Текст книги "Магия Голоса (СИ)"

Автор книги: Алин Крас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

– Когда же он успел? – недоумевала я.

– Да ещё вчера, после того, как мы деньги получили, он остался убалтывать вашего Казначея продать пару браслетов. А принёс мне эти браслеты уже ночью. Ну, теперь, ты уже можешь остаться со мной ночевать? – с нетерпеливым предвкушением, спросил он.

– Нет, только согласившись быть хозяйкой в твоём доме, – огорчённо ответила я, с тяжёлым вздохом.

Он зарычал возмущённо, сжал руки в кулаки, резко дёрнул хвостом, но справившись с собой, схватил меня за руку и, потянув за собой, сказал:

– Ну, тогда, скорей пойдём. Возьмём деньги на дом, они в моей комнате, и отнесём их, кому надо.

Еле поспевая за спешащим Горусом, я пыталась объяснить ему:

– Правильно, вначале нужно купить дом. Но он пустой. Поэтому придётся потратить время, чтобы приобрести в него всё необходимое, начиная от недостающей мебели и кончая посудой и полотенцами. А ещё, надо подключить к дому воду и канализацию, сейчас они в нерабочем состоянии.

– Не могу ждать так долго! Я и так проявил немыслимое терпение! – с мрачной досадой возразил он.

– Если ты так спешишь, найди Такисарэля и, вместе с ним, иди оформлять покупку дома. Потом, сходи к мастеру-портному и забери свою новую одежду, только умоляю, не рычи и не пугай его, как вчера. А я, не теряя времени, побегу попросить помощи в обустройстве дома у моих близких, и тогда, возможно уже завтра вечером, я смогу остаться с тобой в твоём доме.

– Ладно, – недовольно скривив лицо, согласился он. – У вас, эльфов столько условностей и ненужных заморочек! А сейчас всё-таки в гостиницу. Я отдам тебе деньги на все эти твои покупки.

– Да не надо, – махнув рукой, легкомысленно сказала я, – у меня есть.

– Душа моя, ты что, издеваешься надо мной?! – подхватив меня на руки и стремительно увеличив скорость передвижения, с обидой зашипел он. – Это я, для тебя, добываю деньги, дом и всё, что захочешь, а не наоборот. Вы, эльфы, в некоторых вопросах, совсем чокнутые извращенцы!

Ворвавшись в свою комнату, он сгрузил меня на кровать, а из-под кровати достал тяжёлый кожаный мешок с деньгами и, держа его в руках, заколебавшись, спросил:

– А сколько надо взять на дом и этот… как его… костюм?

– Подожди, Горус, я сбегаю вниз, к Миланиэли, и попрошу у неё ещё один мешочек, в него отсыпем деньги мне на покупки, а всё остальное, на всякий случай, возьми с собой, – и быстренько соскочив с кровати, убежала.

Когда мы, поделив деньги, расходились в разные стороны, я предупредила его, что мы встретимся вечером, в доме моих родителей. Чтобы он ближе познакомился с моей семьёй. Я умолчала, что это у нас необязательная часть ритуала. Но Горус здесь очень одинок и хотелось, чтобы он чувствовал поддержку, как можно большего числа заинтересованных лиц.

По дороге домой забежала к Юфемаэли и Ариканэлю, поделившись с ними новостью, под их охи и ахи отсыпала им денег и попросила купить к завтрашнему дню для нас с Горусом запас еды на первое время, а сегодня вечером прийти в дом моих родителей, на ужин.

Дома, с порога прокричав радостную весть, похваставшись браслетом. И опять попросила помощи. Алинаэль – найти и предупредить Эдмунизэля о сегодняшнем вечере, и позвать в гости на ужин Петроса и Александрэля. Еваниэль – этот самый ужин, организовать.

Видя, как я счастливо и глупо всё время улыбаюсь, Еваниэль и Алинаэль искренне радовались, пряча за ответными улыбками тревогу в газах за меня и мой, из ряда вон выходящий, выбор.

Быстренько пристегнув к нашему ездовому ящеру фаэтон, я понеслась за покупками.

