Текст книги "Назад из будущего: Эпизод VI. Войны клонов (ЛП)"

Автор книги: Ariel_Sojourner

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)

После того, как они ушли, Рекс прижал руку к виску и ощупал заживший порез, который служил доказательством, что чип убрали из его головы и что его мысли были его собственными. Прошел едва ли месяц, но как же все изменилось. Он думал, что все еще заперт в ловушке бесконечной тьмы Умбары, но может быть – может быть – вдали уже начал заниматься рассвет.

Он включил комм и позвал Пятерню, Болтуна и Качка.

Клоны-форсюзеры.

Он истерически захохотал.

А он то думал, что его жизнь и жизнь его братьев не может стать более странной.

Комментарий к Глава 1. в которой капитан Рекс глубоко обеспокоен и вообще у него был очень тяжелый месяц.

**Отбечено Вирджинией Локинсон**

========== Глава 2. в которой Люк в одностороннем порядке заявляет, что война окончена, а Вейдер полностью поддерживает его в этом. ==========

Они не могли вечно бегать от членов Ордена, как и от остальной Великой Армии Республики, но их первая встреча с другим джедаем могла бы пройти немного лучше.

Мастер Кит Фисто проводит разведку, когда он проходит через места, где должна быть активная линия фронта. Вместо этого он находит только мир. Он приземляет свой корабль там, где стоят лагерем некоторые республиканские силы, и следует указаниям солдат, которые приводят его к командующему джедаю.

Мастер Фисто смущен и встревожен молодым рыцарем, которого он не узнает. (Рыцарь даже не знает его имени, его, члена Высшего Совета Джедаев). Его тревога лишь усиливается, когда темный гигант в маске, который в Силе ощущается словно черное солнце ледяного холодного огня, появляется позади молодого джедая. Он машинально зажигает световой меч, но ни джедай, представившийся Люком, ни человек в черной маске не реагируют.

– Что вы делаете? – спрашивает Люк его так, будто это Кит ведет себя странно. Он оглядывается на мрачную тень позади себя. – Что он делает?

– Члены Ордена не нападают без провокации, – говорит человек в маске с едва скрываемой ненавистью.

– Сэр, – вмешивается солдат умоляющим о спокойствии голосом. – Вейдер не враг.

– Мы не враги вам, – эхом отзывается Люк. – Мы просто разговаривали. Почему тогда вы готовитесь напасть на нас?

– Он – ситх, – объявляет мастер Фисто. Слова вырываются у него прежде, чем он успевает их осознать, но он чувствует, что это правда. Обычно ситхи прячут себя в Силе, но этот человек не прилагает никаких усилий, чтобы скрыть бурю своего присутствия. Мастер-Джедай смотрит на солдат, большинство из которых все еще работают над постройкой лагеря; они даже не остановились, а продолжили как не в чем не бывало выполнять свои обязанности! – Он – ситх! Почему вы впустили ситха в свой лагерь?

– Да, он – ситх, но это не значит, что ты можешь просто убить его. Джедаи используют Силу для знания и защиты, не для нападения. Мы все здесь на одной стороне, – говорит Люк.

Вейдер издает звук, который, не будь на нем маски, можно было бы принять за насмешливое фырканье. Люк раздраженно закатывает глаза, отворачиваясь от Кита и его зажженного оружия.

– Нет, правда, отец, номинально мы на одной стороне.

– Если мы на одной стороне, сын, то скажи мастеру Фисто, чтобы он отложил меч и сосредоточился на своих хваленых джедайских навыках. Если он случайно причинит тебе вред, я разорву его на части.

– Сэр, пожалуйста, опустите клинок, – умоляюще говорит один из клонов. – Мы почти закончили с зачисткой, и мы действительно не хотим, чтобы вспыхнула еще одна перестрелка. Жителям этой системы уже сильно досталось, и мы обещали им мир.

Кит невольно опускает оружие.

– О чем вы говорите? – наконец выдавливает он. – Если бы вы действительно были джедаем, вы бы не назвали это…

– Эй! – кричит Люк, оскорбленный.

