Текст книги "Принц Дарий (СИ)"

Автор книги: Alex Nik

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

– Интересно, это еще что за правила такие, что мешают продвижению науки и заставляют мучиться ученых? Кому нужны такие правила? Надо срочно что-то придумать.

"Да, у меня нет слов. Как же я раньше на все это не обращала внимания или не хотела в это верить? Вот кто занимался его образованием? Голову бы ему оторвать… Ладно, думаю, я за год– другой вправлю ему мозги. Главное – больше не пускать этот процесс на самотек", – подумала Варая и повторила свое предложение:

– Ну, что, Дарий, идем, или ты себя все еще плохо чувствуешь?

– Моя болезнь не может повлиять на наши с тобой уроки, так что я готов. Я так долго об этом мечтал, что легкое недомогание меня не остановит.

"Хм, еще бы ты не был готов".

Ветер сидел на подоконнике, грыз яблоко и ритмично размахивал ногами. Дело было на самом верхнем этаже башни, и сидел он лицом далеко не во внутрь комнаты, так что даже Громила понимал, что что-то очень сильно беспокоит его друга. Именно в такие моменты Ветра всегда тянуло на безумные поступки.

– Ну и что на этот раз случилось? – это уже ввалился в комнату Лис.

– А почему ты решил, что что-то случилось? – Ветер лениво оглянулся на Лиса, с остервенением вгрызся в сочное яблоко и снова уставился куда-то вдаль.

– Ну, во-первых, в нормальном состоянии ты не размахиваешь ногами, сидя на такой высоте, во-вторых, не находишься так долго на одном месте.

– И, в-третьих, не кидаешься с башни в охраняющих покой принца гвардейцев огрызками, – это уже заявился Молчун. – К тому же еще и промахиваешься.

– Это кто промахивается? Я промахиваюсь?! – похоже, последняя фраза Молчуна окончательно открыла дорогу плохому настроению Ветра.

– А как ты сам назовешь попадание в цель трех огрызков из пяти? Неужели меткостью?

Ветер начал возмущенно набирать в легкие воздух, готовя мощнейший звуковой удар по своему обидчику, но был вовремя остановлен подзатыльником Громилы, после которого от неожиданности чуть не сверзился в окно.

– Все заткнулись, а ты, – палец Громилы уперся в ошеломленно потирающего затылок Ветра, – сейчас объяснишь, что за критические дни у тебя начались и где ты пропадаешь уже два дня! Будешь снова молчать, полетишь вслед за огрызками. Поверь мне, я уж точно не промахнусь.

Ветер как-то сразу успокоился, быстро прикинув большую вероятность такой перспективы, а Лис кивком поблагодарил Громилу за своевременное вмешательство. Молчун, бурча себе под нос: "Вот это равновесие, даже с башни не хряпнулся", уселся в свободное кресло.

Ветер поерзал на подоконнике, осмотрел, почему-то потолок и начал:

– Дарий с Вараей уже вторые сутки находятся в главной лечебнице, заперлись в морге и, как говорят местные лекари, разделывают трупы. Похоже, болезнь Дария опасна и заразна, если уж Варая ей поддалась. Это конец света! – Ветер окинул взглядом всех присутствующих. – Что будем делать?

Молчун резко выдохнул и произнес:

– Фу, я-то думал, что что-то серьезное произошло, а про чудачества Дария с Вараей я узнал сразу же, не успели они запереться в морге.

Ветер вскочил на ноги и стал быстро ходить по комнате:

– Ты считаешь, что ничего не произошло? Где это видано, что потрошение людей – это нормально?

– Во-первых, не потрошат, а делают анатомическое вскрытие. Это мне объяснила сама Варая.

– Так ты уже и разговаривал с ними и нам ничего не сказал? – Ветер обидчиво посмотрел на Молчуна. – Какая разница, как это называется, это же сумасшествие.

Молчун задумчиво посмотрел на Ветра и спокойно произнес:

– Ты, по-моему, совсем не понимаешь, что режут людей они не ради удовольствия и не из любопытства, а для науки. Эти исследования позволяют узнать о многих болезнях и их последствиях. К тому же, в отличие от нас вами, они никого не убивают, ну, почти никого.

