Текст книги "Кровавый полдень (СИ)"

Автор книги: Anna Milton

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 46 страниц)

– Поэтому ты решил отказаться от чувств, – догадалась я.

– А сейчас, сейчас я просто живу. И меня это вполне устраивает. Конечно, я рад, что ты жива, и все такое… Но, Мия, – Дэниэл взглянул на меня, – все прошло. Я больше не люблю тебя.

Эти слова, словно бомба замедленного действия, взорвали меня мое сердце, которое разбилось на миллионы маленьких осколков. Я хотела отмотать время назад, чтобы не дать ему сказать эти слова, зная, что это будет слишком жестоко.

Я не хотела верить в это. Так просто не должно было быть. Он не любит меня… Было ли это действительно так? Или такое отношение возникло в связи с тем, что он отключил свою человечность?

Сколько эмоций пронеслось в моих наполненных болью глазах. Я потеряла дар речи, и в голове снова и снова прокручивались его слова: «Я больше не люблю тебя». Всего пять слов, которые в один ничтожно короткий миг разрушили мой восстановленный мир. Я снова испытала волну адской боли, которая нахлынула на меня, и я погрузилась в нее с головой.

– Ты… не… любишь меня? – пролепетала я, делая длинные паузы после каждого еле произнесенного слова.

– Нет, – спокойно отозвался Дэниэл и сделал глубокий вдох.

Он произнес это так уверенно и непоколебимо, что я сразу же поверила в его ответ.

У меня больше не оставалось никаких вариантов. Все планы, что выстроились в моих мыслях, разбились вдребезги. Все вокруг стало темнеть, кругозор сузился до одного лишь лица Дэниэла, которое было спокойно, как гладь небольшого озерца рядом, отражающего полную луну.

– Это все, о чем ты хотела поговорить со мной? – раздался его мрачный голос, который заставил меня вздрогнуть.

Я подняла на него опустошенный взгляд.

– Нет… – выдавила я сквозь толщу боли. – Я не верю…

Дэниэл закатил глаза.

– Только не закатывай истерик, ладно?

– Что? – слабо воскликнула я. – Дэниэл, ты себя слышишь? Что ты такое говоришь? – внезапно я ощутила в себе прилив сил. – Как ты можешь говорить, что не любишь меня после всего, что между нами было?

– Прости, – изрек он обыденным тоном. – Но ты хотела услышать правду. Так вот она – я больше тебя не люблю, – проговорил он так, будто пытался внушить мне это. – Знаешь, вероятно, я никогда и не любил тебя. Считай, это было моей слабостью.

Каждое слово приносило мне массу боли, которая пускала свои корни, цепляя до самых глубин души. Я буквально выворачивалась наизнанку, смотря на прекрасное лицо Дэниэла, при этом осознавая, что он действительно говорит правду. По крайней мере, он выглядел отчужденным и равнодушным.

– Прошу, не говори так… – зашептала я, лихорадочно мотая головой в разные стороны. – Не надо…

– А как мне еще говорить? – сказал Дэниэл, отводя холодные прозрачно-голубые глаза на темный лес. – Я не виноват в том, что ты не хочешь мириться с правдой. Так что разберись лучше с собой.

Дэниэл окинул меня пронзительным ледяным взглядом, наполненным жестокостью и хладнокровностью, и неспешной походкой направился к дому.

– Постой! – крикнула я, тут же догнав его.

Я схватила его за запястье. Дэниэл резко обернулся, сурово уставившись на меня.

– Что еще? – сдержанно спросил он, поджимая губы.

– Ты не можешь так просто уйти, – рассеянно пробормотала я.

– Почему это? – рыкнул он и выдернул руку. – Похоже, до тебя плохо доходит, что я больше ничего не чувствую к тебе?

– Это не так, – упрямствовала я, стараясь стоять на своем до последнего. – Я знаю, тебя, Дэниэл. И ты не такой…

– О-о-о, – зарычал он, взмахивая руками. – Ну сколько можно повторять одно и то же?! Да, я изменился! И уж прости, если я не оправдал ваших надежд, – его ангельское лицо скривилось маской недовольства.

