Текст книги "Prison (СИ)"

Автор книги: agross

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

Чья-то рука схватила мое запястье и потащила за собой наверх. Я почувствовала, как меня вытащили из воды, подхватили на руки, а затем положили на твердую поверхность, но мир вокруг все равно стал погружаться во мрак.

Удар в грудь.

Еще один удар.

Вода вырвалась изо рта, и кто-то повернул меня на бок, не дав захлебнуться. Я закашлялась, выплевывая соленую воду. Мне показалось, что во мне был целый океан…

– Тули, – прозвучал низкий, смутно-знакомый мне голос.

Сделав, наконец, несколько желанных вздохов, я открыла глаза и увидела…

– Хеймдалль, – хрипло произнесла я. Неужели я попала в Асгард?! Честно говоря, на это я не рассчитывала, надеясь переместиться туда, где еще никогда не бывала. А здесь моему появлению могут не обрадоваться. Что ж, если меня казнят, значит, на то воля духов.

– Я не смогу сокрыть твоего появления, – словно догадавшись о моих мыслях, произнес страж. – Тебе придется многое объяснить Всеотцу.

Хеймдалль вел меня к тронному залу по роскошным коридорам дворца. Он не держал меня, словно преступника, но помогал, поддерживая под руку, как старого друга. Похоже, он сочувствует мне. Но по его глазам цвета янтаря сложно было хоть что-то понять: казалось, что они не просто смотрят на тебя, а видят всю подноготную твоей сущности и всего мирозданья в целом…

Один восседал на троне, держа в одной руке свой посох, а вторую положив на широкий подлокотник. Под взглядом его единственного глаза вновь захотелось испариться, лишь бы не чувствовать его тяжесть. Он слегка подался вперед, когда страж остановил меня перед ним, встав чуть в стороне, а затем устало поднялся и начал медленно спускаться ко мне по ступенькам. Участившееся сердцебиение грозило выдать мое волнение. Ну, как меня угораздило переместиться в один из двух миров, где меня считают преступником? Хотя, почему в один из двух миров?.. В Мидгарде ЩИТ тоже посадил бы меня под стражу.

– Как ты посмела вернуться сюда? Ты понимаешь, какую глупость ты совершила? – прозвучал властный голос Одина. Я виновато опустила голову и поняла, что я предстала перед Всеотцом в одной нижней рубахе, вся мокрая и с рунным браслетом на одной руке.

– Да, государь, – тихонько прохрипела я.

– Хоть ты и не являешься уроженкой Асгарда, тебе выдвинуто не меньше обвинений, чем всем остальным, – я чувствовала, как его тяжелый взгляд прожигал меня насквозь. – Все, кто помогал вам сбежать, были отправлены подавлять мятежников, как простые солдаты. И ты не останешься безнаказанной.

– Я подчинюсь любому Вашему решению, государь, – покорно произнесла я.

– Разумно. Но до меня дошли слухи о том, какой из тебя воин, – не без иронии в голосе произнес Один. Я залилась краской. Историю о том, как я метала ножи, видимо, услышал даже правитель. – Поэтому я приму иное решение на твой счет, – он повернулся ко мне спиной и стал подниматься по ступенькам обратно к трону. Боясь пошевелиться, я провожала его взглядом, стараясь предугадать, что же меня ждет.

– Тебе дадут чистую одежду и накормят, – сказал Один. Я не верила своим ушам. – Но не в тех покоях, что были отведены тебе ранее, а в темнице. Тули, гостья Асгарда, ты обвиняешься в содействии изменникам Асгарда и за это будешь заключена под стражу и находиться в тюрьме до тех пор, пока я не приму иного решения, – его голос гремел на весь зал. Впервые, когда надо мной вершили правосудие, я искренне раскаивалась в своих поступках. Ведь Один потерял сына и по моей вине тоже…

Стражники подошли ко мне с двух сторон и велели следовать за ними. Пройдя несколько витиеватых коридоров дворца, мы подошли к лестнице, которая слегка освещалась неким подобием факелов. Спустившись по ней, стражники толкнули тяжелые двери, и моему взору предстал длинный и широкий коридор, по обеим сторонам которого были расположены камеры. Абсолютно пустые, с белым полом, стенами и потолками, в меру просторные, но без излишеств… А в тех местах, где вместо стены было прозрачное стекло, их покрывала едва заметная тончайшая золотая сетка. Вряд ли это подобие электрического тока, как в камере ЩИТа. Скорее всего, это магия…

