355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Жан Де ля Ир » Тайна XV » Текст книги (страница 15)
Тайна XV
  • Текст добавлен: 21 октября 2016, 21:01

Текст книги "Тайна XV"


Автор книги: Жан Де ля Ир



сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

VI
Заложница

Он прямо направился к последнему авиону армии XV-ти, остановился, планируя, на высоте двухсот метров и закричал десяти человекам, которые были на нем:

– Где начальник Киппер?

– На борте авиона 152, на левом фланге.

– Благодарю!

И Аббу отправился на поиски авиона 152.

Было восемь часов утра. Солнце поднималось на безоблачном небе над морем Адриака… Ни ветерка, ни тумана в воздухе невероятной легкости и прозрачности.

Направо страна Иаонис расстилала вплоть до горизонта свои красные равнины. Прямо находился лесистый архипелаг Уапиги, налево морской лабиринт Дельтонгоп…

В воздухе неподвижно планировали авионы XV-ти, в то время как на двести метров под ними подводные лодки и гидропланы были выстроены в боевом порядке, отражая, как в зеркале, косые лучи солнца…

Наконец, он нашел его. Трижды просвистал резким свистом и остановился на положенном расстоянии.

– Приветствую предводителя! – закричал он.

Киппер смотрел на него с изумлением.

– Что ты тут делаешь?

– Спросите лучше, что я привез! – отвечал Аббу тем свободным тоном, который разрешил ему отец.

– Что же ты привез?

– Женщину.

– Какую женщину?

– Ксаверию, обольстительницу Коиноса, любовницу Никталопа…

– Мертвую?

– Нет, она только в обмороке. Кинжалом я прорезал в мехах у лица ее отверстие, чтобы она могла дышать… Но вы не дали мне кончить… Я продолжаю: любовницу Сэнт-Клера Никталопа, победителя Оксуса, обладателя Космополиса и нового повелителя XV-ти!

– Что ты, с ума сошел?

– Меньше чем XV, которые позволили врагу жить, вместо того, чтобы умертвить его.

– Постой! – крикнул Киппер. – Подойди сюда!

Авион предводителя сделал трудный и искусный маневр. Он состоял в том, чтобы соединить два авиона передними частями. Тогда перебросили с большого авиона на малый платформу из металлоизолятора, по которой на четвереньках, если только он не страдал головокружением, человек мог перебраться с одного авиона на другой. Что и сделал Киппер.

Он уселся на место Аббу, который скорчился, как заяц, у ног своего отца…

Платформа была снята и Киппер вывел маленький авион из линии войск на высоту шестисот метров.

– Теперь говори.

Быстро и точно Аббу рассказал все, что случилось в Космополисе после отъезда XV-ти…

Киппер был бледен, как полотно.

– Значит Никталоп прислал мне Силлу, чтобы избавиться от него без скандала? – закричал он.

– Конечно! Но все можно исправить, потому что я вам привез самый драгоценный залог, причину гибели XV-ти…

– Ксаверию.

– Да, отец.

– Она проснется на берегу Аржира. К черту Марсиан! Я пойду осаждать Космополис. И Никталоп умрет под пыткой вместе с этой проклятой женщиной!

Ярость овладела Киппером. Глаза вышли из орбит на его покрасневшем лице.

Аббу пожал плечами.

– Осадить Космополис? Чем? Электро-зеркалами? Взять его приступом армией? Вы отлично знаете, что это невозможно: Марсиане пробовали это сделать два раза. Сэнт-Клер держит Космополис в руках, как держал его некогда Оксус…

Киппер опустил голову. Да! Он отлично все это знал. Но стыд, ярость и досада затемнили его ум. Он пробормотал:

– Ты прав…

– Но у вас в руках заложница! – сказал, смеясь, Аббу.

– Правда! Для бесчестного Никталопа Ксаверия стоит тысячи Космополисов.

– Надеюсь, – сказал Аббу.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Дело в том, что Никталоп не такой человек, как другие… Женщин довольно: к его услугам еще четырнадцать. А Космополис только один… Но все-таки я надеюсь, что Ксаверия для него единственная женщина. Будем надеяться на это, отец, и будем действовать, руководствуясь этим.

