Текст книги "Ребята нашего двора. Вот это было лето!"

Автор книги: Зента Эргле

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

Глава 7. Так прошла зима

Ребят захватило новое увлечение: стрельба в цель. Впрочем, не только ребят – взрослых тоже. Дядя Криш и полковник учили ребят правильно целиться. Даже доктор Аузинь, которому Альфонс все уши прожужжал своими рассказами, однажды вечером пришел «попытать счастья».

Одним из лучших стрелков, к всеобщему удивлению, оказалась Лара.

– Это у меня врожденное, – гордо заявила она. – От отца. Мой отец был лучшим снайпером в полку.

Вечно занятые стрельбой, ребята не заметили, как подошла зима. Надоевшая слякоть сменилась снегопадом. Двор оделся пушистым белым снеговым покровом. А снег все шел и шел. Тёть-Силинь грозила небу кулаком и ворчала себе под нос:

– Валит и валит, конца ему нету!

Ребята решили ей помочь. Это было очень весело. Дворничиха вынесла из подвала старую жестяную ванну – ту самую, в которой когда-то купали Андриса и Ильзу, когда они были совсем крошками. Ванну поставили на салазки. Кое-кто в нее забрался, а командир Алька воскликнул:

– Конница! Вперед! – и ребята вскачь понеслись на улицу. Там вдоль тротуара были наметены огромные сугробы. Ванну быстро наполнили снегом, сверху усадили Вовку и – кто впереди за веревку тащил, кто сзади подталкивал – вывезли салазки на большой двор. Тут уже были навалены груды снега.

– Давайте сделаем горку! – решили ребята и мигом взялись за дело… Еще они утоптали дорожки и залили их водой. После этого можно было и на коньках бегать, и на санках кататься. По всем правилам строительства укреплений в разных концах двора были воздвигнуты две крепости. От них во все стороны тянулись лабиринты ходов, таких глубоких, что над ними виднелся только самый кончик Вовкиной шапки. Здесь чуть ли не каждый день происходили грандиозные снеговые баталии. Бригада разделилась на «южан» и «северян». Было приготовлено громадное количество боеприпасов, произведена разведка расстановки сил противника, и начались бои. Победителями считались те, кто завладевал знаменем противника.

Девочки скатали огромную снежную бабу. Вовка надел ей на голову деревянное ведро, вставил вместо носа морковку. Снежную бабу полили водой, и она простояла возле штаба всю зиму.

Однажды Янка пришел из школы страшно злой и сейчас же обзвонил всех ребят. Произошло нечто неслыханное! Честь бригады была под угрозой.

Среди бела дня на Янку напали мальчишки Петериса, сорвали с него шапку и забросили на крышу сарайчика.

– И ты, дурачина, допустил, чтобы тебя ограбили? – рассердился Алька.

– Да, а что я мог поделать? – оправдывался Янка, готовый заплакать от злости. – Там были Сережка, Айвар и Шурка.

– Это им даром не пройдет, – твердо решил Алька. – Надо что-то придумать.

– Я знаю. Сделаем, как в «Тимуре», – предложил Тедис. – Поймаем Петериса и остальных, запрем их в подвал, пускай дают объяснения.

У забора поставили дежурного: как увидит кого-нибудь из соседей, пусть свистнет.

Первым показался Петерис. Наши мальчишки перелезли через забор и давай совать кулаки под нос захваченного врасплох Петериса.

На заборе с ружьем в руках сидел Майгонис. Петерис испугался и сдался без сопротивления. Ребята отвели его в штаб.

– За что? – спрашивал он.

– Зачем сорвали с Янки шапку? – допрашивал Алька.

– Какую шапку? Я ничего не знаю.

– Знаешь, не знаешь – нам все равно. Это твоя шайка. Лучше скажи, где Айвар и Сережка.

– Не скажу.

Мальчишки слегка потузили Петериса, и он процедил сквозь зубы:

– Ушли в кино.

Сережка и Айвар были схвачены возле кино и приведены в штаб. К Сережке приставили часового, а Айвару приказали:

– Сейчас же принеси Янкину шапку! Бегом! А то этих двоих не отпустим, пускай хоть помрут здесь.

– Маменькины сыночки! Накинулись четверо на одного и воображают, будто герои!

