Текст книги "Магия Голоса (СИ)"

Автор книги: Алин Крас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

Все с облегчением, после беседы с Эдмунизэлем, сели поесть. Все же, убивать разумных никому не хотелось. Нет у нас таких навыков.

– И правда, Духи предков ведут нас. Повезло встретить бесхозных и безопасных орков, – высказал своё мнение Жакос.

– Безопасных орков не бывает, – уверенно возразил Петрос. – Сейчас, Ивануэль, пользуясь Голосом, споёт им колыбельную, чтобы они проспали ночь крепко и беспробудно. Только тогда и мы сможем расслабиться.

– А чего ты решил так долго ждать, ещё два дня?! – спросил Маркус. – Я думаю, всё можно организовать завтра, за один день.

– Нет, – ответил Петрос, – надо, чтобы их выбор был добровольным и осознанным, для этого есть все предпосылки. А на осознание нужно время. Так что, будем их подталкивать к правильному решению потихоньку.

Вскоре, я подошла чуть ближе к шатрам. Села на землю, скрестив ноги, согнутые в коленях. Опустила на колени ладони. Закрыла глаза. Под чужим, ночным звёздным небом, тихо запела колыбельную, которую в детстве мне пела Еваниэль. О том, как уснули в пруду рыбки, в саду бабочки, в лесу ящерки и змейки, и как стало тихо вокруг, поэтому и мне, её радости, пора глазки закрывать и крепко засыпать. Я испытывала при этом немного грусти, что детство прошло, что мамы рядом нет, немного участливого сочувствия к таким замызганным орочьим детям, немного радости от нашей встречи, немного уверенности, что скоро, у них всё будет хорошо. Все эти чувства я вкладывала в свой Голос, добавляя желания, чтобы они уснули, спали спокойно и безмятежно. Очень быстро, там наступила полная тишина. Перестал плакать грудной ребёнок, звякать оружие воинов, смолкли приглушённые голоса женщин, и даже их ездовой ящер перестал фыркать.

Утром, неспешно позавтракав, Петрос стал готовиться к камланию. Определил подходящее место, начертил на земле ритуальный круг, приготовил все для костра. Дождавшись традиционного для камлания времени, когда, после захода Жёлтого солнца, небосводом владеет Красное солнце, и всё вокруг окрашивалось в красные тона, он начал свой ритуал. Помощником выступил Маркус, жертвой – крокодил. Петрос работал с полной отдачей, стремясь в этот раз к большей зрелищности ритуала, чтобы произвести как можно более сильное впечатление на суеверное и мистическое сознание орков.

После ритуала, все степные орки собрались около Петроса, с нетерпением, страхом и надеждой ожидая его слов.

– Духи предков велели вам идти к Океану, а нам сопровождать ваш путь. Там вас будут ожидать эльфы, жить среди которых вам отныне надлежит. Духи напоминают – предки помнят о вас, следят за вами, заботятся и помогают вам, а вам нужно слушаться их.

Орки были в шоке. Кто-то несогласно замотал головой, кто-то сел на землю там, где стоял, кто-то заплакал, кто-то застыл с каменным лицом. И только несколько детей улыбались от уха до уха, весело приплясывали, то ли не понимая происходящего, то ли радуясь предстоящему путешествию.

Петрос подал нам знак оставить орков одних и, когда мы собрались около кибитки, сказал:

– А нас Духи предупреждают, что наш дальнейший путь будет очень опасен.

– Что это значит? – спросил Такисарэль. – Нам не следует идти дальше в степь?

– Нет, идти как раз велено, это только предупреждение об осторожности, – ответил Петрос.

С наступлением ночи я снова спела оркам колыбельную.

А утром, когда Петрос подошёл к шатрам, орки обступили его со всех сторон и тот орк, который с самого начала взялся вести переговоры, видимо он самый сильный из них, сказал:

– Шаман, мы согласны. У нас нет выбора. Без клана, без благословения Духов предков мы, всё равно, здесь умрём. Когда нам выходить?

– Завтра. А сегодня собирайте вещи в дорогу. Берите только то, что вам понадобится на три дня пути и уместятся в вашей кибитке вместе с детьми. Даже кибитку и ящера потом придётся оставить на этом берегу. Там, за Океаном, вам дадут всё, что нужно для жизни.

