Текст книги "Безумные (СИ)"
Автор книги: Anyuta
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)
– А вы с Максом – безумцы. И кошмарные лжецы! – усмехается она, поддев меня плечом. – Чертовски сексуально.
Ага, очень.
* * *
Я не озабоченная.
Я не озабоченная.
Внутри меня просто скопилась негативная энергия, смешалась с повседневной усталостью, слилась воедино с пошатнувшимися нервами и превратилась в жгучий, колючий и тяжелый, как десятикилограммовая гиря, ком, что сдавливает живот.
Он – чертовски сексуален. Впервые вижу его в футболке, впервые вижу его крепкие руки, впервые вижу играющие мышцы, что нахально пляшут передо мной, стоит ему взять стакан с виски или облокотиться на барную стойку. Общается с двумя фигуристыми близняшками, смеется, улыбается, угощает шампанским… Меня угощал бутылкой газированной воды. Дважды.
Вот же идиотка! Почему я сразу не обратила внимание на воду, что он купил мне тогда в пекарне? Не сок, не чай, а черт возьми, газированную воду в стеклянной бутылке!
– Привет, Ка-а-арен! – Кто-то поддевает меня плечом. Таращусь на (о, мой бог!) самую жуткую улыбку, что когда-либо видела. Саймон… – Я узнал тебя, красавица. Как дела? Выпьем чего-нибудь вместе?
– Э-э-э… Нет, благодарю, – выдавливаю улыбку и делаю вид, что должна куда-то идти.
Протискиваюсь между развеселыми подружками в коротких юбочках и сверкающих майках с надписью SEX (они что, сговорились так нарядиться?) и останавливаюсь у колонны, что обвита разноцветной гирляндой. Илона сказала, что найдет меня через несколько минут, но куда смылась – не сообщила.
В зале очень много людей. Все столики заняты, диванчики забиты парнями и девчонками, что сидят на их коленках, бар вообще не видно изза толпы желающих чего-нибудь выпить. А про танцпол я вообще молчу. Хотела приключений – получай!
– Ка-а-арен! – Меня передергивает. Оборачиваюсь и мгновенно съеживаюсь – Саймон держит в руках два стакана, кажется, с ликером и протягивает один мне: – Составь мне компанию.
– Мм… Благодарю, но нет. Я не хочу пить. – Вообще, я бы накатила что-нибудь для храбрости, но только не с этим извращенцем.
– Ой, брось, – хмыкает он, буквально сунув мне стакан в руку, – пей.
– Не буду я пить.
– Красавица, не прилично так себя вести. Пей же! Это «Минет покрупному»!
– Я что, на дуру смахиваю? В этом стакане плавает какая-то наркота, что вырубит меня до завтрашнего вечера.
– Грубиянка! – с деланной обидой восклицает Саймон, а потом оглядывает меня и протягивает свою ладонь к моему лицу.
Я молниеносно дергаюсь назад и в кого-то врезаюсь. Ликер в моем стакане (конечно, а как же иначе!) выплескивается на грудь. Майка и жилетка испачканы, в ложбинку стекает пахучая жидкость (однозначно ликер), и кто-то по-прежнему держит меня за плечи.
– Распускаешь руки, да, Саймон?
Нет, ну это ж какой надо быть идиоткой, чтобы не узнать Максима по голосу? Глубокий, низкий и такой волнующий, черт его дери! Мое тело каменеет, плечи напрягаются, но я нахожу в себе смелость развернуться вполоборота.
Улыбка. Коварная, хитрая, лживая и обезоруживающая улыбка.
– Привет.
Я не слышу его голос, Макс здоровается слишком тихо, наверное, шепотом. Просто читаю по губам, и почемуто это приветствие кажется мне чрезвычайно интимным.
– Привет… – Глаза сами опускаются на его шею: крепкую с широкой веной слева, что прячется за татуировкой в виде пульса. Увожу взгляд и расставляю руки в стороны, оглядывая свое испачканное декольте.
– Мерс, вот какого хрена ты здесь? Не видишь, мы общаемся, так что вали куда-нибудь в другое место.
– Обязательно свалю, но только вместе с ней.
Каролина, ты пришла сюда развлекаться, так сделай же это! Хватит зажиматься и мысленно терять сознание от страха, возьми себя в руки и…
«Веселись. Своди его с ума, развлекайся!» – слышу голос Илоны в своей голове.