Сережка был вне себя от ярости.

– Ну, погодите! Я вас в порошок сотру! Со свету сживу!

Он плюнул прямо на пол.

– Брось, Сережка, – остановил его Петерис. – У них так не принято.

– Да, тебе хорошо говорить, а мне отец велел к шести быть дома. А сейчас сколько? Трепка обеспечена!

– Так тебе и надо! – злорадствовали бригадники.

Айвар все не шел. Петерис тоже стал нервничать.

– Пока не принесет, мы вас не отпустим, хоть всю ночь сидите, – заявил Алька.

Наконец явился долгожданный Айвар.

– Вот она! – Он бросил на стол Янкину шапку. – Всю крышу облазал.

– Смотрите, чтоб это в последний раз! – предупредил Алька, отпуская Сережку и Петериса.

Пленникам пришлось дать честное слово, что никогда больше они не будут срывать шапок.

Сережка уже взялся за дверь, когда Мара потребовала:

– Сначала подотри свой плевок, а потом уходи.

Это уж чересчур! Ему, Сережке, какая-то девчонка велит вытирать пол! А Петерис, его лучший друг и боевой товарищ, только молча смотрит и даже не думает встать на его, Сережкину, защиту! Глубоко уязвленный, Сережка вытер пол и убежал из комнаты, так хлопнув дверью, что она чуть не соскочила с петель. Этого он им не простит, ни за что не простит!

А Петерис попросил разрешения еще немного побыть в штабе.

– Извините, что так произошло. – Он был сама вежливость. – Нельзя ли посмотреть ваше ружье и разок выстрелить?..

Но у него не клеилось со стрельбой. Пули, будто заколдованные, летели куда угодно, только не в цель.

Потом стреляли бригадники, и Петерис разинул рот от изумления. Даже девочки все пули посадили почти в самое яблочко. Вот что значит тренировка!

На другой день ледяная горка оказалась посыпанной песком, а крепости разрушенными. В штабе было разбито окно, а на дверях кривыми буквами написано: «С Алькинай бригадай враги навсигда!».

– Это Сережка, – сказала Ильза. – Я вчера вечером выносила помойное ведро и вижу: кто-то, вроде бы Сережка, подглядывает через забор.

– Ясно. И по надписи видно, что он, – согласился Гунтис.

Алька забрался на забор, чтобы свистнуть Петерису.

Но на том дворе происходило что-то странное. Мальчишки лопатами очищали двор от снега, а сам Петерис из шланга поливал расчищенное пространство водой.

– Каток, – мгновенно понял Алька.

Петерис передал шланг одному из ребят, а сам влез на забор к Альке.

– В чем дело?

Алька рассказал ему все.

– Сережкина работа! Он не может смириться, что вы вчера его поймали и заставили отдать шапку. Я с ним поговорю, – пообещал Петерис.

– Одним разговором тут не поможешь. Мы сами с ним разберемся. Но послушай, Петерис, что вы тут делаете? – не удержался Алька.

– Не видишь, разве? Каток заливаем. Двадцать метров на двадцать. Можно будет и в хоккей сыграть, – похвастал Петерис.

– А на нашем дворе полно снегу. Просто деваться некуда, – Алька, весьма недовольный, слез с забора. Он тоже мечтал о собственном катке.

Сережку схватили по дороге из школы. Несмотря на отчаянное сопротивление, его втащили в штаб. Тедис с Тонисом держали его за руки, а Гунтис и Янка за ноги. Чтобы он не кричал, Алька завязал ему рот своим толстым шерстяным шарфом.

Сережка перепугался не на шутку. Видно было, что Алькины мальчишки рассержены всерьез.

– Отлупить его! Отлупить как следует! Пустите-ка меня! Дам, так больше не захочет! – Майгонис приблизился к пленнику и уже засучил рукава.

– Не стоит об него руки марать. Придумаем что-нибудь другое, – Алька оттолкнул Майгониса.

– Отрезать ему все пуговицы. Пусть пришивает и обдумывает свое поведение. Я читал в одной книжке, – заговорил Гунтис.

– Я знаю! Напишем у него на лбу «хулиган», пусть все знают, что это за птица! – придумал Тонис.

Всем эта мысль понравилась. Но чем писать? Чернилами? Они смываются. Дегтем?

