Текст книги "В танце жизни (СИ)"

Автор книги: Алин Крас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

– Ариэль, любимая, ты не передумала? Согласна стать моей женой?

– Я согласна, – чувствуя ответственность момента и принимаемого решения, ответила я, и протянула Кирсатэлю свою руку. Хоть обмен парными браслетами это еще не брачный ритуал, но, как бы, демонстрация и заявление друг для друга и окружающих о наших нерушимых намерениях.

Он с довольной улыбкой поспешил надеть мне браслет, и застегнул его с символическим щелчком. А я, взяв второй браслет, без тени сомнения защелкнула его на руке Кирсатэля.

– Любимая моя, как я хочу скорее привести тебя в свой дом, – прошептал он мне в губы, притянув одной рукой за талию, а второй поддерживая мой затылок.

– Так ведь дома-то ещё нет, и Академию надо закончить, – улыбнулась я одобряюще, стараясь скрыть невольную грусть.

– Дом я уже выбрал и куплю его на следующей декаде. Правда, придется потратить еще несколько дней на то, чтобы привести его в порядок. Завтра же, после занятий, избавимся от Ювизэля и Тамикоэли, и, прежде чем проводить тебя домой, я покажу тебе его. А вот до окончания Академии еще два месяца и этот срок кажется мне нестерпимо долгим, – за словами последовал долгий, тягучий, волнующий, сладкий поцелуй, прерывать который не хотелось, но надо было двигаться в ресторан, где нас ждали.

Мы сидели вчетвером за столиком в углу, в маленьком ресторанчике. Я принимала двойные поздравления. И с наступившим совершеннолетием, и с появлением на наших с Кирсатэлем руках брачных браслетов. Эту новость и Ювизэль и Тамикоэль восприняли на удивление спокойно.

Только Тамикоэль, улучив момент, когда мы оказались вдвоем, с доброжелательной улыбкой обеспокоенно сказала:

– Пойми меня правильно, я не отговариваю тебя от замужества, но задумайся, не слишком ли ты торопишься? Неплохо бы быть немного взрослее, чтобы лучше понять, а что же ты хочешь получить от союза с мужчиной. Надо успеть до замужества насладиться вниманием многих мужчин, в полной мере прочувствовав и свою привлекательность, и власть над ними. И нужно иметь возможность широкого выбора, чтобы не прогадать. И необходимо время, чтобы лучше узнать дуг друга.

– Да мне, просто, повезло, что я так рано встретила самого подходящего для меня мужчину. Я уверена и в своих чувствах, и в правильном выборе, – возразила я.

– Это здорово, что ты так уверена в себе, – согласилась Тамикоэль. – А в нем ты уверена? – озабоченно спросила она.

– Конечно, – ответила я, удивляясь такому откровенному, задушевному разговору со стороны Тамикоэли. – Я хоть и не обладаю Ментальным Даром, но чувствую всем сердцем, что Кирсатэль искренне любит меня и хочет быть вместе, не меньше чем я.

– Ну, в таком случае желаю вам счастья, – улыбнулась Тамикоэль.

Сидя за столом, я решила, что теперь должна вести себя как взрослая и попросила не разбавлять мне вино водой. Неразбавленное вино, с непривычки, ударило в голову. Радостное возбуждение разлилось по телу. И я размечталась.

Скоро, теперь уже очень скоро, исполнятся многие мои мечты. Окончание обучения в Академии, замужество и взрослая жизнь без опеки родителей, участие в Бегах и, как я считаю, реально возможный выигрыш больших денег. А еще нежданный полет в Орочью Степь, которым я докажу и себе, и окружающим, что умею справляться с трудностями, и за который я тоже получу немаленькие деньги. Сколько всего чудесного и нужного я смогу купить! И хоть похоже на собственный дом мне копить не придется, его купит Кирсатэль, но в этот дом нужна мебель, посуда, ткани, бытовые артефакты. И в нем хотелось бы оборудовать себе мастерскую. Еще хочется приобрести себе фаэтон. И было бы совсем замечательно иметь свой собственный аэростат. И да, чуть не забыла очень важное, еще хочу кристалл-накопитель. А еще, сколько всего необходимо по мелочи, что и не перечислить. Да и жить на что-то нужно. Ох, желаний столько, что основная задача после окончания Академии, искать работу. Хочу, несмотря на замужество, быть самостоятельной. И морально, и материально. Мои наблюдения показывают, что именно такое положение дел дает возможность и жить интересно, и самооценку повышает, и брак делает самым устойчивым, сохраняя любовь и уважение. А самый яркий пример этого – мои родители.

