Текст книги "Ребята нашего двора. Вот это было лето!"

Автор книги: Зента Эргле

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

– Очень нужно! – фыркнул Алька. – Она, кажется, у тебя, Майгонис?

Майгонис вытащил из кармана сокровище. Батарейка была не простая – с переключателем на белый, красный и зеленый свет.

– Отдайте ее своим новым подругам, – сказал Алька, вручая батарейку Маре.

– И передайте этим чубукам, пусть они не путаются у нас под ногами, – добавил Майгонис.

– Не чубуки, а чилкуты, – поправил Гунтис.

– По мне хоть чувяки, – махнул рукой Майгонис.

Глава 7. Нескладный день

– Льет как из ведра, – выглянув утром в окно, досадливо поморщился Майгонис. – Плакала наша рыбалка.

– Не ной! Давайте лучше устроим турнир по настольному теннису, – предложил Алька.

– Это можно, – успокоился Майгонис. У него было больше всего шансов на победу. Вскоре началась увлекательная борьба. Первый сет выиграл Майгонис, а второй – Алька. Сейчас шла третья, решающая партия.

– Четырнадцать – десять! – ликовал Майгонис.

– Мы еще посмотрим, кто кого! – сквозь зубы выдавил Алька, и, извернувшись всем телом, принял особенно трудный мяч Майгониса. Борьба обострилась. Даже девочки и Вовка прекратили играть в «Цирк», а Гунтис отложил книгу.

– Двадцать – восемнадцать! Жми, Алька!

В этот самый напряженный момент дверь в столовую отворилась и в ней показалась Шульце.

– Это еще что за новая мода! – выговаривала она. – Где дежурный по кухне? Дров не наносили. Вы, может, думаете, что у меня сто рук?

– Сейчас, сейчас иду! – нехотя буркнул Майгонис. – Чуть что – уж сразу ворчать.

Именно в этот момент Алька послал решающий мяч. Двадцать два – двадцать в его пользу, ура! Майгонис отшвырнул ракетку и выбежал за дверь. Он расстроился из-за проигрыша и во всем винил хозяйку.

– Вот вам дрова, – Майгонис с маху грохнул об пол охапку сырого хвороста.

– Ай-ай-ай, кто же так делает! Сложи-ка поровней, – распорядилась хозяйка, – да принеси еще охапки две из-под навеса, там, верно, посуше.

Наносив дров, как ему казалось, по крайней мере на неделю, Майгонис уже собирался уйти из кухни, как Шульце дала ему новую работу.

– Вот возьми повяжи мой старый фартук и почисть котлы.

Она положила перед мальчиком тряпку, стиральную соду и баночку с белым морским песком.

– А когда котлы вычищу, тогда можно уйти?

– Тогда и видно будет, – не обнадежила хозяйка.

Майгонис вздохнул и взялся за работу.

– Янка, чего ты стоишь, как телеграфный столб, бей! – кричали за дверью.

– Ну и мазила, вот так лапша! – громко смеялась Мара.

Игра в настольный теннис продолжалась без Майгониса.

Повариха резала мясо. И она была не в духе: из-за дождя сорвался давно задуманный поход за ягодами с местными кумушками.

– Готово! – сказал Майгонис, подавая хозяйке большущий котел. – Хоть девчонкам в комнату вместо зеркала вешай.

– С боков как будто ничего, – похвалила Шульце, – а дно на что похоже? Кто же дно чистить будет?

– Все равно опять закоптится, – оправдывался Майгонис.

– Рассуждать после будешь. Ты начисть, как полагается.

– Это вы нарочно придумали, чтобы я не играл в теннис, – прошипел он. – И вообще такую работу мы не обязаны делать.

На кухню вошла Вовкина мать.

– Чем ты недоволен? Такой большой мальчик, неужели тебе трудно вычистить две-три кастрюли?

– Пусть мне дадут другую работу, а кастрюли пускай чистят девчонки.

– Ты сегодня дежурный по кухне, значит должен делать все, что велит хозяйка. В лагере такой порядок, – вмешался в спор Гунтис.

– Если хочешь знать, мне этот твой порядок уже вот по-сюда. – Майгонис выразительно провел пальцем по горлу. – Здесь со скуки сдохнуть можно!

– Что ты сказал? Повтори еще раз! – Алька придвинулся к Майгонису.

– И повторю. Думаешь, я боюсь? – Майгонис угрожающе закатал рукава.

