Текст книги "Игра на выживание (СИ)"

Автор книги: Алексс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

"Адам сказал – это самая короткая дорога, – подумала девушка, покачиваясь в водительском кресле, – значит, так оно и есть. Навигатор всё равно не работает!"

Посмотрев в зеркало заднего вида, направленного в салон, Элина с удовлетворением отметила, что ребята оживлённо болтают, обсуждая впечатления от завода "ПЗЛ", куда вряд ли могли так запросто попасть, живя в нормальном мире. Сидящий на пассажирском сидении Адам о чём-то размышлял, рассеянно наблюдая за большими деревьями, медленно проплывающими за стеклом.

Решив нарушить молчание, девушка спросила:

– Что делаем дальше?

Немного подумав, Адам ответил:

– Теперь надежда только на Марека.

– В смысле? – не поняла Элина, и сразу уточнила: – Я про вертолёт!

– Пока не запущу двигатели, вряд ли смогу сказать что-то более определённое... – ответил Адам задумчиво, после чего с улыбкой на лице поинтересовался: – Или тебя "Сокол" в поисково-спасательной комплектации не устраивает?

Глядя вперёд и продолжая рулить, та пожала плечами:

– Не знаю, я в этом не разбираюсь...

– Хороший летательный аппарат, надёжный! – заверил девушку Адам. – Не сомневаюсь, что он пригоден к полёту! Нужно только зарядить аккумуляторы, заправить топливом и узнать, куда лететь...

Девушка задумалась. Её молчание длилось очень долго – секунд пятнадцать. Понимая, что Адам так и не ответил на главный вопрос, Элина с тревогой в голосе произнесла:

– Настоящий вертолёт – совсем не игрушка. Марек очень умный и способный мальчик, но...

– Не переживай, Элли, – успокоил её мужчина с грустной улыбкой на лице, – управлять машиной буду я.

Трейлер дёрнулся, после чего остановился прямо посреди лесной дороги – девушка нажала на тормоз и переключила коробку на нейтраль. Теперь она смотрела с недоверием на сидящего рядом мужчину, сомневаясь в том, что правильно поняла последнюю фразу.

– Управлять вертолётом буду я, – повторил Адам.

В следующий момент послышались звонкие голоса:

– Что случилось?

– Почему стоим?

Марек и Мирослава едва не ввалились в кабину, но проём оказался слишком узким для двоих, поэтому оттуда торчали лишь их растрёпанные головы.

– Всё нормально! – заверил ребят мужчина. – Возвращайтесь обратно!

– Сейчас поедем! – подтвердила девушка.

Заметив, что те не особо торопятся, с кровожадной улыбкой на лице она грозно рявкнула:

– Живо!

Когда брат с сестрой вернулись на свои места, движение возобновилось. Некоторое время Элина молчала, думая о своём. Точнее о том, с какой тоской Адам смотрел на облако, одиноко висящее в небе. Разговор о полёте тогда показался ничего не значащей фразой, обычным воспоминанием пожилого человека, мысленно вернувшегося в далёкое беззаботное детство. Сейчас утренняя история принимала иные очертания...

"А ведь это – самая настоящая тоска по небу, – подытожила Элина, – свойственная всем, кого "приземлили" вопреки их желанию..."

– Ты не говорил, что когда-то был лётчиком, – нарушила молчание девушка. – Только о работе в железнодорожном депо.

– Верно, так и есть, – ответил Адам негромко, – я обычный электрик...

Вовремя подавив рефлекторный позыв снова нажать на педаль тормоза, Элина глубоко вздохнула, чтобы унять внезапно возникшую дрожь в коленях.

– Поясни... – негромко, но требовательно сказала она, когда бешеное сердцебиение немного успокоилось.

Какое-то время Адам приводил в порядок свои мысли, затем произнёс:

– После техникума я действительно устроился электриком в тепловозное депо. Но это не вся история...

