Текст книги "Магия Голоса (СИ)"

Автор книги: Алин Крас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

– Ивануэль, не нуди. Во-первых, состав команды определяет Горус, он у нас командир в этом предприятии. Во-вторых, мы все согласны с ним, что тебе там не место. Мы тебя слишком любим, чтобы тобой рисковать.

– Вот, Титанур вам в печень! Мало того, что скрывали всё от меня, так теперь еще и брать не хотите! – гневно крикнула я, топнув ногой.

Парни тихо-тихо начали отползать и сваливать, не желая участвовать в разборке. А Горус, подхватив меня на руки, понёс наверх, в свою комнату, приговаривая на ходу своим завораживающим, бархатным голосом:

– Душа моя, радость моя, красавица ненаглядная, ну, сама посуди, зачем тебе идти с нами? Ты уже там однажды была, нового ничего не увидишь. Снова вокруг одни мужчины. Вспомни, как совсем недавно тебе было тяжело, ведь ты только вернулась из Степи. Тебе надо отдохнуть. Ну, не упрямься! А пока меня не будет, ты напишешь новые песни и выберешь новый дом, где мы будем жить вместе, а я вернусь и куплю его. Р-р-р, – вдруг зарычал он без всякого перехода. – Я так хочу тебя. Уже столько времени держусь на голой воле. Надо, как можно скорее, купить нам дом! Ждать, ещё неизвестно сколько не смогу! – и опустив меня на свою кровать, улегся рядом, сцепившись со мной всеми конечностями. – Ты такая прекрасная, хочется крепко обнимать тебя, но страшно сломать твои хрупкие косточки. Всё время приходится сдерживаться, – зашептал он, прикусив моё ухо. – Такая ароматная, сладкая, хочется целовать, облизать, сосать, кусать.

Тяжёлое, частое дыхание выдавало его крайнюю степень возбуждения. Он расстегнул пуговицы на моей рубашке и, положив ладонь мне на грудь, застонал. Прижавшись пахом к моему бедру, он стал тереться об него. Его губы скользнули по моей шее к груди, посасывающие и покусывающие поцелуи совсем отключили мой разум, заставив тело гореть от проснувшегося неистового желания. Громко сопя, я расстегнула его жилет и стала гладить его грудь одной рукой, а второй, зарывшись в волосах, непроизвольно притягивала его голову к себе сильнее и, крепко стиснув свои бёдра, бессознательно, ритмично сжимала мышцы.

Неожиданная, короткая, но сильная разрядка восторженного блаженства, жаркой волной охватила меня, заставив громко вскрикнуть. А вслед за мной удовлетворённо рыкнул Горус, и я почувствовала толчки сокращения в его, прижатом ко мне, паху. Такое, случилось со мной впервые. Не знала, что можно достигнуть удовлетворения, не дойдя до основных действий. Наверно, и правда, мы слишком сильно и слишком долго хотели друг друга.

Мы оба одновременно расслабились. Я готова была, отдыхая, погрузиться в тихую дремотную негу, но Горус оказался очень трепетным мужчиной. Он не отвалился от меня в сытой удовлетворённости, как можно было бы ожидать от варвара, а упоительно приятно, ласково поглаживая меня, нежно целуя, тихо нашёптывал:

– Любимая, желанная, единственная, Душа моя. Как я жил без тебя раньше? С тобой весь мир перевернулся, стал таким интересным, ярким, ценным, наполненным смыслом.

– Горус, ты тоже желанный и тоже любимый, – прошептала я в ответ.

– Я боялся об этот даже мечтать, – пробормотал он.

– Как насчёт душа вдвоём? – спросила я, чувствуя, как снова завожусь от его ласк.

– Никогда не пробовал, – ответил он заинтересованно.

– Ну, так давай, попробуй, – с озорной улыбкой сказала я, соскакивая с кровати, направляясь в душ и на ходу раздеваясь. Он ринулся за мной, тоже скидывая одежду.

Мы стояли под струями тёплой воды и с упоением целовались. Он гладил мою грудь, пощипывал соски, а я его живот, опускаясь всё ниже, пока мои пальцы не коснулись изумительно тонкой, шелковистой кожи его мужского органа. Но, опустив вниз взгляд, я в страхе пискнула, увидев размер его возбуждения.

