Текст книги "Ребята нашего двора. Вот это было лето!"

Автор книги: Зента Эргле

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

– Гигантские шаги? Это что такое? – спросил полковник.

– Это столб, на столбе такое колесико, а от него вниз толстые веревки. Схватишься за веревку и лети себе вокруг столба! Здорово!

– Да-а, видно нет у вас тут порядка, – сказал полковник. – Придется кое о чем подумать. А вы читали книжку «Тимур и его команда»?

– Читали!.. Не читали! – послышались голоса.

– Давайте-ка не все сразу, а по очереди, – остановил ребят полковник.

– Мы видели в кино, – в один голос заявили близнецы.

– А я и кино видел и книжку читал, – похвастался Гунтис.

Алька то ли читал, то ли нет – что-то не помнит.

– Я еще не успел прочитать, – важно объявил Вовка, и все засмеялись, потому что малыш вовсе не умел читать.

– У нас в звене в прошлом году была беседа про Тимура, – вспомнил Янка. – Пионервожатая говорила, что и мы можем, как Тимур. Только все как-то времени не было, и я уже позабыл, про что там написано.

– У тимуровцев была своя организация, свой устав, своя цель, к которой все стремились. У вас тоже что-то вроде организации: есть форма, начальник, даже барабан имеется. – Полковник взглянул на старый жестяной чайник, который держал в руках Вовка. – Но порядка у вас нет. Вот и получается, что вы девочек в подвале запираете, портите насаждения. Разве в школе вы тоже так себя ведете?

У ребят опять уши стали краснее кумача и взоры устремились к земле. Все, все управдомша выболтала!

– В школе так нельзя. Учительница задаст – своих не узнаешь! – пробормотал Янка.

– А во дворе и дома – можно? Так, что ли? Тут некому «задать»? Советую еще раз прочитать «Тимура» и всем вместе обсудить. Автора знаете?

– Аркадий Гайдар, – гордясь собой, сказал Гунтис.

– Запиши, – приказал Алька.

Гунтис вытащил из кармана блокнот, авторучку и записал:

1) прочитать «Тимура»,

2) обсудить.

– Потом пусть каждый подумает о коллективе своего двора, – продолжал полковник. – Если у вас есть коллектив, значит каждому должно быть известно, для чего он существует, какие у него цели. Ясно?

– Ясно! – откликнулись ребята нестройным хором.

– Через неделю встретимся снова. День и час сообщу позднее. Обсудим цели вашего коллектива и другие дела, – закончил полковник и поднялся.

– Становись! – скомандовал Алька.

Мальчики вскочили.

– Смирно!

– До свидания, ребята! – Полковник вскинул руку к козырьку.

– До свидания! – выпалили ребята. Пока полковник шел через большой двор, никто из них не шелохнулся.

– Вот это человек! Не то что другие! – с глубоким почтением сказал Алька.

Все заговорили разом:

– Человек? Герой! Пятнадцать вражеских самолетов на счету!

– А с нами говорил запросто!

– И поддел же он нашу барышню!

– Вот про коллектив и про всякие там цели – чего-то я не очень понял, – признался Янка.

Алька поскреб в затылке.

– Кто его знает, что это за штука такая! Ты, Гунтис, запиши на всякий случай.

Гунтис снова раскрыл блокнот, снял наконечник с авторучки и записал:

3) коллектив и цели,

4) подумать об озорстве.

Между тем уже стемнело.

– Завтра пойдем в библиотеку, – напомнил Алька расходившимся по домам товарищам.

В этот вечер в Алькиной квартире еще долго горел свет. Подперев голову руками, Алька сидел у стола. Перед ним лежал чистый лист бумаги и карандаш. Мысли в Алькиной голове проносились вихрем, обгоняя одна другую.

Как теперь быть? Вот войди сейчас полковник и вели Альке прыгнуть в окно с четвертого этажа, Алька тотчас прыгнул бы, не раздумывая…

Зря они в тот раз заперли девочек в подвале… Эх, и визжали тогда девчонки! – Алька усмехнулся и записал: «Не обижать маленьких девочек».

Подошла мать.

– Что с тобой сегодня? – озабоченно спросила она и пощупала лоб сына. – Ты не захворал?

– Не мешай, мама! – сказал Алька. – Я думаю.

– О чем же ты думаешь, сынок? О том, как завтра пойдешь в школу?