Вскоре, весь город гудел от ошеломляющей новости. Эльфы изредка брали в жены орчанок, но ещё ни одна эльфийка, никогда не выходила замуж за орка. Встречая меня на улице или у лордов-мастеров, окружающие изумлённо таращили глаза, кто-то пытался отговорить, кто-то оглядывал меня снисходительно-презрительно, ну а кто-то, видя мою радость, радовался вместе со мной. Пожалуй, такой взрыв эмоций я у своих соотечественников видела только во время своих концертов.

Выйдя от мастера-ткача, с огромной стопкой постельного белья закрывающей мне обзор, я двигалась к своему фаэтону практически вслепую, и тут почувствовала, что кто-то перехватывает мою ношу.

– Спасибо, – с искренней признательностью поблагодарила я, и увидела перед собой… Лазарэля.

– Сокровище моё, что ж ты творишь?! Я всё это время терпеливо жду, что ты, наконец, повзрослеешь и возьмёшься за ум. Ты же, тем временем, совершаешь всё более и более возмутительные поступки. Опомнись! Что может быть у тебя общего с орком?! Это же омерзительно! Твоя мать, с её идеями расовой терпимости, совсем заморочила тебе голову! Быстро иди и скажи этому тупому ящеру, что ты глупо пошутила!

Чувствуя, как в моей душе поднимается волна плохо контролируемой злости, я, стиснув зубы, прошипела:

– Отстань от меня, придурок!

И, выхватив из его рук свои покупки, рванула бегом к фаэтону.

– Как ты меня назвала, маленькая нахалка?! – схватил он меня за руку, как только я бросила в фаэтон свою ношу, не давая мне сесть в повозку.

– Лазарэль, отпусти меня, ты свой шанс упустил, – сдерживаясь из последних сил, постаралась примирительно произнести я.

– Ты, – с яростью крикнул он, ткнув мне в грудь указательным пальцем, – разбила моё сердце! Если, сейчас же, не одумаешься, я буду жестоко мстить!

– За что? У нас свободный выбор, и я его сделала! – попыталась я возразить.

– Свободный от чего?! От разума?! От здравого смысла?! От общественного мнения?! – не снижая эмоционального накала, продолжал кричать он.

Чувствуя, что все разговоры бесполезны, ему уже напрочь мозги отрубило, я решила воспользоваться Даром. Ну, совсем чуть-чуть. Знаю, что это неэтично по отношению к соотечественникам, но и он тоже ведёт себя исключительно неприлично.

– Лазарэль, – контролируя Голос и стараясь, чтобы он звучал спокойно, обратилась я к нему, – пожалуйста, отпусти мою руку. – Он отпустил. Я уселась в фаэтон, не разрывая с ним зрительного контакта: – Я не гожусь тебе в пару. Ты слишком властный собственник, а я слишком свободолюбивая. У нас разные интересы, и мы никогда не поймём друг друга. Наша совместная жизнь, со всей очевидностью, это доказала. Несмотря на мою пылкую влюблённость в тебя, от неё, очень быстро, ничего не осталось. И тебе, надо скорее избавиться от каких-либо чувств ко мне. Тогда, наверняка, найдётся женщина, которая оценит все твои бесспорные достоинства. Давай расстанемся без взаимных обид, – отводя от него взгляд, я дала команду ящеру двигаться вперёд и услышала вслед, сказанное с неприкрытой угрозой в голосе:

– Я никогда не разлюблю тебя. А ты ещё пожалеешь, что так поступила со мной. Когда-нибудь, я найду способ, и сделаю тебе так же больно, как ты мне. Чтобы ты поняла, как это невыносимо горько – терять любимых.

Сердце мое сжалось в каком-то нехорошем предчувствии, но я постаралась от него избавиться. Ну, в самом деле, что реально он может мне сделать? Ведь мы же эльфы, а не орки.

Кошмар! Так испортить мне настроение в такой чудесный день! Заставить меня чувствовать себя без вины виноватой! Я ехала домой, с закушенной губой, нервно теребя брачный браслет и опустив взгляд.

