Текст книги "В танце жизни (СИ)"
Автор книги: Алин Крас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)
– Я считал, что и это тоже заставит тебя обратить на меня внимание. Тем более, что я вел себя так, чтобы тебе было очевидно, что это они проявляют интерес ко мне, а не я к ним.
Никогда мне, наверное, не понять психологию мужчин, с грустью подумала я.
Сергонэль придвинулся ко мне, поднял из кресла, притянул к себе за талию. Я не сопротивлялась, хотя никакого желания этой близости не испытывала, но и обида как-то утихла. Увидев, что я не отталкиваю его, он прижал меня теснее к своей груди, уткнулся подбородком в мою макушку и, нежно погладив по спине, спросил:
– Ты сегодня зайдешь ко мне?
– Нет, – категорично ответила я.
Он разочарованно вздохнул:
– Тогда сходим вместе в выходной день на концерт? А хочешь, посмотрим Бега или Бои?
– Ладно, – согласилась я, почти простив его за вчерашнюю неадекватную выходку, видя его искренние сожаления и желание загладить вину. – Пойдем на концерт, тем более, что в этот раз там будет петь бесподобная Ивануэль. На Бега, я уже как-то насмотрелась и больше, почему-то, не тянет. А Бои я не люблю. Они меня пугают своей агрессивностью, травмоопасностью, да и плохо я в этом разбираюсь. Под давлением Александрэля, я кое-как освоила стрельбу из арбалета, и все, больше никаким оружием не владею. В случае опасности, могу рассчитывать только на свой магический Дар. Но я, как и наша Королева, не люблю дикий лес и предпочитаю не выходить за пределы города. Так что, никакая опасность мне и не угрожает, – вдруг разоткровенничалась я с внимательно слушающим меня Сергонэлем.
* * *
В течение довольно длительного времени, единственным событием выбивающимся из ставшего привычным уклада жизни, стало наше с Михасом участие в концерте. На этом настаивал и Михас, и наша Учитель. Мне отступать было некуда, ведь я уже дала Михасу на это свое согласие.
В назначенный выходной день, я, с аккуратной прической сделанной мне Эли и наряженная в свой экспрессивный, вызывающий, черно-красный костюм для выступлений, готовая к выходу, ждала Михаса.
Услышав сигнал посетителя, я поспешила к калитке. Пришедший за мной Михас тоже был в черном, отстроченном красным кантом, концертном костюме, и выглядел восхитительно эффектно.
– Ну, что, волнуешься? – скаля зубы в широкой довольной улыбке, ухватив меня за руку и потащив вперед, спросил он.
– Очень волнуюсь, – подтвердила я, быстро передвигая ноги, приноравливаясь к его шагу. – Это тебе, не перед малоцивилизованными степными орками выступать, которые, как дети, готовы искренне восхищаться всем новым и необычным. А здесь, нас будут оценивать привередливые эльфы, которых трудно удивить и еще труднее им угодить. Да и то, что на меня впервые со зрительских мест будут смотреть мои старшие родственники, во главе с Королевой, чьим мнением я очень дорожу, не прибавляет мне уверенности, – горько пожаловалась я.
– Не трусь. Я уверен, что все будут в восторге от нас, – самоуверенно заявил Михас, и принялся успокаивать меня тем, что стал вспоминать, какое впечатление мы произвели своими танцами на степных орков, чем заставил меня еще больше нервничать.
Подойдя к Королевскому Парку и пройдя вглубь него, мы приблизились к Концертной Поляне. Это самая большая в городе открытая площадка, предназначенная для показательных выступлений.
Народу собралось видимо-невидимо. Здесь, главным образом, находились эльфы. Но среди зрителей были и наши лесные орки, и гномы. Кое-кто тихо переговаривался, создавая негромкий гул.
Сзади помоста располагались скамейки для отдыха тех, кому предстояло выступать. На одну из них мы с Михасом и уселись. Вслед за нами к помосту подошли трое эльфов-музыкантов – кофарист, трубач и барабанщик, каждый со своим музыкальным инструментом. Они сегодня будут создавать живую музыку. Потом к нам присоседились четверо певцов. А затем, еще и танцевальный ансамбль из пяти эльфиек, они покажут свое мастерство сразу после нашего с Михасом выступления.