Спустя тридцать минут, к великому изумлению Марсиан, засевших в своих невидимых укреплениях на островах архипелага, гидропланы, подводные лодки и авионы XV-ти повернули все вместе кругом и с максимальной скоростью исчезли на западе…

На расстоянии мили от северо-восточного берега острова Аржир, армия XV-ти остановилась.

Было девять часов вечера. Звездная ночь была темна, потому что обе луны восходили только в час ночи, берега Аржира были ярко освещены прожекторами Космополиса…

Перед отбытием с Уапиги, Киппер перенес тело, завернутое в меха, на авион 152 и перешел сам туда же вместе с Аббу, передав маленький авион на попечение двух людей из своего отряда.

Авион 152 был первым в авангарде воздушной армии. Он был снабжен беспроволочным телефонным аппаратом.

Едва три эскадры остановились, как раздались три пронзительных свистка, шедшие из Космополиса.

– Это телефонный призыв, – сказал Киппер. – Никталоп, как и мы, хочет начать переговоры. Ответь, Аббу!

Мулат надавил три раза коммутатор и три резких свистка раздались на борту авиона 152, в то время как Киппер с трансформатором около уха наклонился к трубке телефона.

– Алло! алло! – произнес он.

Ему ответили:

– Алло! алло! Кто у аппарата?

– Киппер, начальник XV-ти, волею Оксуса. А с вашей стороны кто говорит?

– Сэнт-Клер Никталоп, повелитель XV-ти, со своей волей и с согласия Оксуса.

– Я не признаю твоей власти! – сказал грубо Киппер.

– А я, – получил он в ответ, – не признаю твоего начальствования!

Киппер понял, что горячностью ничего не сделать. Более спокойным тоном он ответил:

– Между людьми, подобными нам, оскорбления и вызовы неуместны. Будем вести переговоры.

– Слушаю! – отвечал в телефон голос Никталопа.

– Ксаверия в моей власти.

– Хорошо.

– Вы никогда не завладеете ею силой!

– Почему?

– Потому что если вы не примете моих условий, я ее убью!..

– Невозможно!

При этом ответе, изумительном, невообразимом, бессмысленном, Киппер подскочил.

– Невозможно! – воскликнул он. – Но почему же?

– Я сейчас вам это скажу. Пока слушайте!

Казалось, что голос Сэнт-Клера становится резче, повелительнее.

– Слушайте! Вся армия будет ждать, не двигаясь ни на шаг, до восхода солнца. Тогда авионы первыми, потом подводные лодки и гидропланы причалят, станут на якорь, или опустятся на землю. И все люди армии XV-ти отправятся группами по десять человек к северным воротам Космополиса. Все должны быть без оружия. Они войдут в Космополис и выстроятся на эспланаде. И там под угрозой электро-зеркал они получат мои приказания. Их жизнь и жизнь XV-ти в безопасности, если они подчинятся.

Киппер был совершенно выбит из колеи. Аббу посмеивался:

– Я этого боялся; Ксаверия интересует его менее, чем Космополис.

Но после паузы в тридцать секунд, снова прозвучал голос Сэнт-Клера:

– Алло! Слушайте еще! Центральное электро-зеркало направлено на вас. Одним движением я могу уничтожить все три эскадры. Если вы пытаетесь бежать – вы погибли, потому что прожекторы освещают ваши авионы все до последнего. Если вы не подчинитесь на восходе солнца, через пять минут после того, как появится солнце над горизонтом, я делаю движение, приносящее смерть! Я сказал!

Киппер был мертвенно бледен. Он отвечал:

– Хорошо! Уничтожая нас, вы убьете Ксаверию!..

По телефону ответили:

– Что мне до этого!..

– Скажете вы это самой Ксаверии? – закричал Киппер.

– Дайте ей трансформатор.

Одним взмахом кинжала Аббу перерезал пояс, который сдерживал меха вокруг невидимого тела. Живо он сбросил шелковистые шкуры и испустил крик бешенства.

Женщина, распростертая перед ним, не была Ксаверия. Это негритянка, которая семнадцать лет перед тем дала жизнь мулату Аббу…

Отец и сын узнали один свою мать, другой давно забытую женщину, которой он овладел в один вечер в зарослях, окружавших радиодвигательную станцию в Конго.