Элина не перебивала, и тот продолжил:

– С детства мечтал летать. Не важно как – пилотом самолёта, аэронавтом на воздушном шаре или просто размахивая крыльями из целлулоида. Даже хотел поступить в лётное училище, но когда увидел, какой там конкурс, понял – только зря потрачу время. Казалось, повзрослею, и детские мечты забудутся, растворятся, как у всех нормальных людей. Но разве это возможно, если в небе то и дело пролетают вертолёты...

Адам тяжко вздохнул.

– После техникума меня не взяли на "ПЗЛ". Сама понимаешь, государственный авиационный завод – серьёзное и ответственное дело. Ты вряд ли знаешь, что вертолёты Ми-2 производили только в Польше. Тогда это называлось – международная кооперация в рамках СЭВ. Естественно, на работу принимали лишь самых лучших. А у меня ни опыта, ни стажа. Но потом, спустя несколько лет, когда начался серийный выпуск "Сокола", понадобились новые работники – электрики, слесари и мотористы. К тому времени стаж у меня был, опыт тоже...

– Снова не взяли? – спросила Элина. – Почему?

Адам грустно усмехнулся:

– Взяли...

Девушка ждала продолжения истории, но мужчина лишь безучастно смотрел на дорогу. Понимая, что он и так рассказал больше, чем хотел, Элина некоторое время молчала. Затем, мысленно вернувшись к суровой реальности, не выдержала, и спросила:

– Ты уверен, что справишься с управлением?

– Да.

Глава вторая

Езда по шоссе в непосредственной близости от Будапешта оказалась задачей, требующей повышенного внимания, а по большей части, элементарной выдержки и умения держать себя в руках. Пара километров задним ходом, чтобы затем, вырулив на сервисную полосу, снова проделать тот же путь, но уже вперёд – кого угодно выведут из себя. В то же время, такие, условно "безвыходные ситуации" быстро научили заранее оценивать дорожную ситуацию, а не лезть напролом, увидев издалека большое скопление автомобилей. В любом случае, навык езды задним ходом никогда не лишний.

Уже примерно в ста километрах от столицы дорожный трафик, если таковым можно назвать попросту стоящие посреди проезжей части автомобили, заметно разрядился. Аварии тоже встречались, но по большей части не по ходу следования, а на встречной и реже на сервисной полосе. Странные столкновения – нелепые, будто это не реальная дорога, а игрушечная, где автомобилями управляли дети, которых вдруг позвали обедать, и они побросали пульты управления, оставив машинки стоять посреди дороги или ездить, как им вздумается. Во всяком случае, настоящие автокатастрофы с пожарами и взрывами бензобаков на глаза не попались ни разу.

Поначалу Андраш ещё пытался разглядеть за стёклами автомобилей людей, но потом окончательно убедился в правоте Ральфа – людей в фантоме быть не может – ни живых, ни мёртвых. И всё же, существовала радиостанция, упорно опровергающая очевидное. Она вещала безостановочно – пара часов различной музыки, действительно подобранной со вкусом и знанием различных стилей и направлений, через каждые пятнадцать минут сообщение на трёх языках – английском, немецком и польском, и снова мелодии и ритмы – рок, джаз и то, что принято называть попсой. На вопрос: "Как такое может быть?", Ральф ответил предельно коротко: "Исключительная ситуация, ничуть не опровергающая самого правила". Что таким образом он пытался сказать, молодой человек не пояснил.

Несмотря на то, что за всё время знакомства Ральф проявил себя человеком крайне неразговорчивым, перед тем как волшебным образом исчезнуть прямо на глазах у Андраша, всё же, он дал несколько полезных рекомендаций. По большей части касавшихся выживания в мире, где в принципе жить нельзя. Набор различного инструмента занимал половину заднего сидения, и главным предметом среди них по праву являлась монтировка, снятая с пожарного щита ещё на территории складского терминала. Там же лежал и чёрный шлем.

