Текст книги "Авторская энциклопедия фильмов. Том I"

Автор книги: Жак Лурселль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 131 (всего у книги 137 страниц)

La leggenda del Piave
Пьябская легенда

1952 – Италия (83 мин)

· Произв. API Film, Colamonci-Tupini

· Реж. РИККАРДО ФРЕДА

· Сцен. Риккардо Фреда, Джузеппе Манджоне по мотивам песни Э.А. Марио

· Опер. Серджо Пеше

· Муз. Карло Рустикелли

· В ролях Джанна Мария Канале (графиня Джованна), Карло Джустини (граф Риккардо), Ренато Бальдини (священник), Эдоардо Тоньоло, Энрико Виаризио.

Октябрь 1917 г, окрестности города Пьяве. Вот уже два года Италия воюет с Австрией. Графиня Джованна везет своего больного сына Марио в Верону, чтобы показать врачу. Там она узнает, что ее муж граф Риккардо вовсе не герой, каким она его представляла, а трус и аферист. Его заводы поставляли армии ботинки, сделанные из кожи и картона. Графиня высказывает мужу всю правду в лицо и уходит от него. Как только ребенок выздоравливает, она решает во что бы то ни стало вернуться в замок. Она попадает под бомбежку и в поднявшейся панике теряет из виду сына. Она ищет его среди руин и молит Мадонну вернуть ей мальчика. Сев в вагон товарного поезда, она вдруг видит Марио в телеге, остановившейся на железнодорожном переезде. Она прыгает с поезда и бросается к сыну. Граф Риккардо, потрясенный презрением Джованны, меняет свое поведение и отношение к жизни. Он совершает немало подвигов. Замок Джованны захвачен австрийцами. На помощь графине приходит немой слуга Марко. Его хватают и казнят, и он не успевает рассказать графине о героическом поведении ее мужа. Итальянская армия начинает побеждать. Графиня сообщает адвокату, что намерена развестись. Риккардо лишился в бою обеих рук. На последнюю встречу с Джованиой он приходит в плаще, который скрывает его увечье. Он оставляет жене замок и все имущество. Вдруг вбегает маленький Марио. Он просит отца обнять его, и плащ спадает с плеч Риккардо. Джованна все понимает и кидается к нему, моля о прощении. Вскоре Италию освобождают от захватчиков, и по всей стране раздается колокольный звон.

♦ Держась в стороне от неореализма, Фреда снимает Пьявскую легенду – фильм очень богатый по форме, черпающий вдохновение в жанрах мелодрамы, приключенческого фильма, исторического полотна. Материал основан на резких контрастах: героизм и трусость (на примере одного и того же персонажа, что исключает всякое противопоставление), нежность и грубость, восторг и уныние, победа и поражение. Он также построен на систематической экзальтации сильных чувств, возвращающей зрителя к истокам всякого приключения и самой истории. Фильм не отказывается от реализма, но при условии, что реализм приобретет эпический масштаб, оторвется от анекдотов и простой правды момента. Для Фреды важно взять историю определенного места или эпохи и найти в ней нечто грандиозное, героическое или страстное, что роднило бы ее с другими местами или эпохами. Фреда с увлечением смотрит на историю человечества с позиций вечности или, если выразиться иначе, с позиций поэзии. Его режиссерский стиль приобретает особенную силу в сценах с активным действием или движением, тасующих пространство, где беспорядочно мечутся толпы или отдельные люди, раздираемые внешними эмоциями. При этом используется быстрый и разнообразный монтаж, а в нем – все разновидности планов. Фильм оригинален также и тем, что на равных позициях поддерживает в сюжете мужскую и женскую точки зрения (подобная дуальность уже наблюдалась в Красном паспорте, Passaporto rosso*).

N.В. Как и всегда у Фреды, съемки прошли очень быстро, особенно для фильма, требующего большой массовки (4 недели в окрестностях Рима).

The Leopard Man
Человек-Леопард

1943 – США (59 мин)

· Произв. RKO (Вэл Льютон)

· Реж. ЖАК ТУРНЁР

· Сцен. Ардел Рей, Эдвард Дин по роману Корнелла Вулрича «Черное алиби» (Black Alibi)

· Опер. Роберт де Грэсс

· Муз. Рой Уэбб

· В ролях Деннис О'Киф (Джерри Мэннинг), Марго (Габриэла по прозвищу Кло-Кло), Джин Брукс (Кики Уокер), Изабель Джуэлл (гадалка Мария), Джеймс Белл (доктор Гэлбрейт), Маргарет Лэндри (Тереза Дельгадо), Эбнер Бибермен (Чарли Как-Же-Так).

