Текст книги "Повести, сказки, притчи Древней Индии"
Автор книги: Автор неизвестен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 26 страниц)
ЧЕТВЕРО ДРУЗЕЙ (V.3)
Жили в одном городе четверо брахманов, друживших между собой. Трое из них до конца овладели всеми науками, но были лишены рассудка, а один отвернулся от наук, но был рассудителен. И вот однажды собрались они и стали советоваться: «Какая польза в знании, если мы не идем в другую страну, чтобы склонить к милости властителей и добыть богатство? Давайте же во что бы то ни стало пойдем все в другую страну». И когда они немного прошли по дороге, старший из них сказал: «Один из нас четырех – невежда и наделен лишь природным рассудком. А одним рассудком без знания нельзя добиться милости у царей. Поэтому не будем делиться с ним тем, что мы приобретем. Пусть же он повернется и пойдет в свой дом». Тогда второй сказал: «Эй, рассудительный! Ты лишен знаний. Иди же домой». Но третий сказал: «Эй, не следует так поступать. Ведь с самого детства мы играли вместе. Пусть же он, рассудительный, пойдет с нами и получит долю в богатстве, которое мы приобретем».
И вслед за тем, проходя по дороге, они увидели в лесу кости мертвого льва. Тут один из них сказал: «Эй! Испытаем полученные нами знания. Вот лежит какое-то мертвое животное. Давайте оживим его силой приобретенной мудрости». Тогда один сказал: «Я знаю, как соединить кости». Второй сказал: «Я дам ему шкуру, мясо и кровь». Третий сказал: «Я его оживлю». И вот один соединил кости, а второй наделил его шкурой, мясом и кровью. Когда же третий хотел оживить зверя, рассудительный удержал его и сказал: «Это – лев. Если его оживить, он всех нас убьет». Тогда тот ответил: «Эх, дурак! Не стану я носить в себе бесплодные знания». Рассудительный сказал: «Тогда подожди минуту, пока я не взберусь на ближнее дерево». И едва это произошло, воскресший лев вскочил и убил всех троих. Когда же лев ушел с того места, рассудительный слез с дерева и пошел домой.
ОСЕЛ-ПЕВЕЦ (V.5)
Жил в одном селении осел Уддхата.{172} Днем он перевозил тяжести у красильщика, а ночью бродил, сколько ему хотелось. И как-то раз бродя ночью по полям, он заключил дружбу с шакалом. Сломав забор на поле с огурцами, они пробирались туда, досыта наедались овощами и утром расходились по домам. И однажды, стоя посреди поля, опьяненный гордостью осел сказал шакалу: «О племянник! Погляди, какая ясная ночь. Поэтому я спою песнь. Какую же рагу{173} мне выбрать?» Тот сказал: «Дядя! К чему напрасно вызывать несчастье? Ведь мы заняты воровством. А воры и любовники должны вести себя тихо. Сказано ведь:
Раз кашляешь, то не воруй; сонлив, так шкур не похищай,{174}
А болен, то поменьше ешь, коль хочешь жизнь свою сберечь.
Притом твое пение неприятно и схоже с ревом раковины. Даже издали услышат его сторожа поля, тогда они поднимутся, поймают тебя и убьют. Поэтому ешь себе и не шуми». Слыша это, осел ответил: «О! Ты говоришь так, потому что живешь в лесу и не знаешь красоты пения. Сказано ведь:
Когда осенняя луна рассеивает ночи мглу,
Как с другом хорошо вкушать напиток звуков сладостных!»
Шакал сказал: «Дядя! Все это так. Но ты ведь издаешь грубый рев. Зачем же противоречить собственной цели?» Осел сказал: «Тьфу, тьфу, дурак! Неужели я не знаю пения? Послушай же о его разделах:
Семь свар известно, грамы – три, а мурчхана – двадцать одна,
Тан – сорок девять, матры – три, три лайи – установлено.
Затем три яти, сорок бхаш и тридцать шесть различных варн.
Органов речи – шесть у нас, и девять настроений есть.{175}
Немало песен знаем мы – числом сто восемьдесят пять.