Вдруг, мой ящер резко встал. С удивлением подняв глаза, я увидела, что шею ящера крепко сжимает рука Горуса, а бедный ящер, жалобно фыркнув, вывалил язык и закатил глаза. Горус смотрел на меня взглядом полным любви и тревоги. И я, как зачарованная, не могла отвести от него глаз. Его невозможно было узнать в эльфийском костюме, тёмно-синего цвета. Внешняя инакость, немного приглушилась, и мне он показался невозможно красивым – высокий, широкоплечий, узкобедрый, ну, просто, восхитительный и опасный, эталон мужской силы и мощи.

– Горус, отпусти ящера, иначе он сдохнет! – воскликнула я, опомнившись.

– Душа моя, что случилось? – требовательно спросил он.

– Ничего не случилось. А почему ты здесь? – удивилась я.

Он, отпустив ящера, который беспомощно распластался на дороге, сел рядом со мной в фаэтон.

– Я здесь потому, что тебе плохо, – ответил он, не отводя глаз, мягко взяв меня за руку и поднеся к губам, поцеловал ладонь.

– Почему ты так решил? – поразилась я.

– Браслет стал чуть-чуть холоднее. Александрэль сказал, что он мне его как-то там зарядил, и это надо делать один раз в год, раз у меня самого нет этой вашей магии. Так почему он стал холоднее? Расскажи мне, красавица моя.

– Горус, я просто устала, – сказала я, ласково погладив его щёку. – Спасибо тебе за заботу.

– Не хочешь говорить? Но я и так знаю. Это у нас эльфийки считаются хрупкими, нежными, экзотическими, желанными красавицами, а у вас орки – это дикие, грубые, уродливые, отталкивающие варвары. И теперь, тебя окружающие осуждают за наш союз. А ты такая чувствительная, вот и переживаешь.

– О! Горус! Какой ты замечательный, терпеливый и понимающий. Я так тебя люблю! – искренне восхитилась я.

– И я тебя безмерно, до боли в сердце, – прошептал он.

Мне так захотелось прямо тут, сейчас перебраться к нему на колени и соединиться, и ужасно стыдно от таких мыслей. Невольно вспомнилась сексуальная сцена, свидетельницей которой я стала на улице в Большой Орде и которую я так осуждала. Ох, совсем мне от любви голову сносит.

– Горус, поспешим, нас уже, наверное, ждут, – торопливо сказала я, отправляя в путь ящера.

Когда мы, сгрузив мои покупки в беседку в саду, зашли в дом, нас, действительно, уже ждали.

Все расселись за столом, ели похлёбку на орочий манер, пили вино. Эдмунизэль, как обычно, в основном молчал, внимательно наблюдая за Горусом. Петрос и Александрэль держались с ним как друзья. Юфемаэль и Ариканэль пытались изобразить меня в глазах Горуса беспомощным ребёнком, которого он должен опекать. Алинаэль отнеслась к нему с доброжелательным любопытством и расспрашивала его об орочей письменности. Основной же тон, как всегда, задавала Еваниэль, проявляя к Горусу дружелюбие, доброту, чуткость и сочувствие, восхищаясь его смелым решением добровольно покинуть родную, привычную Степь.

И Горус, поначалу нервный и напряжённый, то ли державший меня, то ли державшийся за меня, обвивая мою ногу своим хвостом, постепенно расслабился. Охотно шутил, вспоминая свой поход в горы с парнями, рассказал, что там он получил очень полезный опыт и общения, и эльфийского языка, и знакомства с лесом.

А парни, в свою очередь, рассказали, что Горус – прирождённый Вождь, умеющий организовать коллектив, быстро определяющий достоинства каждого и умеющий их использовать, молниеносно принимающий наилучшие решения в критической ситуации, обладающий развитой интуицией, потрясающе сильный и выносливый. И если бы не его ежевечерний ритуал, когда он, недоступный для общения в этот момент, стоя на коленях, с затуманенным взором глядя на звёзды, целовал моё кольцо, висящее на его шее, то можно было бы сказать, что он отличный, вполне разумный и адекватный парень.

Поздно вечером все разошлись по домам. Я прощалась с Горусом до завтра, со щемящей грустью в груди, что мы опять не вместе, и увидела в его глазах такие же чувства.

Убираясь с Еваниэль на кухне, я спросила её, недоумевая:

– Почему, когда я сообщила вам всем, что выхожу замуж за Горуса, никто не попытался меня отговорить, никто не возражал, в то время как такая же ситуация с Лазарэлем вызвала у всех яростный протест?