Я поймала себя на том, что голоса друзей стали слышны неразборчиво, как сквозь Воздушный щит, а их слова не доходят до моего сознания. Надо отлучиться в гигиеническую комнату и умыться холодной водой, остудив жар, пылающий на моих щеках. Я встала и тут же села обратно, поняв, что ноги меня не держат. Глупая, неконтролируемая улыбка сползла с моего лица. Такого состояния рассеянного внимания, эйфоричной мечтательности, физической раскоординированности движений, я еще никогда не испытывала. Это, наверное, вино виновато? Я с непониманием, беспомощно посмотрела на Кирсатэля.

– Сейчас я тебе помогу, – сказал он, беря меня за руку и плетя какое-то целительное заклинание.

И в самом деле, я почувствовала, как будто теплая волна прошла по телу, а в голове немного прояснилось. Кирсатэль помог мне встать, и, поддерживая за талию, вызвался проводить до гигиенической комнаты. Но почему-то зашел в эту комнату вместе со мной, закрыв за собой дверь и наложив на нее запирающее заклинание.

Обнимая меня, Кирсатэль склонился к моим губам. Поцелуи, ласкающие руки, близость его тела, его неповторимый запах, вызывали желание стоять так вечно и наслаждаться этой близостью.

Руки Кирсатэля, легко поглаживая, переместились со спины мне на грудь и чуть сжали, а большие пальцы затеребили соски. Жаркая волна удовольствия и возбуждения захлестнула меня, хотелось чего-то еще большего. Я со стоном прижалась к нему теснее и, почувствовав его твердый, упирающийся в мой живот мужской орган, поняла, что и он хочет большего.

– Любимая моя, я так хочу тебя, еле сдерживаюсь, – жарко зашептал он мне в ухо.

– Не сдерживайся, – попросила я, не отдавая себе отчета, где мы и что происходит, находясь во власти какого-то упоительного безумия и острых, непонятных потребностей тела и души.

Он опустился на колени и, стянув с меня штаны вместе с трусиками, коснулся губами интимного места. Мои ноги задрожали от нестерпимого напряжения и возбуждения. Кирсатэль встал, расстегнул свои штаны, и подхватив меня под бедра, высоко приподнял. Я обхватила руками его шею, ногами талию. Почувствовала, как большой, твердый, горячий мужской орган упирается в меня, и подалась навстречу. Короткий момент болезненных ощущений от проникновения не остановил меня и не погасил желания. От ритмичных движений я испытывала удивительное удовольствие, но через какое-то время поняла, что устала от неудобной позы и попыталась сменить положение. И в тот же момент замерла, ощутив в себе горячую пульсацию, и услышав хриплый стон Кирсатэля.

Так, замерев, мы простояли еще минуту, а потом Кирсатэль опустил мои ноги на пол и, обнимая, нежно благодарно поцеловал в губы.

– Не хотел, чтобы в первый раз это было так поспешно. Прости меня, – виновато заглядывая мне в глаза, прошептал он.

– Все хорошо, – искренне заверила я его, чувствуя как пережитое возбуждение, медленно и неохотно, отступает.

– Ты самая чудесная на свете, и наполняешь мою жизнь смыслом и счастьем, – сказал он, застегивая свои штаны и помогая мне одеться. – Я мечтаю, каждый день засыпать держа тебя в объятьях, и просыпаться рядом с тобой.

– Так и будет, – испытывая аналогичные желания и предвкушая их скорую близость, ответила я.