– Ты должен сейчас же извиниться перед товарищ Шульце и дочистить котел, – строго сказал Алька.

– И не собираюсь!

– Ладно, – принял решение Алька. – Я извинюсь за тебя. И котлы тоже начищу. Только ты не вздумай жить здесь за чужой счет, паразит этакий!

– Это я – паразит? Я? – Майгонис сгоряча кинулся на Альку.

– Да, ты!

Гунтис бросился между ними.

– Пускай он не обзывает! – кричал Майгонис.

– Сперва извинись! – снова потребовал Алька.

– И не подумаю! Тогда уж лучше в Ригу… – Майгонис схватил плащ и выбежал на улицу.

– Счастливого пути! Смотри не заблудись! – послал ему вдогонку Алька.

– Простудится еще, – забеспокоилась Янкина мать.

– Ничего, небось скоро вернется, – успокоила ее Вовкина мать. – Куда ему деваться. Поезд в Ригу идет только вечером.

Добежав до леса, Майгонис остановился, раздумывая, что делать. Денег на билет нету, а зайцем ехать не хочется – неприятностей не оберешься. Пошел бы пешком, но Рига далеко, засветло не дойдешь. Придется подождать, может быть приедет дядя Криш.

Майгонис свернул с дороги и побрел тропинкой, которая вилась вдоль быстрой речушки. Он обдумывал происшедшее. Надо же было этой Шульцихе встрять как раз в тот момент, когда победа была у него почти в кармане. Загорелось ей котлы чистить!

Так размышлял Майгонис, не замечая, что за ним уже долгое время следуют два индейца. Выждав удобную минуту, когда тропка юркнула в кустарник, они внезапно напали.

– Ага, теперь ты попался, бледнолицый! – ликовали они, скручивая пленнику руки за спиной.

– Разбойники, головорезы, – пытался еще вырваться Майгонис. Но индейцы, не обращая внимания на его сопротивление, продолжали тащить пленника за собой.

Извиваясь и петляя по обширной низине, речка образует здесь заливные луга. Еще со стародавних времен жители Юрмалциемса косили тут сочную траву и построили небольшие сенные сараи. В один из таких сараюшек индейцы и привели Майгониса.

– Эй, вы, лохматые собаки, сейчас же отпустите! – от злости шипел Майгонис. Индейцы плотно закрыли дверь и только тогда развязали ему руки.

– Молчи, или твой скальп будет болтаться у меня на поясе! – приказал Меткий Гарпун. Он был при полном параде: страшно размалеван и в пышном уборе из перьев.

– Рыбаки из племени чилкутов! – торжественно обратился Меткий Гарпун к индейцам. – Совершено еще невиданное преступление в истории нашего племени. Сам предводитель бледнолицых тайно проник в наши охотничьи владения, чтобы найти наш очаг и разорить наши вигвамы. Я все сказал.

– Вождь говорит правду. Пусть бледнолицый объяснит! – изрек тонкий, долговязый парнишка, которого другие называли Хитрый Угорь. – Мы сделали им письменное предупреждение.

Майгонис стянул с головы капюшон и снял плащ.

– Во-первых, в этом предупреждении было шесть ошибок, – перешел он в наступление. – Значит, в вашей стране еще есть неграмотные.

– Это тебе не диктант, чтобы там ошибки искать, – вставил слово Хитрый Угорь.

– Во-вторых, – Майгонис распахнул свою курточку, чтобы все увидели его тельняшку и ремень с пряжкой, – во-вторых, вождей в нашем лагере давно похоронили – у нас теперь демократия. Кроме того, я посоветовал бы предводителю чилкутов Тощей Селедке, или как его там, раздобыть бинокли для своих разведчиков. Тогда, может быть, они сумеют отличить меня, Майгониса Весминя, от командира нашей бригады Альки. – И Майгонис проделал свой неподражаемый номер, – длинно сплюнул в узкую щель в двери.

– Врет он! – заорали мальчишки, которые взяли Майгониса в плен.

– Что вы сказали, рыбьи потроха?

Майгонис готов был ринуться в атаку. Меткий Гарпун осветил его лицо карманным фонариком и поморщился.

– Разведчикам Быстрой Ноге и Зоркому Глазу объявляю выговор! Это действительно не тот экземпляр.

– Когда мы спрятали вещи бледнолицых, он лазил за ними на сосну, – вспомнил Хитрый Угорь.

– Чего же ты сразу не сказал? Мы еще тогда заметили, что из всех рижских слюнтяев ты самый бедовый.