Ярость одного и другого была так велика, что им обоим в одно время пришла ужасная мысль – убить эту усыпленную женщину, чтобы дать исход своему гневу.

Киппер был быстрее в движениях. И стыд заставил его сделать двойное преступление. Он резко вырвал кинжал из рук Аббу и всадил его целиком в его грудь… Обливаясь кровью, Аббу упал на мать. Обезумев, Киппер схватил оба тела, поднял их, выпрямился и перебросил за борт умирающего сына и его усыпленную мать.

Но равновесие авиона сильно изменилось. Люди на борту, полные ужаса, не сделали нужных маневров. Авион накренился вперед, описал круг. С высоты ста метров он упал на гидроплан и образовалась целая смесь людских тел, которую поглотила вода в ужасном водовороте.

Между тем, все начальники авионов, гидропланов и подводных лодок слышали по беспроволочному телефону разговоры Киппера с Сэнт-Клером. Не понимая достаточно ясно всего, что произошло на авионе 152, у них явилось сознание угрожающей опасности.

Миниок, начальник подводных лодок, выказал раньше всех необходимое хладнокровие. Он отдал приказания, слова которых, в сто раз усиленные микрофонографом, покрыли возгласы охваченных паникой воинов.

Каждый из предводителей XV-ти повторил энергичные слова Миниока. И через четверть часа паники три эскадры, уменьшенные на две боевые единицы, авион 152 и гидроплан 8, приняли снова обычный вид.

Тогда Миниок сделал вызов по телефону. И как только Космополис отвечал тремя свистками, он сказал в передатчик телефона:

– Алло! Алло! Сэнт-Клер Никталоп?

– Алло! Да. Кто говорит? – последовал ответ.

– Миниок, начальник подводных лодок.

– Никталоп слушает.

– Я слышал, как и все прочие начальники, твои приказания. С моей стороны я подчиняюсь, так как не желаю завтра на эспланаде быть убитым по твоему приказанию… Ни одна из подводных лодок не двинется. Я сказал.

– Хорошо! Я жду ответа от Кокрепса, командира гидропланов, и Экатона – командира авионов.

В Космополисе Никталоп не долго ждал – Экатон и Кокрепс повторили без колебания слова Миниока…

И до утра авионы, гидропланы и подводные лодки оставались неподвижными под снопами света прожекторов Космополиса.

VII
Подчинение

Имея Банко в качестве помощника, Ксаверия приняла командование над телохранителями. Она им все сказала, все открыла. Дерзкую тиранию Киппера и Силлы она заменила своей улыбкой и умеренностью Банко. Сто чернокожих приветствовали криками молодую женщину.

Банко рассмешил их рассказом, как Никталоп-повелитель, для которого не существовало ночи, заменил под трапом ямы для авионов, в доме Киппера, бесчувственное тело Ксаверии захлороформированным телом негритянки, собственной матери Аббу, завернутым в такие же меха, как и Ксаверия.

После смерти Киппера, XV потеряли того, у которого мозги и нервы были созданы для сопротивления.

И час спустя после восхода солнца, безоружные XV и их люди были выстроены в каре на эспланаде, позади дворца Оксуса.

Разделенные на секции, расположенные каждая под командой одного из спутников Никталопа, руководимые Ксаверией, у которой Банко был послушным помощником, сто чернокожих стражей, вооруженных электро-зеркалами, наблюдали за флангами и за четырьмя углами каре…

На террасе дворца Оксуса, двадцать искусных механиков, под командой Клептопа, наводили на пленников огромное центральное электро-зеркало, которое могло уничтожить всю эту человеческую массу в три минуты.

Сэнт-Клер появился на краю террасы, в развевающемся пурпурном плаще Оксуса и важным, страстным голосом стал излагать принятые им меры.

Потом, среди красноречивого молчания этой толпы, под бледным небом, на котором подымалось в славе утреннее солнце, он сказал:

– XV помнят, как перед ними, в то время, когда они составляли судилище, я предлагал им законный союз, который усилился бы, благодаря нашей энергии. Под нравственным внушением Киппера, который теперь умер, и после речи другого брата, XV отбросили мое предложение. Кто, спрашиваю я, этот брат, который по моем уходе, говорил против меня перед судилищем XV-ти? Пусть он приблизится, пусть покажется, с ним первым я хочу говорить.