Приведя себя в порядок, мы вернулись в общий зал. Наверное, по моим горящим щекам, а может, что-то было заметно и по Кирсатэлю, или просто из-за нашего слишком долгого отсутствия, но Ювизэль и Тамикоэль видимо поняли, что именно произошло сейчас в гигиенической комнате. И я испытывала чувство неловкости перед ними. Веселье почему-то у всех пропало, и мы вскоре засобирались расходиться по домам.

Всю дорогу к моему дому, освещаемую мерцающими звездами, Кирсатэль нежно прижимал меня к себе. Он так и норовил заглянуть в глаза, на мою улыбку расплывался в ответной улыбке, на сосредоточенное выражение начинал беспокоиться все ли у меня в порядке. В его взгляде и поведении я видела внимание, любовь, заботу, желание доставить радость. И это делало меня счастливой. Здорово, когда любишь и так любима в ответ. Брачный браслет приятно согревал руку. Скорее бы уже замуж!

Мы долго прощались с Кирсателем около моего дома, не в силах отпустить друг друга. Но стоило мне только переступить порог дома, как меня встретили напряженные взгляды Александрэля и Эли. Мой отец, прям, какое-то «Всевидящее Око»! Ох, как же трудно мне жить!

– Рассказывай, – распорядился Александрэль.

Я, послушно подняв руку и продемонстрировав брачный браслет, сказала:

– Кирсатэль сделал мне предложение, и я его приняла.

– Слишком рано, – недовольно прокомментировал Александрэль, – вы оба еще не готовы к этому.

– Александрэль, – вступилась за меня Эли, – она уже большая девочка. Да и в нашей семье есть аналогичные примеры ранних браков. Нам остается надеяться, что все будет хорошо. Но, даже если и нет, то каждый учится на своих ошибках и сам их исправляет. – Обняв меня, она прошептала: – Поздравляю тебя, детка. Будь счастлива.

– Ошибок можно избежать, если слушаться тех, кто имеет большой жизненный опыт. Но я вижу, что убедить мне никого не удастся, – проворчал Александрэль и, тоже обняв меня, добавил: – В любом случае, ты, если будут трудности, можешь рассчитывать на нашу помощь.

– Спасибо, – растроганно поблагодарила я.

А на следующий день, пришлось разбираться еще и с Михасом. Увидев мой браслет, он вначале удивленно округлил глаза, а потом, с досадой и укором произнес:

– Тьфу, ты! Так и знал, что кто-нибудь из этих лысых, пронырливых эльфов, заморочит тебе голову. Кто? Кирсатэль?

– Да, – с радостной улыбкой подтвердила я.

– Значит, теперь мы будем редко видеться? – обреченно спросил он.

– Почему это? – удивилась я его вопросу. – Мы уже обсуждали это с тобой. Независимо ни от чего, ты останешься, навсегда, моим самым близким другом.

– Эх, глупая ты еще. Все существа мужского пола собственники. И требуют чтобы их женщина уделяла время и внимание только им. А ещё идёте пойдут, тогда ты совсем про меня забудешь, – с тоской в голосе сказал Михас.

– Какие ещё дети?! Я к этому пока не готова, – возмутилась я. – И знаешь, я думаю, что женщины не меньшие собственницы. Но все же, если отношения строятся на доверии, то никто не препятствует общению с близкими родственниками, друзьями и даже просто знакомыми. Мы с Кирсатэлем доверяем и не сомневаемся в искренности чувств друг друга. Так что, нашей с тобой дружбе и крепкой привязанности ничего не грозит. Мы будем видеться как прежде.

На следующий день мне удалось выкроить время и посмотреть на дом, который в ближайшие дни Кирсатэль хотел для нас приобрести.

Дом находился на южной окраине Центральной улицы. Кирсатэль объяснил, что дом давно пустует, поэтому слегка запущен. Но как только он его оплатит, то, не теряя времени, приведет в порядок и уже после этого покажет мне его внутри.

– У тебя есть какие-либо пожелания, – спросил меня Кирсатэль, когда мы рассматривали дом со стороны улицы, вырывая меня своим вопросом из мечты о том, как я все сделаю уютным, там, внутри.

– Помнишь, я тебе говорила, что у меня есть одомашненный степной ездовой ящер? Ему требуется просторный загон.