– Никогда не поздно измениться, Дэниэл, – не отставала я. – Теперь я здесь, рядом с тобой, и у нас все будет хорошо!

– Думаешь, это так просто? – взорвался Дэниэл, меря меня гневным взглядом, пропитанным лютой злостью. – Думаешь, легко снова включить чувства?!

– Мы поможем тебе, – в моем голосе появилась маленькая надежда. – Я, Виктор, Элизабет и Мэри. Мы всегда будем с тобой!

– И это будет вашим решением! – грозно сверкнул яростными глазами Дэниэл. – При этом вы не хотите знать моего мнения…

– Что ты хочешь? – мягко спросила я, подойдя ближе к нему.

– Я хочу, чтобы вы отвязались меня, – с удивляющей холодностью проговорил он. – Я хочу, чтобы вы не лезли ко мне со своей помощью. Она не нужна мне, понимаешь? Мне нравится то, что есть сейчас. И я не собираюсь ничего менять.

– Не говори так…

– Послушай меня, – с огненной яростью зашипел он, крепко сжав мои плечи. Его лицо нависло над моим, и я очень ясно видела растущую злобу в его потемневших глазах. – Лучше держись от меня как можно дальше. Все вы. И не надо пытаться спасти меня.

– Но… – промямлила я, ошарашенная его пылкой реакции.

– Вот и отлично, – проговорил он, сжимая зубы, не дав мне договорить, и быстро разжал мои плечи.

– Но я не сдамся! – вопреки его протестам продолжала я, не смотря ни на что.

Пусть даже не надеется на то, что я просто отпущу его, не поборовшись за право быть счастливой вместе с ним. Я прекрасно знаю, что Дэниэл может почувствовать. Возможно, для этого нужно время. Но ради нашей любви я готова ждать сколько угодно!

– Меня не вернуть, – сказал он, снова сделав свой голос нерушимо спокойным. – Запомни это раз, и навсегда. А если что-то не устраивает, то тебя никто не держит. Можешь уходить и жить своей жизнью. Но отныне я никак не участвую в этом. Считай, что тот Дэниэл, которого ты знала и любила, умер вместе с тобой, – и вот, на его красивом лице появилась улыбка, не коснувшаяся его прозрачно-голубых глаз, которые вновь стали ясными.

– Ты... бросаешь меня? – удивляюсь, как у меня вообще хватило смелости сказать это вслух.

– Думай, как хочешь. Мне все равно. Если тебе угодно, то можешь считать, что мы расстались.

У меня не было сил, чтобы броситься за ним вслед и пытаться переубедить его.

Я позволила ему уйти, поняв, что остановить его будет совершенно бесполезно.

Как бы сильно я не переживала сейчас, все было напрасно.

Слова Дэниэла, насколько бы они не казались жестокими, были правдой. Они были тем, во что я так слепо отказывалась верить. Он больше не любил меня. Вообще ничего не чувствовал.

Такие суровые обстоятельства были моей самой настоящей реальностью. И я должна смириться с ней, чтобы потом стало легче.... Но как я могла не надеяться на чудо? Как я могла спокойно отпустить Дэниэла? Он стал моей жизнью, моим воздухом, светом и солнцем. И отпустить его будет равносильно тому, чтобы добровольно распрощаться со своей душой.

Дэниэл все для меня. Он – тот, ради кого я готова пойти на любые жертвы, готова бороться до самой смерти. Я должна сделать все, что в моих силах. И даже если у меня не получиться (а этого мне хотелось меньше всего), то я буду уверена в том, что испробовала все варианты, чтобы вернуть его.

А сейчас мне не хотелось строить планов по спасению Дэниэла. Я нуждалась в тишине, чтобы спокойно разобраться с тем, что творится в моей жизни.

Я направилась к дому, но остановилась на полпути. Будет лучше, если какое-то время я побуду в полном одиночестве, где нет сочувственных взглядом, слов сожаления, и равнодушного Дэниэла.