Меня вели мимо других преступников, которые с любопытством провожали нашу процессию взглядом. Самой разнообразной расы, мои будущие «соседи» что-то кричали мне вслед, но из тех обрывков фраз, что доносились до моих ушей, я не могла разобрать ни слова. Может, оно и к лучшему. Дойдя до конца коридора, один из стражников жестом велел мне войти в пустую камеру. И как только я зашла, за моей спиной образовалось стекло с золотой сеткой.

– Вам сейчас принесут одежду, – второй стражник мельком взглянул на мою мокрую рубаху, затем помедлил немного и с упреком произнес. – Эта камера предназначалась для Локи.

Слова продолжали звучать низким мужским голосом в моей голове, когда стражники ушли. Лучше бы он этого не говорил. Я повернулась: в камере стоял стол на изящных витых ножках, стул, выполненный в таком же стиле, и небольшая кушетка. На ней лежала книга. Я подошла поближе и взяла ее в руки. Это оказалась та самая книга на непонятном мне языке, в синем переплете, которую я перелистывала в комнате Локи. Глаза начали застилать слезы, а дыхание сбилось. Случайность? Нет, я уверена, что это сделано специально. Непонятно только, как такие подробности стали известны Одину. Наверно, от его взора ничто не укроется в Асгарде.

– Ваша одежда, – я и не заметила, как пришел один из стражников, держащий аккуратно сложенные одеяния. За ним второй, в руках которого был поднос с куском мяса, овощами, кувшином с водой и кубком. Они положили все на стол и молча вышли из камеры, снова заключая меня золотистой сеткой.

– Если вы не знаете этого языка, то мы можем принести вам другую, – один из охранников кивнул на книгу в моих руках. Я подняла на него глаза и почувствовала, как слеза упала на синюю обложку.

– Нет. Прошу, можно мне оставить ее? – я невольно всхлипнула. – Я бы очень хотела ее посмотреть…

Стражник отвернулся и ушел вслед за своим товарищем. Напротив моей камеры был проход в еще один коридор, который вел в другое помещение. Я забилась в угол своего нового жилища и, повернувшись к стене, стянула с себя мокрую рубаху.

Развернув ткань, что мне принесли, я невольно ахнула. В моих руках было простое льняное платье темно-зеленого цвета. Как раз того оттенка, что предпочитал в своих одеждах Локи. Наверное, меня решили свести с ума… Дрожащими руками я надела платье и села на кушетку. Что мне теперь делать? Попытаться бежать? Умолять выпустить? Мне не хотелось ни того, ни другого… Я была абсолютно одинока здесь, но на данный момент это как раз то, что может мне помочь. Побыть одной, осознать все, что со мной произошло. И главное – понять, как мне теперь существовать в этой жизни…

Я и сама не заметила, как успела задремать. Сквозь сон я услышала чьи-то тяжелые шаги. Встав с кушетки, я прильнула к стеклу, немного заглядывая в коридор, и увидела шедшего ко мне Одина. Он остановился напротив меня, и золотистая сетка в миг пропала вместе со стеклом. Всеотец шагнул в камеру и медленно подошел ко мне.

– Ты ничего не съела, дитя, – негромко начал говорить он. – Тебе не по нраву еда, которую принесли?

– Спасибо, государь, – мой голос дрожал. Я пыталась понять цель его визита. – Я не голодна.

– Кусок в горло не лезет? – с сочувствием спросил он. Меня удивила его перемена настроения. – Я не держу на тебя зла, девочка. Ты виновата меньше всех… Но я не могу поступить иначе.

– Понимаю, – выдохнула я, посмотрев в пол. Если бы он знал, что именно я перенесла драккар туда, где Локи встретил свою смерть… – Но чувствую, что мне все же надо извиниться. Теперь все девять миров находятся в большой опасности, – я вдруг вспомнила, что говорил Тор об эфире и Малеките, когда мы находились в Мидгарде. – Но если бы я сразу попыталась их остановить, то возможно, он был бы жив… – дрожащим голосом сказала я, и в моей памяти мелькнуло бездыханное тело Локи.