Где-то в Нью-Мексико. По совету импресарио, желающего привлечь побольше внимания, певица кабаре Кики Уокер появляется в зале посреди номера своей конкурентки, местной певицы Кло-Кло, держа на поводке леопарда. Внимание зрителей переключается с Кло-Кло на нее, но соперница бьет в кастаньеты, и напуганный леопард скрывается в ночи. Чтобы поймать хищника, организуется облава. В это время погибают одна за другой 3 девушки: девочка-подросток, поздно вечером вышедшая за покупками (мать слышит ее крики, но хочет ее наказать и не сразу открывает дверь); Консуэло, ждущая возлюбленного на кладбище (забыв о времени, она не успевает выйти до закрытия и погибает среди могил); наконец, сама Кло-Кло, пошедшая среди ночи искать потерянную стодолларовую купюру. Импресарио, Кики и хозяйка леопарда не верят, что 2-е и 3-е убийства совершены хищником. Они находят настоящего убийцу, расставив ему западню на «Процессии» – параде местных жителей, одетых в черные капюшоны, в память о резне, устроенной в деревне конкистадорами в XVII в. Возлюбленный Консуэло убивает виновного и сдается полиции.

♦ Последний из 3 совместных фильмов Жака Турнёра и продюсера Вэла Льютона. Что бы ни говорили сами Турнёр и Льютон, он ничуть не уступает 2 предыдущим фильмам (Кошачье племя, Cat People*; Я гуляла с зомби, I Walked With a Zombie, 1943). В определенном смысле, из 3 картин эта наиболее закончена и отточена в операторской работе и использовании стилистического приема умолчания: именно здесь Турнёр, ювелирный мастер литоты, придает этому приему самые путающие и извращенные формы. Крошечные и запутанные, словно лабиринт, декорации, кольцеобразный сюжет (вереница сцен, соединенных между собою визуально, но без главных героев) – все мудро устроено для создания маленького, безупречного и необъяснимого кошмара на излюбленную тему Турнёра: беспомощность человека перед лицом ночи и таящихся в ней неведомых злобных сил, похожих на те, что таятся внутри него самого. В этой странной истории разгадка еще более неясна, чем загадка. Этот фильм, результат сотрудничества 2 великих кинематографистов, обладает абсолютным гипнотическим обаянием. Никогда еще столь высокие цели не достигались столь скромными средствами (ибо что такое кинофильм, как не своеобразная метафизическая поэма, сама неясность которой служит описанием тайны человеческого бытия?); и никогда еще столь кропотливый труд не служил для выражения столь беспросветного отчаяния.

Letter from an Unknown Woman
Письмо незнакомки

1948 – США (90 мин)

· Произв. Rampart (Джон Хаусмен)

· Реж. МАКС ОФЮЛЬС

· Сцен. Хауард Кох и Макс Офюльс по повести Стефана Цвейга (Brief einer Unbekannten)

· Опер. Фрэнк Планер

· Муз. Даниил Амфитеатров

· В ролях Джоан Фонтэйн (Лиза Берндль), Луи Журдан (Стефан Бранд), Мэди Крисченз (госпожа Берндль), Марсель Журне (Иоганн Штауффер), Джон Гуд (лейтенант Леопольд фон Кальтнеггер), Кэрол Йорк (Мария), Арт Смит (слуга Джон).

Вена, 1900 г. За несколько часов до рассвета и дуэли с обманутым мужем, которой он, впрочем, намерен избежать, Стефан Бранд, в прошлом – знаменитый пианист, избалованный женским вниманием, получает длинное письмо от Лизы Берндль. Стефан погружается в чтение. В самой ранней юности Лиза влюбилась в него. Он переехал в дом, где жила Лиза. Она целыми часами слушала, как Стефан играет на пианино, и временами тешила себя иллюзиями, будто он играет только для нее. Лиза красиво одевалась, училась хорошим манерам, изучала жизнь великих музыкантов, чтобы однажды суметь понравиться Стефану. Она наблюдала за тем, как живет Стефан: а он часто приводил в дом женщин. Однажды мать объявила Лизе, что выходит замуж за коммерсанта из Линца. Стало быть, надо ехать туда.