– …отцом! Это активный фронт. Сепаратисты оккупировали эту систему. А он – ситх. Здесь не может быть мира!

Люк прищуривается в явном раздражении.

– У джедаев могут быть отцы в зависимости от их вида. У меня есть отец. Принадлежность к ситхам или джедаям не означает, что у людей не бывает отцов, и он человек, а не вещь! И да, здесь теперь мир. Эта система больше в войне не участвует, и она не собирается снова в ней участвовать только потому, что вы сюда прилетели, поэтому опустите оружие.

Кит хочет возразить, хочет драться, но никто не достает оружие, ни клоны, ни Люк, ни даже этот… этот ситх! И ему… ему смеет читать лекции – о том, как быть джедаем! —какой-то парень, владеющий Силой!

Вот только он единственный в лагере, кто настроен на насильственные действия.

Он подавляет свое смятение, делает несколько шагов назад и выключает меч.

Гнев Люка при виде этого исчезает.

– Вам нужно что-нибудь еще перед отлетом, мастер Фисто? Припасы? Топливо?

– Мне… мне было поручено провести разведку до отправки сюда флота…

Вейдер обрывает его:

– Здесь нечего разведывать. Как сказал мой сын, здесь царит мир и порядок. Вы только все разрушаете. Уходите. Сейчас же.

Мастер-джедай чувствует, как Сила шевелится вокруг его горла, словно чьи-то пальцы тянутся к нему, чтобы задушить. Инстинктивно он поднимает руку и пытается отмахнуться от них.

– Не надо никого душить, отец, – говорит Люк. – Мастер Фисто все понял. Он уже уходит.

Кит делает еще один шаг назад, и напряжение вокруг его горла ослабевает. А потом еще один, потом еще и возвращается на корабль.

– Безопасного вам путешествия. Да пребудет с вами Сила! – кричит ему вслед Люк, махнув на прощание рукой.

Кит забирается в свой истребитель и торопливо взлетает. Он должен немедленно сообщить об этой ситуации Совету.

/////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////

Война еще не окончена. Однако это не мешает Люку объявить мир. Люк принимает близко к сердцу одно из любимых высказываний дяди Оуэна и тёти Беру (то самое, от которого он в детстве стонал) и использует его в качестве своей стратегии в борьбе с безумием Войн Клонов. Они говорили: «Если долго говорить себе, что что-то – правда, это в самом деле становится правдой».

(Конечно, его тетя и дядя говорили это, чтобы намекнуть, что выполнять работу по дому тоже бывает весело, но Люк всегда хорошо умел адаптироваться).

Война закончилась, потому что Люк так решил, и Вейдер с ним полностью согласен.

Удивительно, чего можно достичь, просто в это поверив.

У Вейдера и Люка хорошая выработанная система. Сначала прилетает Вейдер и берет под свой контроль любой сепаратистский флот, в который он может попасть, а в силу того, что он был ужасающим высоким ситхом, у которого был красный световой меч, это было нетрудно. Боевые дроиды в силу своей природы просто соглашаются с этим, а затем Вейдер взламывает и переделывает стольких, скольких может, и взрывает остальных. Затем Вейдер связывается с 501-м и любыми дополнительными республиканскими войсками, которыми Люк командует, пока их обычные офицеры-джедаи отсутствуют (в конце концов, Орден не резиновый), и вместе они объявляют мир.

Вейдер не любит в этом признаваться, но где бы он ни играет в сепаратистского ситха (его каждый раз мутит от этого, и Кикс часто пытается прописать ему что-то от тошноты), ему в самом деле нравится проводить время с простыми боевыми дроидами. Он хочет ненавидеть их. В конце концов, ненависть приходит к нему легко, но даже при всем их ограниченном программировании и коротких жизнях, у этих дроидов тоже есть свой характер и личность. Они смешные. Они, может, и неорганические, но Вейдер думает, что они тоже заслуживают лучшего, чем та судьба, что им уготована.

