Текст книги "Зверь в чаще леса (СИ)"

Автор книги: AnnyKa

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

– Я в порядке. Ты же знаешь.

– Мне так не казалось, когда швы разошлись.

– Но сейчас они уже практически полностью зажили.

– Да. И все благодаря моим стараниям, – улыбнулся Ксавьер, и в глазах Эрика появился игривый и опасный блеск.

– Да неужели? Ты просто необходим мне для выживания, – с легким привкусом сарказма произнес он, но тут же поцеловал своего хрупкого человека, развеивая привкус своих же слов. Когтистая рука бережно скользнула по полуобнаженному телу человека, но стоило Эрику только коснуться живота Чарльза, как он замер и отстранился, внимательно глядя на лицо своего мышонка, пытаясь как можно лучше его запомнить.

– Что такое? – непонимающе спросил Чарльз, заметив, как взгляд Леншерра стал задумчивым и пустым. – Ты в порядке? – юноша обеспокоенно начал проверять повязки на теле Зверя, но ни одна из них не кровоточила.

– Все хорошо. Не беспокойся, – заверил его Эрик и даже улыбнулся. Его всегда забавляло то, как суетился Чарльз, когда переживал или волновался.

– Тогда что это сейчас было? – Чарльз прищурился и указал на лицо Эрика, ждал ответа с легкой строгостью на лице. Ему очень шло это выражение, и только сейчас Леншерр вспомнил, что его человек был учителем. Наверное, точно так же он смотрел на какого-нибудь ребенка, который не выучил урок и пытался придумать глупое оправдание.

И скоро он вновь будет учить в своей школе. А Эрику разве что останется возможность наблюдать за его домиком на окраине из леса, надеясь увидеть фигуру Ксавьера на поляне возле дома…

– Вот опять, – заметил Чарльз и приподнялся сначала на локтях, а затем и вовсе сел в постели. – Что с тобой?

– Сегодня, – напомнил ему Эрик и не поверил, что Чарльз сам не помнит.

– Да. Сегодня, – кивнул Чарльз, мысленно перебирая планы на день. – Помнишь, ты доставал яйца тех странных птичек? Они у нас еще остались, я бы мог приготовить яичницу, зелень еще есть. Жаль только, сдоба уже закончилась. Потом можно будет прогуляться по лесу, не думаю, что в охоте сейчас есть необходимость, погреб заполнен. О! И я читал ту пьесу, ну, про древние войны, с драконом и ведьмами. Мне очень понравилось, я бы поискал другие работы этого автора, кажется, видел что-то у тебя в библиотеке, а еще я намерен отыграться за прошлый проигрыш в шахматах, – озвучил Чарльз свои планы на день, и Эрик удивленно хмыкнул, сам не зная, зачем говорит это, вместо того чтобы насладиться забывчивостью Чарльза.

– Сегодня истек месяц, который я давал тебе. Ты можешь взять с собой все, что пожелаешь. Я помогу донести вещи.

– Сегодня? – искренне удивился Чарльз, и, к удивлению Эрика, в глазах его появились проблески паники. – Но… но ты же еще не пришел в себя, а если ты снова будешь плохо себя чувствовать? Я ни за что не прощу себе, если окажется, что раны зажили неправильно и ты умрешь в муках от кровотечения.

Эрик не выдержал и рассмеялся. Но прозвучало это до того грустно и печально, что Чарльз нервно сглотнул и испуганно смотрел на Эрика.

– Ох, мой маленький добрый мышонок, – с благодарностью и теплотой проговорил Эрик, а затем склонился, прижался лицом к груди Чарльза и крепко зажмурился, глубоко вдохнул запах его бледной нежной кожи.

Юноша крепко обхватил его руками, прижимая к себе, и почему-то чувствовал себя так, будто его только что столкнули с обрыва, и он разобьется насмерть, если только не будет крепко держаться за Эрика.

– Ты… – осторожно начал Чарльз и провел рукой по огромным рогам. – Прогоняешь меня?

– Я держу свое слово так же, как ты держал свое, когда обещал остаться, – приглушенно ответил Эрик, не отстраняясь от юноши, щекоча дыханием его плоскую грудь.