– Вы были с ним близки? – неожиданно спросил царь. – Он никогда бы не поделился со мной ничем подобным. – поспешил объяснить он свой вопрос. – Локи был приемным сыном. Но мы любили его, как родного. Я был бы рад, если бы прекрасная дева, такая как ты, когда-нибудь подарила бы ему свою любовь…

Слезы вмиг вернулись, а сердце болезненно сжалось. Я с шумом выдохнула и вытерла намокшие веки.

– А я была бы рада подарить ему эту любовь, – тихо произнесла я и разрешила себе дать волю чувствам. Я расплакалась, как ребенок.

Один по-отечески обнял меня и стал гладить по волосам. Обычно мне не нравилось, когда меня жалели, но сейчас я поняла, как же мне это было необходимо! Зачем я сбежала из Мидгарда? Почему? Наверно потому, что не хотела видеть, как Джейн с любовью глядит в глаза Тору, а тот отвечает ей взаимностью… Ведь я это все потеряла, даже не успев обрести! Я поступила так эгоистично, бросив их в беде, на Земле, лишь потому, что душа требовала, чтобы ее не терзали больше, но хотя бы немного утешили. Слишком много выпало на мою долю. Слишком многих я потеряла. И когда умер тот, кого я, сама того не понимая, успела полюбить, я сломалась окончательно. Их больше нет, но мне жаль себя. Ведь я осталась здесь. Я одна. С огромной дырой в том месте, где должно было быть сердце.

– Плачь, дитя, – тихо сказал Один. – Слезы очищают, – он проводил ладонью по моим волосам, а я во всю хлюпала носом, роняя слезы на его камзол. – Ты еще так юна! И жизнь преподаст тебе еще столько уроков! Первый тебе объяснили совсем недавно, но ты его так и не усвоила.

Я снова всхлипнула и подняла на царя непонимающий взгляд. Он доброжелательно и грустно улыбнулся мне, а затем взял меня за руки и тихо произнес:

– Не доверяй никому.

Слезы перестали катиться по щекам. Я смотрела на Одина снизу вверх. Не может быть. Он просто не может этого знать. Этих слов не мог услышать даже Тор. Это совпадение.

Один рассмеялся неестественным для него смехом, и я резко вырвала свои руки. Этот смех… Я ошарашено смотрела, как Всеотец покрылся легким золотисто-зеленым свечением, и в тех местах, где оно постепенно исчезало, появлялись до боли знакомые черты.

Передо мной стоял Локи.

– Чудное платье! – рассмеялся он. – Тебе так идет этот цвет!

Я не могла вздохнуть. Все эмоции, что копились во мне в течение всех этих дней, рвались наружу, не давая сделать вздох. Дикая злость. Безграничное счастье. Лютая ярость. Самые противоречивые чувства терзали меня изнутри. А он, довольный, стоял напротив меня, ухмылялся своей «фирменной» улыбкой и…

Он жив. Он жив! О, духи! Он ЖИВ!

Дрожащими руками я потянулась к его лицу и прикоснулась ладонями к щекам. Он жив. Локи, обхватив меня одной рукой за талию, притянул к себе, а второй провел по волосам, но уже совсем не по-отечески, разделив пряди длинными пальцами. Я прильнула к его губам, слабо отдавая себе отчет в том, что делаю, но мне было все равно. Он жив. Локи, наклонившись ко мне, ответил на поцелуй, отчего в душе тут же образовалась приятная легкость, а разум рассыпался на мелкие кусочки, отказываясь воспринимать все, что здесь происходит. Может, я все-таки сошла с ума?..

Прервав поцелуй, Локи хитро улыбнулся, смотря на меня своими изумрудными глазами. Я тяжело дышала, пытаясь совладать с чувствами, которые испытывала. Во мне боролись два желания: опять его поцеловать или как следует ему врезать.

– Проклятье! – выдохнула я и со всего маху ударила его кулаком в лицо. От удара, в который я вложила всю злость, что накопилась во мне, Локи немного откинулся и схватился рукой за подбородок. Улыбнувшись, он озорно взглянул на меня.

– Согласен, мог бы сказать и чуть раньше, – он театрально поднял глаза наверх и со смехом стал растирать место удара. – Но тогда бы я ничего не услышал!