Местных планетарных лидеров их кампания, мягко говоря, немного сбивает с толку. А те, кто был насильственно захвачен сепаратистами, просто ошеломлены.

– Темный не убивает нас, – шепчут они друг другу. – Дроиды избавились от своего оружия и теперь восстанавливают наши дома и пересаживают урожай. Темный и джедай хотят узнать, могут ли они одолжить несколько спидеров, чтобы поучаствовать в гонках. Что вообще происходит?

Планеты, которые объединились с сепаратистами по моральным соображениям, считают Люка (продукт его татуинского воспитания и лет, проведенных с Альянсом повстанцев, не иначе) гораздо более сочувствующим слушателем для их проблем с коррупцией в Республике. Он обещает связаться с заслуживающими доверия людьми и решить их проблемы. Он призывает их продолжать настаивать на реформах. Когда они начинают беспокоиться о том, что сепаратисты вернутся и о том, как их планеты будут выживать во время войны, Люк обращается за помощью к лидеру нейтральных систем, герцогине Сатин.

(– Откуда ты знаешь, что герцогиня захочет нам помочь? – спрашивает отца Люк.

– Она печально известная пацифистка даже перед лицом угрозы собственной жизни, но она захочет выслушать правильного джедая.

Люк скрещивает руки на груди.

– И кто же этот правильный джедай?

– Оби-Вану иногда удавалось переспорить ее. В большинстве других случаев она одерживала верх, – объясняет Вейдер. Затем добавляет: – Они любили друг друга, и Оби-Ван признавался ей, что он покинет Орден, чтобы жениться на ней, если она попросит.

Сначала Люк недоверчиво смотрит на него, а потом довольно улыбается.

– Оби-Ван Кеноби, генерал Войны клонов, влюблен в герцогиню-пацифистку?

Вейдер чувствует небольшой злой трепет удовольствия. Его мягкосердечный сын, без сомнения, будет заниматься неустанным сватовством к отчаянию и смущению его бывшего мастера. Месть сладка.

– Как только ты убедишь ее, что наши цели – остановить войну, а не сражаться и не победить в ней, она и более тысячи систем станут союзниками нашего дела.)

Сначала герцогиня, кажется, не хочет принимать Люка всерьез. Когда ему удается убедить ее, что он действительно добивается мира, независимо от позиции Республики или Ордена, она занимает осторожно оптимистичную позицию. Она вынуждена признать, что финансово Лига нейтральных систем находится на грани краха. Намеренное отстранение Лиги от галактической торговли гильдиями и федерациями (которые получают убойную выручку, работая по обеим сторонам фронта) приводит к тому, что все больше и больше нейтральных систем втягиваются в войну. Люк уверяет ее, что он может помочь деньгами, если она окажет ему политическую поддержку и продемонстрирует готовность торговать вне рамок договора с Федерацией. Она не спрашивает, как он планирует это сделать, и Люк не объясняет, но сделка заключена.

Торговая федерация, Банковские кланы, Корпоративные гильдии и все, им подобные, внезапно обнаруживают, что все их ценности исчезают. Выросший на Татуине, Люк знал, что кражи у хаттов помогали держаться на грани между жизнью и смертью. В Альянсе ничто не пропадало даром, а воровство у Империи было необходимостью.

– Зачем взрывать, если мы можем у них забрать и продать с прибылью? – доказывает Люк Вейдеру, который хочет протестовать против присущего кражам беззакония, но обнаруживает, что не может найти контраргументов, и посвящает свою команду взломщиков в их план.

Герцогиня права, объявлять мир – это дорогая работа, но им же ничего не мешает ограбить военных спекулянтов, чтобы накормить бедных и профинансировать мир.

/////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////

Мир приходит во Внешнее кольцо. Лига нейтральных систем герцогини Сатин каким-то образом получила спасательный круг в виде таинственного капитала. Торговля начинает процветать без контроля или участия Федерации и без использования черного рынка. Люди начинают думать, что им не нужны ни сепаратисты, ни Республика.

Верховный канцлер Палпатин просто не может этого допустить.

