Текст книги "Пустынный океан (СИ)"
Автор книги: Ad Astra
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)
Я молча, подражая его поведению, протянула письмо от лекаря. Он без вопросов и удивления взял протянутую бумагу. Честно скажу, я даже не дышала в тот момент. Вслушивалась в его равномерное дыхание и в шуршание письма, когда Валефор мял его своими длинными пальцами. Его глаза блуждали по написанному и замерли на последней строчке. Давай же, подними свою бровь, как ты обычно делаешь, хмыкни и согласись. Я даже готова стерпеть насмешку, но лишь бы ты не молчал. Не заставляй меня произносить это самой. Все это меня слишком смущает. Если бы не письмо, я бы так и продолжала беречь свое целомудрие до неизвестно какого момента.
Валефор молча свернул письмо, положив его на стол. Я, стараясь держать свой невозмутимый вид, также отложила пергамент, который держала в пальцах. А он молчал. Делал то, чего я боялась больше всего. Ну же, скажи хоть что-нибудь…Хотя бы то, что сильно устал, и мы сделаем это перед сном. Да скажи хотя бы, что ты сам этого не хочешь и не будешь, так мне будет даже проще и легче! Почему же ты просто молчишь и смотришь? Или мама была права, и мужчины совершенно не понимают намеков, пока им не скажешь прямым текстом?
Он прокашлялся, внезапно ослабил воротник черной рубашки. Я встала с кресла. Можно ли этот жест рассматривать как согласие? Или сколько мне в ином случае ждать еще? Значит, все идет так, как я запланировала, и сейчас мне просто стоит подняться в спальню? Хорошо. Я очень волнуюсь, но в темноте, среди мягких перин чувствуешь себя немного защищенной, пускай это лишь и самоубеждение. На деле я не просто волнуюсь, мне даже немного страшно. Возлечь с мужчиной, с которым ты почти не знакома и который не вызывает в душе никаких чувств…
Я медленно пошла в сторону двери, а через мгновение услышала громкий стук. Громкий стук собственного тела о письменный стол, на котором я лежала, прижав в защитном инстинктивном жесте к ключицам руки. Я ведь толком и не поняла ничего, лишь почувствовала боль в лопатках и холодные пальцы на бедрах, пока он не навис сверху. Прямо здесь? Сейчас? Так грубо и жестоко при свете свечей? С возможностью, что сюда может кто-то зайти? Мне стало так неловко и страшно, что я попыталась встать и оттолкнуть Валефора руками, но он грубо откинул меня назад, задирая подол платья еще выше и подходя почти вплотную.
– Н-не…
Вот и все, что я смогла произнести в тот момент, когда уступающий бугор в штанах уткнулся в мою промежность, а обжигающее дыхание обласкало шею. По всему телу побежали мурашки, до ужаса приятные мурашки, прогоняющие мысли о том, что все идет совсем не так, как я запланировала. Я лишь тихо пискнула, услышав, с каким лязгом о стол ударяется расстегнутая бляшка ремня.
– Н-не з-здесь…
Выдавила я, наконец, но он этого не услышал. Увидев его затуманенный томный взгляд, я замолчала и перестала толкать в его грудь ладошками в надежде, что так он все поймет. Когда же он аккуратно прикусил меня за кожу шеи, медленно посасывая её и проводя по ней своим языком, я против воли испустила стон. Должно быть, лично спустила крючок, так как в следующую секунду низ живота разразился тягучей разливающейся болью. Крепко сжав зубы, чтобы не закричать, я не удержала слезу, но Валефор убрал её легким поцелуем. Он больше не двигался, ждал, а мне было больно. Я хотела, чтобы он вышел. Чтобы убрал это из меня, но он этого не делал, а вскоре и вовсе продолжил. Не понимаю, как в этом видят наслаждения. Быть может, эта поза, это место, мои эмоции сделали мой первый раз таким ужасным, но, что еще хуже, мое тело начало отвечать на эту боль. Приятным жжением, жаждой еще большего тепла, которое разлилось по моему телу, когда Валефор, содрогнувшись, кончил прямо внутрь. Хорошо, что на мне заранее было заклинание против беременности.
