Текст книги "Prison (СИ)"

Автор книги: agross

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

– Это Тули, – Локи представил меня Идунн, а я старалась придерживать разорванные ткани на груди.

– Идунн, – представилась женщина. – Я в неоценимом долгу у Локи, – Богиня лукаво улыбнулась, посмотрев на мои руки, от чего мне тут же захотелось провалиться сквозь землю… Похоже, что только Локи не считал всю эту ситуацию немного пикантной.

– У нее еще один камень. Все ведь в порядке? Никаких проблем с камнями не возникало? – серьезным тоном спросил трикстер.

– Все отлично! Камни в безопасности. Но я не могу с уверенностью то же самое утверждать о жителях Асгарда, – ответила Идунн. – Тебе надо как можно скорее что-то придумать, вся эта затея может быть рискованной!

– Камни? – переспросила я. – Во множественном числе?

– Да, – ответил Локи. – С твоим их уже три.

– О, Духи! – воскликнула я. – Ты же сам говорил, что это опасно! И где же они?!

Локи коварно улыбнулся и, ничего не говоря, указал пальцем наверх, туда, где разрастались ветви Древа, на которых образовывались отверстия в другие миры. Вот плут…

– А что Тор? – брови трикстера взметнулись вверх.

Идунн с радостью вздохнула, переводя взгляд то на меня, то на Локи и, подмигнув мне, ответила:

– Он в деле.

Комментарий к Глава 24. Жертва. Иггдрасиль.

Игг – одно из имен Одина.

Тули – http://s018.radikal.ru/i528/1507/6a/005779bd2f63.jpg

========== Глава 25. Секрет Одина. ==========

Комментарий к Глава 25. Секрет Одина.

Дорогие читатели, у фанфика появился трейлер! К просмотру обязателен! ;)

https://www.youtube.com/watch?v=HDyJRTt7oug

– Это было необдуманно и опасно! – в гневе закричал Тор.

Мы находились в покоях Локи. По его словам, это единственное место, которое было надежно сокрыто от нежелательных «ушей», коих во дворце, по заверениям обоих братьев, было более чем достаточно.

Тор негодующе нахмурил брови. Он сетовал на то, что Локи сильно рисковал и эфиром, и собой, отправившись к Коллекционеру в обличии старшего брата. Но было ясно, как день, что это просто задело его самолюбие. Тор был Богом с огромным добрым сердцем, прекрасным воином, но, чего уж греха таить, хитростью и умом, младший брат его превосходил. Причину его злости, вопреки мнению Громовержца, понимал каждый из присутствующих, но никто не хотел открыто об этом говорить.

А я вообще говорить не собиралась. Я уничтожала потрясающее кулинарное творение Вольштагга, которое он принес для себя, но… Упустил, так не вовремя отвернувшись. Теперь он почти с отеческой нежностью смотрел, как я уплетаю за обе щеки его бутербродоподобную еду.

– Ты бы мог сказать мне, я бы тебя поддержал, – продолжал негодовать Тор.

О, сомневаюсь….

– Чего теперь кулаками махать? – вальяжно заговорил Локи. – Дело сделано. И теперь перед нами стоит самая сложная задача, – трикстер уселся в свое кресло, скрестив руки на груди. – Ты догадываешься, почему я обратился к тебе за помощью?

– Чтобы твой очередной план порабощения всего живого не был заметен? – ехидно ответил Тор.

Один-один. А Тор не так глуп, как иногда кажется.

– Я не идиот. Порабощать все живое с помощью имеющихся камней без перчатки – невозможно, – Локи обернулся ко мне. Я радостно жевала, облокотившись локтями о его шикарный каменный стол, изо всех сил стараясь не уронить кусочек мяса или помидор на какой-нибудь древний фолиант. – Когда дама дожует, она поделится с нами одним секретом… По словам Скульд, Один скрывает что-то важное.

– И что же это? – Тор с презрением смотрел на младшего брата.

– Я еще не узнал, – ответил Локи. Похоже, старший брат застал его врасплох.

– Такая великая тайна, а ты ее еще не узнал? – Тор развеселился. – О чем же вы говорили всю ночь?