Петрос, Жакос, Доркус и Маркус помогали оркам со сборами, без конца пререкаясь с ними и отговаривая брать ту или иную вещь, уверяя, что в Эльфийском Лесу у них будет всё необходимое. Я, Такисарэль и Рон старались меньше попадаться оркам на глаза, иначе, своим видом, мы заставляя их замирать с открытым ртом, отвлекаясь от сборов.

К заходу Жёлтого солнца всё, более или менее необходимое, было собрано, и мы начали своё музыкальное представление. Ни о каком большом концерте речь не шла. Нам не надо было, как задумывалось, производить благоприятное впечатление на целый клан, чтобы остаться в нём на какое-то время. Здесь от нас требовалось только вселить в орков уверенность в благоприятном будущем и оптимизм. Убедить, что они сделали правильный выбор, и впереди их ждёт сытая, безопасная жизнь. Так что, расчёт был только на мой Голос, и парни не подпевали мне, а только аккомпанировали. Я постаралась. Передавая оркам спокойную уверенность в завтрашнем дне, радость, что для них наступают новые, благоприятные перемены, и вызывая у них желание скорее добраться к намеченной цели, отбросив все сомнения.

Если уж на эльфов наша группа всегда производила большое впечатление, то орки, после представления, вообще, выглядели, как пребывающие в возбуждённом, наркотическом опьянении. Они глупо улыбались, строили какие-то гримасы, не к месту смеялись, выкрикивали нечленораздельные звуки, хаотично размахивали руками и хвостами, подпрыгивали, приплясывали. Какае варварство! Наши лесные орки, конечно, тоже очень эмоциональны и непосредственны, но с этой дикостью не сравнишь, даже беря во внимание, что они получили сегодня сильные впечатления. И, чтобы хоть немного успокоить возбужденных орков, я опять спела на ночь колыбельную.

С первыми лучами Жёлтого солнца, наш маленький караван тронулся в обратный путь, оставив за спиной два сиротливо покинутых шатра. В кибитку орков уселись все десять детей в возрасте от грудного младенца до восьми лет. К ним, время от времени, подсаживались две беременные орчанки, чтобы отдохнуть. Остальные – три орка и шесть орчанок, шли пешком, и один орк – погонял своего степного ящера, тащущего кибитку с детьми. Останавливались только на ночевку. По дороге мы скормили оркам последнего крокодила.

Итого, двадцать два орка. Хороший результат, без особых усилий! Будет ли и дальше нам так сопутствовать удача?

К месту переправы пришли поздно вечером, где нас уже поджидали три небольших плота. Первым, нас увидел Эдмунизэль. Он бросился навстречу, я тоже побежала к нему. Ох! Всего-то восемь дней не виделись, а как будто вечность. Обнимая его, я скрывала слёзы, вот что значит – чужбина…

– Детка, у тебя всё в порядке? – с тревогой спросил он.

– Конечно, я же тебе каждый вечер отчитываюсь.

– Я боялся, вдруг что-то утаила, чтобы не расстраивать.

– Нет, всё хорошо, – заверила я его.

– Может быть, на этом и закончим? А через несколько лет попробуем ещё раз повторить подобную вылазку? – предложил Эдмунизэль.

– Ты же сам говорил, что, судя по тому, что происходит, через несколько лет здесь не окажется неподконтрольных Большой Орде кланов. И тогда, наши шансы будут минимальны. Не волнуйся, видишь, мы справляемся без особых проблем, – довольная результатом и собой, улыбнулась я.

– Хорошо, – неохотно согласился Эдмунизэль, с тяжелым вздохом.

Вначале, были взаимные приветствия настороженных, сбившихся в тесную кучу орков и встречающих их эльфов. Потом, всех орков напоили травяным отваром, в который подмешали снотворный эликсир, чтобы спали на плотах, а не начали в панике метаться, тем самым угрожая всех утопить. Затем, мы пополнили запасы продуктов и воды, доставленные нам Эдмунизэлем. Получили для камланий трёх новых жертв. Это были не крокодилы, а три больших усыплённых змеи, теперь мы учли, что крокодилы в степи не водятся.

