Текст книги "Ребята нашего двора. Вот это было лето!"

Автор книги: Зента Эргле

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

Когда ребята наконец осознали, что произошло, началось истинное ликование. А как же! Не шуточное дело самим выкопать из земли для себя лодку!

– Видно, хорошего мастера работа. Местные не делают таких вот лодок, с украшениями. Этот, наверно, был из куршей или из эстонцев, – со знанием дела рассуждал дядя Криш, внимательно осмотрев лодку.

– От нее ведь мало что осталось. Обшивка вся трухлявая. Вон только ребра – шпангоуты целы, да роскошный нос. – Полковник с сомнением покачал головой. – Починить бы, пожалуй, можно, да вам одним не под силу.

– Под силу! Под силу! Мы попросим учителя по ручному труду, он нам поможет!

– Этого мало, – продолжал сомневаться полковник, – сначала надо пригласить специалиста, пусть решит, можно ли вообще тут что-нибудь сделать.

Тут же на месте договорились, что дядя Криш выберет свободный денек, перетащит лодку в рыбачий поселок и оставит ее до весны под каким-нибудь навесом. А весной все примутся за работу и приведут лодку в такое состояние, что на ней можно будет плавать.

Пока что лодку заботливо укрыли еловыми ветвями и сверху чуть-чуть присыпали песком, чтобы ее не мочил дождь. К тому же – всякое бывает! – еще кто-нибудь может найти ее и забрать себе.

– Итак, клад нашли, не пора ли подумать о возвращении домой? – поглядев на часы, заговорил полковник.

– Нет еще! Не пора! – закричали ребята. Их окрыляла фантазия. Они подбирали имя своему судну, мечтали о том, как поставят на нем парус и летом поплывут по реке.

Идти по взморью было приятно, да и котомки изрядно опустели. Дядя Криш всех по очереди покатал на мотоцикле.

Обратный путь тоже не обошелся без происшествий.

– Внимание! Видим на воде пловучую мину! – сообщил Тедис с Андрисом. И действительно, волнами вынесло на берег большой металлический шар.

– Буй, – шепнул полковник дяде Кришу.

Мальчуганы очень осторожно – как бы не взорвался! – накинули на шар веревочную петлю, вытащили его на берег и тщательно обследовали. Все очень сожалели, что шар нельзя взять с собой в Ригу. Зато захватили на память четыре небольших стеклянных шара, которые тоже выбросило на берег волнами.

– Это от ставного невода, – объяснил дядя Криш. – Ставной невод – это большие сети, которыми ловят рыбу сразу целыми тоннами. Стеклянные шары держат на поверхности верхний край невода, а сам невод опускается в глубину. Раньше, когда рыбаки рыбачили каждый сам по себе, о таких неводах нечего было и мечтать. Теперь у колхозников все есть – и ставные неводы и моторные катера. – Дядя Криш указал на море. У горизонта еле различными точками виднелись катера.

Полковник дал ребятам свой бинокль, и он стал переходить из рук в руки. Ребята наблюдали, как рыбаки ставят сети, делились впечатлениями.

У места впадения речушки в море все остановились передохнуть. Полковник достал карту и наметил по ней дальнейший маршрут.

Тедис с Андрисом уже успели ознакомиться с окрестностями и теперь докладывали:

– Немного дальше есть мост через речку. За ним дощатые мостки и крутая гора. Оттуда видно железнодорожную станцию.

Все оказалось именно так, как они рассказали. За мостом тропинка действительно была выложена досками, берег кончался обрывом: того и гляди свалишься в воду! А высокая гора так и просила, чтобы ребята на нее влезли.

– Ух, – взобравшись на самый верх, отдувался Вовка. – Тут как на самолете. Глядите-ка, глядите! Вон, даже Рига видна!

Майгонису этого было мало. Он принялся карабкаться на большую березу.

– Хочешь Москву увидеть? – закричали мальчики и тоже облепили березу. Полковник их отозвал.

– Сейчас же слезай! – приказал Майгонису дядя Криш. Но Майгонис прикинулся, будто не слышит, и забрался на самую макушку. Он чувствовал себя настоящим героем.

Дядя Криш очень рассердился и, когда Майгонис слез, не стал с ним разговаривать, хотя тот клялся, что не слышал дядю Криша.

Полковник тоже был очень недоволен:

– Если бы ты сломал шею, кто за тебя был бы в ответе?

– Стало бы одним лентяем и двоечником меньше, – сказал Алька.