– Так, – это уже вмешался в разговор Лис, – вот по поводу "почти" можно поподробнее?

– Ну, Варая попросила меня договориться с тюрьмой, что бы ей выделили одного, а лучше двух смертников.

–А зачем? – Ветер обвиняюще посмотрел на Молчуна. – Явно ведь просит не беседы вести.

–Она хочет испытать на них новые противоядия и какие-то лекарства, прежде чем использовать их для лечения нормальных людей.

– Зачем испытывать противоядие, если их никто не травил? – это реплика Громилы вызвала истерический смех у всех собравшихся и тем самым развеяла туман напряженности.

– Ладно, посмеялись и хватит. Сейчас идем в тюрьму, забираем смертников и двигаемся к Варае. Она нас давно ждет.

Ветер не успел открыть рот для вопроса, как Громила схватил его за шкирку, поставил на ноги, и сказал:

– Вот Варае все свои дурацкие вопросы и задашь, перебаламутил всех, довел охрану до истерики. И все из-за чего? Из-за двух смертников и нескольких трупов. Не ожидал, что ты такой жмот.

– Я жмот? – Ветер возмущенно повернулся к Громиле.

– Ну, а как тебя еще назвать? Или ты обижаешься, что тебя не пригласили в морг лично поучаствовать?

Ветер возмущенно посопел и ускоренным шагом устремился за Молчуном, который уже скрылся за дверью. Громила устремился за ним следом, не забыв крикнуть остолбеневшему Лису:

– Догоняй, а то пропустишь самое интересное, – и скрылся за дверью.

Лис вздохнул и буркнул в ответ:

– Ну, точно приют убогих. Бежим скорее смотреть, как будут травить смертников. Сумасшедший дом какой-то, – еще раз вздохнул и пошел к двери.

Получить смертников на руки оказалось не так просто, как казалось. Назревал скандал, который мог привлечь внимание к происходящему, а это ни в чьи планы не входило.

Тюремный горбик сразу все понял, быстро вошел в наше пожелание позаимствовать смертников, но наотрез отказывался давать двоих.

– Этот гад говорит, что даст или четверых, или ни одного! – возмущался Громила. – Куда нам столько? Варая с Дарием еще столько отравы не придумали, чтобы на четверых хватило. Влетит нам за самоуправство! Что мы со всеми ними будем делать? Обратно, в тюрьму, их не возьмут.

После немыслимых угроз и оглашения всех возможных кар, грозящих обеим сторонам, гвардейцы в кои-то веки выкинули перед горбиком белый флаг и согласились-таки взять всех четверых. Когда горбика спросили, почему, мол, четверых, а не меньше, он только хмыкнул и ответил, мол, увидите сами.

После затяжного спуска в казематы гвардейцы, наконец, очутились в комнате смертников, где перед ними предстала живописная картина. В центре восседал человек, ну, никак не уступающий габаритами Громиле, что уже само по себе было чудом. Правда, из-за долгого пребывания в тюрьме он сильно оброс и приобрел, мягко говоря, не совсем приятный запах, от которого, казалось, воздух в камере потерял свою прозрачность и обрел сероватый оттенок, потому что с непривычки темнело в глазах. Положив головы ему на колени, рядом спали трое чумазых детей неопределенного возраста. Скорее всего, им было не больше четырнадцати. Громила, увидев все это, повернулся к тюремщику и спросил:

– За что приговорили детей, изверги? Они же и блохи не обидят?

Тюремщик нервно сглотнул и ответил:

– На этой четверке только доказанных тридцать трупов. А уж сколько еще их было – одному Святому ветру известно.

Молчун еще раз, но уже опасливо и с удивлением посмотрел на заключенных и переспросил:

– Тридцать? А за какой срок?

– За один день! Дети опаивали постояльцев, а этот, – горбик кивнул на Громилу N2, – давил по-тихому, тех, кто переживал знакомство с их отравой.

– Отравители идут на опыты к отравителю. Неисповедимы пути Святого ветра. Они хоть небуйные? – Молчун повернулся к тюремщику и требовательно посмотрел ему в глаза, чтобы уловить те чувства и эмоции, которые не выразить словами.

