Текст книги "Повести, сказки, притчи Древней Индии"
Автор книги: Автор неизвестен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 26 страниц)
ВЕЛИКОДУШНЫЙ РАЗБОЙНИК (9)
И царь снова туда же пошел, с дерева-шиншипа мертвеца на плечи взвалил; и когда он по дороге пошел, тот сказку начал. Ветала сказал:
«Есть город по имени Маданапура, Там царь по имени Маданавира. Там и купец по имени Хираньядатта. У него дочь по имени Маданасена. И она весенней порой с подругами в рощу играть пошла. А туда купец, сын Сомадатты, по имени Дхармадатта, с другом пришел. Ее увидя, затрепетал он: «Ежели эта моей супругой станет, то моя жизнь плодоносна». Так, терзаясь скорбью разлуки, ночь провел; поутру туда же в рощу пришел и ее одну-одинешеньку там увидел. Ее схватив за правую руку, сказал: «Ежели ты моей супругой не станешь, то я из-за тебя жизни лишусь. Сказано ведь:
О девушка, твое чело сверкает молниями стрел.
Кому готовишь гибель ты, напрягши тетиву бровей?
Искусства Манматхи никто из лучников не превзошел:
Телам не нанося вреда, он дух разит, живущий в них».
Она сказала: «Сын Амадатты, купец, через четыре дня меня в жены возьмет». Он сказал: «Силой тобой овладею». Она сказала: «Не делай так! Девушка я, тебе грех будет.
Того, чего стыдится люд, что опозорить может род,
Не сделает достойный муж, хотя б в гортань вступила жизнь».
Он сказал:
«Нет разве в небе дивных дев, как лотос, синеоких,
Что полюбил великий бог отшельницу Ахалью?{288}
Когда от страсти шалашом соломенным пылает сердце, —
Что можно, что запрещено, неясно даже мудрым».
Она сказала: «Ежели так, то подожди. На пятый день моя свадьба будет. Когда повенчана буду, сперва с тобой, к тебе придя, потом с супругом наслаждение любви вкушу. В этом клятву приношу». И он в свой дом пошел.
На пятый день свадьбу сыграли. Когда ее повенчали и ночью ее супруг обнять хотел, она его удержала. Муж сказал: «По какой причине ты меня не хочешь?» Она сказала: «Выслушай мое слово!» Все, что случилось, когда была девушкой, как помнила, так все супругу поведала. Супруг сказал: «Ежели справедливо это, то к нему ступай».
Когда она шла, то по пути ее разбойник увидел. Ее увидя, возликовал разбойник и подумал: «Ее украшения заберу». Разбойник сказал:
«Куда ты в полночь темную, красавица, спешишь?» —
«Туда, где ненаглядный мой возлюбленный живет», —
«Одна ты одинешенька, – как не боишься ты?» —
«Небесный лучник Мадана{289} со мною путь вершит».
Разбойнику все случившееся она поведала. И разбойник ее отпустил: «Как ее любовную радость нарушу?»
Пришла она туда, где в опочивальне Дхармадатта спал. Он молвил:
Ты якшини иль гандхарви, аскета дочь иль дева гор,
Ночное ль наважденье ты иль Дурга{290} светлая сама?
Земною женщиной на свет иль апсарой ты рождена?
Кто ты, чудесная, скажи! Откуда ты пришла сюда?
Она сказала: «Хираньядатты дочь, Маданасена я, та, которую ты в лесу силой захватил, которая клятву принесла, – это я, сегодня меня повенчали, и к тебе я пришла. Что тебе угодно, то делай». Он сказал: «То, что случилось, законному супругу поведала?» Она сказала: «Я все поведала». Он сказал:
«Соединенье без любви – без масла пища, без одежд
Все украшения земли или без голоса напев.
Но гибель женщины несут равно в любви и в нелюбви:
Любовь их разоряет нас, а холодность нам губит жизнь.
Все то, что непотребно, все, что безрассудно и грешно,
От женщин можно испытать. Где страх, там наслажденья нет.
Их внешность возбуждает страсть, внутри ж у них —
смертельный яд.