Развлекайся.
Своди с ума.
Развлекайся…
– Из-за этого болвана я испачкалась, – говорю Максу, подняв на него невинные глаза. Раскрываю края черной жилетки, демонстрируя липкую грудь, и склонив на бок голову, интересуюсь: – Не подскажешь мне, где здесь туалет? Мне нужно привести себя в порядок.
Я ведь хотела хотя бы чуточку побыть Илоной? Отличная возможность осуществить давнюю маленькую мечту. Только вот моя грудь, безусловно, уступает её шикарной прелести, но сегодня на мне черный кружевной бюстгальтер с соблазнительными ремешками, что не может скрыть майка, так что, я не лишена шансов соблазнить мужчину уж хотя бы сексуальным бельем.
– От чего же не подскажу, – улыбается Макс, оторвав взгляд от моего декольте. – Пойдем со мной.
– Хрен собачий! Как обычно! – кричит нам вдогонку Саймон. – Что б у тебя не стоял, Мерс!
Макс подмигивает мне, игнорируя оскорбления страшилы, что остался позади, и берет меня за руку. Мы протискиваемся между подвыпившими парнями и девушками, между официантами, что каким-то волшебным образом умудряются нести заказы на подносе и не вывернуть чего-нибудь на пол. Я следую за Максом на ватных ногах, адреналин стучит в ушах, а в мыслях только одно:
«Веселись. Своди его с ума. Развлекайся!»
21
Как же она не видит? Неужели эта узкая вещица способна так спрятать меня, что даже глядя в мои глаза (вот так в упор!), Каролина не замечает сходства с Матвеем? Я и не надеялся, что она заговорит со мной после прошлой вечеринки. В этом плане Матвею намного проще, ведь он еще нигде не накосячил, а вот Макс – проштрафился.
Я держу её за руку, теплую и мягкую; веду за собой. Так и вижу перед глазами влажное декольте и бледнокарамельную струйку, что стекала в самую ложбинку. Туда, где я не прочь побывать.
Завожу Каролину за угол, где расположен туалет. Здесь четыре кабинки и ко всем очередь.
– Придется подождать, – говорю я, развернувшись к ней. Бог мой, она смотрит на свою грудь, оттопыривает края майки и кусает нижнюю губу… – Сильно испачкалась?
– Да, наверное, – пожимает она плечами и поднимает на меня сверкающие глаза. – Майка липкая, неприятное ощущение. Видимо, придется снять её.
– Мм, – сглатываю, – сама справишься?
– Думаю, попросить вот этого парня о помощи, – тихо говорит она, указав взглядом на блондина, что стоит к нам спиной. – Вряд ли он откажет мне.
– А почему бы не попросить об этом меня?
– Ты можешь оказаться грубым, а по нему видно – сама нежность и ласка. Слова плохого не скажет.
Ясно, намекает на мой косяк в прошлую субботу.
– Мне очень стыдно.
– А мне как-то все равно.
– Я раскаиваюсь.
– До лампочки.
– Извини меня. Это было грубо и некрасиво с моей стороны. Говнюк я редкостный.
Каролина складывает руки на груди и оглядывает меня деланно подозрительным взглядом.
– Ладно, – говорит она, натянув улыбку, – тогда угости меня чем-нибудь, на свой выбор, а я пока узнаю у этого парня, сможет ли он оказать мне услугу и расстегнуть на спине тридцать две пуговки, чтобы я смогла, наконец, стянуть с себя эту липкую майку.
– Ты врешь, – смеюсь я, склонив на бок голову. Каролина-дизайнер слишком застенчива для такого дерзкого поступка, а Каролина из клуба, не настолько раскрепощена, чтобы тащить за собой незнакомца в кабинку туалета. Я то знаю. Я это чувствую. – Врунишка.
– Макс, пожалуйста, угости меня чем-нибудь, – говорит она мне с улыбкой, а потом кладет ладонь на плечо этого блондина и тот оборачивается. – Извини, ты не можешь помочь мне? – Каролина раскрывает перед ним края своей длинной жилетки и демонстрирует липкое декольте, с тонкими ремешками от черного бюстгальтера. – Я тут случайно пролила на себя ликер и вся майка промокла. Не расстегнешь на ней пуговички?