– Нет, но при одном условии – если не обижать мелких.

– А если обидеть?

– Ну, тогда лучше держаться подальше от этого немого верзилы.

– Так он еще и немой? – Громила подозрительно обошел скульптурную композицию из четверых смертников.

– Ну, во всяком случае, кроме мычания и рычания, мы от него ничего не слышали, – тюремщик пожал плечами, как бы подтверждая свои слова.

Значит так, – Ветер вышел на свет и обратился к смертникам, – есть возможность избежать смертной казни. Способ опасный, не скрою, но верный. Если согласитесь, то сюда больше точно никто не вернется. Пойдете по своей воле, или вам помочь?

Скульптура резко вскочила на все свои такие разные восемь ног и с недоверием уставилась восемью глазами на Ветра. Картина получилась угрожающая.

– А вы не врете, дяденька? – голос, явно, принадлежал девочке, и, похоже, ей было не больше двенадцати.

От звука этого совсем еще детского голоса Ветра передернуло. Не может в тюрьме, да еще в камере смертников находиться маленькая девочка. И не может обладательница такого чудесного звонкого голоска быть убийцей такого количества людей! Что-то тут не так.

– Не вру. Гвардейцы не врут. Ну что, вы готовы следовать за нами?

Дети посмотрели на своего защитника, тот им слегка кивнул, и голос девочки вновь прозвучал в каземате, как солнечный лучик:

– Мы согласны, ведите нас. Да поможет нам Святой ветер.

Колонна медленно выстроилась в цепочку и медленно двинулась на выход. "Чтобы я еще раз пошел за смертниками…", – то ли стон, то ли вопль разнесся по камере, и звук этот был удивительно похож на голос Лиса.

До морга пришлось идти через добрую половину города. В тюремную повозку могли уместиться или только смертники, или только их охрана. На странную процессию жители и гости столицы обратили внимание моментально. Шушуканье и отдельные громкие реплики жителей создавали странный звуковой фон двигающейся процессии. От всего этого становилось не по себе. Громила передернул плечами и тихо спросил у Ветра:

– Тебе не кажется, что пока мы дойдем до морга, весь город будет знать, что дарийцы по городу толпами водят смертников. И одному Святому ветру известно, какую причину они выдумают и что предпримут в ответ.

– Да-а-а, Лис почесал тыковку, – зря мы этот поход придумали. Надо было частями в повозке перевезти.

– Ага, – Ветер поморщился, – и как ты себе это представляешь? – он кивнул на смертников. – Как только бы мы разделили этих горемычных, громила N 2 нам бы устроил пляски Святого ветра с мордобитием.

– Не громила, а Дылда! Громила – это я, если Вы помните. А если забыли, то я могу освежить вашу память! Желающие есть? – недовольная реплика Громилы чуть развеяла похоронное настроение.

– Извини, Громила, мы учтем твои пожелания, – Лис улыбнулся. – А теперь давайте поднажмем, а то некоторые зеваки, по-моему, уже решили сопровождать нас. Мне хватает этого концерта из звякающих кандалов, а если нам еще и зрители подпевать начнут… Уу-у-у-у-у-у.

Все увеличили скорость, даже смертники. Сопровождение лишних любопытных глаз никому не нравилось.

По прибытии к моргу у всех возникло такое ощущение, что тот находится на осадном положении. Большое количество сотрудников находилось около парадного входа и оживленно о чем-то перешептывалось. Никто и не думал расходиться. Если бы не стена вокруг морга и охрана, к ним бы с удовольствием присоединились те многочисленные зеваки, которые пришли сюда вслед за процессией из тюрьмы. Но охрана, отстранив лишних людей, решила не искушать настроение самой этой странной и не весть откуда взявшейся компании, в которой нельзя было не узнать лучших солдат империи, и не мешать им в осуществлении того, для чего они сюда прибыли. Тем более что один взгляд, брошенный на Громилу, мог сразу натолкнуть на мысль, что морг – это далеко не самое страшное заведение, куда может попасть бедолага, который осмелится встать на его пути.