В рядах XV-ти, которые находились как раз перед эстрадой, заметно было движение, и вдруг один из них сделал три шага вперед.

Это был Кокрепс, тот, который недавно еще командовал гидропланами.

Он сильно ударил себя в грудь и сказал громким голосом:

– Это я, Кокрепс, я говорил против тебя!

– Хорошо, – сказал Сэнт-Клер невозмутимо. – Я – учитель. Если бы я питал к тебе хотя малейшее чувство злобы, одним движением я отнял бы у тебя жизнь, которую ты хотел отнять у меня. Но я вижу яснее и лучше ценю людей. Выбирай: или ты признаешь меня повелителем и сохранишь командование гидропланами, или ты объявишь бунт против меня, и я отправлю тебя на радиоплане на землю. Снабженный золотом, ты начнешь там новую жизнь. Решай сейчас же!

Кокрепс был удивлен. Он ожидал, что падет пораженный электро-зеркалом, которое он видел в двадцати шагах в руках стражи.

Он опустил голову и бледность его лица выдала его волнение. Когда он поднял голову, глаза его были влажны.

– Сэнт-Клер, – сказал он, – за пределами этой планеты, о победе над которой я всегда мечтал, богатство для меня безразлично… Ты не только сильнее, но и лучше нас… Я подчиняюсь, делай со мной все, что хочешь… – И повернувшись к неподвижной толпе, он закричал звучным голосом, привыкшим командовать: – Гидропланы, слушай! Три шага вперед, марш!

Треть армии отделилась от общей группы. Эта толпа людей сделала три шага вперед и снова раздался голос Кокрепса:

– На колени… на землю.

Все упали на колени.

– Повелитель, – сказал Кокрепс Никталопу. – Эти принадлежат тебе! И моей честью, от их имени и моего, клянусь подчиняться, уважать и верно служить тебе, как я служил Оксусу!..

Сэнт-Клер задрожал от радости, но лицо его сохранило бесстрастное выражение.

– Хорошо! – сказал он. – Кокрепс, веди этих людей к гидропланам, которые ты выстроишь в бассейне, пусть каждый займет свое место в Космополисе.

Маниок с экипажами подводных лодок и Экатон с авиаторами последовали примеру Кокрепса.

В девять часов утра все было кончено: Сэнт-Клер Никталоп, неоспоримый повелитель XV-ти, царствовал в Космополисе на Аржире…

Вечером, в парадном зале дворца Оксуса, перед Ксаверией и Никтолопом, на которых все смотрели как на супругов, товарищи Сэнт-Клера братались с XV-ю.

И тем, которые с некоторой тревогой спрашивали, что сталось с Оксусом, Сэнт-Клер отвечал:

– Через три недели вы снова увидите Оксуса, и я, и вы, и мы все отдадим в его руки нашу судьбу.

Тринадцать молодых девушек ходили счастливые среди мужчин и все радостно принимали их, ухаживали за ними, как будто дело происходило в Париже… Те же, которых не прельщала странность положения, думали с радостью о том, что скоро вернутся опять на землю.

Недоставало только одной Ивонны Сизэра. В комнате, где Коинос овладел ею, она пережила божественный, трагический и быстро протекший час… И если когда-либо, в своем безграничном счастье, Ксаверия хмурила брови под бременем внезапной грусти, то это бывало тогда, когда она вспоминала о своей безумной сестре. Но одного взгляда на Лео было достаточно, чтобы она опять вся просияла.

Три недели прошли в глубоком мире, прерываемом только веселыми праздниками.

И вдруг, в одну ночь, во время всеобщего сна, все были потрясены страшными раскатами тревожного звона.

И телефонографы кричали в комнатах, в дортуарах, в сторожевых постах, магазинах, арсеналах:

– Все на террасы! Все на террасы!..

Только дежурные часовые не покидали своих постов, потому что никакие тревоги не могли их сменить…

Когда пробило два часа, все террасы домов покрылись беспокойной толпой людей. На террасе дворца Оксуса находились сам Оксус и Сэнт-Клер, окруженные XV-ю. Около мужчин стояла Ксаверия, успокаивая обезумевших от страха девушек…

Ни один прожектор не был зажжен, но все глаза старались проникнуть во тьму ночи.