Локи недовольно опустил глаза, а я залилась краской. О, Духи, только не смотрите на меня, я сейчас умру со стыда…

– Есть на свете боле важные вещи, чем тайны мертвых! – с упоением произнесла Идунн. – Для них слова не требуются!

После этих слов у меня тоже появились сомнения по поводу ее вменяемости. Кто ее вообще сюда позвал?! Вольштагг, улыбнувшись, хмыкнул, а Фандрал тихонько присвистнул. Только Сиф, к моей огромной благодарности, учтиво промолчала.

– А Идунн откуда… – начал было Тор, но потом его глаза округлились. – Иггдрасиль? Вы что там…

– У Одина вторая перчатка! – заорала я, с трудом проглотив огромный не пережеванный кусок сдобного теста.

В комнате повисла тишина. Теперь можно было с легкостью услышать шелест качающихся на ветру занавесок. Все присутствующие повернулись в мою сторону. Мне стало жарко под длинной черной шерстяной накидкой, а корсаж платья показался таким тугим, что стало трудно дышать.

– Не-е-е-т! – с улыбкой протянул Фандрал, тряхнув светлой шевелюрой. – Этого не может быть!

Я посмотрела на Локи. Трикстер о чем-то сильно задумался, пока Фандрал подтверждал свои слова фразами из разряда «не может и все». Тор тоже задумался.

– Где он ее хранит? – опустив глаза спросил Тор.

– Мне-то откуда знать? – искренне удивилась я. Громовержец поднял на меня внимательные глаза. – Ты его сын, тебе виднее! – произнеся эти слова, я мельком глянула на трикстера. Иногда мой язык мелет быстрее, чем я соображаю…

– Та копия, из драгоценных металлов, которая хранилась в сокровищнице, она может быть подлинной? – тихо проговорил Локи.

– Если и так, то нам этого не узнать, она была утеряна после нападения ледяных великанов, припоминаешь такое событие? – ответил Тор с некоторым ехидством.

– А что, если она исчезла намеренно? – спросила Сиф, о присутствии которой я даже успела забыть. Теперь все перевели взгляды на нее. Судя по виду Локи, в его голове выстраивалась какая-то удивительная мозаика. Каждый элемент вставал на место, открывая нам суть прошедших событий.

– Есть только один способ узнать! – нарушила я вновь повисшую тишину. – У кого предположения, в каком направлении у вас тут намеренно исчезают вещи?

Своим вопросом я вогнала Асов в еще более глубокое размышление. Вольштагг и Тор в задумчивости поглаживали бороды, а Фандрал стал теребить кончик усов. В моей голове пронеслась глупая мысль о только что раскрытом истинном предназначении бород у мужчин – чтобы лучше думалось…

– Вообще-то, есть одно место, – прервал поток моих нелепых мыслей Локи. – Покои матери закрыты для всех, кроме Одина.

– И ты предлагаешь просто вломиться туда, наплевав на все запреты Всеотца? – пробурчал Вольштагг. – А что, если это просто копия?

– А что, если нет?! – вспылил Локи. – Давайте спросим у Одина, есть ли у него Перчатка Бесконечности, я-то пойму, если он захочет утаить правду! Но что тогда?! Вторая перчатка есть! Возможно, здесь, во дворце! Сестра Тули не лгала! И если Один узнает, что нам об этом известно, то нам ее не видать!

Локи тяжело переводил дыхание, после такой пылкой речи.

– Э-э-э… Локи? – тихо промолвила я, боясь нарваться на гнев трикстера. Он перевел взгляд на меня. В его глазах плясали недобрые огоньки. Стараясь не думать о том, что своим вопросом я могу окончательно вывести его из себя, я все-таки произнесла: – А зачем тебе перчатка?

К моему удивлению, трикстер с какой-то досадой отвернулся от меня, а затем поднял голову и стал тихо говорить, глядя только на брата.

– Растащить по галактике камни – не выход. По приказу Таноса, в опасности не просто каждый хранитель. В опасности Тули, – Бог Обмана замолчал на некоторое время. Интересно, он говорит искренне? Или просто хочет показать брату, насколько благородны его помыслы? Как неприятно ловить себя на том, что все еще сомневаюсь в нем…

– И ты не воспользуешься перчаткой в своих личных целях? – спросил Фандрал.