Наконец, момент нашего выхода настал. Мы с Михасом, по сигналу одного из музыкантов, поднялись на помост по небольшой лестнице.
От волнения во рту все пересохло. Я со страхом посмотрела на зрительские места. Смолкли все разговоры, заинтересованные взгляды устремлены на нас. Много-много лиц, знакомых и незнакомых. Вот в первом ряду, Королева с мужем, дочерьми и телохранителем. Алинаэль, встретившись со мной взглядом, подбадривающе мне улыбнулась. Рядом Александрэль и Эли, со стороны кажутся невозмутимыми, но я вижу, что они, как и я, волнуются. С другой стороны от Королевы – Ивануэль со своей семьей. Для нее публичные выступления – многолетний опыт и привычное удовольствие. Она подняла руку, согнутую в локте и сжала пальцы в кулак, в жесте поддержки. Вот, сидят Ума и Хоркис, с гордостью поглядывая на сына. Учитель, смотрит напряженно, я не должна подвести ее, она так много вложила в нас собственного труда. А там, Сергонэль не сводит с меня глаз, чуть заметно улыбаясь. Когда я столкнулась с прожигающим меня пронзительным взглядом Кирсатэля, сердце предательски дрогнуло и провалилось вниз. Почему-то обрадовалась, отметив, что Тамикоэли рядом с ним нет, и поспешно повернулась лицом к Михасу. Не нужно мне сейчас дополнительных волнений, я и так вся дрожу от напряжения, а в груди пульсирует горячий ком Дара Огня. До сих пор он ведет себя своевольно, в моменты моего беспокойства.
Михас щелкнул пальцами, подавая сигнал готовности музыкантам. Набирая громкость, темп, ритм, музыка заполнила все пространство вокруг.
Хочется не опозориться, а понравиться зрителям, пришедшим сюда в свой выходной день. Впервые я воспользуюсь советом Учителя, который она дала мне однажды, оставшись со мной наедине. Я мысленно представлю себе, что танцую не с Михасом, а с мужчиной, волнующим меня больше всех. С ним мне сейчас предстоит станцевать этот танец, с ним рассказать о любви, с ним вступить в борьбу чувств, желаний и рассудка.
Традиционный поклон и Михас положил свои ладони мне на талию, а я свои ему на плечи. Тело откликнулось на заданный музыкой ритм и настроение. Вся неуверенность и волнение куда-то ушли, сменившись азартным желанием продемонстрировать зрителям все особенности парного танца, завлечь в ураган чувств. Показать песню души.
Хотелось ярко продемонстрировать танец, в котором происходит интимный разговор двоих, мужчины и его женщины. Этот танец полон взаимных чувств, страсти и ревности, любви и желания, нежности и заботы. Здесь лидерство отдано мужчине. Мужчина держит женщину в своих объятьях, подчиняет своим рукам и телу, определяет направление и скорость движения. А женщина, чутко отзываясь, послушна его воле.
Мы начали свой танец с нескольких шокирующих, кажущихся невозможностью, акробатических трюков. Потом, под изменившийся темп музыки, задорные пробежки быстрым шагом. Эти пробежки восхитительны в своей неповторимой легкости и симметричности наших грациозных движений. Они дарят наслаждение танцем, ликование от слияния с музыкой и чутким партнером. И теперь, разогрев зрителей, наш любимый, и сегодня основной, танец любви и страсти, во время которого забываешь обо всем на свете, и вокруг нет никого, кроме твоего партнера.
Дерзкий взгляд глаза в глаза. Мои пальцы в его большой ладони. Хвост осторожно обнимает мою талию. Резкий поворот головы, чтобы с вызовом отвести взгляд. Он наступает дразня, заставляя отступить. Его рука мягко, лениво, волнующе скользит по моему бедру. Мимолетные, порывистые, страстные, тесные объятья. Притягательные касания ладонью спины.
Приблизиться и уклониться. Притянуть и оттолкнуть. Страсть и нежность. Лед и пламень. Радость и боль. Я заставлю его страдать и сожалеть о несбывшемся!
