Текст книги "Цена тревоги"

Автор книги: Жильбер Галлерн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

55

Николь была раздражена больше, чем обычно. Она попробовала продолжить писать картину, над которой работала столько месяцев, но должна была признать: ей не удается создать то, что она наметила, когда начинала. Хуже того, ей казалось, что все усилия только отдаляют ее от цели, и те исправления, которые она внесла на прошлой неделе, представлялись теперь ошибочными. Она не только не достигла намеченного, но напротив – картина принимала совсем не тот вид, который ей хотелось, и казалось, что исправить уже ничего нельзя. Это было совсем не то, что она хотела. Николь стремилась выразить радость и счастье, исходящие от дома, стоящего среди зеленой чащи, а у нее выходила мрачная картина: замок с привидениями, затерянный в лесах и населенный призраками. Может, некоторым любителям такой сюжет и пришелся бы по душе, но это же совсем не то, что ей надо.

Но кажется, теперь у нее нет выбора: или она закончит картину так, как она получается, или ее надо сжечь.

Ни то ни другое ее не устраивало.

Она не могла решиться начать что-то другое, забросив этот холст. Раз уж начала, надо закончить. Даже если она рискует потерять свою душу.

Эта фраза, над которой она посмеялась бы несколько месяцев назад, сейчас совсем не казалась забавной. Слишком много мрачных событий произошло за последнее время. Смерть собаки, гибель Жозефа, сын отдаляется от нее, у дочки проблемы в школе, да еще малышке начали сниться повторяющиеся кошмары, в которых черный человек приходит за ней; заканчивается контракт на аренду галереи, Даниель весь в заботах о своей фабрике…

Слишком много проблем, и, хотя Николь считала себя сильным человеком, казалось, что скоро они доконают ее. Такая перспектива пугала. Хотелось зацепиться за какой-то якорь, чтобы их маленькая семья могла наконец прибиться к островку стабильности в океане мучений. В этом были смысл жизни Николь, ее роль на земле, но она не сможет больше выполнять свою миссию, если сорвется.

Даниель тоже вызывал беспокойство. Она видела, что он озабочен проблемами фирмы, но не решается до конца открыться. Он мало говорил с женой о своей профессиональной деятельности, никогда не испытывая желания посвящать ее в свои дела. И, по правде говоря, она никогда не выказывала интереса к тому, что казалось ей очень скучным занятием. Она занималась галереей, будучи и художником, и администратором, не считая домашних забот, когда нужно было управлять семьей из четырех человек и тремя слугами. Ей этого вполне хватало. Но сейчас Николь жалела, что не принимала большего участия в жизни мужа. Она видела, что он мучается, догадывалась, что не рассказывает ей всего, скрывая проблемы под напускным оптимизмом. Даниель очень изменился за последнее время, по одному его виду Николь догадывалась, что он далеко не так спокоен, как хочет показать. Он стал больше пить. Это верный признак. Даниель никогда не пил много. Но время от времени любил выпить виски. За последнюю неделю бутылка значительно опустела. Гостей у них не было, значит, он выпил все один. Конечно, рано беспокоиться, но все-таки это является признаком того, что что-то не так. Это уже симптом.

Кроме того, алкоголь не действовал на него расслабляюще. Даниель никогда не был резким. Но вот уже неделю он раздражался чаще, чем обычно, стал нетерпелив… Николь ничего ему не говорила, терпела. Ведь и она тоже не без греха.

Во всяком случае, она не делала ему замечаний по поводу виски: один бокал, даже очень большой бокал, по вечерам не может слишком ему навредить.

Сейчас она могла только терпеть, надеяться, что все наладится само собой.

Хотя и знала, что такое случается редко.

56

Мартин Лансуа смотрел на замок из окна своей квартирки. Что-то события развиваются не очень быстро.

Николь вся в нетерпении. Это хорошо заметно в последнее время. Она, наверное, терзается вопросом, чем же он занимается с тех пор, как сказал, что все возьмет на себя, во время их разговора на кухне, – тот разговор хорошо начался, но плохо закончился. Она раздражена, нервничает, может даже вспылить… Она уже несколько раз накричала на своего дурака-мужа, который ни о чем не подозревал.