– Сделаем, – согласно кивнул Кирсатэль. – Я надеюсь быстро со всем справиться, кое-кто из близких знакомых обещал помочь в благоустройстве.

– Жаль, что скорее всего я не смогу принять в этом участие. В начале следующей декады Наставник отправляет меня на задание.

– Далеко? – с тревогой спросил Кирсатэль.

– Далеко, – тяжко вздохнув, уклончиво ответила я.

– Надолго?

– Почти на декаду.

– Я не хочу с тобой расставаться, тем более так надолго. И буду волноваться за тебя, – с неподдельной грустью произнес Кирсатэль, обнимая и прижимая меня к груди.

– И я буду очень скучать, – прошептала я, с трудом сдерживая готовые набежать слезы и сглатывая болезненный комок в горле. Еще никогда мне не приходилось расставаться ни с кем, кто для меня особенно дорог. И это, оказывается, тяжелое испытание.

Кирсатэль, почувствовав мое состояние, успокаивающе погладил меня по голове, и, как мог, постарался утешить:

– Ничего, как-нибудь потерпим, ведь на самом деле это не такая уж долгая разлука. И у нас есть ещё несколько дней, чтобы побыть рядом.

– Нет у нас этих нескольких дней, – обреченно возразила я, и все-таки, две слезинки упали на грудь Кирсатэля, – все эти дни я буду занята подготовкой к отъезду и после занятий не смогу погулять.

– Но хотя бы утренние встречи у нас останутся? – расстроено спросил он.

– Да, – подтвердила я.

Второпях, отчаянно целуясь, как в последний раз, мы вскоре поспешили к моему дому, где меня, уже наверняка, ждал Михас.

Михас действительно ждал у калитки моего дома, с нетерпением приплясывая на месте.

Воспользовавшись ситуацией, я познакомила Михаса и Кирсатэля. Рассказав Кирсатэлю, что Михас будет сопровождать меня во время выполнения задания Наставника и оставив парней на улице, я поспешила в дом, чтобы снять бегунки, переодеться и разгрузить свой рюкзачок, освободив его для предстоящих покупок. Все это время я волновалась, сумеют ли парни подружиться? Выбежав снова на улицу, застала Михаса уже одного.

– Вроде нормальный парень, – вынужденно одобрил Михас Кирсатэля. – О тебе всерьез беспокоится, велел мне за тобой внимательно присматривать.

– Да, он очень хороший, – подтвердила я. – Умный, внимательный, добрый, заботливый, красивый. Теперь вам придется часто встречаться. Очень хочу, чтобы вы подружились.

– Ну, значит будем дружить, – тяжело вздохнув, все же согласился Михас, и тем самым как будто снял камень с моих плеч. Михасу можно верить, он всегда держит свое слово и раз сказал, что будет дружить, значит будет, причем по-настоящему, искренне, преданно, а не делая вид.

Глава 5
ТАНЦЫ В СТЕПИ

Декада пролетела, как быстро сменяющиеся картинки в калейдоскопе. Утром я выбегала из дома к ждущему меня у калитки Кирсатэлю. Прячась в тени живой изгороди, мы как всегда торопливо, но страстно обнимались и целовались. Такая неловкая ситуация, наверное, может складываться только у еще очень молодых, неопытных, не имеющих своего дома эльфов. Но мы вместе, и мы счастливы.

С сожалением отстранялись друг от друга, мы, опаздывая, мчались, как ураганный ветер, в Академию, ведь от занятий меня никто не освободил. Затем, объяснив своим друзьям, что я готовлюсь к выполнению задания Наставника, я спешила домой. Вместо отдыха, во время сиесты мы с Михасом в нашем доме доводили до ума танцевальную программу, превратив комнату отдыха в танцевальный зал. В жарких спорах определялись, что именно и в какой последовательности будем танцевать. А после сиесты носились по городу, делая необходимые покупки.

В назначенный день, еще до восхода Желтого солнца, я простилась с Эли, которая старалась скрыть от меня свою тревогу и улыбалась мне сквозь слезы. Немудрено, все же я впервые отправляюсь без родителей в далекое путешествие. Я и сама еле сдерживала слезы.