Простились со всеми. С щемящей грустью и глубоко затаённым страхом в груди перед неизвестностью, я обняла Эдмунизэля. С трудом заставив себя разжать объятия, подошла к плотам, готовым к отплытию. Пользуясь Даром, пожелала оркам счастливого пути и уверенным Голосом сказала, что теперь, у них всё будет хорошо.

Мы махнули вслед уплывающим плотам, и стали готовиться к ночёвке, предварительно отогнав в сторону кибитку орков и отпустив на свободу их ящера.

Утром, перед тем как двинуться в обратный путь, все с наслаждением искупались в Океане. Правда быстро и совсем рядом с берегом, а то мало ли какая океанская тварь нападет. Купались по очереди: вначале я, потом мужчины. Ведь, если на одежду заклинание чистоты можно накладывать как угодно часто, что мы с Такисарэлем и делали каждый вечер и для себя, и для других, то на теле такое заклинание чаще, чем раз в три дня использовать нежелательно, иначе кожа становится очень сухая и болезненно чувствительная. Чтобы смыть выступившую, после купания, на коже соль, использовали немного пресной воды из бурдюка.

Вновь отправляясь в глубь степи, мы уже не испытывали того всепоглощающего напряжения, которое чувствовали в первый раз. Удачный опыт нас приободрил и слегка притупил бдительность.

Мы решили вернуться в то место, где подобрали орков, а уже оттуда двигаться дальше. Следуя знакомым маршрутом, уверенные, что ни с кем не столкнемся по дороге, мы, довольные собой, шутили и весело, хором пели песни, распугивая снующую вокруг под ногами мелкую живность. Запасов продуктов было в достатке, и мы пока не охотились, чтобы не тратить время и силы.

К вечеру второго дня мы снова оказались на прежнем месте, у брошенной орочей стоянки.

– Будешь завтра камлать, чтобы определиться с дальнейшим направлением? – спросила я у Петроса за ужином у костра.

– Нет, так часто беспокоить Духов предков нельзя, я и так с этим перебрал. Могут наказать за такую наглую бесцеремонность.

– А как же мы тогда определимся с маршрутом и его безопасностью? Вдруг столкнёмся с большим кланом? Тогда нам ничего хорошего не светит!

– Ну, я же камлал здесь всего несколько дней назад. На расстоянии пяти дней пути вокруг никого нет. Вот и будем пять дней идти вперёд, а уж потом придётся камлать. И, чтобы задобрить Духов предков, отдать обильную кровавую жертву – сразу двух змей.

***

Пятый день после орочей стоянки, а всего девятнадцать дней, как мы идем по степи, устав и отупев от унылого однообразия.

Я сидела на скамейке погонщика, регулярно давая Шеру ментальную команду Голосом, идти вперёд. Рон и Такисарэль дремали в кибитке, орки расслабленно шли рядом. Я думала о том, что завтра Петрос будет камлать, и это, пусть страшное, но хоть какое-то развлечение, а главное – мы будем иметь представление о том, что нас ждёт впереди.

Вдруг Маркус закричал:

– Внимание! Опасность! Степняки слева!

В тот же миг, я стала разворачивать кибитку вправо, по широкой дуге, чтобы она, накренившись, не завалилась. Такисарэль молниеносно оказавшись у меня за спиной, уже вооруженный луком и стрелами, оттолкнувшись ногой от спинки моего сиденья, взлетел на крышу кибитки. Петрос, Маркус, Жакос и Доркус, один за другим запрыгнули в кибитку, расхватывая оружие. Рон, с боевым топором в руках, встал за моей спиной с криком:

– Ива! Гони! Может, удастся уйти!

Но я уже знала, что… нет. Успела рассмотреть, что на низких, устойчивых, маневренных, быстрых, открытых повозках сидит по пять вооружённых орков. Один управляет ящером, по два, с каждой стороны, держат на изготовку луки. Воины Большой Орды – поняла я. Наш Шер сильный, но медлительный. И кибитка слишком громоздкая, чтобы можно было маневрировать. Орочьих повозок пять, значит, орков двадцать пять, и у них безусловный численный перевес, так что и в бою нам их не победить.