Глаза парня загораются по щелчку. Еще бы! То, каким томным голосом говорит с ним эта…эта… девушка, не оставляет никаких шансов на иную реакцию.
– А как же твой парень? – интересуется блондин кивком указав на меня. Он смотрит только на Каролину, в чем я не могу упрекнуть его, потому что от этой…этой… девушки, сложно отвезти взгляд.
Она усмехается его вопросу, и меня это, надо сказать, задевает.
– Он мне не парень вовсе.
– Ладно, – пожимает плечами блондин. – Почему бы и не помочь? Пуговиц много, я надеюсь?
Нет, она это не всерьез. Девчонка, что смущалась говорить со мной, когда я провожал её до машины через центральный парк не станет заходить в туалет с парнем, который явно дает понять, что хочет заняться с ней сексом. Нет. Она блефует.
– Меня зовут Карен, а тебя?
О, чувствую себя, мать его, особенным. Только я знаю её настоящее имя!
– Арнольд. Наша очередь, Карен.
Её лицо абсолютно спокойно. Глаза не бегают из стороны в сторону, дыхание умеренное… Что, черт возьми, с ней происходит?! Блондин берет её за руку, а Каролина лишь подмигивает мне и удостаивает победной улыбкой.
Победной улыбкой…
Она играет.
Играет.
Смотрю, как парень заходит в кабинку, а Каролина следует за ним. Еще один шаг и дверь закроется…
– Ты выиграла! – бросаю я, заставив её обернуться. Подлетаю к еще открытой двери. Притягиваю Каролину к себе, так близко, что её волосы касаются моего лица. Тихонько говорю на ушко: – Молодец. Не ожидал. Но эти чертовы пуговички расстегну тебе я и никто больше.
* * *
Саня, бармен, дает мне два фужера и бутылку шампанского. То, что я сейчас собираюсь сделать с Каролиной, выжигает в мозгу дыру размером с какой-нибудь континент. Тяну её за собой, расталкивая всех, кто попадается на пути. Во мне горит дикое желание проучить эту нежданно-негаданно проявившую свою обольстительность девицу за то, что посмела развести меня, как какого-нибудь девственника-лопуха! Этим занимаюсь я, соблазняю я, свожу с ума – кто? – Я! Не мои мозги сворачивают в трубочку, это я плавлю содержимое черепной коробки!
Нет, я не зол, скорее обескуражен. И этого не случилось бы, не знай я, кто Каролина на самом деле. Я смотрю на нее и вижу девчонку в модных очках, что показывает на своем планшете, вымазанным в пыль и краску мужикам, дизайн-проект помещения. Она не может быть такой искусительницей, иначе какого черта тот болван Миша отпустил её? Хотя… Какого хрена меня вообще должно это волновать?!
– Мне по-прежнему нужно в туалет, – говорит Каролина, когда мы выходим в коридор. – Знаешь, все очень предсказуемо. Ты ведь снова ведешь меня в свою комнату, чтобы соблазнить, верно? Боже, какая скукотища! А я надеялась, что сегодня программа будет иной.
Останавливаюсь и резко разворачиваюсь к ней:
– Что с тобой? – спрашиваю я, бегая глазами по её лицу. – Решила поиграть со мной в мою же игру?
– Я ведь согласилась на это.
– Ты пытаешься собрать бомбу из меня, да? Милая, ничего не выйдет, говорю сразу. Поэтому расслабься и получай удовольствие. Тебе не стоит напрягаться.
Каролина опускает глаза. Её губы трогает загадочная улыбка, что, как ни странно, совершенно не нравится мне. Она не поняла, что эту игру веду ТОЛЬКО я. Не она, а только Я!
Ничего, сейчас в её голове все прояснится.
Мы спускаемся на первый этаж – она же хотела разнообразия! На сей раз мы уединимся в кладовке. Благодаря кошмарному педантизму Данила, в этой комнате всегда чистота и порядок. Все полки с туалетными принадлежностями, салфетками и средствами для уборки скрыты темными дверями-купе. На стенах не просто побелка (на чем мы с Кириллом настаивали), а деревянные панели с встроенными желтыми светильниками. До этой самой минуты я все недоумевал, зачем нужно было так тратиться на какую-то кладовку, где хранятся расходники, а не дорогостоящие вина, но теперь…
– Где это мы? – Каролина оглядывается. – Винный погреб на первом этаже? – усмехается она, рассматривая маленькие лампочки в панелях на стенах.