– Тогда это был инфантильный акт самоутверждения и неконтролируемых, проснувшихся инстинктов, а Лазарэль – способом их реализации. А сейчас, мы все видим, что это осознанный выбор, идущий от ума и сердца. Но ты должна быть готова к тому, что в результате твоего выбора вы оба, ещё не раз, столкнётесь с негативным отношением к себе со стороны соотечественников. Когда эльф женится на орчанке, все считают, что это от безвыходности – мужчин много, женщин мало. В твоём же случае, это будет восприниматься как враждебный вызов всем эльфам-мужчинам, от ненавистных орков, покусившихся на самое ценное, что у них есть.

Следующий день начался с того, что, к нам в сад, заявились все участники похода в горы. Загрузив в фаэтон и подхватив в руки, приобретенные накануне покупки, все, за один приём, перетащили в наш новый дом все необходимое. А я случайно услышала, как Эдмунизэль говорит Еваниэли:

– Смотри, как изменилась психология многих эльфов. Раньше, мы могли объединиться в рабочий коллектив только ради общей безопасности. Никому бы в голову не пришло помогать кому-то лично, из-за дружеского отношения. Это всё твоё влияние.

– А разве это плохо? – спросила Еваниэль.

– Мне нравится, – ответил Эдмунизэль.

Сняв запирающее заклинание, мы вошли в дом. Наши орки, знающие, как обходиться без магии в быту, занялись всем необходимым для того, чтобы Горус чувствовал себя здесь вполне комфортно и без моей помощи. Жакос приделал к входной двери механический замок. Доркус раздобыл зажигательные лучины для очага, большой котелок для нагрева воды, таз для стирки белья, совок, веник и многое другое, чем не пользуются эльфы. Петрос и Маркус занялись укреплением мебели, повышая её прочность, учитывая размеры и вес Горуса. Рон чистил дымоход над очагом.

Адаминэль и Каризэль с помощью заклинания очищения приводили в порядок окна, стены, потолки, полы, двери. Такисарэль помогал мне раскладывать по местам вещи и развешивать занавески на окна. Алинаэль приводила в порядок сад, укрепляя живую изгородь и газонную траву, очищая заросший прудик, рассаживая цветы, обновляя беседку заросшую лианами, восстанавливая садовые дорожки и оживляя красиво цветущие кустарники и деревья.

Но самую грандиозную и виртуозную работу, требующую огромного количества магической Силы и мастерства, сделал Александрэль. Он наложил заклинание обновления на весь дом, поразив меня, величиной своего резерва. А потом ещё, занялся прочисткой колодца, водопровода, канализации, и подключением их к дому. Горус был везде одновременно, стараясь оказать помощь всем, и в то же время, вникая в особенности содержания и управления домом, удивляясь и восхищаясь возможностями, которые даёт магия.

Вечером, я пригласила всех, уставших от тяжёлой работы друзей, прийти к нам завтра на ужин, отметить новоселье.

Мы остались с Горусом одни.

– Теперь я, наконец, могу спросить тебя? – с волнением уточнил Горус, обнимая меня, – или ты опять придумаешь тысячу условий?!

– Теперь можешь, – улыбнулась я.

– Ивануэль, ты согласна стать хозяйкой в нашем доме?

– Надо говорить в “моём доме”, – поправила я.

– Отвечай! – нетерпеливо и возмущённо воскликнул Горус.

– Да! Согласна.

И он, подхватив на руки, прямиком понёс меня в спальню.

Наша первая совместная ночь была полна взаимной любви, чувственных ласк, мягкой нежности и пылкой страсти, практически не оставив время на сон.

Разбудили меня утром лучи Жёлтого солнца, уже заглядывающие в наше окно, и кончик хвоста Горуса, ласкающий мою шею и грудь.

– Просыпайся, Душа моя, я уже приготовил завтрак. Поедим и сходим в дом твоих родителей забрать оставшиеся там твои личные вещи.

Ну почему, почему, почему?!! Когда всё очень хорошо, обязательно случится что-то очень плохое!