Лизе исполнилось 18 лет; молодой лейтенант просит ее руки; к большому удивлению родителей, она отвечает, что помолвлена с музыкантом из Вены. Вскоре она возвращается в Вену и устраивается в ателье мод. Каждую ночь Лиза бродит вокруг дома Стефана и однажды заговаривает с ним. Они чудесно проводят вечер за ужином в отдельном кабинете, потом в диораме на ярмарке, потом на танцах, потом катаясь по Вене в фиакре и гуляя пешком. Стефан приводит Лизу к себе. Некоторое время спустя он говорит ей, что едет в Милан, на концерт в «Ла Скала». Он должен вернуться через 2 недели, но не возвращается.

Лиза рожает мальчика в монашеской обители и отказывается назвать имя отца. Когда ребенку исполняется 9 лет, она выходит замуж за дипломата Иоганна Штауффера. Однажды в опере она вновь видит Стефана. Он растратил попусту свой талант и больше не садится за рояль. Их взгляды встречаются: Лизе кажется, будто после их последней встречи время остановилось. Она выходит из театра, сославшись на мигрень. Стефан догоняет Лизу: ему кажется, что они встречались раньше, но память ему изменяет. Лиза садится в карету мужа. Тот клянется, что сделает все, что в его силах, но не позволит разрушить их брак. Проводив сына на вокзал, Лиза не может удержаться и опять ищет Стефана. Стефан пытается соблазнить Лизу, как будто видит ее впервые. Она понимает, что он совершенно забыл ее, и убегает. Ее сын умирает от тифа, которым заразился в поезде. Лиза завершает письмо словами, что больна тем же. К письму приложена записка о том, что она умерла с именем Стефана на устах.

Соперник Стефана приезжает с адъютантами, чтобы проводить Стефана к месту дуэли. Это Иоганн Штауффер. Стефан не пытается бежать. Он садится в фиакр и едет за Штауффером. Он готов биться и, несомненно, умереть.

♦ 2-й американский фильм Офюльса. Эта картина, где каждый план «подписан» автором и доказывает, если это еще необходимо, удивительное мастерство Офюльса-экранизатора и невероятную способность голливудской системы принимать в свои ряды самые уникальные таланты, откуда бы те ни прибыли, и предоставлять им возможности развернуться в полную мощь. Офюльс никогда не был настолько самим собой, как в этой Вене, великолепно выстроенной в студийных павильонах. Он рисует портрет безнадежно влюбленной женщины, нежность и грусть которой медленно и непреклонно поднимаются к вершинам прекрасного. Камера Офюльса движется по коридорам домов, ныряет в лестничные проемы, прогуливается вдоль вокзальных перронов, переходит от одного персонажа к другому столь же виртуозно, сколь и естественно. Это торжество «текучего барокко», который улавливает и передает публике самые сокровенные чувства персонажей через их передвижения в пространстве. Играя друг с другом в прятки во времени, пространстве и сумерках памяти, Лиза и Стефан представляют собой идеальное сочетание важного и пустячного: с одной стороны, между ними существует непреодолимое влечение, с другой же – непоправимая несовместимость.

Портрет Лизы, насколько возможно, лишен банальности. Сила и глубина этого портрета ощущается во всем фильме, но в сцене 1-й долгой встречи со Стефаном («Пожалуйста, расскажите о себе», – просит она Стефана, совершенно завороженная) они особенно незабываемы. Портрет Стефана не менее тонок и выразителен: ведь, возможно, фривольность запечатлеть еще сложнее, чем преданность, воплощенную в Лизе. В некоторых ракурсах Стефан напоминает «мужчину-проститутку», которых описывает Мопассан в одноименном тексте[115]115
  «Ибо все мы во Франции – мужчины-проститутки: переменчивы, капризны, бессознательно вероломны, непоследовательны в своих убеждениях и стремлениях, порывисты и слабы, как женщины» (L'homme-fille, 1883, пер. Г. Рачинского).


[Закрыть]. Кроме того, он еще и денди-декадент, сошедший со страниц Уайлда, хотя на его внешности пока не отражается внутренняя изношенность. Мастерство Офюльса достигает вершин как в диалогах и актерской игре, так и в использовании пространства в декорациях и в монтаже. Обратите внимание на великолепный наплыв между планом Джоан Фонтэйн, спиной к зрителю идущей вдаль по перроне (где она только что рассталась с Луи Журданом), и планом монашенки, идущей лицом к зрителю к кровати, на которой рожает Джоан Фонтэйн. Связывая 2 сцены подобным, одновременно простым, волнующим и неожиданным приемом, Офюльс, как и всякий великий режиссер, раскрывает свою природу демиурга, способность быть в своем фильме безраздельным властелином времени и зрительских эмоций.