– Не знаю. Просто комната, в которой я тебя раздену.
Она внимательно смотри на меня, потом опускает глаза на мои руки и тихонько набирает воздух ртом. Вот она, Каролина, что испытывает чувство тревоги и смущения (наконец-то вернулась!)…снимает с себя жилетку и бросает её на пол.
Что за черт?
Если я сильнее сожму бокалы и бутылку в руке, то треснувшее стекло поранит мою ладонь.
Её взгляд убивает меня. Подернувшись поволокой, сверкающие глаза смотрят на мои губы, точно призывают к себе, а у меня ноги точно в пол вросли. Не контролировать ситуацию – крайне сложно. Каролина медленно подходит ко мне.
– Сними с меня майку, – говорит она шепотом.
– А где же те самые пуговички?
Улыбается:
– Их нет.
Эти ремешки на плечах и груди сводят меня с ума. Ставлю на пол фужеры и бутылку шампанского (в этой комнатке нет даже стула!), потом осторожно касаюсь пальцами женского плеча и опускаю тонкую лямку кружевной майки. То же самое делаю со второй.
– Почему ты так тяжело дышишь, Макс?
Потому что твой лифчик с ремешками побуждает к грязным фантазиям!
Потому что вся ты чертовски сексуальна…
– Тебе нравится то, что ты видишь? – Она провидит пальцами по шее, склонив на бок голову, потом медленно спускает руку к декольте и нарочно поддевает мизинцем край кружевного лифчика. Джинсы кажутся мне узкими.
– А сама-то как думаешь? – бросаю я, обхватив рукой её шею. Притягиваю к себе и упрямо заглядываю в глаза: – Не напрягайся, я все сделаю сам. Я сам тебя соберу.
– В чем дело, Макс? Боишься потерять контроль? – шепчет Каролина, одурманивая меня словами, запахом и мягкостью своих волос, что ласкают мне руку. – Ты всё и всегда контролируешь?
– Это помогает избежать проблем.
– А почему я должна стать твоей проблемой? Я лишь хочу, чтобы ты расслабился… – она целует мочку моего уха. Мышцы живота каменеют, а веки непроизвольно закрываются. Её прохладные ручки касаются моей спины, пальцы рисуют кривые линии и спускаются вниз. – Я хочу получить удовольствие… – ладошки уже под моей футболкой, – прикасаясь к тебе.
Распахиваю глаза. Крепче прижимаю её тело к себе и заставляю попятиться назад. Когда она оказывается у стены, расставляю руки в стороны и наклоняюсь к приоткрытому ротику:
– Ты проиграешь, – улыбаюсь я, лизнув языком её нижнюю губу. – Соблазнять и сводить с ума могу только я. Твое дело – наслаждаться.
– А как же ты?
– Я кайфую, когда вижу, что от моих действий и слов, девушки становятся безумными.
– Мм, значит вот почему ты – Безумный Макс?
Смотрю в её глаза:
– Так называешь меня только ты. – Кусаю остренький подбородок. Провожу языком по нежным губам, чувствуя горячее дыхание: – Ты любишь стонать, Каролина?
Она распахивает глаза и открывает ротик. Проникаю в него языком, сжимаю в руках её талию. Каролина целует меня так страстно и неистово, что вся энергия моего тела молниеносно концентрируется в паху. Она издает глухие стоны… Чем сильнее я целую её, тем глубже эти чертовы стоны…
– …Так? – спрашивает она, запыхавшись. – Так ты хочешь, чтобы я стонала? Или сильнее? Громче?
Я обескуражен её раскрепощенностью. Эти несколько секунд, что таращусь на нее, пытаясь привести свой расплавившийся мозг в исходное состояние, Каролина целует меня и резко хватается рукой за ремень на моих джинсах. Тянет на себя, вынуждая меня буквально придавить себя к стене. То, что она творит со мной – немыслимо. Я хочу быть в ней, на ней, под ней – хочу взять все её тело. Мой член упирается в её живот, вынуждая машинально двигать бедрами.
