Текст книги "Зверь в чаще леса (СИ)"

Автор книги: AnnyKa

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

– Я не разочарую Вас, – торопливо заверил его Чарльз, снова ощущая холодную руку страха, сжимающую его сердце, трепещущее за клеткой ребер.

– Еще бы, – все так же ответил Зверь, плавно обходя Чарльза по кругу, при каждом шаге издавая тихое цоканье копыт, и внимательно осматривал юношу. – Как тебя зовут?

– Чарльз… Чарльз, – язык как будто стал костяным на мгновение, но Ксавьер смог взять себя в руки практически в буквальном смысле – до боли сжал пальцами собственное запястье.

– Чарльз, – словно проверяя это имя, повторил его Монстр и замер на месте, задумчиво прищурился и едва заметно дернул ушами, а Ксавьер так сфокусировался на этой мелочи жуткого Монстра, что на мгновение забыл о своем положении. Потому что эти уши были тонкие и определенно животные настолько, что Ксавьер почти мог ощутить мягкость их короткой шерсти.

– Будешь спать здесь, Чарльз. И не выходи, пока я не позову.

– Хорошо, – кивнул юноша и проследил за Зверем, который направился к двери. – Постойте! Я… не могу спать на камне.

– Ты себя недооцениваешь, – усмехнулся Монстр, встав в дверном проеме.

– Если я простужусь, то не смогу быть Вам полезен, – нашелся Ксавьер и состроил самый невинный вид, на который только был способен, но, судя по холодному взгляду зеленых глаз Монстра, это его ничуть не обмануло.

– Ты прав. Мне стоит позаботиться о моем новом питомце, – кивнул он своей рогатой головой, и длинные волосы, похожие на гриву, слегка покачнулись. – Жди, – коротко приказал он и вышел из камеры, даже не закрыв решетку. Вот только Чарльз не собирался бежать. У него медленно, но все же созревал план.

Пусть не о том, как вернуть свободу, но о том, как успокоить сестру.

Этого будет достаточно. По крайней мере, Чарльз хотел себя в этом убедить.

И, когда Монстр вернулся, то одобрительно хмыкнул, найдя пленника все на том же месте.

– Умница, – с насмешкой похвалил он и нагнулся к самому лицу Чарльза, обдавая кожу жарким дыханием. На удивление свежим для такого чудища, что поразило Ксавьера. Но подумать об этом он не успел, ему прямо в руки толкнули смятый сверток с мягким плащом и подушкой. – Устраивайся. Завтра долгий день, – Монстр хищно улыбнулся и, хлопнув Чарльза по плечу, направился к выходу, вот только юноша снова его окликнул.

– Как мне называть Вас?

– Имя? – почему-то Монстр очень удивился вопросу Чарльза и вновь замер, явно решая, стоит ли его называть. Но все же ответил. – Эрик. Ты можешь звать меня Эрик.

***

Проснувшись утром, Азазель сразу понял, что в городе что-то произошло. Иначе почему таверна была практически пуста? Даже мужичка на розливе не оказалось на своем месте, когда Азазель спустился из своей небольшой комнатки на первый этаж таверны и по практически пустому залу (если не считать паренька, протирающего столы) понял, что завтрак ему не светит.

– Эй, парень, а куда все делись? – спросил мужчина, оглядывая пустое пространство в надежде, что сейчас все же покажется та очаровательная блондинка с подносом в руках.

– Там охотники вернулись. Они нашли пропавшего паренька, – с недовольным видом пояснил парнишка, явно расстроенный тем, что его заставили остаться и убирать, однако, исправно выполнял свою работу.

– Пропавшего?

– Ну да, вчера ночью в лес какой-то ребенок ушел и не вернулся. Вы разве не слышали об этом?

– Нет, как-то мимо меня прошло, – пожал плечами Азазель, поблагодарил паренька и направился к выходу. Заблудился в лесу, значит. Совершенно неподходящее место для ребенка. Даже самому Азазелю было не по себе каждый раз, когда он пробирался в эту чащу и добирался до владений Эрика, а он знал, что старый друг, если это слово еще можно было применять к его бывшему командиру, для него неопасен… Ну, не так опасен, как для всех остальных.