– К сожалению, я не могу ею воспользоваться, – произнес Локи так тихо, что его услышала только я, потому что находилась ближе всех к нему.

– Что? – переспросила Идунн.

– Я не могу ею воспользоваться! – раздраженно воскликнул Локи. – Скульд… Эта прохвостка сказала, что если я попытаюсь ее использовать, то потеряю рассудок…

– Да куда уж еще! – воскликнула Сиф.

– Я могу сейчас же стереть из твоей памяти все, что ты здесь услышала и отправить куда подальше, как несносную девку! – Локи окончательно вышел из себя. – Только наследник престола может воспользоваться перчаткой! Проверять на себе слова Скульд я не собираюсь!

– Локи, ты, наверно не знал, но… – Тор опять нахмурился. – Когда все считали тебя погибшим, я отказался от престола.

– Но это ты у нас рожден, чтобы править, – парировал трикстер. – Один не посадит на трон Йотуна. Я обману охрану, отправлюсь в покои матери. Тули, ты найдешь перчатку.

– Я?! Почему я? Может, Тор?

– Потому, что ты достаточно хорошо научилась управлять своим камнем. Он тебе и подскажет.

– А если не сработает? – я начала нервничать. Вопрос хотелось поставить немного по-другому: «А что, если у меня не получится, и я всех подведу?»

– Ты сама сказала, есть только один способ узнать…

***

Как только Локи закрыл своей ладонью глаза двум охранникам у покоев Фригги, они застыли, словно статуи и вытянулись, устремив взгляд вперед. От этого стало немного жутковато. Я помахала рукой перед лицом одного из них, но тот никак не отреагировал.

– Так и будешь его разглядывать? – Локи был крайне нетерпелив. – У нас мало времени.

Я поспешила вслед за трикстером. В высоком помещении царила неестественная тишина и покой. Так всегда бывает, когда ты находишься в покоях умершего. Даже если ты не знаешь, что здесь кто-то скончался, ты все равно чувствуешь некий холод, присущий только смерти.

Круглая комната с высокими потолками и искусственным каменным бассейном, до краев наполненным водой, имела четыре прохода в прилежащие помещения. Локи сразу же отправился в одно из них и начал поиски. Честно говоря, я до сих пор не понимала, как именно, должен мне камень подсказать, где искать перчатку, но я старалась делать вид, что тоже занята поисками.

Зайдя в противоположную от трикстера комнату, я оказалась в маленьком помещении, где по середине стояла чаша, выточенная из массивного камня, на поверхности которой плясали языки пламени. Я поборола желание прикоснуться к нему. Сколько я уже не использовала свои силы? С тех пор, как вернулась из Хельхейма – ни разу. Конечно, я немного подпалила одежду Локи в наших жарких объятиях под Иггдрасилем, но живой огонь я еще не порождала.

Медленно обходя всю комнату по периметру, я прикасалась к стенам, к зеркалу в резной раме, к небольшому кувшину, стоявшему на каменном подоконнике. Я не чувствовала ничего. Вообще ничего. Только тоскливое и щемящее чувство на сердце, которое засело там, стоило мне переступить порог покоев царицы.

Через несколько минут наших совместных поисков, я вышла в центральный зал, где и стоял Локи, положив руки на край бассейна. На поверхности воды плавали лепестки роз, словно маленькие кораблики, пущенные по тихому спокойному океану.

– Ничего нет, – не глядя на меня проговорил трикстер.

Я отрицательно помотала головой, хоть и понимала, что Бог Обмана не задавал мне вопроса. Ничего нет – это факт.

– Тогда уйдем отсюда, – Локи убрал руки с камня и решительно зашагал к выходу. Я уже хотела отправиться за ним, но, снова увидев в проходе чашу с пламенем, остановилась. Какой же он притягательный…

Отбросив все сомнения, я снова зашла в маленькую комнатку. Так хотелось ощутить жар на кончиках своих пальцев…

– Что ты делаешь? – раздался голос Локи позади меня. Но я не ответила. Я уже полностью была поглощена красотой пляшущего огня. Протянув руку и подставив ладонь под пламя, я опустила ее ниже, прямо на горящее масло. А затем просто погрузила руку в него.