Покрытых блеском золотым, из всех частей составленных.
Ведь сами боги ничего не знают слаще пения.
Звучащей жилой Равана{176} когда-то Ишу{177} веселил.
Как же ты говоришь, что я не знаю пения, и удерживаешь меня?» Шакал ответил: «Дядя! Если так, то я стану у ворот изгороди, чтобы следить за сторожами поля, а ты пой, сколько захочешь».
И вслед за этим осел вытянул шею и начал кричать. Тогда сторожа поля, слыша крик осла, стиснули от гнева зубы, схватили дубинки и побежали туда. И, сбежавшись, они до тех пор били осла, пока тот не упал спиной на землю. Тогда, привязав ему на шею ступку с отверстием, сторожа поля заснули.
А у осла, как это свойственно его породе, быстро прошла боль, и он в то же мгновение поднялся. Сказано ведь:
Собаки, мулы, лошади и больше всех других ослы
На миг лишь ощущают боль, ударом причиненную.
И вот, растоптав изгородь, он пустился бежать вместе с той ступкой. Тут шакал увидел его издали и со смехом сказал:
Просил тебя я помолчать, но не послушал ты меня
И драгоценность чудную за пенье получил свое.
ЗАМЕЧТАВШИЙСЯ СКУПЕЦ (V. 7)
Жил в одном городе брахман Свабхавакрипана.{178} Был у него горшок, наполненный крупой, а крупа эта оставалась от еды, которую он получал в милостыню. Повесив горшок на гвоздь в стене, он поставил под ним свою кровать и не сводил с него глаз. И однажды ночью он подумал: «Горшок этот доверху наполнен крупой. Если случится голод, я выручу за него сотню рупий. Затем на эти деньги куплю пару коз. Каждые полгода они будут давать приплод, и скоро у меня будет стадо коз. За коз я получу коров. Когда коровы дадут приплод, продам их потомство, получу за коров буйволиц, а затем за буйволиц – кобылиц. От приплода кобылиц получу множество коней, продам их и добуду много золота. На золото выстрою дом с четырьмя покоями.{179} Затем придет кто-нибудь в мой дом и отдаст за меня прекрасную дочь с приданым. От нее родится сын. Я дам ему имя Сомашарман. Когда его уже можно будет качать на коленях, я возьму книгу и, сев за конюшней, стану ее изучать. А Сомашарман увидит меня с колен матери, захочет, чтобы я покачал его на коленях и подойдет близко к лошадям. Тогда я в гневе скажу брахманке: «Возьми, возьми дитя!». А она, занятая домашними делами, не услышит меня. Тогда я вскочу и ударю ее ногой…» И тут, увлекшись своими мыслями, он так ударил ногой, что разбил горшок и стал весь белый от бывшей в горшке крупы.
ТРЕХГРУДАЯ, ГОРБУН И СЛЕПОЙ (V. 10)
Есть в северной стране город под названием Мадхупурам. Жил там царь Мадхусена. Как-то родилась у него трехгрудая дочь. Услышав, что она родилась трехгрудой, царь позвал смотрителя женских покоев и сказал: «Эй! Оставь ее в лесу, чтобы никто не узнал». Услышав это, смотритель сказал: «Великий царь! Известно, что трехгрудая дочь приносит несчастье. И все же следует призвать брахманов и спросить их, чтобы избежать проступка в обоих мирах. Сказано ведь:
Когда разумен человек, всегда он должен спрашивать.
Так от владыки-ракшасы{180} вопросом спас себя брахман».
