Текст книги "Принц Дарий (СИ)"

Автор книги: Alex Nik

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

После разговора с Менисом сон к Дарию никак не шел. Всего один вопль Молчуна, и такие последствия. Стоит серьезно задуматься о том, что можно сделать одним вовремя произнесенным кличем. Надо серьезно взяться за изучение психологии. Оказывается, очень важная наука. Возможности моих ядов тут и рядом не стояли. Как сказал Менис, политика – дело тонкое, а в свете последних событий, скорее уж, крикливое. Но решать что-то надо, в этом он прав. Со своим людьми должен разбираться я сам. С ума сойти, у меня есть свои люди! Ну, святоши – это понятно, я же сам святой, но о гвардейцах я даже и не мечтал. Это уж как-то совсем нереально, но… Во дворце уже шепчутся и называют меня маленьким императором. Не принцем, не гаденышем, не отравителем, а маленьким императором. Приятно, конечно, но я собирался просто учиться, а тут приходится руководить таким количеством народа, что оторопь берет. Хотя многое за меня выполняют другие, но, судя по всему, за их ошибки перед отцом отвечать придется мне. Эх, сам искал власти. А теперь вот она, бери, но как бы не захлебнуться. Все, пора спать, завтра трудный день. А вот святош я все-таки потравлю, как тараканов. Уж слишком много идиотов там развелось. А заодно и новые яды испытаю, главное, чтобы, Варая за этим делом не поймала.

Глава 7

Дела властные

Власть развращает.

Ну и пусть, я извращенец по натуре.

(Великий герцог Мерох II)

Молчун был в печали. Нет, не так. Молчун был в ПЕЧАЛИ! Такого несправедливого и обидного наказания от императора он совсем не ожидал. Но спорить с императором как-то… неразумно. И ведь против его доводов и сказать-то нечего. Все ответы на его вопросы были продуманы заранее. А что тут скажешь? Он дворянин? Дворянин. Имеет связи в самой церкви и кругах, приближенных к ней. У гвардейцев тоже не на последнем счету, да и сам он гвардеец на службе у принца. Не имеет политических предпочтений и не принадлежит ни к одной из дворцовых группировок. Тут, надо сказать, он хотел было поспорить, что принадлежит к самому что ни на есть на сегодняшний день внушающему уважение лагерю, даже приближен к его лидеру, т.е. принцу, но его быстро поставили на место.

Принц-наследник и сам император ему полностью доверяют, иначе бы вообще не рассматривали его кандидатуру на такую должность. Да и зачем путать просто группировку с целой армией из гвардейцев и Теней? Опять не поспоришь. Он хотел возразить, что он не имеет ничего общего со службой горбиков, но получилось лишь тихо заикнуться, потому что моментально он услышал громогласный ответ, что и слава Святому ветру, что не имеет. Его намек, что у него нет опыта управления, даже не обсуждался. Дворянин он, в конце-то концов, или кто. А уж хихиканье Ботоса, переходящее в хохот, что он запросто вхож к императору, просто бесило и выбивало почву из-под ног.

Эта история уже на следующий день стала известна всей столице, а через неделю будет известна всей империи. Простой люд шушукался по углам, а те, кто посмелее, во всеуслышание рассказывали ее на улицах и площадях. Конечно, каждый из рассказчиков, стараясь приукрасить свою историю, придумывал все новые и новые детали и подробности, искренне считая, что так и было на самом деле.

Судя по тому рассказу о его похождениях, который слышал сам Молчун (ему, надо сказать, даже повезло, потому что рассказчик не был наделен Святым ветром богатой фантазией и ораторским мастерством), он не удивился, что именно такое наказание ему было назначено лично императором. Он еще легко отделался.

Ботос, конечно, в свою очередь, пообещал, что поможет Тенями. Но зачем они ему нужны, если ловить некого? Судя по документам горбиков, в их ведомстве была тишь и благодать, а преступников в столице не было вообще.