– Не бойся, моя ненаглядная, я буду осторожен, – шепнул он мне в ухо и развернул меня к себе спиной. Я, слегка наклонившись, упёрлась ладонями в стенку. Его хвост бережно поддерживал меня, а пальцы поглаживая двигаясь у меня между ног, касались самой чувствительной точки, вызывая протяжные стоны удовольствия. Осторожно, чуть-чуть войдя в меня, он нерешительно замер и я, нетерпеливо зарычав, сама смело подалась к нему. Едва дыша, опасливо, потихоньку, он стал продвигаться вперёд, растягивая и заполняя, пока полностью не погрузился в меня.

– Духи предков, как же я давно этого хотел, – шумно выдохнул он, и сдержанно, не спеша, ритмично задвигался, не переставая ласкать меня пальцами.

Чувствуя его непреодолимое желание и испытывая нарастающее блаженное напряжение, я ощущала приближение вожделенной развязки, и когда, наконец, долгожданный миг настал, я закричала от взрыва удовольствия и пьянящего восторга, усиливающихся от его пульсации.

Я бы упала, от накатившей вслед резкой слабости и дрожи в ногах, но, развернув меня к себе лицом и прижав, его сильные руки удержали меня в вертикальном положении. Постояв так, пока не отдышались, мы не сводили друг с друга заворожённых взглядов.

– Я люблю тебя… – прохрипел он, сглатывая ком в горле.

– И я тебя…

Завернув в полотенце, он отнёс меня на кровать и, вытянувшись рядом, сказал:

– Хочу всегда быть уверенным, что ты моя. Хочу засыпать и просыпаться рядом с тобой. Хочу детей от тебя. Что для этого надо сделать?

– Любить, и не лишать меня музыки, пения, общения с друзьями и близкими.

– Это трудно, делить тебя, и с музыкой, и с родственниками, и с друзьями. Хочется, чтобы ты была только моя, – озабоченно прошептал он. – Но я буду стараться, и сумею, ведь я же сильный.

– Да, Горус, ты очень сильный и я не сомневаюсь, что у тебя все получится, – с искренней уверенностью в нем, поддержала я.

Покидала номер Горуса я уже ночью, хоть он и не хотел меня отпускать.

– Горус, я обязательно приду завтра, после сиесты. А с утра, тебе надо заниматься делами, раз ты так скоро уходишь в поход.

– Теперь я уже сомневаюсь, что поступаю правильно, не хочу и боюсь оставлять тебя.

– Не бойся, я буду тебя ждать.

– Правда?! – наклоняясь, чтобы в очередной раз поцеловать меня, спросил он.

– Да, – выдохнула я ему в губы.

И он, наконец, нашёл в себе силы отпустить меня, и проводить домой.

Утром я с удивлением узнала, что и родители, и сестра, оказывается, знают о предстоящем походе Александрэля с Горусом в горы.

– Почему же, вы все молчали, не сказав мне ни слова? – возмутилась я.

– Мы считали, что узнав об этом заранее, ты уговоришь своего орка взять тебя с собой. А поскольку, ты из него верёвки вьёшь, и он тебе не может ни в чём отказать, опасались, что он мог согласиться, даже понимая, как это неправильно, – ответил Эдмунизэль.

– Вы напрасно так считали, он категорически мне отказал. Но почему, мой орк? И почему пойти с ним это неправильно?

– Твой потому, что у нас есть глаза и мы это видим. А неправильно, потому, что предстоящий им и опасный путь, и тяжёлая физическая работа не рассчитаны на женщину.

– Значит мне, женщине, в Орочью Степь можно, а на Западный Хребет нельзя? – возмутилась я.

– В Степь ты отправилась от безвыходного положения, тебя никто заменить не мог. И хватит спорить, лишь бы спорить. Ты же и сама знаешь, что не права, – вступила в разговор Еваниэль. – Так что, дожидайся своего орка дома. Это, вообще, вечная женская доля – терпеливо ждать мужчин, занятых работой, ради нашего благополучия. И это приходится делать тем чаще, чем мужчина более ответственный, достойный, востребованный и незаменимый.

Я заткнулась, ведь и правда, всё то время, пока я была в Степи, Еваниэль с тревогой ждала не только меня, но и Эдмунизэля.