Не буду скрывать – я даже успела подумать о том, чтобы сбежать отсюда как можно дальше, чтобы меня никто не смог найти.

Сменив направление, я пересекла дорогу и скрылась в мрачном лесу. Мне хотелось отвлечься на что-нибудь абсолютно бессмысленное, чтобы не думать о словах Дэниэла. Я бы все отдала за то, чтобы стереть недавний разговор из своей памяти навсегда.

Как же я не хотела чувствовать боль, которая до сих пор разрасталась во мне, причиняя больше страданий. Я желала избавить от всех проблем разом. И для этого был только один выход, который я не собиралась воплощать в реальность. Отключить чувства – вот это удел слабых, а не наоборот, как сказал Дэниэл, что лишь слабаки могут чувствовать.

Дэниэл сдался. И может ли кто-нибудь его обвинить? Нет. Это не нам судить. Тем более не мне. Ведь на его месте я бы поступила точно так же, с учетом того, что смерть Древнему вампиру может принести только кровь полукровки. По-другому же погибнуть не удастся… И, в итоге, остается только один вариант. Раз и навсегда распрощаться со своей человечностью, чтобы отрезать от себя боль.

Я взобралась на вековую сосну, удобно расположившись на самой последней ветке дерева. Прислонив голову к грубой коре, я устало посмотрела на желтоватую луну.

Судьба… за что она вновь сыграла со мной злую шутку? Почему дала боли растерзать меня?

Могу сказать, что это самое жестокое, что она могла уготовить для меня…

Но ведь я всегда выходила из практически всех ситуаций! И с этой трудностью я смогу справиться. Я должна сделать это, потому что смотреть на то, как Дэниэл будет отдаляться от меня, невозможно и нетерпимо. Не такой должен был быть у нас финал. По крайней мере, всегда есть шанс, чтобы все исправить.

Как же мне хотелось верить в собственные силы, но и так же мне меньше всего хотелось лишний раз обманывать себя и обнадеживаться тем, что может и не сбыться.

Безразличие – это самое ужасное, что может чувствовать в ответ любящее сердце. Оно подвергает тебя страшным мукам, и даже Святые Мученики не позавидовали бы той боли, что навалилась на меня.

Как же найти в себе силы, чтобы бороться за свое счастье? Ведь Дэниэл ясно дал мне понять, что все прошло, что его больше не вернуть… Стоит ли мне пытаться пробудить в нем хоть какие-то чувства, способные возродить в нем человека? Может, все будет зря?

Слетевшие со ствола вековой сосны легкие коричневатые чешуйки, подхваченные ветром, медленно запарили в воздухе, не торопливо падая вниз. Ветер играл с ними, держа на своей ладони, заставляя исполнять замысловатые движения своеобразного танца…

Своим супер-острым слухом я уловила шорох листвы за спиной.

Тяжелый вздох раздался совсем близко от меня.

Ванесса.

Она осторожно устроилась рядом и тихонько приткнулась своим плечом к моему. Я постаралась улыбнуться ей, заранее зная, о чем пойдет дальнейший разговор.

– Я слышала, как вы разговаривали, – тихо проговорила девушка. – Мне так жаль.

– Да, – выдохнула я. – Мне тоже.

– Как… как ты себя чувствуешь? – голос Ванессы зазвенел от тревоги.

– Даже не знаю, – честно ответила я. – Это так неожиданно… Я не знала, что все сложится таким образом.

– Все обязательно наладится, Мия, – рука девушка легла на мое плечо.

Я грустно улыбнулась, взглянув вперед.

Небо каждую секунду неуловимо меняло свой цвет, демонстрируя богатую палитру мрачных оттенков. Как жаль, что моя недавно появившаяся апатия не позволяет мне оценить по достоинству это превосходное зрелище.

– Нет, – отрешенно произнесла я спустя некоторое время. – Уже ничего не наладится…

– Мия, вы с Дэниэлом будете вместе! И впереди вас ждет счастливая вечность, – Ванесса погладила меня по плечу.