– Ну, ну, – польщенный, осадил его Майгонис. Вся эта история начинала ему нравиться. Совсем другое дело, не то что в лагере.

– Ты думаешь, мы не знаем, что вы там делаете? – усмехнулся Хитрый Угорь. – Мы все подглядели. Утром тра-та-ра-та! – горнист трубит. Все по команде бегом на речку. Один у вас там жирный такой есть, войдет в море – воробью по колено – и уже трясется как студень.

– И на пляже, ой, умора!.. – Меткий Гарпун смеялся, хватаясь за живот. – Загорают по часам! После обеда у них мертвый час – прямо грудные дети!

– Вы бы поменьше зубоскалили, – оборвал его Майгонис. – Думаете, раз мы из Риги, значит – маменькины сынки? Если хотите знать, мы один раз государственного преступника поймали. Лейтенант милиции нам за это воздушное ружье подарил. Лучше бы зашли как-нибудь по-людски поговорить, чем так-то выдуриваться.

– Покорно благодарим, мы к нянькам не привыкли – что хотим, то и делаем. Неохота идти в школу, айда в лес на лыжах.

– А учителя что? – удивился Майгонис.

– Одной двойкой больше или меньше… – махнул рукой Меткий Гарпун. – Мы с Хитрым Угрем уже второй год в пятом классе.

Майгонис тяжело вздохнул.

– У индейских мальчишек – вот это была жизнь! – продолжал Меткий Гарпун. – Мы все книжки Купера и Майн-Рида наизусть знаем, а там нигде не сказано, чтобы ребята ходили в школу или зубрили историю с арифметикой.

– А летом мать придумает разную работу: то огород выполи, то дров наруби, то поросенка накорми, – добавил Хитрый Угорь. – Поэтому мы и решили жить как индейцы – стрелять из лука, выслеживать врага…

– Бледнолицые даже не замечали, что мы за ними наблюдаем, – засмеялся другой индеец.

– Хватит врать-то! – не поверил Майгонис.

– Зачем мне врать, наши разведчики каждый день сидят на большой сосне у ворот вашего лагеря.

– А что ты искал на нашей тайной тропе? – допытывался Хитрый Угорь.

Майгонис медлил с ответом, размышляя, что делать – сказать правду или нет.

– Получилась маленькая неприятность, – неопределенно промямлил он. – Ну, я разозлился и убежал. Поеду в Ригу.

– Что же они, надавали тебе?

– Да нет, – отмахнулся Майгонис, – заставили чистить котлы.

– Ха-ха-ха, не рассказывай басни! – развеселился Меткий Гарпун.

– А что же делает ваша хозяйка?

– Мы ей помогаем, – объяснил Майгонис, – она одна не справляется.

Меткий Гарпун пошептался с товарищами и сказал:

– Если хочешь, можешь когда-нибудь к нам завернуть. Мы тебе такое покажем, что у тебя глаза на лоб полезут. Только остальным бледнолицым ни слова, ясно?

– Ладно, – согласился Майгонис. – А теперь мне пора.

– Я тебя провожу, – вызвался Меткий Гарпун. С минуту они молча шагали по направлению к рыбачьему поселку. – Лодка у вас мировая, – нарушил молчание вождь индейцев. – На такой лодке неплохо по морю прокатиться.

– Может быть, – пожал плечами Майгонис. – Нас не пускают в море.

– Скажи уж лучше, что дрейфишь.

– Это я-то? Послушай, за кого ты меня принимаешь? – Майгонис смерил презрительным взглядом своего проводника.

– Тогда сговоримся как-нибудь и прошвырнемся по морю, идет? Жаль только, что наша лодка без парусов. А на веслах, сам знаешь, возни много, а толку чуть. Вот ваша – это вещь!

– Нашу нельзя. Если кто-нибудь из бригады заметит, то-где мне каюк.

– Знаю, трус. Ладно, что-нибудь придумаем. Когда услышишь – в лесу три раза прокаркает ворона, – на прощанье сказал Меткий Гарпун, – приходи поговорить. Только чтобы твои паиньки мальчики ничего не пронюхали.

И Меткий Гарпун скрылся в кустарнике.

«Вот это был бы номер», – рассуждал про себя Майгонис, шагая по направлению к шоссе. Ни один мальчишка еще не плавал по морю. Он был бы первый. Только надо сделать так, чтобы никто ничего не заметил.