Он посылает сенатора Падме Амидалу в эпицентр, уверенный, что с ее искренним желанием мира и ее лояльностью к Республике он может раскрыть любого нового игрока, нарушающего его тщательно построенные планы. Как только он узнает, кто стоит за этими мирными переговорами, он сможет повесить на них безвременную и внезапную смерть Амидалы.

Вейдер, едва получив намек, что Падме направляется к ним, переходит в скрытный режим. (У него есть скрытный режим. Нет, заткнитесь, есть! То, что в нем семь футов роста, а характерное дыхание слышно за милю, вовсе не означает, что он не может перейти в скрытный режим). Он по-прежнему охраняет Люка, но теперь издалека.

Ему невыносимо видеть ее и еще более невыносима мысль, что она увидит его.

После всего, что случилось, после всего, что он сделал… Он планирует никогда больше с ней не встречаться.

Она жива, и этим ему придется довольствоваться.

////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////

Падме встречала многих джедаев за свою жизнь, но Люк был для нее незнакомцем, и на первый взгляд он показался ей… обычным. В нем не было ничего особенного. У него не было властного вида, как у членов Высшего Совета. От него не исходило чувство опасности и он не выглядел, как готовый к бою воин, как иногда Энакин. Он не командовал людьми торжественным голосом мудрого джедая. Падме посчитала бы его обычным молодым человеком, непроверенным и неопытным, если бы не его взгляд и слова.

Он объявил мир в центре зоны военных действий, и люди поверили ему и сложили оружие. Он требовал свободы и уважения для всех, и он собирался бороться за это. Он говорил о любви и заботе, которые он испытывал к своим солдатам и своему отцу (джедай с отцом? Если его отец и был где-то здесь, она никогда его не видела). И, что самое удивительное для джедая, он выражал свои чувства открыто, без чувства вины и стыда.

Падме задавалась вопросом, сможет ли когда-нибудь Энакин так же открыто говорить о своей любви к ней, при этом не чувствуя, что своими словами он предает Оби-Вана или Орден. После совсем короткого времени, проведенного вместе, Люк получил ее поддержку. Она не могла дождаться его встречи с Энакином.

Она была уверена, что они поладят.

///////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////

Вейдер не занимался преследованием. Не занимался! Падме отправилась отдыхать после того, как они с Люком поужинали вместе, и Вейдер просто хотел убедиться, что никакие покушения, похищения или взрывы не нарушат ее покой. Он просто останется здесь, в саду, и будет наслаждаться тихим вечером. Тот факт, что он был под ее окном, (которое было открыто! Почему она не заперла его? Кто угодно мог попасть внутрь! Трипио уж точно не годился в защитники!) был чистым совпадением.

Однако это было удобное место, и Люку было, куда сесть, когда он вышел на улицу, чтобы присоединиться к нему.

Он не рассказал Люку о его матери, но Люк просто знал .

В темноте никто не видел, как Люк прислонился к плечу отца.

В темноте никто не мог видеть Вейдера, прислонившегося к нему в ответ.

//////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////

На встрече с сенатором Амидалой Люк максимально серьезен. Он еще не знает, что она его мать (Вейдер все еще не может поделиться с ним деталями, кроме как, задыхаясь, признаться сыну, что она была всей его вселенной), но Люк не идиот. У него отличная интуиция, и он очень силен в Силе, и в течение нескольких минут после встречи с сенатором от Набу он складывает два и два. Когда Люк понимает, кто она, он приходит в восторг. Она удивительна и красива; именно такой он и представлял свою мать. Он отчаянно хочет произвести на нее впечатление, получить ее одобрение. Он стремится показать ей все, чего они достигли, пытаясь обеспечить мир в ранее раздираемых войной системах. Но даже в своем рвении Люк не раскрывает ей все подробности о том, что произошло с клонами (чип, генетические манипуляции, о том, что некоторые из них способны использовать Силу, что он и его отец фактически похитили весь 501-й легион), но он решительно утверждает, что им будут предоставлены те же права, что и любому другому разумному, и они будут считаться свободными людьми.