– Я не верю в это, – прошептала я, поворачиваясь к ней. – Потому что Дэниэл дал мне ясно понять, что он не любит меня и не хочет быть со мной. Он выбрал другой путь, в котором нет ничего, кроме пустоты. И не в моих силах заставить его вернуть свою человечность.

– Но ты никогда не сдаешься! – воскликнула Ванесса. – Два месяца ты только и жила той мыслью, чтобы найти Дэниэла. И теперь, когда он рядом, ты собираешься опускать руки? Я не узнаю тебя…

– Он изменился, и я никак не ожидала этих перемен, – я надела маску горечи на лицо, – поэтому не знаю, что мне делать дальше.

– Бороться, Мия, – твердо сказала девушка, заставляя меня посмотреть на нее. – Ты должна бороться за свое счастье, что бы ни произошло.

– К сожалению, не в этот раз, – шепотом сказала я, опустив голову.

Отчаяние с головой нахлынуло на меня.

– Мне кажется, что мир вокруг рухнул, – спустя минуту я подняла глаза. – Что все, что когда-то было дорого моему сердцу, теперь стало безразличным, – я впилась в Ванессу отчаянным взглядом. – Мне не нужна вечность без него… Я не смогу существовать, зная, что его не будет рядом… Наша любовь была всем для меня. А что теперь? – я судорожно выдохнула. – У меня ничего не осталось… У меня такое чувство, будто я навсегда потеряла Дэниэла…

– Не говори так, Мия, – Ванесса притянула меня к себе, крепко обняв. – Не смей сдаваться. Слышишь? Никогда не смей сдаваться, что бы ни случилось.

– Я не смогу… – промямлила я, крепко зажмурив глаза. Мои руки сжались в кулаки, вцепившись в кору дерева. Раздался хруст, и мне пришлось ослабить хватку, чтобы сук сосны не сломался, и мы с Ванессой не полетели вниз.

Боль – она ставила меня в тупик. Я оказалась в безысходном положении. И было бы глупо оправдывать эту ситуацию глупыми надеждами на светлое будущее рядом с тем, кто утратил к тебе все чувства. Хотя с другой стороны я бы могла оградить себя высокой стеной лжи и избавиться от лишних раздумий и сомнений.

Но я не желала обманывать себя. Мне нужно учиться жить с жестокой реальностью, которой является моя жизнь. И если я не буду мириться с этим, то дальше будет только хуже…

– Послушай меня, Мия, – отстранившись, Ванесса прямо посмотрела в мои пустые глаза. – Ты должна уяснить одну вещь, которая очень важна. Никогда не сдаваться. И даже если Дэниэл утратил чувства, не сдавайся. Будь всегда рядом с ним, напоминай ему, что между вами было, заставляй его почувствовать хоть что-нибудь. Потому что иначе ты действительно потеряешь его.

Глава восемнадцатая

Надежда умирает последней

В совершенной тишине мы просидели несколько долгих минут, показавшиеся для меня целой жизнью.

Ванесса уговорила меня вернуться в дом, и это удалось ей с огромным трудом, так как я ничего не хотела. Мое сердце продолжало разрываться на маленькие кусочки, которые, казалось, уже невозможно будет собрать вместе. Слова Дэниэла о том, что он не любит меня, продолжали прокручиваться в моей голове вновь и вновь, словно заевшая пленка аудиокассеты. Мне хотелось блокировать его мелодичный голос в голове, но даже при самом сильном желании я бы не смогла сделать этого.

С каждым приближающимся шагом к большому дому во мне нарастало напряжение, с которым я не хотела бороться. Я была готова сдаться – хоть боли, или отчаянию, или злости – лишь бы не чувствовать стон своей души.