– Дегтем, черным дегтем! – обрадовался Вовка.

Но где взять деготь?

– Мой отец вчера принес бутылочки с красной краской. На этикетках написано «водоустойчивая», – сообщил Янка.

– Так чего же долго раздумывать! Тащи сюда!

Янка принес два пузырька. Мальчики прочитали: «Лак для ногтей. Гарантируется водоустойчивость. Производство артели «Передовик». Как раз то, что нужно.

Сережка только сопел и от злости чуть не разревелся. Он не мог ни говорить, ни пошевельнуться.

Алька собственноручно обмакнул палочку в ярко-красный лак и написал на лбу Сережки «хули». Больше не хватило места.

– Пиши на щеках! На правой «га», на левой «н».

– Ничего. Выглядит здорово. И прочитать можно, – радовались ребята.

– Походи так с недельку, пусть все на тебя полюбуются. Тогда не будешь лезть на нашу территорию и нападать на наших граждан, – прочел нравоучение Алька и велел отпустить пленника.

– В другой раз так легко не отделаешься. Изукрасим тебя татуировкой, как индейца.

По щекам Сережки покатились крупные слезы, оставляя за собой красные полосы.

Все расхохотались: вот тебе и водоустойчивый! Брак, настоящий брак.

– Но ведь там не сказано «слезоустойчивый», – оправдывался Янка. Ему было стыдно за артель отца.

Хоккейное поле Петериса было для наших ребят, как бельмо на глазу. Хорошо им – из дому прямо на лед! А нам до катка – этакий путь! Бригаде вдруг опостылели крепости, горка и двор, полный снега.

Но тут, словно гром с ясного неба, поразил ребят вызов Петериса на турнир по хоккею. Вызов был наколот на палку, а палка вложена в руки снежной бабе.

Очень тщательно отобрали бригадники игроков, разумеется лучших из лучших. Остальные должны были присутствовать на турнире и «болеть» за свою команду.

– Поддерживать морально, – пояснил Гунтис. – Не следует забывать, что встреча произойдет на неприятельской территории.

Как ни старались наши игроки, как ни подстегивали их охваченные энтузиазмом болельщики, бригадников все же побили и притом с большим позором – 10:0.

Вечером, когда ребята в штабе обсуждали причины своего поражения, в дверь постучали и вошел Петерис.

– Добрый вечер! – Петерис был опять отменно вежлив, даже вытер ноги у двери.

– У нас есть одно предложение, – обратился он к Альке. – Приходите на наш каток тренироваться в хоккей, а за это разрешите нам учиться стрелять.

– Мы подумаем, – ответил Алька. – Ответ будет завтра на заборе.

Ответ, который Гунтис аккуратно написал на большом листе бумаги и приколол кнопками по ту сторону забора, на дворе Петериса, гласил следующее:

«Предложение принимаем.

Просим сообщить время, когда мы можем тренироваться.

Иначе могут произойти недоразумения с вашей стороны.

Ружье будет в вашем распоряжении каждый вечер с 18.00 до 19.00, кроме воскресений. Стрелять можно только в штабе, выносить ружье во двор запрещается.

Находясь в нашем помещении и нашем дворе, вы обязаны соблюдать наш устав, один экземпляр которого прилагается тут для вашего сведения.

В воскресенье в 14.00 вызываем вашу команду на соревнования по стрельбе.

Командир бригады А. Томилин.

Секретарь Г. Ванаг.

P. S. Для лучшего сообщения между дворами предлагаем отодрать три доски, но, чтобы дворничиха не заметила, надо их всегда ставить на то же место».

Как вы догадываетесь, в стрельбе победила наша бригада – 457 очков против 120.

– Еще бы! Сами сколько тренировались, а теперь важничают! – Сережка плюнул, но тут же ногой растер свой плевок.

– Сейчас же повтори устав! – закричал Вовка.

– А я ваших дурацких уставов вовсе и не знаю, – Сережка вспыхнул, но сдержался: не хотелось ссориться, потому что ему очень понравилось стрелять. – Ну, ладно, давай, я сейчас прочитаю!

Так прошел январь, февраль. Солнце всходило все выше и выше. Снежная баба плакала горючими слезами.

Пора было устроить последнее состязание по хоккею.