Когда музыка смолкла, мы с Михасом замерли. Я – решительно отвернувшись. Он – крепко прижав меня спиной к своей груди.
В плену магии танца, я забыла, что нужно дышать, что я на помосте, что вокруг зрители...
Михас обнимая, развернул меня к себе лицом, пристально глядя в глаза. Вертикальный зрачок заставил меня вздрогнуть и вернул к реальности. Ох, это же Михас, а не Кирсатэль! Стряхнув наваждение, я виновато улыбнулась, пряча глаза, и благодарно кивнула за этот, полностью захвативший меня, танец. Разомкнув объятья, взявшись за руки, мы повернулись лицом к зрителям, совершая поклон.
Со стороны зрителей, никаких криков и воплей, только в тишине раздался отдельный свист, это видимо кто-то из орков не удержался. Главная демонстрация, что наше выступление понравилось – лес рук, поднятых вверх в жесте одобрения.
– Здорово получилось! – радостно шепнул мне Михас, видя такую реакцию зрителей. – Видишь, все в восторге! А ты волновалась!
– Да, все хорошо, – шепотом согласилась я, заскользив взглядом по рядам зрителей. Почему-то, самым важным было посмотреть, понравилось ли... ему?
В глазах Кирсатэля стояли слезы и плескалась боль. Нет, не на такую реакцию я рассчитывала. Он, как будто и правда, искренне страдает. Но ведь настоящая любовь не предполагает измен? Может быть он страдает потому, что ему стыдно за то, как он поступил со мной? Поймав мой взгляд, Кирсатэль, как завороженный, поднялся со своего места. Не глядя по сторонам, стал пробиваться к помосту через зрительские ряды, не сводя с меня больных глаз. Неужели он почувствовал, что я думала о нем? Нет, это не может быть даже с помощью Ментальной магии, ведь для этого нужно хотя бы прикоснуться друг к другу.
Я запаниковала, невольно сильнее сжав ладонь Михаса. Ведь столько времени Кирсатэль честно выполнял мою просьбу не подходить ко мне. Не хватало теперь, вдруг, начать выяснять отношения, на глазах у всего города! Михас, проследив за моим взглядом, все понял правильно и, подхватив меня на руки, спрыгнул с помоста, игнорируя лестницу.
Тем временем, наше место на помосте заняли следующие танцоры – группа из пяти эльфиек. Они встали в круг, соединенный их руками. Эх, хотела посмотреть и послушать всех, кто будет выступать после нас, но, похоже, сейчас мне лучше побыстрее уйти. Бросила украдкой взгляд в сторону Кирсатэля, но он оказался от меня закрыт спиной Сергонэля, спешащего ко мне с какой-то неестественной, напряженной улыбкой на лице. Неужели он заметил наши с Кирсатэлем взгляды и что-то понял?
– Куда собралась, Ненаглядная моя, домой? – спросил он на ходу, приближаясь ко мне.
– Да, – кивнула я.
– Я провожу. А твой друг пусть останется и посмотрит весь концерт, – не то предложил, не то распорядился Сергонэль.
Михас вопросительно взглянул на меня.
– Конечно, Михас, оставайся, – согласилась я. Не лишать же его такого удовольствия из-за моих заморочек.
Михас сговорчиво кивнул, а Сергонэль, перехватив у него мою руку, потянул меня к выходу с Концертной Поляны.
– Ты потрясающе здорово танцуешь! Никогда не видел ничего более прекрасного, чувственного, возбуждающего. Давно ты занимаешься танцами? – заговорил со мной Сергонэль, отвлекая от мыслей о Кирсатэле, и не давая мне возможности оглянуться.
– Давно. Мы с Михасом танцуем в паре уже больше десяти лет. И, изначально, эта идея принадлежит ему.
– Ну, нужно отметить, что вы с ним добились высокого мастерства, – похвалил Сергонэль. – Ненаглядная моя, ты спешишь домой или мы можем поужинать вместе, в ресторане?
– Пойдем ужинать, – согласилась я. Это лучше, чем страдать дома в одиночестве и лить слезы о потерянной любви. Пусть возбужденные танцем эмоции улягутся и я успокоюсь.