– Я думаю вообще о жизни, – серьезно ответил Алька.

Глава 2. Что будет дальше?

Новая библиотекарша вытаращила глаза от удивления, когда в понедельник, после обеда, к ней в городскую библиотеку явилось десять мальчиков и все как один попросили повесть Гайдара «Тимур и его команда».

– Куда вам столько «Тимуров»? Видно, задумали создать из них тимуровскую команду? – засмеялась она.

– Тут нет ничего смешного, товарищ библиотекарь. Нам задано прочитать эту книгу, – сурово ответил Гунтис.

– И книга нужна всем одновременно? Но у нас нет столько экземпляров. Где ваши читательские билеты?

Озадаченные мальчики переглянулись. Нужны читательские билеты? Это им и в голову не пришло.

– Чтобы стать нашим читателем, – объяснила библиотекарша, – необходимо, во-первых, принести паспорт кого-нибудь из родителей, во-вторых, заполнить анкету и, в-третьих, заверить ее в домоуправлении.

– Вечные церемонии и бумагомарание, – проворчали близнецы.

– Вот, пожалуйста, у меня есть, – Гунтис с гордостью протянул библиотекарше свой читательский билет. Нашлись билеты и еще у троих. Все они получили по «Тимуру». Драгоценная добыча была тщательно завернута в газету, и вся ватага бегом помчалась домой.

Книги разложили на большом дворе на скамейке. Чтобы оповестить тех, кто остался дома, Алька сунул в рот два пальца и трижды свистнул.

Ребят было много, а книг всего четыре. И конечно же, все хотели читать в первую очередь.

– Одну возьму я, – заявил Алька.

– Кто ты такой, что тебе первому?

– Я атаман, я за всех отвечаю.

– Ну, ладно! А мы бросим жребий!

На том и порешили. Книги достались Тонису, Андрису и малышу Вовке. Но так как Вовка читать еще не умел, то Алька вызвался читать ему вслух. Остальным приходилось подождать.

– Не даете – и не надо. Мне папа самому купит, – похвастал Янка.

Отец Янки работал председателем какой-то артели и имел собственный «Москвич», который держал в гараже, построенном целиком из жести.

– А я достану в школьной библиотеке или у кого-нибудь попрошу, – решил Гунтис. – Вот это книжка, ребята! Стоит еще раз перечитать.

– До четверга чтобы все прочитали. А в четверг вечером снова соберемся, – договорились ребята и расстались.

В их жизни появилась цель.

Близнецы, придя домой, сразу же уткнулись в книжку. В комнате воцарилась глубокая тишина.

– Чем это вы там заняты? – спросила мать, выглянув из кухни. Необычайная тишина показалась ей подозрительной.

– Читаем.

– Уроки сделали?

Тонис и Тедис переглянулись: уроки совсем было выскочили из головы! Ох, уж эта мама! Помешала на самом интересном месте, где Женя стреляет из револьвера. Однако, хочешь не хочешь, а слушаться надо.

– Послушай-ка, Тонис, – вдруг предложил Тедис, – а что если ты решишь задачи по арифметике и выучишь русский, а я историю и латышский? Учителя все равно нас не различают. Если, например, вызовут тебя по истории – я пойду отвечать, а если меня спросят по русскому – ты ответишь. Так бы мы вдвое быстрее закончили уроки.

– И как это ты так здорово придумал? – удивился Тонис и от восторга стал скакать по комнате.

Вскоре все уроки были приготовлены и можно было снова приниматься за чтение. В десять часов вечера мать загнала братьев в постель и погасила свет. Но им оставалось дочитать всего несколько страничек. Не оставлять же на утро! Тонис раздобыл карманный фонарик, и чтение продолжалось, только тайком – под одеялом. Мать, ни о чем не подозревая, стирала в кухне.

На другой день близнецы возвращались из школы по разным сторонам улицы. У ворот дома стоял дядя Криш.

– Что у вас стряслось? – спросил он, схватив Тониса за ворот. – Никак повздорили?

Неохотно перейдя улицу, подошел Тедис. И его дядя Криш тоже схватил – за руку. Тедис, правда, побарахтался, пытаясь вырваться, да где там – у дяди Криша пальцы словно железные.

– Я сегодня двойку схватил и все из-за него, – чуть не плача от злости, принялся рассказывать Тонис.