Подойдя к дому родителей, мы увидели толпившихся, в их саду, воинов. Все были собраны, мрачны, напряжены. Эдмунизэль раздавал кому-то какие-то команды, и тот, тут же, в спешке покидал сад. Кто-то прибегал, что-то докладывая. Было ясно, что произошло что-то из ряда вон выходящее.

– Что?! Что случилось?! – бросилась я к Еваниэль, находившейся тут же.

– Эдмунизэль по амулету связи с Дозором получил сообщение, что орки, большим числом, собрались на Степной стороне пролива Океана. Они готовятся к массированному вторжению на нашу территорию, – расстроено и встревожено ответила она.

– Большим, это каким? – спросила я с упавшим сердцем.

– Как они готовятся? И как скоро будут готовы? – спросил Горус.

– Дозорные разглядели в подзорную трубу, что там, судя по всему, не только воины, но и рабы, всего их больше пятисот. Много ящеров, кажется, в основном стадных, предназначенных для еды, для такого большого количества орков. Степняки, подчистую вырубают все деревья на побережье, видимо, для постройки плотов. Как долго они будут готовиться, конечно, неизвестно, но какое-то время для принятия мер у нас есть. Нашим воинам надо успеть добраться до Дозора, пока орки на том берегу. В лесу их искать будет намного труднее. И очень опасно, если всё-таки часть из них скрытно доберётся до наших городов.

– Ради чего они так рискуют? – недоумённо спросила я, посмотрев на Горуса. – В Степи они хорошо ориентируются, земли для проживания достаточно, худо-бедно, но умеют добывать пищу, полезные ископаемые. А Эльфийский Лес они не знают, не представляют, чего здесь следует опасаться. Вспомни, как по твоему незнанию, тебя крокодил за ногу укусил.

– Они слепо исполняют волю Владыки, таковы особенности сегодняшнего правления, да и наших традиций. Всех, кто посмеет не подчиниться, ждёт смерть. А Владыка не может смириться с тем, что впервые не получил то, что хотел. И это ты, Душа моя. Он надеется разыскать тебя или хотя бы отомстить за потерю, убивая эльфов.

– Горус, так он безумен! – возмущенно воскликнула я.

– Да, но не потому, что хочет получить тебя, а потому, что посылает для этого войско. Я бы сам, на его месте, отправился за тобой в одиночку или с двумя-тремя воинами. Тогда, шансов на успех было бы больше.

– Горус, – рассердилась я, – ты и сам безумен, если считаешь, что ради одной, пусть даже и желанной женщины, можно отправляться Титануру в пасть!

– Душа моя, ты не просто желанная женщина. Ты, своим чарующим Голосом и удивительной музыкой, озарила Степь, как третье солнце. Увидев тебя, а потом потеряв, кажется, что без этого света жить уже невозможно.

Только я открыла рот, чтобы возразить, как Еваниэль прервала нас:

– Горус, если ты пойдёшь с нашими воинами к проливу, подойди сейчас к Эдмунизэлю.

После её слов я с благодарностью подумала, как здорово, что она в нём не сомневается и доверяет.

Горус, утвердительно кивнув, решительно направился к Эдмунизэлю. Я, тут же, двинулась за ним следом. Увидев это, он категорически заявил:

– Ты останешься дома!

– Ладно, посмотрим, – не соглашаясь и не возражая, ответила я, остановившись на некотором расстоянии от них так, чтобы хорошо слышать их разговор.

Эдмунизэль, приветливо хлопнув Горуса по плечу, рассказал ему, что времени на долгие сборы нет. Поэтому, уже сегодня, по готовности, к Дозору выступят те воины, которые сейчас в городе. В их составе все сильные маги с Даром Стихий и Ментальные маги, которые будут управлять ездовыми ящерами, тянущими кареты. В каретах будет оружие, и в них могут отдыхать, по очереди, бегущие рядом воины. А еще, к проливу отправится, отряд лучниц, в который входит двадцать женщин. Учитывая то, что мобилизация проводится в спешке и за помощью к жителям других городов обращаться нет времени, и, в то же время, Асмерон нельзя оставить без защиты, общая численность войска будет не большой. Приблизительно равная ста эльфам. Во все города уже отправлены курьеры с сообщением о случившемся и указаниями, быть предельно бдительными.