Мы расположились в уголке зала, за двухместным столиком, и быстро получили свой заказ. У Сергонэля овощное рагу с куском жареного мяса. У меня кусочек запеченной рыбы и креманка с фруктовым салатом. Кувшинчик сока и по бокалу ягодного вина. Пока мы неспешно ели, Сергонэль как-то незаметно разговорил меня. И, в итоге, мы стали болтать обо всем на свете. О танцах, о Бегах и Боях, об охоте и рыбалке в лесу, о полетах на аэростате, обсудили разную психологию орков, гномов и эльфов.
Не знаю, вино ли помогло или Сергонэль со своим искренним вниманием и интересом, но я постепенно расслабилась. Сбросила напряжение пережитого выступления, своей реакции на Кирсатэля и его на меня, и связанного со всем этим эмоционального накала.
Ничто не предвещало того, что сделал Сергонэль в конце ужина. Расстегнув клапан нагрудного кармана рубашки, он достал два парных брачных браслета, аккуратно уложенных один в другой, снаружи тот, что побольше диаметром, внутри тот, что поменьше. Расположив их на своей открытой ладони, он придвинул ее ко мне. Красивые браслеты, отметила я, рассматривая их. Узкие, изящные, легкие, очень дорогие. По всей окружности, в ювелирную вязь плетения, инкрустированы крошечные ограненные кристаллики, придающие объем и завораживающее сияние.
– Ариэль, – призывно глядя мне в глаза, обратился ко мне Сергонэль, – ты согласишься быть хозяйкой в моем доме?
Я так и застыла с недожеванным фруктом за щекой. И с волнением судорожно думала, что бы ответить. Замужество никак не входит в мои планы на ближайшие годы. Но как это сказать Сергонэлю, не обидев его отказом?
Во время неловкой паузы, я увидела, как спокойная уверенность в положительном ответе, сменяется во взгляде Сергонэля на тревожное недоумение.
Сглотнув и смочив пересохшие губы глотком вина, я, отставив бокал, с примирительными, ласковыми интонациями в голосе сказала:
– Сергонэль, ты умен, силен, успешен, богат, красив, отличный любовник и завидный муж. Так что, я уверена, любая свободная женщина охотно примет твои брачные браслеты. Да ты и сам это знаешь. Но именно я, пока, не собираюсь замуж. Мне мало лет. Я только закончила учиться и сейчас хотела бы найти свое призвание, и чего-то в жизни достичь. Ко всему прочему, ты для меня слишком властный и слишком взрослый. Большая разница в возрасте и жизненном опыте только усугубит твое давление на меня. Мне же, в будущем, хотелось бы выступать в паре на равных. Так что, осчастливь этими браслетами какую-нибудь другую женщину, более тебе подходящую. И сам будь с ней счастлив, – виновато улыбнувшись, я согнула его пальцы, пряча браслеты в его сложенной ладони, и трусливо опустила глаза, чтобы не видеть его реакцию.
– Нет, Ненаглядная моя, мне не нужна другая женщина. Их было немало в моей жизни, всяких, разных, и никогда, ни одной из них, мне в голову не приходило предложить брачный браслет. Так что, я просто подожду, когда ты будешь готова принять его.
Я снова посмотрела ему в глаза, опасаясь увидеть разочарование, или раздражение, или злость, или обиду. Но разглядела в них только спокойную уверенность в себе. Вот уж упрямый, несгибаемый мужчина! Улыбнувшись мне, он без какой-либо неловкости убрал браслеты в нагрудный карман, и я с облегчением выдохнула.
Выйдя из ресторана, Сергонэль довел меня до дома и простился до завтра, легко поцеловав на прощанье.
Родители уже тоже вернулись после концерта. Выслушав их одобрительные оценки нашему с Михасом танцу, объяснила, что поужинала в ресторане и, сославшись на усталость, поспешила в свою комнату.