На уроке истории учительница вызвала Тониса, но Тонис в учебник и не заглядывал. Вместо него пошел отвечать Тедис и заработал брату пятерку. На следующем уроке учительница русского языка спросила Тедиса, а тот, по уговору, стихотворение не учил. Поэтому он ткнул Тониса кулаком в бок, тот встал и ответил. Подготовился Тонис неплохо, и Тедису поставили четверку. Все шло как по маслу. Но тут вдруг учительнице вздумалось вызвать Тониса, и весь великолепный план пошел насмарку. Ведь вместо Тониса пришлось отвечать Тедису, и в результате в дневнике Тониса появилась жирная двойка.

– Стоп, стоп, что-то я в толк не возьму. Вызывают Тониса – отвечает Тедис, вызывают Тедиса – отвечает Тонис? Зачем такая катавасия?

– Ну что тут непонятного? Вчера нам было некогда заниматься. И вот мы разделили все уроки пополам. Все равно учительница нас не различает. И надо же мне было послушаться Тедиса! – кипятился Тонис.

Дядя Криш захохотал:

– Так значит ваш грандиозный план провалился?

Он смеялся так, что весь двор гремел. Шульциха высунулась в окно и тотчас же снова захлопнула створки. Она почему-то терпеть не могла Криша.

В окно выглянула мать близнецов и увидела, как дядя Криш сдвигает головы ее сыновей, уговаривая их:

– Ну, поцелуйтесь же, поцелуйтесь! Оба хороши!

А ее ненаглядные мальчишки ощетинились, как ежи, и тянут в разные стороны.

Собрание в четверг предстояло очень важное, поэтому его нужно было провести в строгой тайне. На большом дворе все будто на ладони. Ребята видели, как дворничиха с домовой книгой под мышкой направилась в сторону отделения милиции. Значит, можно собраться в маленьком дворике. Там хранились метлы, лопаты и прочий дворницкий инвентарь тёть-Силинь, поэтому маленький дворик всегда был на замке. Но вскрыть этот замок – для мальчишек было минутным делом. Алька поковырял в замочной скважине кончиком ножа, и дужка легко отскочила. Вот и все – никакой поломки!

Всеми правдами и неправдами добытая книга была прочитана, и ребята твердо уразумели, кто такой Тимур и что делала его команда. Сразу же началось живое обсуждение.

– Атаманом меня больше не называйте, – заявил Алька.

– Верно, Алька. Наша учительница по истории тоже говорила, что атаманы были у всяких разбойников и белогвардейцев, которые боролись против Советской власти. У таких вот, как например Деникин, – добавил Гунтис.

– И как это мы раньше не додумались?

– Вот хоть этот Квакин – атаман драчунов. А я пионер как полагается. – Алька теперь ни за что не хотел называться атаманом.

Правда, в этот момент вид у Альки был далеко не такой, как полагается: шнурок ботинка развязался, пилотка съехала набекрень, на лбу красовалась красная царапина. Но на это никто не обращал внимания.

– Чего это вы тут «тимуркаетесь?» – недоумевал Майгонис. – Начитались какой-то там бузы и заладили: «Тимур то, Тимур сё». «Фантомас» – вот это да! Вот книга, так книга! А вы со своим Тимуром.

– Ты прочти, а потом говори, изменник! – не выдержал Янка.

– Что ты сказал? – Майгонис угрожающе засучил рукава, и Янка предусмотрительно отодвинулся подальше, потому что с кулаками Майгониса иметь дело рискованно – в этом Янка неоднократно имел случай убедиться на собственном опыте.

– Янка прав, – вмешался Гунтис. – Конечно, вы изменники. Зачем вас понесло в лес? Чего вы там не видели?

Майгонис счел за лучшее промолчать, потому что, наслушавшись рассказов ребят о полковнике, сам в глубине души сожалел, что не остался в воскресенье. Мальчишки говорили все разом.

– Тише! – крикнул Алька. – А ну, Вовка, ударь в барабан!

Вовка схватил камень и давай колотить по жестяному чайнику.

– Говорите по очереди. Ведь у нас тут важное собрание.

– Я буду вести протокол, – предложил Гунтис.

– Зачем нам протокол? – возразил Алька.