Широкой поступью мужчина направился по главной площади, надеясь найти кого-нибудь, у кого можно было бы поподробней все разузнать.

И все же паренек соврал, далеко не все люди были так озабочены пропавшим ребенком, многие просто жили и работали, а рыночная площадь так и вовсе была полна людей настолько, что пришлось проталкиваться между жителями, чтобы добраться до школы, возле которой собралась небольшая группа людей.

– Как ты мог!

– Успокойся.

– Это все твоя вина! Ты безмозглый идиот, чертов ублюдок!

– Тише.

– Нет! Ты же знал!..

– Он сам вызвался.

– А ты ему позволил!

– Он взрослый мужчина.

– Да он даже на опушке заблудиться может, а ты поволок его в самую чащу! Это все твоя вина! Это все ты!..

Азазель не сразу, но все же узнал надломанный от крика девичий голос, и начал продираться через плотную толпу людей, чтобы понять, что же происходит, и вскоре увидел низкорослого коренастого охотника, удерживающего за плечи ту самую белокурую девушку из таверны, которая словно в припадке билась в его руках и со всей силой ударяла своими маленькими кулачками в широкую грудь мужчины, который смотрел на нее с болью и сочувствием. Терпеливо ждал, пока она хоть немного успокоится или обессилит от крика.

– Бедняжка Рейвен, – тихо произнесла одна из женщин в толпе, и кто-то печально кивнул.

– Что случилось? – спросил Азазель, все еще глядя на то, как девушка пытается не рыдать, и из-за этого стоны больше походили на рык, полный боли.

– Ее брат вчера отправился искать Скотта и сам пропал в лесу. В самой его чаще. Охотники искали его, но так и не нашли. А мы все знаем, что если кто зайдет так далеко, то его уже можно отпевать.

– Ты вернешь его!

– Рейни…

– Он жив! Не спорь со мной, даже не думай! Чарльз просто не мог… – девушка сдавленно всхлипнула, и выдержка ее все же рассыпалась тысячью звонкими осколками, и она рухнула на плечо охотника, сотрясаясь от рыданий.

– Он пропал в лесу? – Азазель подошел к охотнику, пока местные жители понемногу начали расходиться, понимая, что все уже решено и кончено.

– Не лезь, мужик, – хрипло посоветовал диковатый на вид охотник, приобнимая девушку, но она, услышав голос Азазеля, резко отстранилась от него и обернулась.

– Да, он пропал там, но он еще жив, прошу, поверьте мне хотя бы Вы… – взмолилась Рейвен и бросилась к Азазелю, глядя на него своими пронзительными золотыми глазами.

– Я верю тебе, – искренне произнес мужчина и, словно это могло подтвердить его слова, бережно коснулся руки девушки.

– Спасибо, – на выдохе с облегчением произнесла она. Казалось, ей было достаточно того, что в ее слова поверит еще кто-то, кроме нее, чтобы сделать их реальностью.

– Рейвен!

Азазель обернулся и увидел, как со стороны узкой улочки к ним бежит местный юный священник, и неохотно отпустил руку девушки.

– Если тебе понадобится помощь, ты знаешь, где я остановился, – с улыбкой произнес Азазель и отошел, позволяя священнику подбежать к девушке с новыми словами утешения и поддержки, в которых сам Азазель не был мастером.

– Эй, подь сюда, – рыкнул охотник, когда Азазель уже направился обратно к таверне.

– Что? Я просто хочу помочь девушке.

– Ты в гроб ее сгонишь. И себя заодно.

– С чего это?

– Чарльз в лесу пропал. В самой его чаще. Там даже мои ребята не ходят, знаем, что слишком опасно. Тварь там водится. Непростая. Словно сбежавший монстр из королевского зоопарка. А с магической нечистью ни одному человеку не совладать. А этот Зверь всегда жаждет крови.

– И что же, вы бросаете ее брата там?

– А ты предлагаешь рискнуть жизнями еще нескольких человек, чтобы вынести из леса его труп? Или то, что от него осталось? По мне, так это дрянной план. Пусть девка отревется да успокоится. Теперь вся школа на ней, коли ее брат в лесах сгинул.