Майгонис показал ему язык.

Издали донесся гудок паровоза. Надо было спешить.

– Вот поход так поход! – с восторгом рассказывали родителям близнецы.

– Там настоящие джунгли. Мы вошли и чуть-чуть не заблудились. Полковник велел всем вырезать по хорошей дубинке – на всякий случай! – набив полный рот, описывал свои приключения Тонис.

– Я шел впереди всех. Меня выбрали проводником. И вот я иду, и вдруг вижу – в кустах горят зеленые глаза. «Волк», – говорю я Андрису. Мы с Андрисом как накинулись на волка, так у того только пятки засверкали! – хвастал Тедис.

Тонис, подняв голову от тарелки, подозрительно закашлялся, а отец прервал Тедиса.

– Откуда там быть волкам! Гляди-ка, у тебя уши огнем горят.

– Остальное завтра доскажете. А теперь – марш в кровать! – охладила пыл рассказчиков мама. Вскоре из соседней комнаты послышался дружный храп близнецов.

– Гунтис скатился с берега прямо в воду. Кричит: «Спасите мой блокнот!» – рассказывала матери Мара.

– Уймись ты, – ворчал Гунтис. Ему не хотелось об этом вспоминать.

– Я вела хозяйство. В колхозе нам дали картошки, мы ее испекли в золе. Ой, как вкусно! А Тедис наколол ногу.

Пока она рассказывала, Гунтис дописывал свои походные заметки. Обязанности корреспондента он выполнял безукоризненно.

– Замечательная экспедиция, – делился с матерью впечатлениями Алька. – Жаль, что тебя не было. Нагулялись вволю да нашли еще старую лодку. Дядя Криш говорит, ее, может быть, удастся починить. Вот бы каждое воскресенье так выезжать куда-нибудь! Но у полковника нет времени часто ездить с нами.

– Я помогу тебе убрать со стола, мама, – предложил Майгонис. Он был счастлив, что дядя Криш взял его с собой, что удалось покататься на мотоцикле и что вообще это было такое чудесное воскресенье. А тут еще лодка! Вот бы его назначили на ней капитаном! Ведь только у него есть настоящая матросская тельняшка.

– Знаешь, мам, – Майгонис внимательно разглядывал вытертую тарелку, – я постараюсь взять себя в руки. Дядя Криш и полковник тоже говорят, что с двойками в морское училище не принимают.

Так закончился большой поход.

Глава 4. В собственном помещении

Вы думаете, что история с «кладом» тем и кончилась? Ну, нашли лодку, порадовались и забыли? Ничего подобного.

Гунтис вбил себе в голову, что эта лодка непременно доисторическая. Поэтому он попросил у полковника фотоснимок с нее и показал его своему учителю истории. Учитель подробно обо всем расспросил и сам съездил на место проверить. Оказывается, ребята нашли рыбачью лодку прошлого века, которую занесло песками блуждающих дюн. Но доисторического в ней ничего не было.

– Не повезло нам все же. Был случай сделать мировое открытие, и вот!.. – Гунтис глубоко огорчился.

О походе говорили еще долго. Особенно часто ребята мечтали о том, как на следующий год займутся мореходством и рыбной ловлей – сколько душе угодно. Майгонис, имевший знакомства среди яхтсменов, обещал узнать, нельзя ли на такую лодку поставить парус и какого размера он должен быть.

– Но только, если вы выберете меня капитаном, – добавил он.

Что с ним поделаешь? Майгонис вообще был помешан на воде.

Вдруг произошло событие, заставившее забыть обо всем остальном. Но если рассказывать, так все по порядку.

В те далекие времена, когда на свете еще не было ни Альки, ни Гунтиса, капиталист – владелец нашего дома посадил в большом дворе фруктовый сад. Весь двор тогда был огорожен забором, и там гулял только хозяин со своей семьей. Дядя Криш рассказывал, как в детстве он с товарищами лазал через забор за ягодами (кто бы мог подумать такое о дяде Крише!), а сторож прогонял их палкой. Когда Советская Армия приближалась к Риге, капиталист срубил все фруктовые деревья. Он сказал: «Если не мне, так пусть и им не достанется». Потом он вместе с фашистами удрал за границу. Забор сняли, а сторожка, где раньше жил сторож, все еще стояла. Там тёть-Силинь держала старую кровать, ломаные стулья и еще кое-какой свой скарб. Наша бригада уже давно зарилась на этот домик.

– Эх, отдали бы его нам, – мечтал Янка, – мы бы знали, как там устроиться.