N.В. Одноименный египетский ремейк Салаха Абу Сейфа (Risala men emra'a maghoula, 1962).

БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги: Virginia Wright Wexman, Rutger University Press, New Brunswick, New Jersey, 1986. См. также книгу Филиппа Роже, посвященную фильму: Philippe Roger, Éditions Yellow Now, Belgique, 1989.

A Letter to Three Wives
Письмо к трем женам

1949 – США (103 мин)

· Произв. Fox (Сол Сигел)

· Реж. ДЖОЗЕФ Л. МАНКИВИЦ

· Сцен. Джозеф Л. Манкивиц, Вера Каспари по повести Джона Клемпнера «Одно из наших сердец» (One of Our Hearts) и его же роману «Письмо к пяти женам» (Letter to Five Wives)

· Опер. Артур Миллер

· Муз. Алфред Ньюмен

· В ролях Джинн Крейн (Дебора Бишоп), Линда Дарнелл (Лора Мей Холлингзуэй), Энн Созерн (Рита Фиппс), Кёрк Даглас (Джордж Фиппс), Пол Даглас (Портер Холлингзуэй), Барбара Лоуренс (Бэйб Финни), Джеффри Линн (Брэд Бишоп), Телма Риттер (Сэди Даген), Селеста Холм (голос Эдди Росс).

→ Типичный и банальный американский городок в 20 км от Нью-Йорка. За секунду до того, как сесть на корабль и посвятить целый день заботам о группе сирот, отправляющихся на прогулку по реке Гудзон, 3 подруги получают письмо от своей общей знакомой Эдди Росс, которая сообщает, что сбежала с мужем одной из них. Письмо не уточняет, с которым именно. На корабле каждая женщина с тревогой думает о том, не ее ли бросили, и вспоминает некий важный эпизод из своей семейной жизни. Дебора Бишоп вспоминает свой первый выход на люди с друзьями своего супруга Брэда, бывшего офицера. Только приехав в город, она боялась всего на свете: не так причесаться, не так одеться, опозорить мужа. В тот вечер, допустив немало промахов и неуклюжих оплошностей, она узнала, что ее муж некогда хотел жениться на Эдди Росс, чьей красотой и вкусом восхищаются все мужчины в городе.

Рита Фиппс, журналистка на радио, вспоминает другой вечер. Тогда она пригласила в гости свою начальницу миссис Мэнли в тайной надежде, что та возьмет на работу ее мужа Джорджа, прозябающего на жалкую зарплату школьного учителя. Однако Джордж неосторожно принялся критиковать вредное и отупляющее воздействие некоторых радиопередач и в особенности – рекламы. Его выпады шокировали миссис Мэнли и поставили крест на планах его жены. По правде говоря, Джордж отнюдь не собирался бросать работу: он был ею доволен, считал ее полезной для общества и не хотел менять на более доходное, но презираемое новое поприще. Вдобавок, в тот вечер миссис Мэнли очень некстати разбила дорогую пластинку, которую подарила Джорджу Эдди Росс – в отличие от жены Джорджа, не забывшая про его день рождения.

3-я подруга, Лора Мей Холлингзуэй, вспоминает первые свидания с Портером Холлингзуэем, владельцем сети крупных магазинов. Она была скромной продавщицей в его магазине и жила с матерью в квартире у самой железной дороги: стены квартиры тряслись от проходящих поездов. Тогда-то она и соблазнила Портера своим обаянием и красотой. Держа кавалера на коротком поводке, она сумела постепенно подвести его под венец. Он тоже восхищался «классом» Эдди Росс и даже хранил ее портрет в своем роскошном доме.

Подруги расходятся по домам. Рита с облегчением обнаруживает Джорджа дома. Лора Мей с большим удивлением узнает, что Портер не ушел от нее, как она полагала. За ужином, где должны собраться все женатые пары, Дебора, получившая от мужа записку, что он не придет ночевать, сообщает друзьям, что Брэд ее бросил. Портер выводит ее из заблуждения; это он уехал с Эдди, но позже передумал и вернулся. Его признание дает Лоре Мей железный аргумент на случай бракоразводного процесса. Но развод отнюдь не входит в ее планы. Она любит мужа, и только лишь его огромное состояние служило причиной постоянного взаимного недоверия между супругами.