Как Мартин и надеялся, смерть Жозефа не стали расследовать. Оказалось достаточно вырвать несколько травинок около ручья, чтобы все поверили, что Жозеф был там один. Жандармы и не почувствовали, что пахнет жареным! Он усмехнулся, вспомнив, как полицейский сказал, что нет никаких сомнений в том, что произошел несчастный случай…

Но вот Даниель сдал! У него вытянулось лицо, он ходит медленнее, чем обычно! Внезапно он стал выглядеть на свой возраст. Какая у них с Николь разница? Десять лет? Пятнадцать? Если до сих пор Даниель выглядел довольно моложаво, то последние события взяли свое. Ему можно теперь дать лет шестьдесят!

Небольшое лечение наперстянкой давало эффект. Надо было теперь чем-то его подкрепить. Волнение или простуда должны подстегнуть сердце Даниеля!

Мартин улыбнулся. Теперь не долго осталось. В таком ритме Даниель сложит оружие уже в конце будущего года. Но до конца следующего года – вечность. А чего Мартину никогда не хватало, так это терпения. Он решил ускорить события.

Холодную погоду метеорологи уже обещали. Ему остается организовать какой-нибудь стресс…

57

Чувствовалось, что зима не за горами. Волна холодного воздуха накрыла все окрестности, обещая холодный ноябрь.

Небо темнело, скоро сядет солнце. По крайней мере так можно было предположить, потому что весь день оно пряталось за густыми черными облаками.

Мартин вел машину осторожно. Только что на полпути к Пуатье он чудом объехал покрытый льдом участок дороги. Кроя на чем свет стоит урок музыки, на который он должен был отвезти Хлою, он подумал, насколько лучше было бы оказаться дома, в тепле, с бокалом в руке, чем выезжать в этот чертов холод.

В любом случае, когда он станет хозяином в доме, это занятие будет отменено одним из первых. Музыка – совершенно бесполезное времяпрепровождение, да и неинтересное. Девчонка будет сидеть в замке, а он останется в тепле. Тем более от этой вздорной соплячки не услышишь ни слова благодарности. Он посмотрел на нее в зеркало, но она делала вид, что смотрит в окно, словно не замечая его присутствия. Он сильнее сжал руль. Немного терпения, и скоро она увидит, кто здесь главный. Он ей преподаст урок…

Тут ему в голову пришла идея. Он бросил на девочку взгляд в зеркало, но мать и дочь разговаривали. Ему нужно сначала избавиться от Николь, остаться с малявкой наедине.

Ничего сложного. Надо просто позвонить в галерею из телефонной будки и выдать себя за потенциального покупателя, который желает встретиться с автором картин, прежде чем приобрести несколько из них. Николь будет сидеть в галерее часов до семи…

Они отвезли Хлою на урок, затем он высадил Николь у галереи и отправился за девочкой, которая должна была освободиться меньше чем через час. Найти телефонную кабину не составило труда, трубку сняла Мирей. Хоть раньше они и не разговаривали, он решил из предосторожности изменить голос, и она попалась на крючок, поверив его россказням о том, что он заходил в галерею на неделе и с тех пор все думает о картинах.

Мартин улыбнулся, представив, как Николь согласно кивает своей ассистентке, когда спросил, может ли иметь удовольствие встретиться с художником. Мирей уверила его, что мадам Берже будет ждать, пока он придет со своей женой, чтобы забрать картины, которые его заинтересовали.

Он поблагодарил и повесил трубку.

Мартин еще не дошел до машины, когда зазвонил его мобильный. Он улыбнулся, услышав голос Николь:

– Мартин. Это Николь Берже. У меня изменения. Сможете забрать Хлою из школы и вернуться домой? Я перезвоню попозже, чтобы вы за мной заехали. Где-то часов в семь. Извините, что так вышло…

Он уверил ее, что заедет за ней, когда она скажет. А пока займется девчонкой.

Улыбаясь, он сел в машину и поехал за Хлоей.

58

Николь повесила трубку и улыбнулась.

– Ну что ж, – сказала она, – сегодня вечером будем есть мороженую пиццу!

– Сколько, ты думаешь, картин купит этот тип?