На вопрос:

– И что с ним прикажешь делать? Он всё равно неисправный! Или нет?

Ральф ответил:

– Основную схему отремонтировать невозможно, даже не пытайтесь. Но там есть отдельное устройство – автоматический маяк, к которому можно подсоединить внешнее питание. Это просто – полярность и напряжение роли не играют, переменный или постоянный ток – тоже не важно. В нормальном режиме он питается от основной схемы, но в исключительных ситуациях его можно вынуть и подключить к любому источнику напряжения, который удастся найти. Это сделано специально.

– Если всё так просто, – усмехнулся Андраш, – почему ты его сразу не включил?

– Не было времени, – коротко ответил Ральф.

Мужчина посмотрел на собеседника с недоверием:

– Неужели трёх часов, сколько мы сюда добирались, было мало? Ты ведь сам сказал, что проблем с подключением никаких?! Автомобильный аккумулятор для этого сгодится?

В голове Андраша уже роились мысли, свойственные полицейскому, сопоставляющему различные факты, чтобы на их основе сделать соответствующие выводы. Существовала очевидная нестыковка в "показаниях", и он за неё уцепился. Вместо того чтобы крепко задуматься и попытаться как-то выкрутиться из "неловкой ситуации", Ральф растерянно пожал плечами, и ответил:

– Когда я говорил "просто", имел в виду любого человека, разбирающегося в электрике. Он с подобной задачей легко справится, но у меня таких навыков нет. Возможно, для этого потребуется паяльник или какой-то другой инструмент. Если хотите, попробуйте сами...

Несмотря на то, что "зацепка" казалась бесспорной, Андрашу пришлось признать очевидное – этот парень вряд ли когда-нибудь чинил мопеды и паял светомузыку.

"По лицу видно – типичный гуманитарий, не способный просверлить дырку в стене, чтобы прикрепить к ней светильник, – подумал мужчина с сожалением. – Заставь такого ремонтировать электрическую розетку, и сразу можно скорую вызывать – током ударит или сам в обморок упадёт от страха..."

Не желая расписываться в собственном поражении, Андраш предпринял ещё одну осторожную попытку вывести Ральфа на "чистосердечное признание":

– Если произойдёт невероятное, и чудо действительно случится – маяк мне уже не понадобится! Верно?

На этот раз парень молчал дольше обычного, но затем ответил:

– Существует вероятность, что вы окажетесь не в своём мире.

– Как это "не в своём"? Поясни! – потребовал Андраш.

– Почти такой же, но чуть другой, – ответил Ральф уже без раздумий. – Когда вы обнаружите отличия, я буду уже далеко. И что тогда делать?

– Ты хочешь сказать, что существуют какие-то другие – параллельные миры?

Вместо простого ответа – "да" или "нет", Ральф нахмурился, и повторил фразу, которую доводилось слышать уже неоднократно:

– Я вообще не хочу с вами разговаривать!

Единственная тема, по которой молодой спутник охотно "сотрудничал со следствием" – действия, позволявшие как можно быстрее добраться до деревни, находящейся где-то в Польше. В подобных ситуациях Андраш использовал навигатор, но Ральф сразу сказал, что придётся поискать бумажную карту. А если точнее, атлас автомобильных дорог Европы, на поиски которого ушла уйма драгоценного времени. Почему здесь не работает система глобального позиционирования GPS, молодой человек объяснять отказался.

Следующая рекомендация касалась выбора автомобиля и типа топлива. Информация представлялась полезной, так как автозаправки не работали по причине банального отсутствия электричества, а каждый раз ползти под днище автомобиля, чтобы проткнув бак отвёрткой слить пять-семь литров бензина – то ещё развлечение. Мало кто заливает полный бак для повседневной городской езды – от дома до работы, потом обратно, а в воскресенье до супермаркета за продуктами. Зачем возить совершенно ненужный вес, когда самому Андрашу десяти литров хватало на неделю, да и для кошелька такие траты менее болезненны. Дальние поездки случались редко, но и в этом случае вероятность обсохнуть казалась чем-то немыслимым – на любой дороге заправки стоят через каждые десять-пятнадцать километров.