Царь спросил: «Как это?» Смотритель женских покоев рассказал:
БРАХМАН И РАКШАСА (V.11)
«Жил в одном лесу ракшаса Чандакарман.{181} Как-то, бродя, он встретил одного брахмана. Тут он влез ему на плечи и сказал: «Эй, иди вперед». Тогда брахман с дрожащим от страха сердцем понес ракшасу. И вот, видя, что ноги его нежны, как внутренность лотоса, он спросил: «Эй! Почему у тебя такие нежные ноги?» Ракшаса сказал: «Я никогда не касаюсь земли, не омыв перед этим ног.{182} Таков мой обет». И думая, как бы ему спастись, брахман достиг озера. Тогда ракшаса сказал: «Эй! Никуда не уходи с этого места, а я тем временем совершу омовение, поклонюсь богу и снова выйду из озера». И когда ракшаса влез в воду, брахман подумал: «Несомненно, поклонившись богу, он съест меня. Поэтому уйду-ка я подальше. Ведь не омыв ног, он не осмелится следовать за мной». И когда брахман сделал так, ракшаса, боясь нарушить обет, не стал его преследовать.
Поэтому я и говорю: «Когда разумен человек…»
Выслушав его речь, царь созвал брахманов и сказал: «О брахманы! Родилась у меня трехгрудая дочь. Есть ли какое-нибудь средство помочь беде?» Они ответили: «Божественный! Послушай:
Когда увечна девушка, коль членом больше у нее,
Супругу смерть она несет, губя свои достоинства.
Когда же дочь трехгрудую увидит пред собой отец,
То нет сомнения тогда, что гибель близится его.
Пусть же божественный избегает ее вида. Если же кто-нибудь возьмет ее в жены, выдай ее за него и прикажи обоим покинуть страну. Сделав так, ты не совершишь проступка в обоих мирах». И, выслушав их речь, царь объявил под барабанный бой: «Эй! Кто возьмет в жены трехгрудую царевну, тому царь даст сто тысяч золотых и прикажет покинуть страну». Долгое время объявляли это под барабанный бой, но никто не брал ее в жены. Так, скрытая в тайном месте, она достигла юности.
А в этом городе жил один слепой. Был у него поводырь, горбун Мантхарака, водивший его за палку. И услышав барабан, они стали советоваться друг с другом: «Если мы коснемся этого барабана,{183} то получим девушку и золото. А получив золото, мы станем счастливо проводить время. Если же по вине девушки нас постигнет смерть, то прекратятся наши страдания, рожденные бедностью. Сказано ведь:
Любовь и стыд, и сладкой речи дар,
и красота младая,
Жизнь без забот, с любимою союз,
и в жертвах совершенство,
Веселый нрав, разумность, чистота,
ученость, добродетель —
Все это есть, коль живота горшок
у человека полон».
и, посоветовавшись так, слепой подошел к барабану, коснулся и сказал: «Я возьму в жены эту девушку». Тогда царские слуги пошли к царю и сообщили: «Божественный! Какой-то слепой коснулся барабана. Пусть же решит божественный, что теперь делать». Царь сказал: «О!
Пусть слеп, пусть глух, пусть ниже всех, пускай проказой поражен,
С деньгами дайте дочь ему и на чужбину вышлите».
И услышав приказ царя, царские слуги отвели трехгрудую на берег реки, дали за нею сто тысяч золотых и обручили ее со слепым. Затем они посадили их на судно и сказали рыбакам: «Эй! Увезите этого слепого с горбуном и женой в другую страну и доставьте их в какой-нибудь город». И когда это было исполнено, те трое достигли другой страны и, купив дом в одном городе, счастливо зажили там. Слепой только и делал, что лежал на кровати да спал, а горбун исполнял домашние дела.