– Как «зачем»? Вот спросит полковник: о чем вы говорили, что решили, а ты все позабыл. В протоколе все записано, внизу подписи – все честь-честью, официально.

– Ну ладно, пиши, коли охота, – согласился Алька.

– Теперь вот еще вопрос: как назвать наш этот, ну, как полковник сказал, коллектив? – заговорил Гунтис.

– А на что нам вообще коллектив? – не понял Вовка.

– Коллектив – это мы, все вместе. В футбол один не сыграешь, нужен коллектив.

– Нападут соседские мальчишки Петериса – что ты с ними один поделаешь? – объяснил Алька.

– Ну да, в прятки и в пятнашки тоже одному нельзя играть. – Вовке все стало ясно.

– У Тимура был коллектив. И пионерский отряд в школе – тоже коллектив. А как назвать наш коллектив?

– Команда!

– Нет, не годится. Команда была у Тимура. Выйдет, что мы слизали. Надо по-другому.

– Полк!

– Не подходит. Полки только в армии.

– Какая же мы армия!

– Компания!

– Только пьяницы и капиталисты устраивают компании, – солидно заявил Гунтис. – В Америке, там всюду компании и компании. В газете писали, что одна такая компания вторглась в Гватемалу и мешает там людям жить.

– Нет, «компания» не подходит. Это ясно. Но как же?

– Дивизия, а командир – комдив!

– Гм! – Алька заколебался: все, что было связано с армией, ему очень нравилось.

– Бригада! У моего папы на заводе тоже бригады! – воскликнул Андрис.

– Вот это уже лучше. Может быть, так: бригада мальчишек имени Альки? – придумал Гунтис.

– Почему «имени Альки?» Тогда уж лучше бригада имени полковника Воробьева. У нас в школе, например, есть пионерский отряд имени Иманта Судмалиса, – предложил Янка.

– Вот, вот! Это то, что надо!

– Других предложений нет? – спросил Алька. – Тогда голосуем. Кто за «бригаду»? Янка, считай!

– Один, два, три… – Янка насчитал девять голосов.

– Кто воздержался? Кто против? Нет. Кто за название «дивизия»?

– Четыре, – объявил Янка.

– Значит, решено, – закрыл голосование Алька. – Теперь мы будем называться «Бригада имени полковника Воробьева», а я буду командиром.

– Откуда в бригаде командир? В бригадах всегда бригадиры, – возразил Андрис.

– Нет, нет. Мне больше нравится командир бригады, – настоял на своем Алька.

– Следующий пункт про коллектив и цели, – прочитал Алька по блокноту Гунтиса. – Кто хочет высказаться?

– Можно бы, как тимуровцы, – помогать семьям красноармейцев, – прикидывал Янка. – Натаскать воды, сложить дрова…

– Это не годится, – возразил Алька. – Куда ты потащишь воду, если вода есть в каждой квартире – только поверни кран? И центральное отопление тоже. А для плиты много ли надо – несколько полешек. Нет, нам надо придумать что-нибудь новенькое.

Гунтис поднял руку:

– Полковник, наверно, имел в виду что-то вроде школьных правил.

– Вот, вот: не драться, не ругаться, не толкаться и прочее и прочее! Надоело! – протестовал Майгонис. – На что это нам? Хватит, что в школе слышишь на каждом шагу: «Майгонис, не ругайся, Майгонис, не толкайся» – тьфу! Сдохнуть можно с тоски! Двор – единственное место, где человек может чувствовать себя свободно, и вдруг тут тоже заведут такую же песню. Может, еще милиционера поставят? Я против!

Андрис, близнецы и еще некоторые из ребят были с ним совершенно согласны.

– Ну как вы не понимаете? Всюду свои правила: в школе одни, на заводе другие, в армии третьи, у пионеров четвертые. Ведь полковник говорил, что нам надо не то же самое, а что-то свое, – объяснил Гунтис. Уж очень ему пришлась по душе мысль о правилах.

– Пишите, что вам вздумается. Все равно никто не станет соблюдать ваших правил. – Майгонис старался доплюнуть до березки у забора. – Разве что такой теленок, как Альфонс.

– Я тут наметил план. – Алька вытащил из кармана лист бумаги.

Гунтис помусолил во рту карандаш и приготовился писать. Губы и одна щека у него уже посинели от химического карандаша.

– Пункт первый: по возможности, не драться.