Группа гвардейцев и иже с ними, не обращая внимания на зрителей около входа, дружно ввалились в морг и, не пройдя и десяти шагов, уперлась в широкую спину Громилы. После секундного замешательства Лис обогнул внезапное препятствие и увидел завораживающую картину "Маньяки кушают, а все разбегаются".

Варая и Дарий в кровавых кожаных передниках сидели в углу за столом, пили горячий чай с булочками и мило о чем-то беседовали, а трое бледных и таких же измазанных с ног до головы сотрудников морга дрожащими руками и с подгибающимися коленками перетаскивали большие мешки из морга куда-то вниз.

– О, а вот и смертнички, – Варая и Дарий синхронно встали и направились к долгожданным посетителям.

Группа вновь прибывших непроизвольно попятилась, но выбежать из морга им не дал Дылда, которого одарил столбняком Святой Ветер, настигший его в проеме единственных дверей.

– Ва-а-а-рая, а м-м-может, м-м-мы п-п-пойдем, а вы т-т-тут сами разб-б-беретесь? – Громила неожиданно начал заикаться, а на его реплику вся группа, в том числе и смертники, синхронно кивнула.

– Куда это вы собрались? А смертников кто охранять будет? – Дарий оглядел гвардейцев, а потом Дылду с детьми – А почему смертник только один? И зачем вы в морг детей привели?

– А это непростые дети, а тоже смертники, – Ветер сглотнул и попытался спрятаться за Дылдой, но тот продолжал пребывать в ступоре, и затея Ветра не удалась.

– Это с каких пор в Ливадии стали приговаривать к смерти детей? – Варая возмущенно посмотрела на Лиса. – И что же они натворили?

– Доказанное отравление и удушение тридцати жертв, а может и более, – Лис вытянулся по струнке и отчеканил ответ, как на плацу.

Варая обошла застывшего Громилу и вытянувшегося во фрунт Лиса и приблизилась к маленькой девочке.

– Милая моя, правда то, что сказал дядя-гвардеец? – обратилась Варая к девочке, приседая на корточки, чтобы увидеть ее глаза.

Девочка засмущалась и почему-то посмотрела на Дылду. Тот одобрительно ей кивнул, и она, вздохнув, ответила:

– Да, это правда, но они первые начали.

– Что значит "первые начали"? – спросил подошедший сзади принц.

Переглядывание девочки и Дылды повторилось, пауза немного затянулась, но ответ все же был дан:

– Герцог Рух хотел меня забрать, но громила был против.

Громила очень удивился услышанному и попытался отойти назад, но уперся в Дылду, который, похоже, вообще застрял в проходе. А девочка продолжила:

– Герцог сказал, что ему наплевать, сколько мне лет, потому что у него давно уже не было такой молоденькой.

После этих слов девочка покраснела и шмыгнула носом. Варая ошарашено переводила взгляд то на девочку, то на Дылду.

– Он приказал вымыть меня и одеть поприличнее.

Тут вмешался мальчик, который все это время молчал и слушал, чтобы понять, куда и зачем их привели, кто все эти люди вокруг, и стоит ли им рассказывать, за что их приговорили к смерти. Он был чуть старше девочки:

– Он приказал своим слугам накормить ее, а вечером привезти к себе, – мальчик возмущенно топнул ногой. – А потом он сказал, что его слуги тоже не откажутся повеселиться.

Дарий ошарашено взирал на Вараю, как бы спрашивая, как это возможно в Ливадии. Всем было известно, что за интимные отношения с детьми, которым не исполнилось четырнадцати лет, полагалось наказание в виде пятидесяти плетей или смерть, что, в принципе, одно и тоже, только без мучений. Император очень не любил людей с такими наклонностями и за время своего царствования, кажется, вывел эту скверну, а вот нет, оказывается.

– Громила сказал, что со всеми не справится, и мы решили их отравить, – мальчик шмыгнул носом и продолжил. – После этого мы подмешали яд в вино, а тех, кто не стал пить, Громила удавил. Сказав это, мальчик опустил плечи и, подойдя к Дылде, обнял его.