– Вы не знаете, мертв ли он наверняка.

– Знаю. Мертв. Там никто не выживает.

– Ребенок же выжил. Или вы принесли его труп?

– Скотт, да он был на самой окраине, небось, в чащу и не совался. А мы с перепугу о худшем подумали. Если не ходить в лес далеко, то там безопасно. Главное, не попасть на его территорию, и можно охотиться. А ее брата мы искали. И бросили это дело, только когда его след оборвался в чаще. Там его только одна судьба и ждет. Хочешь помочь Рейвен? Так иди к Хэнку и организуй с ним похороны. И то больше помощи будет.

– Он жив! – по-животному прорычала Рейвен, которая как раз направлялась к охотнику и Азазелю. – И тебе, Логан, не убедить меня в обратном из-за пары следов в чаще леса.

– Мы найдем твоего брата, – пообещал Азазель со стойкой уверенностью. – Даже если придется искать его самим, без помощи, – он многозначительно посмотрел на Логана, но тот только пожал широкими плечами и достал сигару, давая понять, что не намерен тратить время и рисковать жизнью ради ложных надежд убитой горем сестры Ксавьера, и неспешно направился по улочке обратно в город.

***

Несмотря на смертельную усталость, Чарльз так и не смог толком уснуть.

Он лежал, укутавшись в старый, огромный, некогда красный походный плащ, и смотрел на дрожь огня, запертого в своей темнице-фонарике, и хотел бы ни о чем не думать и просто заснуть. Но не мог. Порой он проклинал свое сознание за вечный гул мыслей, которые наполняли его голову. Будь он проще, вроде тех же охотников, то и жизнь бы казалась легче, возможно, даже в такой ситуации. А теперь он, сжавшись в комок, трепал грубую, но теплую ткань, и думал-думал-думал.

Обо всем и сразу. И от этого болела голова.

Эрик.

Так звали его нового господина.

Успокоившись немного, Ксавьер попытался понять, насколько опасен этот Зверь и можно ли с ним договориться. Ведь он определенно разумен. Ох, он разумнее многих людей, которых встречал Чарльз. Это можно было заметить по речи Монстра, которая лишь походила на рычание, но говорил он слишком складно для простого превращенного в монстра дикого зверя. А если он был человеком, то есть шанс наладить контакт.

Он же уже смог выпросить себе свет и плащ. Если подумать, это не составило особого труда, а значит, этот Эрик не хочет, чтобы Чарльз погиб. Ну, или, по крайней мере, не хочет этого так скоро.

Так он и пролежал до самого рассвета. Ну, по крайней мере, Чарльз решил, что уже настал день, когда в коридоре послышался стук копыт.

– Вставай, мышонок, – не входя в камеру, распорядился Эрик и усмехнулся, глядя на сжавшегося человека.

«Вот и началось» – обреченно подумал Чарльз, но вместе с этим на душе стало немного легче. Принять свою участь оказалось не таким мучительным в сравнении с неподвижным бездействием в ее ожидании.

Он поднялся на ноги и поежился от холода, двигался с трудом, только теперь осознав, как сильно затекло его тело после ночи на неровном каменном полу, пусть даже подстилкой ему служил теплый плащ, этого было далеко не достаточно.

Зверь слегка нахмурился, глядя на то, как двигается его пленник, который еще ночью выглядел здоровым, но ничего не сказал, повел его по коридору, который на этот раз оказался освещенным сразу несколькими фонарями, установленными в небольших нишах. И их свет полностью освещал их путь.

Чарльз осторожно осматривался и снова удивлялся.

Это место не походило на катакомбы какого-нибудь подземелья, а стены были куда ровнее пола, такие же, как в его камере. Подобных комнат с искусными решетками оказалось больше дюжины, а, судя по ответвлениям коридоров, где света не было, то их могло быть намного-намного больше. Кроме того, теперь Чарльз увидел, что через каждые десять шагов ему попадаются скульптуры и статуи мужчин и женщин в богатых одеждах, но все как один с ровными лицами или с наметками очертаний глаз или рта, а у некоторых решеток так вовсе колонны украшали оскалившиеся морды хищных мраморных горгулий, в чьих пастях на крючках висели фонари с трепещущим огнем.