Ванесса буквально за руку затащила меня в дом. И я, словно мега Голливудская звезда, попавшая под объектив камер, досталась на растерзание сочувственных взглядов Элизабет, Виктора и Мэри. Особенно Мэри. Она буквально сходу подлетела ко мне, не обращая никакого внимания на рядом стоящую Ванессу. Сестра Дэниэла что-то говорила и говорила, только я не слышала ее звенящего от тревоги голоса.

Мне хотелось одного – чтобы меня оставили в покое, чтобы меня перестали теребить и передавать из рук в руки, словно я была какой-то игрушкой. Разве я многого прошу? Только лишь спокойствия. Большего мне не нужно. По крайней мере, на данный момент.

Казалось, лишь одна Элизабет понимала, что мне нужен отдых, хотя, по сути дела, я в нем не нуждалась. Нет, физически я никогда не уставала. А вот голова, казалось, могла взорваться в любой момент от переизбытка мыслей.

Миссис Брук увела меня от всей толпы, скопившейся в просторной гостиной на первом этаже.

– Проходи, – сказала она, распахивая передо мной деревянную дверь.

Я с приятным удивлением уставилась на большую спальную комнату. У южной стены стояла двуспальная кровать, вся северная стена была стеклянной, и мне открывался вид на мрачный лес. Напротив кровати располагалось два шкафа, набитыми книгами, между которых стояла тумба с плазменным телевизором. Комната была светлой, создавала впечатление уюта и спокойствия. Как раз то, что мне было необходимо.

– Спасибо, Элизабет, – поблагодарила я.

– Не за что, – улыбнулась женщина. – Если тебе что-нибудь понадобиться, мы будем внизу.

– Хорошо, – пробормотала я, проходя вперед.

Миссис Брук тихо закрыла за собой дверь, и я, наконец, осталась одна наедине со своими мыслями. Одновременно это было хорошо и плохо. Хорошо – потому что моему мозгу был нужен отдых, и впереди у меня было, как минимум, целая ночь. Плохо – потому что боль на пару с одиночеством захватит меня в плен и станет жестоко терзать.

В любом случае, у меня не было выбора. Я чувствовала себя, как загнанный в угол зверь, которому не давали свободы действий. Точнее я сама себя лишила права на это. Ведь я могла спокойно уйти, избавиться от боли и прочих чувств, просто-напросто отключив их… я могла сдаться. Но, к счастью, или, к сожалению, я не из тех людей, кто готов все бросить и уйти на «дно».

Даже если боль будет сжигать меня адским пламенем, причиняя при этом дьявольским страданиям, я никогда не отступлюсь от Дэниэла. Я знаю, что путь к его спасению будет, мягко говоря, непрост. Нам встретятся множество испытаний, боль, гнев, злость, разочарование… И через все это я готова пройти, чтобы заслужить свое счастье с тем, кому целиком и полностью принадлежит мое небьющееся сердце.

Я не торопящим взглядом еще раз осмотрела большую спальню и протяжно выдохнула. Подойдя к окну, я устремила уставший взгляд на белую луну.

Я настолько увлеклась наблюдением за причудливой природой, которая, даже скрываясь во мраке ночи, была прекрасна и удивительна, не заметила, как за моей спиной кто-то стоит. Я очень ясно чувствовала позади себя чье-то присутствие.

Резко развернувшись, я увидела полуголого Дэниэла, который с таким же удивлением смотрел на меня. Вероятно, он только что вышел из ванной. На поясе было замотано белое пушистое полотенце, со светлых волос стекали хрустальные капли воды, скользя по гладкому мертвенно-бледному лицу, подбородку, шее, мускулистому торсу.

Я поддалась видимому соблазну, с крайней озабоченностью смотря на его превосходное тело. В этот миг, когда мои глаза дошли до его безмятежного лица, мне показалось, будто все хорошо. Будто сейчас Дэниэл подойдет ко мне, скажет что-нибудь ласковое, обнимет меня и робко поцелует.

Но все мечтания разрушило угнетающее воспоминание сегодняшнего разговора, который разбил мое мертвое сердце на острые кусочки.

Мечты – это мечты. Они и существуют для того, чтобы обнадежить себя тем, что никогда не сбудется.