Спасенья нет. Чем нам грозит пленение? Сертью? Рабством? Удастся ли их заинтересовать так, чтобы выторговать для нас жизнь и свободу? Сердце в страхе стучало с безумной скоростью.

Преследующие нас орки приблизились на расстояние выстрела из эльфийского лука, и лук Такисарэля запел свою смертоносную песню. Из первой же повозки он выбил возчика, но управляющие ремни тут же подхватил другой орк, и их повозка, незначительно отстав, вскоре догнала остальных. Ещё один орк получил стрелу Такисарэля. От ящеров стрелы отскакивали, их чешуйчатая шкура оказалась слишком прочной. Чтобы такого завалить, нужно или более близкое расстояние, или попасть ящеру в глаз, что невозможно, находясь на движущейся, раскачивающейся кибитке.

Орки, несмотря на потери, быстро приближались. Они, в свою очередь, не стреляли из луков, из-за отсутствия мишени, видя только зад нашей кибитки, а распластанный на крыше Такисарэль приподнимался только во время стремительного, смертоносного выстрела.

Когда первая повозка орков поравнялась сбоку с нашей, я увидела, что на меня нацелено четыре стрелы орочьих луков.

– Не стрелять! – отчаянно крикнула я, используя Голос.

Орки, дрогнув, опустили луки, но, к сожалению, быстро подняли их вновь, значит, у них в голове нет сомнений и они намерены стрелять. “Всё, мне конец” – только и успела подумать я, как один из орков закричал другим:

– Не стрелять! Возьмём живыми! – он, на ходу, ловко перепрыгнул из своей повозки на моё сиденье и скинул меня на землю, спрыгнув вслед. Он проделал все это так стремительно, что Рон, хоть и сделал замах, не успел даже задеть его своим топором. А орк придавил меня к земле всем своим весом, выбив дух, не давая вздохнуть.

– Отпусти, раздавишь! – еле пискнула я на орочем.

Он чуть приподнялся надо мной. И я увидела такое удивлённое выражение на его лице, что невольно хмыкнула.

– Женщина?! Кто ты?! Эльфа, что ли?! – но больно дернув меня за волосы, усомнился. – Или нет?!

Но мне некогда было отвечать на его вопросы. Я напряженно прислушивалась к крикам и звону оружия рядом, пытаясь понять, что с парнями, не в состоянии ничего увидеть из-за нависающего надо мной орка.

– Слушай, – обратилась я к нему, добавив в Голос доброжелательности, стремясь вызвать доверие, – дай мне посмотреть, что там происходит.

Он быстро поднялся на ноги, вздёрнув меня за руку. Мы оба повернули головы в сторону сражающихся. Я увидела, что мои парни стоят спиной к спине, образуя круг, и отчаянно сопротивляются окружившим их оркам. Кто-то из них уже ранен, но все пока стоят на ногах.

– Остановитесь! – закричала я, добавив в Голос властный приказ. – Мы не будем сопротивляться!

Орки слаженно отошли на два шага назад, но свои сабли не опустили. Орк, стоящий рядом со мной и продолжающий удерживать меня за руку, недовольно прорычал:

– Женщина! Как ты смеешь приказывать мужчинам?! Да ещё и моим воинам, командовать которыми могу только я! За это тебя нужно пороть!

– Извини, – добавив в Голос раскаяния, сказала я. – Но я не знала, как всё это остановить, ведь убивать нас тебе невыгодно.

– Почему же? – ухмыльнувшись, иронично спросил он. – Среди вас только ты имеешь ценность.

– Нет, каждый из нас очень ценен, – уверенно возразила я. – Ты просто не успел рассмотреть. Один из нас Шаман, двое – сильные воины, четверо – искусные музыканты. И это, не говоря уже о том, что среди нас гном, которого никто никогда из вас не видел.

В его выразительных тёмных глазах, с вертикальным зрачком, зажёгся интерес и азарт:

– Ну, ладно. Пусть положат оружие на землю, и я посмотрю, кто мне может пригодиться.

– Хорошо, но вначале пообещай, что не убьешь никого из их.

– Ещё чего?! Да ты совсем страх потеряла?! Мне, и условия ставить?! – недовольно воскликнул он.