Так проходило время, и вот трехгрудая нарушила свою добродетель с горбуном. И однажды она сказала ему: «О прекрасный! Если как-нибудь погубить этого слепого, то мы сможем счастливо проводить время. Найди же где-нибудь яд, – я дам яд слепому, погублю его и буду счастлива». И на следующий день горбун нашел где-то мертвого черного змея. Взяв его, он с радостью в сердце пришел домой и сказал ей: «Прекрасная! Я нашел этого черного змея. Разрежь его на куски, снабди вкусными приправами и, сказав, что это рыба, дай лишенному глаз, чтобы тот скорей погиб». Вслед за тем Мантхарака снова отправился по дороге к рынку. А она разрезала на куски черного змея, положила в горшок с пахтаньем и водой и поставила сосуд на кухонную печь. И вот, занимаясь домашними делами, она ласково сказала слепому: «Сын благородного! Сегодня я принесла рыбу, которую ты так любишь, и готовлю ее. Возьми же ложку и помешай, пока я занята другими домашними делами». При этих словах он, радуясь и облизывая уголки рта, поспешно встал, взял ложку и начал помешивать. И когда он помешивал, то от прикосновения ядовитого пара с глаз его мало-помалу начала сходить пленка. А он, поняв, что это целебное средство, еще ближе подставил глаза под пар. И вот, когда, уже ясно видя, он посмотрел, то увидел в горшке лишь куски черного змея. Тут он подумал: «Ох! Что это? Ведь мне сказали, что тут рыба, а это – куски черного змея. Разузнаю-ка я получше, сделала ли это трехгрудая, замыслил ли это Мантхарака, чтобы погубить меня, или кто-нибудь другой». Подумав так, он скрыл свое состояние и продолжал действовать как слепой. Между тем вернулся Мантхарака и без боязни начал наслаждаться с трехгрудой объятиями, поцелуями и другими ласками. А слепой, видя все это, словно опять ослеп от гнева. И вот, не найдя никакого оружия, он подошел к ним, благодаря своей силе схватил Мантхараку за ноги и, повертев его над головой, ударил им трехгрудую в сердце. От этого удара ее третья грудь вошла внутрь, а горбун, ударясь спиной о ее грудь, стал прямым.
ХИТОПАДЕША
Перевод А. Я. Сыркина
ТИГР И ПУТНИК (I.2)
Сгубила жадность путника – на золото польстился он,
Забрался в топь болотную, и старый тигр его сожрал.
Голубя спросили: «Как это?» Он рассказал:{184}
Однажды, пролетая по южному лесу, я увидел на берегу озера старого тигра; омывшись и держа в лапе траву куша,{185} он восклицал: «Эй, эй, путники! Возьмите себе это золотое запястье!» И вот некий влекомый алчностью путник подумал: «Такое бывает лишь при удаче. Но все же здесь грозит опасность и лучше не браться за это дело. Ведь:
Нет счастья, коль желанное от нежеланного берут,
К чему в отраву лить нектар – ведь ядом яд останется.
Однако приобретение богатства всегда связано с опасностью. И так сказано:
Не может видеть счастья тот, кто не встречал опасностей.
Тот видит счастье, кто живет, опасности преодолев.
Поэтому я лишь посмотрю на него». И он громко спросил: «Где у тебя запястье?» Тигр протянул лапу и показал ему. Путник сказал: «Как можно довериться тебе, склонному к убийству?» Тигр ответил: «Слушай, о путник! Раньше, в годы юности, я был весьма порочным. За убийство множества коров и людей я был наказан смертью детей и жены и лишился семьи. Тогда один добродетельный дал мне наставление: «Совершай подаяние и прочие добрые дела». И ныне по этому наставлению я совершаю омовение и подаяние. Старый, лишившийся когтей и зубов – неужели я недостоин доверия? Ведь:
Ученье, жертвы, щедрость, пост, правдивость, воля твердая,
Терпенье, бескорыстие – вот восьмеричный путь добра.
Четыре первых среди них обману служат иногда,
Четыре же оставшихся одним великим свойственны.
Столь далек я от корысти, что хочу даже отдать кому-нибудь золотое запястье со своей лапы. Но все же говорят, что тигр пожирает человека – такова людская молва, с которой трудно бороться. Ведь:
Привыкли сводню мы судить, пусть мудрости она полна,
И превозносим все жреца, пускай корову он убил.{186}
А я изучал книги закона. Послушай:
Что дождь для высохшей земли, то пища для голодного.
Кто бедняку приносит дар, пожнет плоды, о Панду{187} сын!
Всего дороже жизнь тебе – всего дороже и другим.
Так, с ближними себя сравнив, творят добро достойные.
И кроме того:
В отказе и в дарении, в благополучье и в беде
Мы, с ближними себя сравнив, судить способны правильно.