– Я попрошу нашего учителя физкультуры, пусть он нас потренирует, – сказал Алька.

– Хорошо вам, что у вас такой учитель. Наш только и знает: руки вверх, руки вниз, вдох, выдох. Ни соревнований, ничего… – позавидовал Майгонис Альке.

– Что и говорить, наш физкультурник – золото. Один из лучших легкоатлетов республики. – Алька за своего учителя физкультуры готов был идти в огонь и в воду.

Учитель показал ребятам разные приемы нападения и обороны, после чего они прилежно тренировались во дворе Алькиной школы. Все это делалось в великой тайне, чтобы «соседский двор не пронюхал».

За день до соревнований случилось нечто ужасное. Майгонис, лучший центр нападения, получил двойку по латышскому языку. Майгонис, конечно, умолчал бы об этом факте, но Лара – девчонка остается девчонкой! – раскричалась на весь двор:

– Ребята, у Майгониса опять двойка! Он не может участвовать в соревновании.

– Без Майгониса нельзя. На карте честь всей бригады! – твердо заявил Алька.

– А как же наш устав? – спросил Гунтис.

– Я вам сразу сказал, что он никуда не годится. И вот, пожалуйста! – Майгонис выразительно посмотрел на золоченую рамку, потом подошел и повернул ее лицевой стороной к стене.

– Как ты смеешь! – Гунтис бросился к нему. – Сейчас же поверни как следует!

– Смеешь, смеешь! – Майгонис вскипел. – Ты хочешь, чтобы мы проиграли, да?

– Чего вы тут раскричались на весь двор? – спросил дядя Криш, заглянув в приоткрытую дверь.

Ему сказали в чем дело, и он рассудил спор так:

– Делать нечего, устав есть устав. Придется искать другого игрока.

Тут всех удивил Альфонс:

– Я могу играть вместо Майгониса, – вызвался он вдруг.

– Ты? Да устоишь ли ты на коньках-то? – презрительно прошипел Майгонис.

– Придержи язык. Я у себя в школе капитан команды. На прошлой неделе мы обыграли соседнюю школу со счетом 10:3.

Теперь и Алька вспомнил, что Альфонс говорил с ним о хоккее.

– Идет! – решил он. – А Майгонис остается в резерве. На всякий случай.

– Кто будет судьей?

– Гунтис. Он хоть сам не играет, но правила игры знает на зубок.

На том и порешили.

– Смотри, не забудь свисток, – наказывали Гунтису ребята.

– Хочешь, я тебе дам свой? – предложил Майгонис.

Во время решающего соревнования Алька, Андрис, Альфонс и близнецы не бегали, а носились по ледяному полю, словно птицы в небе. Янка каменной стеной стоял в воротах, сложенных из старых ящиков.

– Алька, не спи, гляди, где Петерис! – кричали Мара и Лара.

– Альфонс – к воротам! Урра-а! 1:0 в нашу пользу! – визжал в исступлении Вовка. – Молодчина Альфонс!

Борьба продолжалась. Вдруг на поле образовалась куча-мала. Гунтис свистел что есть мочи. Наши и ребята Петериса вторили ему.

– Ваш левый защитник подставил ножку нашему правому нападающему, – объявил Гунтис.

– Врешь! – кричали соседские мальчишки. – Вы мошенничаете!

– Нам тоже надо своего судью! – потребовал Сережка.

– Как хотите. Мы все равно вам всыплем, – согласился Алька, и игра продолжалась.

– Эх ты, Янка! Зевака! Зря поставили его в ворота! – посыпались на вратаря упреки, когда счет сравнялся – 1:1.

– Ну, чего пристали! – растирая кулаком нос, огрызался Янка и вдруг бросился животом на лед.

– Поймал! Молодец, Янка! Фигушки вам! – на радостях надрывались наши.

Соседи куда больше тренировались, но у наших техника была лучше. Поэтому силы оказались равными. Игра кончилась вничью – 5:5, причем три из пяти забил Альфонс. В глазах девочек он стал героем.

– Мы бы непременно победили, – утверждал Алька, – но разве это лед?

– Смотрите – поверху вода!

– Это каша, а не лед, – говорил своим Петерис. – Был бы мороз, мы бы им показали.