И вдруг в небе показались падающие звезды… Они быстро обратились в огненные шары, которые, скользя, опускались все медленнее и медленнее…

Тогда все прожекторы Космополиса зажглись и свет их направился на морской берег, на большое расстояние.

И на этом пространстве медленно и осторожно, направленные умелыми руками, огненные шары пристали к берегу.

Это были триста радиопланов со станции Конго.

Но самой большой радостью для Никталопа было то, что первый человек, который бросился в его объятия, был не Дамприх, которого он ждал, а его приемная сестра Христиана, дочь Моизэтты и Иктанэра, внучка Оксуса.

VIII
На марсиан

Если бы мы писали роман, а не изложение, несколько романизованное, исторических документов, нам было бы легко нагромоздить в этом месте нашего рассказа романические, трогательные и грандиозные сцены. Но мы описываем только факты.

Велика была радость всех вновь прибывших, а в особенности тринадцати девушек, бывших пленниц XV-ти, которые очутились среди более чем трех тысяч человек с их земной родины. Между этими людьми находилось более пятидесяти начальников или офицеров, которые не собирались более возвращаться к своим семьям, находя, что атмосфера Марса содержит благоухание цивилизованной любви, а не резкие запахи варварского стана…

Мы должны предоставить читателю соединить бывших пленниц и вновь прибывших браками по любви и вообразить все великолепие, всю оригинальность, гармонию жизни, богатой многочисленными сценами, ареной которых был Космополис.

Через месяц большое земное общество обосновалось на Марсе.

Космополис сам по себе был недостаточным убежищем, где в случае войны все могли укрыться.

Пока производились работы по приспособлению и устройству Космополиса, Оксус и Сэнт-Клер готовились к завоеванию Марса. В этом деле им помогали: штаб, состоявший из двенадцати прежних членов общества XV-ти и кроме того: Альфа, Дамприх и полковник Буттио, наконец, Камилль Фламмарион и Морис Реклю. Ксаверия часто принимала участие в прениях, сидя рядом с Никталопом.

Таким образом XV были восстановлены под высшим командованием Сэнт-Клера и Оксуса.

Вскоре все было готово. Небольшие, но удивительно быстрые аэропланы, посланные на разведки, доставили точные сведения о расположении и количестве неприятельских сил.

С другой стороны, по планам Клептона, механики Космополиса построили могучий воздушный корабль, похожий на Кондор, который остался на земле. Он был обшит изоляционным металлом, чтобы сделать его неуязвимым для орудий Марсиан. Он получил имя Франк. Под командой Клептона и его лейтенанта Дамприха, Франк должен был нести на себе Никталопа и Ксаверию, с частью чернокожей свиты, и кроме того Фламмариона, Мориса Реклю и г-на Франсуа, корреспондента «Matin». Аэрокорабль должен был служить подвижной штаб-квартирой.

Что касается Оксуса и женщин, то они оставались в Космополисе с достаточным гарнизоном.

В первый день тринадцатого месяца, в шесть часов утра, страшная земная армия покинула, при полной тишине, укрепления острова Аржир.

Подводные лодки, гидропланы, аэропланы-разведчики и боевые авионы двигались с одинаковой скоростью. Во главе воздушного флота Франк, блистая на солнце, как огромная фантастическая серебряная птица, ужасная и красивая в одно и то же время. Франк тянул за собой бесконечный хвост авионов, вокруг которых жужжали быстрые и резвые аэропланы-разведчики, которых называли мухами, и которые кроме этого общего названия различались по номерам.

В салоне Франка, сейчас же после отъезда, Ксаверия и Сэнт-Клер оставались одни. По кодексу, созданному для людей, основавшихся на планете Марс, они были повенчаны с большой торжественностью Оксусом за несколько дней до отъезда в экспедицию.

И теперь они были счастливы.

Теперь у них было другое сознание; они были, как король и королева. И их личное счастье, их личная радость, казалось, исчезали перед общественными обязанностями, которые они видели перед собой.