– Было бы где собираться в дождливую погоду. Тогда не пришлось бы играть в рич-рач на лестнице, где каждый на тебя наступит да еще тебя же обругает.

– Слушайте, ребята, – заговорил Алька. – А что если поговорить с полковником?

В тот день целая делегация встречала полковника, когда он возвратился с работы. Ребята сейчас же отвели его на большой двор к сторожке.

– Загляните в окошко, вы сами увидите, что там нет ничего, кроме хлама тёть-Силинь. А нам некуда деваться, – перебивая друг друга, доказывали свою правоту ребята.

– Сходите к управдому, поговорите с ней, – посоветовал полковник.

– Ну нет! Чего зря ходить! Она ни за что нам не даст. Вы не знаете, какая она вредная, – разом закричали все ребята.

– Пожалуйста, товарищ полковник, поговорите с нею сами, – попросил Гунтис.

Полковник согласился помочь. Ребята так и не узнали, чего стоило полковнику выпросить для них сторожку, потому что управдом по-прежнему была в состоянии войны с ребятами.

– Уважаемый товарищ, – говорил полковник с улыбкой. – Я прошу не для мальчиков, а для себя. Надо ведь где-нибудь проводить с ними занятия. Подумайте сами! На улице холод, слякоть. Куда нам деваться? Водить их к себе не всегда удобно. Во дворе есть незанятое помещение, набитое всякой рухлядью. В свое время вы сами поручили мне работу с детьми. Вы не можете не видеть некоторых успехов в этом деле, ведь так?

– Еще неизвестно, кто кого перевоспитает – вы мальчишек или они вас! – Управдом тоже слышала о походе, во время которого полковник будто бы вместе с мальчишками бегал по взморью, и копался в песке.

– Славные ребята! – убежденно сказал полковник.

– Хулиганы! – будто ножом отрезала управдом, но сторожку все же отдала.

– Только на время, – добавила она.

Да, наша управдомша – человек с характером.

Препятствие пришло совсем с другой стороны. Тёть-Силинь ни за что не желала освобождать сторожку. У нее, мол, там хранится мебель и хозяйственные принадлежности. Куда их девать? Полковнику и управдому пришлось долго убеждать ее, прежде чем она согласилась отпереть двери сторожки.

Внутри дарил полный хаос. Груда старой ломаной мебели, повсюду бумага, обрезки досок, в углах и на потолке полно паутины.

– Бр-р! Какая грязища! – передернул плечами Янка.

– Ничего, мы наведем чистоту! – Тедис был готов на все. – Подавай сторожку сюда, мы с Тонисом покажем, как надо работать. Тонис, сбегай домой, попроси у мамы какое-нибудь ведро, метлу, ну, и спроси, что тут еще надо.

– Сначала вынесите мою мебель, а потом делайте, что хотите! – приказала тёть-Силинь. – Только смотрите, осторожно, как бы не поломать чего!

Второй раз ей повторять не пришлось.

– Гунтис, попроси ты. Может быть, она что-нибудь нам оставит? – шепнул Майгонис. – Например, эту качалку или вон тот безногий плюшевый диван. Нам бы пригодилось. Ведь мебель-то нужна.

– Тёть-Силинь, миленькая! Мы вам поможем поливать улицу, а зимой будем сгребать снег, – начал Гунтис.

– Нашлись помощники! Говори лучше, что вам от меня надо?

– Оставьте нам на время эту замечательную качалку, и зеленый диван, и этот трехногий стул. Мы их сами починим.

– Еще чего захотели! Может, прикажете мне принести вам из дому кровать и трюмо! – ворчала дворничиха, но ребята видели, что это просто так, по привычке. Они давно уже изучили интонации ее голоса.

И вот уже все имущество дворничихи выставлено во двор. Пора приниматься за крайне неприятное для всякого мужчины дело – за уборку.

– Надо начинать с потолка. – Тедис принялся водить метлой по потолку. Пауки с перепугу бросились врассыпную и мальчишки – тоже: поднялась такая пыль, что все стали чихать.

В сторожку влетел Алька:

– Дурень, что ты делаешь? Сначала надо подмести пол!

– Подвинти в голове винтики: грязь-то с потолка куда полетит? Все равно на пол!

– А пыль с пола снова поднимается на потолок! Ты знаешь закон, что пыль поднимается вверх, а?