Вейдер становится тенью для них обоих и не совсем тайно срывает любые нападки Палпатина, которые тот приготовил для их первой встречи.

– Что это за шум? Может, надо проверить? – спрашивает она Люка, когда земля под ними вздрагивает от далеких ударных волн, пока Вейдер «разряжает» некоторые взрывчатые устройства.

– Нет, сенатор, все в порядке, – заверяет ее Люк, пока они осматривают недавно реконструированный космодром. – Все меры безопасности под полным контролем моего отца. Теперь, когда война окончена, что может предложить нам Набу, чтобы гарантировать соблюдение разумных прав клонов? Как вы думаете, получится ли у вас организовать мою встречу с верховным канцлером когда-нибудь в будущем?

/////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////

Падме возвращается на Корускант и сообщает Сенату, что наступил мир, а затем спонсирует законопроект о правах клонов. Верховному канцлеру приходится притворяться, что он счастлив, и отчаянно пытаться использовать это в своих интересах, но он не уверен, как это сделать. Все его планы зависели от войны, но теперь, когда по всей галактике расходятся истории о том, как люди, которые были готовы вцепиться друг другу в глотки (или грудные клетки и их эквиваленты, в зависимости от их вида) всего несколько недель назад, теперь складывают оружие и отказываются сражаться. Его «союзники» беднеют с каждой минутой. Его планы убить Амидалу снова срываются. Ходят даже слухи, что убийца Вентресс исчезла.

Постоянный приток Темной Стороны Силы из-за массовой резни галактических масштабов превращается в жалкий ручеек. Палпатин снова начинает чувствовать свой возраст. Он изображает добродушное выражение лица, слушая Падме, пока внутри у него бушует буря.

Падме публично хвалит усилия джедаев в голонете и описывает, как их рыцари обратились к Лиге нейтральных систем, закончили войну, и теперь работают над реконструкцией и восстановлением галактики.

Узнав о новостях во время заседания Совета, Оби-Ван озадаченно смотрит на Йоду и Мейса. Реконструкция? Какая реконструкция? Какие джедаи заключают мир с сепаратистами, которых поддерживают ситхи, и восстанавливают мир? На какие деньги ? И еще этот странный отчет, который недавно подал Мастер Фисто: о неизвестном джедае, работающем с ситхом – или слухи о том, что война закончилась, наводнившие голонет? А что насчет тех измученных рыцарей и мастеров, которые возвращаются с Внешнего кольца, узнав, что им просто не нужно воевать дальше?

Совет джедаев не знает, что делать с отчетом Падме Амидалы.

– Никому об этом не расскажем мы, – говорит Йода. – В смятении Сила. Уже не просто туманом сокрыта, а бушует, как буря, она. Расследованием этого займемся мы.

По предложению канцлера Совет приказывает Энакину (который сходил с ума на Корусканте с тех самых пор, как его отозвали из Умбары) отправиться с сенатором и присоединиться к Оби-Вану, чтобы проверить слухи о реконструкции и об участии в этом лиги. Канцлер настаивает, чтобы миссия осталась тайной, и Совет соглашается с ним.

Эти так называемые мирные усилия, вероятно, являются заговором сепаратистов, чтобы застать Республику врасплох.

////////////////////////////////////////////////////////////////////////

Вентресс наслаждалась жизнью. Она не знала, что может наслаждаться жизнью. Она была зла, в отчаянии и боролась с галактикой так долго, что даже не осознавала это чувство, пока Люк не улыбнулся и не спросил, весело ли ей. Она чуть не огрызнулась в ответ (это напомнило ей о колкостях Кеноби), но вовремя спохватилась и поняла, что он действительно спрашивал искренне. Он хотел, чтобы ей было весело, и она поглядела по сторонам и обнаружила, что ей и в самом деле это нравится.