Александрэль отправился меня провожать и, закинув мой тяжелый рюкзак себе за плечи, встал на самокат. Ни один эльф не выйдет из города не взяв с собой оружие, вот и у меня за спиной чехол с арбалетом и пятью болтами к нему. Этот арбалет, когда-то, сделал специально для меня Александрэль. Арбалет небольшой, с уникально облегченным взводом, правда, и убойная сила у него невелика. Я надела бегунки, и мы поспешили по пока еще пустым, темным улицам в сторону аэрополя, которое находится на окраине, за городом. Миновав Северный пост, мы оказались на взлетно-посадочной площадке. Михас нас уже поджидал, стоя рядом с готовым к старту аэростатом моего отца.

Пилотируемый тепловой аэростат – безусловно, самый красивый и самый большой артефакт, созданный эльфами. Наш воздушный шар ярко-оранжевого цвета, реял над землей, стремясь сорваться в небо.

Когда стоишь рядом, шар кажется громадным. Но, по сравнению с другими воздушными шарами, он небольшой, потому что не рассчитан на перевозки тяжелых грузов. Его оболочка состоит из двадцати четырех вертикальных долей сшитых из особо прочной ткани, в то время как у грузовых аэростатов этих долей обычно больше. Собственно, и посадочная корзина, из плотно прилегающих, гибких, деревянных прутьев оплетенных вокруг металлического каркаса, имеет скромные размеры. Но вдвоем в ней вполне просторно. Корзина соединена с шаром тросами. В середине корзины, под открытым горлом шара, на специальной консоли установлена газовая горелка. Эта горелка недавнее изобретение моего отца, раньше ее заменяла жаровня с каменным углем. Когда я летаю с Александрэлем, горелки в корзине нет, Александрэль сам подогревает воздух в шаре, используя стихию Огня.

Мы были не единственными, кто в этот день собирался отправиться в полет. Я увидела еще два шара, распакованных, расправленных, лежащих на земле, а в еще один шар, маг Воздуха закачивал воздух.

Закинув мой рюкзак в корзину аэростата, Александрэль крепко прижал меня к груди, и обеспокоенно шепнул мне в ухо:

– Будь осторожна.

Я обещающе кивнула, сглотнула вставшие в горле слезы, отстранилась и, приподнявшись с помощью левитации, опустилась в корзину.

Александрэль хлопнул Михаса по плечу со словами:

– Отвечаешь за нее головой.

Михас тоже согласно кивнул, вытянул вверх руки, ухватился за край корзины, и легко запрыгнул в нее.

Мы с Михасом встали в корзине рядом, плечом к плечу, ну, если так можно выразиться, при условии, что моя голова находится на уровне груди Михаса. И с волнением наблюдали, как орк, технический служащий аэрополя, и помогающий ему Александрэль, выдергивают из земли колья, к которым прикреплены удерживающие шар канаты. Эти канаты они закрепляли на наружных стенках нашей корзины.

Корзина плавно оторвалась от земли и я, привстав на цыпочки, махнула на прощанье Александрэлю рукой.

Уже знакомое мне чувство радости полета охватило меня, вытеснив тревогу перед неизвестным и грусть расставания. Захотелось раскинуть руки, подставить лицо ветру и почувствовать себя свободной от всего, сливаясь душой с родной Стихией и окружающим Миром.

Михас увеличил пламя горелки, и наш шар устремился ввысь. В этот момент предутренний сумрак развеялся. Первые, горизонтальные лучи, показавшегося края Желтого солнца, осветили все вокруг. И я даже зажмурилась, от переполнившего меня иррационального ощущения гармонии и счастья.

Но, как всегда, это волшебное ощущение восторга в начале полета, быстро покинуло меня, и я сосредоточилась на деле. Используя свой магический Дар, поймала потоки воздуха, чуть сместила их направление и, как бы, сформировала для нас воздушный коридор в нужном направлении. Теперь мне предстоит в течение долгих часов следить за направлением и силой ветра, меняя их необходимым образом, уверенно приближая нас к цели.

Михас тем временем регулировал пламя газовой горелки так, чтобы мы летели на безопасном расстоянии от вершин самых высоких, исполинских деревьев, но и подниматься слишком высоко не хотелось, там холодно.