Сидя за столом в своем кабинете, уже теперь в своем, Молчун с грустью думал о том, как осушить это болото лжи и разгильдяйства. На ум ничего не приходило. Подчиненные тихо шуршали бумажками по своим комнатам, создавая видимость работы, и ждали приказаний от нового начальника, приближенного принца и так далее по списку. Молчуну от всего этого хотелось завыть от тоски и бежать, куда глаза глядят. У кого хоть помощи попросить? У Дария что ли? Но его помощь будет, как всегда, экспериментальной и на грани всех приличий, а может и за гранью. А наплевать, ведь действует. Все, решено. Надо просить помощи у принца, чтобы любым способом растормошить это болото пусть даже не совсем гуманным способом.

Молчун встал и, подойдя к двери, еле успел увернуться от нее, чтобы не получить в лоб. Летящей ему навстречу двери, естественно, придал скорость Ветер, а за его спиной стояла вся компания во главе с принцем.

– Ну что, новое начальство? Как прошел первый рабочий день великого и страшного главного горбика столицы? Сколько трупов уже сделал? – Ветер влетел в кабинет и рухнул в ближайшее кресло.

– Ветер, ты не исправим, – вошедший следом Лис излучал такое спокойствие и добродушие, что Молчуна даже перекосило оттого, что у кого-то сегодня может быть такое хорошее настроение.

– Мальчики, не ссорьтесь. Конфет всем хватит.

Молчун косо посмотрел на Громилу. Шутить тот мог только в двух случаях. Или когда был сильно пьян, или когда Ветер возвращал ему долг. Второй вариант сейчас исключался в принципе, так как после незабвенной попойки, которая и привела его в это ненавистное кресло, у Ветра, кроме новых долгов, ничего не должно было остаться. На радость Молчуна, судя по печально-задумчивому лицу Дария, принца сегодня тоже посетила госпожа безнадега. Вдвоем страдать как-то легче.

– И по какому поводу вы веселитесь? И почему Дарий не на полосе препятствий? – Молчун уставился на Лиса в ожидании ответа.

– А сегодня эта головная боль, – Лис кивнул на Дария, – опять сделал гвардейцев на той же полосе препятствий.

– И благодаря этому мы проспорили ему не только новую полосу препятствий, но и посменную каторгу в рядах твоих горбиков, – радостно закончил Громила, что не помешало ему с каким-то ожесточением рыться в шкафу, намереваясь, по-видимому, найти золото, а, скорее всего, выпивку.

– И мы пришли, чтобы поделиться этой радостной вестью с тобой!

Энтузиазм Ветра никак не подействовал на сумрачное настроение Молчуна, а вызвал только очередной горький вздох. Ну почему хорошо там, где меня нет? Молчуну хотелось завыть так, как это делает бешенный желтый медведь, когда голоден. Он обхватил голову руками и уперся локтями в стол.

– А еще мы пришли к тебе, так сказать, по мере своих скромных возможностей протянуть руку помощи, – произнес Дарий таким неестественным для него тоном, что становилось вообще непонятно, кто кому должен оказывать эту самую помощь.

– А насчет помощи можно поподробнее? – выражение не то отчаянья, не то смертельной муки в глазах Молчуна можно было истолковать только как вопрос типа "может, убить кого надо?".

Дарий именно так и истолковал взгляд Молчуна:

– Убивать никого не надо. Вернее, совсем убивать не надо,– и уставился в потолок, состроив выражение лица «мол, я потолок не красил, я просто на него смотрю».

– Это как? – опешил Молчун.

Фраза Дария "не совсем убивать" его пугала и настораживала. В этом подростковом мозгу могла родиться любая сумасшедшая идея.

– Да, нам надо убрать всего-то нескольких глав святой церкви, – опередил всех с ответом Громила, не переставая усердно рыться уже в нижних ящиках.

– Вы совсем с ума сошли?– Молчун уставился на присутствующих. – Вы предлагаете мне, главе отдела порядка и чести столицы, убрать глав церкви? Вы в своем уме? А от тебя Дарий я такого вообще не ожидал! – и возмущенно уставился на принца, требуя объяснений.

– Ты не так понял, – Лис встал с кресла и стал ходить по кабинету, благо его габариты это позволяли.