Забравшись в постель, я долго ворочалась, не в силах уснуть. Тот аргумент, что мне мало лет, это конечно лукавство, призванное смягчить отказ от брака. Вон, Кирсатэлю я сразу, не задумываясь, дала согласие. Так в чем же дело? Что ж получается, я теперь и замуж никогда не выйду, подозревая всех мужчин в неумении хранить верность? А сами-то мы, женщины, способны быть верными? И главное ли это в брачном союзе? Да и зачем, вообще, нужен этот брак для самодостаточной женщины, способной себя обеспечивать материально?
Я уснула, так и не найдя ответов на свои вопросы.
А на следующий день, подкатив к конторе, я, стоя перед неплотно закрытой входной дверью, специально не спеша, отстегивала бегунки, оттягивая момент встречи с Сергонэлем. Я, все-таки, испытывала глупое чувство вины и неловкости после вчерашнего разговора. И замерла на одной ноге, услышав свое имя в приглушенных голосах, доносившихся из помещения.
– ...женщину можно привязать только тремя способами, – узнала я голос Протасэля, – деньги, дети, секс. Поэтому тебе ничего не светит. В деньгах она не нуждается и, с ее умениями и способностями, нуждаться никогда не будет. Когда еще, она сможет родить и сможет ли вообще, неизвестно. Остается только секс, но, как ты понимаешь, это она может получить не только от тебя, кругом полно желающих. Так что, не трать даром время, оставь девочку в покое, и найди себе женщину более зависимую от мужчины, а значит и менее проблемную.
Вначале, слова Протасэля заставили меня поморщиться. Какой же он все-таки циничный, в нем нет ни капли романтики. Но потом я спохватилась, ведь ночью я и сама думала точно так же.
Сменив нелепую позу и встав на обе ноги, я заставила себя толкнуть дверь и зайти внутрь. Сергонэль и Протасэль находились в приемной одни, и сидели в креслах лицом друг к другу.
– Здравствуй, Ариэль, – оба поднялись, приветствуя меня.
– Доброе утро, – отозвалась я, направляясь в свой кабинет.
– Детка, – одарив меня своим неприятным, жадным, похотливым, хищным взглядом, обратился ко мне Протасэль, – если перейдешь работать ко мне, я вдвое от того, что платит Сергонэль, увеличу оплату твоего труда.
– Сколько можно предлагать одно и то же, и слышать один и тот же ответ? Тебе не надоело? – недовольно отозвалась я.
– Слышала, что капля камень точит? Вот и я, однажды, услышу твое «да», – ухмыльнулся Протасэль. Сергонэль удивленно перевел взгляд с меня на Протасэля, а потом, как-то очень жестко произнес:
– Протасэль, мы дружим с тобой уже сто лет. Но если ты попытаешься отнять у меня Ариэль: то нашей дружбе конец.
– Успокойся, – примирительно сказал Протасэль, – я за эти сто лет хорошо тебя изучил и знаю, что у тебя невозможно ничего отобрать. Так что, и пытаться не буду.
Не дожидаясь конца их разговора, я зашла в свой кабинет и закрыла за собой дверь, пытаясь унять злое недовольство. Ну, вот, опять они обсуждают меня как вещь, в моем же присутствии. Удивительно ли после этого, что я хочу держаться от мужчин подальше.
Глава 11
ПОКУШЕНИЕ
– Ариэль, это личная просьба. И я осознаю, что она обременительна, несмотря на большую денежную компенсацию, в двести золотых. Поэтому если ты откажешься, я отнесусь к этому с полным пониманием и буду искать другие пути решения возникшей проблемы.
Но я, честно говоря, не долго раздумывала, прежде чем дать свое согласие Сергонэлю. И деньги немаленькие за простую для меня работу, а учитывая мои планы купить дом, они мне очень пригодятся. И посмотреть на еще один город Эльфийского Леса, Лангос, было бы любопытно. А еще, теплилась надежда, что сменив обстановку, получив новые впечатления, я отвлекусь от грустных, все еще разъедающих душу мыслей о Кирсатэле, не дающих мне радоваться жизни и чувствовать себя счастливой. Да и помочь Сергонэлю, искренне хотелось.