– А… – Чарльз нервно вздохнул. Он уже хотел сказать, что не хочет уходить, но вместо этого на него волной нахлынули воспоминания о доме, о родной школе и детях, о его дорогой Рейвен, которую он всем сердцем желал увидеть и утешить. Так долго он жил лишь этим желанием, а теперь, когда он получает свободу, она ему просто не нужна. Они бы так и замерли в напряженном молчании, но Чарльза, словно молнией, поразила идея. Говорить он начал осторожно, при этом бережно массируя тонкое нежное ухо Эрика, точно зная, что это его расслабит. И вправду, через несколько секунд такой ласки Зверь издал тихий стон удовольствия и совсем завалился на Чарльза, подталкивая его обратно в постель, уронил человека на мягкие подушки, а сам так и прижался к его груди, слушая взволнованное сердцебиение Чарльза и млея от его прикосновений.

– Я бы хотел вернуться в деревню. Вновь побыть с сестрой и возобновить занятия.

– Я знаю, – тихо сказал Эрик и кивнул, попытался отстраниться, но Чарльз крепко вцепился свободной рукой в его рог и удержал на месте.

– Но после… Я бы хотел вернуться к тебе.

На этот раз Эрик поднял голову так решительно, что у Чарльза просто не хватило сил его удержать, а от недоверчивого удивления в глазах Монстра, юноше стало не по себе.

– Ты… вернешься?

– Если ты встретишь меня, да. И прихвачу с собой ватрушек из нашей пекарни и еще чего-нибудь к столу. Может, несколько учебников. Я бы мог готовить школьную программу, а потом передавать ее Рейвен и Хэнку, пока провожу время здесь…

Чарльз все продолжал рассуждать о возможностях, а Эрик только грустно улыбался. Он очень хотел верить словам Чарльза, но понимал, что, стоит ему только покинуть холодный склеп и мрачный лес, как все закончится. Рассыплется та иллюзия, в которой уже привык жить Чарльз, и, оказавшись в своей прежней жизни, он сам не захочет возвращаться, даже если сейчас он считал иначе.

– …если бы ты позволил мне взять несколько книг, они бы могли пополнить нашу школьную библиотеку. Это очень помогло бы.

– Ты можешь взять с собой все, что пожелаешь, – легко разрешил Эрик. Словно в этом саркофаге было хоть что-то важное, кроме самого Ксавьера. А его Эрик и так скоро лишится, так что отдать ему хоть что-то из вещей было бы меньшим из того, что он мог сделать, чтобы загладить свою вину перед ним.

– Почему ты так на меня смотришь? – Чарльз немного грустно взглянул на Эрика, словно читая его мысли.

– Я пойму, если ты не захочешь возвращаться.

– Но я вернусь, – Чарльз тепло улыбнулся и обхватил лицо Эрика руками, а затем наклонился и коротко поцеловал его, стараясь, чтобы его ликование от возможности вернуться домой не было до неприличия очевидным. – Я всего на день. А ночью встретишь меня у леса, – пообещал Чарльз, взволнованно выбираясь из постели, поправил свои легкие штаны и покосился на Эрика, смущенно улыбнувшись. Он, и правда, потерял счет дням, ведь все последнее время он проводил с Эриком и даже спал теперь только в его постели. И, пусть ласки и заканчивались лишь на легких прикосновениях и поцелуях, не переходя границ, Чарльз таял и сходил с ума и от этого. Достаточно было просто лежать полуобнаженным рядом с нагим Эриком и медленно целовать его, поглаживать шерсть на его бедрах, млеть от его прикосновений. Большего Чарльз не позволял ни себе, ни Эрику, каждый раз, с опаской глядя на бинты, боясь, что если Зверь напряжется, то лишится чувств, а раны его снова откроются. Чарльз не хотел, чтобы по его вине Эрик истек кровью до полусмерти… Опять.

Юноша принялся собираться, чувствуя, как взволнованно бьется его сердце.

Все из-за Эрика? Он правда забыл?

Как же так? Как он мог забыть об этом? Когда он перестал считать дни до своей заветной свободы? Ведь с первого дня своего заточения это было единственным, что помогало ему жить. А теперь…

Ох, он знал, что изменилось.