Наладив уверенный полет, мы оба уселись в удобные кресла и насколько возможно расслабились. Нам предстояло без сна и отдыха находится в небе целые сутки. Смотреть по сторонам особо не на что. Под ногами однообразная картина – густая зелень деревьев, изредка прорезанная лентами рек и зеркалами озер. Только небо поражает своей бесконечной глубиной и постоянной сменой красок, в зависимости от точек расположения на небосводе двух солнц.

Чтобы успеть долететь до места за сутки, своим ориентиром я выбрала Дозор, находящийся напротив самого близкого берега орочьего материка. Так путь будет прямее и короче. Для ориентировки мне не нужно приглядываться к пролетаемой местности, даже не понадобится придерживаться дороги Древних, ведущей к Океанскому проливу и находящемуся там Эльгномору. Хорошо все-таки, что я родилась эльфийкой, а не гномкой, и мне вместе с магией досталось врожденное эльфийское чувство безошибочного определения сторон света, включающее в себя и топографическое направление, и пеленг нужного объекта на местности. Я никогда не была в Дозоре и уж тем более в Столице орков, но мне оказалось достаточно увидеть их на подробной Карте Мира и теперь я без труда знаю, куда направлять свой аэростат.

Когда и Желтое, и Красное солнца поднялись высоко, я надела солнцезащитные очки, а вот Михасу, с его глубоко посаженными глазами и густыми бровями, они не нужны. К установившейся жаре он тоже отнесся равнодушно, а мне пришлось потерпеть. С наступлением ночи стало прохладно. Я, достав из рюкзака куртку, надела ее, а выносливый Михас одеваться не стал, сказал, что ему и так нормально.

В начале ночи мы оказались над Дозором. Дозорные увидели нас на фоне темного неба, благодаря свету нашей газовой горелки. Кто-то из них зажег магический светящийся шар, подавая нам сигнал, как было заранее договорено. Хорошо, теперь дозорные по амулету связи сообщат кому следует, что с нами все в порядке, и мы не выбиваемся из расчетного времени.

Пролив Океана, раскинувшийся под нами черным зеркалом, не показался мне таким мрачным, угрожающим и опасным, как нас заверяли во время учебы. Его мы перелетели быстро, и оказались над орочьим материком. Тут я почувствовала, как все изменилось вокруг. Михас тоже стал напряженно, шумно принюхиваться.

Воздух стал сухим и наполнился незнакомыми запахами, вызывающими чувство тревоги. Это чувство усилилось, когда я осознала, что магии в эфире заметно меньше, чем у нас на эльфийском материке. Я знаю об этом, как знаю, пусть и в теории, все особенности флоры и фауны степи, и те опасности, которые здесь подстерегают. Нельзя дать страхам завладеть мною. Тем более, что я же не выйду в открытую степь, а все пять дней, что нам предстоит провести здесь, я буду находиться в городе, да еще под присмотром Эракуса и его воинов.

Устав от длительного полета, без отдыха расходуя магию, я поняла, что не дотяну до конца на собственном, значительно опустошенном резерве. Но Александрэль заранее знал об этом. И вручил мне перед отлетом два небольших кристалла-накопителя, заполненных магической Силой. Настало время воспользоваться одним из них. Второй предназначен на обратный путь.

Взяв кристалл, по величине и форме напоминающий восьмигранную фалангу пальца, я зажала его в кулаке. Прикрыла глаза, наслаждаясь живительным теплом, которое распространилось от кристалла, по всему моему телу, прогоняя чувство опустошения и холода в груди. На миг возникла эйфория, желание выпрыгнуть из корзины и самостоятельно лететь впереди аэростата. Но тепло полученное от кристалла вскоре собралось в жаркий комочек в районе солнечного сплетения, свидетельствуя о вновь наполненном резерве Силы и принося успокоение.

