Текст книги "Возвращение некроманта (СИ)"
Автор книги: Адика Олефир
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)
– Ри, как ты смог меня поднять?!
– Руками, – Роджер уложил ее на кровать. Не задумываясь, как его действия воспримет Лаванда, достал нож и срезал с нее одежду. Отбросив в сторону лоскутки, он расстегнул ширинку, давая свободу уже твердому члену.
Пышное женское тело манило своей податливостью. Однако лоно не было готово его принять. Роджер лег сверху, собираясь настоять на своем.
– Не спеши, – Лаванда притянула его к себе, целуя.
– Почему?
– Мне нужно больше времени.
– Глупости. Я хочу, а ты должна быть готова всегда.
– Ри, ты ведешь себя как нетерпеливый мальчишка. Я также хочу получить удовольствие. Раньше ты был отличным любовником. Жаль, что ты забыл, как ласкать женщину.
– Раньше? – Неожиданно для себя Роджер ощутил злость и ревность. – Женщина, я – лучшее, что у тебя когда-либо было!
– Да ну? – Лаванда нервно облизала пересохшие от волнения губы.
– Можешь не сомневаться.
– Делом докажешь?
Не отводя взгляда, Роджер молча завел ей руки за голову и сжал. Женскую анатомию он изучил, препарируя живых и мертвых, но раньше ему и в голову не приходило использовать полученные таким образом знания для постельных утех.
– Не гневи меня, женщина. Ты должна быть пьяной от радости, потому что я почтил тебя своим вниманием.
Роджер ухмыльнулся, заметив, что тон, которым он это сказал, вызвал в глазах Лаванды непонимание и страх. Успокаивая, погладил ее по щеке.
Не тратя больше время на разговоры, он снова стал целовать Лаванду, свободной рукой лаская грудь. Чем нежнее были поцелуи, тем жестче пальцы терзали мягкие холмики. Лаванда беспомощно вздрагивала, возбуждаясь от чередования ласк с легкой, на удивление приятной, болью.
Оставив в покое возбужденно смотрящие вверх соски, Роджер скользнул к покрытому короткими курчавыми волосами холмику. Внутри было влажно, горячо.
Не останавливаясь на достигнутом, он с довольной улыбкой коснулся клитора. Каждый вздох, каждый стон, вырывающийся из груди Лаванды, доставлял ему ранее неведомое удовольствие. Ощущение власти над другим человеком еще никогда не было столь полным.
– Перевернись, – он шлепнул ее по ляжке.
Лаванда послушно легла на живот, подставляясь под его жадные ладони.
Обхватив ее за бедра, Роджер легко скользнул во влажное, готовое принять его лоно.
Кровь стучала в висках, желание рвалось наружу, лишь последние крупицы самоконтроля заставляли держаться до тех пор, пока Лаванда со сладким стоном не обмякла в его руках. Только после этого Роджер позволил себе излиться.
– Надеюсь, теперь ты довольна? – он устало повалился рядом. Лавадна всхлипнула что-то неразборчивое и прижалась потным телом.
– Задушишь, – беззлобно буркнул Роджер, позволяя обнимать себя. Пожалуй, не так уж и тяжело привыкнуть к присутствию чужого человека в своей кровати.
***
– Бедная ты, бедная. Что, в деревне совсем есть нечего? – охала бабка Шейла, ощупывая тонкие запястья Эллис.
– У нас голода давно не случалось, спасибо лесу. Урожай щедрый каждый год собираем. Дома всегда и юшки, и хлеба хватало. Мы даже мясо каждый месяц ели.
Шейла недоверчиво поцокала языком и стала перебирать глиняные бутылочки на полке. Эллис воспользовалась этим, чтобы осмотреться. Дом знахарки был небольшой, но теплый. Все вещи находились на своем, строго отведенном месте. С потолка свисали сухие пучки трав и мешочки с ягодами. На полках теснились разные настойки, приготовленные, казалось, на все случаи жизни.