– Локи, – позвала я, обернувшись. – У вас ведь не используются никакие интерпретации лампад или памятного огня, не так ли? Зачем здесь гореть огню? – я не смогла сдержать улыбку.

– Абсолютно незачем! – удивленно вскинув брови, ответил трикстер и улыбнулся вместе со мной. – Ты ведь сейчас обрадуешь меня?

Я молча подняла из горящего масла тяжелую перчатку из золотого металла, которую нащупала прямо на дне чаши. Локи сразу же подошел ко мне, и быстро поцеловав, проговорил, глядя на наш трофей.

– Умница.

Теперь оставалась самая сложная часть плана. Перчатка Бесконечности у нас, и друзья мои решили отправиться к Одину, чтобы уличить Всеотца во лжи и заставить держать ответ, настоящая ли она или нет. Хотя на этот счет у меня сомнений не было. Я нутром чувствовала, что она настоящая.

Когда я и два брата подошли к покоям Всеотца, мы с удивлением обнаружили отсутствие охраны у входа. Тор решительно схватился за кольцо двери и толкнул ее, заходя во внутрь.

– Я догадывался, что рано или поздно вы узнаете о ней, – раздался властный, но немного усталый голос царя. Он стоял лицом к окну, в полумраке золотого убранства своих покоев. Когда Всеотец обернулся, то взгляд его тут же упал на меня. Захотелось спрятаться за спину Локи, лишь бы не ощущать тяжесть его взгляда, но это было бы настоящим ребячеством.

– Пламя Муспельхейма было защитой от тебя, Локи, – проговорил царь, все так же глядя почему-то на меня. – Но я и не подумал, что ты захочешь прибегнуть к посторонней помощи.

– Отец, он не заинтересован использовать Перчатку в личных целях! – начал говорить Тор своим раскатистым басом. – Он не задумал ничего плохого! Он просто хочет защитить тех, кого любит! Он не может использовать ее! Это пророчество Скульд.

Брови Всеотца удивленно взметнулись вверх. Наконец, он перевел взгляд на младшего сына. Локи смотрел на царя, слегка прищурившись, а его губы растянулись в кривой усмешке. Похоже, трикстера порадовало то, как был удивлен Один.

– Что, отец, думал, что у меня на уме только порабощение миров? – вкрадчиво спросил Локи. – Не приходило в голову, что и у меня может быть что-то дорогое сердцу?

– Со дня смерти Фригги думал, что не может, – ответил Один. – Но сейчас понимаю, насколько ты дорожишь своими сокровищами, – он снова перевел на меня взгляд. Я шумно сглотнула.

– Отец, прошу, разреши нам использовать Перчатку против Таноса! Мы сможем ему противостоять! – с жаром выпалил Тор.

– Глупцы! – воскликнул Один. – И кто же возьмет на себя эту ношу?!

– Я возьму! Скульд сказала… – ответил было Тор, но Локи его перебил.

– Она не говорила ничего о тебе.

– Что? – с недоумением спросил Громовержец. – Но ты же сам сказал мне, что Перчаткой может воспользоваться только наследник Асгарда!

– Я соврал.

– Соврал?!

– Да, Тор! Соврал! Ты что, удивлен?! – с раздражением ответил трикстер. – Использовать Перчатку тебе, так же опасно, как и мне…

– И когда ты собирался рассказать мне об этом?! – с презрением закричал Громовержец.

– Да никогда! Я не собирался говорить тебе об этом! – Локи уже не на шутку разозлился. – Но когда ты сказал, что отказался от престола…

В моей голове окончательно все запуталось. Если Локи хотел, чтобы Тор, надев перчатку обезумел или чего еще похуже, то тогда бы одним претендентом на трон стало бы меньше. А именно – основным претендентом. Но Локи же сам сказал, что Один не посадит на трон Йотуна! Что за неразбериха? Какая выгода в избавлении основного наследника Асгарда? Похоже, Бог Обмана снова что-то не договаривает.