И тут я вспомнила, что поделилась с Одином всем тем, сокровенным, что недавно только открылось мне самой… И все это слушал вовсе не Один, а Локи! Дышать стало еще тяжелее, поэтому я не придумала ничего лучше, как выплеснуть ярость на Бога Обмана, ударив его еще разок. Но на этот раз, Локи перехватил мою руку и крепко прижал меня к себе.

– Твоя первая реакция понравилась мне больше, – с легкой издевкой произнес он, стараясь меня усмирить. Я же изо всех сил билась в его руках, желая разукрасить синяками любимое лицо. Он снова поцеловал меня, заставляя обмякнуть в его объятиях и, наконец, сдаться…

– Так-то лучше, смертная, – прошептал Локи. Я улыбнулась и провела рукой по его спине, заставляя одежду воспламениться. Нет, одним ударом я была недостаточно отомщена.

– Да что же ты творишь, женщина! – со смехом воскликнул Бог Обмана и быстрыми движениями скинул горящий плащ.

– Вот так действительно лучше! – торжествующе улыбнулась я.

========== Глава 13. Сон и реальность. ==========

Мир вокруг меня сделал очередной кульбит. Я чувствовала себя эмоционально выпотрошенной. За последнее время на меня свалилось столько событий, что теперь хотелось только одного: забыться глубоким и безмятежным сном. Но уснуть не удавалось. Сердце радостно трепетало в груди от того, что Локи оказался живым и здоровым, а губы помнили его прикосновения, и это все заставляло меня улыбаться как слабоумную.

Локи сказал, что вернется позже, и я получу ответы на все свои вопросы. Когда он снова принял облик Одина, мне вдруг стало не по себе. А вдруг он не придет? А что, если это все приснилось мне? Или Всеотцу все-таки удалось свести меня с ума? Но затем, я услышала тихий и насмешливый голос трикстера в своей голове.

Я практически чувствую, как ты паникуешь! Если тебе удастся поспать, то ты будешь адекватнее принимать решения, когда я вернусь.

Услышав это, я усмехнулась. Он здесь и никуда не исчезнет. Хотя, сложно говорить о Локи с уверенностью. Наверно, можно только слепо довериться ему. Довериться Божеству Обмана и Лжи. Потрясающе!

Обернувшись, я заметила стоящий на столе поднос с едой. Я только сейчас поняла, что ничего не ела уже пару дней, поэтому схватила рукой несколько аккуратно нарезанных кусков мяса и с жадностью начала есть, наслаждаясь его изумительным вкусом. Интересно, всех заключенных так кормят? Или у меня особые привилегии? Съев все, что лежало на подносе, я быстрыми глотками осушила полкувшина с водой. А затем, мысленно порадовавшись, что никто не видел моего небольшого «пиршества», снова легла на кушетку, с удовольствием отмечая, что зудящая головная боль постепенно проходит. Видимо, голова болела не только от пролитых слез, но и от голода.

Я подложила ладонь под голову, звякнув магическим браслетом, и прикрыла глаза, чувствуя тяжесть своего уставшего тела.

POV Локи

Я ощущал ее страх. Она боится. Боится, что правда, открывшаяся ей, – лишь иллюзия. Она боится проснуться снова одинокой. И этот страх грозил вымотать ее эмоционально. А девчонке и без того немало досталось… Может, и не стоило ее так мучить. Но тогда обман мог бы раскрыться. А если бы я полностью открыл ей свои планы, то моя «смерть» не была бы настолько правдоподобной. Да и, признаться, было приятно услышать, что ее дружба ко мне превратилась в нечто большее. Интересно, она отдает себе отчет в том, КОГО она полюбила? Сомневаюсь… Но и лукавить самому себе нет смысла, я тоже не могу относиться к ней просто как к другу. Вот только то, что я испытывал к ней, невозможно обрисовать каким-то конкретным словом. Жители Мидгарда вкладывают в слово «любовь» столько смысла, а ведь то чувство, что они имеют в виду, настолько многогранно, что не может быть охарактеризовано обыкновенным набором звуков. Все гораздо сложнее и глубже…