Они природою своей подобны ягодам гунджи.{291}
С тобою говоря, они к другому обращают взор,
А третий на уме у них. Пойми тут, кто их сердцу мил.
Что на сердце, о том молчат, а что и выскажет язык,
Того не делают. Увы, загадочны повадки их!
Из этих демонов любой притворным трепетом ресниц
Ученого перехитрит, что посвященье получил.
Творец для нас установил четыре средства{292} иль пути,
Нет пятого, которым мы могли бы женщин побеждать.
Чего больше? Я чужую супругу не заставлю себе угождать». Это услыша, ушла она и разбойнику все случившееся поведала. А разбойник, похвалив ее, с украшениями отпустил; пошла она к супругу, все случившееся поведала, с нежностью его обняла. Сказано ведь:
У кокил{293} голос – красота, у женщин – верная любовь,
У некрасивых – знаний клад, а у аскета – сильный дух».
Эту сказочку рассказав, Ветала молвил:
«О царь, скажи! Из них троих кто более добродетельный?» Царь Викрамасена молвил: «Разбойник самый добродетельный». Ветала молвил: «По какой причине?» Царь молвил: «Узнав, что она о другом помышляет, отпустил ее муж. Из страха царева наказания отпустил ее чужой человек. А у разбойника никакого побуждения поступить хорошо нет. По той причине разбойник выше всех».
Это услыша, исчез Ветала и там же на ветви дерева-шиншипа повис.
ЧУДЕСНЫЕ ПРЕВРАЩЕНИЯ (14)
И царь снова туда пошел, с дерева-шиншипа мертвеца снял, на плечи взвалил; и когда он по дороге пошел, тот сказочку начал: «О царь, послушай, сказочку пока расскажу».
Ветала молвил:
«Есть город по имени Кусумавати.{294} Там – царь по имени Сувичара. У него дочь по имени Чандрапрабха. Она возраста невесты – юности достигла. Раз весенней порой в садовую рощу она с подругами цветы собирать пошла. А туда молодой брахман по имени Ваманасвамин пришел. Он ее увидел, она его увидала. Друг на друга стали украдкой любовные взгляды бросать. И дочь царя, скорбью разлуки терзаемая, с великим трудом в свое жилище пошла. А брахман, любовью плененный, там и упал. Себя не помнит.
В это время два мошенника, Шашин и Муладева, мимо проходили. Муладева упавшего брахмана увидел. Его увидя, Муладева молвил: «Эй, Шашин! Что такое с брахманом? Посмотри! Сказано ведь:
Ученый даже муж, чей дух наукой закален, невольно голову теряет,
Когда его пронзит стрела из глаз, подобных лотосам цветущим.
До той поры быть может муж и целомудренным и стойким,
Стоять на праведной стезе, свои обуздывая чувства.
Пока не полетят в него, как стрелы, взоры дев нескромных,
Сорвавшись с тетивы бровей из-под ресниц, густых и черных».
Муладева молвил: «Эй, брахман! Как ты в такое состояние впал? Причину того расскажи». Ваманасвамин молвил:
«Делиться горем надо с тем, кто от него избавить может.
Что поверять его тому, кто помощь оказать бессилен?
К чему же расспрашивать? Причина моего горя – большая причина. Ежели милость оказать желаешь, то дерева для погребального костра достань. Чего еще?» Муладева молвил: «О брахман, поспешно не поступай! Все же причину скорби мне поведай, твою скорбь уничтожу». Ваманасвамин молвил: «К царской дочери во мне любовь зародилась. Ежели с ней любовного наслаждения не вкушу, то в огонь брошусь». Муладева молвил: «Я тебе много золота дам. С царскою дочерью что делать будешь? Таких много женщин наберется. Так поступать не подобает!» Ваманасвамин молвил:
«Какую радость можешь ты с усладой женскою сравнить?
Всем вожделениям покой дает она в единый миг.
Средь яств прекрасней масла нет, а жертвенное выше всех.
Цель всякой жертвы – рай, а там нет лучше женщин ничего.
Ценнее женщин не найти богатств, сокровищ на земле,
Мы ради женщин жаждем благ; без них богатство – звук пустой.