– Прекратите! – громогласно воскликнул Один. – Я только возрадовался, что мои сыновья, наконец, смогли найти общий язык после всех событий! Объединиться ради общего блага, перед лицом опасности! А вы собачитесь, как Мидгардские правители! Ты хотел обмануть его, но нашел в себе силы не делать этого, – Всеотец указал пальцем на младшего сына. – А ты найди в себе силы простить его и думать о том, как мы будем противостоять Таносу!

Я замерла, словно боялась, что сказанные им слова только что послышались мне.

– Да, – Один умерил тон. – Вы правы, сыновья мои. Мы ничего не добьемся, отсиживаясь по углам галактики. Надо дать отпор врагу.

Внутри меня все возликовало. Я даже не думала, что все обернется настолько удачно, но тогда я и представить себе не могла, насколько же поторопилась радоваться…

***

С момента моего возвращения из Хельхейма прошло три недели. Нападений, убийств, посягательств на чужие жизни во сне не было. Со стороны казалось, что вся эта угроза Таноса просто нам привиделась. Но Всеотец все равно продолжал проводить усиленные тренировки своего гарнизона, на случай, если Асам понадобится защищать свой мир. Так же, он открывал сыновьям секреты силы эфира, но практиковаться с ним самим настрого запрещал. Локи изучал возможности тессеракта и Камня Разума, заставляя меня время от времени практиковаться со своим Камнем. Но вопрос, который мучил всех, так и остался повисшим в воздухе. Надевать Перчатку Бесконечности не решался никто. Видимо, в словах Скульд Асы не сомневались. Я же не понимала, почему тогда Один сам не наденет Перчатку?

Вся наша решимость превратилась в такую же отсидку, только во дворце Асгарда. Тор по утрам уходил тренироваться воинскому искусству, пока его отец не пригласит к себе изучать нюансы использования эфира. Меня тоже не оставили без дела, заставив в обязательном порядке посещать утренние тренировки. Признаться, я была, мягко говоря, не в восторге. Но, как оказалось, Вольштагг и Фандрал были прекрасными наставниками. И, вскоре, я могла обороняться одноручным мечем, прикрываясь щитом. До победы, конечно, было далеко, но я ловко научилась использовать свое умение уклоняться от атак, а также атаковать самой, когда противник немного вымотается от моих уклонений. Правда, после таких тренировок, я приходила в отведенные мне покои и проваливалась в глубокий сон, упав на кровать в чем была. А на обеде могла помериться аппетитом даже с Вольштаггом, так меня выматывали бесконечные занятия.

Локи был сосредоточен и зол. Это было заметно по его поведению. Я боялась слово ему сказать, не то что попытаться обнять… Он настолько погрузился во всю эту бестолковую суматоху, что когда я от усталости перенесла нас из его покоев в тронный зал недостаточно быстро, то Локи просто-напросто наорал на меня. Словно на нерадивую девку. Естественно, моя реакция не заставила себя долго ждать – я разревелась…

– Тули, – выдохнув, проговорил Локи.

Я не ответила, а только закрывала лицо руками. Мне не хотелось, чтобы он видел, как я плачу. Я вообще не любитель это делать на людях, но в последнее время, только публичными рыданиями и занимаюсь.

– Тули, – с сожалением в голосе повторил трикстер. – Тули, я… – начал было он, но слова извинений так и застряли в его горле. Глупо было рассчитывать на его извинения. Такие, как он – не извиняются. Даже если очень сильно любят.

Локи потянул ко мне руки, видимо, чтобы обнять, но думаю, что сумел схватить только пустоту. Я исчезла из тронного зала быстрее, чем за долю секунды.

Под моими ногами струились длинные разноцветные сияющие нити – Биврест. Еще не осознав толком ту мысль, которая внезапно пришла мне в голову, ноги уже несли меня к золотому куполу. Мы не сможем использовать Перчатку. Один не будет рисковать ни своим родным сыном, ни приемным. Другим он это не доверит. Сам он тоже не решается ее использовать по какой-то неведомой мне причине. Да, Перчатка – наш козырь, но мы в полном тупике. Мы даже не знаем, как воспользоваться козырем, избежав жертв. А если кто-то из Богов сойдет с ума, то еще не известно, возможно Асгард придется спасать еще и от него…

У нас ничего не выйдет. Надо действовать по-другому.