Дверь открылась, и вошел мальчишка с двумя ведрами воды. Вылил их в стоящую в углу бочку и расплылся в улыбке:
– Полная, бабуль! Еще что надо? Или я пошел?
– Спасибо, Ив. Вон на столе пирожки, возьми себе парочку.
– О, с капустой! – мальчишка откусил за раз полпирожка. – Мои любимые!
– Беги уже, помощник. Отец, небось, заждался.
– Ага! – за Ивом хлопнула дверь.
– Младший брат Берта, – вздохнула Шейла.
– Я думала, он один живет.
– Так и есть. Рина, мать Берта, овдовела, когда тот еще пешком под стол ходил. Вот и вышла замуж второй раз. Они с Марком жили душа в душу, да только недолго. Померла Рина, когда Криса рожала. Берт подрос и в родительский дом переселился, а Крис, понятное дело, с отцом живет, – Шейла наконец нашла нужную бутылочку и протянула Эллис. – Вот, деточка, пей по глотку каждый день, как проснешься. Через месяц будет у тебя румянец во всю щеку. Окрепнешь, а там, лес даст, и ребенка родишь.
– Спасибо.
– Ну, все, все, иди, а то муж заждался небось. Ты смотри, Берта не обижай. Это он с виду такой грозный, а на самом деле тот еще ребенок.
Берт действительно ждал ее. Он был тепло одет, рядом стояла сумка.
– Я взяла зелье.
– Хорошо. Эллис, я сейчас вынужден уйти.
– Куда?
– Вампирам нужна помощь. Не волнуйся, через несколько дней я вернусь.
– Но… Я думала… – Эллис стремительно покраснела.
– Ты меня не боишься? – Берт казался не менее смущенный. Он осторожно, словно трогал кружево, коснулся ее щеки.
– Нет, – Эллис запрокинула голову, чтобы посмотреть в глаза мужу. Страха не было, только обида на его сдержанность.
Берт ответил поцелуем, от которого у нее закружилась голова. Руки скользнули под плащ, обнимая, и Эллис задохнулась, когда он с силой прижал ее к себе. В живот уперлось твердое мужское достоинство. Эллис, не сдержав любопытства, провела по нему ладонью. Ответом был рык раненного зверя.
– Не забывай пить зелье, – Берт отстранился, тяжело дыша. Подхватив сумку, он выскочил на улицу в надежде, что холод остудит желание.
Маленькая, хрупкая, он боялся ее даже обнять, чтобы ненароком не сломать. Улыбаясь от мысли о нежданном счастье, Берт дошел до края деревни, где его ждали Киаран и Шон.
– Прощание было сладким? – подмигнул шаман.
Берт только отмахнулся, не желая делиться личными переживаниями, и все трое поспешили выйти на едва утоптанную тропинку, что вела в лес.
Говорят, когда-то до вампирских земель нужно было идти много дней, сейчас же дорога заняла лишь несколько часов.
Тонкий аромат смерти заставил оборотней остановиться. Это не был запах разложения – от него волосы на загривке не встают дыбом, а губы не растягиваются в оскале. Берт едва сдержал угрожающий рык, да и Шон, судя по настороженному взгляду, чувствовал себя не лучше.
– Ощущаете? – осклабился Киаран. Кажется, ему тоже было не по себе. – Сейчас здесь безопасно, а вот пару месяцев назад в этих зарослях царил ад. Ступайте за мной.
Однако через несколько шагов оборотни вновь остановились, с ужасом смотря на открывшуюся их глазам картину. Да, Киаран предупреждал о том, что они увидят, но Шон с Бертом все равно оказались не готовы к ледяному лесу.
Растения здесь умерли, однако не той тихой смертью, что заставляет гнилой ствол падать на землю и служить удобрением для новых пагонов. Все деревья превратились в прозрачные ледяные скульптуры. Они стояли, замерев, и ветер, что гулял меж ветвей, не мог заставить их пошевелить даже самым тоненьким сучком.
Берт все же осмелился сделать шаг. Под ногой хрустнуло. Это оказалась замерзшая ворона.