– Не знаю, ты же с ним разговаривала. Он сказал «несколько»?

– Именно, «несколько».

– Значит, не меньше трех. Может, четыре или пять! Ты не представляешь, кто это может быть?

– Нет. Кажется, он заходил на неделе, но я не могу вспомнить.

– Будем надеяться, что он придет не поздно…

– Кто-то хочет купить твои картины, для этого ведь можно и подождать, не так ли?

– Конечно, я подожду до полвосьмого, восьми. Но Даниель не очень хорошо себя чувствует, Луизы нет, и за всем должна следить я!

– Да ладно, перестань волноваться! Дети большие, муж в кои-то веки дома, девочку встретит шофер, а потом отвезет домой!

– Конечно, ты права. Я дура.

Николь заставила себя улыбнуться, но ее терзала тревога. Словно хорошая новость, которую она только что получила, таила в себе что-то плохое. Она посмотрела через витрину на улицу, стараясь угадать, кто из прохожих ее таинственный покупатель, но никто не замедлил шага.

59

Хлоя вышла вовремя. Мартин подождал, пока она заберется на заднее сиденье. Дверь ей он решил не открывать. Он наблюдал за ней в зеркало, пока она закрывала дверцу.

– Пристегни ремень, – буркнул он.

Она положила рядом с собой сумку, словно не слышала, что он сказал. Мартин почувствовал, как у него зачесались руки: так ему хотелось надавать ей пощечин, чтобы она даже имя свое забыла.

– Когда я тебе приказываю, ты должна слушаться!

Девочка посмотрела на него с вызовом:

– Вы не мой отец!

– Все равно! Пристегни ремень.

Она несколько секунд смотрела на него, не двигаясь, потом он увидел, как она сморгнула, взгляд ее слегка затуманился. Медленно, словно стараясь показать, что она сама так решила, а не послушалась его, она взяла ремень и пристегнула его. Мартин холодно улыбнулся ей.

– Хорошо, – сказал он.

Она отвела взгляд, но хоть пристегнулась, и то ладно. Никуда она не денется. А что касается дерзкого поведения, то скоро у него будет время ее усмирить, тогда она поймет, что с ним шутки плохи. Многие пробовали, но потом жалели. Он тронул машину с места.

Николь задерживалась в галерее, Даниель был дома. Пришло время сыграть по-крупному.

«Мерседес» быстро проехал по улицам и оказался на окружном бульваре. Мартин прибавил скорость, и вскоре Пуатье остался далеко позади. Они выехали на сельскую дорогу. Время от времени он бросал взгляд на девочку, неподвижно сидевшую на заднем сиденье. Она ничего не говорила, смотрела в окно. Взгляд был грустный, меланхоличный. Он подумал, что, должно быть, она вспоминала о своей собаке.

Хлоя не любит его. Он знал это. Эта маленькая козявка сразу определилась в своем отношении к нему, с их первой встречи. И что бы он впоследствии ни делал, стараясь заслужить ее доверие, у него не получилось расположить ее к себе. Но скоро все изменится. Он научит ее уважать его. Скоро она чихнуть не посмеет без его разрешения.

Теперь они находились на полпути между Пуатье и замком. Идеальное место. И – знак того, что боги за него, – вокруг никого не было видно.

Он ехал на небольшой скорости, резко повернул руль в сторону, чтобы избежать полоски льда на дороге, машину качнуло. Хлоя вскрикнула, ударившись головой о дверцу. Мартин нажал на тормоз и одновременно крутанул руль. Тяжелую машину развернуло, она встала поперек дороги. Он выровнял ее, отпустил тормоз, колеса съехали на обочину. Несколько минут их крутило на месте.

Когда Хлоя увидела, что они съехали с дороги, она начала кричать.

– Заткнись!

Этого Мартин не предвидел. На траве машина не слушалась его. Ее заносило вбок, и он не мог ничего предпринять. Крики девчонки, которая орала ему в уши, возбуждали ему нервы. Он бы ее ударил, если б у него было сейчас время.