Как-то совсем незаметно вражда между обоими дворами утихла. Конечно, ребята Петериса завидовали Алькиной бригаде из-за штаба, из-за ружья, но больше всего из-за полковника. Но и соседские ребята имели свои преимущества. Двор у них был больше, на дворе – свой каток и дворничиха была куда покладистей.

Так как в штабе высмеивали всех, кто ругался, дрался, плевался, то ребята Петериса старались вести себя прилично. С ними, с Алькиными бригадниками, шутки плохи. Однажды даже Петерису и Сережке запретили приходить в штаб целую неделю.

С приближением весны все чаще заходил разговор о найденной лодке.

– Майгонис, ты обещал поговорить о парусе, – напоминали мальчику ребята.

– Сейчас есть свободное время, мы бы могли начать шить, – предложили девочки.

– Вот здорово будет! Подтянул парус и – айда! Грести не надо. Позвонить бы дяде Кришу: а то он еще забудет, что обещал помочь нам починить лодку. У него своих дел хватает.

– Алло, алло! – кричал в трубку Майгонис. – Дядя Криш? Мы хотим сшить парус для лодки, только не знаем, какой величины и как его шить.

– У вас еще лодки нет, так что рано говорить о парусах.

– Да вы же сами обещали помочь ее чинить!

– Я и не отказываюсь, но ведь еще зима. Нам теперь никак не удастся туда поехать. У вас уроки, у меня работа. Придет весна, наступят каникулы, тогда можно будет ездить чинить лодку. Успеем и лодку починить, и паруса сшить, – успокоил ребят дядя Криш.

– Все успеем да успеем! А летом дел и без того по горло, – не унимался Майгонис.

Март принес с собой веселые ручейки. Во дворах и улицах малыши пускали соломенные и бумажные кораблики, героически проводили свои суда через все пороги.

Ребята помогали дворничихе скалывать толстый слой льда на тротуаре.

Снег почернел, порыхлел и наконец совсем стаял. Только в самых темных закоулках двора он еще лежал серыми клиньями. Солнце расправилось и со снежной бабой. Сначала она потеряла сигару, потом нос и шляпу. Наконец и голова скатилась. А остальное ребята повалили сами: нельзя терпеть этакую уродину у своего штаба!

Пришла радостная весна.

Глава 8. Мечты сбываются, или собственное футбольное поле

До сих пор так и не выяснено, кому пришла в голову эта идея: бригадникам или мальчишкам Петериса. Но факт тот, что она появилась, и ребята обоих дворов решили приложить все силы, чтобы ее осуществить.

– Сперва, конечно, снесем забор. В нашем дворе будет футбольное поле, – прикидывал Петерис.

– Почему это в вашем?

– Потому что наш двор больше вашего, там меньше окон и дворничиха не так ругается.

– А на нашем посадим цветы и сирень, – обрадовались девочки. – У нас уже растет березка, есть красная смородина и яблони.

– Белье можно будет сушить на маленьком дворике, чтобы оно никому не мешало. – Мальчишки страстно ненавидели развешанное во дворе белье, – ведь именно из-за этих простыней, штанов и рубашек у них было столько неприятностей.

– В одном углу поставим столбик специально для Алькиного Эммануильчика, а то куда Альке водить его на прогулку? – пошутил Майгонис.

– Ты не зубоскаль! Марс теперь вовсе не Эммануильчик. Собака, правда, небольшая, но смелая. Чужой и не думай войти – подымет лай на всю квартиру. Я думаю, он скоро научится считать, как Лобзик из «Вити Малеева». Он тебе поможет задачки решать, – Алька горячо защищал своего воспитанника.

– Большая бригада у нас будет, если тот двор присоединится, – рассуждал Гунтис. – Тебе, Алька, понадобится помощник.

– Надо бы взять Петериса помощником, – заметил Алька.

– Меня? Куда мне, я, как вы, не умею, – отнекивался Петерис, но было видно, что ему по душе Алькино предложение.

– Ясно, Петериса в помощники! Петериса! – закричали ребята из соседнего двора.

– Все-таки нельзя так, надо посоветоваться с полковником, – решил Алька.

– Насчет объединения вы правы, давно бы так, – тотчас же согласился полковник. – А про сад – надо подумать. Вообще-то, мне кажется, тут нет ничего невозможного, ведь оба дома входят в одно домоуправление. Да, идея неплохая, только тебе придется самому говорить с управдомом.