– А если нападут мальчишки Петериса? – не унимался Майгонис. – Ведь придется обороняться?

Так и решили – не драться, но если кто нападет, защищаться разрешается.

– Второй пункт: во дворе быть вежливыми и вести себя культурно.

– А в других местах? – вмешался Андрис.

– Так ведь в других местах надо вести себя хорошо по школьным правилам, а про двор там ничего не сказано.

– Что значит «вежливо и культурно»? – все еще не понимал Янка.

Алька замялся, немного подумал и потом сказал:

– Я думаю так: не плевать, не задевать людей, не швырять камней в окна.

– Третий пункт: не трогать девочек и вообще малышей. За это нам досталось от полковника, помните? Больше у меня ничего не написано, – признался Алька. – Может быть, кто-нибудь еще что надумал?

– Надо бы что-нибудь об учебе. Например, чтобы уроки всегда готовить вовремя, – предложил Гунтис.

– Только этого не хватало! Еще чего выдумаешь! – перебивая друг друга, закричали ребята.

– Тебе хорошо, у тебя все пятерки, вот и выдумываешь всякие глупости! – хорохорились некоторые.

– Учебу и вообще школу лучше не трогать, – твердо решил Алька.

– Давайте подпишем наши правила кровью, Том Сойер тоже так делал, – предложил Тонис.

– Само собой – обязательно кровью!

Майгонис был в восторге от этого предложения. Но остальные недоуменно пожали плечами.

– Очень надо такое ломание. Чернил нам не хватает, что ли? Подписывайся хоть красными.

– Сдрейфили, небось слабо палец разрезать? – подзадоривал Майгонис.

Вот-вот готова была вспыхнуть ссора. Спас положение Гунтис.

– Темно, – объявил он. – Больше не могу писать.

Тонис посветил ему своим карманным фонариком, и Гунтис записал:

«Постановили подписывать устав красными чернилами».

– Эх, вот бы придумать что-нибудь стоящее! Мы тут возимся со всякой мелочью – не плеваться, не трогать мелюзгу! Во время войны – вот когда было интересно. Ребята шли в разведчики! А теперь что? В школу, домой! В школу, домой! Надоело! – жаловался Майгонис. Он жаждал совершить героический подвиг, такой, чтобы все о нем заговорили.

– Сначала исправь свои двойки, а то ты, герой, весь класс позоришь! – насмешливо ответил Гунтис.

– Славный парень Тимур! Какая у них сигнализация! Вот бы нам такую! – заговорил Тедис. Даже по голосу было слышно, как он завидует Тимуру. – Нам даже собраться негде. Отовсюду нас гонят, ругают. Дали бы нам хоть какой-нибудь сараишко, мы бы сумели там устроиться.

– Это было бы здорово! – мечтали мальчишки. – Могли бы собраться, почитать, поговорить. А то только и слышишь от матери: «Не смей водить в квартиру мальчишек, все полы засвинячат!»

– Телефон бы провели. В универмаге есть детские. Стоит рубля три.

– Два семьдесят шесть. – Алька знал цену совершенно точно, потому что давно уже мечтал о таком телефоне и потихоньку копил на него деньги.

– Сделали бы из ящиков столы и скамейки. У Петериса целая куча старых ящиков. Вечером, когда стемнеет, их бы можно прибрать, – заговорил Майгонис, который ко всем вопросам подходил с практической стороны.

– Товарищи, соблюдайте повестку дня, – прервал размечтавшихся мальчишек Алька и брякнул по чайнику. – Полковник говорил… погляди, Гунтис, что он говорил?

Гунтис полистал свой блокнот и прочитал:

– Первое: прочитать Тимура. Второе: обсудить. Третье: коллектив и цели. Четвертое: подумать о проделках.

– Третий пункт мы вроде бы обсудили. Теперь первый. Тимура все прочитали? Значит, порядок. Второй пункт. Ну, как? Понравилось?

– Да, да! Понравилось!

– Как они Фигуру заперли в церкви! – радостно воскликнул Вовка.

Не в церкви, а в часовне, – поправил Тедис.

– Это все равно, главное – заперли. Надо бы так наших соседей Петериса и Сережку.

– Дайте-ка и мне вашего знаменитого Тимура, – потребовал Майгонис. Гунтис обещал дать ему книжку.

– Так как же запишем? – спросил Алька.