Чарльз крутанулся на месте, застегивая чистую белоснежную рубашку, и снова поправил штаны, лучезарно улыбнулся Эрику, который, словно грациозный олень, лежал в их огромной кровати, слегка приподнявшись, чтобы наблюдать за своим человеком. Его рога сейчас казались меньше, чем в день их первой встречи, но теперь Чарльз видел в них не угрозу, а странный символ силы и гарантию того, что рядом с Эриком он был полностью защищен. Его не пугали и вытянутые животные ноги, покрытые рыжеватой шерстью, которая тянулась до самого пояса, а затем растворялась, врезаясь в обнаженное человеческое тело. Ксавьер скользнул взглядом по рельефному сильному животу Эрика, наполовину скрытому перевязкой, и прикусил губу, борясь с желанием провести по нему рукой, потому что знал, что у него еще будет время, чтобы это сделать.

– И я принесу чая. Совсем другие сорта, тебе обязательно понравится. А лучше вина. Ох, думаю, тебе придется помочь мне, потому что я подготовлю целую телегу того, что нам может понадобиться. И захвачу вещи из своего дома. А Рейвен! Ох, Эрик, я бы так хотел тебя с ней познакомить. Но боюсь, она не сразу будет к этому готова, но со временем…

– Ты не должен никого приводить сюда, – строго приказал Эрик, и все его печальное настроение словно рукой сняло. Чарльз даже вздрогнул, да так, что едва не упал, пока натягивал повседневные штаны.

– Но… Ей так будет проще, если она узнает тебя…

– Ты никого не приведешь сюда! – повторил Эрик и вскочил с кровати, в одно мгновение оказался возле Чарльза, заслонив его своим огромным телом от света огня в камине, накрывая его серой рогатой тенью. Юноша испуганно сглотнул и нервно кивнул, и это словно успокоило Зверя. – Я не желаю видеть или говорить с кем-то, кроме тебя, – уже мягче произнес Зверь и провел тыльной стороной когтистой руки по мягкой щеке своего человека. Это помогло, хотя Чарльз все еще чувствовал инстинктивное напряжение от вспышки страха. А ведь он только начал забываться рядом с Эриком… – Если ты вернешься в деревню, то не сможешь так просто вернуться ко мне. Ты уважаемый человек там. Увидев тебя спустя столько времени, они тебя не отпустят, да и сам ты не захочешь возвращаться, – Эрик тихо вздохнул и ласково провел пальцем по мягкой нижней губе Чарльза, борясь с желанием снова его поцеловать.

– И оставить тебя здесь снова одного? – Чарльз улыбнулся, и в глазах его появился игривый блеск, хотя исчез он так быстро, что Эрик решил, что ему это только показалось. – Я возьму тот темный плащ, проберусь домой и не стану показываться на глаза остальным. Они не так важны, – Чарльз внезапно покраснел и отвел взгляд.

Он никогда не чувствовал подобного и сам не понимал, как страх и ненависть вперемешку с болью могли превратиться в столь теплое и нежное чувство. Но в руках Эрика он чувствовал силу, которая могла как уничтожить его, так и защитить от всего мира, а в его глазах виднелось то же болезненное одиночество, что испытывал сам Чарльз, боясь признаться самому себе в своих желаниях. Но эти чувства и запреты были в его старом мире. А в логове Эрика, под покровом изогнутых ветвей и холодного камня, он мог быть собой. Он мог смотреть на мужчину, который сочетал в себе животную силу (в самом что ни на есть прямом смысле) вместе с умом и властностью. Он боялся оказаться в его немилости, но знал, что и сам может управлять им, стоило лишь прикоснуться… Это была не игра. Слишком опасно и нереально. Чарльз определенно не был готов лишиться этого странного, похожего на сон мира, где были и кошмары, и самые страстные фантазии разом.

***

Чарльз собирался долго и неспешно, хотя Эрику и казалось, что юноша специально скрывал свое ликование, чтобы не задеть его чувства, и от этого на душе становилось одновременно теплее и тяжелее. Хотелось найти любой предлог, чтобы задержать Чарльза, но Эрик не позволял себе этого и просто следовал за своим человеком, помогая ему. Хотя с трудом можно было сказать, что Чарльз собирался. За час он лишь полностью оделся и собрал небольшую сумку, да и то для того, чтобы легче было нести покупки обратно в логово, а не выносить что-то из него.