Слушая военные отчеты, я невольно вспомнил, как смотрела на меня Тули, когда я сбросил иллюзорное обличье Одина и предстал перед ней во всей красе. И то, что было потом…

Это милое создание теперь выглядит словно тень: скулы и ключицы стали выделяться еще больше, а тонкие запястья исхудали настолько, что казалось, их можно легко сломать, просто сжав в руке. Надо будет ее немного откормить…

Выслушав отчеты о мятежниках в Ванахейме, я отпустил докладчиков и направился к темнице. Надеюсь, девчонка все-таки смогла хоть немного поспать. В том состоянии, в каком она явилась сюда, нельзя мыслить разумно. Будь она просто человеком, все события вовсе могли лишить ее рассудка. Подойдя к камере, я мгновение помедлил, засмотревшись на смертную. Девушка безмятежно спала, положив голову на руку. Растрепанные медные волосы спадали на лицо. Забавная смертная. В день нашей первой встречи она так настороженно относилась ко мне, словно чувствуя опасность. А сейчас она готова довериться каждому моему слову. И, как не прискорбно, не все ответы, которых она так ждет, будут правдивыми. Ради ее же блага истина будет раскрыта ровно настолько, насколько я посчитаю нужным.

Мои размышления прервал смех спящей девушки. Поразительно, она смеется во сне… Я без труда мог бы заглянуть в ее сознание и узнать, что же вызвало улыбку. Но, вопреки своему любопытству, решил оставить ей возможность в полной мере насладиться своим сном. Приняв свой настоящий облик, я вошел в камеру и присел рядом с ней на кушетку. Пожалуй, позволю поспать ей еще немного. Тяжело признавать, но, похоже, что рядом с этой девчонкой я становлюсь мягче… Довольно досадный факт, но он доставляет мне наслаждение…

Вдруг девчонка резко вздохнула, и ее дыхание стало прерывистым и неравномерным. Она сжалась в комок и закричала, прижимая руки к животу. Я схватил ее, пытаясь разбудить, но мне это не удалось.

– Смертная! – крикнул я, тряся ее за плечи. – Немедленно проснись! – мне с трудом удалось положить ее на спину, и тут моему взору предстало растекающееся кровавое пятно в боку девчонки.

На миг. Всего лишь на миг мое сердце охватило страх за смертную. Дальнейшие действия совершались абсолютно уверенно и без тени сомнения. Я обхватил ее голову, положив ладонь на висок, и наклонился к самому уху девушки…

POV Тули

Как прекрасно утро в монастырском саду. Солнце недавно взошло, и мощеные дорожки были полны спешащими по своим делам монахами в черных одеяниях. Весь сад наполнял аромат цветущих растений, с любовью посаженных послушниками. Не далеко от меня журчали искусственно созданные ручьи. Воздух был наполнен утренней свежестью и невесомым ощущением спокойствия. Так всегда было в стенах монастыря. Никакая суета не отвлечет тебя от выполнения твоего послушания.

Я трудилась, выкапывая глубокую ямку для саженцев, и пересадив их туда, удобряла, чтобы те прижились на новом месте. Этот кустарник любил тепло, поэтому работа шла на самой солнечной площадке сада. Если духам понравится мой труд, саженцы вскоре будут радовать их, а заодно и нас, прекрасными маленькими белыми цветами.

Мои глаза закрыли чьи-то мягкие ладошки. Испачканными землей руками я обхватила их и тут же услышала звонкий смех. Нурава! Я обернулась, убирая ее руки с глаз, и увидела лицо своей сестрички. А позади нее стоял улыбающийся Вало. Нурава, была задрапирована в легкую кремовую ткань, а ее светлые волосы аккуратно заплетены на голове. Ярко-голубые глаза были полны радости и любви. Веснушки же придавали ее лицу какое-то особенное, детское озорство, что так украшало девушку. Вало, облаченный в воинские доспехи, с теплотой улыбался очередной маленькой шутке сестры. Его светлые волосы, как всегда, были взъерошены, а во взгляде голубых глаз читалась искренняя нежность и любовь к нам, его сестрам.