–Да-а-а-а, и что теперь делать? – Ветер оглядывал всех присутствующих, ища ответа, как выйти из этого крайне неприятного положения.

– Как принц и глава церкви я отменяю назначенный приговор детям. А вот ты, Дылда, должен понимать, что тебя я простить не могу. Ты в пылу гнева вполне мог удавить вовсе не виновных людей. Ведь не пили, скорее всего, только самые младшие из слуг?

Дылда пристыжено кивнул, соглашаясь со словами принца.

– Но, я надеюсь, наш опыт пройдет удачно, и ты будешь прощен после того, как я тебя возьму на поруки. Ты согласен?

Дылда расплылся в улыбке и радостно закивал головой. Еще пару часов назад он и представить себе не мог, что жизнь его самого и детей так резко изменится, а точнее, не просто изменится, а продолжится и не где-нибудь, а рядом с самыми важными лицами империи, которые уж точно больше не дадут их никому в обиду.

– Значит так, – Варая обратилась к Лису, – детей вывести отсюда, помыть, одеть, накормить, напоить, а мы начнем свой эксперимент. Как только у нас будут результаты, мы вам их сразу сообщим. Дети как по команде ринулись к Дылде и вцепились в него, что было сил, давая всем присутствующим понять, что без боя они не сдадутся.

– Мы никуда не пойдем без него! Делайте свой экспирумент, а мы постоим и подождем, – девочка просительно посмотрела на Вараю, не отпуская Дылду.

– Ну что с вами делать? – Варая всплеснула руками, при этом с кровавого фартука на пол упало несколько капель.

Все опять громко сглотнули, уж очень это было страшное зрелище. А виновница наступившей тишины и охватившего всех ужаса тихо, но жестко закончила:

– Стойте здесь спокойно и не мешайте. Это займет минут пять, не больше. Можете принести несколько молитв Святому ветру, если знаете их. Я надеюсь, что все пройдет успешно, мы очень старались, – Варая задумчиво уставилась на Дария. – Как ты думаешь, дадим полную дозу или облегченную?

Дарий уже несколько минут задумчиво рассматривал Дылду, задавая себе тот же вопрос:

– А ему, похоже, нормальная доза как раз и будет облегченной, – сказал он, обведя всех взглядом, после которого Громилу пробрала икота, а Молчун вдруг исчез. – Громила, Ветер и Лис, положите Дылду на стол и привяжите его хорошенько, а то вдруг корчи начнутся, так и себя, и других может покалечить.

Громила взглянул на окровавленный стол и вздрогнул. Варая проследила за его взглядом и, хлопнув себя по лбу ладонью, громко закричала:

– Эй, лоботрясы, быстро вытереть стол, а тот он выглядит негигиенично и пугает порядочных людей.

Громила посмотрел на Лиса и спросил:

– Гугеично – это что?

– Не бери себе в голову, если по-простому, то это означает что-то типа "невкусно", – Лис махнул рукой.

– Ни фига себе не вкусно! Разве кишки и литра два крови могут быть вообще вкусными? – Громила еще раз сглотнул и уставился на мелькающих перед столом сотрудников морга.

– Да-а-а-а-а, вот как их Варая с Дарием выдрессировали. У меня в части даже плети не могли вызвать такой энтузиазм в работе и службе у некоторых солдат. Чтобы найти такой стимул, надо иметь талант, – Ветер заворожено смотрел за этим мельтешением, пытаясь понять, как они не падают на скользком полу.

– Ну вот, – Варая провела пальцем по столу и, удовлетворенно кивнув, повернулась к Лису, – стол готов, приступайте.

Дылда обреченно подошел к столу и улегся на него. Громила получив в руки моток каната, услужливо поданный сотрудником морга, не откладывая это черное дело, за минуту обмотал Дылду и, повернувшись к Дарию сказал:

– Все готово, – и резво переместился к двери, заняв стратегически выгодную позицию при неожиданной эвакуации.