Сидя перед квадратным столом, они изучали разложенную на нем карту Марса, всю исколотую маленькими флажками.

– Надо исследовать со всех сторон архипелаг Уапиги и уничтожить армию Марсиан, которая там окопалась, – говорил Сэнт-Клер. – Таким образом, море Адриака станет для нас открытым, мы завладеем землей Геллас, где будет основан новый Космополис.

– Да, – сказала Ксаверия, – и с этими двумя точками опоры, Аржиром и Гелласом, которые нас делают господами южных земель, мы можем мало помалу завоевать обширный северный континент…

– Совершенно верно!.. Аржир на западе, Геллас на востоке… Кроме того, я надеюсь войти вскоре в сношения с Марсианами. В сущности мы о них ничего не знаем. Их нравы, их язык нам неизвестны… Мы знаем, что Марсиане делятся на две различные расы: господ, которые пользуются жизнью и ведут войны, и рабов, которые подчиняются и работают!.. Пусть нам только удастся уговориться с рабами и они наши. Возмущение их вполне возможно; оно окажет нам громадную услугу…

В три часа пополудни сирена Франка дала сигнал и все три флота остановились. Они находились на восточной оконечности пролива Пандор, в виду архипелага Уапиги…

– Ничего не видно! – сказал первый Никталоп. – Марсиане невидимы. Их разрывные воздушные змеи прячутся за группами красных деревьев, покрывающих острова.

– Надо бы послать несколько мух, – посоветовала Ксаверия.

– Там нужен был бы глаз начальника, – прошептал Сэнт-Клер.

Не показывая вида, Никталоп дрожал от сильного волнения. Никогда еще он не видел Марсиан. Он знал эту странную породу только по описанию Уэльса, дополненному Оксусом.

Ксаверия поняла и проговорила тихо:

– Лео, ты теперь не авантюрист, свободно располагающий душой и телом. Ты король!

Но еще более чем слова, глаза ее смотрели умоляюще.

Находясь в двух шагах от них, Дамприх все видел и слышал. Он подошел с улыбкой на честном лице:

– Повелитель, – сказал он, – я начальник, я пойду на разведку…

Ксаверия поблагодарила его взглядом.

– Идите, – просто сказал Сэнт-Клер.

Двадцать мух жужжали вокруг Франка. Специальным сигналом Дамприх привлек один из маленьких аэропланов, который, как птица, быстро зацепился за решетку платформы.

Мухи были снабжены движущимися лапами, которые оканчивались сильными автоматическими зацепками.

Та, которая подошла, носила номер 106. Пилот ее был высокого роста и худ. Его каска, снабженная перископом, позволяла видеть сквозь стекло только черные решительные глаза.

– Как вас зовут? – спросил Сэнт-Клер.

– Поль Вернейль! – отвечал пилот слегка измененным голосом, благодаря микрофону, через который он проходил.

– Передайте руль капитану Дамприху.

Поль Вернейль перескочил на второе седло, а Дамприх, поместившись впереди, закрыл голову изолирующей каской, которая была у него привешена к поясу.

106 разжал свои лапы: крылья забились… Аэроплан описал четверть круга и полетел к архипелагу.

– Вернейль!..

– Капитан?

– Займитесь исключительно гранатами. Бросайте их повсюду, где вы увидите змей, готовых к полету.

– А фотографический аппарат?

Я беру это на себя…

– У них есть бездымный порох, – сказал Дамприх.

– И разрывные змеи… и много других вещей, которых мы не знаем…

– Смешно право… рисковать жизнью и так мало волноваться… В Париже…

– Вы парижанин? – спросил капитан.

– Нет, но я…

– Внимание!

На зеркале своего перископа Дамприх заметил что-то, что шевелилось посередине лужайки, которая за тридцать секунд перед тем казалась пустой.

Надо поставить себя на место двух авиаторов.

Их точка зрения на внешний мир сосредоточивалась на зеркале с шестью сторонами, на котором пейзажи и предметы одушевленные или неодушевленные отражались ясно, но в сильно уменьшенном виде.

– Забавно! Можно подумать… – прошептал Вернейль.

– Спустимся к поверхности земли! – крикнул Дамприх, вдруг оживившись.

106 опустилась носом к низу.

