Текст книги "Три отца (СИ)"
Автор книги: Айли лагир
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)
6 глава.
Нищенки не было четвёртый день. Сначала Саки не придал значения её отсутствию. Мало ли где может шататься баба столь сомнительного занятия. Однако, к концу третьего дня, он почувствовал, как внутри нарастает тревога.
Маленький разговорчивый мальчишка. Забавный и одновременно трогательный малыш с удивительно ясными глазами и открытой солнечной улыбкой. В уме мужчина нафантазировал до небес. Он уже видел себя в роли отца. Признаться, Саки уже продумал, в какую комнату поселит новоявленного сынка, какие купит ему игрушки, как они вместе пойдут в зоопарк и на карусели и как вечером будут читать толстую книгу сказок с замечательными картинками, которую Саки видел в ближайшем магазине. Он чуть не купил этот томик, но смутившись слишком навязчивого внимания продавца, ушёл из салона ни с чем.
Признаться, Саки был неприятно шокирован, когда Йост неожиданно поддел мужчину вполне реальным вопросом, как он собирается выправлять мальчишке документы? Ещё пару вопросов Дэвид задал невинным тоном, и они крепко поругались. Дэвид не поленился пролистать в интернете информацию о пропавших детях и подсунул Пелко листок, едва заметно ухмыляясь. В Германии пропадали сотни детей. Как гром среди ясного неба Саки осознал то, что мальчонку могут разыскивать. Дэвид ещё несколько минут злорадно похихикал, а затем пообещал найти центр, где лечат военный невроз. Вот тогда-то они и рассорились.
Не менее странным было то, что они вообще подружились. Крайне нелюдимый, подозрительный Саки с роду ни с кем не заводил отношений. Слишком больно было потом расставаться или, не дай Бог, терять. Гражданка его ломала! Здесь всё было не так, и Саки буквально вцепился в предложенный спасательный круг, что неожиданно кинул ему Дэвид.
Поругавшись, он гордо держал молчание почти целую неделю, демонстративно обходя начальника с гордым и независимым видом. Ещё строже исполнял свои обязанности и в конце дня торопливо шёл на метро, не оглядываясь. А затем пропала нищенка…
Картины рисовались самые страшные. Билл попал под машину, женщина забыла или потеряла ребёнка в недрах огромного города, мальчонка заболел, утонул, отравился. Фантазия разыгралась так бурно, что Саки не находил себе места. Он, каждые полчаса подбегал к окну и, словно Алёнушка, вглядывался вдаль холодной осенней улицы. Мужчина и не заметил, как в заседании продюсеров объявили перерыв, и в холл вывалила приличная толпа присутствующих.
– Саки, проверь, пожалуйста, левое крыло, – Дэвид поправил галстук и отходя на приличное расстояние, ехидно шепнул :
– А как ты его заполучить собираешься? Купишь или в полицию заявишь?
Было ясно, что Йост откровенно дразнится. Хвала богам и присутствующим джентльменам, Саки поколотил бы начальника от души. Он холодно кивнул и, не меняя каменного выражения лица, отправился через холл проверять левое крыло.
Народу на очередной продюсерский совет съехалось много. Некоторых Саки уже знал в лицо и, обходя владения, невольно отмечал старых знакомых. Он и сам не понял, какой чёрт задержал его около компании с напитками. Мужчины оживлённо переговаривались и совершенно не обратили на Саки внимания. Следующий инцидент произошёл в долю секунды и, казалось бы, не представлял собой ничего интересного.
Один из мужчин (самый пожилой из всех присутствующих) полез за бумажником в карман, вытащил увесистое портмоне, и в это мгновение его кто -то неловко толкнул под руку. Из объёмного нутра деньгохранилища веером высыпались фотографии. Немного, наверное, штук пять, цветные и не очень хорошего качества. Присутствующие бросились поднимать. Возможно, Саки и не обратил бы на снимки внимания, если б старая лисица Хоффман не обратился к растеряше с вопросами:
– Герр Рейнхардт, у вас совершенно очаровательные внуки. Отчего вы никогда не показывали нам эти снимки?