Варая подошла к Дылде и произнесла:

– Сейчас мы будем испытывать новое лекарство. Для этого я тебе закреплю рот, чтобы мы могли спокойно залить тебе противоядие, чтобы ты не умер, когда подействует яд. Большая просьба – сильно не дергайся, а то лекарство от отравы существует пока только в одном экземпляре, и если ты его прольешь, то спасать тебя будет нечем.

Дылда ошарашено взглянул на Вараю и состроил на своем лице гримасу, означающую, что он все понял, конечно, но ему от этого не легче.

– Дарий начинай, –Варая отодвинулась в сторону, пропуская принца к подопытному. Дарий достал из ножен кинжал и полоснул по руке Дылды.

– Никогда не возьму у принца нож, чтобы яблоки почистить, – реплика Ветра была воспринята всеми окружающими с пониманием и с сожалением.

После минутного ожидания Дылда учащенно задышал, а потом резко выгнулся издав яростный рев. Рычащий и бьющийся в корчах Дылда, сначала пожелтел, а потом стал покрываться синими пятнами.

– Святая смерть! – как-то странно завывая, вскрикнул один из сотрудников морга и рухнул в обморок.

– Чего уставились?!!! – резкий окрик Вараи заставил всех прийти в себя. – Держите Дылду, а то я не смогу влить в него противоядие, пока он корчится.

И, правда, Дылда, хоть и связанный, выкидывал такие коленца, что огромный стол ходил под ним ходуном. Все резко ринулись удерживать Дылду, навалились на него, чтобы ограничить его возможные движения, и спустя несколько секунд Варая смогла относительно спокойно залить противоядие ему в рот. Еще через пять секунд Дылда стал успокаиваться и начала пропадать желтизна, но вот синие пятна остались.

Дарий обеспокоено вертелся вокруг пациента, ощупывая его, заглядывая в глаза, считая пульс, а Варая пыталась что-то найти у него во рту.

– Так, развяжите его. Он точно жив, но пока не пришел в себя, – Варая отвела от стола Дария, и они оживленно что-то стали друг другу доказывать.

Процесс избавления Дылды от пут прошел без эксцессов и жертв. Все замерли в ожидании, когда жертва эксперимента придет в себя. Вот, наконец, тело чуть вздрогнуло, рука медленно поднялась и дотронулась до лица, ощупала его, потом открылись глаза, и Дылда сел и уставился на свои руки с синими пятнами.

– Я похож на любимые занавески моей матери.

Девочка радостно взвизгнула и повисла у него на шее:

– Громила, ты разговариваешь!

– Не Громила, а Дылда, – обиженно произнес Громила, и все с облегчением улыбнулись.

Император задумчиво смотрел в окно и расковыривал дырку у себя в кармане. За последние три дня Дарий не переставал его удивлять. Мало того, что он своим походом в морг перебаламутил добрую половину столицы, так еще и умудрился даже Вараю привлечь к этому, а это уже ни в какие ворота не лезло. Император отвернулся от окна и обратился к рядом сидящему в кресле Ботосу :

– Ты можешь мне подробнее рассказать, что там учудил мой сынок? И какую роль во всем этом играет Варая? А то слухами уже переполнен весь дворец, при этом все они настолько нелепые и фантастические, что я уже не знаю, что и думать.

Ботос с не удовольствием отвлекся от бокала вина и обратил свои уставшие глаза на императора.

– Да, ничего особенного там не произошло. Дарий просто в своем репертуаре, а вот ты попал в серьезный переплет. Мало того, что тебе скоро придется казнить одного нечестного на руку судью, так еще нужно будет отправить в изгнание семью одного известного тебе герцога. Император удивленно уставился на Ботоса:

– А можно объяснить, что случилось и почему я вынужден выступать в роли палача?

– Легко! – Ботос уселся поудобнее в кресле. – Как тебе известно, Варая решила заняться воспитанием Дария.

Император согласно кивнул, а Ботос продолжил:

– После того, как Дарий и Варая заперлись в морге…

– Стоп, а какая связь между моргом и воспитанием? Не вижу логики. Или Варая решила, что атмосфера морга будет благотворно влиять на психо-физическое состоянии и степень усвоения материала Дарием?

– Нет, просто Варая решила начать с анатомии, а морг, как сам понимаешь, самое удобное для этого место.