Было как раз обеденное время. Майгонису ужасно хотелось есть. В лагере сейчас все ели картофельное пюре с котлетами и совсем не думали о нем, одиноком, всеми забытом. А еще называются товарищи! Ну ладно, он немножко погорячился. Но зачем же Алька сразу обозвал его паразитом? А может, все-таки пойти и рассказать ребятам про свои сегодняшние приключения? Нет, ни за что! И просить прощения у Шульцихи он тоже не станет, лучше уж тогда в Ригу – к Петеру и другим ребятам. Если бы дядя Криш приехал – у него можно занять денег на дорогу.

По гладкому асфальту мимо Майгониса мчались разные машины, но знакомого зеленого мотоцикла с коляской все не было и не было.

Вдалеке раздался гудок электрички.

«Может, приедет кто-нибудь из родителей», – мелькнула мысль у Майгониса, и он заторопился на станцию. В толпе приезжих он сразу отличил плечистую фигуру полковника Воробьева и метнулся в сторону. Но Воробьев уже заметил мальчика и положил ему руку на плечо.

– Ты что тут делаешь?

– Я… мне… – смешался Майгонис. – Товарищ полковник, вы не можете одолжить мне двадцать копеек?

– Конечно, могу. А зачем тебе деньги?

Майгонис стоял красный и переминался с ноги на ногу.

– У меня зубы болят, – наконец, запинаясь, проговорил он. – Надо съездить в Ригу к врачу.

– А как же тебя отпустили из лагеря без денег? – удивился полковник.

Понурив голову, Майгонис молчал. Полковник догадался, что тут что-то неладно.

– Зачем обманываешь? – Он приподнял голову мальчика за подбородок и заглянул ему в глаза.

– Я ушел из лагеря.

– Как ушел? С чего это вдруг?

– Они обозвали меня паразитом.

– А за что?

Майгонис молчал. Он уже не был так твердо уверен в своей правоте.

– Ладно, пошли! – Полковник взял мальчика за руку. – На месте разберемся и все уладим.

Майгонис не противился.

– Ребята, дезертир явился, – крикнул Янка, завидев Майгониса.

– Товарищ полковник, Майгонис должен понести наказание, – потребовал Алька.

– Правильно, – поддержали остальные. – А то каждый так будет шататься целыми днями неизвестно где, а мы бегай, ищи.

– Пусть Майгонис Весминь объяснит, что он сегодня делал! – официальным тоном потребовал Гунтис.

– Гулял… – упрямо ответил Майгонис.

– Где гулял?

– Чего ты меня допрашиваешь?

– Гражданин Весминь, отвечайте на вопрос!

– Ну, сидел на пригорке у шоссе.

– Целый день?

– Да.

– Ясно.

Ребята с минуту посовещались, поговорили с полковником. Потом Алька подошел к Майгонису и сказал:

– За самовольный уход из лагеря вам объявляется полный бойкот на три дня. Все это время никому не разрешается разговаривать с вами и вы не имеете права покидать территорию лагеря. Вы обязаны извиниться перед хозяйкой за неподчинение.

– Этот приговор согласован с вышестоящими инстанциями и обжалованию не подлежит, – торжественно закончил Гунтис.

Извиняться всегда неприятно, особенно у всех на виду. Кажется, что слова застревают в горле, цепляются за зубы, прячутся за язык, и никак их не выговоришь. Именно такое чувство испытывал Майгонис, стоя перед Шульце.

– Ладно уж, ладно, – благосклонно улыбнулась хозяйка. Гнев ее давно остыл. – В духовке стоят котлеты, ты, верно, проголодался.

Глава 8. Янка проявляет активность

– Наконец-то солнце! – едва протерев глаза, воскликнул Майгонис. – Сегодня обязательно надо сходить к морю.

Никто ему не ответил.

– А что вы мне сделаете, если я все-таки пойду с вами? – начал раздражаться Майгонис.

«Мы тебя исключим из бригады», – написал Алька на листе бумаги.

После завтрака все ушли. Майгонис взял с собой «Последнего из могикан» и пошел в сад. Когда раздался условный сигнал – карканье вороны, он, внимательно оглядевшись, перелез через забор и шмыгнул в лес. Там его уже ждал Меткий Гарпун.

– Ну как? Все обошлось?

– Да что говорить, – махнул рукой Майгонис. – Сделали из меня настоящего преступника, суд устроили! Сиди теперь три дня, как в тюрьме.

– Брось ты путаться с этим детским садом, иди к нам, у нас ребята на все сто, – предложил Меткий Гарпун.