– Нам надо, чтобы пятеро членов совета церкви каким-то образом ушли со своих постов, а потом мы поставим на их места своих представителей. Можешь рекомендовать нам пару, а лучше тройку своих кандидатов из числа твоих церковных убийц, которые смогут навести порядок в этой выгребной яме? Два кандидата у нас уже есть. Дело в том, что эти пятеро святош – заводилы и смутьяны, которые сегодня утром подали петицию императору о невозможности совмещения должностей Дария и потребовали отменить решение о назначении главы церкви. Мы еле-еле смогли отговорить принца от решения этого вопроса в его манере, т.е. со смертельным исходом. А Ботос и Менис поспорили с императором о том, что предпримет принц, чтобы разрулить ситуацию, и к чему это приведет, – Ветер приглушенно крякнул, то ли одобряя спор первых лиц империи, то ли предвкушая несомненно положительный для принца результат будущих его действий. – Нам дали негласное разрешение на любые действия, направленные на разрешение ситуации. Император сам пребывает в шоке от наглости и беспардонности святош и ждет от нас активных действий, чтобы поставить их на место. Вот мы и пришли к тебе за советом, прежде чем что-то предпринимать.

Молчун облегченно выдохнул, ведь все в итоге пока складывалось не так страшно, как ему показалось, потому что его возбужденный разум уже было начал рисовать картины развешенных на главной площади окровавленных тел глав церкви. Но расслабляться еще очень рано, ведь пока неизвестно, что придет в голову Дарию. Безмолвие принца вводило Молчуна в ступор, это означало только одно, что он выбирал один вариант из нескольких, обдумывая детали, и, скорее всего, склонялся в сторону самого кровопролитного, ведь измен и предательства принц не простит. В этом можно было не сомневаться. Может, лучше просто всех их удавить где-нибудь в подворотне по-тихому под видом ограбления? И все дела.

– Ну, а я-то, чем могу вам помочь? Ты моих горбиков видел, с ними хорошо пиво пить и в карты играть, а не в заговорах участвовать.

– Это ты зря! – Ветер благодушно посмотрел на Молчуна.

– Ты помнишь горбика, который предоставил нам план церковных помещений перед штурмом?

– Смутно, – Молчун наморщил лоб. – Я его, кстати, даже на утреннем построении не видел.

– Естественно! – прогудел от второго шкафа Громила. – Его и часть его людей уволили сразу после нашей попойки. Хотя, при чем тут он и его отдел надзора и розыска, мне совершенно не понятно.

– А что, у меня, оказывается, и такой отдел есть? – удивленно уставился на Громилу Молчун.

– Ну, можно сказать, был, но теперь уже нет, – Лис остановился перед Молчуном.

– Он сегодня с утра приходил к нам и просился со своими людьми в гвардию. Кстати, все его зовут Длинный. Когда он поведал, что здесь раньше творилось, даже мне стало жаль нашу империю.

– А можно поподробнее? – Молчун с интересом уставился на Лиса. – Судя по тому, что я слышу, он единственный в этом курятнике, кто является петухом, а не курицей. Конечно, вы поняли, что я хочу этим сказать.

– Легко!!! – радостный вопль Громилы говорил о том, что его поиски увенчались успехом.

– Длинный, заходи!

Дверь открылась, и в кабинет зашел, по правде, очень высокий человек. Его лицо можно было бы назвать приятным из-за правильных его черт и больших выразительных глаз, если бы не странная улыбка, которая, похоже, никогда его не покидала. Эта улыбка производила впечатление такое, как будто это был удар под дых. А точнее вводила окружающих в состояние рассеянности и тревоги, потому что было совсем неясно, хочет ли он погладить по головке или же воткнуть нож в сердце. Такой многогранной и противоречащей улыбки Молчун до сего времени никогда ни у кого не видел.

– Дылда! – крик Громилы разнесся по коридорам всего дома горбиков. – Если какая сволочь решит подслушать нас, прибей его. Принцу позволено иметь три жертвы в день, а мы с утра еще никого и пальцем не тронули. Где-то рядом что-то оглушительно упало, и сразу настала невероятная тишина. Дылда, сразу видно, проникся моментом, осознал всю ответственность, которую на него возложили, и переспросил:

– Как всегда, побольше крови?!