Опять я порадовалась, что и Эдмунизэль, такой откровенностью, демонстрирует Горусу своё полное доверие. Подошла к ним ближе, со словами:

– Я тоже пойду.

– Нет!

– Нет! – в один голос сердито крикнул каждый из них.

– Да, – уверенно возразила я. – Во-первых, я хорошая лучница. Во-вторых, у меня Голос, вдруг понадобится, хоть на время, отпугнуть приближающихся врагов или, наоборот, призвать тех, кто сумеет высадиться на берег, и скроется в лесу. В-третьих, я, в конце концов, могу просто управлять ящером с каретой.

– Мы справимся без тебя, – с досадой на мою решительность, сказал Эдмунизэль, и Горус согласно кивнул.

– Если вы меня не возьмёте, я пойду одна, – упрямо заявила я и заметила, как Горус, от этих моих слов, вздрогнул.

– Ладно, – сказал он Эдмунизэлю, – я присмотрю за ней.

– Спасибо! – бросилась я к нему на шею.

– Бегом домой, собираться! – подтолкнул он меня, и мы сорвались с места.

Сборы провели очень быстро, короткая заминка вышла, когда Горус потянулся за своим килтом.

– Горус, в нём тебя эльфы могут принять за врага! – остановила я его. Он понял, и килт оставил.

Горус нагрузил свой огромный рюкзак оружием и едой. У меня в рюкзаке только мой лёгкий спальник и одеяло для Горуса, хоть он от него и отказывался. Подхватила свой лук со стрелами, я уже выбегала вслед за Горусом, когда мы столкнулись в нашем саду с Петросом, Маркусом, Жакосом, Доркусом и Такисарэлем.

– Вождь! Мы с тобой! – крикнул Петрос и, увидев меня, недоумённо спросил, – Детка, а ты куда?! Мы даже Рона не взяли!

– А я с вами! – срываясь на бег, крикнула я.

У Северного входа, вдоль дороги Древних, стояли в ожидании девять карет, запряжённых ящерами. На скамье погонщика уже сидели воины с Ментальным Даром. Подбежав к первой карете, стоящей во главе колонны, мы стали сгружать в неё свои рюкзаки и оружие. Воин-погонщик, вначале, тоже стал высказывать своё недоумение по поводу моего присутствия, но когда я ему напомнила о своём Даре, сразу заткнулся.

Вскоре, к нам подбежала ещё группа воинов. Трое из них, присоединились к нам, остальные стали занимать следующую карету. Тем временем, воин-погонщик сообщил, что перед нами уже ушли две кареты. Наконец, наш десяток был укомплектован, готов к уходу, и когда карета тронулась, мы побежали рядом, чтобы экономить силы ящера, которому предстоял нелегкий путь.

В поединке с орком эльфийский воин может и победить, за счёт искусства боя и мастерства владения оружием, но в физической силе и выносливости оркам нет равных. Ну, а обо мне, как о женщине, вообще, говорить нечего, меня и с эльфийским воином сопоставить нельзя. Так что, почти всю дорогу, я просидела в карете, где ко мне часто присоединялись, чтобы передохнуть, Такисарэль и трое эльфийских воинов. Орки же, бежали неутомимо и только изредка, переходили на шаг. Правда, за ужином, перед ночным привалом, они съедали столько еды, что мы, эльфы, забыв о своей невозмутимости, наблюдали за ними с недоумённым ужасом. Кажется, даже наш ящер ел меньше.

Ночной лагерь обустраивали орки. Приносили воду, в десяти имеющихся котлах, разводили два костра, готовили спальные места. Тем временем, эльфы уходили на охоту и быстро возвращались с добычей. В шести котлах, я варила похлёбку, но оркам этого было недостаточно, и они сами дополнительно жарили себе мясо. В четырех котлах, я заваривала травяной чай. Укладываясь спать, я забиралась в спальник, Горус, прижав меня к себе, накрывал нас одеялом, и горестно вздыхая, шептал:

– Душа моя, ну почему мне всё время приходится только мечтать о тебе?

С нашим темпом передвижения, мы, конечно, перегнали две, впереди идущие, кареты и фактически, на данном этапе, возглавляли эльфийское войско. Путь до пролива Океана мы преодолели за рекордно короткие сроки, всего за четыре дня.