– Ты это всерьез? – Майгонис с сомнением посмотрел на предводителя индейцев. – А где я спать буду?

– Рассуждаешь, как горожанин. Чем плохо – будешь жить в вигваме. И насчет жратвы не беспокойся – настоящие индейцы все сами добывают. Будем ловить рыбу. Знаешь, один раз мы даже зайца в капкан поймали и зажарили на костре.

– Нет, нет, ничего из этого не выйдет, – пошел на попятную Майгонис. – Наши все равно пронюхают, где я. Ты еще не знаешь, какие они.

– Как хочешь, – равнодушно сказал Меткий Гарпун. – А насчет морской прогулочки ты обмозгуй.

– Это можно.

В этот момент где-то неподалеку послышался лай Марса. Майгонис вздрогнул.

– Мне пора бежать. А то еще заметит дежурный, поднимет трам-тарарам.

– Через несколько дней увидимся, – крикнул вдогонку Майгонису предводитель чилкутов.

Янка, который в тот день был дежурным по кухне, с самого утра чистил картошку. Сидел надутый, как сыч. Хозяйка была недовольна: половину картошки Янка переводит в очистки, у нее просто нервы не выдерживают глядеть на такое безобразие. А зачем же на него, мужчину, взваливают женскую работу? Где это видано, чтобы девчонки учились рыбу удить и управлять лодкой, а ребята копались на кухне?

От неприятных мыслей его отвлек лай Марса. Собачонка так свирепела, только когда чуяла поблизости чужого. Янка выглянул в окно и застыл с раскрытым ртом.

Вот это да! Майгонис не подчиняется приказу бригады и тайком перелезает через забор. Зачем ему понадобилось в лес? Нет, тут дело нечисто.

Янка улучил момент, когда хозяйка вышла из кухни, и сиганул в окно. Одним прыжком он очутился в лесу.

Майгонис с каким-то мальчишкой из рыбачьего поселка шушукались в молодом лесочке. Прячась за соснами, Янка подкрался совсем близко и разглядел лицо чужого парня. Сам вождь индейцев Меткий Гарпун! Какие такие дела могут быть у Майгониса с противником?

– А насчет морской прогулочки ты обмозгуй! – услыхал он голос индейца.

Янка ничего не понял. Что если рассказать Альке? Нет, лучше он сам выследит их до конца.

Возвратившись, Янка заглянул в сад. Майгонис сидел в кресле-качалке и читал книгу. «Ну и притвора! – подумал Янка. – Но меня все равно не проведешь».

Из кухни донесся голос хозяйки. Янка сломя голову бросился туда.

– Только слава одна, что помощники кругом, – жаловалась Шульциха Вовкиной матери. – А как до дела дойдет – все приходится своими руками. Ну вот полюбуйтесь, – она подняла ведро с картошкой Янкиной работы. – Похожа она на чищеную? Истинный бог, только свиньям на корм.

– Извините, пожалуйста! – обратился Янка к Вовкиной матери. – У меня вдруг так живот схватило. Ой, опять режет! У вас нет никакого лекарства?

– Сейчас, сейчас, – заторопилась она в столовую и принесла оттуда пузырек с касторкой. У Янки краска сбежала с лица. Это было куда хуже, чем нахлобучка от Шульце. Но ничего не поделаешь, пришлось выпить.

За обедом Янка сидел как в воду опущенный. Касторка испортила ему весь аппетит. А Майгонис вел себя совсем странно. Он дернул Янку за руку и пальцем потыкал в пустую тарелку.

– Что это с мальчиком приключилось? – удивилась Янкина мать. – Будто воды в рот набрал.

Майгонис замотал головой.

– Он хочет добавки, – первым сообразил Гунтис.

Получив добавку, Майгонис низко поклонился хозяйке. Вовка, глядя на него, чуть не лопнул со смеху.

На завтрашний день с утра был назначен поход на смотровую вышку по ту сторону реки. Янка решил не выпускать Майгониса из поля зрения и, к общему удивлению, вызвался дежурить завтра вместо Альки.

– С чего это ты такой добрый? – даже не поверил своему счастью Алька.

В тот день Майгонис все время сидел в саду и прилежно читал. Янка горько раскаивался в своей оплошности.

– Доброе утро! – первым заговорил с Майгонисом Алька, когда кончился срок наказания. – Сегодня мы едем кататься на лодке.

Майгонис ничего не ответил.