– Хеймдалль, приветствую! – воскликнула я, едва зайдя под высокие своды купола.

– Рад видеть тебя, Тули, – раскатисто ответил он. – Ты встревожена чем-то?

От его янтарных глаз сложно что-то утаить. Но, может, стоит попробовать его честно попросить?

– Могу я обратиться к тебе с просьбой, как к другу? – решение, которое я приняла, вскружило мне голову. Теперь главное – не отступать.

– Если это не будет государственной изменой, – важно проговорил страж, а затем добавил с теплотой во взгляде. – Я с радостью помогу. Тебе надо попасть в другой мир?

Мое сердце забилось быстрее, а дыхание стало таким тяжелым, что говорить удавалось с трудом. Не отступать.

– Нет, этого я от тебя не прошу.

– Тогда в чем будет заключаться моя помощь?

– Если я не вернусь через семь дней, то прошу, вспоминайте меня добрыми словами, – по щеке скатилась слеза и прежде, чем Хеймдалль успел мне что-то ответить, я растворилась в воздухе.

========== Глава 26. Танос. ==========

Ожидание разъедает душу. © Эрих Мария Ремарк

POV Локи

Раньше я никогда не задумывался о многогранности чувств, которые испытывают люди. Человечество настолько подвластно своим слабостям, что найти способ для их шантажа – всего лишь вопрос изощренности вашего воображения…

Тули сбежала. Был ли это хорошо спланированный побег или отчаянный жест в ответ на мой срыв? Не думаю, что когда-нибудь смогу узнать это. Ее нет уже месяц.

Спустя день, как она пропала, Хеймдалль объявил о ее внезапном исчезновении. Она дала себе ровно неделю, но на что? Сказала, что через неделю ее можно считать погибшей.

Я тяжело выдохнул и отметил, что мои кулаки крепко сжались помимо моей воли. Ни намека, куда она решила отправиться, ничего. Только нелепый срок в неделю. Это может значить только одно – Тули не хочет, чтобы ее искали.

Вопреки ее желанию, ровно через семь дней я все же озаботился ее поисками. Но ее следов не было обнаружено ни в одном из миров. Ни в одном из девяти миров ее не было. Могла ли она по неосторожности своей забрести в другие измерения или галактики? Все возможно…

После двух недель поисков, я постарался смириться с тем, что Тули тщательно продумала все до мелочей. Ни у Хель, ни у Фреи ее не было, значит можно предполагать, что она жива. Но что, если ее держат в плену? Если кто-то другой получит ее артефакт…

Похоже, я пытаюсь обмануть сам себя. Я бы сейчас многое отдал, чтобы увидеть ее. С кольцом на пальце или без – не важно.

Так или иначе, наши силы потеряли еще одну ценность. И никто не знает, чего ждать от Таноса. Так как выступать в открытую борьбу первым Один со всей своей армией не решался, остается только ждать следующего хода противника. И он не заставил себя долго ждать…

Мнимый покой, воцарившийся после нахождения перчатки, продлился приблизительно месяца два. После исчезновения Тули прошло около четырех недель, и в один из холодных дней стены дворца сотряслись. Я выбежал на широкий балкон, с которого обычно можно полюбоваться красивейшим видом на ночное небо, но на этот раз открывшаяся картина сильно отличалась от привычной, но поражала не меньше…

Тысячи кораблей Читаури, которым когда-то я сам давал наводку на Землю, спускались с небес и одновременно обрушивали на дворец мощнейший град огня. Хеймдаль трубил в свой рог, но было очевидно, что уже слишком поздно. Враг ворвался в Асгард без особого труда.

Сомнений нет – это нападение Таноса. Кому, как не ему, теперь подвластна такая армия? Асгард начал отстреливаться, но Читаури превосходили нас количеством оружия. Если срочно не броситься в укрытие, то все, кто находится на поверхности, под открытым небом, рискуют никогда больше не увидеть белый свет.

– Локи, быстрей, к оружию! – раздался взволнованный голос за моей спиной. Тор уже бросился вместе со своими друзьями навстречу приземлившимся кораблям. Что-то инопланетные гости в последнее время зачастили…

– Не бросайтесь на погибель, – хрипло ответил я. – Сейчас мы нужны отцу.