О сладострастия сосуд, о наслаждения утес,
О полный нектара кувшин! Кто создал, женщина, тебя?
К достатку нас ведет добро, достаток к радостям ведет,
А радость высшую из всех дает нам женская любовь.
Кто никогда не обнимал красавицу, чей строен стан,
Чей взор – как шириши{295} цветок, чьи руки, словно пух, нежны,
Чей лотосу подобен лик, чьи груди круглые крепки,
Тот прожил даром эту жизнь, тому богатство ни к чему;
Кто не испил из милых уст напитка сладкого любви,
Тот может быть уподоблен тупому разумом скоту».
Муладева молвил: «Если так, то встань! Эй, брахман! Отдам я тебе царскую дочь». Муладева волшебный шарик в рот его сунул: двенадцатилетней чрезмерно прекрасной девой он стал. Второй шарик в свой рот сунул: старым брахманом он стал. Девушку за руку взяв, Муладева в царский дворец пошел. Царю пред очи он предстал. И царь ему сиденье предложил. Брахман благословение произнес:
«Кто миром сим троичным овладел, обличье карлика приняв,
Кто обезьянам мост из скал чрез море перекинуть повелел,
Кто для коровы укрепил на длани страшного владыку гор, —
Испытаннейший бог земли да охраняет жизнь твою всегда!»{296}
Царь молвил: «Эй, брахман, откуда пришел?» Брахман молвил: «Божественный! На берегу Ганга живу, там моя супруга осталась. Сын у нас один – шестнадцати лет. Тут моя супруга сказала: «О, брахман, сына жени». Тогда я к моим родным в дом девушку посватать пошел. Но сыну под стать девушки не нашел. И вот я, по далеким странам бродя, эту деву добыл и к сыну пришел. Тогда мой сын, придя, эту девушку в жены взял. Потом с ней вместе в свое селение пошел. Несколько дней там ее продержав, вернулся опять и жену в дом матери отослал. Когда прошли четыре месяца, моя супруга сказала: «О брахман, по обычаю невестку приведи». Тогда я невестку привести пошел. Как я, невестку получив, в свой дом прихожу, – на селение набег был, моя супруга с сыном не знаю куда ушли. А селение все разорено. Тут: «Слишком красива сына жена, – молвил я, – никуда идти не могу». По той причине, пока супругу и сына искать буду, невестку усердно побереги; когда вернусь, ее отдай».
Царь подумал: «Если наставление брахмана не исполню, то проклянет он меня». Прекрасную деву видя, царь молвил: «Наставление ваше, господин мой, – приказ». Тогда брахман, невестку оставив, ушел. Царь, свою дочь призвав, молвил: «Дочь, эту невестку брахмана в своем дворце усердно стереги, при трапезе и на ложе от себя не отпускай». Это услыша, царская дочь невестку брахмана за руку взяла и в свой дворец повела. Ночью они оба, на одном ложе лежа, друг с другом беседу повели. Та, что носила образ девы, молвила: «Ах, царевна, подружка, почему пусто сердце твое, исхудали члены? В твоем сердце какая печаль?»
Царская дочь молвила:
«Где друга нам найти, чтоб можно было сердца скорбь ему поведать?
Уж к горлу поднялась она. И вот из горла вновь уходит в сердце.
Немного в мире добрых душ, которые о низших братьях помнят,
Пекутся о судьбе других и не чуждаются чужого горя.
Коль милого ты обретешь, исполненного нежности и ласки,
С ним вместе обретешь еще троих: владыку неба, друга, Гангу.{297}
Мне жизни, Шива, не давай, а если дашь, то не в людском обличье,
А дашь в людском, то без любви, прошу; с любовью дашь, —
то без разлуки.
К чему говорить больше? Раз я с подругами в дворцовую рощу поиграть пошла. И там молодого брахмана, чрезвычайно прекрасного, подобного богу любви, я увидела. Стали мы бросать друг на друга украдкой любовные взгляды. Но города его и имени не знаю. С того дня тело мое такой вид приняло. Ежели он моим супругом будет, то я буду жить. По той причине пусто сердце мое и члены истощены». Это услыша, та, что носила образ девы, сказала: «Ежели я тебе твоего милого покажу, тогда что мне дашь?» Царская дочь сказала: «Всегда твоей рабой буду». Тогда он изо рта шарик вытащил и брахманом стал. Милого увидя, она застыдилась. С ним она любовью насладилась. Так каждую ночь, став мужчиной, он с ней любовью наслаждался, днем девушкой становился. Когда шесть месяцев прошло, царская дочь затяжелела.