– Да, как-то всё ни к месту было, – упомянутый герр Рейнхардт аккуратно собрал пачку и протянул её собеседникам, – впрочем, тут ничего особенного. Так, домашние фото. Таскаю с собой, чтобы не забывать, – он коротко хохотнул, – с этими разъездами скоро забуду, как выглядит собственная семья. Это мы в прошлом году на Мальдивах. Это Вильгельм, а это Симона.
– Внук вылитый Вы, герр Рейнхардт! – подольстился один из собеседников, – а почему мальчонка весь поцарапан?
– О, этот мелкий обормот попытался нарвать маме розы, – герр Рейнхардт весело улыбнулся, – растёт озорной, прямо спасу нет.
– А мальчик сейчас в Магдебурге?
– Да, они остановились с Симоной у моей старой тётки.
Саки бросил на фотографию короткий взгляд и похолодел. На него смотрел Билл. Его новенький маленький знакомый. С простой домашней фотографии, сделанной с обычного мобильного телефона и распечатанной на фотопринтере. Мужчина ошалело закрутил головой. Этого не может быть. Он не сумасшедший. Саки профессиональный военный, бывший разведчик. Ему достаточно одного беглого взгляда, чтобы запомнить лицо человека. Конечно, бывают такие поразительные сходства, но эти невинные тёмные глаза, смешной гребешок волос и, главное, родинка под губой. На фотографии был Билл. Маленький нищий мальчик Билл, который бывал у продюсерского центра почти ежедневно.
Внезапно Саки почувствовал, что ему становится дурно. Впервые в жизни здоровый и крепкий мужчина ощутил нарастающую слабость обморока. Он поспешно отошёл вглубь холла и почти повалился на просторный кожаный диван.
– Саки, ты что? Что с тобой? – над военным выросла фигура Дэвида.
– Там в кармане, таблетки, – почти ничего не соображая пролепетал мужчина, – я их не принимал .. ни разу…дай, пожалуйста, две!
– Саки, тебе надо к врачу, – Дэвид ловко оттеснил столпившихся, – всё в порядке. Всё нормально. Сейчас подойдёт доктор. Пойдём в комнату персонала. Дирк, Брауни, – позвал он, – проводите шефа.
Через несколько минут, когда Саки стало чуть-чуть получше, в комнату заглянул Йост.
– Врач уже был? – осведомился он.
– Пока нет, – Саки утёр холодный липкий пот и разочарованно пробормотал, – Дэвид, кажется, ты был прав. У мальчика есть семья, – и он коротко изложил инцидент, – Знаешь, я ничего не понимаю. Почему мальчик у нищих? Неужели его никто не ищет?
– У нищих? – задумчиво переспросил Дэвид, – внук Рейнхардта? – Он потёр переносицу и не менее задумчиво добавил:
– Честно говоря, никогда не слышал, чтобы герр Рейнхардт был женат, – он помолчал, словно раздумывая добивать ли Саки до конца и, наконец, решившись, отрывисто произнёс:
– Знаешь, Хоффман говорил, что однажды залез в ноутбук Рейнхардта, совершенно случайно, конечно, – Дэвид заметил ухмылку Саки и поспешил оправдать главного босса, – По ошибке конечно. Как ты мог такое подумать?
– Так что же там увидел наш честнейший Хоффман? – Несмотря на слабость, Саки не смог не улыбнуться.
– Старина Рейни интересуется хагакурэ.
– Что это такое?– Саки вытер пот и сел на диване в нормальную позу, – Не умничай. Я всё равно не понимаю, о чём ты говоришь.
– Это практическое и духовное руководство воина – самурая, – Дэвид достал сигарету и, не прикуривая, сунул в рот.
– Рейнхардт – самурай? – Саки изумлённо раскрыл рот, – никогда бы не подумал!