– Мы ведь с тобой играем, верно? – шепчет она, поглаживая мой живот пальчиками. – Мы, а не ты один. Не будь жадиной, Макс, поделись со мной немного. Дай мне возможность хотя бы раз сделать что-то самой… Пожалуйста…
Мы целуемся, но мои веки слабо поднимаются. Я смотрю на её ресницы, опускаю взгляд на курносый носик, что задевает мой, и пытаюсь понять услышанное. Что-то в этих словах отрезвляет, охлаждает разгоряченную голову.
«Дай мне возможность хотя бы раз сделать что-то самой, пожалуйста». Пожалуйста?
Словно читая мои мысли, Каролина оставляет нежный поцелуй на моих губах, как будто напоследок. Наши взгляды встречаются, кончик моего носа касается её, и все, о чем я могу думать в эту секунду – она. В голову лезут мысли, которым запрещено там находиться. Меня не должна интересовать её жизнь, увлечения и причины, по которым она может грустить… Часто ли она ходит по клубам, много ли у нее друзей и есть ли среди них говнюки, которых давно пора было проучить…
Я понимаю, почему вся эта несусветица быстрой каруселью кружится в моей черепушке. Раньше такого не было, ведь мои девушки оставались для меня неизвестны, но эта… Черт возьми, эта – Каролина, дизайнер интерьера, что по необъяснимому стечению обстоятельств работает над нашим проектом. Вот она смотрит мне в глаза и понятия не имеет, что мы вместе шли пешком через центральный парк и пили кофе. Это меня ты пригласила на обед в пекарню, где я купил тебе стеклянную бутылку газированной воды чисто автоматически, потому что знал, что ни сок, ни чай ты не захочешь. Потому что ты любишь газированную воду в стеклянных бутылках…
Чем больше я знаю о тебе, тем загадочнее ты становишься для меня, Каролина.
22
Я заигралась. В какой-то момент меня унесло так далеко, что я перестала ощущать себя. Другая часть меня требовала смелых и дерзких прикосновений, жаждала власти над телом и мыслями Макса. Градус эротичности последних нескольких минут взлетел до красной зоны; я чувствовала себя настолько уверенно, что решила, будто смогу совершить нечто непристойное, но чертовски соблазнительное. Вот так, сама! Стянуть с него футболку и джинсы, повалить крепкое тело на пол и исследовать каждый уголок… Губами, языком. Мне такое в новинку. Но как только я готовилась подняться на одну ступеньку выше, как только я чувствовала, что мои слова и действия вынуждают Макса буквально вздрагивать, он неминуемо ставил мне подножку. Поначалу, его изворотливость только раззадоривала меня; играть, дразнить и соблазнять – по-своему весело. Но потом, когда из головы напрочь исчезло понимание о том, кто такой этот Макс на самом деле (я и не думала заниматься ничем таким, от чего потом краснела бы как цветки мака при встрече с Максом-заказчиком!) меня внезапно охватило знакомое отчаяние. Мне почти удалось почувствовать себя Илоной – раскрепощенной, уверенной и обольстительной девушкой, чей взгляд, голос и движения способны одурманить мужчину. Я почти стала ею… Пока сдуру не ляпнула самую глупую и самую непостижимую чушь, что смогла за несколько секунд окунуть меня в ледяную прорубь и в мгновение ока избавить от похотливых мыслишек.
– В чем дело? – шепотом спрашивает Макс, продолжая заглядывать в мои глаза. Я все еще надеюсь, что он не расслышал в моем тоне эту постыдную мольбу, что до сих пор разносится эхом по комнате. – Ты в порядке?
Растягиваю губы в слабой улыбке. Моя игра так хорошо начиналась, поэтому и закончится она должна никак не иначе.
– Замечательно, – отвечаю я, взмахнув ресницами. Провожу пальцем по его груди и на выдохе говорю: – К сожалению, мне пора идти.
– Думаешь, я отпущу тебя?
– Придется, – пожимаю плечами. – На сегодня я наигралась.
– А я – нет.
– Тогда пригласи сюда тех близняшек, что сидели с тобой в баре, – с улыбкой говорю я, положив свои ладони на его крепкие предплечья, – а мне уже пора.
Макс хмыкает. Склоняет на бок голову, поджимает губы, точно старается не рассмеяться и бегает насмешливым взглядом по моему лицу.
– Что?
Он прочищает горло, изобразив серьезный вид, а потом смотрит на мои руки, что по-прежнему держатся за его предплечья, и его губы расползаются в довольной улыбке.