– Если ты не пообещаешь, они будут сопротивляться до последнего вздоха. И ты никогда не узнаешь, кто мы, как здесь оказались, и что такое музыкант, – постаралась я разжечь его любопытство.

Он стоял, минуту поколебавшись. Но всё-таки отдал приказ своим воинам отойти от парней и опустить оружие, а парням – сложить своё оружие на земле. Все повиновались.

– Я, наконец, услышу рассказ, кто вы такие? – раздраженно рыкнул орк, явно недовольный, что пошел у меня на поводу.

– Тебя ждёт подробный и честный рассказ о нас и незабываемые впечатления от нашего мастерства. Но, вначале, позволь перевязать раны моих воинов. Иначе, они не смогут быть полезными, – с убеждённостью в Голосе сказала я.

– Женщина, какая же ты говорливая и плохо воспитанная! Разве тебя не учили, что говорить должен мужчина, а женщине разрешается только отвечать на вопросы? – наконец, отпуская мою руку, которую я все это время безуспешно пыталась высвободить, ворчливо спросил он.

– Там, где меня воспитывали, у женщин и мужчин одинаковые права, – возразила я.

– Как это может быть? Ведь женщина намного слабее мужчины, – с неподдельным изумлением спросил он.

– Физически – да, а вот ум у наших женщин не уступает мужскому.

– А зачем женщине ум? – с искренним недоумением спросил он, все больше и больше удивляясь.

– Чтобы прозорливо думать о будущем, помогать своему мужчине советом и вырастить умных детей, – ответила я, уже подойдя к парням и внимательно их осмотривая.

Увидела, что ранены двое – Такисарэль в плечо и Рон в бедро. Оба ранения не тяжёлые, но если Такисарэль с нашей, эльфийской, хорошей регенерацией, будет здоров через три дня, то у Рона рана будет заживать долго, около десяти дней.

Уговорив раненых парней сесть на землю, я велела им не вставать, а сама направилась к кибитке за иглой, эликсирами и заживляющей мазью. Орк, контролируя меня, не отходил ни на шаг. Я, чтобы успокоить его, комментировала каждое своё действие. Ровным, мягким, располагающим к доверию Голосом, объясняла:

– Надо войти в кибитку, взять лечебный напиток и иголку с ниткой, чтобы зашить раны. – Поднявшись в кибитку, я продолжила общение со следующим за мной орком. – Смотри, это наш дом. Вот здесь, у нас лежит одежда, здесь музыкальные инструменты, здесь посуда, здесь все для лечения ран, здесь мы спим.

– Никогда не видел такой кибитки, – удивленно заозирался орк вокруг, – чисто… свободно… удобно… но слишком шикарно. Такую кибитку может иметь только Вождь. В обычной кибитке должны уместиться шесть женщин и двенадцать детей или много всякого скарба. Надо забрать эту кибитку себе.

– Ладно, – покорно кивнула я, вновь направляясь к парням.

Первым делом дала им выпить обезболивающий эликсир. Обрабатывая обеззараживающим зельем раны Рона и Такисарэля, и накладывая стягивающие швы, с огорчением подумала о том, что ни я, ни Такисарэль, к сожалению, не Целители. При более тяжёлых ранениях помочь нам некому. Хорошо, хотя бы, что перед самым походом в Степь, Еваниэль научила меня сшивать раны иглой. Когда я закончила, позволила парням встать и напоила их укрепяющим эликсиром.

– Теперь, я займусь твоими ранеными воинами, – сказала я, думая о том, как нас накажут за них. – Извини, что так получилось.

– Незачто извиняться, раз ранен или убит, значит, плохой воин и сам виноват, – равнодушно ответил орк, пожав плечами.

Занявшись орками, я увидела, что один из них убит стрелой Такиварэля, пробившей его сердце. Ещё никогда в жизни мне не приходилось видеть мёртвого разумного. Боясь показать окружающим свой страх перед смертью, я старалась не смотреть на мертвое тело.

У одного раненого воина, уже кем-то обломанная, стрела застряла в плече. Чтобы её вытащить, пришлось ножом рассечь мышцы и, достав обломок стрелы, зашить рану. У второго, был рассечён мечом бок. Рана оказалась неглубокой, внутренние органы не задеты. Обработав, рану зашила. То же самое проделала еще с тремя ранеными. Пострадавшие орки, приняли из моих рук эликсир и безбоязненно выпили, видя, что до этого, я давала его и своим парням.