Как объяснил мне Сергонэль, проблема заключалась в том, что в Лангос надо было срочно доставить уникальный эльфийский лук, работы Древних. Этот лук должен стать Призом победителю на заключительных, финальных состязаниях по стрельбе из лука по движущимся мишеням. Владелец Тотализатора в Лангосе, по взаимной договоренности выкупил этот лук у Протасэля и уже переслал за него деньги. А Протасэль, согласно договору, обязан доставить лук в Лангос и передать его новому владельцу не позднее окончания финальных состязаний, то есть в следующий выходной день. Но оказалось, что у жены Протасэля, как раз не сегодня, так завтра, начнутся роды и, ясное дело, Протасэль не может оставить ее одну в такой ответственный момент. Поэтому он попросил Сергонэля завершить за него эту сделку, не решаясь доверить кому-либо постороннему такое уникальное и дорогостоящее оружие.
Сергонэль, согласившись помочь другу, отправился в аэротраспортную контору, чтобы зафрахтовать аэростат и нанять мага Воздуха для управления этим аэростатом. Другим способом до Лангоса так быстро, как требовали обстоятельства, не добраться. Но в конторе ему сказали, что все их аэростаты и все маги Воздуха у них работающие, уже распределены на заказные полеты, на декаду вперед. В этой ситуации оставалось только искать частный аэростат и договариваться с его владельцем о возможности краткосрочной аренды. А таких частных владельцев в Асмероне всего трое, и один из них Александрэль. Зная, что я не раз самостоятельно летала на этом аэростате, Сергонэль и просил меня теперь, доставить его вместе с луком Древних в Лангос.
– Я согласна, – ответила я Сергонэлю. – Только надо договориться и получить согласие Александрэля. Сегодня же, спрошу его, и завтра сообщу тебе результат.
– Спасибо, – обрадовался он. – Это займет всего три дня. День полета туда, день тебе на отдых, а мне сделать необходимые дела, и день на обратную дорогу. Но если ты захочешь, мы можем задержаться в Лангосе на несколько дней. Посмотреть город, погулять, побыть вдвоем.
Побыть вдвоем, меня как-то мало привлекало, но осмотреть город мне хотелось, и я согласно кивнула, решив, что на всякий случай сообщу родителям, что меня не будет дней шесть, а как получится на самом деле, там видно будет.
Александрэль, выслушав озвученную мной просьбу Сергонэля, дал согласие на использование своего аэростата. Мне даже показалось, что он обрадовался, что я, наконец, хоть на какое-то время перестану сидеть вечерами в его мастерской, как затворница, мастеря всякую ерунду.
Подготовка к полету не заняла много времени. Управились за один день. Очень помог Михас, к которому я побежала за помощью. И пока он доставлял аэростат на аэрополе, проводил его предполетную подготовку, я собрала в дорогу рюкзак со всем необходимым. Вооружилась, как всегда, своим арбалетом. И даже, на всякий случай, повесила на пояс небольшой, узкий, обоюдоострый кинжал в ножнах, расположив его под правую руку. Хотя все эльфы обоерукие, но у меня, как и у большинства гномов, правая рука ведущая.
В день отлета, ранним утром, чуть согнувшись под тяжестью рюкзака, я на бегунках примчалась на аэрополе. В этот раз Александрэль меня не провожал. Перелет из города в город, над территорией Эльфийского Леса, безопасное, рядовое явление. Уж если я справилась с длительным перелетом в Орочью Степь, то перелет занимающий всего несколько дневных часов, не составлял для меня никаких трудностей. И Александрэль был с этим согласен.
Наполненный теплым воздухом, ярко-оранжевый воздушный шар реял над пассажирской корзиной, которая удерживалась на месте с помощью канатов. Рядом с корзиной стояли, уже ждущие меня, Михас и Сергонэль. К внутренней стенке корзины были надежно закреплены рюкзак Сергонэля, аккуратно упакованный в чехол Призовой лук работы Древних и к нему колчан со стрелами.
После взаимных приветствий, Михас пристроил в корзине мой рюкзак, и я отдала ему на сохранение свои бегунки. Наскоро попрощавшись, слевитировала внутрь корзины, уже охваченная азартом предстоящего полета. Вслед за мной в нее запрыгнул Сергонэль.
Михас, выдернув из земли колья удерживающих канатов и закрепив их снаружи бортов корзины, отошел чуть в сторону. Я взмахнула ему на прощание рукой и сосредоточилась на предстоящей мне работе.