– Человек за три дня небось говорить разучился, – пошутил Тедис.

Жизнь в лагере снова вошла в обычную колею.

Янка не спускал глаз с Майгониса. А тот ничего не подозревал.

Однажды в послеобеденный час, когда ребята с увлечением удили рыбу на берегу реки, снова послышалось карканье вороны. Майгонис сразу засуетился, смотал свою леску и пошел.

– Ты куда? – спросил Алька.

– Пойду повыше. Тут ни одна приличная рыба не клюнет – все шумят, смеются.

– Только не забирайся слишком далеко. Опоздаешь на ужин, хозяйка опять ругаться будет, – предупредил Алька.

Янка сумел улизнуть никем не замеченный, И вот он крадется следом за Майгонисом. Так и есть! Майгонис прячет свою удочку в кусты и быстро удаляется. Янка чуть ли не бегом бежит, чтобы не отстать.

На полпути между лагерем и рыбачьим поселком, в густых зарослях, Майгониса ждал Меткий Гарпун.

– Никто ничего не заметил? – спросил он.

– У них сейчас одна рыбалка на уме. Я сказал, что подымусь немножко выше.

– Айда за мной. Я тебе таких рыбин дам, что у них от зависти глаза на лоб повылазят, – усмехнулся вождь краснокожих. – Мы с ребятами нынче утром легонько сетью прошлись по реке. Рыбы – сила!

Заговорщики дошли до рыбачьего поселка и юркнули в будку, где хранились сети капитана Лапиня.

Вокруг будки густо разрослась крапива. Янка был в одних трусах. Но желание узнать, о чем говорят Майгонис и Меткий Гарпун, было настолько сильным, что он, не задумываясь, улегся в крапиву. Живот и бока у Янки горели как в огне. Но ради того, что он услышал, стоило терпеть.

– Ты вечером совсем не ложись, а то еще проспишь, – приглушенным голосом поучал Меткий Гарпун. – Эту веревку опоясай вокруг живота: заметят еще, начнут приставать – зачем да для чего. А ты лазать-то умеешь по канату?

– Спрашиваешь! Я чемпион школы по этому спорту, – похвастался Майгонис.

– Часам к четырем я подам сигнал. Тогда спускайся по веревке. И попробуй раздобыть часы. У нас только стенные ходики.

– Где я их возьму? Гунтис свои не даст. А что если у хозяйки взять будильник?..

– Лучше не надо. Проснется еще, опять шум подымет – призраки! Обойдемся так, солнце-то на что…

– А если мы не вернемся вовремя? – еще сомневался Майгонис.

– Вернемся. Немножко покатаемся и повернем к берегу. Ваши еще глаза продрать не успеют, – рассеял сомнения Майгониса Меткий Гарпун.

«Вон что надумали, – размышлял Янка, – в море выйти!»

– А ты с парусами управляться умеешь? – на всякий случай спросил Майгонис.

– За кого ты меня принимаешь! – обиделся индеец.

– За мной тоже вряд ли кому угнаться. В рижском яхт-клубе все чемпионы со мной за руку здороваются, – приврал Майгонис.

Ребята вышли из будки. В руках Майгонис держал рыбу. Янка выждал немного, пока Майгонис отошел подальше, и вылез из крапивы.

– А это вы видали? – вернувшись к ребятам, хвастался Майгонис, показывая трех крупных голавлей.

– И ты их сам поймал? – удивился Вовка.

– Этот больше килограмма потянет, – Алька прикинул на руке вес самой толстой рыбины. – На какую ты наживку ловил?

– На кузнечика. Представляешь, на обыкновенного кузнечика!

– Как это мы раньше не додумались! – воскликнул Гунтис. – На червяка и на хлеб хоть бы раз клюнуло.

– Значит, сегодня у них аппетит на кузнечиков, а завтра, может, им червей подавай. Рыбы тоже разбираются – у них свое меню! – разглагольствовал Майгонис.

«Ну и врет, вот обманщик!» – разозлился Янка, видя, как Майгонис хвалится чужой рыбой. А у Янки нестерпимо зудели руки, ноги и грудь, обожженные крапивой. Он беспрестанно чесался.

– Что с тобой? Чего ты так ерзаешь? – Гунтис пристально посмотрел на Янку. – Да ты весь в волдырях.

– Сам ты в волдырях! Крапивные ожоги первый раз видишь? – рассердился Янка. Он еще не решил, рассказать про Майгониса или не надо.