Пока я всем этим занималась, командир орков нетерпеливо поглядывал на меня, в это время остальные орки бдительно стерегли моих парней. Но все они, время от времени, кидали заинтересованные взгляды на колеса нашей кибитки, которые представляли собой металлический обод со спицами, покрытый эластановыми шинами. Колеса же орочих повозок напоминали примитивные катки – деревянный диск, насаженный на ось и зафиксированный клином. Какую же жесткую тряску приходится им терпеть. Да, невольно можно понять тех из нас, кто испытывает чувство расового превосходства, ведь улучшить колесо это такая простая задача.

– А теперь, послушайте рассказ о том, кто мы, – освободившись, сказала я, делая приглашающий жест сесть на землю оркам-воинам.

Они вопросительно посмотрели на своего командира, и после его согласного кивка, расселись вокруг нас.

– Как тебя зовут? – спросила я главного тут орка.

– Вождь! – гордо ответил он.

– А меня зовут Ивануэль, моих друзей, – указывая на каждого, перечислила я, – Рон, Такисарэль, Петрос, Маркус, Жакос, Доркус.

– Что это за имена? Я таких слов не знаю! У орков нет таких имён, – Вождь выразительно, с подозрительным недоверием, посмотрел на наших орков.

– Эти слова ничего не обозначают кроме имени. Называя только ему принадлежащее имя, все понимают, о ком именно идёт речь, не перепутав ни с кем другим. Эти имена им дали эльфы. Но, обо всем по порядку. Нашу историю расскажет Шаман, которого мы называем Петрос.

– Правильно, – удовлетворённо подтвердил Вождь. – Говорить должен Шаман, а не женщина, – он осуждающе посмотрел на меня.

Петрос не спеша повторил тот же рассказ, который он озвучивал оркам в предыдущий раз. О том, как он вынужден был менять клан за кланом, как вырвавшись из рабства со своими неразлучными воинами, по воле Духов предков жил в Эльфийском Лесу, и как Духи вновь повелели вернуться в Степь вместе с искусными музыкантами.

Во время обстоятельного рассказа Петроса, Вождь внимательно его спушал, но рассматривал в основном меня, и я с тревогой думала, чем же обернётся для меня его такой пристальный интерес. Считают ли дикие орки внешность эльфов привлекательной? Или, как мы оцениваем облик орков с чувством собственного превосходства, и они так же относятся к нам? Хорошо бы, чтобы я им не понравилась.

Тем временем, его воины, передавая из рук в руки, восхищённо рассматривали наше оружие и тоже заинтересованно поглядывали на меня.

Когда Петрос замолчал, была уже глубокая ночь.

– Ну, и когда я увижу вашу музыку? – с нетерпеливым интересом, уточнил Вождь у Петроса.

– Ты её услышишь. Завтра, на закате Жёлтого солнца. Сейчас, всем нам надо попить, поесть и отдохнуть, – уверенно сказала я. – И у нас есть, чем вас угостить.

– У вас так много еды и воды? – с сомнением спросил он, недовольно хмуря брови, на то, что я опять влезла в разговор мужчин.

– Да, целых три больших, вкуснейших змеи, – ответила я. Ну, не умею я вести себя тихо, незаметно и молчать! Не убьют же меня за это? Пусть привыкают. – Но чтобы их зажарить, надо развести костры.

– Женщина! Не указывай мне, что нужно делать! – с раздражением сказал орк. – Давайте своих змей, – недоверчиво оглядев нас, добавил он. – Мои воины сами разберутся, что с ними делать.

С земли поднялся Жакос и, под внимательными, настороженными взглядами окружающих орков, полез на крышу нашей кибитки. Сбросив змей на землю, он вернулся на прежнее место.

– Они что, дохлые? – брезгливо спросил его Вождь.

– Нет, спят, – ответил Жакос.

По сигналу Вождя, его воины поднялись, задвигались и вскоре заполыхали три костра, а в воздухе разлился аромат жареного мяса. За нами, сидящими в стороне, всё это время бдительно наблюдали, к кострам не пригласили, но на куске шкуры несколько зажаренных кусков мяса всё-таки принесли.