– Почему они все прозрачные? – шепотом спросил Шон.
– Потому что щупальца их выпили, – ответил Киаран и первым двинулся вперед.
Оборотни пошли следом.
Между ледяными деревьями, стоял, настороженно замерев, такой же прозрачный, как и все вокруг, олень. Чуть поодаль, на ветвях, диковинным украшением застыли замершие навек воробьи. Луч солнца скользнул по ним, на несколько мгновений превратив замершие тельца в осколок радуги.
Берт отвел взгляд. Никогда еще он не чувствовал такого леденящего сердце ужаса. Перед тем, как ступить на нетронутое полотно снега приходилось преодолевать себя. Слишком громко скрипела под ногами ледяная корка. Говорить не хотелось. Мысль о том, чтобы осквернить снежную тишину беседой, казалась кощунственной.
Закончился замороженный лес так же неожиданно, как и начался.
На холме, про который говорили, что он – могила настолько древнего мага, что никто и имени его не помнит, стоял замок Киарана. Вокруг испуганно жались деревеньки. Судя по забитым окнам, половина домов стояли пустыми, а те, над которыми вился дымок, выглядели не лучше, чем в тех селениях, за которыми присматривали волки.
– Даже представить не могу, как с этим справиться… – шаман замер, во все глаза смотря на черные, оплетенные сухим плющом башни замка.
– Ты видишь? – удовлетворенно спросил Киаран.
– Да, – сглотнул Шон. – Словно огромная многопалая ладонь. И каждый палец – гибкая змея с жадным ртом.
– Гиблое место, – подтвердил Берт, чувствуя холодок вдоль хребта. Он не мог видеть то, чего испугался шаман, но все чувства кричали о необходимости бежать прочь и как можно быстрее. – Пойдем. Рассмотрим эту штуку ближе.
– Мне бы не хотелось к ней подходить, – поежился Шон.
– В замке сейчас безопасно, – успокоил их Киаран. – Что бы это ни было, оно есть магию стен и на живых существ пока не реагирует. Я хочу показать вам подвал.
Следом за дампиром волки прошли темным коридором к ведущей вниз лестнице. Тяжелые шторы на окнах были плотно задернуты, факелы и свечи – потушены. В нос ударил запах пыли и затхлости. Нестерпимо хотелось чихнуть. Берт сумел сдержаться, а вот Шона выдержка подвела.
– Прости, Киаран, но тебе пора завести хозяйку! – Шаман достал платок и вытер слезящиеся глаза.
– Это я должен просить прощения. Здесь давно не убиралось.
Киаран первым ступил на широкую каменную лестницу. Берт насчитал две сотни ступеней, прежде чем впереди показался вход в подвал.
Под замком вампиров скрывался настоящий лабиринт. Пришлось следом за Киараном спуститься на четыре пролета широкой каменной лестницы и пройти длинным извилистым коридором, напоминавшим пищевод большой свиньи, прежде чем впереди показались адамантовые двери. Огромные, высотой в два человеческих роста створки были дополнительно скреплены цепями, каждая толщиной в крепкую мужскую руку. Замком служил скелет, который крепко держал в руках звенья, напоминая паука с обломанными лапами.
– Жутко здесь, – Берт обернулся к Киарану.
– Очень темная магия охраняет это место, – Шон внимательно изучал стены. – Нам лучше уйти, вряд ли мы сможем помочь тебе, князь.
– Вы мне очень поможете, волки.
Удара в спину ни Берт, ни Шон не ожидали. Поток воздуха впечатал их в двери, а два адамантовых штыря, пробив грудь, намертво приколотили к створкам.
– Ничего личного, Берт, Шон, но я должен в первую очередь думать о своем народе.
Боль от принудительной трансформации охватила оборотней, и они не воспринимали его слов, однако Киаран продолжил говорить, словно извиняясь перед самим собой за предательство.
– Я не могу вечно противостоять щупальцам, а умирать не хочется. Вы же прекрасно замкнете охранный круг, и щупальца останутся без добычи. Два волка – не большая цена за жизнь и покой клана.