– Мара, давай намажем его йодом, чтобы не чесался, – прыснула Лара.

– Идите вы со своим йодом! Лучше поплюй и разотри. Здорово помогает, – посоветовал Тонис. – Сам на себе испытал.

За ужином разговор все еще вертелся вокруг рыбы. Только один Янка не проронил ни слова. Он все думал, на что решиться, и наконец придумал. Почему бы, собственно говоря, и ему не принять участие в морской прогулке? Он сядет в лодку раньше, заберется под дощатый настил на носу. А когда лодка выйдет в море, он вылезет. Интересно, какой вид у них будет, у путешественников.

– Мам, я сегодня у тебя буду спать, – начал действовать Янка.

План его был совсем прост. Мальчики живут на втором этаже – поэтому Майгонису и понадобилась веревка, а Янкина мать – на первом. Спит она очень крепко и всегда при открытом окне. Лучше не придумаешь…

Просьба сына показалась ей подозрительной.

– С чего это вдруг?

– Так, – неопределенно промямлил Янка. – Голова побаливает и вроде знобит немножко.

– Наверняка заболел! – встревожилась мать. – Сейчас поставлю градусник. Говорила я тебе, не кисни ты часами в воде.

– Да ты не волнуйся, мама, я здоров.

Температуры у Янки не оказалось. Мать успокоилась и легла спать. Янка забрался в постель отца. Дождавшись, когда мама уснула, он взял будильник, поставил его на три часа, завел и сунул под подушку.

Как только раздался звонок, Янка мигом проснулся. И мать заворочалась. У Янки сердце екнуло. Но она только повернулась к стене и продолжала спокойно спать.

Янка живо оделся и, захватив часы, осторожно, никем не замеченный, вылез в окно. Только Марс заворчал было, но, узнав своего, затих.

Еще только начинало светать. Черной стеной стояли охотничьи владения чилкутов. На востоке едва занималась заря.

– Бррр! – поежился Янка, переминаясь с ноги на ногу.

Может быть, лучше опять в теплую постель? «Нет», – решил Янка и зашагал к реке. Залез в лодку, забрался под широкий настил на носу и свернулся калачиком. Все бы ничего, только вот ребра днища неприятно вдавливались в бока. Янке вспомнились слова, которые любил повторять отец: в любой обстановке надо устраиваться с комфортом. Он вылез из лодки, наломал целую охапку тростника и постелил на дно. Ага, теперь совсем другое дело.

Вскоре на берегу послышались шаги.

– Все-таки пришел, – тихо сказал Меткий Гарпун.

– А ты как думал! – Это был Майгонис.

– Возьми парус, – напомнил Меткий Гарпун.

Янка слышал, как Майгонис возился у дверей Екаупа.

Лодка покачнулась на воде. Майгонис с индейцем стали натягивать парус.

– Старомодный фасон, – удивился Меткий Гарпун. – У нас давным-давно на таких не плавают.

– Пусти-ка меня! Я знаю, как надо, – Майгонис оттер локтем индейца.

– Всезнайка выискался! – сердито проворчал индеец. Наконец парус был натянут. Майгонис отвязал лодку, и она медленно тронулась вниз по течению.

– Вот балда! – Майгонис шлепнул себя по затылку. – Весла забыли. Надо вернуться и взять.

– Пустая трата времени, – махнул рукою Меткий Гарпун. – Зачем они нам?

Лодка легко и быстро скользила вперед, словно птица с распластанными крыльями. Майгонис громко засмеялся от радости.

– Совсем другое дело, правда? – довольный, заговорил Меткий Гарпун. – Не то что в реке – барахтаешься, как утка в пруду. Держись!

Он еще круче развернул лодку по ветру.

Янка тем временем, скрючившись, сидел под настилом. Одна нога у него совсем затекла – казалось, будто ее колют тонкими булавочками. Он решил вылезти, но вылезти не как-нибудь, а так, чтобы произвести впечатление. Для начала он завел будильник.

Майгонис любовался, как легко «Торпеда» рассекает волны. И вдруг раздался громкий звонок. От неожиданности он рывком вскочил и чуть не свалился за борт. Но тут кто-то схватил его за ногу и повалил в лодку. Из-под широкого настила сперва показалась взлохмаченная голова, и наконец перед изумленными путешественниками предстал Янка.

– Чего это вам физиономии перекосило, человека не видели, что ли? – смеялся от удовольствия Янка.

– Ты? Откуда ты взялся? – опешил Майгонис.