Воины стали располагаться на ночлег. Выпутали из пристяжных ремней своих ящеров, стреножили им задние лапы, и, без опасений, что они разбегутся, отпустили свободно пастись. Из своих повозок достали скатки одеял, расположились около костров, собираясь укладываться спать. В это время, к нам подошёл Вождь с двумя вооруженными воинами. Все они держали в руках верёвки.

– Я свяжу вас на ночь, и давайте без бессмысленного сопротивления. А ты, – и он ткнул в мою сторону пальцем, – пойдёшь со мной в кибитку.

– Вождь, пожалуйста, не надо нас связывать, – вежливым, но уверенным Голосом возразила я, лихорадочно думая, как предотвратить очевидное и неизбежное, что ждет меня. – Мы никуда не убежим, ты и сам знаешь, что это невозможно. Наш ящер слишком медлителен, а на своих ногах мы далеко не уйдём от твоих быстрых ящеров. – Усилив в Голосе внушающие интонации, я прибавила: – И разреши, нам всем, хотя бы сегодня, переночевать в кибитке. Иначе, мы не сумеем спокойно, как следует отдохнуть и завтра у нас не будет сил устроить вам представление, тем более, что двое из музыкантов ранены.

– Не понимаю, почему я делаю так, как ты просишь, – задумчиво, и проявив неожиданную прозорливость, произнёс Вождь, напряженно изучающе рассматривая меня. – Это какое-то эльфийское колдовство?

– Нет. Это потому, что нас хранят Духи предков, направившие сюда, – уверенно заверила я.

– Но это, никак не помешает мне взять тебя, – возразил он.

– Ты всегда можешь попытаться это сделать, ведь сила на твоей стороне. Но мои воины будут защищать меня до самой смерти, ты же, тогда, много потеряешь. Гораздо больше ты можешь получить от нас не с помощью силы, а если будешь оберегать нас. Мы доставим тебе и твоим воинам много радости, незабываемого удовольствия, поможем получить больше власти, влияния и богатства, чем у тебя есть сейчас. Если ты отнесешся к нам по-доброму, то завтра, сам сможешь в этом убедиться.

– Непонятны твои речи. Но ладно, подожду до завтра. Я вижу, что среди твоих спутников нет твоего мужчины, поэтому, сегодня, можете занять кибитку, – неожиданно согласился он. – И никому из неё не выходить, – приказал он грозно.

Получив разрешение, мы быстро забрались в кибитку все всемером. Раненых Рона и Такисарэля уложили на верхние полки, огромный Маркус уселся на пол, Жакос и Доркус сели на одну нижнюю полку, а я и Петрос – на другую.

Шепотом, на эльфийском, я спросила:

– Мы сможем убежать, если я их попытаюсь усыпить?

– Нет, – ответил Петрос. – Похищать их ящеров бесполезно, мы толком не знаем, как надевать на них упряжь, и как ими управлять. А на ногах мы далеко не уйдём – догонят. Затеряться в высокой траве тоже не получится – их много, они встанут цепью и просто прочешут местность. А поймав, уже вряд ли оставят в живых. Мы можем просто перерезать всем им горло во сне. Но, во-первых, неизвестно, позволят ли тебе сейчас петь, с помощью чего ты могла бы их усыпить. А во-вторых, чего мы этим добьёмся? Нет гарантии, что мы снова не попадём в такую же ситуацию с другим Вождем. И что, опять резать оркам глотки? А ведь мы здесь не для того, чтобы убивать. Находясь рядом с ними, мы и больше разведаем, не забывай, это тоже важно, и будем больше защищены от подобных встречь. Я уверен, сбежать мы всегда сумеем, выждав подходящий момент. Ивануэль, ты, пока, делай всё возможное, чтобы заинтересовать и расположить их к нам, заставить ценить и беречь. Впрочем, эта задача для всех. Так что, ложитесь спать, а я сейчас выйду, воспользовавшись необходимостью покормить Шера, и посмотрю, что делается вокруг. Жакос и Доркус, по очереди, будут дежурить ночь. Остальным надо, действительно, набраться сил перед завтрашним выступлением. Но вначале, надо связаться с Эдмунизэлем.