♦ Образцовая комедия нравов. Весьма умелая конструкция создает саспенс в том жанре, где он, как правило, отсутствует. Саспенс не просто хорошо выстроен драматургически; он проникает в самое сердце переживаний героинь, страдающих от постоянной психологической незащищенности и беспокойства за прочность семей. Главные цели этой социальной сатиры, где остроумие Манкивица впервые предстает во всем своем блеске и во всей своей горечи, таковы: снобизм, бескультурье, довлеющая роль денег во всех механизмах общественной и даже супружеской жизни. Пользуясь большей, чем когда-либо, свободой при работе над сценарием, Манкивиц не удержался от многословия, и оно – единственный устаревший элемент в этой великолепной и по-прежнему актуальной картине (до сих пор случается, что на том или ином американском телеканале из нее вырезают тираду Кёрка Дагласа против рекламы).

Как и во многих голливудских фильмах, мысль автора отражается и передается в голосах, лицах, телах и красоте актрис. Чтобы понять, что хочет сказать автор, достаточно вглядеться в юношеское, почти мелодраматическое обаяние Джинн Крейн; в напряженную элегантность Энн Созерн, женщины эмансипированной, но в реальности очень зависящей от мужа: в опустошительную обольстительность прекрасной Линды Дарнелл, мадонны и шлюхи в одном лице. Чрезвычайно изящно использован закадровый комментарий – единственный осязаемый знак присутствия похитительницы мужей, которая думает, что держит в руках нити сюжета, но в финале остается с носом. Бокал из-под шампанского, разбивающийся в последних кадрах под реплику рассказчицы: «Прощайте, все», – гениальный финальный штрих.

N.В. Изначально сценарий предусматривал 5 героинь (см. название романа Клемпнера, написавшего также и повесть, послужившую основой фильму), из которых Сол Сигел и Вера Каспари удалили одну. Затем Зэнак с согласия Манкивица, вычеркнул из сценария еще одну героиню – мать, одержимую амбициозными планами на своего сына, роль которой предназначалась Энн Бэкстер. В изобилующей документальными свидетельствами биографии Манкивица (Kenneth L. Geist, Pictures Will Talk, New York, Charles Scribner's Sons, 1978) автор приводит следующий анекдот: чтобы вызвать неподдельное отвращение на лице Линды Дарнелл, когда та бросает взгляд на портрет Эдди Росс, Манкивиц распорядился, чтобы в рамку вставили фотографию Преминджера в костюме нацистского офицера (роли которых он так часто исполнял). Линда Дарнелл действительно была очень недовольна сотрудничеством с Преминджером, у которого незадолго перед этим снялась в двух фильмах, Падший ангел, Fallen Angel* и Навеки Эмбер, Forever Amber*, и хитрость сработала как нельзя лучше. Сам Манкивиц категорически отрицает подлинность этого анекдота и утверждает, что все это – выдумки пресс-атташе.

N.В. Ремейк поставлен для телевидения Лэрри Эликанном (США, 1985). Одну из ролей играет Энн Созерн.

Lettres d'amour
Любовные письма

1942 – Франция (110 мин)

· Произв. Synops

· Реж. КЛОД ОТАН-ЛАРА

· Сцен. Жан Оранш, Морис Блондо по новелле Жана Оранша

· Опер. Филипп Агостини

· Муз. Морис Ивен

· В ролях Одетт Жуайё (Зели Фонтен), Франсуа Перье (Франсуа дю Порталь), Симона Ренан (Ортанс де ля Жакри), Жан Паредес (Дезире Ледрю), Жаклин Шампи (Маринетта), Андре Алерм (маркиз де Лонжевиаль), Жюльен Каретт (Лорике).