Он ушел, а Шон и Берт так и остались висеть. Через них непрестанно проходил магический поток. Пока он бежал спокойно, боль не чувствовалась, но каждая атака щупалец сбивала поток с ритма, и тогда оборотни меняли форму, превращаясь из человека в зверя и наоборот. Шон и Берт не умерли, но в то же время и живыми уже не были, что позволяло обманывать щупальца. Идя на эманацию жизни, прожорливые отростки не отвлекались на другую, более мелкую добычу, однако найдя вместо сытного обеда двух неживых волков, отступали.
Глава 4
Когда Лаванда проснулась, Ри уже не было. Только на кухне одиноко стояла не помытая чашка из-под липового чая.
Все утро Лаванду не оставляла мысль, что Адриан слишком сильно изменился после той аварии. Она больше не могла закрывать глаза на то, как Ри себя вел. В его движениях скользила властность человека, который привык, что ему подчиняются. Обычное поведение Адриана в сравнении с этим казалось тявканьем беспородной шавки.
Лаванду покоробило пришедшее на ум сравнение, но подобрать менее оскорбительное она не смогла. Словно таксу подменили на волкодава, нацепив вместо намордника неумело сделанную маску.
В переселение душ, как и в другие околонаучные сказки, Лаванда не верила. Поэтому объяснение у нее было только одно – у Адриана случилось раздвоение личности.
По дороге в агентство Лаванда заехала в клинику и записала любовника к психотерапевту. Ей повезло – удалось втиснуться в график приема к профессору Буре. Профессор переехал в Высокий всего месяц назад, но репутацию он себе создал задолго до приезда. Маг, наследник одного из княжих родов, целитель высшей категории; у него девять из десяти пациентов навсегда забывали о своих болезнях.
Лаванда надеялась, что за те три дня, которые остались до приема, она сумеет уговорить Ри на лечение.
Углубившись в мысли о здоровье любовника, Лаванда вошла в офис и недоуменно остановилась на пороге: в приемной на застеленном газеткой столе высилась початая бутылка горячительного и стояла тарелочка с нарезанным лимончиком.
– А это еще что?
– Так Донну поминаем, – Даррел тут же плеснул в чистую рюмку выпивку и протянул шефу. – Текила. Донна бы одобрила.
– Донна бы не бухала на рабочем месте, – вздохнула Лаванда, но сто грамм приняла. Закусила кислым – хоть бы сахаром посыпали – лимоном и скомандовала:
– Сворачивайтесь. Возьмите в полиции список пострадавших при взрыве. Уверена, они уже подсуетились и сделали эту работу за нас. Если кого упустили – узнайте и добавьте. Заодно проверьте вот эти деньги и брюлики, – она бросила на стол подаренный гарнитур и несколько купюр из той пачки, что ей вручил Ри. – Пусть пробьют, возможно, они где-либо засветились.
– Все сделаем, не волнуйся, – заверил Вилмар.
– Надеюсь на вас. Аманда, езжай в сервис и узнай, когда они, наконец, закончат ремонт. Устала я без машины.
– Уже бегу, шеф!
– Только руки никому не выкручивай! Лучше мозги прополощи, ты это умеешь.
– Как скажешь, – кругленькая, как надувной шарик, и такая же шустрая, Аманда бросила в рот кусочек лимона и вышла.
– А вы почему еще здесь?
– Так это…
– А «это», – Лаванда забрала у Даррела текилу, – я спрячу в сейф. Когда разберемся со смертью Донны, я вам сама еще десять поставлю и разрешу весь рабочий день бухать.
– Умеешь ты мотивировать!
– Пошли уже, мотивированный, – Вилмар дружески стукнул Даррела по спине.
Лаванда спрятала бутылку и стала собираться на встречу со своим давним осведомителем.
Толстяк регулярно приносил ей информацию последние несколько лет. Чтобы никто ничего не заподозрил, место встречи они регулярно меняли, и на этот раз Толстяк ждал ее в рабочей столовке.