– А вы что думаете – я маменькин сынок? Меня можно провести за здорово живешь? Тоже мне индейцы – копченая салака, вот вы кто! Теперь мы вам покажем, кто такие бледнолицые. Сейчас же поворачивайте назад! – скомандовал Янка. – Смотрите, который час! – он сунул будильник под нос обоим еще не пришедшим в себя морякам. – Уже семь.

Меткий Гарпун, не говоря ни слова, взялся за парус.

– Будем крейсировать. Садись на руль! – приказал он Майгонису.

Майгонис подчинился, потому что имел весьма смутное представление о том, что значит крейсировать.

Лодка повернула к берегу. Но тут произошло нечто совершенно неожиданное: с моря стал подниматься туман. Казалось, будто под водой кто-то развел огонь и теперь море дымится, как огромный котел. Сперва легкие прозрачные струйки пара курились вокруг лодки, а потом вдруг слились вместе и окутали море густой ватной мглой. И ветер вдруг почти совсем утих. Лодка едва-едва продвигалась вперед. Парус безжизненно болтался на мачте.

– Садимся на весла, – решил Янка.

– А где их взять? Один умник сказал, что весла не нужны. – Майгонис покосился на Меткого Гарпуна. Обхватив руками голову деревянного коня на носу лодки, тот впился глазами в туман, стараясь хоть что-нибудь разглядеть.

– Я потерял, в какой стороне берег, – понуро признался он.

– Девять часов, – злорадно возвестил Янка. – Посмотрим, Майгонис, как ты на этот раз выкрутишься. Из бригады пробкой вылетишь, факт.

– Тебя тоже по головке не погладят, – буркнул Майгонис.

– Плюнь ты на ихнюю бригаду. Иди к нам, – предложил Меткий Гарпун. – Чилкуты своего в беде не оставят.

Ближе к одиннадцати поднялся ветерок и туман рассеялся. Ребята повеселели, с надеждой поглядывали вокруг.

– Я влезу на мачту, может увижу берег, – вызвался Майгонис.

Но сколько он ни напрягал зрение, вокруг было только море и хмурое небо.

– Надо поднять сигнал об опасности, – решил Меткий Гарпун.

– Сходи в магазин и купи! – съязвил Майгонис.

– Вот дуралей, рубашку надо поднять на мачту! – настаивал Меткий Гарпун.

Янка взглянул на свою рубашку, и мороз подрал его по коже. День был прохладный.

– Бросим жребий! – сказал индеец.

С рубашкой пришлось расстаться ему самому.

Рубашку водрузили на самый верх мачты. Ветер тотчас же надул ее, замахал рукавами.

– Самое позднее через два-три часа какой-нибудь рыболовный катер заметит и спасет нас, – заверил путешественников Меткий Гарпун. Ему было холодно. Янка достал из-под настила взятое с собой одеяло и отдал ему.

Ветер крепчал. Гребни волн пенились белыми барашками. Лодку качало все сильнее.

Сжавшись комочком, Майгонис примостился на носу. И всякий раз, когда лодка взлетала на гребне волны, а потом устремлялась в провал, ему казалось, что у него выворачивает внутренности. Майгонис хватался за деревянную шею коня и перевешивался через борт. Минуту спустя все начиналось сначала.

А ветер все крепчал. Волной стало заплескивать лодку.

– Вычерпывай воду! – приказал Майгонису Меткий Гарпун. Но тот, схватившись за живот, не тронулся с места.

Подняв пустую банку из-под краски, в которую Вовка напустил мальков, Янка принялся за работу. На него качка совершенно не действовала. Ощущение было такое, как на качелях. Только пить ужасно хотелось. Он попробовал морской воды, но тут же выплюнул.

– Тоже называется путешественники, – ругался Янка. – Хотя бы еды или питья запасли. Кто знает, сколько нам еще здесь торчать.

И тут он заметил на корме забытую Вовкину удочку.

– Ура! Мы спасены! Сейчас наловим рыбы!

– Хотел бы я посмотреть, как ты будешь есть сырую рыбу! – скривился Меткий Гарпун.

– А как же индейцы едят?

– Да где ты найдешь такую идиотку-рыбу, чтобы поймалась на пустой крючок? Вычерпывай лучше воду, а то еще сами пойдем рыбам на корм! – распорядился Меткий Гарпун. – А этот, – он кивком указал на Майгониса, – совсем скапустился. Пожалуй, надо его привязать, а то как бы не смыло с палубы.