Когда мое тело уже сковала физическая усталость и оцепенение, на темной поверхности земли, наконец, показались сигнальные огни. Четыре костра, расположенные по углам квадратной площадки для приземления, обозначили место нашего финиша. Михас выключил газовую горелку, а я старалась удержать аэростат над указанной нам площадкой. Получалось это у меня не здорово. Шар все время куда-то смещался, и я вынуждена была постоянно возвращать его назад, закручивая воздушные потоки над площадкой для приземления. Но, как бы то ни было, воздух в шаре остывал, и мы постепенно снижались. Предстояло самое трудное – посадка. Во всем полете это наиболее ответственный момент, где проявляется мастерство пилота – мага Воздуха.

Мне не хватило опыта. Приземление вышло жестким. Корзину тащило по земле несколько метров, подбрасывая на кочках. Мы с Михасом крепко вцепились в борта, чтобы нас не выбросило наружу. Я судорожно управляла потоком воздуха, стремясь с его помощью погасить инерцию движения и не дать корзине перевернуться.

Когда корзина встала неподвижно, я с облегчением восстановила сбившееся дыхание. А Михас, выпрыгнув из корзины, схватился за тросы, соединяющие корзину с шаром, заваливая сдувающийся шар на одну сторону. К нам уже бежали три орка, в одном из которых я узнала Эракуса. Два орка бросились помогать Михасу, а Эракус, запрыгнув ко мне в корзину и крепко прижав к себе, с волнением спросил:

– Как ты? Все в порядке? Не ушиблась?

– Спасибо, все хорошо, – тронутая его заботой, ответила я. – Рада тебя видеть, я скучала.

– И я скучаю обо всех вас, – с грустью в голосе ответил он, отпуская меня. – Очень хочу расспросить тебя, как вы живете, какие новости дома, но сейчас на это нет времени, да и ты устала. Поэтому отложим этот разговор.

Тем временем к нам подъехали две открытые повозки, которые тянули два ездовых ящера, управляемые орками. Одна из них представляла собой большую платформу на шести колесах и предназначалась для перевозки крупногабаритных грузов. Ее передвигал ящер пугающего размера, таких больших я и не видела никогда. Вторая повозка, хоть и не предполагала особого комфорта, но была явно пассажирской, имела высокие борта и два ряда низких скамеек, напротив друг друга. И ящер в нее запряженный вполне себе обычный.

Эракус, подхватив оба рюкзака, и мой, и Михаса, выпрыгнул из корзины. Я тоже слевитировала вслед за ним на землю и отошла чуть в сторону, чтобы не мешаться.

Мужчины справились быстро. Аккуратно свернули оболочку шара и положили ее сверху корзины. Потом все шесть орков приподняли корзину и установили ее на транспортную платформу. Орк, управляющий большим ящером, тут же занял место погонщика и куда-то уехал, как я поняла прятать наш аэростат. Наши эльфийские аэростаты стратегически важные объекты, на случай, не приведи Небеса, каких-либо межрасовых конфликтов. Поэтому в их существование и их возможности посвещены только отдельные доверенные орки и гномы. Тем временем все мы, остальные, по команде Эракуса забрались в пассажирскую повозку и покатили вперед.

Открытая местность и яркий свет звезд пугали меня своей чуждостью, вызывая чувство незащищенности. Ехали по бездорожью, от чего все регулярно подпрыгивали на кочках, крепко ухватившись рукой за борт повозки. Но это мученье длилось не долго. Вскоре мы выехали хоть и на грунтовую, но ровную дорогу. А еще через некоторое время, в рассветных лучах восходящего солнца, вдалеке показались очертания города.

Когда мы въехали в город, я поразилась узнаванию. Ясно, что здесь не обошлось без эльфийского влияния. Ну, точь-в-точь Орчья улица в Эльгноморе. Такие же безоконные фасады одноэтажных домов П-образной формы, где все окна расположены с тыльной стороны дома и смотрят в просторный двор, ограниченный с трех сторон стенами дома. Только эти дома не деревянные, а глинобитные. И стоя́т они ровными рядами, по обеим сторонам прямой улицы. А вот пахнет здесь по-другому. Душно, запах резкий, в нем перемешались ароматы пряностей, выпечки, жареного мяса и вонь отходов жизнедеятельности.