Лаванда переоделась в выцветшее платье, а волосы спрятала под старой соломенной шляпкой. Туфли со стоптанными каблуками и потертая сумочка дополнили образ небогатой горожанки.
Когда она пришла, Толстяк уже сидел за столиком и лениво ел кашу с мясом. В замызганной рубашке и стоптанных ботинках он не выделялся в толпе пришедших на обед работяг.
Лаванда взяла порцию и подсела к нему. Прозвищу информатора соответствовали разве что губы – мясистые, и словно смазанные жиром.
– Кто из профессиональных домушников сейчас в фаворе?
Между посудой скользнул серебристый шарик с фан-пылью – магической смесью для изготовления иллюзий. Применять ее могли и те, кто не владеет силой. Смесь находилась под запретом, но Лаванда знала, где раздобыть достаточное количество для оплаты нужных сведений. А уж как Толстяк использует снадобье, продаст или вынюхает ради особо красочных галлюцинаций, ее не интересовало.
– Люция нехилое дело провернула, Медобор тоже куш отхватил. Тебе конкретно, что нужно?
– А гастролеры в последние пару месяцев наведывались? –названных воров Лаванда отмела сразу: ни миниатюрная воровка, ни плечистый домушник не годились на роль смазливого любовника. А Льюис пока был единственным, чью личность так и не удалось установить. Если предположить, что он завел знакомство с горничной только для того, чтобы проникнуть в поместье, то это объясняло, почему он настаивал на свиданиях в особняке. А уж исчезновение сразу после кражи и вовсе выглядело подозрительным.
– Возможно.
Еще один шарик отправился путешествовать по столу в карман Толстого.
– В прошлом месяце к нам одна столичная штучка приехала. Гоблином зовут.
– Опиши его.
– Смазливый. Таких дамочки при деньгах любят. Отменно меняет маски. Ходят слухи, что он маг, хоть и слабый.
– Он еще в городе?
– В больнице. Пострадал при взрыве на пятой переходной.
– Спасибо, – Лаванда напряглась, услышав название станции, где погибла Донна. Доев, она отнесла посуду в мойку и вышла.
Всех пострадавших от огня саламандры поместили в шестую больницу.
Лаванда не стала заезжать в офис и тратить время на то, чтобы переодеться. Она зашла в ближайшую туалетную кабину и вывернула одежду наизнанку. Платье стало фиолетовым и обзавелось модным пояском из змеиной кожи. Сумка, также вывернутая на изнанку и компактно сложенная, превратилась в черный ридикюль, туфли волшебным образом обзавелись нормальными каблуками, а соломенная шляпка украсилась искусственными цветами.
Попасть к предполагаемому Льюису оказалось легко: достаточно было прикинуться убитой горем невестой, которая разыскивает пропавшего во время взрыва жениха. Лаванда оказалась не первой, кто искал близких только по описанию, поэтому ее без лишних вопросов провели к нужной палате.
Войдя, она заметила только, как мелькнули каштановые волосы за окном.
– Я как никогда вовремя.
Лаванда перегнулась через подоконник, наблюдая, как беглец спускается по водосточной трубе. Следовать за ним она не собиралась, да и нужды в этом не было.
В волшебную палочку было встроено много полезных заклинаний, в том числе – воздушная подушка. Подобрав юбки, Лаванда прыгнула вниз.
– Уф!
Деактивировав заклинание, она спрятала артефактное оружие и подождала, пока парень спуститься.
– Льюис? – Лаванда профессионально заломила ему руки и прижала к стене.
– Ты кто такая?
– Ответ неправильный, – Лаванда легонько приложила его лбом о кирпичную кладку. Подождав, пока пойманный закончит материться, поинтересовалась:
– Боишься, что, с фингалом под глазами станешь менее симпатичным для девушек?
– Тебя Шарлотта послала?
– Я этого не говорила.
– Давай договоримся.
– Может, и договоримся, – Лаванда защелкнула на нем наручники. – Пойдешь со мной, и мы душевно побеседуем.