Нынешняя ситуация диктовала иную стратегию поведения. Сейчас полный бак – не роскошь, а насущная необходимость, от которой, возможно, будет зависеть чья-то жизнь – его собственная или незнакомцев, которых он надеялся найти, несмотря на категорическое отрицание Ральфа даже теоретической возможности выживания в этом мире. Он настаивал на том, что эти люди давно мертвы и работает лишь радиостанция, регулярно отправляющая в эфир сигнал о помощи. Тратить силы на бесконечные споры Андраш не стал, целиком полагаясь на интуицию, которая как заноза – жить не мешала, но постоянно напоминала о себе, нередко заставляя действовать вопреки здравому расчёту.

Грузовики с огромными ёмкостями, прикрепленными за кабиной по обе стороны рамы, попадались с такой регулярностью, что раздумывать особо не пришлось – только дизель. Выбор небольшого, юркого, но комфортного автомобиля трудности также не представлял – широчайший выбор на любой вкус и цвет.

Финальная часть "инструктажа" касалась питания, уже человеческого, что на тот момент показалось Андрашу бесполезной тратой времени. Ральф строго-настрого запретил питаться чем-то кроме печенья и минералки. Касательно соков, которые всегда представлялись "более полезным" вариантом, нежели просто вода, немного подумав, он ответил:

– Если только самые дешёвые, из концентрата. Вряд ли от них будет вред...

– Странный ты, – усмехнулся Андраш на такое "важное уточнение". – Натуральный продукт лучше! Разве нет?

Аргумент Ральфа в пользу "нездорового питания" звучал следующим образом:

– Вспомните, что стало с травой! Как подействует мёртвая клетчатка на человеческий организм? Безвредны только самые простые углеводы – сладкое печенье или сухари. Запивать обычной водой или минералкой. Так, чтобы наверняка!

* * *

Несмотря на то, что одиноко стоящий на бетонной площадке вертолёт выглядел готовым к полёту, его приборная панель на манипуляции Адама лишь жалобно моргнула лампочками, после чего вернулась в состояние глубокой спячки. Вопрос о количестве топлива в баках также остался без ответа. Как и ожидалось, зарядные кабели нашлись в специальной пластиковой коробке в паре метров от вертолётной площадки, но чтобы обнаружить в них электричество, необходимо оживить хотя бы часть оборудования, находящегося в ангаре, расположенном в непосредственной близости от взлётного поля. Там же стоял и топливозаправщик – небольшой автомобиль с цистерной, который тоже не завёлся. Вариант заправки канистрами Адам сразу отверг, представляя реальный объём штатного топливного бака вертолёта – что-то около тонны. Установленный в грузовой части кабины дополнительный бак, хотя и занимал много места, сам по себе весил мало, а потому вопрос его демонтажа пока не рассматривался. Массивный кронштейн с прикрученной к нему электрической лебёдкой, выдвижной штангой со шкивом, на котором болтался крюк-карабин на тонком стальном тросе, также вызывал вопросы, но в отличие от дополнительного бака, к легкосъёмным конструкциям не относился. В любом случае, здесь хватало того, что можно без сожалений выставить за борт – какие-то приборы медицинского назначения, складная кушетка с ручками для переноски, пластиковые ящики и картонные коробки, содержимое которых вряд ли представляло какую-то ценность.

Из кабины Адам забрал лишь кожаную сумку с формуляром, чтобы досконально изучить его содержимое. По крайней мере, пункты со второго по пятый: "Основные технические данные", "Индивидуальные особенности", "Комплектность", "Данные приёмо-сдаточных испытаний", а также пункты четырнадцатый и пятнадцатый: "Сведения о контрольных испытаниях" и "Ремонт". Остальные разделы интереса не представляли, но и их можно было неторопливо пролистать, чтобы составить общее представление о конкретном вертолёте, по бумагам называвшимся – "Изделием", и имевшим не только цифро-буквенную маркировку, но и индивидуальный номер.