– Естественно, но не как в прошлый раз. Ну что за халтура? Оторвал только две ноги, и все. Принц был не доволен.

После этих слов, почти сразу же в соседнем кабинете разбилось окно, раздался звук смачного падения, а точнее глухого удара о землю и удаляющееся завывание не одного человека, а целой группы. Молчун переводил изумленный взгляд с Громилы на Дылду и обратно. Шутящий Громила – это еще куда ни шло, но шутящий Дылда – это уже конец света. Он что, тоже пьян?

– Не обращай на них внимания, – махнув рукой на Дылду, Дарий уселся на подоконник и уставился улицу. – Они вчера вместе с Длинным отмечали знакомство.

– А почему я ничего об этом не слышал? – удивленно уставился на Длинного Молчун. Попойки Громилы, как правило, потом еще дня три обсуждает весь город.

– А мы у моего брата в кабаке гуляли, – ответил Длинный. – У него болтливых работников нет. Опасно это для здоровья.

– Хороший кабачок. Потом покажешь, – сказал Молчун.

– Не проблема, – ответил Длинный и благожелательно улыбнулся.

– Так, переходим к делу, – Ветер ударил ладонями по коленкам. – Расскажи-ка нам всем, Длинный, в подробностях, что творится в этом учреждении горбатых и убогих. Можешь не стесняться, в том числе и в выражениях, чтобы понятнее было, ведь здесь все свои. А на правду никто не обидится, только "спасибо" скажут.

Длинный исподлобья оглядел всех присутствующих, как-то обреченно вздохнул и начал свое горькое повествование.

– Как вы все уже знаете, наше учреждение называется "Охрана порядка и чести". Я в последнее время возглавлял отдел охраны, а бывший глава нашего подразделения возглавлял отдел чести. В наши обязанности входили надзор и розыск преступников, а так же наблюдение за порядком в городе. Нам, к сожалению, при любых обстоятельствах было запрещено трогать любого из дворян, военных и церковников. Как вы понимаете, в столице это две трети населения. Ими, как раз, и занимался отдел чести. Скажу честно – хреново занимался, а если уж быть совсем откровенным, то совсем не занимался. Интриги, взятки, власть – вот неполный список того, чем дышал этот отдел. Мы, в силу отсутствия полномочий, не могли вмешиваться даже в ваши попойки, ведь вы же все военные, да к тому же каждый второй из вас дворянин, а наши коллеги всегда заняты другими делами, им не до таких мелочей. На сегодняшний день дело дошло уже даже до того, что главой всей преступности стал барон Гамс. Нам всем об этом хорошо известно, но мы не можем его трогать, потому что он гребаный дворянин, прости меня Святой ветер.

Все удивленно переглянулись. Молчун же вообще был в шоке, поскольку он понимал, что попал в болото, но не ожидал, что оно настолько тухлое.

– А прямые доказательства у тебя есть? Или все это твои домысли и догадки? – спросил Молчун у Длинного.

– Полные шкафы показаний и улик. Мы, как положено, передавали копии в отдел чести, но никаких действий они и не собирались предпринимать. Все были куплены на корню и закрывали глаза на все нарушения закона.

Повисла небольшая пауза, во время которой Дарию, похоже, пришла, как всегда, сумасшедшая идея, судя по его задумчивому, но в тоже время и ошарашенному виду. Он слез с подоконника и подошел к Длинному. Вид долговязого подростка и высокого, как сосна, бывшего начальника горбиков рядом мог вызвать улыбку, если бы не явно проступивший страх на лице Длинного. Дарий внимательно посмотрел сначала на своего учителя Молчуна, потом перевел взгляд на Длинного, который сразу начал как будто уменьшаться в размерах, и резко спросил:

– А на кого у тебя еще есть доказательства в совершенных им преступлениях в этом городе?