Ксавьер прибавил шагу, чтобы не отставать от хозяина этого места, и осторожно покосился на широкую спину Монстра, по которой ползали тени от фонарей, и невольно задался вопросом, когда же Эрик успел зажечь столько света в пещере, которая совсем недавно была поглощена таким густым мраком? Один ли он здесь живет или у него есть… слуги или рабы? До этого Чарльз слышал о пропавших в лесах людях и не удивился, если бы встретил кого-то из них в этом жутком месте, изможденными и лишенными разума от тех ужасов, которые им пришлось пережить.

Эрик повел его по широкой каменной винтообразной лестнице, где света уже было куда меньше – пропали громоздкие фонари и на их месте появились дорогие, потемневшие от времени серебряные канделябры, и, глядя на них, Ксавьер вовсе стал сомневаться в том, что находится в пещере где-то в чаще леса, а не в замке.

– Не отставай, – рыкнул на него Эрик, и Чарльз подскочил на месте, прибавил ходу, перепрыгивая сразу через две ступеньки, чтобы нагнать хозяина этого места, который уже добрался до массивных дверей и приоткрыл одну из них, вышел из подземелий первым. А вот Чарльз помешкал, бросил взгляд на лестницу, изрезанную линиями света, и непонимающе нахмурился: когда он только попал сюда, ему казалось, что Эрик приволок его в камеру всего за пару минут, а теперь путь до выхода казался слишком долгим, даже если измерять его с той скоростью, с какой мог передвигаться лесной Монстр.

С этой мыслью Чарльз проскользнул в приоткрытую дверь и тихо охнул от удивления, оказавшись в просторном зале с огромным высоким потолком, под которым были самые настоящие, пусть и узкие окна, вырезанные в толстом метровом камне и пропускающие холодный утренний свет. Со своего места Чарльз даже не мог понять, есть ли там стекло, или эти прорези-окна идут сквозь толщу скалы подобно туннелям.

Сам же зал уже мало походил на логово или пещеру, хотя стены его все так же были обработаны, но в нескольких местах камень закрывали длинные огромные гобелены с изображением каких-то боевых сцен прошлого. И мебели здесь хватало с избытком, вот только трудно было сказать, расставлена она или просто свалена где попало, хотя из-за размеров зала вовсе не создавалось впечатления захламленности и тесноты. Хотя все же паутина и пыль с грязью, покрывающие это место, придавали всему этому помещению облик некоего заброшенного чердака в невероятно огромном дворце. Да и, несмотря на окна, света здесь было мало, и он рассеивался, растворяясь с тенями, отчего все помещение казалось серо-синего цвета, и только к потолку сияло лимонно-желтым. Видимо, в этом месте Эрик не озаботился о фонарях и канделябрах, решив зажечь свет лишь в подземной части своего странного жилища.

– Что замер? – фыркнул Эрик у Чарльза за спиной, и юноша почувствовал, как вереница мурашек пробежала вдоль его позвоночника.

– Простите, я просто не ожидал увидеть здесь подобное место, – честно признался Ксавьер и обернулся к хозяину.

– Нравится? – чуть понизив голос, спросил Эрик, а Чарльз изо всех сил старался не смотреть на его громоздкие рога.

– Это место очень необычно, – кивнул Ксавьер, боясь и одновременно радуясь, что Эрик все же с ним разговаривает, что, должно быть, значит, что следующей остановкой небольшого пути для Ксавьера не станет разделочная доска на кухне чудовища.

– Прекрасно, – Зверь хищно оскалился, и от этого Чарльзу стало не по себе, он нервно вцепился в край своей рубашки, чтобы унять вновь появившуюся дрожь в руках.