Издав тихий вздох, я быстро отвела восхищенный взгляд в сторону.

– Что ты здесь делаешь? – поинтересовался Дэниэл, проводя сильной рукой по мокрым взъерошенным волосам.

– Я… э-э-э… – замямлила я, сильно растерявшись, как… человек. – Элизабет сказала мне, что я могу здесь… отдохнуть.

– О, – только и сказал он, пожав плечами. – Только есть одна небольшая деталь. Это моя спальня.

– Извини, – пробормотала я, отходя от окна. – Я, правда, не знала.

– Ничего страшного, – поспешно отозвался Дэниэл, кривовато улыбнувшись. – Можешь оставаться здесь столько, сколько угодно. Я не буду возражать.

Я резко остановилась, недоуменно взглянув на него. Дэниэл спокойно подошел к телевизору и взял пульт в руки. Через пару секунд мои мысли стал перебивать голос мужчины на экране.

Я была удивлена такому поведению Дэниэла. не прошло и часу с того момента, как мы, можно сказать, поставили жирную точку в наших отношениях. А сейчас он ведет себя так, будто мы давние и хорошие знакомые, и между нами ничего и никогда не было.

– Спасибо, – проговорила я, – но мне не хочется доставлять тебе неудобства.

– Эй, я же не какой-нибудь бесчувственный монстр, – его равнодушного лица коснулась саркастичная ухмылка. – Так что уступлю свою комнату тебе. Если, конечно, ты не будешь возражать.

Я поджала губы, растерянно смотря на его мертвенно-бледное ангельское лицо. Так и будет продолжаться дальше? Дэниэл будет вести себя так, словно ничего не случилось? Будто между нами не было этого ужасного разговора, после которого мой мир рухнул?

Уж лучше вообще не пересекаться с ним, чем видеть его довольное, точнее, безразличное выражение лица. От этого только больнее. Таким видом Дэниэл будет постоянно напоминать мне, что я ему совершенно безразлична.

– Не стоит, – в конечном итоге отозвалась я, проходя мимо него. – Но спасибо за предложение, – не знаю, как, но каким-то необъяснимым образом мне удалось улыбнуться ему.

Эта улыбка не была искренней. Вовсе нет. В ней не было ничего, кроме сшитой белыми нитями на черной фальши. Пытаясь оградить себя, я решила сделать обманный маневр – растянуть свои губы в ненастоящей улыбке, за которой скрывается огромные страдания. После этого мое сердце болезненно сжалось в груди, при этом я сделала вид, будто ничего не чувствую. Часть меня горела желанием доказать и показать всем своим видом, что отчасти мне тоже все равно. Возможно, в этом говорила обида на него. Может быть, самообман и отказ свыкаться с реальностью.

– Как хочешь, – Дэниэл пожал плечами и повернулся ко мне спиной.

Еще раз осмотрев его с ног до головы, я нахмурилась и открыла дверь.

Похоже, сегодня мне никак не удастся побыть одной. Возможно, это даже к лучшему.

Я не знала, куда мне идти. Бродить по дому, или спуститься вниз, к остальным, делая вид, будто у меня все хорошо? Сложный выбор, потому что и так, и так мне придется лгать самой себе, даже если я этого не хочу. Самообман – единственное, чем я могла защитить себя сейчас.

Всю ночь я простояла на балконе дома семьи Брук, задумчиво разглядывая мрачный лес. В полном одиночестве я встретила огненный рассвет. Как только солнце вознеслось на ясное голубоватое небо, я появилась в гостиной, стараясь сохранять спокойный вид, хотя в это время в душе бушевал настоящий пожар эмоций.

– Мия, ты как раз вовремя, – сказал Виктор, когда я спускалась по лестнице на первый этаж.

Я с облегчением заметила, что все присутствуют в просторной гостиной. Ванесса, Сэм, Шон, Дин и Дэвид – все они выглядели более расслабленными, нежели вчера. Так же там находилась Элизабет и Мэри. Я ощутила в себе некоторое облегчение, заметив, что Дэниэла нет с ними.