– Мне? Почему мне?

– Так ведь ты – командир бригады.

– Она со мной и говорить не станет. – Алька был в этом твердо уверен.

– А ты скажи, что ты к ней по официальному делу, тогда ей придется разговаривать, – научил его Гунтис.

Планы были так заманчивы, что Алька решил рискнуть. Подумать только: собственное футбольное поле – играй, сколько влезет! Не съест же его управдомша!

Ребята обоих домов проводили Альку до конторы домоуправления. Алька немного потоптался у входа, потом собрался с духом и открыл дверь.

– Добрый день, – сказал он вежливо.

Управдом что-то писала.

– Добрый день, – ответила она на приветствие и подняла голову. – Ах, это ты? Чего тебе надо?

– Я по официальному делу.

– По какому делу?

– По официальному.

– Так. Тогда прошу садиться.

– Мы, ребята, придумали, что надо снять забор между нашим и соседним домами. Все равно мы лазаем сквозь него, когда понадобится. Получится большой двор. Мы решили посадить цветы и устроить сад. На самой середине сделать фонтан – огромный, до самой крыши.

О футбольном поле Алька не посмел даже заикнуться.

– Цветы! – Управдом сердито блеснула очками. – В прошлом году я посадила цветы, а что из этого вышло?

– Теперь мы больше так не будем. Сами посадим, сами будем ухаживать. Ребят у нас много. Все будут работать, – Алька смело глядел управдому прямо в глаза, которые под стеклами очков казались огромными.

Управдом заколебалась. Это было бы не плохо – большой двор с красивым садом. Надо подумать.

– Сразу не могу тебе ответить. Зайди завтра утром, – сказала она Альке.

– Утром я в школе.

– Тогда послезавтра после обеда.

– Хорошо. Зайду. До свидания. – Облегченно вздохнул Алька и направился к дверям.

– Ну, как? – теребили командира ожидавшие на улице ребята. – Не ругалась? Не выгнала?

– Как будто согласилась. Обещала подумать.

В это время в конторе домоуправления происходил такой разговор:

– Чего только не выдумают пострелята! – удивлялся бухгалтер.

– Это, наверно, полковник Воробьев. Но мысль хорошая, правда? В нашем районе еще ни в одном доме нет такого сада. Про нас сразу бы все заговорили, – высказала свои соображения управдом. – Вот только как со средствами?

Бухгалтер полистал свои бумаги, что-то подсчитал и ответил:

– Для культурных нужд кое-какие суммы найдутся. Но каковы ребятишки-то наши, а? Цветочки им, деревья понадобились! На самом деле – волейбольная площадка, футбольное поле – вот о чём они хлопочут! А сами – ни слова об этом!

– Воробьев уже давно поговаривает о спортплощадке, – вспомнила управдом. – Как знать… Он так много рассказывает о наших мальчишках – уж и хорошие-то они, и послушные… Может, и правда? Этот их коновод вроде бы – ничего…

Потом она позвонила в райисполком и в трест зеленых насаждений.

Наш управдом – человек дела!

– Все не так просто, как вам, ребятам, кажется – объясняла она Альке на другой день. – Исполком отказывает в средствах. Дескать, дорого обойдется ваша затея, да и едва ли у нас что-нибудь получится.

Так иной раз в жизни бывает. Придумает человек что-нибудь новое, выступит с необычной, с толковой идеей, – и все бы хорошо, да тут вдруг появляется цепь препятствий: это, мол, не предусматривается по положению, для этого нет фондов и т. д. Целый ряд бюрократов посылает вас от одного к другому, и если у вас не хватит энергии бороться, хорошая идея пропадает и забывается.

Алькина бригада была убеждена в ценности своей идеи и поэтому не думала сдаваться.

– Ну и пусть не дают средств. Мы сами все устроим! – загорелся Алька.

– Куда вам! Тут нужны чернозем, машина, саженцы, цветочная рассада, не обойтись без архитектора, который бы начертил план сада, – управдом уже была готова на все махнуть рукой.

Алька отправился посоветоваться с остальными.

– Знаете что? Пойдем сами в исполком и все расскажем, – предложила Мара.