Обняв меня, Вало и Нурава предложили присесть на теплые камни. Мне было очень жарко под тяжелыми черными монашескими одеждами, но, несмотря на это, я с удовольствием слушала, как Нурава, схватив мою руку, с упоением рассказывает своим дивным голоском о маме. Они смеются… Кажется, будто их смех переплетается с журчащим неподалеку ручьем и превращается в невесомую, едва уловимую музыку. Закрыв глаза, я подставила лицо под нежные лучи утреннего солнца, наслаждаясь моментом и дивной музыкой природы и родных голосов.

Неожиданно смех стих. Кто-то или что-то загородило солнце. Во мне стало разрастаться ощущение абсолютной пустоты. Открыв глаза, я увидела Вало, схваченного судебным приставом. Он крепко держал теперь уже связанные руки брата у него за спиной, а в ногах у них лежало бездыханное тело Нуравы…

– Нет! Нет! – я попыталась рвануть к брату и, позабыв все обещания, данные монахам, охватить пламенем врага, но не могла пошевелиться. Все тело будто парализовало. Вало затаил дыхание, испуганно смотря мне в глаза.

– Мы найдем тебя, – раздался жуткий, пробирающий до костей голос пристава, и, подняв свободной рукой короткий меч, он всадил его под ребра Вало.

Я почувствовала резкую боль в боку, которая постепенно стала охватывать все тело. И снова я ничего не могу сделать, только кричать от боли и бессилия.

…это обман. Немедленно просыпайся! Сейчас же!

Реальность вернулась ко мне настолько внезапно, что я еще какое-то время не могла понять, где нахожусь. Локи сидел за мной, прижимая одной рукой мою голову к себе. Я судорожно вцепилась в него, будто боясь снова упасть в бездну этого кошмара…

– Они ищут меня! – я задыхалась. – Они… Они… – вдруг я с ужасом поняла, что до сих пор чувствую боль, которая ощущалась во сне. Опустив глаза, я обнаружила разрезанную ткань и растекающуюся по платью кровь. Локи аккуратно подцепил края разреза и рванул их, открывая рану. Промокнув платьем кровь, он оценивающе посмотрел, насколько опасна рана.

– Неглубокая, быстро заживет, – с облегчением выдохнул он. – Я бы рад услышать объяснения, но, судя по всему, ты сама не знаешь, что это было?

– Нет, – растерянно проговорила я. – Но догадываюсь, кто это был.

***

Локи, в обличье Всеотца, в сопровождении четырех стражников вел меня к лекарям. Мне с трудом удалось его заверить, что я в состоянии передвигаться сама. Вид у меня, наверно, был колоритный: платье на боку было разодрано и испачкано кровью, а волосы торчали в разные стороны…

Когда мы прибыли на место, Локи жестом велел стражникам остаться за дверью. Нас встретили две высокие женщины, облаченные в одинаковые голубые платья с вышитыми на них причудливыми узорами. Их светлые волосы были уложены в высокие прически, такие аккуратные, что ни одна прядь не выбивалась и не падала на лицо. Даже их лица казались чем-то похожими. Они взяли меня под руки и повели в глубь комнаты, не произнося ни слова.

– Пусть ожидает меня здесь, – властно прозвучал голос Одина. Затем послышался громкий звук закрывающихся дверей. Локи ушел.

Мне аккуратно помогли лечь на кушетку. Ловкие руки целительниц принялись за рану. Я чувствовала боль, но уже как-то отдаленно. Когда рану принялись зашивать, мне стало по-настоящему неприятно. Слава духам, края стянули всего двумя стежками. Я храбро молчала, стиснув зубы, когда чувствовала, как иголка проходит через плоть. Ну, каменный век какой-то: мир Богов, а раны зашивают! Хотя, у Богов-то они, наверно, затягиваются сразу.

Целительницы то и дело бросали на меня любопытные взгляды. Интересно, они в первый раз зашивают узника?

– Мы обработали вашу рану, но это скорее перестраховка, – приподнимая меня за плечи, проговорила одна из целительниц. – Края и так начали затягиваться. Вы же не из Мидгарда, верно?

– Да, я из другого мира, – с недоверием подтвердила я.

– Не уверена в вашем бессмертии, конечно, – целительница поджала губы и вздернула подбородок. – Но ручаюсь, что ваша рана еще несколько минут назад была намного глубже, – сказав это, она удалилась вместе со своей напарницей, оставив меня в одиночестве переваривать услышанное. Точно! Я же ломала ребра! Вернее, Локи мне их сломал, удачно скинув с возвышенности… Но они больше не болели! Похоже, что Бог Обмана будет сильно удивлен.