Тор пару секунд осмысливал мои слова, а затем поспешил за мной, к Древу Жизни. Один со своими лучшими бойцами должен был находиться там. Надеюсь, эти хлюпики выстоят против армии Таноса хотя бы несколько минут.

Отстроенные в скором порядке, после нападения Малекита со своей свитой, стены дворца снова рушились, словно были стенами карточного домика. Придворные в панике метались, стараясь не угодить под тяжелые колонны, коих было так много во дворце, а корабли продолжали беспорядочный огонь. Среди всего этого безумия сложно было хоть что-то различить. Вокруг только дым, каменная пыль и крики…

Еще около резных дверей были слышны испуганные возгласы. Видимо, помощники Идунн защищают Древо. Значит, Читаури уже добрались туда.

– Великий Один! – раздался властный голос за закрытыми дверями. Мы с Тором переглянулись и ускорили бег. Танос здесь.

Мы распахнули двери коридора, ведущего прямо к Древу. Корни Иггдрасиля были усеяны мертвыми телами – помощниками Идунн и свитой Одина. Сам Всеотец стоял под ветвями Древа, сжимая в руках саму Идунн, окровавленную, с остекленевшими глазами…

– Ты же не хочешь потерять других своих подданных? – устремив свой взгляд вверх, я смог увидеть обладателя этого голоса – Таноса. Он спускался вниз на парящем троне, через полуразрушенную стену и открытую крышу святилища. – Если тебе дороги твои наследники, то лучше отдай Перчатку мне.

Один перевел быстрый взгляд на меня с Тором. Брат в нетерпении сжимал рукоять Мьельнира, но нападать не решался. Хорошо, похоже, что здравый смысл и опыт его чему-то научили.

– Не трогай моих сыновей, – с досадой ответил Один. Он опустил тело Идунн на корни Древа и выпрямился перед спустившимся врагом.

– Разумно, – Танос зловеще улыбнулся. – Посмотри на себя, Великий Один! Твое царство повержено! По одному моему приказу оно останется без царя и без наследников! А сейчас ты отдашь мне вторую Перчатку Бесконечности!

Один устало взглянул на возвышающегося над ним Таноса, затем очертил развернутыми друг к другу ладонями круг, и в его руки опустилась Перчатка.

– Отец, остановись! – закричал было Тор, но я и Один осадили его. Сейчас не время геройствовать. И дело вовсе не в наших жизнях, сровняв здесь все с землей, Танос все равно заберет то, за чем пришел. Всеотец подошел чуть ближе к Таносу и, отпустив Перчатку, заставил ее подняться вверх, к своему врагу.

– Ты действительно мудр, Великий Один! – сказал Танос, сжав в руке золотой артефакт. – Что скажешь, младший принц? – неожиданно он обратился ко мне. – Думаю, ты часто брал под сомнения поступки своего отца. Так же, как и сейчас, ты ведь до конца не уверен, правильно ли вы поступили…

О, вот тут ты ошибаешься… Я бы тоже отдал Перчатку. И бросив все силы на то, чтобы остаться в живых – нашел бы тысячу и один способ, чтобы расправиться с тобой.

– Вообще, удивительно, что самый способный из наследников не является тебе родным сыном, – Танос не спешил убираться. Можно только догадываться, как его миллионная армия сейчас разоряет Асгард. Если стены дворца после Малекита восстановили, то на восстановление его защиты, так же как и защиты города, требуется гораздо больше времени.

– Не слушай его, Тор, он пытается тебя разозлить, – тихо произнес я, чем вызвал улыбку на губах Таноса.

– Твои поступки всегда вызывали во мне надежду на твое большое будущее! Не желаешь присоединиться ко мне? Вместе со мной ты бы достиг немыслимых высот! Трон Асгарда показался бы тебе жалкой табуреткой! Хочешь снова получить власть над Читаури и другими мирами? – в подтверждение свих слов, Танос ударил кулаком по своему парящему трону и сильно подался вперед. – Или все твои подвиги в прошлом? Так ты говорил, Локи, сын Лафея?

– Не припоминаю, чтобы произносил нечто подобное, – вкрадчиво ответил я.