Длинный сглотнул, посмотрел грустно на Молчуна, потом испуганно на Дария и ответил:

– На всех. Даже на вас, мой принц, – и судя по выступившей испарине на лбу, начал уже прощаться с жизнью.

Дарий одобрительно кивнул. Ответ, очевидно, ему понравился. Подойдя к окну, он на мгновение задумался, глядя куда-то вдаль, а затем резко обернулся. Все от неожиданности вздрогнули не столько от самого этого маневра принца, сколько от его горящих от злости и бешенства глаз. И сама атмосфера в комнате была очень напряженной и не сулила ничего хорошего.

– А нет ли в этих твоих шкафчиках компромата на глав нашей церкви?!

Длинный еще раз вздрогнул и, как всем показалось, не сразу понял, о чем его спрашивают. Через какое-то время до него дошел смысл вопроса, пришло понимание, что от него ждут ответа, что нельзя испытывать терпение принца. Ответ он прокричал с такими интонациями, как будто бросился в горящий дом:

– Есть, мой принц! Есть на всех. Рудники как минимум им светят, а есть и такие, кому и вышки не избежать.

Дарий одобрительно кивнул и отошел к окну. Подумав с минуту, он медленно повернулся к самому на данный момент несчастному из своих учителей:

– Молчун, как ты думаешь, Длинный подойдет тебе в замы? Или все-таки рожей не вышел? Что скажешь? – и ехидно улыбнулся.

Молчун, быстро смекнув, что в его болоте нашелся хоть один нормальный человек, впервые изобразил на своем лице подобие улыбки и, не отрывая взгляда от принца, медленно проговорил:

– Я думаю, что да. Почти уверен. Он точно поможет мне разгрести эту помойку. С собранными его людьми сведениями мы наведем шороху не только в самой столице, но и во всей империи. Но, мой принц, судя по твоему взгляду, ты снова что-то задумал? Может, расскажешь своим учителям? О чем ты думаешь?

Дарий повернулся к Длинному и спросил:

– Скольким своим сотрудникам ты можешь абсолютно доверять?

Длинный задумался на секунду и выпалил:

– Всему отделу могу. Я сам их всех набирал и проверял. Нас сорок восемь человек.

– Как ты думаешь, сколько Теней нам может дать Ботос? – спросил Дарий у Молчуна.

– Всех, кто в данное время не охраняет дворец. Как только он узнает, что это твой план, он сам первый прибежит посмотреть, как он выражается, на представления Дария, – не раздумывая, ответил Молчун.

Все с интересом уставились на Дария в ожидании того, что тот, наконец, объяснит им, что он задумал.

– Значит, у нас есть где-то с полсотни Теней, порядка двухсот гвардейцев всех мастей, да и сотня вояк, наверное, тоже с удовольствием к нам присоединится.

Громила утвердительно кивнул, уж он-то знал вояк, как никто другой.

– Итого триста пятьдесят плюс люди Длинного. На мой взгляд, должно хватить, – продолжил размышлять вслух Дарий. Сосчитав всех участников своего плана, он начал быстро и молча, совсем как его отец, ходить по комнате, потом неожиданно остановился перед Длинным, задумчиво его осмотрел с головы до ног и тихо, почти шепотом, сказал:

– Если предашь меня, я тебе не завидую.

Длинный моментально побледнел и чуть было не упал в обморок. Чудовище, которое сейчас представлял из себя Дарий, вызывало страх, почти вселенский ужас, а то что он был подростком, только увеличивало эффект для тех, кто хоть сколько-нибудь его знал.

– Сколько тебе нужно времени, чтобы подготовить документы для ареста всех дворян, виновных в разного рода преступлениях, взяточников среди горбиков и святош (данные о них ты мне предоставишь отдельным списком), которым грозит наказание за содеянное не меньше, чем отправка на рудники?!

Длинный задумался буквально на пару секунд и отчеканил:

– До вечера управимся, мой принц. В принципе, они все готовы. Нам останется только отделить простых от рудничковых.