И до чего же ему шел темно-синий плащ. Пусть он и был немного великоват, а капюшон был настолько глубоким, что полностью скрывал лицо Чарльза, все равно придавал его образу какую-то изящную сказочность. Ксавьер стоял, уже готовый направиться к выходу и странно улыбался, глядя на Эрика, который тоже неохотно накинул плащ.

– Мне он не нужен, – фыркнул Зверь, прижимая уши, пока юноша завязывал застежки у его горла и поправлял края теплой накидки.

– Там снег идет уже неделю, а ты не полностью поправился, – не согласился Ксавьер и отошел, с удовлетворением глядя на свою работу.

– Этот холод страшен лишь людям, для меня он не страшнее ветра.

– А стрелы тебе словно занозы. А охотничьи ножи не страшнее бумажных порезов, – с игривой язвительностью произнес Чарльз, и глаза его весело заблестели синевой.

– Нарываешься, мышонок, – тихо прорычал Эрик, но это совсем не напугало Чарльза. Он замер, внимательно и задумчиво глядя на Монстра, и очень тихо произнес:

– Я могу остаться, – Чарльз дернулся, словно сам испугался собственных слов и торопливо добавил, – если хочешь. Помогу тебе…

– Ты же хочешь повидать сестру, – знал бы он, как тяжело дались Леншерру эти слова. Он все еще хотел запереть Чарльза здесь, оставить его только для себя одного и каждый день проводить с ним. Разговаривая и препираясь. Просыпаясь по утрам и чувствуя его рядом. Да просто знать бы, что он есть и никуда не денется. И он хотел верить, что Чарльз вернется… Ох, он всей душей старался в это верить.

«Останься. Я приказываю!» – эти слова раздирали его горло, но он не говорил их.

– Сентиментальный мышонок, мне не нужна твоя помощь, я здоров, – снова прорычал Эрик, и опять его слова и тон не напугали Чарльза. – Но ты же умрешь со скуки, если не дать тебе какое-нибудь дело, – огрызнулся Зверь.

Ксавьер тихо хихикнул и вновь шагнул к Эрику, приподнялся на цыпочки и осторожно коснулся губами его щеки.

– Тогда проводи меня до деревни. И жди с заходом солнца. Я принесу нам что-нибудь к чаю.

Эрик строго нахмурился и фыркнул, прижав уши, направился к выходу.

До главных ворот они шли в тишине, и лишь стук копыт Эрика отдавался от высоких стен. Но это молчание не было таким мучительным, каким его представлял себе Леншерр, хотя и чувствовалось, что в воздухе застыли сотни невысказанных фраз.

Солнечный свет ослепительным всполохом ударил по глазам, отражаясь от густого снега, он играл и искрился, затапливая собой все вокруг. От него резало в глазах, и все вокруг покрывали огоньки, плавающие перед взором.

Эрик так и замер на пороге, не желая выходить в это ослепительно белое море после приятной и уютной темноты своего дома, но, взглянув на Чарльза, он едва ли мог об этом думать.

Лицо юноши озарила счастливая улыбка, а от яркого света на его ясных глазах проступили слезы. Эрик грустно прижал уши и тихо вздохнул, слабо улыбнулся и уже хотел было привычно отступить в темноту, как Чарльз схватил его под руку и с сияющим видом потащил Эрика за собой, вытягивая его на чистый нетронутый снег, оставляя первые следы человеческих ног и звериных копыт.

– Ха-ха! Ты только посмотри! А вчера казалось, что снег совсем грязный и серый, – восторженно сказал Ксавьер и с восхищением заозирался.

– Просто за ночь выпал новый снег, – хмуро фыркнул Эрик, глядя на руки Чарльза, обвившиеся вокруг его локтя.

– Словно весь мир решил начать заново и избавился от всех прежних цветов! – воскликнул Чарльз, но, видимо, сам понял, насколько слащавая фраза у него вышла, и смущенно покраснел, чуть крепче ухватился за Эрика. – Мы можем не спешить, – предложил он, видимо, все еще считая, что любая нагрузка вредна для его Монстра.