Теперь, нам предстояло самим, неся на себе оружие, идти, вернее, бежать до Дозора, вдоль берега пролива, где нет никакой дороги, и карета движется слишком медленно.

Простились с воином-погонщиком, ему нужно дождаться следующей кареты и передать эстафету заботы о ящере следующему погонщику. И, только после этого, двинуться в путь к Дозору вместе с прибывшими, с этой каретой, воинами. Так будет поступать каждый следующий погонщик, а последний останется опекать всех одиннадцать или двенадцать ящеров, сколько точно будет карет, не знаю.

В дальнейшем пути, я стала для всех ориентиром движения. Пока я могу бежать – все бегут. Когда начинаю спотыкаться и задыхаться, все переходят на шаг, а Горус, отдав свой рюкзак кому-нибудь из орков, сажает меня себе на спину, и я отдыхаю, на нём верхом. На этой части пути, которую мы преодолели тоже очень быстро, всего за три дня, из-за меня нас обогнало почти всё войско, с которым ушли и трое наших попутчиков, эльфийских воинов. Я, конечно, всех задерживала, но не позволяла себе досадовать, укорять себя и чувствовать обузой. Может, моя помощь, в какой-то момент, окажется неоценимой!

В последний день пути, когда я уставшая, разбитая, невыспавшаяся, сидела на спине Горуса, нас догнали Эдмунизэль и Александрэль, которые, оказывается, шли замыкающими и подобрали по пути ещё пять воинов, отставших по тем или иным причинам. Увидев меня, Эдмунизэль только хмыкнул, пятеро воинов, скрывая улыбки, отвели взгляд, а засранец Александрэль в открытую громко смеялся надо мной. Ну ладно, я ему ещё это припомню!

Эдмунизэль рассказал, что позади нас остался только отряд женщин-лучниц, и они подойдут к Дозору на один день позже. Что по амулету связи, дозорные докладывают тревожные вести. Орки, на том берегу, разделились на три группы и готовятся к переправе через пролив сразу в трёх местах, находящихся далеко друг от друга.

Когда мы, наконец, дошли до Дозора, то быстро поставив лагерь на свободном месте, все свалились спать. Только Эдмунизэль и Горус ушли в дозор, взяв подзорную трубу.

Утром, Горус поделился с нами добытой информацией. И хоть рассказ его звучал для нас страшно, зато теперь, никто не усомнится в потенциально высоких интеллектуальных способностях орков.

Они действительно разделились на три отряда, таким образом вынуждая разделиться и эльфов. Выбрали места будущей переправы с учётом кратчайшего расстояния через пролив и сноса течением воды. Плоты строят треугольной формы, в виде связанной из брёвен рамы, затянутой шкурами, образующими площадку площадью, рассчитанной на шестерых орков. Всё это сумел рассмотреть на таком большом расстоянии Александрэль, используя не только подзорную трубу, но и свою магию. Александрэль уверяет, что такая непривычная форма плота позволяет не только экономить строительный материал, но и делает плот, на большой воде, более быстрым, манёвренным, он меньше сносится течением, а работу трёх гребцов, сидящих на углах, более продуктивной.

Горус уверен, что форсировать пролив орки будут под покровом ночи, в надежде остаться незамеченными или, по крайней мере, затруднить эльфам стрельбу из луков. Орков около шестисот. Горус считает, что из них около сотни рабов, которых взяли обслуживать воинов, ящеров и как рабочую силу. Рабы останутся на том берегу, ожидая возвращения воинов.

В связи с этим, Эдмунизэль сегодня разделит эльфийское войско численностью, вместе с дозорными, около ста двадцати воинов, на три неравных по числу, но равных по силе, отряда.

На восточное направление, где в нескольких километрах от Дозора собираются форсировать пролив орки, уйдёт Александрэль, и с ним десять воинов. Этот малочисленный отряд будет полагаться, главным образом, на исключительную магическую Силу Александрэля, который и должен, фактически в одиночку, справиться с противником. А воины ему нужны для страховки, вдруг, все-таки, кому-то из орков удастся прорваться к нашему берегу. В арсенале Александрэля, как мага-Универсала, множество возможностей, но в данном случае, он будет использовать стихии Воды и Воздуха.