– Книга всем очень понравилась, я уже записал, – ответил Гунтис.

– Что там еще осталось? О проделках? – протянул Алька и уставился в небо. – Темно уже. Ну что, будем обсуждать?

– Да что там обсуждать! Сами знаем, что натворили, – выразил общее мнение Майгонис.

– Верно, – откликнулся Алька. – Запиши, Гунтис. Пиши так: «Подробно и основательно обсудили все проделки и решили исправиться».

– Чего диктуешь? Сам знаю, что писать. Посвети-ка.

Маленький Вовка уже давно тянул руку. Наконец он закричал во весь голос:

– Дайте же мне сказать!

– Слово предоставляется Вовке! Да слушайте же вы, сам Вовка будет говорить! – воскликнул Алька.

Все смолкли.

– Папа сказал, если чего надо, чтоб приходили к нему.

– Вот это дело! А то тут со всякими целями да правилами ничего не понять. Наверно, полковник думал совсем другое, может быть даже про какой-нибудь великий подвиг. Я предлагаю такой пункт: каждый месяц совершать какой-нибудь подвиг! – Майгонис во что бы то ни стало старался быть необыкновенным.

– Ну, а что бы такое нам совершить?

– Вот если бы, например, поехать в джунгли или в пустыню и сделать какое-нибудь открытие! Раскопать какой-нибудь древний город с домами и дворцами. Красота! – размечтался Майгонис.

– Пустыни! Джунгли! Как ты туда доберешься? – возмутился Гунтис.

– Об этом спросим у полковника, – строго прервал спор Алька.

– Как же мы все пойдем? Может быть, Вовкина мама рассердится, скажет: пол затоптали, – вмешался Андрис.

– Выберем делегацию, – предложил Гунтис. – Давайте кандидатов!

– Алька, Гунтис, Андрис, Майгонис и Вовка!

– Да Вовка сам по себе. Ему вовсе незачем ходить, – рассмеялись мальчишки.

Делегатами были избраны Алька и Гунтис. Алька – потому, что он командир бригады, а Гунтис за то, что больно умно умел говорить.

– Во сколько твой отец приходит с работы? – спросил Алька.

– В шесть. Потом он ужинает, потом читает газету.

– Ну так ты, Вовка, спроси, во сколько нам завтра к нему прийти, и сегодня сообщи мне.

Вовка кивнул. Ясно.

Ребятам надо было бы еще потолковать о том о сем, но калитка малого дворика отворилась и дворничиха, словно черная грозовая туча, надвинулась на ребят. В руках у нее была метла.

– Кто вам разрешил сюда лазить? – сердито закричала она и замахнулась метлой.

Мальчишки бросились врассыпную.

К полковнику не явишься кое-как. Он тотчас же все заметит, как в тот раз Вовкины грязные уши. Поэтому Алька и Гунтис тщательно начистили свои ботинки. Гунтис захотел пришить к школьной курточке белый воротничок, но нигде не мог его отыскать.

– Ты чего там роешься? – недовольно спросила мать. – Сейчас же прочь от шкафа!

– Мне надо белый воротничок.

– Зачем он тебе понадобился? Уж не на бал ли ты собрался. Этот еще совсем чистый…

– Мамочка, миленькая, дай, пожалуйста. Я сам пришью.

– Вечно придумывает всякие глупости, – ворчала мать, но воротничок все-таки дала. Гунтис смочил голову маслом для волос и пригладил свой упрямый хохол. За ним зашел Алька. Они еще раз обо всем переговорили. Протокол у Гунтиса был аккуратно переписан, а все спорные вопросы записаны в блокноте. Гунтис любил порядок – что правда, то правда! Не напрасно в его ведении находился дневник пионерского звена. В классе Гунтиса прозвали Корреспондентом, и он нисколько не обижался на это прозвище. Ему доставляло удовольствие все записывать.

Пришло время идти к полковнику.

– Еще две минуты, – взглянув на часы, шепнул Альке Гунтис, когда они подошли к дверям 36-й квартиры.

– Подождем, – так же шепотом ответил Алька. – Полковник любит точность.

Секундная стрелка медленно обошла два круга. Алька нажал кнопку звонка. Дверь тотчас распахнулась.

– Я в замочную скважину видел, как вы там шептались, – тихонько сказал ребятам Вовка и тут же громко: – Пап, Алька с Гунтисом пришли!