Они очутились над самым западным островом архипелага. Это был клочок земли, покрытый гравием и темно-красным лесом, местами прорезанным прогалинами… 106 описал спираль над самой обширной прогалиной.

Когда он оказался на высоте ста метров над уровнем земли, он остановился неподвижно, с едва колеблющимися крыльями.

Посередине прогалины, как раз под авиаторами, что-то шевелилось.

– Можно подумать… – сказал Вернейль.

Предмет этот, казалось, покатился и быстро исчез в лесу.

Вдруг прогалина изменила свой вид. Розовая поверхность небольшой лужайки зажглась как газ и исчезла. Показалась большая, круглая дыра, в которой непонятные предметы, в темной глубине, блестели металлическим светом…

Казалось, две блестящие бабочки выходили из дыры… Они быстро поднимались…

– Змеи… – произнес Вернейль.

– Разрывные! – пояснил Дамприх.

Одним ударом ноги он привел в движение рычаг 106, сделал скачек, чуть не выбив из седла Вернейля.

Фотографический аппарат записывал все.

Были ли это Марсиане?

Там, на голой почве, копошились фигуры около круглых дыр, в которых, как и на первом острове, в глубине блестели непонятные предметы.

– Вернейль, гранаты! – крикнул Дамприх.

Тот понял. Пока муха остановилась неподвижной, он бросил одну, две, три гранаты. Три молнии, три глухих взрыва и на суше все разлетелось и лес сорвался в дыру.

– Впереди змеи! – зарычал Вернейль.

Еще опасность… Их было по крайней мере тридцать, этих снарядов, приводимых автоматически в движение.

– А сзади, сзади!.. – закричал Вернейль, очень взволнованный.

– Это мухи, это наши! – сказал Дамприх спокойнее. – Вероятно, повелитель присылает их, чтобы мы были не одни.

– Обходите змеев!

– Черт возьми!

Он сделал жест и 106 прыгнул на триста метров вверх… Змеи также поднялись по диагонали.

– Ну, нет! – сказал Вернейль, – переменим путь.

– Да, мы идем скорее их.

106 переменил путь и поднялся еще выше. Вскоре к 106 присоединились четыре мухи, на которых было по два человека. Они летели фронтальной линией. Дамприх и Вернейль увидели их номера: 90, 16, 37 и 41.

– Какие приказания? – крикнул один из вновь прибывших.

– Кто вас послал? – спросил Дамприх.

– Повелитель.

– Хорошо. 90 пойдет за мной; 16 и 37 идите вместе параллельно со мной и наблюдайте за сушей, приводя в движение фотографические аппараты… 41 держитесь сзади, и если нас всех уничтожат, вы донесете об этом повелителю… Поняли?

– Поняли! – отвечали четыре голоса, усиленные микротелефонами.

– Вернейль, начнем снова!

– Слушаю.

Они находились едва на высоте двести метров над большим островом, на который Вернейль только что бросил гранату.

Опять все остановились.

Вокруг дыры, наполовину заполненной обвалившимся лесом, ничего и никого. Но вблизи была группа Марсиан, около второго темного колодца, в котором блестели необъяснимые светящиеся точки.

– Марсиане! – сказал Вернейль.

– Да.

– Они говорят между собой… Забавные индивидуумы…

– Будем осторожны.

Марсиане были в самом деле такими, какими их изобразил Уэлльс.

Большая круглая голова в метр двадцать сантиметров в диаметре составляла все их тело. Оно было снабжено лицом. И на этом лице были прорезаны два больших темных глаза, непосредственно под которыми находился род хрящевидного клюва. Позади этой головы или этого тела, – я не знаю, который из этих двух терминов следует употребить, – была единственная барабанная перепонка, то есть ухо. Наконец, вокруг хрящевидного клюва, шестнадцать тонких щупальцев, похожих на ремешки, были расположены двумя пучками по восемь в каждом.

В эту минуту все Марсиане находились в одинаковом положении, восемь из щупальцев поддерживали их над почвой, как это делают ноги у людей, а восемь других делали, по-видимому жесты, двигаясь над головами, как руки.