После сиесты я отправилась к Горусу. И снова, у калитки, столкнулсь с Лазарэлем. Он что, меня караулит, что ли?

– Ивануэль, нам надо поговорить! – решительно попытался он меня остановить.

– Да не о чем говорить, все давно обговорено, – с досадой ответила я, не замедляя шага.

Он схватил меня за руку и попытался развернуть к себе лицом, а я, никак не ожидавшая этого, неловко потеряв равновесие, упала на колени. И тут же, увидела, что к нам, на бешеной скорости, несётся Горус и в мощном прыжке хватает Лазарэля за горло.

– Горус! Только не убивай! Нельзя! – в панике закричала я, вскакивая на ноги и бросаясь к нему. Прижавшись грудью к его спине, я, преодолевая свой испуг, постаралась сказать спокойным Голосом:

– Отпусти его.

И Лазарэль тут же рухнул на дорогу, хрипя и пытаясь восстановить дыхание.

Горус, обернувшись ко мне лицом, сдерживая ярость, удивлённо заглянув мне в глаза, с недоумением спросил:

– Как же так? Он ведь напал на тебя. Обидел, толкнул, ты упала.

– Горус, как ты меня напугал, – обнимая его за талию, прижимаясь к его груди щекой и пытаясь унять сердцебиение, сказал я. – Он не хотел ни обидеть меня, ни толкнуть, я упала из-за досадной случайности. Но у нас нельзя убивать, даже если у тебя есть веские мотивы. Иначе, тебя, в лучшем случае выгонят, а в худшем, учитывая, что ты орк – убьют.

– Но как тогда защитить свою женщину, добиться справедливости или восстановить своё право? – на его лице появилось беспомощное выражение.

– Для этого есть суд Совета Старейшин. Пойдём отсюда, я объясню тебе это подробнее, – взяв его за руку и стараясь успокоить его и успокоиться самой, сказала я.

– Душа моя, я никогда не сумею это понять, – теперь, его лицо исказила гримаса отчаяния.

– Горус, ты же сильный и умный, ты справишься, – постаралась я придать ему уверенности.

– Сокровище моё, – услышала я за спиной ироничный и злой голос Лазарэля. – Глазам своим не верю! Что это значит?! Ты – и рядом с тобой грязный, вонючий, дикий орк! И такая трепетная забота друг о друге. Вас связывает что-то личное? С каких пор ты стала любительницей извращений?

Предупреждающе сжав ладонь Горуса, я обернулась и, увидев, как Лазарэль потирает свою пострадавшую шею, разглядывая нас злобным, ожесточённым взглядом, ответила:

– Лазарэль, я уже много раз говорила тебе, что я не твоя, а сам ты любого дикого орка переплюнешь своей беспощадной бессердечностью, – и, стараясь скорее избавиться от его присутствия, потянула Горуса вперёд.

Горус, неохотно идя за мной, мрачно спросил:

– Кто он?

– Мой бывший муж, – честно ответила я и тут же пожалела об этом.

Взбешенный дикий рык огласил окрестности. Кто-то, шедший впереди нас, с испугу свернул на боковую улицу.

– Горус, Горус, – жалобно заскулила я и попыталась вернуть ему разум, – это было давно, у меня нет к нему никаких чувств, я тебя люблю!

Последние слова он, видимо, услышал, потому что рычать перестал, бешенство постепенно уходило из его глаз.

– Он точно не имеет не тебя никаких прав, и мне не надо его убивать?

– Ну, Горус, я же уже объясняла, никто не может принуждать эльфийку. А убивать нельзя, ни в каком случае.

– Но я бы, никогда не отпустил тебя, – упрямо возразил он.

– Ох, как иногда с тобой трудно, – тяжело вздохнул я. – Давай не будем портить друг другу настроение. Ты надолго уходишь, но после твоего возвращения, мы ещё раз это обсудим. А пока, просто побудем вместе.

Но вместе, нам не удалось побыть. У гостиницы Горуса ждал Такисарэль.

– Извини, Зеленоглазка, я забираю у тебя Горуса, нам надо к мастеру, он не понял, какие именно инструменты ты, Горус, хочешь взять с собой в горы. Пойдём, я отведу тебя к нему, сам объяснишь. Завтра утром, мы все завалимся к тебе с картой, надо уточнить маршрут. А после сиесты, нас вызывают на Совет Старейшин. В общем, поспеши, времени нет, – торопливо объяснил Такисарэль.

Горус посмотрел на меня с таким отчаяньем, с такой тоской, что сердце сжалось. Но я, удерживая подступающие слёзы скорой горькой разлуки, заставила себя улыбнуться и подбадривающее сказала:

– Иди, дело есть дело. А я, завтра вечером, приду к тебе попрощаться.

Он, крепко прижав меня к своей груди, зарывшись носом в мои волосы, поцеловал в макушку. Потом, неохотно выпустил меня из объятий и умчался с Такисарэлем.

Мне было очень грустно. Чтобы хоть как-то отвлечься от мыслей о скором расставании, я тоже занялась делом и пошла к мастеру, заказывать себе новый бубен. А завтра, пойду закажу новый концертный костюм.

Вечером следующего дня нам опять не удалось побыть с Горусом вдвоём. После посещения Совета Старейшин, парни, в гостиничном номере Горуса, укладывали рюкзаки. Когда я пришла и застала их за этим занятием, то стараясь не мешать и не отвлекать, тепло простилась с каждым, пожелав счастливого пути и удачи в делах.

Вместе с Горусом мы вышли в гостиничный сад. Он, обняв меня и оторвав от земли, долго, молча, прижимал к себе, уткнувшись носом мне в шею, а потом со смятением произнёс:

– А у нас с тобой даже брачных браслетов нет…

– Ничего, и без браслетов о нас с тобой, по-моему, все уже знают.

– Да я не в том смысле, чтобы к тебе никто не приставал, хотя это тоже важно, мне, просто, хотелось бы иметь с собой какую-нибудь вещь, напоминающую о тебе.

Надо же, такая сентиментальность никак не вяжется с его брутальностью.

– У меня ничего такого нет, вот только колечко, но оно тебе даже на шестой палец не налезет.

– Дай, – умоляюще заглядывая в глаза, попросил он, – я шнурок продену и на шею повешу.

– Конечно, возьми, – я отдала кольцо, и он крепко зажал его в кулаке. – Как рано вы выходите? Я приду проводить.

– Очень рано. И ты не приходи, иначе, я буду оглядываться всю дорогу, и это сделает меня слабым. И так не знаю, как переживу эту разлуку.

– Тогда давай прощаться, – сказала я, крепче обнимая его за шею.

– Угу, – промычал он, опуская голову и ища мои губы.

Крепкие, жаркие, страстные объятия и ласковые, тёплые, нежные поцелуи совсем затуманили мне голову. Я уже не мыслила себе жизни без него. Предстоящее расставание заставляло сердце ныть и чувствовать себя так, как будто мы теряем друг друга, и это наша последняя встреча. Мы всё стояли и стояли, не в силах разомкнуть кольцо наших рук.

Только грозный окрик Александрэля, вышедшего из гостиницы, вынудил нас расцепить объятия.

Держа мои маленькие, узкие ладони в своих огромных, широких ладонях, Горус неотрывно глядя мне в глаза, сглотнул ком в горле и прошептал:

– Я люблю тебя…

– И я тебя… – прошептала в ответ, стараясь удержать слёзы.

– Жди меня…

– Да, я буду ждать…

***

Такисарэлю оставили амулет связи, парный с амулетом Эдмунизэля, побывавший с ним в Степи. Пока расстояние позволяло, он регулярно связывался с Эдмунизэлем. И мы знали, что, несмотря на все опасности пути, парни двигаются к намеченной цели.

А опасности их поджидали нешуточные. В этих диких местах, удалённых от населённых городов, хищники кишили в огромном количестве. Им приходилось отбиваться от грозных ящеров, ядовитых змей, гигантских пауков. Даже встретиться со страшным Титануром, охраняющим кладку яиц. Не обошлось без ранений. Выжить пострадавшим помог Александрэль, владеющий всеми видами магии, в том числе и Целительской.

Я, вначале, очень тосковала, чувствовала себя покинутой, одинокой, новые песни не писались, музыка не сочинялась. Потом, постепенно, как-то вошла в привычную колею, утешая себя тем, что сильный, смелый, умный Горус справится с трудностями и обязательно вернётся, и тогда мы будем неразлучны. Стараясь занять себя чем-то, а заодно, не растерять навыки стрельбы из лука, я каждое утро на Тренировочном Поле стреляла по мишеням. И иногда, когда предполагалась однодневная охота в окрестностях города, стала ходить с отрядом женщин-лучниц за мелкой дичью.

Зачастила к мастеру-животноводу, рассказывая ему, в каких условиях живут орочьи ездовые ящеры, как их запрягают, как управляют. Мастер, получив в своё распоряжение всех шестерых добытых в Степи ящеров, был намерен их скрещивать и, размножив, после дрессировки продавать всем желающим.

Много времени заняли и мои рассказы Эдмунизэлю о нашем пребывании в Степи. Он требовал, чтобы я, буквально день за днём, описывала ему наш путь, интересуясь даже мелкими подробностями, особенно, его беспокоила личность Владыки.

– Зачем тебе такие подробности? – удивилась я.

– Врага надо знать в лицо, – ответил он.

А Еваниэль выспрашивала меня о Горусе, и мы вместе думали, как помочь ему быстрее адаптироваться, обе понимая, что это очень трудно уже взрослому орку. И я, впервые, с полной очевидностью и глубоким сочувствием поняла, как же тяжело было Еваниэль, когда она попала в наш Мир.

А ещё я, и впрямь, приглядывала для нас с Горусом подходящий дом. Я не умею копить деньги, всё время их на что-то трачу, зачастую, бесполезное. Но зарабатываю я неплохо, и кое-что всё-таки скопилось в моей денежной шкатулке. Этих денег хватило бы купить дом, но я не могла предложить их Горусу. Как любой мужчина, он воспринял бы это как оскорбление. Мне же, очень хотелось жить отдельно от родителей, хотя с ними в бытовом плане очень удобно, но психологически некомфортно. Пока живёшь с родителями, и ты сам чувствуешь себя ещё ребенком, и все окружающие тебя так воспринимают. Мне это не нравится, но до совершеннолетия это удел всех, кроме, как выяснилось, замужних девчонок.

Но основное моё время занимала забота о приобретённых в Степи орках, за судьбу которых я чувствовала личную ответственность.

В общей сложности в Эльфийском Лесу поселилось пятьдесят семь новых орков. Это – двое детей и одна женщина, которых привёл Петрос из своих предыдущих вылазок в Степь, десять детей из первой партии и ещё двое родившихся уже здесь, тридцать детей из второй партии, пять взрослых мужчин, считая Горуса, и семь женщин.

Совет Старейшин посчитал самым лучшим вариантом распределить добытых орчат по разным городам. К счастью, хоть их было и немного, но нашлись асмеронцы, готовые взять на воспитание орчат и уехать с ними в другой город. Причем, брали в семью по двое орчат, что бы детям было не скучно, и что бы каждый из них был примером друг для друга, ведь дух соревнования особенно подталкивает детей к освоению нового.

С эльфами, взявшими на себя такую ответственность, я встречалась, чтобы рассказать, в каких условиях жили дети, особенности их питания и воспитания. С ними вместе, я выводила орков на прогулки по городу, помогала осваивать эльфийский язык и знакомить с особенностями быта, а, главное, пела им на орочем, стараясь подбодрить, улучшить настроение и веру в благополучное будущее. Они были довольны своим новым домом, искренне считая, что альтернативой для них в Степи была бы смерть. Всех взрослых орков оставили в Асмероне, под присмотром Басонамэля, отвечающего за внутреннюю безопасность в городе. Эти орки-мужчины уже ходили в составе отрядов охотников в лес за добычей.

Всего из Асмерона вывезли в другие города тридцать двух орчат. Детки, привязавшись ко мне, не хотели расставаться, чувствуя мою искреннюю симпатию и заботу о них. И я, прощаясь с ними и провожая в путь, пообещала, что раз в год обязательно буду приезжать в один из четырёх городов по очереди, с концертами и буду петь, специально для них, на орочем. Так что, мы будем видеться раз в четыре года, а возможно и чаще, если они тоже будут наведываться в Асмерон.

Глава 6.
УГРОЗА ВТОРЖЕНИЯ

Утром, повесив за спину лук и колчан со стрелами, я, торопясь на тренировку, выбежала из сада на улицу и замерла от неожиданности, не веря своим глазам. Напротив, неподвижно, как каменное изваяние, молча, стоял Горус, напряжённо разглядывая меня.