Император кивнул и махнул рукой, давая понять, что ждет продолжения.

– Два дня они увлеченно проводили различные опыты, после которых им, естественно, понадобились подопытные.

– Ну, как смертники оказались в морге, я в курсе. После этого похода весь город жужжит и выплевывает такие слухи, что самого оторопь берет. Самый несуразный, какой я слышал, это тот, что преступников будут перевоспитывать с помощью святой силы Дария, император фыркнул. – А почему это нужно делать в морге им на ум не пришло. Ладно, что там дальше?

– Ну, во-первых, преступники оказались не совсем преступниками.

– Это как? Из-за этого ты сказал, что мне скоро придется казнить судью?

– Да, преступниками оказались три малолетних ребенка и копия Громилы. Небезызвестный тебе герцог и его люди были убиты за то, что потребовали себе на ночь двенадцатилетнюю девочку для понятных тебе развлечений.

Император упал в кресло и удивленно уставился на Ботоса:

– И почему я этого не знал раньше?

– Вот у судьи об этом и спросишь. Я его уже в подвале запер, а то гвардейцы, как пронюхали про это дело, очень настойчиво пытались его найти. Слава Святому Ветру, Тени оказались более расторопными, а то казнить, скорее всего, было бы уже некого.

Ботос отхлебнул вина и продолжил:

– Дарий – молодец. Когда узнал, что со смертниками приключилось, тут же их и помиловал.

– Как принц?

– Не-е-е-е, как глава церкви он имеет на это право. Умный мальчик растет. А так как Дылду простить не имел права, уж очень много душ, а точнее гнид, на нем осталось, он предложил ему участвовать в смертельном эксперименте, и если он выживет, то взять его на поруки теперь уже как принц.

Император повертелся в кресле, посмотрел на Ботоса и спросил:

– А причем здесь святая смерть, о которой голосят служители морга? И причем здесь святой Дарий – дарующий голос, о котором не менее увлеченно голосят тюремные горбики?

– Ну, тут все крайне просто. Эксперимент заключался в испытании противоядия от святой смерти, то есть того самого известного яда, который изобрел Дарий. А звание "дарующий голос" – это, вообще, смех. Дылда был от рождения немым. Как от страха в детстве потерял голос, так больше и не мог издавать никаких звуков, кроме мычания, а после испытания противоядия заголосил, как твоя жена, что теперь не остановишь. Более того, теперь Дылда стал настоящей тенью Дария. Представь себе Громилу, который не пьет, по бабам не шляется и все время тебя охраняет от всех бед.

– Да, ладно, чтобы Громила не пил, да еще постоянно меня охранял, быть такого не может – Вот-вот, а у Дария есть теперь такой телохранитель. Кстати, имей ввиду, что для него авторитетами являются Варая и Громила, а ты в этом списке не значишься, – Ботос радостно заржал.

– Ты чего ржешь? А ну, колись, при чем тут авторитет?

Ботос прекратил смеяться и удивленно посмотрел на императора:

– А ты что, все еще ничего не слышал про похождения Мениса?

– Нет, – император с интересом вытянулся в сторону Ботоса. – Давай рассказывай, не тяни. – Ну-у-у, Ботос решил выяснить про приключения Дария, так сказать, из первых рук. Когда он явился к Дарию, его комнату охранял Дылда. Конечно, он не знал, кто такой Менис, а Менис, в свою очередь, не знал, с кем имеет дело, и чем ему это грозит. Менис при очередной попытке пройти мимо Дылды, несмотря на его предупреждения, был послан гораздо дальше того, куда мог сам дойти.

– Ну-у, а Менис что?

– Менис вернулся с четверкой Теней и огреб по самое некуда.

Император весело заржал. Всегда весело, когда достается кому-то другому, а не тебе.

– Это тебе смешно, а Теням, которые вылетали из окна башни, заметь, что никто, как ты понимаешь, перед этим раму не открыл, было совсем не весело. Мениса успела спасти Варая, а не то он полетел бы следом. Гвардейцы после этого случая говорят, что им теперь сам черт не страшен. Двое громил – это классно. Особенно красиво и в мельчайших подробностях, смакуя детали и пытаясь воспроизвести звуки, они описывают траектории полетов вылетающих Теней и спорят о том, какая бы была она у Мениса, если бы не появилась Варая.