Активировав амулет связи, я тихим голосом сказала Эдмунизэлю, что у нас всё в порядке, но связь ослабевает, так что не знаю, удастся ли связываться с ним и дальше. Я решила, что прекратить с ним связь и заставить его тревожиться от неизвестности – вариант лучше, чем сообщать, что мы в плену. Тогда, от беспокойства за нас, он будет сходить с ума еще сильнее, и может предпринять неразумную, смертельно опасную попытку вызволить нас. Нет уж, спасать себя будем сами.

Мы поломали голову, как нам всем разместиться, и в результате я улеглась на верхнюю полку вместе с Такисарэлем, головами в разные стороны. На второй расположился Рон, с ним никто рядом не уместится. Он хоть и короткий, но слишком широкий, и так его плечо свешивается с края полки, если он лежит не на боку. Нижние полки заняли Маркус и Петрос. Жакос и Доркус будут спать по очереди на полу, между нижними полками.

Петрос, вернувшись, сообщил, что нас караулят пять воинов. Отодвинули занавеску от заднего окошка, чтобы не задохнуться в такой тесноте и, постепенно, все тревожно и чутко задремали.

Утром, проснувшись, я обнаружила, что уже никто не спит. Все, сидя на полу и нижних полках, прислушиваются к звукам за стенками кибитки.

Поздоровавшись с парнями, спросила:

– Как прошла ночь?

Ответил Жакос:

– Всё спокойно. Нас бдительно караулили всю ночь.

– Хорошо, сейчас я посмотрю раны Такисарэля и Рона. А всем остальным надо выйти. Готовьте завтрак, приглядите и обустройте подходящую площадку для выступления, – сформулировала я ближайшие дела и вопросительно посмотрела, согласны ли?

Все согласно кивнули.

Через некоторое время, выйдя с Роном и Такисарэлем из кибитки, я увидела, что степные орки суетятся около костров, готовя еду. Жакос, Доркус и Маркус тоже готовят нам поесть. Петрос, на некотором отдалении от всех, разговаривает с Вождём.

Воспользовавшись спокойной возможностью, я, наконец, стала неспешно рассматривать Вождя. Раньше как-то было не до этого. Вчера, все орки слились в единую, безликую массу и для меня Вождь отличался от остальных только своим удивительно красивым, низким голосом. А надо бы понять с кем нам придется дело иметь.

Передо мной был молодой, но вполне зрелый мужчина, наверное, ровесник моим парням. Я думала, что нет на свете орка размером больше, чем Маркус, но Вождь был таким же высоким и мускулистым. В отличие от своих чуть сутуловатых воинов он держался совершенно прямо. Одет традиционно – кожаный килт и, расстёгнутый сейчас, жилет. Хотя, на глаз видно, его одежда более хорошего качества, выделка кожи мягче, тоньше, нет лоснящихся потёртостей.

Чистые, блестящие, густые, прямые, жёсткие, чёрные волосы собраны ремешком в толстый низкий хвост, нехарактерно короткий настолько, что боковые пряди выскальзывают из него. Глаза, в обрамлении пушистых чёрных ресниц, тёмно-коричневого цвета, с вертикальным зрачком, отличаются живым, цепким, властным взглядом. Крупный, без обычной для орков выступающей горбинки, прямой нос. Высокий лоб, острые уши. Чуть выступающий вперёд массивный подбородок, большой рот с широкими губами, немного видны нижние клыки, придающие лицу свирепый вид.

Мощная шея, широкие плечи, узкий таз, перевитые мышцами руки и ноги, широкие шестипалые ладони. Мышцы бугрятся на плечах, груди, спине, контурируют на плоском животе. Гладкая, прочная, эластичная серо-коричневая кожа, почти без безобразных шрамов, так свойственных степным оркам, но густо покрыта татуировками. Скупые жесты, малоподвижный гибкий хвост, все свидетельствует об умении сдерживать себя, хотя, все же, излишнюю эмоциональность, свойственную оркам, выдает выразительная мимика. В общем, видны физическая сила, выносливость, выдержка, ум, властность. По орочьим понятиям – красавец! И очень опасен!