Сбросив лук и колчан на землю, я с радостным визгом бросилась к нему. Подпрыгнув, ухватила руками за шею, ногами за талию и потянулась за поцелуем. Его губы накрыли мои, сразу переходя к глубокому, жаркому поцелую. Когда мы смогли прервать его, Горус, скользя губами по моему лицу, зашептал:

– Душа моя… я так боялся, что в долгой разлуке ты меня забудешь…

Зарывшись пальцами в его жёсткие волосы, я прошептала в ответ:

– Ну что ты, Горус, я никогда тебя не забуду. Я скучала, очень…

– Тогда пойдём ко мне в гостиницу, – сказал он и, не спуская меня с рук, подхватил одной рукой мои лук и колчан и перекинул их через живую изгородь назад в сад. Продолжая прижимать меня к себе, уткнувшись носом в мою макушку и жадно вдыхая мой запах, он двинулся вперёд по улице.

– Горус, отпусти меня, – попыталась я высвободиться из его объятий, – в это время мы встретим много прохожих, нас увидят.

– Не могу отпустить, Душа моя. Пусть видят, мне простительно, ведь я же дикий орк!

Плюнув на правила приличия и перестав дёргаться, я спросила:

– А когда вы вернулись? Почему Такисарэль не предупредил Эдмунизэля, что вы возвращаетесь? В амулете связи кончился заряд? Или он потерял его? Или с ним самим что-то случилось? Вы все живы и здоровы? – начала я волноваться.

– Мы все живы, здоровы, вернулись ночью, – успокаивающе поглаживая меня по спине, ответил он, уже на хорошем эльфийском. – Правда, немного устали. И работа была утомительная, и путь назад трудный. Да я ещё так спешил к тебе, что мало времени давал всем на сон, подгоняя вперёд. И сообщать о нашем возвращении тоже я не разрешил. Хотел устроить тебе сюрприз! Еле уговорил эльфов на это пойти, вы такие скучные и правильные, все хотите знать и планировать заранее.

Улыбнувшись такой, по сути верной, характеристике, спросила:

– Вы успешно сходили?

– Да, благодаря Александрэлю. У него какое-то звериное чутьё на эти кристаллы оказалось.

– Вы их уже как-то разделили между собой?

– Нет, все оставили у меня в комнате в гостинице. Потом каждый возьмёт себе по одному кристаллу в личное пользование, а все остальное продадим в Королевскую Сокровищницу, и деньги разделим поровну. Этим займётся Такисарэль.

– Значит, сейчас все отдыхают?

– Да, я всех отпустил, кроме Такисарэля, его, без промедления, я отправил к Королевскому Казначею для переговоров. И кроме твоего брата, ему велел явиться к твоему отцу, с отчётом.

– А почему они тебя слушаются? – удивилась я.

Он неопределённо пожал плечами.

Игнорируя косые взгляды встречающихся по дороге эльфов, Горус донёс меня до гостиницы. А там, быстро поднялся в свой номер. Не расцепляя объятий ни на секунду, он посадил меня на край кровати, а сам опустился на колени между моих ног. Лаская губами моё лицо, шею, грудь и одновременно раздевая меня, он страстно зашептал:

– Я так тосковал… скучал… ложился спать и просыпался с мыслью о тебе… боялся, что забудешь…

Моё сердце вздрагивало от его нескромных прикосновений, и горячая волна возбуждения затопила моё тело и разум, заставляя от нетерпения в спешке буквально срывать с него одежду, а увиденное на его обнажённой груди моё кольцо, подстегнуть голодное желание.

Как и в наш первый раз, от нетерпения, неистового возбуждения, жадного и долгожданного желания обладать друг другом, всё произошло стремительно быстро. Он вошёл в меня с рычанием, жёстко, жарко, энергично, доставляя несравнимое наслаждение, вызвавшее стоны удовольствия, которые я пыталась заглушить, впившись зубами в его плечо. И бурная разрядка удовлетворения, полученная нами почти одновременно, не заставил себя ждать.

– Ох, Душа моя, если это и дальше будет происходить так редко, то я, каждый раз не в состоянии сдержаться, совсем потеряю навыки предварительных ласк, – виновато сказал Горус.