На западное направление уйдёт сам Эдмунизэль, тоже с отрядом в десять воинов. Он считает, что из трёх его Даров – Ментального, Огня и Воздуха, сумеет эффективно использовать два. Огнём пользоваться на воде бессмысленно, потому что Вода – противоположная Огню стихия. Поэтому он собирается, во-первых, послать в Океан ментальный Зов, призывая Океанского Змея, вдруг тот откликнется и хоть сколько-нибудь подсобит. Во-вторых, основной упор Эдмунизэль сделает на стихию Воздуха, отгоняя плоты орков назад и стараясь их перевернуть.

Сто воинов, в том числе и женщины-лучницы, и наши лесные орки, и я, в общем все те, кто не обладает такой уникальной магической мощью, остаются на центральном направлении. Здесь располагаются и основные силы противника. Командиром нашего отряда Эдмунизэль назначил Горуса, к неудовольствию многих эльфов. Но авторитет Эдмунизэля непререкаем, так что всем пришлось смириться. В нашем отряде упор делался на лучников, и только в случае прорыва воины-мужчины должны сменить луки на мечи и кинжалы, перейдя на добивающий, наземный ближний бой. Здесь мне и можно осмотрительно использовать свой Дар, в случае необходимости.

Всем воинам с более-менее сильным Даром, способным повлиять на исход сражения, Эдмунизэль раздал заряженные кристаллы-накопители, которые он забрал из Королевской Сокровищницы.

Когда Горус закончил свой рассказ, как раз пришёл отряд лучниц. Они, как и я вчера, обессилено завалились спать.

Вскоре, отряд Александрэля ушёл на свою позицию. Прощаясь, он обнял меня со словами:

– Берги себя, не лезь на рожон, ладно?

– Ладно. Ты тоже будь осторожен, – сказала я, очень тревожась за него, из-за такой малочисленности его отряда.

Собрался уходить и Эдмунизэль, отдав последние распоряжения. Вручив мне заряженный кристалл-накопитель, он повесил мне на шею и амулет связи, чтобы я была связным между ним и Горусом.

– Ивануэль, быть связным при командире твоя основная задача. Так что, не отходи от Горуса ни на шаг, и слушайся во всём. Поняла?

– Поняла, – ответила я, обнимая его с волнением. – Будь осторожен.

– Ты тоже, и не рискуй без нужды.

Правда, что ждать намного тяжелее, чем действовать. С напряжением, волнением, тревогой и опасениями, мы два дня, все по очереди, смотрели в подзорную трубу, оставшуюся именно в нашем отряде.

Напротив, через пролив, в лагере орков, по прикидкам Горуса, около трёхсот воинов и немного меньше ста рабов. Из-за того, что на том берегу вырублены все деревья, ночью видны отблески многочисленных костров. По этим кострам мы и догадались, что именно сегодня ночью начнётся попытка вторжения, их вдруг стало удивительно мало.

Из-за темноты и большого удаления, мы не увидели, как орки спустили плоты на воду, но когда армада в пятьдесят плотов двинулась в нашу сторону, мы их обнаружили. Горус тут же велел мне связаться с Эдмунизэлем и сообщить об этом, ведь у него-то нет подзорной трубы.

Мы, длинной цепью, заняли позицию на берегу. Волнение ушло, я сидела на земле, готовая подняться для стрельбы, как только позволит дистанция, и прикидывала свои возможности. По всему выходило, что в бою я могу действовать только как лучница. Мой Голос на большом расстоянии не услышать. Да и пользоваться, в такой ситуации, им опасно. Голос, не действует избирательно “свой-чужой”, а подчиняет всех без разбора. Не держать же эльфам ментальные щиты во время сражения, тем самым напрасно тратя силы. Значит, стрелять! Обо всём остальном подумаю позже, ориентируясь на ситуацию.

У некоторых женщин-лучниц не хватило нервов и выдержки, и они поднялись, заняв боевую позицию. Я надела на одну руку – перчатку защищающую пальцы при натяжении тетевы, на другую – защищающую запястье от удара тетевой. Вот, стали подниматься мужчины. Да, у них луки больше, силы больше, значит, и дальность полёта стрелы больше. Они начнут стрелять первыми.