– Рудничковых! – Дарий просмаковал это невольно вырвавшееся из уст Длинного новое прозвище. – К обеду дашь приблизительные данные о группах и их численностях. Будем арестовывать преступников. Подготовь своих сотрудников, чтобы они четко знали, с кем им придется иметь дело, и как они должны действовать, чтобы не было проколов. Им придется вести группы захвата к каждому твоему рудничковому. Будь он дома, в кабаке или у любовницы, они должны это знать наверняка. Громила, ты сможешь так все организовать, чтобы ни один негодяй не смог ночью незаметно выскользнуть из города.

– А во сколько начнутся аресты? – Громила трезвел буквально на глазах. Он даже не думал, что сможет когда-нибудь поучаствовать в подобной операции. Руки уже чесались разобраться со знатными подонками и ворами.

– Я думаю, что стоит начинать часа в три ночи. Это самое удачное время, – Дарий вопросительно взглянул на Громилу.

– Без проблем. Я сейчас прошвырнусь кое-куда, чтобы именно нужные нам люди дежурили этой ночью. Я думаю, что никто из них не откажется поменять такую ночную смену на обычную дневную, – Громила чинно встал и вышел из кабинета.

Как только за ним закрылась дверь, и все услышали его тяжелые удаляющиеся шаги, азарт и возбуждение, охватившие всех, когда они узнали о планах Дария на предстоящую ночь, взяли свое.

– Ветер, Лис, на вас организация силовых групп. Все понятно?

Ветер не просто встал, а буквально вскочил с кресла и радостно ответил принцу:

– Дарий, мы все сделаем еще лучше, чем при взятии штурмом главной церкви, – он схватил чуть ли не в охапку опешившего от такой наглости Лиса и исчез за дверью.

Пришла очередь Молчуна получать приказания принца.

– Молчун, на тебе Тени и общая координация всего этого бедлама. Если возникнут какие-то проблемы, с которыми ты сам не сможешь справиться, то смело приходи ко мне. В наших общих интересах, чтобы ночью все прошло гладко.

Молчун встал и направился к выходу. Длинный, стоявший все это время в стороне, решил тихонько прошмыгнуть вслед за ним, понимая, какая каша заварилась из-за него, но эта его затея накрылась желтым медведем.

– А ты куда собрался? – Дарий суровым взглядом остановил его, застывшего с приподнятой, как у статуи, ногой. – Подойди сюда на секунду.

Длинный, как висельник, идущий на смерть, обреченно двинулся к принцу. Дарий еще раз осмотрел нового зама горбиков с головы до ног, словно выбирая, с какой части его костлявого тела начать его наказывать, и произнес каким-то глухим голосом:

– Дела мои в огонь. Понял? И предупреди всех тех, кто видел эти бумаги, чтобы не болтали, а то сам знаешь, что будет. Ведь читал же, что происходит, когда мне кто-то очень не нравится. И теперь о главном. Покажешь себя – будешь главой горбиков.

Длинный удивленно и испуганно вытаращился на принца:

– А как же Молчун?

Дарий устало вздохнул:

– Ну, какой из Молчуна горбик? Разве ты еще этого не понял?– и подошел к двери, но задержался на пороге.– К тому же, если ночью все пройдет хорошо, он завтра станет одним из глав церкви.

Длинный поперхнулся. Один из церковных убийц – глава церкви Святого ветра? Куда катится этот мир? Но стоп. О том, что Молчун – один из лучших в своем кровавом деле, знают немногие, и он сам об этом узнал только вчера, да и то случайно, во время пьянки. Остальные же знают только то, что он дворянин, достигший приличного звания в церковной иерархии. Ничего не скажешь, умеет наш принц манипулировать людьми в своих целях. И никогда нельзя предугадать, чего от него ждать. Одно все знали наверняка: или ты с ним, или ты мертв. Длинный, конечно, хотел жить, а потому уже всецело погрузился в обдумывание того, что ему поручалось. Да и что скрывать, нравился ему новый принц, именно новый, а не тот, что был кошмаром всего дворца. Длинный уже почти влюбленными глазами посмотрел на Дария:

– Мой принц, я вас не подведу! Клянусь! – выпалил он и встал перед принцем на колено.