Успокаивающе погладив его по щеке, я ответила:

– Горус, разве ты не видишь, что я и сама не в силах терпеть?

– Ты, вообще, перевернула все мои знания и представления о женщинах, – укладывая меня на кровать и нависая сверху, пробормотал он, вновь начиная меня ласкать.

На этот раз всё произошло неспешно. Жаркое дыхание, ласковые руки, нежные губы, осторожные укусы. Горячие объятья, завораживающий ритм. Чуткий отклик на взаимные ласки. Мы дарили друг другу несравнимое удовольствие. В каком-то немыслимом захвате сплетя руки, ноги, хвост, тела так, что расплести это было невозможно, стали одним целым, достигнув вершины доверия и любви.

Горус, распластав меня на себе, как ящерку и прижимая мою голову ладонью к своей груди, вскоре уснул. Но это он не спал всю ночь, а я-то, в отличие от него, спать совсем не хотела. Быстро восстановив силы, я тихо выскользнула из кровати, успокаивающе погладив дернувшегося за мной Горуса, и пошла в душ.

Когда оделась, осмотрелась вокруг. На столике лежал кожаный мешочек. Несмотря на небольшой объём, вес его был значительный. Это добытые сокровища, решила я, и не ошиблась. Не сдержав любопытства, развязав горловину, я заглянула внутрь. Там лежали прозрачные кристаллы всевозможных размеров, от маленьких, с ноготь мизинца, до больших, длиной с ладонь. Их было около тридцати штук, что почти в десять раз больше, чем удавалось добыть ученикам Академии, во время сезонной практики. В мой год, например, мы нашли всего четыре небольших кристалла.

Думая о том, что теперь у Горуса будут деньги, а значит, надо уговорить его заказать себе эльфийский костюм, пора сменить вызывающий у эльфов неприязнь орочий килт, я услышала стук в дверь.

Горус тут же встал с кровати, как будто и не спал, стремительно оделся и открыл дверь. За дверью стояли все участники похода, кроме Александрэля. Такой толпе в комнате трудно уместиться, поэтому я вышла к ним в коридор и, с искренней радостью всех приветствуя, обнялась с Петросом, Маркусом, Такисарэлем и Роном. Краем глаза увидела, как недовольно напрягся Горус. Ну, ничего, пусть понимает и привыкает, что кроме любви есть ещё и дружба. И учится доверять. А то знаем, имели уже печальный опыт тотальной ревности ко всему миру.

Чтобы не мешать мужчинам в их делах и стремясь скорее увидеться с Александрэлем, я засобиралась домой.

– Душа моя, я зайду за тобой после сиесты? – вопросительно-утвердительно сказал Горус.

– Конечно, я буду тебя ждать, – ответила я и, тепло простившись со всеми, пошла домой.

Дома я застала Александреля в кругу семьи. Он уже заканчивал свой рассказ об этом походе к Западному Хребту.

– Хорошо, – одобрил результат Эдмунизэль. – Хоть и пришлось вам немало потрудиться, а нам два месяца жить без музыки и песен, но кристаллы-накопители нам очень нужны. Пока будем использовать их как резерв сырой Силы, когда собственный резерв пуст, а со временем, я надеюсь, разгадаем секрет гномов, как их использовать в артефактах. Завтра же, отправлю двух воинов к Озеру с Источником Силы, чтобы зарядить добытые вами кристаллы.

Вскоре, уставший Александрэль ушёл к себе домой отдыхать. Эдмунизэль и Еваниэль на время сиесты ушли к себе в спальню. Алинаэль отправилась в свою комнату с какой-то книгой, наверное, как всегда, Эльфийские Хроники читает и опять сокрушается, что никакой информации до нас не дошло о Древних временах. А я пошла к себе в комнату. Казалось, что и Жёлтое солнце стоит на месте, и время остановилось, и сиеста никогда не закончится, и я не дождусь встречи с Горусом. Но, наконец, Жёлтое солнце сдвинулось к закату, я, переодевшись и причесавшись, поспешила на улицу. Горус уже ждал меня около калитки, и первое, что спросил, после поцелуя:

– Ты выбрала для нас дом?

– Я присмотрела два дома, и уже узнала от Казначея запирающие их заклинания. Пойдём, покажу. А какой из них выбрать, решай сам.