Однажды советник царя со свитой в свой дом пригласил. И царская дочь с той, что носила образ девы, трапезу разделить пришла. И там сын советника невестку брахмана увидел. Ее красоту увидя, сын советника молвил: «Ежели она моей супругой не будет, то я умру». Терзаемый разлукой, десятую ступень любовной страсти{298} переживал, все приключившееся другу рассказал, друг советнику сообщил, советник царю поведал: «Божественный, эту невестку брахмана сыну моему отдай!» Царь молвил: «Такого закона нет, чтобы жену одного другому отдать!» Это услыша, другие знатные люди царю сказали: «Божественный, сын советника умереть решил, видно. Когда сын умрет, советник умрет. Когда советник умрет, царство погибнет. Божественный, непременно невестку брахмана отдай!» Это услыша, царь, невестку брахмана призвав, молвил: «Ты за сына советника замуж выходи». Она сказала: «Божественный, такого закона нет; уже повенчана я». Царь молвил: «Все же царство спаси, в дом сына советника ступай». Она молвила: «Божественный, если меня неизбежно сыну советника надлежит отдать, то пусть он мое слово исполнит: меня в жены взяв, длящееся шесть месяцев паломничество по святым водам пусть совершит, потом со мной любовью наслаждается». Обещал сын советника. Тогда ее замуж выдали. И вот сын советника первую супругу призвав, молвил: «Пока я паломничества по святым водам не совершу и не вернусь, вы обе на одном ложе оставайтесь, друг с другом дружбу водите, в чужой дом не ходите». Такое наставление дал и в паломничество ушел.
Ночью обе супруги, на одном ложе лежа, друг с другом совет держать стали. Первая супруга сказала: «Подруга, страсть меня томит, а из дому выйти не смею. А здесь мужчины нет. Молодость меня мучит. Подруга, а ты-то какой грех совершила, что волей судьбы ко мне приведена? Ты ведь сестра по несчастью будешь». Та, что носила образ женщины, молвила: «Если тебе угодно, то я, мужчиной став, тебе любви утеху дам». Та сказала: «Что ты меня обманываешь?» А эта изо рта шарик вынула, мужчиной стала, с нею любовью насладилась. Так днем девой была, ночью, мужчиной став, любовью наслаждалась. Меж ними приязнь зародилась.
Чего больше? Когда шесть месяцев прошли, сын советника вернулся. Жены друг с другом поразмыслили: «Пришел этот негодный советника сын. Как мы любовью утешаться станем?» Той, что образ жены носила, одна мысль пришла: «Пока люди заняты амулетами для празднества в честь возвращения сына советника, я мужчиной стану. К Муладеве пойду и все приключившееся поведаю». Так рассудив, мужчиной став, туда пошел, все приключившееся мошеннику Муладеве поведал. Это услышав, Муладева старого брахмана облик принял, а Шашина в шестнадцатилетнего юношу превратил. За руку взял его и в царский дворец пошел.
Царю пред очи он явился, благословение дал. А царь сидение приказал дать и о здоровье спросил. Тот молвил: «Милостью богов здоровы». Царь молвил: «О жрец, кто этот юный ученик?» Брахман сказал: «Божественный, мой сын это. Его жена в твою, господин, руку передана; ее отдай». Царь сказал: «Ох, брахман, мне милость окажи, выслушай!» Царь ранее приключившееся поведал. Брахман притворно разгневался: «Ох, царь! Разве подобное дело бывает? Как ты моего сына жену за другого выдал? На тебя заклятье наложу!» Царь молвил: «О брахман, не гневайся! Что ты ни прикажешь, тебе я дам». Тот сказал: «Ежели мое желание исполнишь, то дочь свою за моего сына выдашь». Тогда царь, с вельможами поразмыслив, из страха проклятия дочь свою брахману отдал. Шашин-мошенник при всем народе ее в жены взял. Царскую дочь взяв, Шашин и Муладева в свое жилище пошли.