И еще:
Кто видит мать в чужой жене, в чужом богатстве – ком земли,
И самого себя – в других, того зовем мы мудрецом.
Ты же очень бедствуешь. Вот я и стремлюсь отдать тебе это запястье. И сказано также:
Сын Кунти!{188} Бедным подавай, не трать добра на богачей.
В лекарстве польза лишь больным, к чему здорового лечить?
И еще:
Тот дар зовется истинным, что подан с мыслью: «Надо дать!»
Что к месту дан и вовремя, заслуженно, не ради мзды.
Омойся же здесь в озере и возьми себе золотое запястье». И вот, когда, поверив этой речи, тот из корысти вошел в озеро, чтобы омыться, то погрузился в глубокую трясину, не в состоянии выбраться оттуда. Видя его, попавшего в трясину, тигр сказал: «Ох! Ты попал в глубокую трясину, сейчас я вытащу тебя». Сказав так, тигр мало-помалу приблизился к нему. И схваченный им тот путник подумал:
«Нет пользы в том, что он законы прочитал,
Что заповеди вед учил этот злодей.
Как по природе сладко молоко коров,
Так по природе зло неодолимо в нем.
И что же?
Кто не владеет сам собой, тот словно плещущийся слон;
Нарядам на уродине подобно знание без дел.
Плохо я сделал, что доверился здесь склонному к убийству. Ибо сказано:
Реке, оружию в руке, когтям звериным и клыкам,
Жене и роду царскому нам доверять не следует.
И кроме того:
Во всяком надо отличать врожденное от прочих свойств:
Ведь качества врожденные над остальными властвуют.
И еще:
Тот, кто блуждает по небу, грехи уничтожает,
Сияет тысячей лучей, меж звездами проходит, —
Сам месяц волею судьбы добычей служит Раху.{189}
Начертанного на челе кому из нас избегнуть?»
Так подумал он и был убит и съеден тигром. Поэтому я и говорю: «Сгубила жадность путника…»
КОШКА И КОРШУН (I.3){190}
Не надо в дом пускать того, чей неизвестен род и нрав, —
Так погубила коршуна проделка хитрого кота.
Они спросили: «Как это?» Ворон рассказал.
Есть на берегу Бхагиратхи{191} на горе Гридхракута{192} большое дерево паркати.{193} В дупле его жил коршун Джарадгава, по злой воле судьбы лишившийся когтей и глаз. И жившие на том дереве птицы из сострадания уделяли ему кое-что, чтобы поддержать его жизнь. Тем он и жил. И вот однажды пришел туда кот Диргхакарна, чтобы сожрать птенцов. Видя, как он приближается, птицы в страхе подняли беспокойный крик. Слыша это, Джарадгава спросил: «Кто это приближается?» А Диргхакарна, увидев коршуна, со страхом сказал: «Увы, я погиб. Ведь:
Страшиться надо страшного, пока оно еще вдали.
Когда ж увидишь страшное, то действуй, как положено.
Теперь уже, оказавшись рядом с ним, я не могу бежать. Так будь что будет! Подойду-ка я к нему, вызвав в нем доверие». Рассудив так, он приблизился и сказал: «Приветствую тебя, благородный!» Коршун спросил: «Кто ты?» Он ответил: «Я – кот». Коршун сказал: «Уходи подальше, не то я убью тебя». Кот сказал: «Выслушай сначала мою речь, а потом убивай, если я достоин наказания. Ведь:
Как можно за породу чтить и за породу убивать!
Поступки разузнай сперва, а там казни иль награждай».
Коршун сказал: «Говори, зачем ты пришел». Тот ответил: «Я живу здесь на берегу Ганга, постоянно совершая омовение, соблюдая целомудрие, исполняя обет чандраяну.{194} Все птицы, которым я доверяю, постоянно восхваляют тебя, говоря мне, что ты наслаждаешься знанием закона. Вот я и пришел сюда, чтобы услышать закон от тебя, старого и знанием и годами. Неужто ты, такой знаток закона, готов убить меня? Ведь вот закон для домохозяина:
Пусть даже враг в твой дом придет – прими его с вниманием:
И лесоруба самого ласкает тенью дерево.