Дарий взглянул на Длинного усталым взглядом старика, а не подростка:

– Не рановато, Длинный, ты встаешь передо мной на колено? Я же не император!

Длинный поднял уверенный взгляд на Дария:

– Для меня уже да!!! – и снова почтительно опустил глаза.

Дарий в сопровождении Дылды и шестерых гвардейцев направлялся на встречу с отцом. Что сказать отцу, он уже знал. Просмотренные вскользь документы, которые показал ему Длинный, не просто пугали, а повергали в шок от тех фактов, которыми они изобиловали. А потому в поддержке отца он нисколько не сомневался, но хотел большего. Ему не нужен был обычный суд над преступниками. Ему нужен был его личный суд, суд принца Дария. Более того, клятва Длинного задела его за живое. Его, пацана-малолетку, такие серьезные люди, как Длинный, уже воспринимают как императора. Куда его занесло? Ведь он не совсем этого хотел, вернее этого, но не такими темпами, не так быстро. Дарий вздохнул и оглядел свое сопровождение. Дылда, мой верный Дылда. Его взгляд рыскал из стороны в сторону, ища врагов, которые могут угрожать безопасности его любимого принца. Гвардейцы – здоровенные взрослые дядьки, видевшие все в своей жизни, но при этом готовые выполнять приказы пацана. Нет, не так. Выполнять приказы гвардейского принца. Святой ветер, зачем ты дал мне такую власть? Заче-е-е-е-е-е-м?..

Император Кор стоял перед окном, заложив руки за спину. Ботос замер посреди кабинета на вытяжку и не смел дышать. Он прекрасно знал, что означает эта поза императора. Она означает неприятности, большие неприятности.

–Ботос, ты можешь мне сказать, почему я узнаю о тех безобразиях, что творятся в моей столице, от сына, а не от главы своей тайной канцелярии или, на худой конец, от главы горбиков? – голос императора лился размеренно и четко, как ручей в лесу. Безразличный и беспристрастный тон голоса для тех, кто знал императора, значил многое.

– Мой император, в этом замешаны, насколько мне известно, в основном, люди вашей жены и святоши. А вы в свое время недвусмысленно приказали и тех, и других и пальцем не трогать. Меньше вони – крепче сон, – отрапортовал Ботос.

Император медленно повернулся к Ботосу. На его лице была только одна эмоция, но зато какая… Ненависть.

– Ну что ж, мои ошибки будет исправлять мой сын. У Дария хватит духу разгрести этот гадюшник. Император спокойно направился к стоящему в стороне столику с напитками, налил два бокала и, взяв их, подошел к Ботосу. Молча протянув один бокал Ботосу, кивнул ему на кресло. Ботос облегченно сел на самый краешек и залпом выпил все вино, от страха и напряжения не почувствовав даже его вкуса.

– Извини, старик, ты тут не причем, – император сел в кресло напротив и медленно отхлебнул из бокала.

– Я, конечно, знал, что моя жена – змея, да и родственнички ее – та еще банда, но чтоб настолько! – Кор устало откинулся в кресле. Обведя взглядом комнату, как будто в первый раз ее увидел, Кор уставился на бокал в своей руке.

– А где этот прощелыга-канцлер? Я, вроде, вызывал вас обоих, – осушив бокал залпом, Кор со злостью швырнул его, что было сил, об стену.

Ботос вздрогнул и проследил за разлетающимися осколками бокала.

– Он прячется от тебя, Кор. Ты его сильно напугал, – Ботос оторвался от осколков и увидел, что император сидит с закрытыми глазами и что-то бормочет про себя.– А заодно, он готовит аббатство Святой Звезды к наплыву долгожданных посетителей, то есть рудничков.

Император медленно открыл глаза и слабо хмыкнул, но было заметно, что в его глазах начала просыпаться жизнь, ненависть и тоска потихоньку уходили.

– Вот словечко ведь придумали. И ведь метко сказано, лучше не придумать. Точно, руднички, – он вытряхнул фрукты из вазы и налил себе туда вина. Ботос улыбнулся – Кор не меняется.