Полковник сидел у стола без кителя и выглядел очень по-домашнему.

– Ну, делегаты, садитесь. – И он указал на мягкий диван. Мальчики застенчиво присели на самый краешек.

– Вовка рассказал мне про ваше знаменитое собрание.

Гунтис подал переписанный протокол. На самом верху крупными буквами было написано: «Протокол № 1 бригады мальчиков имени полковника Воробьева».

У полковника вокруг глаз легли сотни мелких морщинок.

– Моего имени не надо, – сказал он. – Можно назвать так: «Детская бригада дома № 46». Ведь в вашей бригаде девочки тоже будут?

– Пока без девочек. А там посмотрим! – Алька принципиально был против девочек.

– Что же вам неясно?

– Ребята не хотят никаких правил. Они хотят совершать подвиги и чтобы вы помогли.

Полковник подумал и сказал:

– Вот что, друзья, о героических подвигах нам надо потолковать. Наверно, вам приходилось слышать, например, про Александра Матросова?

– Слыхали, – поспешил ответить Алька. – Он своей грудью закрыл амбразуру вражеского дзота.

– Верно. А как вы думаете, неужели он отдал свою бесценную жизнь только затем, чтобы совершить подвиг?

Воцарилось глубокое молчание. У ребят нашего двора никогда не хватало времени на размышление о столь сложных вещах.

– Пусть Гунтис ответит, он больше читает, – сказал Алька.

– Он это сделал затем, чтобы товарищи победили, – довольно-таки неуверенно сказал Гунтис.

– Правильно, только это еще не все. Ведь товарищи Матросова, так же как и он сам, сражались за Родину. Вот и выходит, что настоящие герои не ищут подвигов, а героически борются во имя какой-нибудь великой идеи, во имя науки, во имя счастья народов.

– Где же нам сражаться? Сейчас войны нет, – с неудовольствием возразил Алька.

– В нашей стране за счастье народа борются на трудовом фронте, – сказал полковник. – А чтобы на этом фронте быть бойцом полезным, вы должны хорошо учиться. Все зависит от того, как вы справляетесь с этой главной задачей – как герои или как трусы.

Гунтис украдкой подтолкнул Альку локтем и шепнул ему на ухо:

– Говорил я тебе!..

Полковник дочитал протокол и продолжал:

– На вашем месте я бы написал так. Первый пункт. Члены бригады не должны иметь плохих оценок. Если кто-нибудь получает двойку, за это в известной мере отвечают все. Кто отстает в учебе, того не принимать ни в футбольную команду, ни в другие игры. Может быть, стоит выпускать собственную стенгазету и там протягивать двоечников. Тогда все жильцы узнают, кто у нас лентяй.

– Тогда у нас целых полгазеты будет все только про двойки. – Алька совсем приуныл.

– Неужели вы так плохо начали новый учебный год?

Алька опустил голову. Что тут ответишь, когда у самого двойка по латышскому языку?

Полковник, взглянув на Альку, усмехнулся и сказал:

– Так вот, первый подвиг бригады – преодолеть лень, когда она нашептывает: «Что ты корпишь над уроками, на дворе ребята гоняют мяч! Уроки успеешь потом!» Друзья мои, вспомните великого русского полководца Суворова. Он часто напоминал своим солдатам: «Тяжело в учении, – легко в бою». Но я вижу, у вас дела запутались так, что на исправление двоек понадобится целая неделя?

– Да, неделя, не меньше, – сказал Алька и вздохнул с облегчением.

– Вы все из разных классов?

– Точно так, – ответил Гунтис. Разговор о двойках к нему не относился: он был отличником.

– Прекрасно! Значит, старшеклассники могут помочь младшим, объяснить им непонятное и с двойками вы быстро справитесь.

– Запиши, Гунтис, – напомнил Алька.

Гунтис достал из кармана авторучку, пристроил на колене блокнот и стал записывать.

– Иди к столу, будет удобнее, – позвал полковник, но Гунтис отказался.

– Он всегда так пишет, привык, – подтвердил Алька.

– Итак, об учебе всё, – полковник вернулся к начатому разговору. – Вы оба лично отвечаете за то, чтобы двойки были исправлены. О результатах доложите мне.

– Есть доложить вам! – Алька вскочил и вытянулся в струнку.