Руль вырвался из рук и крутился сам по себе. Мартин снова схватил его, постарался выровнять машину. Но было слишком поздно. «Мерседес» ткнулся радиатором в противоположный склон, и Мартина бросило вперед. Воздушная подушка взорвалась ему в лицо. Только по прошествии нескольких секунд до него дошло, что машина остановилась.

Хлоя рыдала на заднем сиденье. Он высвободился из подушки, повернулся к ней:

– Ты цела?

Девочка пожала плечами, потирая голову в месте ушиба.

Мартин сжал зубы. Эта соплячка сильно его раздражает. Он совершил над собой усилие, чтобы не надавать ей пощечин прямо сейчас. Но ничего, подождет.

– Не двигайся. Пойду посмотрю, что там случилось.

Повреждения были не очень сильными. Автослесарю не придется долго возиться.

Он вновь сел за руль, попытался дать задний ход и выехать из канавы. Ничего не получалось. Он поворачивал руль вправо-влево, стартовал, давал задний ход до тех пор, пока колеса не начали проворачиваться. Теперь «мерседес» больше не двигался с места. Вот и хорошо.

– Мы застряли, – сказал он девочке, которая продолжала плакать. – Я должен позвонить твоему отцу.

Он вышел из машины, прихватив с собой газету, которую просматривал, пока ждал Хлою. Повернувшись к ребенку спиной, чтобы та не видела, что он делает, он набрал номер замка. Даниель был дома один, он должен снять трубку.

Даниель ответил после третьего звонка.

– Месье Берже, это Мартин Лансуа. У нас проблема.

– Проблема? Что случилось?

Шурша газетным листом в телефон, Мартин стал объяснять:

– Я плохо вас слышу… Ваша жена и дочь… авария… Месье Берже?

– Да! Я плохо слышу. Что произошло? Вы попали в аварию? Они ранены?

Мартин сдержал улыбку, расслышав тревожные нотки в голосе Даниеля.

– Авария, – повторял он, не переставая шуршать газетным листом в трубку телефона. – На выезде из деревни… Ранены… На повороте…

– Алло? Алло? Господи, я вас не слышу! Говорите громче!

– Авария… Ранены… На выезде из деревни… Гололед. Алло! Алло? Я вас не слышу!

– Я сейчас приеду! Никуда не уезжайте!

– Алло! Алло? Черт, проклятый телефон!

Мартин с улыбкой отключил телефон. Потом свернул газету и бросил ее в кусты. Он повесил телефон на ремень брюк и собирался сесть в машину, так как уже успел замерзнуть, когда около него остановился «пежо» с сидевшей в нем пожилой парой.

– У вас проблема? – спросил старичок, опустив стекло.

– Все хорошо, – улыбнулся Мартин. – Все нормально.

– Вы уверены?

– Я же вам говорю. Я только что позвонил, сейчас приедет помощь. И у нас почти ничего не повреждено!

Старичок удовлетворился этим объяснением и, кивнув, поднял стекло и уехал.

Мартин сел за руль «мерседеса» и посмотрел на часы. Нужно где-то минут пятнадцать, чтобы доехать сюда от замка. Берже обычно не ездит быстро. Но если он взволнован, то забудет об осторожности и не подумает о больном сердце. Если он приедет меньше чем через десять минут, значит, он уже созрел.

Он приехал через восемь минут и сорок пять секунд.

«Ауди» остановилась на обочине, резко затормозив, Даниель вылез из машины, глаза его были широко раскрыты. Он даже не надел куртку, на нем была только шерстяная жилетка, в которой он ходил дома. Он побежал к «мерседесу», Мартин вышел ему навстречу.

Весь дрожа, Даниель Берже открыл заднюю дверцу и наклонился к девочке.

– Хлоя! С тобой все нормально? А где мама?

– Успокойтесь, – сказал ему Мартин, – с ней все нормально. А мадам Берже в Пуатье, в галерее. Я же сказал вам по телефону, что никто не ранен…

Берже вылез из машины, смысл слов, сказанных шофером, медленно доходил до него.

– Не ранен? Но мне послышалось… Боже мой! Связь была очень плохая, я подумал, вы говорите, что кто-то ранен!

Мартин снисходительно улыбнулся:

– Мне очень жаль. Немного железо погнулось, но ничего страшного. Я бы вернулся сейчас же, но машина застряла.