Она наслаждалась каждой минутой уничтожения Дуку и его мастера. Ее свободно обучали всевозможным новым силовым техникам, и от нее не требовалось пресмыкаться перед каким-то темным мастером или бездумно подчиняться какому-то святому Совету. Она больше не боялась получить удар в спину. У Вейдера хватило бы наглости нанести удар в лицо, если бы он захотел, а Люка, казалось, не интересовало ни ее искупление, ни осуждение. Она могла просто… наслаждаться.

Сначала она думала, что это какая-то уловка, трюк или испытание. Но Сила доказала ей, что Люк говорит правду. Дуку планировал предать ее, потому что Сидиус был ксенофобом, фанатиком, женоненавистником, помешанным на власти скрагом. Она становилась слишком сильной, слишком могущественной, и Дуку планировал избавиться от нее, как от мусора, чтобы сохранить свое положение. Предать их до того, как они убьют ее, и оставить сепаратистов на произвол судьбы было словно бальзам для ее души.

Вентресс также радовалась новым возможностям, которые предоставлял ей союз с Вейдером и Люком. Она испытывала глубокое удовлетворение, доводя до слез дружков Торговой Федерации, когда она уничтожала их корабли и обкрадывала их. Она любила притворяться, что покоряет системы, только для того, чтобы сдаться и объявить мир в ту самую минуту, когда Люк прибывал с Республиканским флотом. Ей даже нравилось мучать тренировать клонов-форсюзеров.

У нее были ресурсы, Сила и способ по-настоящему отомстить Дуку и его мастеру. Жизнь была прекрасна.

И кстати, о мести…

///////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////

Гривус думал, что маленький джедай – легкая добыча. Вентресс предупреждала его о джедаях, но, как и ожидалось, он не мог тягаться с Гривусом. Маленький и тщедушный, его световой меч едва ли был достоин стать одним из его многочисленных трофеев. Но потом джедай вдруг перешел в наступление, и Гривус понял, что он собирается убить его. Его противник не хотел брать его в плен, но это не было убийством из мести. Не было никакого скрытого гнева, который заставлял бы его совершать ошибки. Не было никаких причудливых взмахов световым мечом. Джедай просто хотел его смерти.

Внезапно две его конечности оказались на земле, и, о, смотрите, еще одна, и это что, клон с одним из его трофейных световых мечей?

Нет, подождите!..

/////////////////////////////////////////////////////////////////////////

Когда на Умбаре наконец кончается зачистка, Асока вместе с двумя ее отделениями старается догнать ее мастера и его 501-й. Вместе с солдатами они целыми днями прыгают от системы к системе в попытках догнать их, когда они пересекают Среднее и Внешнее кольцо, отказываясь отвечать даже на зашифрованные сообщения. Наконец она находит их на какой-то планете в разгар «операций по поддержанию мира»!

Коммандер Эппо предоставляет ей отчет, когда она наконец выходит на орбиту. Люк на земле помогает местным жителям и ждет, пока его отец закончит взрывать остальную часть сепаратистской базы, которая не может быть повторно использована жителями. Вентресс берет на себя вопрос об уничтожении флота в системе.

Отчет коммандера не имеет смысла, поэтому Асока берет боевой корабль и несколько человек и направляется к поверхности планеты. Как назло она приземляется как раз в тот момент, когда Люк вручает ей голову и руки генерала Гривуса на блюдечке (образно выражаясь).

(Вейдер к ним еще только пробивается, и он весьма, весьма расстроен тем, что его сыну пришлось столкнуться с Гривусом в одиночку, и вымещает это на всех, кто встает на его пути, о чем свидетельствуют большие взрывы вдалеке, становящиеся все ближе и ближе).

Люк, три его ученика-клона и остальные клоны отделались синяками и ссадинами, но никто не умер. Люк берет световые мечи Гривуса, чтобы отдать их Пятерне, Качку и Болтуну и использовать снова.

Асока не знает, что с этим делать. Она привыкла попадать в самую гущу событий, но ничто из того, что она видела раньше, не готовило ее к тому, что она видит сейчас.

Она столкнулась с джедаем, которого никогда раньше не видела. Она не знает этого Люка, одетого в черное, без доспехов…

(…к постоянному отчаянию солдат, не говоря уже о его отце.