Мы просидели в библиотеке еще час. Молча. Я прятала в тканях пятна крови и белого семени, он же все это время находился рядом, изредка зачем-то откидывая мои волосы назад.
Все вновь шло так, как я не планировала…
Глава 2
Моя мать согрешила. Наказанием за её грех стала моя старшая сестра. Помню, в детстве меня редко пускали к ней, её вообще старались никому не показывать, и когда-то это казалось мне очень странным. Она была невероятно доброй, всегда улыбалась и приветливо махала ручкой. Помню, сестра была очень похожа на маму: имела такие же удивительные изумрудные волосы и золотые глаза. Но всю её красоту портили постоянно оттопыренные губы, которые выглядели так, словно их укусила оса, и широкий, почти что плоский, нос. Из всех слов она знала только два: «камушки» и «чудно». У нее была короткая память, и, кажется, она мало что понимала из происходящего вокруг. Она не была ни в чем виновата. Она лишь была плодом одержимости Иараль.
Моя мама имела пять сыновей. Раз за разом маленькая жизнь, развивающаяся внутри её, становилась маленьким прелестным мальчиком, что Изумрудную Императрицу не радовало. Статус и власть передавалась от матери к дочери, поэтому неудивительно, что Иараль так страстно желала иметь свою маленькую наследницу. Не последнюю роль сыграла и её постоянная идеализация собственной жизни: моя мама всегда хотела быть лучшей и иметь все на зависть другим. У неё были и богатства, и лучшие мужья, которых желали все женщины Империи, и почетное место в совете, но у нее не было дочки. У нее не было наследника, в то время, как у остальных Императриц была хотя бы одна дочь. Цейхан – служанка, что раньше прислуживала моей матери – рассказала мне, что после рождения четвертого сына, сознание Иараль словно помутнилось. Она поручила воспитание сыновей няням и, одержимая своей идеей, пыталась забеременеть вновь и вновь. Она выслала из дворца всех мужей, которые подарили ей сыновей, и пыталась получить наследницу с другими. Ходили слухи, что пятый сын вообще не является ребенком кого-то из законных мужей и что он является попыткой Иараль получить желаемое «на стороне».
Когда моя мама забеременела шестой раз и узнала, что у неё будет мальчик, она избавилась от ребенка. Избавилась в тот период, когда подобное можно считать настоящим убийством. Думаю, именно за это судьба её и наказала. После проведенной операции она больше не могла иметь детей. Говорят, что именно с тех пор её разум рухнул в тартары. Настолько, что она решилась получить наследницу с помощью магии. Это очень сложное по структуре заклинание и имеет много нюансов и последующих осложнений, но мама никого не послушала, и на свет появилась моя старшая сестра. Милое, слабое и не способное к жизни дитя…
Прежде, чем Иараль решилась на удочерение, прошло около двадцати лет, и, так совпали карты, её дочерью стала я. Моя сестра, хотя и была первой в очереди на наследование, просто теоретически не могла стать следующей Императрицей, и, так как у Иараль не было кровных дочерей, следующей на наследование была я. Именно поэтому я получила лучшее образование, лучшее имущество и лучшего, по мнению общества, мужа. Меня уважали, передо мной лебезили, а я вертелась в этом обществе, полном сплетен. И, когда я спустилась по радуге вниз, выйдя в реальную жизнь и узнав правду о всех «счастливых» людях, все яркие краски вокруг внезапно разом потухли.
Я не могла винить мою мать. Иараль была той, что буквально спасла меня – нищую и худую девчушку – из обедневшей страны, которой и на карте уже нет. Безусловно, во многом она была не права, но и она заслуживала сочувствия, и я всегда старалась соответствовать её ожиданиям: это меньшее, чем я могла отплатить ей.
Все эти мысли роились в моей голове, когда я смотрела в окно небольшой комнатки, что сообщалась с садом. К чаю я так и не притронулась, и в нем уже плавал лепесток вишни, который залетел сюда с ветром. Все-таки садовники были удивительными людьми: сохранять вишню в цветущем состоянии посреди пустыни, – это кажется невероятным, даже при учете развитой магии. Длинные темно-бирюзовые пряди распластались по дорогому наряду и спускались к деревянному полу – настолько длинными они стали за последние месяцы. Смахнув волосы назад, я кивнула зашедшей внутрь Цейхан, почему-то вспоминая о том, как до моих волос дотрагивался Валефор.
Прошла уже неделя, и с того дня мы больше не разговаривали. Мне было больно, ему, думаю, все-равно. Довольной оказалась только целительница. Он вновь стал пропадать в разъездах, выполняя навалившиеся на нашу семью дела, а я проводила дни дома, приходя в себя и пытаясь убедить собственный мозг в том, что все произошедшее в пределах нормы, учитывая, что я решила больше ни в кого сильно не влюбляться. Не стоит открывать другим свое сердце. Один рубец я уже получила.
Отныне мы муж и жена. И хотя бы одна общая цель у нас есть – получить власть. Но действительно ли это то, чего я хочу? Порой, я ловлю себя на мысли, что хочу жить у моря. Не в Центральной Империи Харран, где одни лишь пески, а в Северной Империи Саэр, где много островов и воды. Несмотря на то, что все три Империи составляют одну страну, обычаи и законы у всех разные, хотя везде и царствует матриархат. Наверное, было бы здорово бросить все и жить в иной Империи, не заботясь о наследстве и ожиданиях семьи. Но о чем я думаю, какие-то нелепые глупости…
– Вы хорошо себя чувствуете?
Я благодарно улыбнулась Цейхан. Что бы я без нее делала? Она идеально выполняла все мои поручения и следила за замком, несмотря на то, что я еще не наняла остальных слуг. Кстати о последнем…
– Все в порядке, благодарю. Что важнее, договор с садовниками продлен?
Цейхан покорно кивнула, продолжая стоять несколько поодаль от меня.
– А что насчет тех столбов на веранде?
– Завтра прибудут мастера, что займутся их реставрированием.
– Прекрасно. А вопрос с поварами в наш замок?
– Это я и хотела обсудить с вами, госпожа. Вы сказали, что я могу выбрать их сама, но, тем не менее, я не могу взять не себя подобную ответственность.
– Все в порядке, я доверяю тебе.
– Я должна сделать выбор среди опытных поваров?
– Нет, не стоит, я слышала, что сейчас много талантливых учеников. Было бы здорово, если бы трое-четверо работали у меня.
Я заметила, как сверкнули глаза Цейхан. Видимо, кто-то на примете у неё уже есть. Отлично, тем лучше для меня. Повара были очень важны во дворце, ведь на всех торжествах именно они представляли все богатство и вкус хозяйки, отражая это в своих изысканных блюдах, что поражали гостей. Данная ветвь сейчас была наполнена конкуренцией, ведь одни были талантливы, другие – пользовались связями, третьи – желали попасть во дворец и жить в роскоши. Надеюсь, Цейхан правильно поймет мои слова и возьмет на работу тех, кто действительно этого достоин, кто проложил себе дорогу честным путем и талантом.
Служанка покорно кивнула и бесшумно исчезла за дверью. Полагаю, уже завтра я смогу попробовать новые блюда нанятых поваров. Одной проблемой меньше. Теперь мне необходимо решить оставшиеся на сегодня дела. Я и так достаточно отдохнула. Наверное, мне стоит и поговорить с Валефором, вот только…о чем? Мой первый раз был больше похож на изнасилование, и с того момента мой муж не соизволил ничего мне сказать. Впрочем, ничего иного я и не ожидала. Он всегда был таким. Высокомерным, скрытным, немного пугающим. Валефор постоянно смотрел на других свысока, оправдывая это своим умом и силой. В нем не было ничего, во что я могла бы влюбиться.
На следующий день, когда я пребывала в своем кабинете, пытаясь совладать с принесенными мне свитками, он пришел ко мне сам. Вежливо постучался, молча зашел внутрь, положив передо мной бумагу, которую требовалось подписать. Я пробежалась глазами поверх строчек, чувствуя на себе холодный внимательный взгляд. Не буду поддаваться его давлению! У меня впереди еще пять браков, и уж кто-нибудь из моих супругов будет меня люб…Нет, Эолин. Настоящей любви нет. Думаю, моя мама поняла это, а потому среди её мужей и нет никого, кого бы она любила всем сердцем. Лишь расчетливость, граничащая с выгодой. Так поступлю и я!
– Рада, что подаренная нам шахта оказалась настолько ценной, – наигранно улыбнувшись, как ни в чем не бывало, я поставила на листе свою длинную подпись. Боковым зрением я с удовольствием заметила, как Валефор удивленно вскидывает брови. – На следующей неделе я буду занята, поэтому очень рассчитываю на тебя, – я протянула мужу подписанный договор, продолжая строить из себя довольную и счастливую госпожу, у которой в жизни лишь радость.
Он молча взял бумагу. Теперь он хмурился, продолжая смотреть на меня не то презрительно, не то недоверчиво. Честно скажу, у Валефора тяжелый взгляд. Очень трудно его выдержать, то и дело хочется отвернуть голову. Ему бы пыточным мастером работать, а не в правящем клане состоять. Он специально меня проверяет? Я моргнула и все-таки опустила взор, выдержав всего минуту. А на его губах расцвела ухмылка. Самодовольная и раздражающая меня до дрожи! Пора заканчивать этот цирк, я глава этого дома, и не нужно мной управлять!
Я поднялась из-за стола, гордо вскинула подбородок и подошла к зеркалу, чтобы оправить на себе длинные тяжелые рукава.
– Если вы хотите удовлетворить свои потребности в любви, то я, как ваш муж, буду обязан их исполнить. В этом нет ничего зазорного, моя глубокоуважаемая супруга.
Мои щеки тут же вспыхнули румянцем, да что там говорить, я вся сейчас стояла красная, как помидор! Как он смеет говорить об этом вот так легко после того, что произошло? А теперь мне приходится смотреть на его довольное лицо! Я должна ответить на его выпад, но язык заплетается от смущения. Так и хочется сказать ему что-нибудь обидное, а вместо этого я стою и продолжаю становиться все краснее и краснее. Эолин, возьми себя в руки. Он делает это специально, а ты идешь у него на поводу. Нужно ответить ему так, чтобы он более вообще не заводил подобной темы!
– Благодарю, но, надеюсь, мои другие будущие мужья справятся с этой задачей лучше, – гордо и совершенно глупо ляпнула я, проходя мимо Валефора в сторону двери. На тот момент мне казалось, что я выдала что-то поистине обидное и грандиозное, даже не подозревая о том, что лично дую на огонек.
Вот только после сказанного я очень хотела ретироваться из этой комнаты, чтобы более не видеть его лица, но он схватил меня за руку. Его пальцы были очень холодными, и я попыталась отдернуть руку, но Валефор притянул меня к себе, удерживая за талию. Я уверена, что сейчас я опять выгляжу, как помидор. Но, что еще хуже, я не могу смотреть ему в глаза, а он, грубо хватая меня за подбородок, намеренно поворачивает мое лицо к себе. Я не нашла ничего лучше, чем крепко зажмурить глаза, когда его дыхание коснулось моих губ. Мое тело съежилось не то от страха, не то от холода, и он остановился, замер. Опустил руки и отошел, взяв документ и почти выбежав из кабинета. Я поймала себя на том, что из меня вышел выдох облегчения.
Совершенно не понимаю его поведения. Неужели он настолько эгоистичен? Наверняка, Валефор из тех, кто всегда получает все, чего желает. Думаю, что и его сила является больше генетикой, нежели собственным трудом. Полагаю, он, как и некоторые другие, считает меня наивной дурочкой, которую легко обвести вокруг пальца и которая тут же повиснет на его шее исключительно из-за его красоты и силы. Нет-нет и еще раз нет. Я не знаю, что у тебя на уме, но, если ты согласился быть моим мужем, то будь добр слушать меня, а не выстраивать в своей голове невесть что!
Из кабинета я вышла на удивление бодро. Самовнушение – удивительная вещь. Если это первое испытание в моей новой семейной жизни, то я пройду его достойно. Как говорилось в какой-то старой книге: «Два мужа – в соратники, два – в защитники, два – в любовники». Валефор вообще никуда не вписывается! Он такой же, как Табрис! Уверена, у них все в клане двуличные и с завышенной самооценкой!
Что ж, во всяком случаем теперь мне предстояла долгожданная дегустация блюд от моих новых поваров, и это меня несколько воодушевляло. С детства во дворце я привыкла к дорогим и изысканным блюдам, поэтому была, как и многие другие высокопоставленные лица, очень придирчива к еде. Но если приготовленное было совершенством, я получала массу удовольствия. Кого же, интересно, нашла Цейхан?
На обед я попросила приготовить лагман, и сейчас должна была выбрать из шести вариантов лишь лучшие. Некий тест на принятие молодых поваров на работу. Было бы намного удобнее пригласить кого-то опытного, но я знала, насколько тяжело ученикам (даже ученикам знаменитых поваров) тяжело устроиться на достойную работу. Дегустацию я решила устроить потому, что мне показалось это честным. Я буду судить исключительно по работе повара, а не по нему самому. Кого-то я огорчу или даже разозлю, но кому-то я подарю возможность пробиться в верх так называемого пищевого сообщества.
Цейхан уже стояла в зале перед столом, на котором стояло шесть мисок. Лагман можно грубо назвать супом, в котором каждый ингредиент должен быть приготовлен идеально. Когда все части соединяются в одной тарелке, появляется невероятное по своему вкусу сочетание, но всего одна ошибка, и блюдо становится просто вкусным, но никак не великолепным. Эта тонкая грань, которую могут обнаружить только истинные гурманы.
Все блюда выглядели отлично. Нужный цвет, красивое оформление. Я одобрительно кивнула, подходя к первой миске и аккуратно всасывая длинную лапшу. Она должна быть тонкой, сделанной из эластичного теста по особому рецепту. Нет, не нравится. Сорт выбранных помидоров к лапше не подходит, а воды больше, чем мясного бульона. Отрицательно покачала головой. Цейхан понятливо кивнула. Вторая миска также была мною отвергнута из-за неподходящих специй. Третья оказалась невкусной из-за неправильно приготовленного мяса. Оно должно быть с корочкой снаружи, но мягким внутри. На четвертой я остановилась. Очень и очень хорошо! Все соблюдено и добавлено в необходимых пропорциях. Прямо чувствуется, что повар тщательно подбирал каждый ингредиент. Здесь я довольно кивнула. На пятом блюде я вновь разочаровалась из-за теста, а потому сразу попробовала шестую тарелку. Я даже закрыла глаза от удовольствия. Мясо таяло во рту, лагман обжигал, но его хотелось еще и еще! Повар увеличил количество бульона, получив при этом что-то совершенно великолепное! Кислые нотки позволили предположить, что этот самый повар решил еще и видоизменить свое блюдо. Прямо на таком отборе? Довольно безрассудно. Но это самый вкусный лагман, который я когда-либо пробовала. Я вновь кивнула, и Цейхан отправилась в кухню, объявлять результаты. Я же осталась ждать здесь, готовясь посмотреть на новых работников.
Они пришли быстро, спустя каких-то пять минут, низко мне поклонившись. Но от удивления я даже не поприветствовала их – передо мной стояли двойняшки! Я, исходя исключительно из блюд, выбрала родственников? Вот это да!