– Ты же так хотел увидеть сестру. Нехорошо заставлять ее ждать, – не согласился Эрик и повел Чарльза по лесу. И все же он ступал неспешно, пытаясь подстроиться под шаг своего человека, чтобы тому не пришлось за ним бежать или виснуть на локте Леншерра. Со стороны это могло бы походить на простую милую прогулку… Если не обращать внимания на то, как сильно Эрик возвышался над Чарльзом, как ступал по снегу широкими копытами и как скользило солнце по его витым рогам. Это могло бы напугать любого человека. Всегда пугало. Но не Чарльза.

Эрик то и дело посматривал на него, но лицо юноши было спокойным и задумчивым, он смотрел то на снег под своими ногами, то на заснеженный лес, но не встречался взглядом со Зверем, думал о чем-то своем. И Эрик не должен был спрашивать, но мысли ядовитыми змеями роились в его голове, и он уже чувствовал, как начинает злиться на Чарльза за то, что тот еще не успел сделать.

– Я… – «не отпущу тебя!» – буду ждать тебя с заходом солнца, – заставил себя выговорить Эрик, не желая срываться на Чарльза в их последние несколько минут.

– Где я смогу тебя найти? – он наконец-то посмотрел на Зверя и крепче обхватил его руку, насколько это позволял бодрый темп, с которым они шли по поскрипывающему снегу.

– Я видел твой дом, он близок к чаще. Просто иди на поляну к деревьям. Я встречу тебя, – он говорил это, но не верил собственным словам.

– Тебе бы стоило вернуться домой и отдохнуть днем. Меня будет мучить совесть, если я буду знать, что ты проведешь весь день на одном месте.

– Не беспокойся обо мне, – сипло произнес Эрик и, немного подумав, решил сделать небольшой круг и чуть дольше, чем следовало бы, поводить Чарльза по лесу. Небольшая уловка, но он ведь об этом даже не узнает.

– Ты злишься на меня? – с сомнением спросил Ксавьер и слегка изогнул бровь.

– С чего бы? – под его копытом хрустнула ветка, и Эрик недовольно прижал уши, тяжело выдохнул облачко холодного пара.

– Я не уверен, – теперь Чарльз пристально разглядывал его лицо и только каким-то чудом умудрялся не спотыкаться. – Ты неразговорчив и все время рычишь.

– Вовсе нет! – прорычал Эрик, не осознавая, что сам только что подтвердил слова Ксавьера, а, заметив торжествующую улыбку юноши, снова тихо зарычал и схватил его за капюшон, сильнее натягивая его на лицо Чарльза. – Молчи, мышонок, пока я не передумал тебя отпускать.

– Но я же вернусь.

– Вернешься… – с сомнением произнес Эрик, но тут его внимание привлек тихий звук. Он не сразу понял, в чем дело и почему сердце забилось быстрее, а мышцы напряглись. Зверь распрямился и принюхался.

– Я никогда не наруш… – широкая когтистая рука закрыла рот юноши, не позволяя ему закончить. Эрик отчетливо уловил нотки дыма в свежем лесном воздухе. Это не был костер или пожар. Нет, то был едва уловимый запах. Табак? Зверь навострил уши, пытаясь определить, как много чужаков в его лесу. Будь это любой другой день, он бы был в предвкушении схватки, способной дать ему ощутить себя живым, но сейчас… Эрик посмотрел на замершего Чарльза, который даже побледнел от испуга, и постарался ему улыбнуться, успокаивающе погладил юношу по щеке, больше не зажимая ему рот.

– Ты шагаешь медленно, – упрекнул он своего человека, наклонившись к нему ближе, чтобы можно было говорить тише. – И быстро замерзаешь. Я отнесу тебя.

– Я в порядке, – тихонько попытался не согласиться Чарльз, но, встретившись взглядом с Эриком, понял, что лучше не спорить. Тогда Зверь подхватил его так легко, словно Чарльз ничего не весил, и смог удерживать его всего лишь одной рукой, усадив на сгиб локтя. Чарльз крепко обхватил его шею и взволнованно пискнул, когда Эрик с грацией, достойной благородного оленя, тихо и бесшумно ринулся в лес с такой прытью, какую Чарльз совсем не ожидал от него, зная, в каком состоянии находились его раны.