Йост предсказуемо хихикнул. Однако он продолжал мяться, и Саки обиженно фыркнул:
– Зачем ты водишь меня за нос? Знаешь, что я простой вояка и ни черта не понимаю в ваших возвышенных тонкостях. Что за фигня эта хагакура?
– Ну, это такой кодекс чести, – Дэвид почесал в затылке, пытаясь донести до Саки информацию в наиболее удобоваримом виде, – вроде, как армейский устав! Там приведены правила поведения самурая в воинском клане . Как достичь карьерного роста и уважения со стороны других самураев.
– Ну и что? – Саки нетерпеливо мотнул головой, – что в этом такого?
– Там ещё есть записи о вопросах взаимоотношений в семье и особенно воспитания детей.
– Детей, – Саки хмыкнул, – и что же плохого самураи делали с детьми?
– Ммм, – Йост заметно стушевался и очень осторожно спросил, – Саки, ты никогда не слышал о традиции сюдо?
– Нет, конечно. А что это такое?
– Хм ..дело в том, что традиция сюдо как раз и нашла отражение в японской литературе хагакурэ.
– Послушай, если ты не перестанешь говорить загадками, я прикурю твою сигарету и вставлю тем же концом, как ты её держишь, – обозлился Саки.
Йост поспешно выдернул сигарету изо рта и начал разыскивать по карманам зажигалку.
– Ну, это…традиционные японские гомосексуальные отношения между взрослым мужчиной и юношей, – выпалил он. – Считается, если мальчика воспитать в традиции сюдо, то он вырастет достойным человеком, с чувством прекрасного, честным, свободным и смелым…только знаешь… знаешь..мне кажется, всё это…
– Что… ЭТО? – Саки приподнялся над диваном и навис над Дэвидом словно гора.
– Мне кажется, все эти красивые утончённые традиции на самом деле прикрытие обычной педофилии, – пробормотал Йост и, не сводя с Саки глаз, медленно опустился на диван.
– Вот как? – медленно произнёс Саки, – очень любопытно!!!
7 глава.
По всей видимости, Билл заразился от Тома. Сегодня он чувствовал себя так плохо, что даже Зухра усомнилась, стоит ли брать мальчишку на промысел. Впрочем, женщина мало заботилась о его состоянии, ей самой было худо, и она лишь раздражённо отмахнулась, когда бабка предложила оставить мальчугана под крышей. Погода стояла плохая, наступала осень, дождь лил без перерыва почти каждый день, и Билл нещадно мёрз, едва прикрытый тонким сырым одеяльцем.
Недавно к Мигелю приезжал какой-то важный дядька. Он сфотографировал близнецов в комнате хозяина . В мягком плюшевом кресле с шариками в руках, и пообещал, что скоро их жизнь измениться к лучшему. За ними приедет добрый дядя, у них появится такая же удобная мебель, много игрушек и вкусной еды. Теперь Билл с нетерпением ждал перемен и каждый раз, когда Зухра уносила его на промысел, громко ревел, боясь, что брат уедет к доброму дядьке без него.
Мальчик был слабенький, болезненный. Он не знал, как попал в притон, но его организм отчаянно требовал нормальных условий. Вкусной и сытной еды, тёплой постели, заботливых ласковых рук. В последние дни Мигель настрого запретил Зухре поить Билла алкоголем, и теперь мальчик почти каждый день видел того самого доброго дядьку, который накормил его вкусным обедом и подарил красивых пингвинчиков. Мужчина осторожно посматривал на него сквозь стекло, и Билл мечтал, что именно этот дядька приедет за ним с братом.
Тем временем Том разболелся не на шутку. Он почти всё время лежал на кровати и даже не вставал в туалет. Женщины, что спали рядом, сокрушенно качали головами и бормотали непонятное слово – уходит.
Порой Том был вреднючина, он был сильней и агрессивней, чем брат, и Билл заподозрил, что старший нарочно притворяется немощным. На самом деле хитрый Томми собирался усыпить бдительность окружающих, а затем тихонько удрать к доброму дяде Саки, про которого рассказывал младший. Однако Том лежал, не открывая глаз, уже который день, и Билл усомнился в своих выводах. Не может же человек, тем более такой шустрый как Том, так долго лежать неподвижно.