Туда же Ваманасвамин-брахман пришел. Друг с другом ссору затеяли. Шашин-мошенник говорит: «Эта царевна моя супруга». Ваманасвамин-брахман говорит: «Она от меня тяжелая, по той причине моя жена это». Их спора Муладева разрешить не может».
Эту сказочку рассказав, Ветала молвил: «О царь, скажи! Она чья жена?» Царь Викрамасена молвил: «Шашина-мошенника жена она». Ветала молвил: «От брахмана тяжела она. Как же она не брахмана жена?» Царь молвил: «Брахман под чужим обликом к ней проник. Шашин-мошенник ее в жены взял при всем народе. Сыном ли, дочерью ли она тяжела, – Шашина-мошенника как предка рисовым пирогом и водой{299} дитя поминать будет».
Это услыша, ушел Ветала и на ветви дерева-шиншипа повис.
ЦАРЬ И СУПРУГА ЕГО ВОЕНАЧАЛЬНИКА (16)
И царь снова туда же пошел. С дерева-шиншипа мертвеца на плечи взвалил; и когда он по дороге пошел, тот сказочку начал. Ветала молвил: «О царь, послушай: сказку пока расскажу.
Есть город по имени Виджаяпура.{300} Там царь по имени Дхармашила{301} и именитый купец по имени Ратнадатта. У него – дочь, по имени Унмадини.{302} Кто ее увидит, тот от любви обезумеет. И та Унмадини юная заневестилась. Именитый купец царю поведал: «Божественный, в доме моем – дочь-сокровище. Ежели божественному угодно, пусть возьмет ее. Не то кому другому отдам». Это услыша, царь знатных людей – в приметах знатоков – послал, чтобы счастливые ее приметы обследовать. И вот они, придя, увидели ее. Ее красой все поражены.
Глаза ее отверсты, лик сияет ярче, чем луна.
Из ожерелия Любви два камня – уши у нее.
Цветку сезама тонкий нос подобен, луку Камы – бровь,
Красней коралла нежный рот, а зубы жемчугом горят.
Сплетение ее волос нарядно, как павлиний хвост,
Три ряда раковин блестят вкруг шеи дивной красоты.
Побеги крепкие лиан – две белые ее руки;
Как розы, алы кисти рук в оправе пурпурных ногтей.
Грудь – словно пара куполов, с ложбиной сладкой между них
Иль разделенная едва чертой пернатая чета.
Ты пальцами охватишь стан, так несравненно тонок он,
А что сказать о животе с округлой выемкой пупка?
От верхних складок живота тропой спускается пушок,
И словно лотос красотой сверкает между чресел дол.
Плод бимбы{303} – каждое бедро, для Манматхи{304} чудесный храм,
А икры – два платана, к ним все вожделения летят.
Две розоперстые ступни – цветы жасминовых кустов;
На каждой каплями росы сверкает по пяти ногтей.
Двух стройных ног не отличишь от пары лотосов прямых.
Так в этой женщине сошлись счастливые приметы все.
Подобную красоту увидя, они все друг с другом размышлять стали: «Ежели царь ее в жены возьмет, то к ней всеми помыслами прилепится, о царстве помышлять не станет». Так рассудив, к царю пошли и так поведали: «Божественный, нет счастливых примет у той девы, божественному она не пара». Это услыша, царь сказал: «Я дочери твоей в жены не возьму». Это выслушав, именитый купец за военачальника Баладхару дочь свою выдал. Тот, придя, ее в жены взял. А Унмадини в доме военачальника в гневе пребывала, помышляя: «Отверг меня царь, сказав: «Бессчастная она»».
Вот однажды во дворцовый сад вышел царь, и царь по воле судьбы ее, стоявшую на кровле своего жилища, увидел. Ее увидя, затрепетал царь: «Это богиня или дочь человека?»