– Здесь несколько залов. Тебе дозволено ходить здесь и в подвалах. Дальше по коридору… – Эрик указал куда-то в затемненную часть зала, и его когтистая рука попала в один из блеклых солнечных лучей. От его резкого взмаха можно было различить, как заметались в воздухе едва заметные пылинки, но Чарльз почему-то остановил взгляд на выпуклых голубых венах, отчетливо видных на сильной бледной руке Эрика. Они, подобно толстым нитям, оплетали его руку от запястья и тянулись к локтям, и почему-то их вид немного успокаивал, словно давая Ксавьеру понять: в жилах этого существа течет такая же кровь, как и у него. Он не несокрушимое чудовище. Он тоже живое существо. – …проход к кухне и еще двум залам и парочке пустых комнат. Туда ты можешь ходить свободно. А вот к восточному проходу, – Эрик уже давно опустил руку, но Чарльз продолжал видеть ее в своем сознании и потому не сразу почувствовал на себе предостерегающий взгляд Эрика, которому явно не понравилось, что его пленник пялился в одну точку.

– Восточный проход, – повторил Чарльз, чтобы показать, что он внимательно слушает.

– Запрещен, – коротко объяснил Эрик, и его глаза, казалось, сверкнули в полумраке, и Чарльз определено точно услышал тихое утробное рычание, какое издает хищник, готовясь напасть на свою жертву.

– Я понял, – кивнул Ксавьер, собираясь всем своим видом показать, что он все понимает и будет вести себя хорошо, хотя в его душе уже заворочалось колкое любопытство, и он невольно бросил взгляд в мрачный угол, в котором должен был скрываться запретный проход.

– Что ж, тогда ты можешь приступать к работе, – вновь хмыкнул Эрик и направился куда-то по залу, и Чарльзу не оставалось ничего иного, кроме как последовать за ним, и по дороге он заметил, что стены, и даже некоторые шкафы, и тумбы были оплетены дикими лозами, тянувшимися к свету, под ногами Чарльз даже почувствовал край ковра, который не был виден под слоем грязи, а пыль вздымалась прозрачными облачками и вилась в воздухе при каждом их шаге.

– Какой работе? – осмелился спросить Ксавьер.

– Я уже давно не жил в этой части этого проклятого места, – Эрик заозирался, что-то ища, и направился к одному из мебельных завалов, который был скрыт под посеревшим от времени гобеленом, а может, и ковром, Чарльзу было трудно понять в этом полумраке, – но я давно думал о нем. А теперь, раз уж ты сам вызвался быть моим слугой вместо того шумного мальчишки, – Эрик рывком сорвал тяжелую ткань, и в воздух взмылась целая туча пыли, режущей глаза и нос, Чарльз тут же закашлялся и закрыл глаза, попытался отогнать пыль от себя подальше и даже услышал недовольное фырканье Эрика, – ты должен здесь все привести в порядок, – усмехнулся Эрик, а Чарльз с трудом смог открыть глаза и увидев старые щетки и ведра, сброшенные в кучу, чуть не застонал от обреченности, осознавая масштаб предстоящей работы. Но вместо этого только прикусил губу и бросил на Зверя несчастный взгляд. – Что? Полы мыть не умеешь? – с какой-то беззлобной, даже игривой насмешкой спросил Монстр.

– Умею, – торопливо сказал Чарльз. Наверное, уж слишком торопливо, потому что Зверь снова прищурился, не доверяя словам юного преподавателя, но только усмехнулся и достал из ведра тряпку, кинул ее Чарльзу.

– На кухне есть бочка с водой. Дверь туда не заперта, так что справишься, – вот и все распоряжения, которые дал хозяин каменного замка, прежде чем направиться к подземельям, откуда он только что вывел Чарльза.

– А ты… Вы куда пойдете? – голос прозвучал чуть выше, чем хотелось бы, но стоило Эрику отойти дальше в густую тень, как Чарльз почувствовал липкий страх, растекающийся в груди. И пусть тут было вовсе не так темно, как в его камере, но мысль о том, что пока он будет приводить зал в порядок, Эрик отправится в лес или вовсе нападет на деревню, ужасала не хуже мрака.

– Обо мне не беспокойся, – с все той же холодной насмешкой произнес Монстр. – Я добуду еды. А то тебя и так еле ноги держат. Какой мне толк от немощного слуги? Одна морока, – скорее с угрозой и предупреждением, чем с тенью заботы произнес Эрик и, постукивая копытами, скрылся за высокой дверью, оставив Чарльза одного в огромном зале.