Чертовски обольстительной улыбке.
– Надо же. Шпионила за мной.
– Вовсе нет.
Как он только делает это? Почему я вновь с такой легкостью поддаюсь чарам его ореховых глаз?
– Ты пришла сюда, чтобы вновь увидеть меня.
– Глупости какие…
Между нами не остается свободного пространства, Макс снова прижимает меня к стене своим телом, а наши губы в миллиметрах друг от друга.
– Все это время ты думала обо мне и гадала, как же мы будем играть в этот раз. – Сглатываю, когда его колючая щетина царапает мой подбородок. Он точно коварный змей, заговаривает меня, лишает способности мыслить здраво, вынуждая чувствовать лишь мучительную жажду. – Бьюсь об заклад, тебе снились сладкие сны, в которых главным героем был я. В них я целовал тебя здесь, – он касается губами моей шеи. Это теплое прикосновение мгновенно парализует мое тело. Наверное, именно так цепенеют люди, в которых ударяет молния. – И здесь. Я проводил языком по твоей груди. Вот так…
Влажный язык касается ложбинки и мучительно медленно проводит извилистую дорожку к правой груди. Я с силой кусаю губы, поскольку не нахожу причин остановить эти безумные ласки. Обхватываю голову Макса ладонями и прижимаю к себе, чувствуя как его острые волоски на лице впиваются в мою кожу. Мир внутри меня переворачивается; земля уходит из под ног. Мое желание длинными щупальцами расползается в теле, и там, где ко мне прикасается Макс, под самой кожей словно образуется ожог.
– В твоих снах я делал так?
Его пальцы нежно поддевают кружевной край чашечки и осторожно опускают ткань. Чувствую, что сосок оголен; он тут же реагирует на теплое дыхание Макса и мгновенно твердеет.
– Ты мне не снился, – отвечаю я не своим голосом. Хочу усмехнуться его слепой самоуверенности, но вместо этого издаю глухой стон, потому что влажные губы уже целуют мой сосок. Впиваюсь пальцами в его голову, прижимаю к себе, боясь собственных желаний. А их с каждой секундой становится все больше.
– Теперь буду, – с усмешкой говорит Макс, покрывая нежными поцелуями мою грудь.
– Ты ведь хочешь этого?
– Не уверена…
– Правда? – усмехается он. – А если я буду делать вот так?
Внутренности сжимаются. Макс опускается передо мной на колени, ведя языком вниз по телу. Мокрую майку, что до этого держалась на талии, он поднимает наверх; я стягиваю её и бросаю на пол.
Моим разумом овладевает похоть. Веки закрываются в томительном блаженстве, и сейчас я живу лишь ощущениями… Мужские руки под моими лопатками, влажный язык, что уже спускается от пупка и запах горького миндаля с древесными нотками – я теряюсь в собственных чувствах.
Внезапно Макс поднимается, обхватывает мое лицо руками и целует меня с таким напором и страстью, что я теряю связь с внешним миром. Все, что я хочу сейчас – это Макс. Мне нужно, чтобы он желал меня. Мне нужно, чтобы он был во мне. Мне нужно избавить себя от тяжести в животе, что уже становится мучительно-болезненной. Кажется, еще никогда я не чувствовала себя настолько раскрепощенной, настолько смелой в своих мыслях и действиях. Мои руки сами хватаются за его джинсы и впопыхах пытаются расстегнуть ремень. И лишь на секунду я поднимаю веки… Лишь на мгновение мой взгляд встречается с ореховыми глазами, что так странно глядят на меня… Они задумчивы, серьезны и растеряны одновременно. Из страстного и ненасытного теперь наш поцелуй превращается в неспешный и осторожный.
В темных глазах перед собой я вижу Макса: того парня, что провожал меня к машине пару недель назад; вот он улыбается мне, протягивая стакан с кофе; сосредоточенно глядит на план вентиляции, пока я таращусь на его макушку… Такое чувство, что эти кадры из прошлого мелькают в глубине его глаз, а я – их единственный зритель.
– Каролина… – говорит он тихим голосом. Набирает воздух ртом, собираясь сказать мне что-то, но потом резко выдыхает и усмехается с какой-то странной задумчивостью.