Лежать мне надоело, и я села. Кушетка для врачевания была высокая, так что мне сразу захотелось поболтать ногами. Именно в этот момент вошел Всеотец, он же Локи, и, увидев меня, глядящую в окно и радостно болтающую туда-сюда босыми пятками, остановился у дверей и приподнял бровь. Это выражение лица настолько не подходило Одину, что я невольно улыбнулась.

– Похоже, тебе уже лучше? – он медленно подходил ко мне, попутно меняя обличие. – Признаюсь, я удивлен. Только что из твоей раны сочилась кровь, и ты была напугана, как затравленная лань. А сейчас…

Если честно, я и сама не могла объяснить своего поведения. Возможно, мне просто требовалась какая-то разрядка. Как-то абстрагироваться от всего произошедшего. И конкретно от этого ночного кошмара. Кошмара во всех отношениях…

– Я знаю того, кто это сделал, – я опустила взгляд на зашитую рану. Локи встал напротив меня, скрестив руки на груди, и нахмурился. Таким серьезным я его еще не видела. Мне вообще всегда казалось, что бы ни происходило, у него на лице всегда играла саркастическая улыбка. Сейчас же вся ситуация заставила его задуматься. Интересно, он сталкивался с чем-то подобным?

– Оставлять тебя в темнице теперь небезопасно, – задумчиво опустив глаза, начал рассуждать Локи. – Здесь сложностей не возникнет, твою копию я уже как-то оставлял в камере…

– Да! И так вовремя о ней забыл, – с укором произнесла я. Локи, взглянув на меня, предостерегающе приподняв бровь. Немного испугавшись, я на всякий случай не стала развивать эту тему.

– Ты будешь находиться в моих покоях, – он оценивающе на меня посмотрел. – Без сна ты вряд ли долго протянешь, а если это повторится, я тебя вытащу.

Мне стало жутко, я вдруг вспомнила леденящий душу голос пристава и глаза Вало, полные ужаса.

– Как им это удалось? – спросила я. – Я не слышала, чтобы кто-то в моем мире владел магией. У нас нет Богов…

– Значит, они пользуются услугами того, кто этой магией владеет, – продолжал рассуждать Локи. – В любом случае, нам нельзя допустить, чтобы они добрались до тебя. Уж больно ценный артефакт красуется на твоем пальчике.

Я приподняла бровь. И все? Локи так волнуется только за мое кольцо?

– Да и жалко будет отдавать на растерзание такую милую смертную, – хитро улыбнувшись, он стал подходить ближе ко мне.

Я немного успокоилась. Если Локи будет рядом, то я могу не волноваться за реалистичность происходящего в своих сновидениях. Интересно, а под словами «мои покои» он имел в виду покои Одина или его, то есть Локи?.. Я усмехнулась, представив, как какой-нибудь стражник видит меня, ужинающую со Всеотцом, а в это время в камере страдает от горя моя копия…

– Что тебя так развеселило? – глаза Локи блеснули азартом.

– Кто-нибудь в Асгарде знает, что Один – это ты? – ответила я вопросом на вопрос.

– Нет, – тут же сказал трикстер. – Не считая одной дерзкой девчонки в крыле целителей, – Локи подошел ко мне вплотную и положил руки на кушетку, чуть позади меня.

– И в чем же заключается моя дерзость? – я прищурилась.

– В том, что ты постоянно сомневаешься в моих планах, – он с вызовом смотрел в мои глаза. Сердце застучало быстрее, а дыхание сбилось. Лицо Локи было так близко, что я чувствовала на себе его дыхание…

– Никаких сомнений, мой царь, – я изобразила наивный взгляд. – Одни только вопросы, чтобы разобраться в происходящем.

«Как я могу сомневаться в твоих планах, если ты меня в них даже не посвящаешь?!» – молча подумала я.

– Можешь задавать свои вопросы, – вальяжно ответил он и провел пальцами по моей ключице, от чего по телу пробежала мелкая дрожь. Какие уж тут вопросы?..

Ладно, Тули, соберись.

– Где Один? – это был самый первый вопрос и, возможно, единственный из тех, что меня действительно интересовали.