***

Азазель сидел за широким дубовым столом и держал в руках чашку с уже остывшим чаем, чувствуя, что все должно быть несколько иначе. Когда он вновь встретил Рейвен (не удержался, решил проведать девушку), то был готов утешать ее, а вместо этого она пригласила его к себе, угостила чаем и держалась так, словно несколько часов назад она вовсе не билась в истерике. Хотя, с тех пор все же произошло существенное изменение – девушка обрела цель. А вера в то, что ее брат все еще жив, стала железной. Ведь принять его смерть она явно была не готова.

– Я хотела пойти в лес, но Логан меня остановил. Одну не пускает, и сам не помогает! – ее голос вибрировал от злости, но стоило ей посмотреть на гостя, как ее тон сразу же смягчился. – Я так благодарна Вам, что Вы решили мне помочь.

– Я не мог бросить девушку в такой ситуации, – Азазель улыбнулся, стараясь как можно незаметнее любоваться белокурой красавицей. Он бы помог ей, даже если бы ее проблемой был недокрашенный забор, ну, а сейчас такой повод. Пусть даже сам Азазель понимал, что если горе-братец Рейвен забрел в лес к Эрику, то искать его нет смысла. Но отнимать надежду у девушки он не хотел. Нужно время, чтобы она смогла принять мысль о потере брата. И нужен кто-то, кто помог бы ей с этим справиться. А Азазель уже заметил, что на место духовной поддержки метит худосочный священник, и это вызывало в душе какую-то хищную ревность. Достаточно сильную, чтобы забыть о всех своих планах и задержаться в деревеньке.

Пожалуй, подобные мысли поселились в его сознании с первой минуты, как Рейвен принесла ему ужин и бодро подмигнула, с восхищением посмотрела на приставленный у свободного стула меч.

Да, наверное, уже тогда Азазель понял, что не видел девушки прекраснее, чем эта бойкая девица, и с ее появлением городок, возле которого томился в чаще леса одичавший Эрик, заиграл новыми красками. Удивительным было, что во время своих прежних визитов в деревеньку Азазель не замечал ее.

– Тебе не стоит ходить в лес. Ни одной, ни с охотниками.

– И как же тогда искать Чарльза? – развела руками девушка и враждебно прищурилась.

– Я сказал, что тебе не стоит туда ходить. Но это не означает, что мы не будем его там искать, – пояснил Азазель, не сводя взгляда с Рейвен.

– Ну уж нет. Если ты туда пойдешь, то и я тоже!

– А кто присмотрит за школой? – попытался вразумить ее рыцарь и поднялся с места, медленно двинулся к девушке, чтобы вновь ее успокоить.

– Хэнк. Он священник, привык читать молитвы и проповеди. Теперь почитает детям вслух книги Чарльза, – тут же нашлась, что ответить Рейвен, но в глазах ее словно заискрилась боль от одного имени брата, и Азазель бережно взял ее за плечи, и, глядя в ее золотые глаза, он знал, что в глубине души она знает, что уже не увидит брата.

– Я помогу тебе его найти. Обещаю.

***

От воды пыль лишь превращалась в грязь, и с каждым новым движением швабры, Чарльз только сильнее размазывал ее по полу. Да кроме того, от каждого резкого движения в воздух поднималась оставшаяся пыль, которая еще не успела напиться влаги, и едким облаком кружилась в воздухе, резала глаза и нос. Первые полчаса Ксавьер еще как-то терпел, то и дело вытирая глаза и чихая чуть ли не каждую минуту, а затем раздобыл себе кусочек ткани (благо мебель была накрыта некогда белой, а теперь посеревшей тряпицей) и перевязал себе половину лица, чтобы дышать было легче. Это помогло, но не сильно. Глаза ужасно резало, и через час Ксавьеру уже казалось, что вся его одежда и кожа пропитались вековой пылью, а грязь въелась в поры, и ее уже ничем не оттереть. А это он только сумел отмыть (если, конечно, это можно так назвать) один небольшой угол огромного зала. Зато он с удивлением обнаружил, что пол вовсе не каменный, а мощеный какой-то плиткой, на которой даже были черно-белые узоры. Возможно, если отмыть весь пол, то можно будет увидеть замысел архитектора и художника, но пока это были лишь разводы причудливой формы.

И все же это место было странным. И откуда здесь только взялась вся эта мебель? Она определенно не была древней, хотя и новой ее не назовешь, но дорогие качественные вещи, подобно этим, спокойно могут пережить испытание временем. Чарльз, прислушавшись к тишине его нового пристанища и убедившись, что стука копыт не слышно, решил сделать небольшой перерыв, хотя все же засунул в карман одну из самодельных тряпок, чтобы в случае чего, резко начать протирать пыль, а сам принялся осматриваться вокруг. Он нашел еще несколько ламп и старых канделябров и зажег их от уже горящего фонаря, расставил все так, чтобы зал был теплее и… Уютным он все же стать не мог. Определенно не в таком состоянии, но, если хорошо поработать, то этот зал не уступит графским дворовым залам. По крайней мере, Чарльзу так казалось.

Он уже успел мельком увидеть кухню, когда ходил наполнять деревянный таз водой, и оценил масштабы этого огромного места. Да и сама кухня ему приглянулась, пусть состояние там было такое же заброшенное, отчего Ксавьер невольно подумал, что Эрик питается сырым мясом да травой.

Хотя бочка в кухне была наполнена чистой прохладной питьевой водой, такой даже пол мыть было стыдно, и Чарльз вдоволь напился и даже умылся ею, прежде чем приступить к уборке. Но уже не осталось и следа от той мнимой утренней свежести.

Чарльз осмотрел шкафы и комоды и обнаружил, что во многих лежит дорогая одежда, пусть от времени ткань и провоняла затхлостью. Юноша осторожно выдвигал ящики, рассматривал камзолы и брюки, тонкие легкие рубашки из нежной ткани и поражался, зачем Монстру могло подобное понадобиться? Или это у него такое странное хобби?

Ксавьер было рассмеялся собственным мыслям, но улыбка пропала с его лица, стоило ему приоткрыть один из массивных сундуков и увидеть, как дрожащий свет от лампы скользнул по сверкающему лезвию меча, на котором виднелись почерневшие от времени засохшие следы крови. Если это все, что осталось от тех, кто посягал на чащу леса, то Ксавьер не хотел прикасаться к подобным вещам, ровно как и знать подробности их истории.

Чарльз очень осторожно закрыл сундук и неохотно вернулся к швабре, с ужасом понимая, что с ним может произойти, если он будет плохо выполнять свою работу.

В конце концов, он ведь не знает, сколько прислуги здесь было до него, а слухи о пропавших в лесу людях Чарльз слышал с самого детства еще задолго до того, как охотники впервые увидели Монстра в самой его чаще.

***

Брызги воды искрились в лучах заходящего солнца, с тихим шорохом касались поверхности реки, по которой бежала легкая рябь. Эрик отряхнулся и тяжелым шагом направился к берегу, легко преодолевая неспешное течение реки, да и вода доставала ему всего лишь до пояса и не доставляла неудобств. Копыта слегка проваливались в илистый склизкий берег, но вскоре под ногами уже была твердая земля.

На низкой прочной ветке огромного дерева, отбрасывающего густую прохладную тень, висела связка свежей пойманной рыбы, и ее серебристая чешуя переливалась, подобно драгоценным камням. Улов в этот раз вышел даже больше, чем рассчитывал Эрик, но он все равно не был уверен, что этого хватит. Слишком долго он жил один и с трудом мог представить себе, сколько нужно воды и еды, чтобы его новый подопечный зверек не помер с голоду.

Он казался слишком хрупким и слабым… Может, все люди такие? А может, этот юноша – исключение.

Из кроны деревьев раздалось оглушительное карканье, и с верхней ветки взмыла ввысь тяжелая черная ворона. Эрик настороженно дернул чуткими ушами и проводил пернатую тварь долгим взглядом, словно пытаясь прочесть какое-то предупреждение в ее неровном движении.