Когда мы въехали во двор одного их таких домов, Эракус сообщил:

– Все приехали, – и, помогая мне выбраться из повозки, спросил: – Есть хотите или сразу мыться и спать?

– Сразу спать, – обессилено промямлили мы с Михасом. Во время полета есть-то мы ели, а вот сутки не спать, находясь в постоянном напряжении, очень тяжело.

По очереди, посетили очень примитивную гигиеническую комнату. Душ – высоко поднятая бочка с прохладной водой, уходящей в какую-то дырку в полу. Отхожее место – емкость, прикрытая крышкой, а рядом открытый мешок с перемолотой высушенной травой для присыпки. После этого нас с Михасом развели по разным спальням. Не замечая ничего вокруг, только моя голова коснулась подушки, как я сразу же вырубилась.

Проснулась я на толстенном матрасе набитом приятно пахнущей высушенной травой и лежащим прямо на полу. Это сразу остро кольнуло – я не дома. Встала и подошла к непривычно маленькому окну, имевшему вытянутую, прямоугольную, горизонтально расположенную форму и разделенному на три переплета. Закрыто окно стеклом, хоть и небольшого размера. Удивительно. Нас учили, что у степных орков нет производства стекла. Видать отстали от жизни наши учителя. В глухом дворе солнц не видно, но по розоватому цвету неба ясно, что Красное солнце взошло, значит утро уже кончилось и наступило начало дня. Во дворе мелькали какие-то орки-мужчины, вооруженные саблями.

Одевшись, я поспешила на поиски Михаса и Эракуса, не боясь заблудиться в чужом доме, ведь в точно так же спланированном доме жил Михас, в Эльгноморе. Как я и предполагала, мужчины оказались в трапезной, так орки называют самую большую комнату в доме, служащую одновременно и столовой, и гостиной. Только убранство ее оказалось ошеломляюще непривычным. Мебели никакой нет. По всему земляному полу, застеленному примитивно сотканным ковром, раскиданы подушки. Вот среди этих подушек и сидели Михас и Эракус, что-то обсуждая. Увидев меня, оба поднялись и внимательно уставились на меня, стараясь определить мое физическое состояние.

– Как ты себя чувствуешь? Сможешь уже сегодня, к закату Желтого солнца, танцевать? – спросил Эракус. – Желательно обойтись без обещанного тебе дня отдыха

– Со мной все нормально, – заверила я, и в самом деле чувствуя себя вполне отдохнувшей. – Только очень кушать хочется.

Мы давно не виделись с Эракусом, и теперь, во все глаза, внимательно рассматривали друг друга.

Эракус почти не изменился. Только в традиционную орочью одежду нарядился – кожаные килт, жилет и высокие сапоги. Да отросшие волосы, забрал в низкий хвост. И, вот ужас, татуировку на руке сделал! Но во всем остальном, как был красавцем, ну, по орочим понятиям, так и остался. Высокий, мощный, шестипалый, хвостатый, клыкастый, с вертикальными зрачками. Вроде бы орк орком, а все же, чем-то неуловимо отличный. Может тем, что кожа его чуть светлее и волосы не черные, а коричневые. Черты лица без приплюснутости, без выраженных надбровных дуг и глубоко посаженых глаз, без сильно выступающей вперед челюсти. Все как-то тоньше и гармоничнее. Осанка гордая, в темных глазах светится ум. Ему уже где-то около ста семидесяти лет, для орков самый рассвет мужской силы. В общем, для женщин, наверняка, объект сексуальных желаний, а для мужчин – безусловный лидер. Обалденный Владыка будет у орков!

Находясь под впечатлением от увиденного, озвучила первый пришедший на ум вопрос:

– Ты все еще не женился?

– Ну, ты как моя мать! – засмеялся он. – Ивануэль тоже, в первую очередь, спрашивает об этом. Нет, я не женат и пока не собираюсь. Так что, у меня все без изменений. А вот ты изменилась. Стала, как мы все и предполагали, очень красивой. Так что не удивляюсь, что на тебе уже брачный браслет. Но здесь, твой привлекательный вид вызовет дополнительные сложности. Поэтому придется мне усилить вашу охрану и сделать так, чтобы никто посторонний не мог к тебе приблизиться.