Он знал, что в лесу, должно быть, кто-то был, понимал, что Эрик намеренно относит его подальше ради безопасности, но не мог унять волнение. Даже если прежде Эрик всегда легко расправлялся с охотниками, сейчас все могло пойти иначе… Они однажды уже едва не убили его, а теперь могут довести дело до конца.

Чарльз крепче прижался к Эрику, пряча лицо от ветра.

Это была еще одна причина вернуться в деревню. Пусть сам Чарльз пока не знал, как это провернуть, чтобы все сработало, хоть и думал часто обо всех вариантах. Он должен убедить всех, а главное, Рейвен, что Эрик не опасен. Что нет нужды искать его и пытаться убить. Если он только найдет способ это сделать, то обезопасит их будущее и ему больше никогда не придется зашивать кровоточащие раны Эрика. Вот только знать бы, как убедить целую деревню в том, что Монстр, которым всех их пугали так долго, который так часто ранил и убивал охотников, напал на людей ночью – не так уж и опасен. По крайней мере, если Чарльз рядом.

Они остановились, и юноша не сразу понял, что Эрик донес его до окраины леса, и с удивлением стал всматриваться, пытаясь разглядеть между стволами деревьев вид на поляну, за которой стоял его дом.

Все мысли словно вышибло из головы, а сердце застучало, словно безумное.

Ксавьер медленно слез с руки Зверя, который услужливо опустился, чтобы человек случайно не рухнул прямо в неровный снег, под которым скрывались камни и корни деревьев, пробивающие землю.

– Иди, – буркнул Эрик и слегка подтолкнул Чарльза вперед, но тот только развернулся к Зверю и взволнованно на него посмотрел.

– Я не знаю, кто были те люди в лесу. Но… Если ты хочешь, я останусь, я не…

– Просто охотники, я не хотел с ними пересечься. Нечего тревожиться, – с ухмылкой пояснил Эрик, но все еще прислушивался, и на его душе было неспокойно, но он не мог понять причину.

Чарльз еще какое-то время стоял в нерешительности, а затем протянул свою руку к когтистой руке Эрика и потянул его на себя, заставляя наклониться, а сам поднялся на цыпочки и коротко поцеловал Монстра.

– Я вернусь с заходом солнца. Обещаю.

– Иди уже, мышонок, – фыркнул Эрик, впервые за долгое время чувствуя что-то, отдаленно похожее на смущение, и снова натянул капюшон на лицо Чарльза. – Чтобы с закатом был на месте, иначе я заберу тебя силой, – уже строже прорычал Зверь, когда его человек скрылся за деревьями и почти вышел на поляну.

Он стоял на месте, чувствуя, как ветер вздымает снежинки с сугробов и треплет край его накидки, которую Чарльз вынудил его надеть, а сердце словно кто-то сжал стальной хваткой, желая выжать из него всю кровь по капле, осушить его без остатка.

Нужно было как-то занять себя до заката, но Эрик не желал сходить с места и все еще смотрел сквозь черные стволы деревьев на белую заснеженную поляну, на которой Чарльз казался маленькой фигуркой, стремящейся к своему настоящему дому.

– Прощай, мышонок, – сипло произнес Эрик и тяжело вздохнул, с трудом заставил себя сделать шаг, чтобы вернуться в лес.

***

Чарльз не был дома уже больше трех месяцев, если, конечно, он не сбился со счета, но погрешность могла быть всего лишь в несколько дней, которые он провел в подвалах, не зная, когда день, а когда ночь. И все же ему казалось, что он не выходил из логова Эрика несколько лет, если вообще когда-то был где-то, кроме холодного склепа и теплой постели Зверя. Его сердце ликовало и стучало в груди, отбивая радостный торопливый ритм.

Снег скрипел под ногами и проминался с каждым шагом, заставляя Ксавьера проваливаться по самую щиколотку. Он прошел мимо загона, над которым была сооружена небольшая крыша, где с недовольным видом стояли овцы, и юноша с трудом узнал рыженького Шона, который теперь походил на настоящего барана, а никак не на ягненка, и все еще живая старенькая Мойра, с отстраненным видом жующая сено, глядя куда-то вдаль. Чарльз улыбнулся этим рогатым питомцам, как старым друзьям и, не удержавшись, подошел к загону, протянул руку и потрепал Мойру за ухом.

– Привет, старушка, – почему-то шепотом произнес Ксавьер и улыбнулся шире, а затем с удивлением осознал, насколько мягче шерсть Эрика и насколько его уши тоньше и нежнее, чем у козы. Удивительно, что при всей его схожести с бараном или козлом, Чарльз до этого момента ни разу об этом и не думал, и, задумчиво проведя рукой по рогу козы, смущенно отдернул ее, едва заметно покраснев. Это было странно, но он так привык к Эрику, что от одного ощущения твердого шершавого рога под его рукой он почувствовал легкое возбуждение.

– Ох, даже отец Хэнк не смог бы отмолить все мои грехи, – пробормотал Чарльз и торопливо направился к дому. Он не стал заходить с главного входа, сразу направился к заднему двору и без труда нашел ключ на косяке двери, тихо отпер ее и вместе с порывом холодного ветра просочился в темный, но такой родной дом.

Тишина.

Он, конечно, знал, что пришел слишком рано, но надеялся застать Рейвен дома. Но стоило ему только сделать шаг, как его словно пробило насквозь ужасной догадкой. А что, если дом пуст? Если Рейвен не живет здесь. Если она сделала что-то ужасное с собой, после его пропажи.

– Рейвен! – Чарльз с ужасом бросился к лестнице, ведущей на второй этаж, где были всего две спальни и гостевая комнатка, и, стоило ему только вбежать по лестнице, как одна из дверей распахнулась.

Рейвен держала в руках короткий кинжал и явно хотела пустить его в ход, стояла в дверном проеме растрепанная, в одном белом ночном платье ниже колен и серой шали, накинутой на плечи. Она уже собиралась напасть на внезапного вторженца, но так и замерла, распахнув свои золотые глаза, глядя на Чарльза со смесью таких эмоций, которые невозможно было передать.

Кинжал с грохотом рухнул на деревянный пол, руки девушки безвольно опустились, она глубоко вздохнула и попыталась отступить обратно в комнату, но так и не сделала шага.

– Чарльз?.. – ее глаза заблестели от влаги, но она не сдвинулась с места.

– Тише, – мягко произнес юноша и улыбнулся, торопливо снял капюшон, чтобы дать Рейвен себя как следует рассмотреть. – Это я. И я вернулся. Все хорошо…

– Чарльз! – она бросилась на него и обняла так крепко, что едва не повалила на пол. – Боже мой! Боже, да, я знала, я знала, что ты жив! Я верила в тебя. Ты просто не мог погибнуть, Чарльз! – она не выдержала и тихо зарыдала на его плече, все еще сжимая его в объятиях, и Ксавьер нежно обнял сестру, принялся поглаживать ее по волосам, чувствуя, как его сердце переполняет счастье и теплота, и вот уже его собственные глаза начали резать слезы.

– Где же ты был? Что произошло? Как тебе удалось выжить? – слегка отстранившись, торопливо спросила девушка, глядя на своего брата как на настоящее чудо.

– Я все тебе расскажу. Только ты должна успокоиться. Это… Удивительная история, – Чарльз усмехнулся и вытер ее слезы, еще раз обнял сестру. – Давай заварим чай, я не хочу, чтобы ты нервничала, – юноша сам ощущал дрожь от волнения, но старался вести себя спокойно, и девушка неохотно выпустила его из объятий, провела рукой по длинному темно-синему дорогому плащу.

– Откуда вся эта одежда? Ты выглядишь так, словно ограбил какого-то герцога, – она тихо хихикнула, а затем впилась в руку Чарльза. Было заметно, что держит она себя в руках только потому, что он попросил, будь ее воля, она бы вовсе не выпускала его из рук, и сейчас бы все еще плакала и не сводила с него взгляда. – Мне все говорили, что ты пропал в лесу, что ты наткнулся на того ужасного Монстра и нет смысла даже искать твое тело. А я повторяла, что это не так, и даже когда соглашалась, все еще хотела верить, что ты смог выйти из леса и просто пропал, но все еще жив, и вот теперь ты здесь. Я знала, я всегда в тебя верила, Чарльз. Что бы они ни говорили… – у нее начался новый приступ, она тихо всхлипнула, и Чарльз вновь ее обнял.

– Тише, тише, моя хорошая, все уже в порядке.

– Да, – она кивнула и нервно усмехнулась. – Ты выглядишь мужественнее без своего хвостика. Когда ты обрезал волосы?

– Давно. Пришлось. Так было удобнее.

– Но ты же его так любил!

– Ох, ничего, я обрезал его для удобства, – ответил Чарльз на самый безобидный из вопросов Рейвен, но она не унималась.

– Но как же ты выбрался из леса?

– А я там и не был. Я жил… Там был дом и весьма грубый, но по-своему гостеприимный хозяин.

– Почему ты не вернулся?

– Я не мог…

– Не мог? Я думала, что ты погиб!

– Тише, я не мог, правда, – Чарльз подхватил сестру, которая хотела было наброситься на него с кулаками, но едва коснувшись, вновь крепко обняла.

– Я вернулся. Все хорошо, – шептал Чарльз, поглаживая ее по волосам.

– Я думала, ты умер. Думала, Монстр разорвал тебя на части!

– Ох, он пытался, – совсем тихо с усмешкой сказал Чарльз, понимая, что он сам уже не мог злиться на Эрика.

И все же ему потребовалось время, чтобы довести сестру до кухни, все время подбадривая и успокаивая ее, он приготовил чай и наконец-то снял плащ, остался в дорогом камзоле, который Рейвен рассматривала с таким видом, будто на ее брате была не дорогая одежда, а ядовитая змея.

– Ты должна меня выслушать, – наконец-то начал Чарльз, когда Рейвен немного успокоилась. – Я, правда, был в том лесу. И встретил… Зверя.

– И как же ты выжил?

– Он сохранил мне жизнь. В обмен на это я остался у него слугой.

– Он же животное? Что за ерунду ты говоришь?

– Он не животное! Он все равно, что человек. Он не говорил мне подробно, но кажется, его внешний вид – результат алхимии или какого-то проклятья. Но он был человеком.

– Но сейчас он Монстр, из-за которого погибло двадцать человек на площади, не говоря уже обо всех, кого он убил в лесах. Он зверь. Опасный зверь. И как же я рада, что сейчас ты не в лесу, – она с облегчением выдохнула и улыбнулась, а Чарльз напротив, насторожился.

– Там безопасно. В чаще только звери и Эрик.

– Эрик?

– Так его зовут. Мы смогли поладить, – Чарльз невольно улыбнулся, вспоминая последний месяц, проведенный с раненым Эриком. То, как согревало его горячее тело, как бережно он целовал Чарльза по утрам, осторожно касаясь его своими когтистыми руками… – Он не такой, каким его считают. Он просто.… Слишком долго был один.

– Что за бред ты несешь, Чарльз? – в глазах Рейвен появился странный решительный блеск. – Это чудовище уничтожит нас всех! Он держал тебя в плену, убивал наших охотников и напал на людей посреди ночи! Но теперь все хорошо, – она схватила Чарльза за руку, а Ксавьер ощутил, как холодная волна страха сковала его мышцы. – Ты запутался. Пережил такое, но больше не стоит бояться.

– Я не боюсь его! Ох, тебе нужно просто с ним познакомиться.

– С Монстром? – девушка посмотрела на него, как на больного.

– Не надо называть его так. Он… – юноша запнулся, понимая, что начал все говорить слишком быстро, а все его варианты того, как следовало бы рассказать сестре, просто вылетели из головы. – Я уверен, как только ты с ним познакомишься, то поймешь, о чем я.

– Чарльз… – Рейвен даже поднялась с места и с ужасом посмотрела на брата. – Он что, идет сюда?!

– Нет. Нет-нет-нет! – торопливо произнес юноша и тоже поднялся, подошел ближе к девушке. – Но он ждет меня, и я обещал ему вернуться, и поэтому…

– Ты был у него в плену и сумел сбежать… О, Господи, он придет за тобой. Он снова придет в город…

– Да нет же!

Но тут их спор был прерван скрипом двери и воем ветра, Чарльз резко обернулся и увидел незнакомца со шрамом на лице.

– А ты еще кто такой?

– Рейвен, кто это?