Такое чувство, что он проиграл какой-то спор и теперь вынужден съесть жирного дождевого червя, а судя по его кривой улыбке и опущенным от безвыходности глазам, делать он этого никак не хочет. И пока я стою в полнейшем недоумении, Макс, словно набравшись сил перед мерзкой трапезой, осторожно поправляет кружевной край моего бюстгальтера и поднимает на меня глаза.
– Ты очень красивая, Каролина.
Ты очень красивый дождливый червь, Каролина, но есть я тебя не буду – вот, что он имеет в виду. Пожалуй, так стыдно мне не было еще никогда. Не раздумывая, обхожу Макса, поднимаю с пола свою жилетку и набрасываю на плечи. Даже не знаю, кто я сейчас: тот самый дождливый червь или девочка по вызову, что не приглянулась клиенту?
Застегнув пуговицы и не сказав ни слова на прощание, выхожу в коридор и быстрым шагом направляюсь к гардеробной. Еще несколько минут назад я чувствовала себя всемогущей и была уверена, что мужчина рядом со мной так же как и я, медленно сгорал от поцелуев, прикосновений, желаний… Мне казалось, мы думаем об одном и том же, ведь…
– Привет… Моника, верно?
Продолжая улыбаться, девушка кивает мне и с заметным интересом в глазах бегло оглядывает мое лицо.
– Ты уже уходишь? Вечеринка в самом разгаре, а один парень проспорил танец на барной стойке в одних трусах…
– Не боишься, что брат узнает тебя? – спрашиваю я напрямую. Улыбчивое лицо Моники (не помню настоящее имя) тут же накрывает тень беспокойства. – Твоя подруга рассказала. Зачем ты приходишь сюда? Здесь ведь… – кусаю губу. – Дурдом какой-то творится.
– Здесь весело. А от брата стараюсь держаться подальше, – с грустной улыбкой отвечает она. – У тебя все хорошо?
– Угу… Я хочу домой. Очень устала. А ты будь осторожна…
Разворачиваюсь и поспешно иду к выходу. Так мерзко я не чувствовала себя никогда. Даже, когда ложилась спать в той кошмарной пижаме. Даже, когда симулировала оргазм, потому что иначе все бессмысленные старания Миши продолжались бы бесконечно.
О, Боже! Как же ощутимо было это проклятое «но» в столь деликатном извинении Макса.
Ты очень красивая, Каролина, НО…
Я не хочу тебя.
Ты не в моем вкусе, как оказалось.
В конце концов, я знаю кто ты, и поверь, я не в восторге от увиденного.
Ладно. Еще два месяца работы с ним и конец моим мучениям, стыду и сожалениям. Отпраздную закрытие проекта не привычным вином с конфетами и сыром, а поездкой заграницу. Буду лежать на пляже, любоваться сказочным видом океана и навсегда забуду о мужчине, который при первой же встрече доказал мне, что у поцелуев, все-таки, бывает свой вкус. До сих пор не понимаю, почему я не знала об этом раньше. Почему с Мишей они казались прозрачными, как целлофан, и безвкусными, как вода…
Снимаю по пути маску и целюсь в хромированное мусорное ведро рядом с очередным папоротником. Спасибо Илоне за этот подарок, но больше я в нем не нуждаюсь.
23
Вирус подкосил Даню, что весьма неожиданно, ведь этот парень тот еще доктор. Регулярно пьет какие-то таблетки для профилактики и редко когда болеет. Сегодня вторник, а это значит, что он и Кирилл должны были ехать на встречу с Каролиной, чтобы выбрать плитку для туалетов, но никак не я. Мне все равно, какого она будет цвета. Мне все равно, на что будут смотреть мужики, стоя перед писсуаром. Мне АБСОЛЮТНО все равно.
Настроение поганое. Возможно из-за того, что мне приходиться ехать на эту встречу, смысла в которой (лично для меня) я особого не вижу. А возможно, из-за хренового самочувствия после вчерашнего празднования дня рождения Сени. Не помню, сколько влил в себя текилы или виски (бог его знает, что там на столе было), но знаю точно, что чрезвычайно нуждался в алкоголе. Да, хреновое настроение у меня было еще вчера.
– Видок у тебя не айс, – говорит мне Кирилл, сворачивая к небольшому магазинчику. Сегодня он за рулем, потому что я все еще не протрезвел. – Пойду за газировкой и жвачкой. Еще что-то нужно?