– Об этом забудь, детка! – Льюис попытался вырваться. Зря. Его просто прижали к стене.
В такие моменты Лаванда даже радовалась, что ни одна диета не помогла ей сбросить вес. Льюис пыхтел-пыхтел и, наконец, затих.
– Ты еще живой или мне сделать тебе искусственное дыхание?
– Вот только угрожать не надо! – прохрипел Льюис.
Ответить Лаванда не успела: сработал защитный амулет, отводя магический удар, и их с Льюисом охватила зеленая вспышка.
– Что за напасть! – Лаванда оттолкнула парня в сторону, а сама достала палочку и револьвер. Прятаться некуда – противоположную сторону больничного двора украшали клумбы с лютиками, а вот под окнами не оказалось даже столь символичного укрытия.
Нападающего видно не было. Пока Лаванда прикидывала, откуда он мог атаковать, последовал еще один выстрел.
– Огненный луч, неплохо, – на этот раз она смогла засечь, что целились с крыши. Высоко. Не достать ни пистолетом, ни палочкой – здесь нужна модель мощнее раз в пять. Оставалось только надеяться, что амулет выдержит.
– Вставай. Нужно ноги уносить.
– Это похищение! Я буду жаловаться! Люди!!! – Льюис снова дернулся, пытаясь убежать, и поймал следующий выстрел. Луч бледного, едва видимого в жарком воздухе пламени, ударил его в спину.
– Все-таки, охотились за тобой, – Лаванда склонилась над Льюисом и облегченно выдохнула – жив. Защита, которую она активировала, смягчила удар.
К ним уже бежали, так что наручники пришлось с Льюиса снять и спрятать.
Все так же беспамятного его вернули в палату. Началась суматоха: у раненого брали анализы и ставили капельницу.
Лаванда оставила подозреваемого под присмотром врачей и занялась делом. Для начала отправила посыльного с запиской, чтобы Даррел с Амандой, как освободятся, приехали к ней. Второго посыльного отправила к себе на квартиру: предупредить Адриана, что ее не будет.
Льюису нужна охрана, да и допросить его ночью можно будет без свидетелей. Оставалось только договориться, чтобы ей разрешили переночевать в палате.
***
Когда Роджер рано утром спустился во двор, машина уже ждала.
– Мой повелитель, – поднятый услужливо распахнул дверцу.
– Мы едем в столицу, – сообщил Роджер, садясь в машину. – И еще: мне нужно переодеться в нечто более удобное. Излишне узкие штаны и жалкое подобие рубахи раздражали.
– У меня есть телепорт, настроенный на Алленград, а одежду можно будет купить в магазине.
– Есть другие способы, кроме телепорта? – Роджер еще помнил, как его скрутило, когда он первый раз воспользовался этим устройством, и не хотел снова рисковать.
– Можно отправиться на ковролете или на машине. Ковролетом быстрее.
– Тогда ковролетом.
Ковропорт напомнил Роджеру замок повелителя Южного княжества: такой же роскошный и безвкусный. Да и громоздкие горгульи у лестницы не добавляли строению привлекательности.
– Мой повелитель, нужно купить билет.
– Покупай, – разрешил Роджер. – И не забудь – ты едешь со мной.
– Слушаюсь, мой повелитель.
Поднятый оплатил проезд на летающий ковер первого класса. На огромном полотнище, сплетенном из пропитанных магией нитей, стояло шесть низеньких диванов. На каждом лежали по две подушки и плед, рядом удобно располагался столик с закусками.
Молодой парень в синей униформе проверял билеты и провожал пассажиров на места.
Роджер с поднятым заняли свои диваны в центре ковра. Позади них сидели двое влюбленных, которые весело шутили по поводу узких диванов и сетовали на отсутствие ширм. Места спереди заняли мужчина в черном сюртуке и его юркий, как ящерица, секретарь.
Убедившись, что все пассажиры разместились, стюард прошел на свое место в конце ковра, а спереди, на синюю подушку с кисточками, сел упитанный мужичок с крысиными усами.