– Кор, ты можешь мне рассказать про ваш разговор с Дарием? Что мне ожидать от него сегодня ночью, а вернее уже часа через три? Не придется ли нам после его чистки срочно собирать войска, чтобы отбиться от твоих родственничков? Ой, извини, от родственников твоей ненаглядной? И, кстати, где Варая? Почему я не вижу ее уже целые сутки? – Ботос встал с кресла, подошел к столику и тоже налил себе вина.

– Давай, я отвечу тебе сначала на последний вопрос, – Кор посмотрел на бокал в руке Ботоса, потом на вазу в своей руке, затем быстро встал, отобрал бокал и всунул в руку оторопевшего Ботоса вазу.

– Варая тайно отправилась в горы Таруха за какими-то только ей известными травами. Я совершенно не удивлюсь, что Дарий как раз и рассчитывал на ее отсутствие. А вот про сам разговор с Дарием я могу тебе рассказать только вкратце, уж слишком он у нас выдался длинным и эмоциональным, – Кор подошел к окну и облокотился о подоконник.– Дарий меня обыграл с самого начала, а потом вынудил сделать все то, что ему было от меня нужно. Он без слов вошел ко мне в кабинет, сунул мне в руки краткую выдержку того, что творится у меня в столице, и дождался момента, когда я ярости взбесился от прочитанного. Потом он попросил разрешение на арест всех причастных к этим преступлениям и, естественно, сразу же получил его. Потом он потребовал, чтобы при аресте нескольких особо мерзких типов я разрешил ему их "случайно" убить, потому что они "типа сопротивлялись, а мы защищались". Я с удовольствием предоставил ему и такую возможность, даже взял с него обещание, чтобы он там вообще особо никого не жалел, – император развернулся к Ботосу, что позволило неожиданно увидеть сияющую улыбку его на лице из-за гордости за своего сына.– Потом, конечно, он попросил помощи военных и Теней, что я ему тоже пообещал. А вот потом… Потом он не просто попросил, а потребовал, чтобы судили их всех от его имени и только назначенные им самим люди, а не простые судьи. В обоснование своих настояний он привел недавний пример с Дылдой. Мне бы, старому, задуматься, зачем ему это надо, но я, как пьяный желтый медведь, уже ничего не соображал и даже выписал ему соответствующую бумагу с гербовой личной печаткой, что, как ты знаешь, придает этой бумажке имперскую законность на всей территории страны в течение месяца, как минимум,– Кор, улыбаясь, посмотрел на Ботоса, ожидая его реакции, но тот пока молчал, понимая, что рассказ еще не закончен. – А потом, уже когда уходил, Дарий как бы между прочим поинтересовался у меня двумя вещами.

– Какими? – уже не сдержался глава тайной канцелярии.

– Он спросил, уверен ли я в верности войск, несущих службу в городах и на границах империи. Я его, конечно, заверил, что все войска и их генералы преданы только мне и никому больше. Получив такой ответ, он только слегка кивнул мне, а потом выдал такое, что я понял, какой я все-таки плохой политик, даже в сравнении с собственным сыном – подростком.

Ботос затаил дыхание, предчувствуя, как минимум, что-то уж совсем из ряда вон выходящее.

– Он спросил, желательно ли мне, чтобы графиня Ториана осталась жива, или ее участь остается на его усмотрение?

Ботос медленно и с шипением выдохнул воздух, а потом резко присосался к вазе с вином, махом осушив ее.

– Но ведь это его мать! – Ботос ошеломленно уставился на императора.

– Да брось ты, Ботос. У него не было матери, и ты это прекрасно знаешь. Она любит только себя и деньги. А то, что у нее за душой и на душе, ты прекрасно знаешь. Вернее, не все знаешь. Помнишь, года три назад вся столица шумела о пропаже дочери генерала Фирса. Ну, так вот это было ее рук дело. Она решила омолодиться по совету какого-то неизвестно откуда взявшегося шарлатана, а для этого нужно было принять ванну из свежей крови девственницы. Кстати сказать, судя по ее даже самой маленькой ванной, там одной девушкой уж точно не отделаешься.