Один дом, был на Речной улице, рядом с Тренировочным Полем. Он давно пустовал, но эльфы следят за всеми домами в городе, и он был в хорошем состоянии, только сад, вокруг дома, запущен. Второй – на Восточной улице. Из него недавно выехала пара, состоящая в браке, взявшая на воспитание двух орочат и переехавшая жить в другой город, получив за этот дом деньги от Королевского Казначея.

Горус к выбору подошёл ответственно. Вначале осмотрел окрестности, выяснил, кто живёт по соседству. В каждом доме облазил все закутки, старательно осматривая и обнюхивая. В итоге, выбрал тот, который на Речной улице. А потом, настойчиво потащил меня в гостиницу.

– Горус, нет. Вначале к мастеру-портному, сшить тебе эльфийский костюм.

– Но я же, орк! – недоумённо и возмущённо возразил он.

– Ну и что? Маркус или Петрос тоже орки, а ты видел, как они одеты?

И начался нешуточный спор, переходящий в темпераментную ссору. Каждый, настойчиво доказывал свою точку зрения, находя контраргументы для другой стороны. Дело кончилось тем, что я взбесилась, и с яростным возмущением заорала:

– Зла не хватает! Ну, упрямый орк, тысячу жаб тебе в рот, сейчас я тебя загрызу! – и, запрыгнув ему на спину, вцепилась зубами в его плечо, норовя прокусить его толстую кожу.

Он, легко сдёрнув меня хвостом, перекинул со спины вперёд, и со смехом сказал:

– А я думал, что ты такая темпераментная только в постели и во время своих музыкальных выступлений. И мне показалось, что эльфийки очень холодные и уравновешенные. Наверное, я снова ошибся?

– Нет, ты не ошибся, эльфийки именно такие, – постепенно остывая, смущённо сказала я. – Это я не сдержанная… иногда. Может, ты этого раньше не видел, потому что в Степи мне было страшно, и этот страх, все время, сковывал меня.

– Тебе никогда и ничего не надо бояться, если я рядом, – сказал он, страстно и жарко меня целуя. – Ладно, я согласен, веди к своему портному.

Освободились мы, когда был уже поздний вечер, но, на настойчивые просьбы Горуса остаться в его гостиничном номере на ночь, я, в который раз, терпеливо объяснила:

– Так поступить может только взрослая женщина, а я ещё несовершеннолетняя, и такое поведение будет считаться и с моей стороны, и с твоей, верхом неприличия. И так уже, обо мне сплетничают на каждом углу.

Он, вынужденно смирившись, проводил меня до дома и после бурного прощания ушёл.

Утром, я решила проигнорировать тренировку и поспешить к Горусу, но он меня опередил и уже ждал у входа в наш сад.

Едва завидев меня, он бросился мне навстречу с криком:

– Душа моя, ты согласна стать моей женой?! – и протянул мне на раскрытой ладони два браслета.

– Го-о-ру-у-ус, – застонала я, – ну что ты, как будто мы перед боем, и возможная смерть ждёт нас через несколько минут! Почему на улице? В такой спешке? Ведь я же рассказывала тебе – в романтической или торжественной обстановке!

– Душа моя, не томи, отвечай, да или нет?! – от волнения и нетерпения у него даже ладонь задрожала.

– Да, Горус, я согласна, – не стала я его мучить.

– Ох, прям, гора с плеч. А дальше-то, что делать? – заметно успокоился он.

– Надевай на мою левую руку женский браслет, а я тебе надену мужской.

Мы справились с этим быстро и я, разглядывая свой браслет, поразилась его изысканной красоте и тому теплу, которое от него исходило. Россыпь крошечных кристаллов, натолкнула на мысль, что эти браслеты не амулет подпитывающийся Силой от владельца, а артефакт, который надо, иногда, подзаряжать. Ну, просто, идеальный вариант для нас с Горусом.

– Где ты их взял? Какой мастер с такой скоростью и таким непревзойденным мастерством и изяществом выполнил заказ? – заинтересовалась я.

– Такисарэль помог выкупить из какой-то вашей Сокровищницы. Он, вообще, отлично разбирается в деньгах, ценах, купле, продаже. Не знаю, что бы без него делал.