И всё же, логика и здравый смысл указывали на то, что этот вертолёт полностью исправен и пригоден к полёту. Пожалуй, главный аргумент – наличие дополнительного топливного бака, который обычно устанавливался в случае необходимости перегона на дальние расстояния. Для полётов внутри Польши и различных испытаний штатного бака вполне достаточно.

* * *

Если первая поездка на "ПЗЛ" была обычной разведкой, то следующая могла состояться лишь после серьёзной подготовки. Как минимум, требовалось привезти необходимый инструмент для восстановления электропитания в ангаре. Задача номер один – запустить зарядную станцию, после чего можно заниматься всеми остальными делами – зарядкой аккумуляторов вертолёта и топливозаправщика. Дальше по ситуации, исходя из информации в формуляре, касающейся конкретного "изделия".

О демонтаже самодельного генератора, работавшего круглосуточно и снабжавшего электричеством весь дом, речи даже не шло. Низкое потребление топлива, стабильность частоты и напряжения, а также некритичное отношение к практически безостановочной работе – качества стандартные, но в одном устройстве едва ли совместимые. Тем не менее, небольшой и очень экономичный дизельный мотор от пожарной помпы и генератор от вертолёта Ми-2 подружились настолько удачно, что поначалу Адам сам не верил в успех. Со временем привык, и перестал считать чем-то удивительным. К сожалению, при всех неоспоримых достоинствах, этот агрегат был настолько неказистым на вид и неудобным для транспортировки, что вариант его перемещения куда бы то ни было однозначно исключался. Но и другой, абсолютно новый, сравнительно компактный трёхкиловаттный бензиновый генератор тоже "подарком" не стал – весил всё равно прилично. Предложение Элины сгонять в город за более лёгким и менее габаритным подкупало очевидными преимуществами, но Адам решил не рисковать – мощности могло не хватить, и тогда будет упущено время, столь ценное в нынешней ситуации. Найти небольшой микроавтобус в грузопассажирском варианте с распашными задними дверьми не составило труда. Его Адам "позаимствовал" у соседа, которого хорошо знал ещё в "прошлой жизни". Пара длинных досок и ручная лебёдка справились с задачей, на первый взгляд казавшейся трудновыполнимой.

Заметив, что Адам хочет что-то сказать, но не решается, Элина посмотрела на него с осуждением. Тоном, не подразумевающим никаких возражений, она сказала:

– Не забыл – мы одна команда!

– Ты о чём, Элли? – поинтересовался Адам.

В следующий момент выражение на лице девушки сменилось.

– Выкладывай, что тебя тревожит! – более мягким, но всё равно требовательным тоном произнесла девушка.

– Хотел тебя попросить о помощи, – пожав плечами, ответил мужчина, – но ты и без меня знаешь, чем заняться...

– Глупости! – ответила Элина. – Говори, что нужно делать!

– Уверена?

Тяжко вздохнув, она произнесла:

– От меня пользы всё равно никакой...

– Неправда! – ответил Адам. – Мы до сих пор живы! И это – целиком твоя заслуга!

Не вдохновившись столь явной поддержкой, с какой-то безнадёжностью в голосе Элина продолжила:

– Сейчас мы мало отличаемся от тараканов. Наш основной рацион – вода и сахар, а таблетки – комбинация адаптогенов и энергетиков. Мясо, которые мы едим – только видимость питания, попытка обмануть зрение и желудок. Мы серьёзно больны, и возможно, уже неизлечимы. Правильно говорят – работа помогает не только от безденежья, но и от тяжёлых мыслей.

– Что с ребятами, – с тревогой в голосе поинтересовался Адам, – так же плохо?