И что вы думаете? Они действительно пошли. Прямо к самому председателю райисполкома.

– У нас все так хорошо задумано, а тут один ваш дядька не разрешает. Говорит, нет денег и все равно у нас ничего не получится.

– Разве нам сад не нужен? Разве мы не хотим играть в мяч? Почему в новых домах есть и сады и все? Чем мы хуже? – Ребята, перебивая друг друга, спешили рассказать о своей беде.

Председатель рассмеялся.

– Ну, хорошо. Позвоним-ка этому «скупому дядьке».

Мальчики переглянулись.

Вошел невысокого роста человек с очками на носу.

– Товарищ Скалынь! Как же это вы так! Вот тут пришли товарищи, хотят устроить во дворе сад. Надо поддерживать хорошее начинание.

Скалынь подобострастно склонился перед начальником.

– Но, товарищ председатель, это нигде не предусмотрено. Еще никто не насаждал таких садов.

– Значит, они первые посадят.

– Товарищ председатель, это все зря. Они все равно все сломают и разорят.

Тут уж была задета честь всей бригады. Ребята рассердились не на шутку.

– Вы нас не знаете, а говорите. Мы – подшефная бригада самого полковника Воробьева, – гордо выпрямившись, заявил Алька.

Имя полковника Воробьева было известно председателю исполкома.

– Ну, хорошо, – сказал он ребятам. – Мы подумаем. Я уверен, что средства найдутся.

Скалынь поклонился с покорным видом и двинулся к дверям. На ходу он бросил на мальчишек недовольный взгляд.

Итак, вопрос был решен.

Архитектор нашелся свой.

– Зачем у нас длинный Янис?

– Какой это длинный Янис? – не поняла управдом.

– Янис Калнынь, мой двоюродный брат из 13-й квартиры, – объяснил Гунтис. – Он учится на архитектора, в этом году кончает. Он нам сделает план, какой захотим.

Тут появилось еще препятствие: управдом не могла достать машину, чтобы привезти чернозем. Встревоженные ребята сообщили полковнику. Полковник взял эту заботу на себя. Только покончили с одним, как появилась новая беда: не оказалось деревьев. Цветов и кустов в тресте сколько угодно, а деревьев нет. А что за сад без деревьев!

– Ничего. Сами добудем. Съездим в Шмерли и привезем оттуда, – решили ребята и поехали.

В Шмерли оказались одни только сосны, да и те большие. Такие не увезешь!

– Эх, вот бы нам танк! Отвез бы все запросто!

– Придумал, называется: танк! Кто нам его даст? Тут надо трактор с прицепом – вот что!

– На что это будет похоже – сосны во дворе? – у девочек нашлись свои возражения. – Нужны дубы, липы, березы. Но тут их нет. Ищи днем с огнем, – нет, да и только!

Наши садовники вернулись, повесив носы. Что делать? Неужели все разладится?

Тут неожиданно пришла помощь. У отца Янки оказалось знакомство в Тресте зеленых насаждений. Он кому-то там позвонил, и ему сразу же обещали дать деревца. Даже больше: пообещали прислать специалиста садовода.

Ребята долго спорили, как снести забор. Наконец решили: забрались на него всей ватагой и давай раскачивать. Раскачивали, раскачивали, пока не рухнули на землю вместе с забором.

Молодому архитектору они сказали:

– Мы тут уже все обдумали. В том углу, у кирпичной стены, будет футбольное поле и волейбольная площадка. Там нет окон и можно спокойно играть. Позади жестяного гаража будет место для сушки белья. Возле березы у нас есть песочница, там же надо сделать для малышей качели и гигантские шаги. На остальном участке будут цветы и деревья. В самом центре нарисуйте, пожалуйста, фонтан, большой фонтан.

– Вы все сами придумали?

– Конечно. А можно так?

– Можно, – ответил студент. – Только кто все это будет делать?

– Мы сами. Думаете, не сможем?

– Гм. Пожалуй и мы, «старшие дети», могли бы прийти вам на подмогу. Со всех домов наберется молодежи человек двадцать.

– Я думаю, возражений нет. Верно? – обратился Алька к своей бригаде.

Ребята в знак согласия кивнули.

– Вы позволите нам тоже играть в футбол и в волейбол?

– А как же!