– Ты сама заботливость, – буркаю я, приоткрыв свое окно. – Домой меня отвези, бери Данила и выбирайте, что хотите.
Кирилл только хмыкает и выходит из машины. Нажимаю на кнопку регулировки сиденья и опускаю спинку. Голова трещит, в желудке черт знает что. Уверен, Даня чувствует себя куда лучше, так что без проблем мог бы съездить на эту долбаную встречу.
Не хочу её видеть. Не хочу встречаться с ней, не хочу слышать её голос… Противный шепот собственной совести уже в печенке сидит, честно слово. Жалею, что в тот самый первый вечер, я посмотрел не в другую сторону. Взгляни я в центр зала, а не на те чертовы столики, приметил бы другую девчонку, а Каролину бы даже не заметил…
– Держи! – говорит Кирилл, протягивая мне стеклянную бутылку газированной воды.
Стеклянная бутылка газированной воды.
– Спасибо.
Ищу пальцами нужную кнопку, чтобы вернуть спинку в исходное положение, но нащупываю что-то длинное. Достаю нежно-розовый тюбик помады или блеска для губ.
– Не ты ли потерял? – усмехаюсь я, глядя на Кирилла. Он смотрит на тюбик, потом на меня, потом опять на тюбик и прочищает горло. – Ой, ладно, никому не скажу, что ты губы красишь.
Бросаю тюбик в отделение для бутылок и нащупываю нужную кнопку.
– Как у вас с Милой дела? Помирились после… Того случая?
Откупориваю крышку и выпиваю половину.
– Вроде как. – Раскрываю упаковку мятной жвачки и забрасываю в рот две подушечки. Усмехаюсь: – Раз пятьдесят сказала мне, что влюбилась. Я ей – Мила, я беспокоюсь о тебе, хочу, чтобы все у тебя было хорошо, а она – Максим, я влюбилась. Говорю, что переживаю за каждый её шаг, а она мне – Максим, я влюбилась. Я по-настоящему влюбилась! – фыркаю и делаю еще пару глотков воды. – Меня в твоей тачке укачивает. Такое чувство, что по волнам плыву. Эй, ты чего? – пихаю Кирилла в плечо.
– Что?
– Не знаю, у тебя лицо такое, как будто ты знаешь, что скоро наступит конец света, – усмехаюсь я через силу. До чего же здесь мутная качка.
– Да, пожалуй.
До самого магазина мы едем молча. Когда Кирилл останавливает машину, я пулей вылетаю из нее, и жадно глотаю ртом свежий воздух. Вода в бутылке закончилась, жвачка превратилась в жесткую резину.
– Ты что пил вчера?
– Не помню.
– У-у-у, давно ты так в отрыв не уходил, да?
Наверное.
Заходим в двухэтажный магазин керамической плитки. Залы здесь просторные и светлые. Повсюду стенды с образцами из самых разных стран. Кирилл направляется к вытянутому столу, где сидят консультанты, а я нападаю на кулер с водой. Когда наполняю стакан до краев, подхожу к другу и вижу её. Каролина говорит по телефону у окна, стоя к нам спиной. На ней клетчатая рубашка, заправленная в узкие джинсы и высокие кроссовки. Блестящие волосы собраны в высокий хвост.
– Тебе дать платочек? Или салфетку?
– Зачем? – хмурюсь я, взглянув на Кирилла.
– Слюни вытереть.
Придурок.
Надо было оставаться дома, запереться на все замки, выключить сотовый и просто сидеть дома.
– Доброе утро, – здоровается с нами Каролина заметно встревоженным голосом. Не дав нам с Кириллом возможности поздороваться в ответ, она тут же обращается к девушке-консультанту: – Ирочка, мы начнем со второго этажа.
– Как обычно! Фиксируй номера тех, что понравятся, – подмигивает ей девушка с черными волосами и длиннющими стрелками на глазах.
– Поднимемся на второй этаж, – предлагает Каролина, оглядев нас поспешным взглядом. Вынужденная улыбка на мягких губах настораживает; тресните меня кто-нибудь по морде, пожалуйста! – Там представлены коллекции из Испании, Италии и Англии. Очень необычные и интересные варианты.
– Ну, поехали! – улыбается Кирилл, пропуская её вперед. – Наш Данил заболел, кстати.
– Да, я в курсе. Он звонил около часа назад и сообщил, что сегодня его не будет.