Сегодня, как назло, Зухра была раздражённей, чем обычно. Пока они собирались на промысел, Билл получил несколько затрещин, и мальчик горько заплакал, пытаясь укрыться от разъярённой хозяйки в постели. Вместо того, чтобы мёрзнуть на мокрой улице, Билл хотел полежать вместе с братом, пусть и под тонким рваным одеяльцем, но вместе, в обнимку, согреваясь теплом родного тела. Но Том по-прежнему был в забытьи. Билл на всякий случай оставил игрушку ему, вдруг он её потеряет на улице, или Том захочет поиграть, когда проснётся, и покорно пошёл за Зухрой.
В притоне никто не заботился о детской одежде. Капризничая, Билл не одел сандалики, и встрёпанная Зухра, молча, обмотала его в сырое одеяло и выскользнула на улицу.
Погода стояла отвратительная. Дождь сеял мелкой холодной сеточкой с самого утра. Промозглые, сырые улицы были полупусты, и им долго пришлось плестись до своего рабочего места, так как по субботам автобус не ходил.
День тянулся медленно и уныло. Биллу было скучно и холодно. Однако он терпеливо сидел на коленях Зухры, ожидая, что за примерное поведение женщина купит ему сладкую булочку.
К счастью, мальчику больше не давали алкоголь, и он мог наслаждаться окружающим пейзажем без мучительной головной боли и тошноты. Впрочем, сегодня Биллу было не по себе, и отчаянно дрожа, он мечтал, чтобы противный день поскорее закончился.
Машин было мало, и даже добрый дядька, который прохаживался за огромной стеклянной витриной, не показывался на глаза. Время тянулось, словно резина и Билл начал думать о брате.
А вдруг Томми и вправду убежит без него. Вот и дяди Саки сегодня нет. Интересно, где они могли сговориться? Том обязательно убежит, он такой шустрый, все проделки в притоне это дело его неугомонных рук. Впрочем, им попадало обоим, но заводилой всегда был Том. Вот он убежит и оставит Билла одного. И теперь у брата будет своё тёплое одеяльце, машинки и книжка, он будет ходить в тёплых сапожках и смотреть телевизор, который Билл видел лишь однажды.
Мальчишка тревожно заёрзал. Или не убежит? Тётки говорят, что уходит! А как же он? Билл? Нет, Томми не сможет! Они всегда были вместе. Всегда-всегда. Билл не знал почему. Кто-то сказал, что они, как половинки одного яблока. Им нельзя быть отдельно. Если яблоко разломить, оно испортится, сломается. Половинки будут отдельно, но они уже никогда не будут единым целым. Вот и он с Томми. Им нельзя разлучаться. Они тоже могут сломаться. Эх, скорей бы вернуться домой!
А день всё тянулся и тянулся. На город опустились мутные осенние сумерки. В лужах отразились жёлтые пятна фонарей. Прошуршала смешная уборочная машина. В соседнем вечернем кафе захлопали двери. Из помещения потянуло едой. Билл устало откинулся к Зухре. Его худенькое тело ломало, внутри нарастал жар. Его хозяйка недовольно вздохнула и тряхнула мальчишку, как тяжёлый мешок.
Судя по нервному пыхтению женщины, Билл догадался, что ей опять плохо. Он и сам чувствовал себя неважнецки и даже не удивился, когда женщина предложила сходить в аптеку. Надо сказать, что в последнее время Зухра болела всё чаще. Она по нескольку раз в день отлучалась от места, а потом долго и нудно ругалась с Мигелем, сдавая дневную выручку.
– Я скоро приду! Посиди здесь, – Зухра ссадила Билла с колен и, не оглядываясь, побрела в сторону «аптеки».