Обитатели Аржансона – города, где Наполеон III возглавлял жюри сельскохозяйственной выставки, – делятся на 2 клана: «Общество», т. е. аристократы, высший свет, бездельники, и «Лавочка», т. е. те, кто ведут торговлю и кормятся своим трудом. Одна из влиятельных фигур в «Лавочке» – хозяйка почты Зели Фонтен, молодая вдова, вышедшая замуж без любви и прожившая в браке лишь 3 месяца. Она соглашается получать на свой адрес любовные письма, адресованные жене префекта от парижского любовника Франсуа дю Порталя. Но жена префекта, которую начинает сильно стеснять это опасное приключение, хочет расстаться с любовником. Франсуа добивается должности в прокуратуре Аржансона, чтобы попробовать возобновить отношения с женой префекта, поскольку любит ее по-прежнему. По новой должности Франсуа должен выступать обвинителем на процессе против Зели Фонтен, начатом маркизом де Лонжевиалем, самым знаменитым членом «Общества», но Франсуа отказывается это делать. В действительности он узнает, что ради победы в суде маркиз собирается воспользоваться компрометирующим письмом, адресованным Зели (а на самом деле – жене префекта) и попавшим в его руки. Таким образом, Зели выигрывает процесс, но, не пожелав рассказать всю правду о письме, покрывает себя позором перед лицом «Общества», которое и без того ее не любило. Франсуа навещает Зели, не признаваясь в том, что он и есть автор тех писем, – и очень скоро влюбляется в нее. Он поневоле вынужден участвовать в мелких светских интрижках городских обитателей: каждый тайно пытается обучиться «уланской кадрили», чтобы блеснуть на балу маркиза. После многочисленных обходных маневров Франсуа завоевывает сердце Зели.

♦ 3-я полнометражная картина Отана-Лара, поставленная без соавторов. Фильм принадлежит к «обветшалому» направлению в творчестве автора, порожденному 2 источниками вдохновения: модой тех лет и 1-й кинематографической профессией Отана-Лара (художника-декоратора). В этом направлении, которым Отан-Лара всегда пользуется для социальной критики, режиссер использует 2 отчетливые интонации; а) беспощадность и разрушительный лиризм (см. Дус, Douce*) и б) в Замужестве Шифон, Le marriage de Chiffon, 1942, Займись Амели, Occupe-toi d'Amélie, 1949 и в этом фильме – карикатурность более смягченную, более ироничную, менее хлесткую, но все же язвительную и приправленную, по выражению самого Отана-Лара, «ядом». Цели у этих подходов также несколько различаются между собой. Если в Дус, автор проявляет себя пылким и непримиримым сторонником классовой борьбы (к чему его подтолкнула ненависть к буржуазии), то в данном фильме он создает гораздо более отстраненную сатиру на ничтожность и мелочность общественных интересов, воплощением которых становятся миниатюрные светские распри, раздирающие маленькие провинциальные кружки во времена Второй империи[116]116
  Период правления но Франции Наполеона III (1852―1870), между Второй и Третьей республикой.


[Закрыть]. В глазах Отана-Лара аристократия – или, по крайней мере, ее самая недалекая и фривольная часть – несет ответственность за бредовые схватки, в которых вынуждена участвовать и буржуазия, чтобы доказать свое право на существование.

В сюжет также проникает молодая женщина с богатым воображением – такие персонажи очень милы сердцу автора. В его фильмах такая женщина не успевает толком вырасти из подростковых мечтаний, как уже начинает знакомиться с реальной жизнью и с отвращением открывает для себя ее жестокость и хитрость. Описание и обличение в этом фильме происходит в минорных тонах, по с такой жизненной силой, что ею нельзя не восхищаться. Витиеватость и достаточно сложная конструкция сценария, диалоги, актерская игра (в которой старый Алерм передает эстафету почти дебютанту Франсуа Перье) ослепляют блеском и мастерством. Хотя сюжет Любовных писем не столь оригинален, как сюжет Замужества Шиффон (в конце концов, Письма представляют собой всего лишь некоторое приложение к этой картине), это несомненно самый блистательный и наиболее удачный фильм в ряду себе подобных.

Фильм весьма типичен для своего времени (периода оккупации), но связано это не с какой-либо трудноуловимой аллегорией между фривольностями Аржансона и режимом Виши, но с чисто стилистическими причинами. Некоторые типично французские черты проявляются в этом стиле спонтанно, словно пробившись из подсознания авторов и, несмотря на все препятствия, прокладывают себе дорогу к полному расцвету. Никогда ни до, ни после этого периода кинематограф не блистал настолько естественно и нерасчетливо всеми оттенками так называемого «французского духа». В этом фильме можно говорить только об иронии, резкости с оттенком меланхоличного изящества. Но они исполнены на таком безупречно чистом уровне, с такой виртуозностью, что картина почти достойна зваться шедевром.