– Ваше императорское высочество, позвольте мне представить вам двух талантливых учеников великого повара Джиали, – пока Цейхан говорила, я улыбалась. Джиали некоторое время работал на мою маму, и я знала о его великолепных навыках, что были известны на всю Империю. Удивлена, что он решил взять к себе учеников! Что более удивительно, редкость – увидеть среди поваров девушку.
– Позвольте представить. Это Айе Ли Орэль. Лагман под номером четыре.
Девушка сложила перед собой руки, её лицо оставалось серьезным, несмотря на то, что она прошла этот тур. У неё были нежные розовые волосы, завязанные в тугой пучок, и красивые глаза, которые будто переливались всеми цветами радуги. Маленький вздернутый носик, сжатые в напряжении губы, а еще милые веснушки. Уже по столь необычной внешности становилось понятно, что это оборотни из опалового клана! Думаю, они превращаются в кого-то из птиц…
– И шестое блюдо было представлено Альфинуром Ли Орэлем.
Я медленно перевела взгляд на того, кто смог создать настоящий шедевр. Сомнений в том, что передо мной двойняшки, не было. Золотисто-розовые, короткие и растрепанные волосы, а на конце передней пряди, что была несколько длиннее других, висели опаловые бусины. Удивительные глаза, обрамленные черными ресницами, немного курносый нос и обворожительная, искренняя и располагающая к себе улыбка. Я даже не удержалась и улыбнулась в ответ, настолько радостным был стоящий передо мной парень. Веснушек у него не было, телосложения он был обычного, даже не спортивного, но белоснежный костюм повара смотрелся на нем прекрасно.
– Ваше Императорское Высочество! – Айе неожиданно громко назвала мой статус и поклонилась так резко, что даже стоящая рядом со мной Цейхан невольно вздрогнула. – Простите мне мою грубость! Но прошу, будьте так добры, скажите, чье блюдо лучше!
Я посмотрела сначала на девушку, затем на её брата, тот почему-то выглядел виноватым. Соперничают, пытаясь достигнуть мастерства? Очень похвально! Однако, думаю, Айе одна из тех, кто, добиваясь всего своим кропотливым трудом, тяжело принимает неудачи, а мой выбор был сделан в тот момент, когда я попробовала все супы. Их готовка прекрасна, но подходы к ней различны. Альфинур наслаждается процессом, экспериментирует, и, думается мне, способен придумать все на ходу. Его сестра приверженец стабильности и четкости, полученной от предков.
– Айе Ли Орэль, я отвечу честно, ведь отныне вы работаете у меня, и я бы желала, чтобы вы оба совершенствовались дальше, но…Из двух этих лагманов я отдам предпочтение шестому, – я посмотрела на парня, что по возрасту был моим ровесником, – думаю, если ты попробуешь его сама, то все поймешь.
Я встала с кресла, и все вновь поклонились. Девушка крепко сжимала кулаки, и я почувствовала себя не справедливым судьей, а каким-то обвинителем. Но, ведь я хочу, чтобы все было честно…
– Мы благодарим вас за то, что вы дали нам такой шанс! – Альфинур сделал шаг вперед. – Честно признаться, я хотел готовить для вас с детства! – он лучезарно улыбнулся, и кончики его ушей покраснели.
– Надо же! Мне действительно приятно это слышать! – видимо, когда господин Джиали готовил блюда моей маме, он взял к себе в ученики этих двойняшек.
– Позвольте в честь благодарности подарить вам это. Мастер Джиали очень любил подобные творения и научил нас им.
С этими словами покрасневший Альфинур протянул мне цветок – белую астру – стебель которого был аккуратно прикрыт салфеткой. Это же знаменитые сладости из карамели! Они выглядят, как настоящие цветы, настоящие съедобные цветы! Я вновь улыбнулась и искренне поблагодарила новых поваров, вернувшись в свой кабинет.
Джиали умел делать из карамели абсолютно все! Моя мама всегда любила, когда он делал для нее розы. Почему же тогда белая астра? Впрочем, какая разница. Я осталась очень довольной, и даже Валефор не испортит теперь мне настроения.