Расправив плечи, я ступила на гладкий пол и стремительно присоединилась к остальным.

– Доброе утро, – сказала мне Ванесса, но ее прозрачно-зеленые глаза выглядели тревожными.

Ничего не сказав, я лишь улыбнулась.

– Как ты, Мия? – взволнованно поинтересовалась Мэри, подходя ко мне.

– Я… в порядке, – пробормотала я немного хрипловатым голосом. – Намечается какой-то разговор? – с искренней заинтересованностью спросила я.

– Да, – кивнул Виктор. – Мы хотели обсудить нынешнюю ситуацию. Я признателен тебе, что ты смогла присоединиться к нам, – он с сочувствием взглянул на меня, при этом не сказал ни слова о Дэниэле, за что я была ему очень благодарна.

– Глупости, – вздохнула я. – О чем пойдет речь?

– О тебе, – ответил мистер Брук.

– Обо мне? – удивилась я.

– Точнее говоря, я твоей сущности.

– Ох…

– Может, стоит позвать Дэниэла? – предложила Элизабет.

– Не нужно никого звать! – раздался голос Дэниэла.

Все в раз повернули головы в сторону лестницы, по которой бодро спускался Дэниэл. Даже не смотря на боль и обиду в сердце, я не могла не поймать себя на мысли, что он выглядит просто потрясающе. Хлопковая светло-синяя футболка, цвета холодного льда, отлично подчеркивала его стройную подтянутую фигуру, обнажая рельефные мышцы рук. Так же на нем были черные джинсы и ботинки. Возможно, в этом нет ничего примечательного, но для меня он всегда будет самым красивым и прекрасным на всем свете.

Я одной из первых отвела взгляд, стиснув зубы, сдерживая очередной поток жгучей боли, подкатившей к сердцу.

– Отлично, – без должного довольства пробормотал Виктор. – Все в сборе. Можем начинать.

Дэниэл промелькнул мимо меня, усаживаясь на диван рядом с Элизабет и Мэри. Ванесса, Шон и Сэм сидели напротив. Я стояла рядом с Мэри, отчего чувствовала себя неестественно, так как находилась достаточно близко к Дэниэлу.

Странно, но после вчерашнего разговора мне стало как-то не по себе находиться рядом с Дэниэлом, при этом я четко для себя осознавала, что по-прежнему его люблю и никогда не сдамся. В скором времени слабый отголосок обиды пройдет, и я смогу смотреть на него так, будто ничего не произошло, излучая лишь теплоту и любовь.

– И что у нас на повестке дня? – без доли интереса в голосе спросил Дэниэл, оглядывая всех.

Я заметила, что его прозрачно-голубые глаза так и не взглянули на меня, словно боясь ответного взгляда.

– Мия, – только лишь ответил Виктор.

Наконец, Дэниэл в замешательстве повернул голову в мою сторону.

– Ты? – сузив глаза, недоверчиво вопросил он.

Я сделала вид, будто не видела его недоуменного лица, и опустила глаза, приковав их к полу.

– Мы так и не закончили наш вчерашний разговор, – сказал Виктор, обращаясь к Ванессе и остальным вампирам.

– Постойте-ка, – перебил Дэниэл. – Может, для начала просветите меня в свои дела?

Улыбнувшись, он вскинул идеальные брови, и немного вытянув губы. Прозрачно-голубые глаза оставались такими же холодными и равнодушными, что и вчера. И это осознание с глухой болью отдавалось в голове.

– Навряд ли тебе захочется узнать об этом, – проговорила Мэри с иронией, взглянув на брата, – Дэниэл, – она сделала акцент на его имени.

– Не волнуйся, сестренка, – подмигнул он ей, – меня совершенно не беспокоят ваши проблемы. Просто я пытаюсь влиться в общий разговор, и все такое… Ну, ты меня понимаешь.

– Безусловно, – скривилась Мэри.