– Что произошло?

К Даниелю Берже возвращалось его обычное хладнокровие. Хлоя расстегнула ремень и, выйдя из машины, обняла отца за талию. Он прижал ее к себе, гладя по волосам.

– Моя дорогая, я так испугался! Ты не ранена, точно?

– С ней все в порядке. Я велел ей пристегнуться, она даже не шевельнулась.

Не обращая внимания на яростный взгляд девочки, Мартин пустился в объяснения:

– Я нормально ехал, вы меня знаете, но внезапно на дороге попалась эта полоска льда.

Даниель Берже посмотрел в том направлении, куда указывал Мартин, и увидел пленку льда, покрывавшую часть дороги, в нескольких десятках метров отсюда. Дальнейшее легко можно было себе представить: следы на траве и вывороченная земля говорили сами за себя.

– Мне удалось выровнять машину, но недостаточно быстро, и вот что произошло. И так как я не мог вытащить машину из канавы один, я позвонил вам, чтобы вы приехали за малышкой.

Даниель вздохнул:

– Вы правильно сделали. Спасибо.

Мартин чувствовал, что Даниель так рад, что с дочкой все нормально, что, попроси он сейчас прибавку к жалованью, тот тут же бы согласился. Но ему не это надо.

– Может, раз уж вы здесь, попробуем вытащить ее из канавы? Вдвоем это, должно быть, возможно.

Даниель с сомнением посмотрел на тяжелый автомобиль, который стоял в таком положении, что казалось, сейчас перевернется.

– Лучше позвать техпомощь…

– В субботу вечером? Да можно попробовать вдвоем. Если не получится, тогда поеду за тросом. Но с машиной все в порядке. Не хотелось бы ее здесь оставлять, еще колеса снимут, чего доброго!

Даниель кивнул. Мартин говорил правильно.

– Хорошо, – сказал он. – Хлоя, сядь в ту машину и подожди меня, я помогу Мартину.

Девочка неохотно отпустила его, но послушалась. Мужчины спустились в канаву. Наклоняясь, они начали толкать машину каждый со своей стороны. Но автомобиль не двигался с места.

– Мы не сможем, – заметил Даниель.

– Сможем! Нужно немножко поднажать, я почувствовал, как она немного сдвинулась. Нужно просто, чтобы колеса встали на сухую землю. Потом можно будет выехать задом.

Берже сомневался, но снова нагнулся и начал толкать изо всех сил.

Мартин делал вид, что тоже толкает, и ободрял его:

– Вот-вот! Вы почувствовали? Она сдвинулась!

На лбу у Даниеля выступил пот, но он удвоил усилия. Его легкие ботинки промокли насквозь, рубашка под шерстяной жилеткой прилипла к телу, но он не сдавался, подбадриваемый шофером, который говорил, что чувствует движение при каждом их усилии вытолкнуть эту махину на дорогу.

Но спустя десять минут Даниель все-таки понял, что ему с этим не справиться.

– Это бесполезно, у нас ничего не получится, – выдохнул он, тяжело опираясь на капот.

Он задыхался и снял жилет, несмотря на пронизывающий холод. На спине и под мышками у него выступили пятна пота.

– У нас почти получилось! – сказал Мартин.

Но Берже больше ничего не хотел слышать. Он вылез из канавы, с сожалением посмотрел на испорченные ботинки и остановился, стараясь отдышаться.

– Мы возвращаемся, – наконец сказал он. – Привезем трос, вытянуть ее при помощи «ауди» будет легко.

Мартин кивнул и направился к машине. Даниель Берже протянул ему ключи:

– Сядьте за руль, а то я совершенно без сил.

Скрывая улыбку, Мартин сел на место водителя, в то время как его хозяин устраивался рядом. Казалось, за эти несколько минут он постарел лет на десять. Он откинулся в кресле, положил голову на подголовник.

– Я мог бы вернуться один, – предложил Мартин. – Все равно я поеду за вашей женой в галерею. Мы остановимся по дороге. Не нужно вам больше выходить сегодня.

– Спасибо. Я ужасно утомился.

Мартин тронул машину с места с понимающей улыбкой на губах:

– Да, это видно. Вам лучше всего отдохнуть. В такой холод нет ничего лучше, чем сидеть в кресле около камина с бокалом виски в руке!

В зеркале он перехватил взгляд Хлои и подмигнул ей.

Уже скоро.

60

Когда Николь приехала домой, Даниель сидел перед камином с бокалом виски в руке. Это вызвало у нее раздражение. Она два часа прождала покупателя, который так и не пришел и даже не позвонил, чтобы извиниться. Пока Мирей разговаривала с ним, номер телефона высветился на дисплее, она записала его, как делала каждый раз. Видя, что клиента все нет, Николь позвонила на этот номер, но оказалось, что это телефонная кабина. Конечно, это еще ни о чем не говорило, но все-таки походило на злую шутку.

Кроме того, когда она позвонила Мартину, чтобы тот за ней заехал, он рассказал об аварии, которая с ними приключилась. И хотя он и уверил ее, что Хлоя отделалась легким ушибом, Николь ужаснулась при мысли, чем все могло закончиться.

Возвращаясь, она едва сдерживалась, чтобы не подгонять Мартина ехать быстрее, но, пожалуй, одной неприятности на дороге за день было достаточно, не хватало еще, чтобы что-то случилось и с ней. «Мерседес» стоял на том же месте. Вытащить его из канавы было делом нескольких минут. После чего Мартин сел за руль «мерседеса», и машина завелась с полоборота. Следуя друг за другом, они приехали домой.

Тут-то Николь и обнаружила Даниеля, попивающего виски.

– Тебе бы не надо столько пить!

Замечание вырвалось у нее само собой, когда она увидела, насколько опустела бутылка. Она понимала, что у него заботы, но не рискованно ли смешивать прием лекарства с алкоголем? Даниель только сердито посмотрел на нее, пока она ставила сумочку на комод.

– Сегодня на ужин – пицца, – уточнила она, хотя он ничего у нее не спрашивал. Даниель поморщился. – Знаю! Но Луизы нет, а я занята своими делами!

– Послушай! Что с тобой творится? Я же ничего тебе не сказал.

– Хватает одного твоего взгляда.

Почему она так нервничает? Потому, что таинственный клиент так и не появился? Потому, что она принялась высчитывать, сколько могла бы выручить за картины и как можно потратить полученную сумму? Но Даниель тут ни при чем. Или она просто испугалась, что с девочкой произошло несчастье?

– Хлоя здесь?

– Она наверху. С ней все в порядке.

Николь поднялась в комнату Хлои. Та играла с Матьё и поклялась, что совсем не испугалась и что шишка больше не болит. Николь обняла ее, и Хлоя в ответ прижалась к ней так порывисто, что Николь даже удивилась.

Николь вышла от детей успокоенная. Это была ложная тревога, ничего дурного не произошло.

Она вошла в гостиную с улыбкой на губах, решив приласкаться к Даниелю, чтобы загладить ту резкость, которую проявила по отношению к нему. Ничего плохого не произошло, все хорошо, они все вместе и счастливы…

Даниель лежал на ковре, рядом валялись разлившаяся бутылка виски и бокал.

– Даниель!

Она подбежала к нему, опустилась на колени. Он дышал. Николь расстегнула ему ворот рубашки, потом поднялась и побежала к телефону. Она сняла трубку и набрала номер «Скорой».

Объясняя ситуацию, она одновременно думала, не будет ли лучше попросить Мартина вывести машину из гаража и перевезти мужа в больницу. Но ее собеседник сказал, что «скорая» уже выехала. Тогда она решила ждать.

Николь побежала в прихожую, нажала на кнопку, которая открывала решетку ворот. Потом вновь опустилась на колени рядом с мужем.

Услышав крик, дети прибежали в гостиную и стояли на пороге… Только взглянув на них, она почувствовала, что глаза ее полны слез.

– У вашего папы снова сердечный приступ. Поднимайтесь в свои комнаты. Я вызвала «скорую». Все будет хорошо. Я вам обещаю. Он вернется, как в прошлый раз. Не беспокойтесь.

Потом она взяла ледяную руку Даниеля в свои. Как бы ей хотелось верить в то, что она только что сказала!