь неприятности на свою симпатичную задницу. Идеальная кандидатура для девушки нашего героя, – ушёл Спайк от прямого ответа. Так она и поверила, что ему нужен счастливый и довольный Поттер, пусть даже с чисто прагматическими целями: в качестве тёмнолордобойки.

– Смешно. Ха. Ха. Ха, – сказано это было без малейшего намёка на улыбку.

– Серьёзно.

– Хватит, – Уизли покачала головой. – Я ему не интересна.

– Ну да, а я тогда Дамблдор под обороткой.

Несколько секунд она пристально вглядывалась ему в глаза, а потом расхохоталась.

– За любовь надо бороться, даже если думаешь, что шансов нет, – убеждённо сказал он с некоторой обидой, ничуть не разделив её веселья. Для него это был самый больной вопрос.

– Ой, не могу, – она с трудом отдышалась. – Если ты мне сейчас начнёшь задвигать про силу любви, то я таки поверю, что твоё настоящее имя Альбус Персиваль Вульфрик Брайан. А если серьёзно, сомневаюсь, что такой, как ты, может хоть что-то знать о любви.

– Такой, как я… это какой? – тут же оскорбился Спайк. – Что ты вообще можешь обо мне знать? Чем я так кардинально отличаюсь от тебя?

Уизли хмыкнула и даже не задумалась над ответом:

– Противный засранец!

– Стервозная заноза в заднице!

Минуты две они друг на друга усиленно дулись.

– Я не хочу сказать, что мы подружились, но ты мне действительно помог – между прочим, в ущерб своему факультету – и сейчас вон как за мою личную жизнь переживаешь, – она не выдержала первой. – Так почему же ты, засоси тебя дементор, всё остальное время делал вид, будто меня не существует?

– Шутишь, принцесса? Тебя такой знатный дракон охраняет: злой и кровно заинтересованный в твоей неприкосновенности, – Спайк придал лицу нарочито гротескно-испуганное выражение, но долго не выдержал и улыбнулся: следить за этим цирком было весьма забавно. Он с удовлетворением пронаблюдал, как Уизли едва заметно поморщилась от очередного прозвища. Это было мелко и совсем не по-джентельменски, но ощутить стыд или хотя бы его слабое подобие не вышло. – Прерывается только на уроки и сон, хотя мне удивительно, что вообще прерывается.

– Тогда его сменяет Демельза, так что я практически всё время под присмотром, вот и пришлось снова бродить по школе ночью, чтобы тебя подкараулить, – вздохнула она.

– Угу, в очередной раз подвергать себя опасности без особой нужды.

– И чья это вина?

– Можно подумать, вы с Поттером не наслаждаетесь обществом друг друга, хоть и тупите неимоверно с логическим продолжением, – невозмутимо парировал он. – А что я получаю вместо благодарности?

– Если ты думаешь, что кому-то может нравиться переживать за жизнь друга, то глубоко ошибаешься! – Уизли завелась с пол-оборота, во всей красе продемонстрировав свой пылкий темперамент. – Я говорила ему, что настоящей опасности нет, но он не верит…

Ну да, друга. Ага. Однако как ни называй, а Спайк точно знал о тревоге за близких людей не меньше Поттера.

– И правильно делает, – сухо оборвал её он. – Настоящая опасность действительно есть, тыковка: Вейзи, знаешь ли, не прыгает до потолка от счастья, что сначала ты его перехитрила, причём дважды – команда и половина факультета ему высказали своё «фи» и теперь глумятся, – а потом и вовсе уделала в бою, когда их было двое против тебя одной. Членовредительница…

– Да кто бы говорил! – встряла она. – Я Харпера вообще не трогала, если помнишь.

– Ладно, перестарался, признаю, – Спайк прикинулся опечаленным.

– Три перелома!

– Привычка!

– Странные у тебя привычки, – Уизли посмотрела на него с недоверием.

Кто ж виноват, что среди волшебников только Поттер такой бронебойный оказался? Его ведь он тоже бил, и ничего. А ведь Спайк действительно врезал Харперу от души, причём – просто на автомате, ну правда – в такое место, чтобы нанести максимальные повреждения, но ведь сила у него отнюдь уже не вампирская, не должно было получиться настолько эффективно. Может, и Вейзи пострадал совсем не от падения в прыжке?

– Я думала, ты их или в подземелья потом отлевитируешь, или в Больничное крыло, – продолжила Уизли, так и не дождавшись каких-либо комментариев.

– Забыл, – попытался развести руками Спайк, насколько позволял укрывший их закуток. Самое смешное, что это была чистая правда. – Шестой курс – ужас какой-то. Не бери много предметов, тыковка.

– В общем, кто из нас больший вредитель – это ещё неизвестно, – резюмировала она. – Но ты же мог просто тихонько подойти и предупредить меня.

Мысленно сосчитав до десяти – дважды, – он преувеличенно ласково спросил:

– И что бы ты сделала, тыковка?

– Ходила бы, как ты сам изволил выразиться, оглядываясь, – Уизли надулась и засопела не хуже Грейнджер, правда, у неё выходило не настолько забавно, но всё равно довольно мило. – А теперь?

Нет, ну полная незамутнённость. Грозный Глаз Гвиневра, понимаешь! Или она Джиневра? Не суть, главное – даже Грюм попался, что уж говорить о какой-то соплюшке. Конечно, на самом деле никто на неё охоту устраивать не собирался – Вейзи слишком умён, а Харперу не хватит смелости, – и в его словах было столько правды, сколько обычно содержится в хорошей лжи. В действительности Уизли грозила разве что парочка мелких и косвенных пакостей, не более. Кроме того, свести её с Поттером не было основной целью, так, побочным бонусом.

Основная задача – компенсировать фактически саботированные уроки ЗоТИ, а лучший способ научиться самому – научить кого-то другого.

Рассуждал при этом Спайк таким образом: если на твою девушку – или девушку, которую ты хотел бы звать своей – охотятся, сопровождай её везде, приставь миньонов и научи защищаться самостоятельно. Тот, кто вознамерится её обидеть, вряд ли станет ожидать, что намеченная жертва способна постоять за себя ничуть не хуже охраны, а иначе зачем бы та ей понадобилась. В своё время Спайк именно так и поступал в отношении Дру, и это неплохо работало сотню лет, а ведь она была не просто вампиром – что автоматически означало неприязнь очень многих существ: людей, магов, демонов (даже собратьев по виду), Истребительниц и прочих, – но ещё и обладала пророческим даром, воспользоваться которым хотел каждый второй, если не первый.

Оставалось наверняка убедиться, что всё получилось и Поттер озаботился не только охраной Уизли, но и тренировками.

– А теперь ты проводишь почти всё свободное время с парнем, который тебе нравится, и совершенно очевидно, что ради тебя он готов на многое. И если уж за прошлый год Поттер сумел натаскать вашу шайку до такого уровня, то просто представь, на что ты будешь способна к концу этого, – Спайк заговорщически подмигнул.

– О чём ты? – нахмурилась Уизли.

– О дополнительных занятиях для тебя и… кажется, Робинс? – с некоторым волнением пояснил он.

– Но зачем? – она явно недоумевала.

Назад к карточке книги "Империус (СИ)"