Немного увеличила пламя газовой горелки, и наша корзина плавно оторвалась от земли. Достигнув необходимой высоты и найдя нужный нам поток воздуха, я чуть изменила его направление, ориентируюсь на конечную точку нашего маршрута. Для этого, как обычно, пришлось только слегка пальцами пошевелить, и послушный мне Дар Воздуха охотно отозвался на мое заклинание. Ну, а теперь, воспользуюсь ситуацией, буду оттачивать мастерство, тренировать и укрощать мой своевольный Дар Огня. Заглушив газовую горелку, я, активно двигая кистями рук, активировала заклинание поддержания нужной температуры внутри воздушного шара.
Люблю ощущение полета! Бескрайний простор, объятья неба, удивительная тишина, чувство покоя и свободы! Ты беспечно, легко, паришь над всеми проблемами оставшимися внизу!
Сергонэль, стоящий сзади и уверенно прижимавший меня к своей груди, произнес негромко:
– Красиво, правда?
– Очень, – с восторгом отозвалась я.
– Может быть, мне последить за газовой горелкой, чтобы ты не так активно расходовала свой резерв? Я легко с этим справлюсь, – заботливо предложил он.
– Нет, не надо. Горелка очень шумная, а мне нравится это умиротворяющая тишина. Мы будем на месте к закату Желтого солнца, а моего резерва хватило бы и до заката Красного.
Мы простояли так довольно долго, любуясь небом, меняющим свой цвет в лучах взошедшего Желтого солнца и наслаждаясь теплом его лучей, вглядываясь в зеленый ковер леса под нами и голубые ленты рек.
Я уже собиралась выскользнуть из объятий Сергонэля и сесть в высокое кресло пилота, когда он, развернув меня к себе лицом, нежно коснулся моих губ своими, а потом стал углублять свой поцелуй. Я на минуту растерялась от неожиданности. Что делать? Мне не нужны ни чьи поцелуи! Но с другой стороны, наверно глупо им сопротивляться после того, что между нами уже было?
Моя растерянность привела к тому, что я потеряла концентрацию внимания над стихиями, и наш аэростат резко просел вниз. Быстро разорвав поцелуй, я вновь сосредоточилась на управлении полетом. Сергонэль, прочувствовав всю опасность такого своего поведения, дал мне возможность сесть и сам сел в пассажирское кресло.
Насладиться красочной картиной восхода Красного солнца нам не удалось. В полной тишине, где-то над нашими головами, вдруг раздался треск рвущейся ткани, а наша корзина резко дернулась. Сергонэль, задрав голову вверх, стал напряженно осматривать доступную для обозрения поверхность шара. Я сконцентрировала все свое внимание на тросах соединяющих шар с корзиной, и ужаснулась от увиденного.
– Сергонэль! – закричала я в панике. – Тросы! Они рвутся!
– Быстро укрепляй заклинанием обновления все три троса, со своего торца, а я сделаю это с противоположного, – не теряя хладнокровия, и мгновенно приняв решение, скомандовал он.
Это простое бытовое заклинание знакомо каждому эльфу с детства. Я не задумываясь, тут же сплела пальцами нужное движение, направив поток магической Силы к рвущимся нитям тросов. Наши с Сергонэлем усилия не дали этим тросам окончательно оборваться. Но все остальные тросы, с двух других, длинных сторон корзины, все-таки лопнули.
– Снижайся! – вновь скомандовал Сергонэль. – Всего шесть, да еще и поврежденных тросов, надолго не удержат корзину.
Но я и сама это понимала. И в панике пыталась поддержать в воздухе тяжелую корзину с помощью левитации, что вызвало чудовищный отток Силы из моего резерва. По большому счету, это было совершенно бесполезно, мой левитационный максимум – мой собственный вес. Так что, бросив эту затею, я стала спешно охлаждать воздух внутри шара. Мы быстро снижались, прямо на верхушки деревьев.