– Намного лучше. Молодые организмы более приспособлены к экстремальным ситуациям, но эти резервы небезграничны! – Элина поморщилась. – Так что, перестань болтать, и говори, что нужно делать!

– Добже! – утвердительно кивнул мужчина.

* * *

Та же дорога через лес, ведущая в обход Свидника, с высокими деревьями, велосипедными и пешеходными дорожками, присыпанными мелким гравием.

Машина немного покачивалась на неровностях асфальта, и Элина периодически посматривала в зеркало заднего вида, направленное в салон – не сдвинулся ли со своего места генератор, ящики с инструментами, различными материалами и небольшой сварочный аппарат. Что со всем этим собирается делать Адам, девушку не интересовало – ему виднее. В данный момент в её голове вертелись лишь два вопроса, и какой из них считать приоритетным, она пока не решила.

Первый – сколько времени понадобится Мареку, чтобы узнать маршрут? Или чуть иначе – Куда нужно лететь на вертолёте?

Второй – сможет ли Адам им управлять так, чтобы не потерпеть катастрофу сразу на взлёте, или потом, при посадке?

Поразмышляв над каждым из пунктов какое-то время, и убедившись в том, что её фантазия отказывается помогать, рисуя лишь самые пессимистичные сценарии, Элина окончательно расслабилась.

"Делай, что требуется, – подумала она с каким-то безразличием, – и будь что будет!"

Покачиваясь на пассажирском сидении в такт дорожным неровностям, Адам находился на грани бодрствования и дремотного состояния. Обычно во время совместных поездок Элина всегда спрашивала, можно включить музыку или не стоит? На этот раз девушка вела машину в полной тишине. По всей видимости, устраивать сеанс караоке сегодня она не планировала. Несмотря на то, что уже знакомая дорога к аэродрому не сулила никаких неожиданностей, Элина вела машину так, будто в любой момент из кустов может выскочить олень или навстречу выедет грузовик. Вероятно, она просто не хотела рисковать оборудованием, находящимся в салоне, и поэтому старалась плавно пройти любые неровности на асфальте, заранее снижая скорость, чтобы не приходилось резко жать на тормоз.

От монотонного движения с плавными покачиваниями вправо и влево Адам вновь впал в знакомое по прошлым поездкам состояние, которое он мысленно называл "расслоением". То самое, что испугало Марека, когда ему показалось, что сидящий за рулём мужчина вдруг стал бездушным роботом, перестав реагировать не только на слова, но и на прикосновения. Но именно осторожный толчок в бок в прошлый раз позволил Адаму "собраться" – вернуться к нормальному состоянию, когда сознание и тело составляют единую структуру, называемую человеком.

Если "виртуальное путешествие" по городу мужчина считал воспоминанием не слишком приятным, то парение в небе над дорогой – ощущение совсем иного рода – абсолютная свобода от всего, даже от сил тяготения. Попытка проанализировать состояние "расслоения", предпринятая сразу после того, как оно закончилось, привела к неожиданным выводам. Несомненно, каждая из его "ипостасей" отражала лишь часть того, кем Адам ощущал себя в обычном состоянии. Две другие "версии его самого" вообще не интересовались непростой ситуацией, в которой он оказался вместе с Элиной, Мирославой и Мареком, будто даже не знали об их существовании. Так обычно случается во сне, где всё происходящее настолько далеко от повседневной жизни, что внимание уделяется каким-то другим событиям, не имеющим к реальности никакого отношения.

Предположение, что Адам попросту уснул за рулём, продолжая пребывать в каком-то пограничном состоянии между сном и бодрствованием, позволявшем вести автомобиль и реагировать на внешние раздражители, казалось единственно верным. А когда Марек ткнул его в бок, Адам проснулся – именно так это выглядело со стороны. Люди иногда спят с открытыми глазами и даже отвечают на вопросы, если их спросить, а потом не помнят ничего – ни заданных вопросов, ни собственных ответов. Но все сны, насколько бы реальными они ни казались – со вкусами и запахами, забываются настолько быстро, что удержать в голове их содержание уже через минуту после пробуждения – непростая задача. А о том, чтобы вспомнить детали сна через час после пробуждения, даже говорить не приходится. Иногда в качестве отголоска сна остаётся яркая эмоция – радость, страх или что-то другое. Не подкреплённая конкретными "доказательствами", она так же быстро растворяется в повседневности.