– Это как раз то! – сказал Дамприх. – Нет настоящего тела. Голова, ум и щупальца, чтобы переносить эту голову, чтобы заботиться о ней и питать ее. Голова, руки и ноги: вот и все.

106 поднялся, пролетел через пролив и добрался до третьего острова, еще более обширного, чем второй.

Остальные мухи летели следом.

– Ого! – крикнул Вернейль! – 16 и 37… пошли к черту!

– Что?

– Да, смотрите направо!

В самом деле, там с разбитыми крыльями, изломанные 37 и 16 падали вниз. Все разбитые мухи свалились в морской залив. Один, другой всплеск воды… легкое волнение, пена и ничего больше!

– Кто это сделал?

– Там!.. Треножник!..

– Где?

– За деревьями… Посмотрите на небесный свод. Смотрите, он обогнул лес, он идет сюда…

В центре острова, возле леса, который казался высоким и пустым, появился треножник.

На земле их немного знают, благодаря многочисленным описаниям, и трем несовершенным моделям, которые остались в планетном музее в Лондоне, после набега Марсиан.

Три огромные ноги поддерживают что-то вроде железной башенки. В этой башенке живет Марсианин, который управляет многочисленными руками, когтями и щупальцами, которыми снабжена башенка.

Этот треножник разрушитель мух 16 и 37 держал между двумя щупальцами блестящую трубку.

Он остановился.

Нацелился трубкой.

– Это для нас… для нас, – сказал Вернейль. Он говорил тихо, как будто металлическое чудовище, которое оживлял Марсианин, могло его услышать…

– Я хотел бы знать, что выбрасывает эта трубка?

– Это новое изобретение против нас… Хроника XV-ти не упоминает об этом…

– Он в нас целится…

– Черт!

– Мы свалимся, как…

– Вернейль, где 90? Я его не вижу…

Секунда молчания.

– Ого! ого! он упал!

– А!

– Там, смотрите… направо!.. Второй треножник!

– Значит их взрывчатое вещество не производит ни дыма, ни шума, ни света.

– Мы пропали!

Меняя направление скачками и прыжками при полной скорости, Дамприх делал невозможной стрельбу из таинственных трубок, которые наводили на него треножники.

– Внимание, Вернейль!

– Слушаю, командир.

– Гранаты!

– Готовы…

– Гоп… Бросай!

106 был как раз над треножником. В воздушном вихре он закружился на месте… Три гранаты упали. Одна на землю, между тремя ногами, две другие на башенку… Взрывы; осколки стали падать, металлическая башня валиться.

– Одним меньше, Вернейль.

– Да, командир!

Оба они хохочут в своих касках.

– К другому!

Стали его искать. Второй треножник исчез.

– Вернемся, Вернейль. Мы достаточно знаем пока.

106 поднялся, прошел над тремя островами, нашел 47, который держался в стороне, как ему было приказано, и вместе обе мухи направились к Франку. Они обнажили головы.

– Ну? что? – сказал Никталоп.

– Три мухи уничтожены, шесть человек погибло.

Сэнт-Клер слегка побледнел; Ксаверия посмотрела на Вернейля, лицо которого было спокойно и розово, как будто он принял сейчас приятную ванну.

– Дальше, – сказал Никталоп.

– Марсиане настороже, они изобрели новое оружие… Трубка, которая выбрасывает что-то невидимое, бесшумное и бездымное… Я избег участи товарищей только тем, что прыгнул вверх. Но это опасный прием.

– Где эта трубка? – спросил Сэнт-Клер.

– Ими снабжены треножники.

– У нас электро-зеркала, воздушные гранаты, морские торпеды, ядра…

– Но у них сотни треножников, спрятанных в лесах или за укреплениями, которые могут в одну минуту уничтожить весь наш флот.

Фламмарион подошел и просто сказал:

– Господин Сэнт-Клер, почему бы не попробовать вступить в переговоры? Взять в плен Марсианина. Применить к нему образцы марсовской письменности, которую Оксус открыл и усвоил и которую он мне передал… Как только мы достигнем того, что будем понимать друг друга, отослать пленника, как парламентера.

– Да, – сказала Ксаверия. – Но как взять в плен Марсианина..

– XV никогда не могли этого сделать. Думаете ли вы, что это возможно, Дамприх?


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю