Текст книги "Свет"

Автор книги: Женя Дрегович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

Глава 24. Кризис.

Яна выруливала из двора, аккуратно маневрируя между огромными джипами. Чтобы объехать последний, вставший во второй ряд и перегородивший дорогу, ей пришлось сложить зеркала и продвигаться вперед по сантиметру. Но это ее ни капельки не раздражало, скорее наоборот: водительский антиталант жены отставного генерала с третьего этажа давно был предметом насмешек автолюбителей всего дома.

Девушка задержалась на выезде, пережидая, пока отъедет от остановки огромный автобус. Она засмотрелась на семью с кудрявым малышом лет пяти, который бежал вприпрыжку, еле сдерживаемый рукой отца, и улыбнулась, по-доброму позавидовав его энергии. Ей самой, чтобы окончательно проснуться, по-прежнему требовалась чашка кофе, приготовленного умелыми руками секретаря. Яна ехала на работу, продолжая улыбаться.

Разговор с Юлей… Помощник заготовила длинное объяснение, но оно ей не пригодилось. В понедельник, когда активно отдохнувшие «световцы» снова влились в трудовые будни, рыжеволосая девушка необычайно рано принесла кофе в ее кабинет. Яна осторожно поинтересовалась, не входит ли в рецепт сегодняшнего напитка стрихнин, и удивилась, услышав в ответ горький всхлип секретаря. Через секунду рыдающая в три ручья Юля повисла у нее на шее. «Мне так жаль… я все неправильно поняла… ты никогда бы не могла так поступить с Паниным и Элей… я перепугалась, когда вы с Евгенией пропали… у тебя очень болит от моего удара, ты сможешь меня простить?» – причитала она, шмыгая носом и продолжая обнимать изумленную девушку так крепко, что та невольно скрипнула зубами, вновь ощутив отголосок боли в сдавленных ребрах, и мгновенно простила Юле необоснованные подозрения.

На первую после бурных выходных встречу с Евгенией Яна отправилась с некоторой опаской, но ее чувства неловкости хватило лишь на минуту. Ольховская вела себя просто и дружелюбно – словом, так, будто между ними ничего не произошло, и это вполне устроило Яну.

Девушка остановилась на светофоре, удивившись непривычно большому для раннего часа количеству автомобилей. Впереди оказалась авария, и Яна долго объезжала пробку, с трудом протискиваясь между автобусами и грузовиками. Она успела на работу вовремя и, выходя из «нисана», подумала, что в маленьком автомобиле есть свои плюсы. «Надо будет найти время и закрасить царапины на дверце», – решила девушка.

Яна радостно осмотрела свое отражение в зеркальной стене лифта и даже подмигнула ему, прежде чем выйти. Отросшие светлые у корней волосы переходили в мелирование с преобладанием таких же светлых тонов – девушка снова превращалась в блондинку. «Месяца через три концы отрастут, и я буду такой же, как весной», – от этой мысли ей захотелось пробежать по коридору вприпрыжку, как малышу, которого она видела утром. Ее стремительный разбег приостановил Карпов, выходящий из своего кабинета.

– Ты сегодня поедешь в правительство? – спросил он ее с видом заговорщика.

– Нет, пока не с чем… Собираюсь послезавтра, когда вернусь из «Свет-Фарм».

– А Иванов ни на что такое больше не намекал?

Яна нетерпеливо поморщилась от этого допроса. Новый проект по участию в конкурсе на государственные закупки доставлял ей куда больше хлопот, чем она могла предположить.

– Даже если он прямым текстом попросит, я больше к Евгении с этим не подойду… Она отчитывала меня не меньше десяти минут, когда я попробовала ей объяснить, что без мощного отката областным чиновникам у нас ничего не получится. Как будто в моих силах бороться с несовершенством этого мира!

– А почему ты думаешь, что нет? Зайди ко мне, сейчас, – от голоса незаметно приблизившейся Евгении вздрогнули и Карпов, и Яна.

«Ну вот, – подумала Яна, покорно следуя за боссом, – снова потратим время на бестолковую воспитательную беседу…»

– Может, съездим в эту субботу к нашим беспризорникам? – неожиданно спросила она.

Евгения, замерев на пороге, осторожно посмотрела через плечо на помощника.

– Это тысейчас сказала про субботу или у меня уже слуховые галлюцинации?

– Я просто подумала, твое педагогическое рвение нуждается в более достойном приложении, чем перевоспитание моей скромной персоны, – пожала плечами девушка, с трудом сохраняя серьезность.

– О! – Евгения развернулась, так и не заходя в кабинет, и немного замялась, как всегда, когда Яна выпадала из привычного образа очень внимательного, корректного и вежливого сотрудника. – Что-то случилось вчера, о чем я не знаю? Помирились с Вадимом?

«Ничего себе… Она не только запомнила имя, но еще и знает, должно быть, от Юли, что мы разбежались», – удивилась девушка. Внешне она ничем не выдала своего изумления, лишь весело заметив:

– Нет, с Вадимом мы расстались окончательно. – Она выдержала небольшую паузу, прежде чем торжествующе закончить. – Просто вчера я нашла идеальную домработницу!

– А-а, – Евгения понимающе усмехнулась, – тогда понимаю твое счастливое состояние. И очень рада за тебя.

– А может, еще и прибавишь мне зарплату? Идеальные домработницы сейчас ох как недешевы, – вздохнула Яна.

– Я… подумаю. Ладно, ты иди, работай.

– Ага! – Яна поспешила в свой кабинет, радуясь, что так легко избежала порции нравоучений.

Сегодня она действительно чувствовала себя счастливой. Почти неделя сосредоточенных поисков домработницы привела к потрясающему результату. Немолодая, но энергичная Муза Степановна сделала с ее квартирой что-то невероятное, и девушка ощутила домашний уют и тепло, едва ли не впервые со времени ее приезда в Эмск. А если подумать хорошенько, то и с еще более далекого времени.

«Егор не может мне приказать вечно жить в бардаке… И потом, если мне можно было приводить молодого человека, то почему нельзя приходить домработнице?» – эти аргументы сейчас, когда хозяин был далеко и даже не присылал весточек, казались девушке очень убедительными.

– Яна, твои документы на командировку готовы, – успела сказать ей по дороге Эля.

Помощник посмотрела на часы. Через сорок минут ей надо было уже собираться в аэропорт. Учитывая разницу во времени, в «Свет-Фарм» сегодня ей удастся захватить в лучшем случае два часа рабочего дня. И за это время надо было успеть сделать очень много. Как впрочем, и за оставшиеся сорок минут на работе. Яна включила лэптоп и позвонила секретарю с просьбой сварить кофе.

– Сереж, давай все вопросы обсудим в пятницу, когда я вернусь, мне бы хоть почту успеть рассмотреть, – заныла она, увидев в проеме открывшейся двери нерешительно переминающегося Панина.

– Я на одну минутку, – парень закрыл за собой дверь и подошел к столу.

– Ну, что такое? – Яна посмотрела на него вопросительно.

– Ты, конечно, знаешь, что послезавтра у Эли день рождения…

– Правда? Нет, как-то упустила из виду, хорошо, что ты сказал. Как будем поздравлять?

Панин тяжело опустился на стул и пригладил свои и без того аккуратно прилизанные золотистые волосы.

– Понимаешь, в этом вся проблема. Не знаю, как ее поздравить.

– Ну, а как раньше поздравлял? – рассеянно отозвалась девушка, снова углубляясь в почту.

Панин протянул руку и закрыл ноутбук.

– Ты что?! – возмутилась девушка.

Сергей вздохнул и сказал:

– Я хотел попросить у тебя совета. Мы вроде как друзья.

Яна с сожалением посмотрела на ноутбук, потом недолго подумала и сказала:

– Не настолько хорошо знаю Элю… Но думаю, ей, как любой другой девушке, будет приятно получить цветы и… скажем так, романтический вечер.

Панин заметно покраснел и снова вздохнул.

– А почему ты с Юлей не посоветуешься? – поинтересовалась Яна.

– Да она тут же ей все расскажет… И никакого сюрприза не получится.

– Ты хочешь сюрприз, непременно? – задумчиво протянула она.

– Ага, – Панин смотрел на нее с надеждой.

Яна встала и прошлась по кабинету, остановившись у окна.

– Знаешь, однажды я получила кое-что необычное в подарок. В мой семнадцатый день рожденья я проснулась рано, но уже рассвело. Было обычное для начала октября утро – ни пасмурное, ни солнечное. Я раздвинула шторы в своей комнате и не поверила своим глазам, когда увидела за окном прикрепленную к стеклу розу. Мы тогда жили на седьмом этаже.

Сергей поднялся с места, подошел к Яне и отодвинул жалюзи. Девушка взглянула на него. Голубые глаза парня мечтательно устремились в окно, и она проследила за направлением его взгляда, заподозрив, что глухую стену дома напротив могли украсить плакатом с рекламой женского нижнего белья. Но там все оказалось по-прежнему скучно, и она снова недоуменно посмотрела на Панина. Тот продолжал с упоением рассматривать серую кирпичную кладку, выражение лица, как у всех влюбленных, стало глуповатым.

– Элечка живет на четырнадцатом, – прошептал он с такой нежностью, что Яна удержалась от циничной реплики, уже слетавшей с языка.

Они обернулись на звук отворяемой двери и машинально отодвинулись от окна и друг от друга: в кабинет входила Эля с небольшим подносом.

– О, мой кофе, спасибо, – преувеличенно радостно сказала Яна, заметив недобрый подозрительный прищур секретаря.

Панин ничего не сказал, только посмотрел долгим взглядом на Элю, и ее лицо словно осветилось изнутри, и, когда она ставила поднос, чайная ложка скатилась и громко ударилась о поверхность стола.

– Извините, – пробормотала она, опустив глаза.

Яна смотрела в спину уходившего секретаря и изумленно качала головой: даже ярко окрашенные вздыбленные прядки, обычно придававшие облику девушки агрессивность, сегодня выглядели как-то иначе; дикобраз превратился в пушистого котенка, к которому было не страшно подойти и даже попробовать погладить.

– Ты только сначала удостоверься, что она открывает шторы. Я, например, не делаю этого месяцами, – заметила Яна, когда дверь закрылась и выражение лица Панина стало более осмысленным.

– Она открывает, я знаю. А ты, кстати, тоже открой и проверь, вдруг Вадим тебе целый гербарий на стекле наклеил, – Сергей сделал несколько судорожных движений кистями рук, изображая, как всегда, то, о чем говорил.

Девушка улыбнулась.

– Если бы он был способен на такое, то я бы, наверное, с ним не рассталась. – Тут Яна резко сменила тон на деловой. – Смотри не сверни себе шею, спускаться с крыши на веревке не так легко, как показывают в боевиках. Узнай у Петруся название и координаты фирмы, с которой в мае заключали договор на помывку стекол – тебе явно понадобится помощь промышленного альпиниста. И давай уже, иди, мне и правда надо поработать.

Панин не торопился уходить, и Яна нетерпеливо посмотрела на него.

– Спасибо, ты настоящий друг, – очень серьезно сказал парень и сделал движение, словно хотел ее обнять, но в последний момент передумал и легонько ткнул ее кулаком в плечо.

Яна кивнула ему, прощаясь, и вернулась за стол. Она открыла ноутбук, и с мгновение рассматривала заставку: ледяные глубины космоса с закрученными вихрями туманностей и россыпью мертвых огоньков созвездий. «К черту, – думала девушка, лихорадочно разыскивая в стандартных рисунках траву позеленее и небо поголубее, – скоро весь этот пионерлагерь закончится… И тогда у меня будет всё. Например, такая пальма, – девушка остановилась на картинке с изображением райского острова с белейшим песком, – или вот такой домик», – она выбрала на заставку картинку со средневековым замком и зеленым парком, а потом захлопнула ноутбук. Она хотела поработать еще минут двадцать, но почему-то не могла.

Девушка в спешке собралась, взяла документы и, никому не сказав «до свидания», нырнула в лифт и выбежала на стоянку. Всегда, когда ее внутреннее беспокойство достигало пика, она находила успокоение в движении и смене декораций. Она очень надеялась, что так произойдет и сейчас.

Но этого не случилось – ни по дороге в аэропорт, ни в самолете. Внешний мир был пестрым, галдящим и меняющимся, и Яна обостренно замечала то, на что не обращала внимания раньше: замерших на пешеходном переходе белоголовых мальчика и девочку; хлопотливых мамаш, дружно закатывающих коляски с младенцами в районную поликлинику; остроумно комментирующих затрепанный путеводитель по Крыму загорелых студентов; старика с доброй склеротичной улыбкой, которого заботливо поддерживала за локоть возле стойки регистрации высокая молодая девушка… Люди вокруг гуляли, путешествовали, дружили, влюблялись, заботились друг о друге, с проклятиями расставались, прощали, заводили детей, снова влюблялись, – они жили.

«Кого я обманываю? Вся эта псевдодружба с Паниным, девчонками и Евгенией, весь этот игрушечный уют, наведенный в съемной квартире доброй Музой Степановной… Ведь это всего лишь иллюзия, как в фильме «Лабиринт», да, тот эпизод, где она оказывается на свалке, в имитации своей комнаты в окружении любимых игрушек… Но стоит открыть дверь, и вот она, реальность: темная унылая помойка и мрачно-обаятельный Король гоблинов…» Тут Яна, несмотря на испытываемое ей отчаяние, поневоле усмехнулась, представив Егора в лосинах Дэвида Боуи.

Загорелось табло «Пристегните ремни». Девушка посмотрела в иллюминатор: очевидно, самолет уже пошел на снижение. «Все, кто меня любил, давно умер. И Яна Чернова, которую можно было любить, тоже умерла. У Яны из «Света» ненастоящая жизнь, фальшивая, как записи в трудовой книжке. А то, во что превратилась настоящая Яна… это можно ненавидеть, но нельзя любить. Чудовище можно любить только до тех пор, пока не увидишь его истинное лицо».

Девушка, сама не замечая, накручивала на палец отросшие светлые пряди. Она снова вспомнила влюбленные счастливые взгляды, которыми обменялись сегодня в ее кабинете Панин и Эля, и почувствовала, что завидует этим двоим. «Да, дело и на самом деле было не в Вадиме и не в его глупых шутках на тему финансовых рынков. Но тогда… неужели я всегда буду одна? Даже когда все закончится и я получу свободу и деньги?» Яна прикусила губу, впервые осознавая, что, возможно, и пройдя квест до конца, не сможет обрести то, к чему стремилась на самом деле: самоуважение, душевный покой и любовь. Теперь она не могла утешаться мечтами, что Егор останется с нею, а что касается новых романов с ничего не знавшими о ее прошлом мужчинами… они все заканчивались бы так же, как история с Вадимом, теперь она это ясно видела.

– Вам нехорошо?

Яна подняла голову. Стюардесса сочувственно смотрела на нее, и девушка, словно проснувшись, ощутила боль в корнях нещадно накручиваемых волос и немоту в затекшем пальце.

– Мы уже заходим на посадку, не волнуйтесь, погода прекрасная, и у нас очень опытный экипаж, – мягко сказала стюардесса, и Яна попыталась ей улыбнуться.

«Если бы забыть прошлое… Если бы жизнь можно было поменять так же легко, как заставку на экране компьютера, – подумала она, провожая взглядом белокурую девушку в униформе. – А может, это правда легко? Уехать куда-нибудь подальше… закончить курсы бортпроводников и потом объяснять, как пользоваться спасательным жилетом и говорить незнакомым людям: «Не бойтесь, сегодня прекрасная погода»?»

Самолет мягко приземлился, и Яна порадовалась, что все ее вещи уместились в ручную кладь. Ей срочно нужна была активная деятельность. И еще люди, с которыми можно было поговорить. Хотя бы о подготовке к участию в конкурсе на государственные закупки. Или вообще о чем угодно, только чтобы не думать о том, что составляло пустоту ее жизни. «Я замок свой построил на песке», – Яна досадливо тряхнула головой, отгоняя привязчивый мотив, и начала спускаться по трапу.

Глава 25. Осознание. Шаг первый.

Яна отложила фен и по-турецки уселась на кровать. На тумбочке лежало несколько журналов, и девушка вяло полистала один, а потом потянулась к телевизионному пульту. Но прежде, чем она успела нажать кнопку, завибрировал мобильный, и девушка задалась вопросом, кому еще не спится в столь поздний час. «Босс», – лаконично удовлетворил ее любопытство экран телефона.

– Да, Евгения, слушаю, – она постаралась, чтобы голос звучал бодро, и это ей удалось.

– О, ты не спишь, хорошо. У тебя там все в порядке?

– Все прекрасно.

– Точно?

– Абсолютно, – отрезала Яна.

Наступившая пауза заставила девушку несколько раз хлопнуть себя кончиками пальцев по лбу.

– Яна, мне звонил Корольков…

– Ну и что? Я всего лишь сказала правду. Что с такой подготовкой документов и таким отношением мы никогда не победим в конкурсе.

В трубке явственно был слышен разочарованный вздох босса.

– Послушай, Яна, ты видела достаточно много совещаний, переговоров и прекрасно знаешь, что такие вещи обычно не говорят крупному руководителю в присутствии его подчиненных. Повторяю вопрос: у тебя все в порядке?

– У меня все в порядке, – решила уйти в глухую оборону помощник. – Пусть звездочки на моих погонах мельче и сияют не так ярко, но я руководитель проекта, и я отвечаю за результат. Если ты снимешь с меня эту ответственность, то у меня и в мыслях не будет покушаться на царственное спокойствие Королькова. И вообще кого бы то ни было еще.

– Конечно, я не сниму с тебя ответственность. Но занятая тобой позиция «я молодец, а все вокруг разгильдяи»… она несколько странная. Я хорошо знаю Королькова, иначе никогда бы не поставила его управлять заводом.

Яна кусала губы в поисках новых аргументов. Действительно, ее поведение на сегодняшнем совещании в «Свет-Фарм» было язвительным и в чем-то неприемлемым.

– Они вели себя так, как будто я пришла с улицы… Не хотели воспринимать серьезно, включаться сразу в работу, – пожаловалась она.

Евгения снова вздохнула.

– Ну ладно. Просто мне пришлось сказать Королькову нечто такое, что говорить… пока не следовало. Завтра он будет гораздо внимательнее слушать тебя. Но в будущем постарайся вести себя более корректно. Вот уж не думала, что мне когда-нибудь придется тебе это сказать.

Яна молчала, ощущая правоту босса. И еще огромное чувство вины.

– Евгения, мне очень жаль. Я… исправлюсь, – убитым голосом произнесла она.

– Да, я надеюсь. Спокойной ночи, Яна.

– Спокойной ночи.

Девушка бросила мобильник, встала с кровати и подошла к узкому окну. Ее номер был на одиннадцатом этаже, и она могла видеть огоньки многоэтажек и уходящие вдаль светящиеся паутинки дорог. «Мне нужно взять себя в руки. И выдержать до конца эту роль. Иначе получится, что все это время… почти восемь лет лжи – все это было зря. И то, что мне так хочется сделать сейчас, надо было сделать еще тогда». Яна закрыла глаза и неохотно отступила от манящей высоты.

На следующий день в «Свет-Фарм» все прошло на удивление гладко, и Яна даже задалась вопросом, что же такого сказала Евгения Королькову, что он вел себя с ней как шелковый. Впрочем, и она держалась гораздо спокойнее, чему способствовала не только отповедь босса, но и отсутствие лишней энергии после бессонной ночи. Она даже не стала ложиться, а осталась сидеть в придвинутом вплотную к стеклу кресле и, наблюдая, как оранжевое солнце поднимается над спящим городом, задавала себе один и тот же вопрос: что происходит? Все было по-прежнему, была работа и босс, была настоящая работа и хозяин, но… Яна снова вспоминала свое состояние после разговора с Евгенией и не понимала, что угнетало ее больше: вероятность потерять работу и тем самым провалить порученную Егором миссию или то, что она разочаровала Евгению.

Она так и не нашла ответа, но осознала, что в этой игре, по мере продвижения пешки к восьмой линии, все становится не так просто. Девушка уже давно утаивала от Егора некоторые подробности своей работы в Группе «Свет» и сейчас укрепилась в мысли, что продолжит применять эту тактику. С одной стороны, это отодвигало ее от достижения ее цели, но с другой стороны, девушка была рада возможности отсидеться в этой так напоминающей ее настоящий дом комнатке, изолировавшей ее мир от королевства гоблинов. И еще это отсрочивало окончательное осознание того, в чем она еще не готова была себе до конца признаться: достигнутая цель может не сделать ее счастливой и не оправдать собой те поступки, которые она совершила.

Яне удалось поспать в самолете, но все равно, когда она выходила из здания аэропорта, все ее мысли сосредоточились на представлении мягкой постели и подушки в белоснежной наволочке. «Какая же прелесть эта Муза Степановна, что даже взбивает подушки», – думала девушка, лениво улыбаясь. Она осмотрелась на стоянке, разыскивая свой автомобиль и удивилась, увидев около него мужчину в темном костюме и черных очках.

– Алекс, ты меня напугал, что ты тут делаешь? – не здороваясь, спросила она у замершего рядом с водительской дверцей телохранителя.

– Добрый вечер, Яна, пойдем со мной, Евгения хочет тебя видеть.

– Но моя машина… и рабочий день все равно уже закончился, сейчас уже восемь вечера.

– О машине я потом позабочусь, а рабочий день у тебя ненормированный, – Алекс сделал несколько шагов в сторону и оглянулся на Яну.

– Но не настолько же, – простонала девушка, последовав за ним.