– Это считать положительным ответом на мое предложение?

Я перевел глаза на Одина. Он смотрел на меня с нескрываемым разочарованием. Что ж, отец, сегодня я буду примерным сыном…

– Я не говорил, что мои подвиги в прошлом. Они всегда будут преследовать меня. Как и тебя все то, что ты сотворил, – я говорил медленно, чтобы было слышно каждое мое слово. – Я не отказываюсь от них. Но и к тебе примкнуть не спешу. Ты сам по себе. Я не буду тебе помогать.

Танос выпрямился, сидя на троне, вздохнул, а затем прищурил маленькие глазки под тяжелым шлемом.

– Я не буду уничтожать ваш мир. Сейчас. Но только для того, чтобы вы смогли в полной мере насладиться хаосом, который ждет все девять миров! И когда они, все, один за одним падут к моим ногам, я приду сюда вновь. И загляну в твои глаза, сын Лафея. Чтобы увидеть, как ты страдаешь. Ведь я уничтожу все, что тебе дорого.

– О, тогда тебе придется сильно постараться, все, что мне дорого, можно на пальцах пересчитать, – я знаю, что дать такой ответ было рискованно, но уверен, Танос своего решения не изменит.

Он лишь усмехнулся и, взглянув вверх, воспарил в небо, к чернеющему вдалеке кораблю Читаури…

– Отец! Что нам теперь делать?! – Тор бросился к Одину, а я к лежащей на земле Идунн. Смерть Богов – печальное зрелище. Особенно тех, к кому я относился более-менее сносно.

– Они забрали все камни, что у нас были! Танос точно знал, где их искать, – произнес Один, опираясь на Тора рукой. Похоже, что он тоже принимал участие в бою. – Я опоздал. Я не смог спасти Идунн и ее жриц.

На лице Богини застыло благоговейное выражение ужаса. Думаю, что она была рада умереть, защищая тайны Иггдрасиля, пусть и по большей части принадлежащие Асам. Жаль терять такую поддержку. Одним Божеством, которому можно доверять в стенах Асгарда, стало меньше. Я навсегда закрыл ладонью глаза Идунн.

– К такому штурму мы не были готовы, – тихо проговорил я.

– Было ясно, что он явится сюда. Я даже не предполагал такую численность его армии! Зачем ты отдал ему Перчатку?! – воскликнул Тор. – Зачем вы остановили меня?! Неужели ты страшился потерять наследников?

– Я боялся потерять сыновей! – с жаром ответил Один. Надеюсь, он сейчас избавит нас от своей пылкой речи, про родную семью и прочее, и так на душе тошно…

– Если бы он убил нас, то Асгард не лишился бы наследника, – решил я ответить. Брат с отцом непонимающе на меня уставились. – Ты от престола отказался, насколько я помню, сам же говорил, – махнул я на Тора рукой. – Все мои притязания ты, отец, наверняка посчитаешь не действительными, но… Тули носит под своим сердцем моего ребенка – наследника по праву. Зачатого под Священным Древом Иггдрасиль. Так же, как и Тор в свое время. Этого ребенка никто не сможет объявить незаконнорожденным.

Воцарилось молчание. Они наверняка посчитают это очередной уловкой с моей стороны, но на этот раз это не так. Официально браки у Асов давно не заключаются. Если кому-то нужен был повод, чтобы закатить пирушку, то на празднике просто воспевалось то или иное событие. А все формальности, из разряда «живите долго и счастливо», давно канули в лету. Если кто-то решался заявить о серьезности своих чувств, то Асы шли сюда, к Древу. Говорить о вечности свой любви можно только друг другу, остальным совершенно не важно, какие между вами чувства и насколько они долговечны. И только у корней Иггдрасиля могли совершаться великие таинства. Идунн говорила, что Древо благословляет пару, подарив им ребенка. Наверно, только эти ее слова никто не считал очередным бредом фанатичной чудачки.

– Наследник Асгарда, – проговорил Один, опустив взгляд в пол. Его все так же поддерживал Тор, который ошарашенно смотрел на меня. – Надеюсь, это не попытка сесть на трон самому. Ты уверен, что девица ждет от тебя дитя?