Пару раз Адам пытался записать содержание своих наиболее ярких и вроде бы даже "имеющих глубокий смысл" снов, что называется, "по свежим следам", но спустя какое-то время, прочитав такое "озарение", безжалостно выбрасывал в мусорное ведро – подобные банальности не стоили бумаги, на которой написаны. Возможно, вырази он свои сновидения как-то иначе, другими словами, образами, они послужили бы неким ключом к пониманию "закоулков собственной души", но будучи обычным человеком, он вполне законно решил, что подобными исследованиями должны заниматься специалисты – психологи и психиатры.

Сейчас он так не считал, но с годами сновидения становились менее яркими и осмысленными, и теперь уже поздно навёрстывать упущенное.

Будучи несколько моложе, Адам живо интересовался тем, что собой представляет сон. Перечитал множество книг, где подробно разбиралась физиология спящего человека, следил за публикациями в журналах, обращал внимание на телепередачи, где обсуждались подобные темы, но внятных ответов они не дали. По всей видимости, человечество ничего не знало о том, что это за состояние, какими причинами вызвано, и какой несёт практический смысл. Различные версии, представленные в качестве "рабочих гипотез" и даже "научных открытий" по большей части выдавали желаемое за действительное. Утверждение о том, что во сне мозг упорядочивает информацию, полученную за предыдущий день или даже за несколько, не выдерживали никакой критики. Адам редко видел сновидения, которые явным образом отражали реальные события, произошедшие с ним в каком-то близком или отдалённом прошлом. Обычно это было что-то, лишь отдалённо напоминавшее реальность, будто всё происходит с ним в каком-то другом мире, где знакомые люди ведут себя совсем иначе, нежели в обычной жизни, а незнакомцы разговаривают так, будто знают его всю жизнь. И такие "нестыковки", пока спишь, не удивляют, наоборот, воспринимаются как данность.

Странный феномен, называемый Дежавю – нередко обсуждался в различных телешоу и даже приглашались эксперты-психологи, изучавшие его детально и подробно, опираясь на свидетельства множества "очевидцев". Единственный полезный вывод, вынесенный из таких обсуждений, указывал на то, что будущее событие, произошедшее в точности или почти так, как "предсказано", попросту приснилось – недавно или очень давно. Возможно, что такого рода "предупреждения" снятся чаще, может даже регулярно, но в силу удивительной "неуловимости" снов, человек об этом просто забывает или не придаёт должного значения. Другими словами, существование самого феномена Дежавю наука признала, и даже определила его наиболее вероятный источник – сновидение, но почему и с какой целью так происходит – до сих пор никому не известно.

Нынешняя ситуация в корне отличалась от сна. Свой "полёт наяву" Адам до сих пор помнил в мельчайших деталях – Что видел с высоты, какие ощущения при этом испытывал, о чём думал? Состояние "расслоения" однозначно не являлось сновидением в привычном понимании. И "путешествие" по городу, который в тот момент казался родным и знакомым. Притом, "нынешний Адам" знал наверняка, что никогда там не был. Во всяком случае, сейчас он уже не сомневался – большие вывески над витринами магазинов через дорогу были написаны на незнакомом языке, так же как и название улицы на табличке, что висела на углу здания. Адам поймал себя на мысли, что заинтересуйся он хотя бы одной такой надписью, и сознание "того Адама" быстро выдало бы нужный ответ, будто для него подобных вопросов не существовало.

По сумме ощущений и выводов, сделанных на их основе, Адам подвёл итог – "расслоение" – это точно не сон, а что-то совсем иное.