– Мне не нужны доспехи, отец.

– Не спорь со мной. Надень их сейчас же или я сам их на тебя надену!

Вейдер задается вопросом, было бы воспитание Люка с детства похоже на что-то подобное.

Люк подчиняется, но постоянно таинственным образом теряет свою броню, везде где только может. Она ограничивает. Он не может понять, как в ней вообще можно двигаться. Клоны просто подбирают экипировку там, где они ее находят, поскольку они знают, что Вейдер будет требовать от сына снова надеть ее, как только он закончит рекалибровку боевых дроидов в санитаров или в кого там еще он их, черт возьми, программирует…)

…и она нигде не может найти своего мастера!

Люк очень рад встретиться с учеником-джедаем (и надеется, что эта встреча пройдёт лучше, чем та, с мастером Фисто, которая была весьма разочаровывающей). Он не колеблясь приветствует ее и немедленно спрашивает, считает ли она приемлемым повторное использование световых мечей Гривуса. Ну, знаете, чтобы Пятерня, Болтун и Качок могли начать свои тренировки? Может быть, это немного жутко и непочтительно? Но, с другой стороны, тут была война, и световые мечи не могут просто собраться из воздуха, как вода, в конце концов. Что вы думаете? – серьезно спрашивает он.

Асока просто смотрит на клонов, а затем на Люка, а затем на клонов, а затем на взрывы позади Люка (Вейдер приближается), а затем на Люка.

– Что? – жалобно спрашивает она.

– Коммандер Тано! – кричит Рекс, спеша ей навстречу. – Рад вас видеть, сэр!

– Рекс, – говорит она с облегчением, наконец-то видя знакомое лицо. – Что происходит? Кто этот парень? Где мастер Скайуокер? Коммандер Эппо сказал что-то о… Подождите, это… это Гривус? Он…? Он мертв?

– Да, он мертв, сэр, – гордо сообщает он, подталкивая сапогом одну из многочисленных рук, валяющихся на земле.

Пока Асока разговаривает с капитаном, Люк не тратит времени зря и знакомится с солдатами, путешествующими с Асокой, и выясняет их имена.

– Рекс, нам нужно обследовать новых солдат, провести их через медкомиссию и как можно скорее извлечь чипы, чтобы они могли присоединиться к восстановительным бригадам.

– О чем он говорит? – требует резким шепотом Асока.

– О чипах и наших генах. Люк исправил все, что каминоанцы сделали с нами, и теперь Пятерня джедай! – восклицает Джесси, подслушав ее и отвечая на вопрос. – Давай, Пятерня, покажи им, на что ты способен.

Другие клоны одобрительно улюлюкает. Пятерня закрывает глаза, глубоко дыша, и поднимает одну из рук Гривуса в воздух. Она парит в воздухе, бросая вызов гравитации, пока ударная волна от взрыва, вызванного Вейдером, не заставляет его потерять концентрацию.

У Асоки отвисает челюсть. С каких это пор клоны стали чувствительными к Силе? Она встряхивается и пытается взять ситуацию под контроль, как сделал бы ее мастер.

– Ладно, все просто подождите! Подождите секунду! Я понимаю, что Гривус мертв и… и Пятерня теперь каким-то образом может использовать Силу, но мы можем разобраться со всем этим позже. Сейчас мы должны побеспокоиться о том, что на нас что-то движется, и это что-то, вероятно, попытается взорвать нас. Кого-нибудь это волнует?

– Не о чем беспокоиться, коммандер, – заверяет ее Рекс. – Вейдер просто разбирается с остальными сепаратистами, чтобы планета могла заниматься своими мирными делами. Люк, сэр, я думаю, мы должны попросить Кикса положить немного бакты на ваши синяки, прежде чем ваш отец сюда доберется.