– Отправляемся через тридцать секунд! – сообщил он зычным голосом и достал из кармана конструкцию из трех камешков. Несколько касаний – и пассажиров накрыло прозрачным защитным куполом.
Стюард включил приятную музыку, и ковер плавно поднялся в воздух. Движение не чувствовалось, от тихой мелодии клонило в сон, и Роджер не стал противиться. Три часа, ровно столько должна была занять дорога, вполне достаточно, чтобы выспаться.
Алленград встретил их противным моросящим дождем. Казалось, сама природа намекала, что Роджеру здесь не рады.
– Ты говорил, что можно приобрести готовую новую одежду? – уточнил Роджер у поднятого. То, что кто-то станет шить одежду, не имея предварительного заказа и не снимая мерки, казалось Роджеру несусветной глупостью. Однако мир настолько сильно изменился, что он готов был в это поверить.
– Да, мой повелитель. Позволите вызвать такси и отвести вас в лучший магазин города?
– Действуй.
Желтая машина с курносым эльфом-водителем подъехала уже через минуту.
– Я Роллан. Куда прикажете?
– В одежную лавку.
– Так распродажа у них еще вчера закончилась. Там такое столпотворение было, ух! Говорят, троих насмерть в толпе задавили, а еще четверых увезли в реанимацию. Моя невеста там мне классную шляпку отхватила. Я б и сам пошел, да нет времени по двое суток в очереди стоять. Работать надо.
– Там новую одежду пробрести то можно? Или только старье? – Роджер все еще не мог до конца поверить в то, что не нужно заказывать одежду у портного.
– Сегодня должны были новую коллекцию завезти. Все с иголочки. Если есть деньги в кошельке – оденетесь, как денди! В «Лавке» сам Хирли шмот покупает.
– Кто такой Хирли?
– Вы, видно, из провинции, раз его не знаете?
– Так кто он?
– Главный модник и заядлый бабник. Поэт и прожигатель жизни. Самый стильный денди столицы. На днях гулял, так продул годовой доход лорда. Говорят, банкноты по тротуару разбрасывал и предлагал брильянтовую пуговицу со своего камзола тому, кто больше подберет.
Роджер презрительно поморщился и не стал вслух высказываться о выходке незнакомого ему Хирли.
Таксист трещал без умолку, рассказывая последние сплетни, но руль крутил споро, и уже через полчаса они остановились у здания со стеклянным фасадом.
Не дожидаясь, пока поднятый расплатится, Роджер вошел внутрь.
Отшатнувшийся было от рьяно кинувшихся навстречу консультантов, он быстро взял себя в руки и менее чем через час обзавелся тремя комплектами одежды. Мантий и привычных плащей с глубокими капюшонами сейчас не носили, поэтому пришлось довольствоваться тем, что нашлось.
Широкие штаны из плотной ткани и короткий, до середины бедра серый балахон Роджера вполне удовлетворили.
Натянув на голову капюшон, он почувствовал себя уверенней. Отправив поднятого снять номер в приличном отеле, Роджер поспешил на зов посоха.
Нашел он свой артефакт в самом центре города. Через широкую реку, что делила Алленград пополам, был переброшен мост, свитый из воздушных потоков. Подкрашенный разноцветными всполохами, мост напоминал спустившуюся с неба радугу. Держалась вся эта красота за счет посоха, вмурованного в одну из опор. Сила артефакта управляла воздухом, заставляя его служить надежной опорой пересекавшему реку транспорту. При этом мост свободно пропускал сквозь себя идущие по реке корабли.
– Вот значит как, – пробормотал Роджер, изучая возникшую перед ним проблему. – И пользу извлек, и рисковать не стал.
Попытайся Аллен напрямую использовать энергию посоха, то непременно встретил бы сопротивление. Сейчас же артефакт не замечал утечки силы, так как тратил ровно столько, сколько собирал из окружающего пространства.
– Молодой человек следует моде?
Роджер не сразу понял, что это обратились к нему. В свои семьдесят восемь он давно перестал считать себя юношей.