И если даже нет средств, то все же надо почтить гостя хотя бы приветливой речью. Ведь:
Подстилка из травы, приют, вода и ласковая речь
Не исчезают никогда из дома добродетельных.
И кроме того:
Даже негодным существам сочувствуют достойные —
Не отвратит своих лучей луна от дома чандалы.
И еще:
Когда, надежду потеряв, от дома отвернется гость,
Заслуги дома он возьмет, отдав ему свои грехи.
И еще:
Пусть в высшей касте ты рожден, а гость твой родом невысок —
Прими его почтительно: ведь гость подобен всем богам».
Коршун сказал: «Ведь кошки любят мясо, а здесь живут птенцы. Поэтому я и говорю так». Слыша это, кот коснулся лапой земли, затем ушей и сказал: «Ведь я знаю книги закона и, свободный от страстей, принял на себя этот трудный обет чандраяну. Пусть спорят друг с другом книги закона, – все они согласны в высшей заповеди – не причинять зла. Потому что:
Кто зло отвергнет всякое, кто все готов перенести,
Опорой всем служить готов, – удел того – на небесах.
Лишь добродетель – лучший друг – не покидает в смерти нас;
Все остальное к гибели за телом бренным следует.
Сколь велико различие, когда один другого съел:
На миг утеха одному, другому – мука смертная.
Безмерно тяжела тоска при мысли: «Неизбежна смерть».
Кто так об этом рассудил, даже врага спасти готов.
И еще послушай:
Даже в лесу насытиться травою можно дикою.
Зачем же, совершая грех, утробе жалкой угождать?»
Так вызвав к себе доверие, кот остался в дупле дерева. Проходили дни, и ежедневно он подбирался к птенцам, приносил их в дупло и пожирал.
И те птицы, чьи птенцы были съедены, мучимые горем, с криками стали повсюду их разыскивать. Узнав об этом, кот выбрался из дупла и убежал. А птицы, искавшие повсюду, нашли в дупле дерева косточки птенцов. Тогда они сказали: «Этот Джарадгава съел наших птенцов». И решив так, все птицы убили коршуна.
Поэтому я и говорю: «Не надо в дом пускать того…»
ОСЕЛ И СОБАКА (II.2)
Кто из желанья услужить полезет не в свои дела,
Тот терпит наказание, как поколоченный осел.
Даманака спросил: «Как это?» Каратака{195} рассказал.
Жил в Варанаси красильщик Карпурапатака. Как-то после долгой любовной игры со своей молодой женой он крепко уснул в ее объятиях. Между тем к нему в дом забрался вор, чтобы похитить добро. А во дворе у него был привязан осел и лежала собака. И вот осел сказал собаке: «Дорогая! Ведь это твое дело. Что же ты не лаешь громко и не будишь хозяина?» Собака сказала: «Дорогой, тебе не следует заботиться о моей обязанности. Разве ты не знаешь, как днем и ночью я стерегу его дом? А он, давно не ведая забот, не знает, как я полезна, и поэтому теперь почти не заботится даже кормить меня. Ведь не видя опасности, хозяева мало заботятся о слугах». Осел сказал: «Послушай, бестолковая:
Кто в час нужды торгуется, – плохой слуга и друг плохой».
Собака сказала:
«Кто в час нужды лишь думает о слугах, – господин плохой.
Ведь:
Блюсти закон, кормить слугу и господина почитать,
И сына породить – вот в чем не заменить нас никому».
Тогда осел в гневе сказал: «О злодейка! Ты порочна, ибо в беде не заботишься о службе хозяину. Что же, мне самому придется сделать так, чтобы хозяин проснулся».
Сказав так, он поднял громкий рев. Тогда красильщик, разбуженный его ревом, разгневался из-за того, что сон его прервали, поднялся и стал бить осла дубинкой. И от этого осел отошел в небытие. Поэтому я и говорю: «Кто из желанья услужить…»