Мальчик совсем не разбирался во времени, но, когда на круглых красивых часах большая стрелка забралась совсем наверх, а маленькая замерла на девяти, мальчик почувствовал неладное.
На улице совсем стемнело, дождь усилился, а прохожих стало совсем мало. Билл посидел ещё несколько минут и затем осторожно поднялся. Его тревога нарастала. Мальчуган поёрзал на скамейке и спустил ноги на землю, голые ступни обожгло ледяным холодом. Он был без обуви, но мальчика это не остановило.
Вокруг было темно и страшно, Зухра исчезла, и мальчуган твёрдо решил отправиться на её поиски. Он помнил, что женщина свернула в ближайший переулок, и сделал несколько несмелых шагов в сторону мнимой аптеки. Маленькие ножки обдало нестерпимым холодом. Но Билл твёрдо шлёпал прямо по лужам, периодически приподнимая ступни и жалобно поскуливая, как брошенная собачонка. В ближайшем переулке не было никакой аптеки. Там вообще не было магазинов, и мальчик озадаченно остановился. Его сердечко судорожно затрепетало, в самом дурном предчувствии. Ещё ничего не понимая, он свернул ещё в один переулок, затем в другой, миновал узкий тёмный проезд и понял, что заблудился.
Мальчишка судорожно скривил рот и, заливаясь слезами, выскочил на проезжую часть. От слёз глаза совсем затуманились, и Билл бежал вперёд, не разбирая дороги. Он кричал беспомощно и жалобно, поддавшись приступу паники. Но на его крики не отозвалась ни одна живая душа. Тёмный мокрый переулок отозвался лишь мрачным раскатистым эхом. Совершенно промокший и измученный ребёнок остановился около фонаря с сочным маслянистым отблеском.
Внезапно около ребёнка притормозил дорогой тёмно-синий автомобиль с колечками, и на улицу вышел изумлённый мужчина…
8 глава.
– Это просто провиденье. Знак судьбы. Нет, ты только посмотри. Мальчишка здесь и сейчас. В такое время и один.
– Послушай, ты очень рискуешь!
– Чем? Он же никому не нужен. Бедный ребятёнок. Ну, иди скорей сюда. Не бойся, тебя никто не обидит. Ну, же….
– Ты что, не видишь, у малыша истерика.
– Вижу, не слепой.
– Саки, зачем ты снимаешь куртку?
– Йост, не корчи из себя идиота. Мальчонка почти голый. Батюшки, да он босой.
– Оставь куртку в покое. На заднем сидении, у стекла лежит плед.
Саки поднял рыдающего мальчика на руки и бережно завернул в тёплую шерстяную ткань. Впрочем, этого ему показалось мало, он всё-таки снял с себя тёплую лёгкую куртку и завернул босые ножки во второй слой мягкой и лёгкой «Аляски».
– Ну, всё-всё, малыш, не плачь. Ты потерялся? Где твоя тётя, с которой ты сидишь?
Но Билл был так напуган, что мог только икать, размазывая по замурзанному личику слёзы пополам с соплями.
– Сейчас поедем домой. У тебя будет хорошая комната, тёплая кроватка и много игрушек.
– Лучше дай ребёнку попить. Видишь, он не может успокоиться. Горе мне с вами.
Недовольно бурча, Йост выбрался из-за руля и начал разыскивать в багажнике среди пакетов с продуктами, бутылочку фруктового сока. Его почему-то смутило неожиданно трогательное воркование Саки, и он с деланым раздражением клял на чём свет стоит багажник своей ауди, бестолковых менеджеров супермаркета и холодные, плохо освещённые улицы.
Однако перепуганный мальчишка нервно оттолкнул бутылку от себя, и содержимое упаковки вылилось на онемевшего Дэвида нескончаемым ниагарским водопадом.
– Плакал мой деловой костюм, – Йост иронично развёл руками и весьма выразительно посмотрел на Саки.
– А почему костюм плакал? – Билл внезапно перестал икать и изумлённо воззрился на молодого рассерженного дядьку, который безуспешно пытался стереть нежное персиковое пюре.