– А если кто-нибудь нас не послушается? – усомнился Гунтис.

– Такого упрямца присылайте ко мне, я сам с ним поговорю, – обещал полковник.

– А у меня двоек нет, у меня двоек нет! – Вовка от радости запрыгал вокруг стола на одной ноге. Отец поглядел на него.

– Владимиру в течение двух месяцев научиться читать! Иначе – вон из бригады. Запишите это.

Гунтис записал, а Вовка сразу скис.

– Пошли дальше. По-моему, ребята, надо ввести еще такой пункт: помогать пожилым людям. Тимур тоже помогал старшим, помните?

Мальчики в знак согласия кивнули головами.

– Например, позаботиться о дровах для плиты бабушки Заринь. Да мало ли в нашем доме пожилых людей, которым некому помочь! Вот вы и услужите им.

– Они не поверят, что мы всерьез, – возразил Алька.

– Вы добейтесь, чтобы поверили. И вот еще нужный пункт: запретить шуметь во дворе, на лестницах и в квартирах, когда другие жильцы спят. Кстати, кто это у вас так ужасно свистит?

Алька покраснел.

– Кроме того, обязательно надо запретить бранные слова. Их нельзя употреблять ни между собой, ни в разговоре со старшими. Управдом мне кое-что рассказала по этому поводу.

Оба мальчугана усердно разглядывали носки своих ботинок.

– Я думаю, дальше вы сами знаете, что надо делать. Главное – вести себя и всегда поступать так, чтобы с честью носить имя советского школьника и пионера. Так как же, будем друзьями?

Ребята восторженно уставились на полковника: разве можно в этом сомневаться?!

– А понравилось бы вам, если бы про ваших друзей другие говорили: «Да они просто шалопаи»?

Вовкина мама поставила на стол четыре чашки какао и целое блюдо печенья.

– Ну, об этом хватит. Теперь прошу к столу, – пригласил полковник.

Ребята чувствовали себя страшно неловко, сидя за столом рядом с полковником. Но полковник стал им рассказывать о себе, о том времени, когда он был такой, как Алька и Гунтис. Тут было что послушать. Ведь все это происходило много лет назад, во время гражданской войны.

– Товарищ полковник, – попросил Алька, когда каждый выпил по три чашки какао и блюдо с печеньем почти опорожнилось, – не можете ли вы рассказать это всем ребятам? Всем будет интересно.

Полковник согласился. Мальчики стали прощаться.

– Ребята! – захлебываясь от восторга, рассказывал Алька на другой день. – Вот человек – полковник! Какой человек! Мы пили какао, и он рассказывал свои приключения во время гражданской войны. Если б вы слышали! Когда он был такой, как мы, у него даже винтовка была. Настоящая армейская винтовка!

На лицах остальных ясно читалась зависть. Не из-за какао – что им какао! Из-за рассказов…

– Ничего, – успокоил всех Алька. – Полковник обещал всем рассказать.

– Забудет… – не поверили ребята.

– Не забудет. Он теперь шефствует над нами.

Гунтис рассказал, что говорил полковник про учение. Лица мальчишек вытянулись. Хуже всех было положение Майгониса. Он сидел в четвертом классе второй год и все-таки приносил домой двойку за двойкой.

– Неужели у тебя такая тупая башка, что ты не можешь ничего запомнить? – негодовали ребята.

Майгонис почесал в затылке и сплюнул. Плеваться так далеко и так точно умел он один. Это потому, что у Майгониса между передними зубами была широкая щель.

– Мочь-то могу, да все времени не хватает. День короткий, понимаете? То во дворе дела, то на улице.

– Хочешь, я тебе помогу? – предложил Гунтис.

Еще чего не хватало! Что он – маленький? К тому же, зачем смешивать дела дворовые со школьными?

– Полковник сказал, что хорошо учиться – это наш величайший подвиг. Поэтому двоек быть не должно, – твердо ответил Алька. – Мы с Гунтисом отвечаем за это своими головами.

– У тебя у самого двойка! – не сдавался Майгонис.

– Верно, есть, но я ее исправлю. Кто не исправит, того из бригады вон! И еще ему придется идти к полковнику объясняться!

– Не больно-то выскакивай! Думаешь, нужна мне твоя бригада? Детские игрушки! – Майгонис разозлился не на шутку.