Император ржал, как бешеная лошадь, и медленно сползал с кресла на пол.

– А-а-а-а, рассказал уже значит, – Менис, входящий в кабинет, укоризненно посмотрел на Ботоса, а потом на умирающего от смеха императора. – А еще друзьями называются. Вы бы видели этого Дылду в действии, вам бы тогда тоже было не до смеха. Копия Громилы, но при этом никаких эмоций на лице. Жуть, – Менис передернул плечами. – Вы как хотите, а я бы вам не советовал ходить к Дарию без мощного сопровождения. Если он так его защищает только из-за того, что принц, видите ли, устал, и его нельзя будить, то, что будет с тем, кто захочет навредить Дарию?

– Да-а-а, повезло Дарию с телохранителями. Этих четверых и так хватало за глаза, а теперь еще и этот Дылда, – Ботос ухмыльнулся. – Кстати, забыл сказать, что проблем теперь только прибавится.

– Это еще почему? – Император подозрительно посмотрел на Ботоса.

– Да, потому что теперь у этих головорезов прибавилось приемников! Они взяли этих детей-убийц себе в ученики, чтобы Дарию не было скучно.

– У-у-у-у-у-у-у-у, надо срочно валить из столицы. Четверо таких учеников перевернут здесь все вверх дном, – император откинулся на кресло и опять весело заржал.

Дарий увлеченно рассматривал бедную клумбу и кустарник, а точнее то, что от них осталось после приземления Теней Мениса. Да-а-а, это я удачно приблизил к себе Дылду. Яд хорошо, но два таких кулака в придачу еще лучше. К сожалению, эксперименты в морге пока закончены, а так было здорово. Сколько всего интересного у человека внутри, аж дух захватывает. А еще, травить менее приятно, чем лечить от яда. Правда, обидно, что герцог был убит Дылдой, но никто же мне не запрещает испытать новый яд на судье, главное, чтобы Варая не узнала, а то обидится, что я ее не позвал. Как много вокруг всего занимательного! Как подействует новый яд на судью? Но об этом я узнаю только завтра, а сегодня меня ждут мои учителя и новая полоса препятствий.

Гвардейский принц

Глава 6

Имея трех коней, думай не о том,

как быстро ты поедешь, а о том,

как ты будешь их кормить.

мудрый банкир

Громила, с самого раннего утра хваставшийся новой и угрожающе непреодолимой полосой препятствий, меня не разочаровал. Это было что-то. Дистанция начиналась с нагромождения непонятных конструкций, обозначающих разрушенные стены какого-то замка. Где Громила отыскал столько мусора за столь короткое время, один Святой ветер знает. И как ему удалось найти идиотов, которые этой ночью соорудили такой сюрприз для меня, я вообще, наверное, никогда не узнаю. Ну, я, конечно, пониманию, если стены рухнут, то перебраться через них любому будет затруднительно, но чтоб на столько? Высота рухнувшей стены, судя по горе булыжников и деревянных конструкций, была, как минимум, метров тридцать. Где, я хочу, знать есть такие стены? Нигде нет. Это точно. Даже в священных писаниях нашей церкви Святого ветра упоминаемые стены были не ниже пятнадцати, но и не выше двадцати пяти метров. А сейчас и таких днем с огнем не сыщешь.

Далее следовал лабиринт с деревянными стенами, не очень большой на вид, но судя по довольной и не к добру ухмыляющейся морде Лиса, ничего хорошего это препятствие не сулило. Потом шли стандартные лестницы, качающиеся бревна и всякая ерунда, которую я часто в том или ином виде и вариациях проходил в последнее время. Но больше всего меня поразил заключительный этап этой полосы смерти – простая яма, наполненная грязной водой, и доска через нее. В чем здесь подвох, я не понимал, но вид дежурившего рядом Молчуна наводил на печальные мысли. С ямой, похоже, не все так просто.