Этот юноша… Зверь закинул тяжелую связку рыбы на плечо, надеясь, что этого хватит для Чарльза на достаточно долгое время.

Хотя обычно Эрик вовсе не был против охоты или рыбалки, это было сродни развлечению. Но теперь у него было, чем себя занять. Завести питомца? Странно, что эта мысль никогда не посещала его. Но животные всегда были глупы, а люди, заходившие так далеко в лес, лишь нападали, и Эрик не видел в них ничего, кроме враждебности.

А теперь смог увидеть их слабую сторону, и это заставило что-то давно забытое заворочаться в душе.

Еще не зайдя в арочный проход, выбитый в пещере, Эрик прислушался, пытаясь определить, держит ли паренек слово или уже попытался сбежать? И, к своему удивлению, услышал, как он шебуршится в доме.

– Какой честный, – усмехнулся Эрик и поправил связку рыбы на плече. Он-то уже был готов к долгой прогулке по лесу. Не то чтобы ему составило труда найти потерявшегося человека. Вовсе нет. Люди шумные, и у них резкий запах, он бы без труда его нашел. Но хотел бы поводить его кругами по лесу и понаблюдать за тем, как человек все сильнее начинает бояться знакомых деревьев, прежде чем вновь взять мышонка за шкирку и вернуть на место. От одной этой мысли захотелось улыбнуться, и в крови взыграло странное игривое веселье.

Вот только его человек вовсе не пытался сбежать.

А жаль.

Эрик специально постарался ступать тише, и слышал, как сопел его новый «помощник», как терлась щетка о грязный пол, и то и дело плескалась вода в тазе. И все равно, стоило ему приблизиться к приоткрытой двери, как человек затих и насторожился.

Монстр замер у приоткрытой двери, скрытый густой тенью, и стал наблюдать за светлой, даже слишком из-за ламп и свечей, просторной комнатой, где только по краям еще прятался хищный мрак. И он словно боялся подступать к юноше в центре зала. Вокруг него больше не было грязи и пыли, неровный круг чистоты, который по краям размывался, но медленно побеждал затхлость и заброшенность этого места.

В самом центре вычищенного круга на коленях стоял Чарльз и, пыхтя, скреб щеткой пол, медленно приближаясь к границе чистого и начиная сражение с грязью. Он казался старательным в своем занятии, и Эрик одобрительно хмыкнул. Давно он хотел вернуться в эту часть своего логова, но места и без того было достаточно, так что это крыло прозябало в забвении.

Не то чтобы вернуться в эти залы было бы частью какого-то веселья. Напротив. Но Эрик хотел разнообразить свою жизнь, раз уж представилась такая возможность.

И вид ползающего на коленях человека, убирающего эти залы, казался лишь приятным предвкушением от грядущих перемен.

Все лучше, чем жить здесь одному, начиная осознавать, что еще немного, и он окажется за той гранью, за которой будет говорить с собой и воображать себе собеседников, будь то выдуманные люди, о которых он читал в книгах, или его старые сослуживцы и подчиненные. Девушки, если повезет, и его сознание сможет восстановить полноценный образ женщины со всеми чертами, а не лишь запомнившиеся округлые формы тех милых созданий, которые вереницей проходили по его прошлой жизни… Пока не разрушили ее.

И, словно издеваясь над ним, сознание Эрика подкинуло одно из тех воспоминаний, о котором он предпочел бы забыть. Запах персиков от ее кожи, вьющиеся пряди ее волос. Улыбка и смех. Прикосновения и поцелуи…

Эрик сам не заметил, как крепче сжал веревку с рыбой и утробно враждебно зарычал на собственное воспоминание, затмившее его сознание, словно оно могло бы физически навредить ему, уничтожить и заставить стать глупым сном, а не проклятой частью жизни.

– Эрик? – испуганным дрогнувшим голосом спросил Чарльз, резко поднимаясь с колен, однако, не выпустил щетку из рук. Он заозирался по сторонам, пытаясь найти владельца этого дома, а Эрик почувствовал, как от его человека повеяло тонким запахом страха, пропитавшим его кожу.