– А ты почему плачешь? – Йост обратил внимание, что мальчишка и вправду выглядит просто очаровательно. Этот невинный чертёнок уже обвил Саки двумя руками и удивлённо разглядывал испорченную вещь. Плакать он перестал. И только в большущих карих глазах всё ещё плескался пережитой ужас. Губки у мальчишки подрагивали. Он был готов заплакать по новой, скажи Дэвид хоть одно грубое слово.
– Ладно, хватит здесь тусоваться, – Йост неожиданно смутился, – поехали уже.
Билл, не получивший ответа на свой вопрос, подозрительно поджал губы, но внезапно его внимание отвлёк пронзительный раздражённый крик. Он вздрогнул всем телом и беспокойно завертелся в мужских руках.
Из черноты ближайшего подъезда вывалилась пьяная Зухра.
– Я же говорил, поехали. Какого чёрта… – Йост раздражённо сплюнул, – дождались. Сейчас эта красавица устроит спектакль.
Саки молча кивнул и начал протискивать своё грузное тело на заднее сидение автомобиля. Но, так как руки его были заняты Биллом, а дверь была прижата к фонарному столбу, вышла небольшая заминка.
Несколько секунд женщина пыталась сообразить, что здесь происходит. Её мозг, одурманенный дозой и выпитым вином, отказывался повиноваться, и она смотрела на происходящее тупым, мутным взглядом старой больной собаки. В конце концов, взгляд Зухры сфокусировался, и она разглядела Билла. Повинуясь какому-то тупому, упрямому инстинкту, она выкинула руки вперёд и почти машинально вцепилась Саки в одежду.
Трудно сказать, что руководило Зухрой в данный момент, но она с неожиданной силой, потащила мужчину назад и едва не опрокинула крупное сильное тело плашмя.
Саки боялся, причинить мальчику вред, он ещё не успел посадить ребёнка в автомобиль и, влекомый озлобленной бабой, чуть не тюкнулся носом в асфальт. Мужчина потерял равновесие, споткнулся и, пытаясь спасти равновесие, машинально выпустил Билла из рук. Мальчик неловко плюхнулся между автомобилем и барахтающимися людьми.
Зухра ловко, почти по-змеиному, скользнула у Саки между ног и подхватила ребёнка в охапку. По всей видимости, в ней сработал инстинкт послушания, вбитый с самого раннего детства. Пьяная и обколотая Зухра, скорее чувствовала, чем понимала умом, что её ждёт в притоне за пропажу ребёнка. Мигель доставал детей по большому блату, какими то непонятными таинственными путями, и судя по его ворчанию, платил не малые деньги. К тому же мальчишкой и его братом, внезапно заинтересовался приезжий господин. Зухру ждали крупные неприятности. Женщина даже слегка протрезвела, когда поняла – её наплевательского отношения, в притоне не простят.
Она метнулась в ближайшую подворотню и была бы такова, если б не Дэвид. Он, словно молния, вылетел из-за руля, сбил бабу с ног и вырвал перепуганного мальчишку назад. Но не тут то было.
Пока Саки ковырялся на земле, пытаясь подняться, а Билл истошно вопил, Зухра выбросила вперёд скрюченные пальцы и изо всех сил полоснула Йоста давно не стриженными грязными ногтями по лицу. Мужчина взвыл, скорее от неожиданности, чем от боли, и на секунду упустил тёплый кулёк из рук.
Саки, наконец, удалось принять вертикальное положение. Несколько секунд он раздумывал, можно ли толкнуть нищенку посильней, и затем, не сдерживая сил, пихнул попрошайку под колени. Падая, Зухра успела вцепиться в Билла, и тут мальчишка, разинув маленький пухлый рот, изо всех сил тяпнул женщину за голову. Зухра пронзительно и обиженно закричала.
Машина взревела, громко хлопнули двери. Уже валяясь на земле, нищенка рванула край кулька на себя. Саки и Билл успели ввалиться на заднее сидение, а Сакина тёплая куртка осталась в руках у Зухры.