– Пан Главнокомандующий! – бодрым тоном произнесла Элина. – Жду приказаний!

Гул мотора смолк, и наступила тишина, вернувшая Адама из мира воспоминаний в суровую действительность – пора приниматься за работу. Посмотрев на девушку, мужчина молча кивнул.

Глава третья

Возня с перекоммутацией электрических кабелей заняла больше двух часов. Виной тому генератор, мощность которого оказалась явно недостаточной. И всё же, после отключения значительной части ненужных функций зарядной станции, мотор генератора мерно затарахтел, и стрелки приборов весело вздрогнув, приняли нужные положения.

Когда удалось завести заправщик, Адам подогнал его к вертолёту, и уже через несколько минут топливо начало заполнять штатный бак.

Все эти нехитрые процедуры он проделывал неоднократно, пускай и в далёкой молодости, когда помогал Георгию готовить машину к очередному испытательному полёту. И если принцип действия газотурбинных двигателей, находящихся сразу над кабиной, он представлял довольно смутно, то всю электрику "Сокола" знал досконально, хотя нужды в этом не было никакой. Во всяком случае, по мнению начальства. Адаму льстило, что опытный пилот-испытатель, всегда знавший, как поступать в экстренной ситуации, совершенно не разбирается ни в электротехнике, ни в электронике. И если Георгий, дёргая тот или иной тумблер вверх-вниз, просто исполнял некий ритуал, то Адам знал наверняка, какое исполнительное устройство сработало в данный момент – реле, переключатель, сервопривод или клапан. Электрическая схема вертолёта только на первый взгляд показалась каким-то жутким скоплением проводов и разнообразных коробочек. В реальности, она была намного проще тепловозной, которому всё равно некуда падать, если сгорит какой-нибудь предохранитель или вдруг залипнут контакты реле. Разве что, количество дублирующих электрических цепей, существующих на случай отказа основных, немного сбивало с толку, но разработчикам лучше знать. Когда Адам в полушутливой форме сообщил Георгию, что выбросил бы из "Сокола" половину ненужной электрики, тот грозно посмотрел на своего молодого товарища, и с назидательной интонацией произнёс:

– Техника безопасности пишется кровью!

Шутил тогда пилот-испытатель или говорил серьёзно, Адам так и не понял. Понимание глубинной сущности работы сложного механизма, внутри которого находишься – ни с чем несравнимое чувство, которое в полной мере способен оценить лишь тот, кто знает, как и зачем электричество движется по проводам. Но такое знание не стоит афишировать, и уж тем более – давать советы – начальство не любит выскочек-всезнаек.

Возможно, не подружись тогда пилот-испытатель и молодой электрик, не случилось бы и последующих за этим событий, которым Адам до сих пор не мог дать однозначную оценку – положительную или отрицательную? С одной стороны, будь он менее настойчив в своём стремлении поскорее увидеть грешную землю с высоты птичьего полёта, наверняка дослужился бы до какой-нибудь значимой должности в корпорации, и вышел на почётную пенсию, как человек, причастный к польскому авиастроению. С другой, случись такая возможность при каких-то других обстоятельствах, он вряд ли мог поступить иначе.

В тот день, чувствуя и повторяя все движения Георгия, держась за ручки спаренного управления, Адам почти поверил, что сам поднимает огромного механического жука в небо. Отчасти так и было, ведь все органы управления – для чего нужны и как действуют – давно изучены, не хватало лишь практики. Когда занимаешься чем-то изо дня в день, доводя движения рук и ног до автоматизма, управление любым механизмом не сложнее езды на велосипеде. Работает та самая моторика, реагирующая на любую нештатную ситуацию даже быстрее, чем разум. Возможно, прежние мысли молодого Адама, всего лишь следствие юношеского максимализма, но повзрослев, он не раз убедился в том, что бывают ситуации, когда думать некогда – нужно действовать!