Треск ломаемых сучьев. Летящие в лицо ветки и хвойные иглы, а затем и охапки листьев более низких деревьев. Свист воздуха, уходящего из купола шара, поврежденного во многих местах сучьями. Резкий перепад высот. Все вокруг усиливало ощущение катастрофы и страх перед скорой гибелью. И только спокойный, уверенный голос Сергонэля удерживал меня от желания бросить все на самотек, закрыть глаза и отчаянно завизжать.
– Не бойся, Ненаглядная моя, все будет хорошо. Мы справимся. Постарайся создать плотную воздушную подушку под корзиной, чтобы затормозить падение.
Все происходило слишком быстро, и я толком ничего не успела сделать, ожидая сокрушительного удара о землю. Но, всего в нескольких метрах от земли, корзина резко и жестко остановилась, зацепившись за нижние скелетные ветви деревьев, и опасно накренилась. В момент толчка остановки, стремительно вылететь из корзины мне не дали крепкие руки Сергонэля.
Мгновение тишины и неподвижности дало мне возможность осознать сложившееся положение. Я обнаружила себя фактически лежащей на Сергонэле и уткнувшейся ему носом в грудь. Он же, лежал поперек на дне корзины, одной рукой крепко прижимая меня к себе, другой ухватился за край пробитой дыры в борту, а ногами упирался в противоположный борт корзины. Любое наше неосторожное движение грозило нам рухнуть вниз с большой высоты.
Сергонэль разжал свои пальцы, держащиеся за борт, и осторожно сдвинул в сторону с моей спины обломанную ветку дерева.
– Все хорошо, мы живы, – успокаивая, он бережно погладил меня по голове. – Теперь, надо аккуратно выбраться отсюда. Ты осторожно левитируешь вниз, а я сброшу тебе наши рюкзаки и лук Древних. Лук постарайся поймать в руки, чтобы он не сломался. Потом, я выберусь отсюда и спущусь вниз. Понятно?
– Да, – прохрипела я, сжатым от пережитого ужаса горлом.
Стараясь не делать резких движений, я повернулась лицом к предстоящему спуску и сгруппировалась. С помощью Силы плавно вылетела из корзины и устремилась вниз, благополучно избегая встречи с большими ветвями или используя их, как ступеньки.
Твердая опора земли под ногами придала мне уверенности. Сердце перестало трепыхаться в ускоренном ритме. Подняв голову вверх и не сводя глаз с корзины, зацепившейся высоко в кроне деревьев, крикнула:
– Сергонэль! Я готова! – и со страхом увидела, как стала раскачиваться корзина от движений в ней Сергонэля.
– Отойди в сторону! – крикнул он, и в меня полетел мой рюкзак.
Я приготовилась затормозить его падение, используя стихию Воздуха, но рюкзак не долетел до меня, зацепившись лямкой за сук. Ладно, потом подумаем, как его достать.
– Давай следующий! – прокричала я.
Рюкзак Сергонэля, повторив траекторию падения моего рюкзака, сбил его, и оба рюкзака упали на землю рядом. А я с ужасом отметила, что почти не смогла замедлить их падение, потому что мой магический резерв почти пуст.
– Лови! – крикнул Сергонэль и следующим вниз полетел лук. Его полет я кое-как откорректировала и сумела поймать в руки.
С замиранием сердца я со страхом смотрела, как из опасно раскачивающейся корзины выбирается Сергонэль. Он чуть отполз от нее по толстой ветке.
– Отойди, как можно дальше! – крикнул он, и дождавшись когда я отбегу, ухватился за другую ветку обеими руками, и с силой пнул корзину ногой. Та, сорвавшись, с тяжелым стуком, рухнула на землю, а сдувшийся купол воздушного шара шумно просел, но остался висеть бесформенной тряпкой на верхушках деревьев.
Сергонэль, перераспределяя свой вес и усилия то на руки, то на ноги, стал спускаться вниз. Где-то повиснув на руках, где-то перепрыгивая с ветки на ветку, а где-то ползком, он, в итоге, спрыгнул на землю, поправляя, переместившийся со спины на грудь, висевший на нем колчан со стрелами.
Я подбежала к нему, тесно прижалась, обнимая за талию, стремясь и убедиться, что с ним все в порядке, и невольно ища поддержку.
– Испугалась?