– Каковы наши потери? – Йост вздохнул и одной рукой потащил из кармана пиджака упаковку бумажных платков.
– Куртка у бабы осталась, – Саки посадил Билла поудобней и поправил на мальчишке плед.
– Хм…, – Дэвид осторожно покосился назад, – так и знал, что ты втянешь меня в историю. Я надеюсь, нам не придётся влезать в твой дом через окно?
– Ключи у меня в кармане брюк. А вот документы остались в куртке.
– Это плохо…Это очень плохо, – задумчиво протянул Дэвид, – ну да ладно. Что сделано, то сделано, – и он внезапно расхохотался, – а знаешь, это было прикольно! Честно говоря, я так перетрусил. Так дал по газам, что покрышки задымились.
– Очень весело, – буркнул Саки и тоже внезапно рассмеялся, – я, старый чёрт, теряю форму, зато Билл проявил себя, как герой.
В жилой район Саки они въехали в начале двенадцатого. На всякий случай, для пущей острастки, покружили по тёмным улочкам и, наконец, подъехали к дому.
Неприятная стычка была ещё свежа в памяти, и Саки отнёс Билла в самую дальнюю комнату, проверил окно и старательно запер входную дверь.
Комната мальчишке понравилась. Она была пустовата, но уютная и чистая, с большим стеллажом и кроватью. Пока мужчины разговаривали в гостиной, Билл осторожно обошёл помещение. И пахло здесь приятно. Совсем не так, как в притоне. Ещё немного краской, мужским одеколоном, хлебом и глаженым бельём. На подоконнике рос цветок, а на стеллаже стояли непонятные вазы с надписями. Мальчик скромно присел на край кресла и, раскрыв рот, задумчиво уставился на полку. Интересно, зачем так много ваз, если цветок, хоть и большой, но всего один? Дадут ли ему поесть? И что такое джакузи?
Но Билл так устал, что купание в ванной и ужин на кухне запомнил очень смутно. Он уже задрёмывал, когда Саки отнёс его в спальню и бережно уложил на огромную кровать с по– армейски белоснежной простынёй. Укрыл тонким пуховым одеялом и выключил верхний свет. От белья приятно пахло кондиционером. Билл осторожно поводил ладошкой по прохладной гладкой постели и внезапно вспомнил о Томе. Брату бы понравилась такая великолепная кровать. Высокая, просторная. Здесь можно играть в разбойников, а из одеял и пледов построить отличный домик. Билл уткнулся в подушку и снова подумал о Томе.
Но как же брат узнает, где он? Как он там один? Играл ли в его пингвинчиков? И что ему скажет тётя Зухра?
Пусть Томми тоже будет здесь. Он хочет к Томми. Он хочет к брату. Билл начал тихонечко плакать. Он так устал, что на громогласный рёв уже не было сил. Мальчик лежал в постели и жалобно подскуливал от полной беспомощности и недоумения.
– Почему он плачет? – Йост осторожно отогнул край одеяла, – может быть, переутомился? Или заболевает?
– Не знаю, – задумчиво ответил Саки, – Вот что, ты посмотри в гостиной телевизор, а я побуду с ним. Хорошо? Я скоро приду.
Он аккуратно вынул Билла из постели и, прижимая к своей груди, начал носить по комнате. А маленький человечек всё плакал и плакал, пока не заснул от полного изнеможения, уткнувшись носиком в его плечо. Трогательный вид спящего ребёнка, его худенькие ручки, смешные маленькие пятки, торчащие из-под одеяла, приоткрытые тёплые губки, умилили мужчину окончательно.
– Заснул? – Йост заглянул в комнату.
– Тссс..только что, – Саки опустил мальчика на кровать и заботливо поправил подушку.
-Ты, наверное, в армии так за новобранцами ухаживал, – хихикнул Дэвид.
Саки сердито хмыкнул и заметил:
– Не пойму я, чего он плачет. Как бы не вышло чего…