– О чем это вы?
Благообразный старичок с седыми, собранными в хвост волосами подошел ближе, неся в руках громоздкий ящик и странную треногу.
– Эх, молодежь, – старичок то ли не расслышал вопроса, то ли не счел нужным на него отвечать. – Бунтуете против традиций, носите всякие хламиды, табак новомодный курите…
Он не спеша разложил треногу, поначалу принятую Роджером за подставку для мольберта, и начал устанавливать на ней странный механизм. Ни в старичке, ни в той коробке, с которой он возился, магии не было.
– Вот мы в наше время стремились одеваться со вкусом, выглядеть солидно. А сейчас что? Фраки носить не хотите, жилеты не признаете. Выпендреж один.
Наконец странный незнакомец закончил возиться со своим хламом и спросил:
– Хотите, я вас сфотографирую на фоне моста? Красиво получится, вам понравиться.
– Что сделаете? – не понял его Роджер.
– О, вы, наверное, из провинции, раз еще не слышали о высоком искусстве фотографии. Меня зовут Грегори Фокус. Я изобрел фотоаппарат, – он любовно погладил свой инструмент, – и теперь могу делать мгновенные картинки. При этом я не пользуюсь магией. Опираюсь только на достижения техники. Вон мой фургон, я месяц назад вернулся из путешествия. Снимал фаянсовый путь от Звездного княжества до Восточного. Теперь вот хочу немного в столице пожить. Так что, снять вас на фоне моста? И вам память, и знакомым, как домой вернетесь, новое чудо покажете.
Роджер обошел вокруг фотоаппарата, не нашел в нем угрозы и кивнул.
– Прошу сюда. Присядьте на парапет… А теперь не шевелитесь, молодой человек, иначе картинка получится смазанной, – старик подошел к своему механизму и скрылся под черной холстиной.
С того места, куда его усадил Фокус, Роджер отлично видел мост и его хитросплетение энергий. Ни стражей, ни дополнительной охраны вокруг Роджер не заметил. Обычная сигнализация и пара простейших ловушек, которые задержат неопытного вора, но ничего не сделают магу его уровня. Беспечность? Вряд ли. Аллен не был дураком.
– Готово, молодой человек. А теперь подождите или прогуляйтесь, а через часик я вам вынесу ваши портреты, – Фокус собрал фотоаппарат и скрылся в фургончике.
Роджер снова сосредоточился на мосту. Аллен позаботился о том, чтобы он не мог пользоваться телепортами, так почему же оставил без охраны посох? Ведь знал, что первым делом Роджер бросится на поиски артефакта. С другой стороны, никакая опасность некроманта не остановила бы, и Аллен наверняка понимал это.
Так что-либо ловушка есть, но она так искусно спрятана, что он ее не видит, либо Аллен не стал тратить силы на дополнительную охрану. Ведь если мост исчезнет, это будет означать только одно – повелитель Медный Грош вернулся, и вот тогда уже Аллен точно объявит на него охоту.
– Значит, нужно, чтобы Аллен как можно дольше не знал о пропаже посоха, – Роджер отрешился от реального мира, полностью погрузившись в изучение структуры моста.
– Молодой человек, вот ваши карточки, – от раздумий его оторвал старик-фотограф.
Расплатившись, Роджер спрятал в карман четыре тонкие, покрытые серебряной эмульсией пластинки со своим изображением. От них приятно веяло его собственной аурой.
Рядом затормозило такси, из которого вышел поднятый.
– Мой повелитель, я снял для вас номер в гостинице.
– Хорошо. Едем, – Роджер бросил последний взгляд на мост и сел в автомобиль. Сюда он вернется ночью.
***
Надежда, что ночь окажется безлюдной, не оправдалась.
Роджер со злостью смотрел на забитую народом набережную.
Фокус предлагал всем желающим зайти к нему в фургон и сделать снимок. Уличные музыканты играли веселую мелодию, мим изображал сказочных персонажей. Праздничная неделя шла своим ходом, и столичные жители не прекращали гуляния даже ночью.