Когда размышлял так, под власть бога любви подпал. С великим трудом в сверкающий белизной дворец вернулся. И ночью в теле царя тяжкая боль зародилась. Тогда постельничий царский молвил: «Божественный, в твоем теле какая боль?» Царь молвил: «Ох, постельничий, сегодня, когда в дворцовый сад я вышел, на кровле чьего-то дома увидел богиню – или женщину, или видьядхари, или апсару, чрезмерно прекрасную. При виде ее любовное безумие мной овладело». Тогда постельничий молвил: «Божественный, то не богиня, то именитого купца Ратнадатты дочь, по имени Унмадини, которую божественный в жены не взял, промолвив: «Бессчастная она». Она за военачальником Баладхарой замужем». Царь молвил: «Обманули меня знатоки примет, почтенные люди».
Царь их призвал. Молвил царь: «Эх, праведные люди, обманули вы, почтенные, меня. Бессчастной назвали вы ту деву, а она блистает всеми членами, богиня из рая воплощенная. Среди дев земных подобной красоты не бывает». Это услышав, знатоки примет молвили: «Что божественный говорит, то правда. Но есть причина, что божественному ее бессчастной назвали».
Тогда, узнав, что царем овладела любовь, Баладхара-военачальник, придя, царю поведал: «Божественного раб – я, а моя рабыня – та, из-за кого любовная страсть божественным овладела. Владыка, приказ отдай, чтобы ее привести». Это услыша, разгневанный царь молвил: «Есть ли закон для добродетельного – сходиться с чужой женой? Сказано ведь:
Кому добро чужое – прах, жена чужая – словно мать,
Чужие души – как своя, у тех не затуманен взор.
Наставник учит добрых, царь дает уроки злым, но тех,
Кто втайне совершает грех, лишь Яма{305} может научить».
Военачальник молвил: «Я божественному рабыню отдал, как же она – чужая жена?» Царь молвил: «Что людям запрещено, того не подобает делать». Военачальник молвил: «Божественный, тогда в храм ее введу, блудницей сделаю и к тебе приведу». Царь сказал: «Если добродетельную супругу блудницей сделаешь, то я тебя накажу». Так сказав, царь, об Унмадини помышляя, от любви в десятую стадию впал. Сказано ведь:
Любовь через взоры, задумчивость, возникновение желания, утрата сна, исхудание, отвращение от ощущаемого мира, утрата стыда, безумие, глухота и смерть – таковы десять ступеней любви.
А также:
Сперва рождается мечта, потом – желание узреть.
Потом – за вздохом тяжкий вздох, потом – как
в лихорадке бред.
Потом – все тело как в огне, потом – противно есть и пить,
Потом – охватывает дрожь, потом – безумие когтит,
Потом – бессилие и смерть. Вот десять ступеней любви.
После того царь дух испустил. Царя мертвым видя, военачальник духовного наставника спросил: «Ох, досточтимый! Когда такое дело случается, что надо делать?» Наставник молвил: «Солнцу жертву водой принеся, на костер взойти подобает». Это выслушав, тот на костер пошел. А Унмадини наставника спросила: «О досточтимый! Расскажи мне об обязанности жен». Наставник молвил:
«Жены, идущей кончить жизнь с супругом рядом на костре,
Богами будет каждый шаг сравнен с закланием коня.{306}
Когда похищен смертью муж у добродетельной жены,
Ей божеский закон велит с ним вместе на костер взойти».
Это слово услыша, она омылась, раздачу милостыни и прочее совершила, костер с почтением с правой стороны обошла, к супругу подошла и так сказала: «О владыка, твоя рабыня я – из воплощения в воплощение!» Так сказав, на костер взошла и погибла она».
Эту сказку рассказав, Ветала молвил: «О царь, скажи! Из них троих кто самый добродетельный?» Царь Викрамасена молвил: «Царь – самый добродетельный». Ветала молвил: «По какой причине?» Царь сказал: «Когда военачальник отдавал супругу, он ее не взял, зная, что запрещено это законом. А слуги ради владыки жизнь покидают: для военачальника ведь это – закон, что ради владыки умер. Жена с супругом жизнь покинула: для жены это – закон. По той причине – царь самый добродетельный».
Это услыша, исчез Ветала и там же, на ветке дерева-шиншипа, повис.