(По мнению Рекса сохранение жизни Люка в безопасности имеет первостепенное значение. Потому что рассерженный и паникующий Вейдер – это практически стихийное бедствие (абсолютно точно каламбур). Единственное, что держит Вейдера в узде и придает ему сосредоточенное направление, чтобы изливать на всех подряд свою черную ярость, – это Люк, и даже это меняется со дня на день. Однако Рекс с ситуацией справляется. Он не уверен, почему, но одержимое поведение Вейдера, когда дело доходит до благополучия его сына, кажется смутно знакомым.)

– Не о чем беспокоиться? Не о чем беспокоиться?!– повторяет Асока, резко повышая голос. – Кто-нибудь скажет мне, где мой мастер, и объяснит, какого черта здесь происходит?!

А потом появляется Вейдер, и Асока чуть не проглатывает язык при виде него.

Вейдер смотрит только на своего сына, разъяренный тем, что Люк столкнулся с Гривусом без него; Гривуса вообще не должно было быть здесь! Когда Вентресс вернется, он ее придушит!

Он бросается к сыну, хватает его за плечи и осматривает с головы до ног.

– Ты ранен? Где Кикс? Почему тебя еще не осмотрели?

– Отец, все в порядке. Все в порядке. Мы сами позаботились о Гривусе. Тебе не нужно было так торопиться.

Вейдер оглядывается и видит то, что осталось от Гривуса. В нем растет яростная гордость. Его сын победил этого сумасшедшего. Вейдер моргает. Сумасшедшего, который убил десятки джедаев!

– Чем ты думал, когда решил с ним сражаться? Он мог убить тебя ! – кричит он на Люка.

– Никого не убили, отец. Мы все в порядке. Пятерня, Болтун, Качок и я справились с этим, и – посмотри! У них теперь есть световые мечи! Теперь мы можем продвинуться в наших тренировках.

Асока хватает Рекса за руку. Ее разум несется со скоростью нескольких световых лет в минуту. Ситх. Это ситх. Это очень, очень, очень большой и очень мощный ситх. Почему никто ничего не делает с ситхом?! Он похож на черную дыру тьмы, боли и… и огня. Где ее мастер? Почему здесь ситх? Кто-нибудь еще чувствует его? Чувствует это? Кто-нибудь? Кто-нибудь?!

Качок подходит к ней и осторожно похлопывает по плечу, пытаясь успокоить.

– Я знаю, коммандер. Дикий и сумасшедший – это только верхушка айсберга, которым является Вейдер. Сколько урона он може нанести – просто отдельный вид прекрасного. Он уничтожил больше дроидов, чем кто-либо еще, но не волнуйтесь! – уверяет он. – Не важно, что вы чувствуете через Силу, Вейдер на деле добряк, особенно если дело касается его сына. Эй, – вдруг говорит он, – вы как думаете, мы сможем сами выбрать цвет светового меча? А можно у меня их будет два, как у вас?

Асока чувствует, что ей нужно срочно связаться с Оби-Ваном. Черт, она чувствует, что ей надо срочно связаться с Энакином, где бы он ни был, и попросить о помощи (потому что его, конечно, здесь нет).

Ей нужно немного здравого смысла, и он нужен ей сейчас.

////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////

Энакин застывает так внезапно, что Оби-Ван почти врезается в него.

– В чем дело?

Энакин просто передергивает плечами.

– Ничего, просто почувствовал что-то очень странное в Силе.

Комментарий к Глава 2. в которой Люк в одностороннем порядке заявляет, что война окончена, а Вейдер полностью поддерживает его в этом.

**Отбечено Вирджинией Локинсон**

========== Глава 3. в которой Асока наблюдает, и получает несколько важных уроков. ==========

Палпатин посылает Кэда Бэйна выследить и убить джедая-изгоя, который объявляет МИР везде, где побывает. Он не может допустить, чтобы наступил мир. Палпатин в пассивно-агрессивной форме убеждает всех, что именно джедаи стоят за началом этой войны, охваченные желанием захватить власть в свои руки, при этом убивая их одного за другим, используя войну. Памятуя о своих прошлых победах в схватках с Орденом, Палпатин уверен, что Бэйн не потерпит неудачу.