– Я знал, что ты спросишь, – мягким голосом ответил Локи, немного улыбнувшись. – Он в порядке, если ты об этом. И он тоже знает, что я принял его обличие. Собственно, это была его идея. Вернее сказать, даже приказ: ему надо было срочно и незаметно покинуть Асгард на время. Но сделать это он хотел скрытно.

Я задумалась. Звучит это правдоподобно. Но из уст Локи любой бред будет звучать правдиво, как предсмертная исповедь раскаявшегося грешника. Верить ему или нет – это уже мне решать. Он может сказать мне все, при этом не рассказав толком ничего. Возможно, Локи что-то не договаривает, но выпытывать подробности я, пожалуй, не стану. Не сейчас. Буду послушной. Пока.

– Есть еще вопросы? Скоро сюда придет Эйр, – трикстер мельком глянул на дверь.

– Тогда зачем твоя мнимая смерть? – тут же выпалила я. Кто такая Эйр мне тоже было интересно, но все по порядку.

– Еще одна просьба Всеотца. Для конфиденциальности.

Я с недоверием смотрела на Локи, стараясь думать о деле, а не о его нахальных зеленых глазах… Может, ну эти вопросы к проклятым?.. Локи, словно прочитав мысли, стал аккуратно приглаживать мои растрепавшиеся волосы. Кругом было поразительно тихо. Казалось, что слух наполнялся лишь учащенным биением моего сердца.

– Не отвлекай меня, – возмущенно произнесла я, убирая с волос его руку. Он лишь снисходительно улыбнулся на это. – Но ведь я собственными глазами видела, как этот громила проткнул твою грудь! – Я дотронулась до его доспехов в том месте, где раньше была рана от копья. – Ты умер у меня на руках…

– Я Бог, – пожав плечами, ответил Локи. – Меня не так просто убить. Инсценировать свою смерть даже не составило для меня труда. И я все это время был жив, – Локи провел пальцами по моей скуле, а затем взял меня за подбородок, заставив посмотреть ему в лицо. Мне иногда казалось, что его горящих глазах отражается отблеск легкого безумия…

– Я все видел и слышал, – его взгляд завораживал. – И все чувствовал, – прошептав последние слова, он прикоснулся к моим губам легким поцелуем, почти так же, как это сделала я, когда думала, что потеряла его.

По телу стало растекаться тепло. Казалось, что все чувства обострились, но сама я будто бы растворялась… И снова появилось такое сладкое ощущение легкости, которое манило погрузиться еще глубже в бездну неизведанных чувств и ощущений…

– Значит, обязательно нужен «контрольный выстрел»? – что за бред я несу?..

– Всегда, – Локи чуть отстранился, но все еще держал мой подбородок. – Для надежности.

Комментарий к Глава 13. Сон и реальность.

Дорогие читатели! У фанфа появились новые иллюстрации, которые специально сделала нам hvostikova! Большущее спасибо! Мой друг! ;)

========== Глава 14. Тайна сна. ==========

Что есть грех?

Сидя на огромной кровати в спальне Локи и стараясь расплавить магический браслет, я размышляла над этим вопросом полдня и никак не могла прийти к какому-либо компромиссу в своей душе. Как же это глупо! Сначала страдать от того, что не смогла поделиться с Локи своими чувствами, а теперь спорить со своей совестью… Хотя, голос этой проклятой совести я слышу, только когда остаюсь наедине с собой.

Если бы не те несколько лет, что я провела в монастыре, то никаких терзаний я бы не испытывала. По традиции, сразу после моего пострига в монахи решение верховного жреца было вынесено, и, если верить его словам, духам была угодна моя помолвка с тем, кого я любила исключительно как друга и самого надежного во всех мирах собрата. Любил ли он меня? Думаю, что да. Он рисковал жизнью, чтобы помочь мне. Если он жив, то самое лучшее, что я могу сделать, – отречься от него. Ведь в противном случае, ему будет грозить опасность… А если парламент узнал о том, что он с собратьями помогал мне, то его отправят под стражу и будут судить. Кто знает, вдруг жизни монахов, отданные духам, больше ничего не значат для парламента?.. Тогда несколькими обелисками в моем личном кладбище станет больше.