Назревал серьезный спор: с чего начинать – с пола или с потолка? Одни встали на сторону Альки, другие поддерживали Тедиса. Спас положение Гунтис:

– Все это – чисто женские дела и разобраться в них нам не под силу. Необходимо обратиться за помощью к девочкам.

Так и сделали.

– А что нам за это будет? – спросили девочки.

– Мы примем вас в свои игры.

– Всех девочек?

– Всех, конечно всех, – Алька готов был наобещать что угодно, только бы девочки не отказались.

Ильза, Мара и Лара оглядели сторожку глазами знатоков и принялись за работу. Из газеты они смастерили себе каски – чтобы волосы не пылились. Это выглядело почти красиво. Мальчики тут же сделали себе точно такие же. Потом девочки собрали мусор. Затем взялись за потолки, стены и пол.

Чистоту навели. Но сараишко с некрашенными щербатыми деревянными стенами выглядел очень неуютно.

– Вы тут зимой замерзнете, как воробьи, – сказал дядя Криш, критически оглядевшись кругом.

– Не замерзнем! Видите, вот плита.

– Это не поможет! Надо тряпками или ватой заткнуть все щели и оклеить стены, ну, хотя бы газетами.

Он показал, как это делается. Работы было по горло. Пока зашпаклевали стены, прошла делая неделя. Потом стены вымазали клейстером и оклеили газетами. Но газета есть газета. В одном месте даже оказалось, что человек приклеен вверх ногами. Никакого вида.

– Вот что, давайте соберем денег и купим обои, – предложил Тедис.

– Идет! Тогда будет хорошо, как в настоящей комнате! – обрадовались все.

На другой день Тедис ссыпал в карман собранные деньги и вместе с Марой отправился в универмаг. Там было столько разных обоев, что ребята растерялись.

– Дайте нам, пожалуйста, розовые с цветочками, – попросила Мара.

– Ты в своем уме? – чуть не закричал возмущенный Тедис. – Розовые! Это тебе не девчачья комната для куколок.

Это, понимаешь, будет официальное помещение! Пожалуйста, черные или уж по крайней мере коричневые. Жаль, что нет с танками или с пушками.

Продавщица, с улыбкой слушавшая этот спор, показала им красивые обои песочного цвета и посоветовала:

– Эти прекрасно подойдут для вашего официального помещения. Пожалуйста, платите в кассу. – Она дала Тедису чек.

Кассирше долго пришлось считать, пока она сосчитала всю мелочь, которую Тедис высыпал из кармана. У кассы даже образовалась очередь.

– Что этот мальчишка так долго там возится? – недовольно заворчала одна гражданка. Но кассирша только улыбнулась. Наконец все уладилось, и Тедис с Марой, держа под мышкой рулоны, отправились домой. Обои всем понравились.

Майгонис, Андрис и близнецы каждый вечер ходили к столяру домоуправления. Там они пилили, тесали и строгали до тех пор, пока из подаренной тёть-Силинь «мебели», из обрезков досок и из старых ящиков не получилась вполне приличная обстановка для их новой комнаты: стол, скамьи, качалка и диван. Несколько красивых картин, вставленных в рамки ребячьими руками и висевшие раньше у каждого дома в его уголке, теперь переселились сюда. Девочки сшили на окна хорошенькие занавесочки из марли. В дом пришел уют. Недоставало только электричества.

– Обойдемся со свечками, – сказал непритязательный Янка.

– Что ты! Теперь даже в деревне почти повсюду электричество, а ты – со свечками. Надо поговорить с дядей Кришем, – решил Алька.

– С электричеством – это не так-то просто. – Дядя Криш потер лоб. – Нужен счетчик, нужны провода. Когда-то ваш «дворец» был включен в сеть, а теперь его отключили.

– Дядя Криш, пожалуйста, помогите нам!

Ребята упрашивали дядю Криша до тех пор, пока он не сдался. Свое слово он, как всегда, сдержал: он сделал проводку, а какой-то товарищ из Латвэнерго поставил счетчик. Полковник взялся заплатить за первый месяц.

– Жгите осмотрительно, а то загоните меня в долги, – предупредил он.

Андрис, который занимался в кружке юных техников Дворца пионеров, взялся смонтировать радиоприемник.

– Только не так скоро, потому что это дело не шуточное.

На дверях Гунтис повесил собственноручно изготовленную табличку:

«Штаб бригады».

Большой висячий замок ребята сняли и вместо него повесили хитрый замок, который открывался, только если подберешь одно определенное слово. Это слово ребята держали в строгой тайне.

Устав бригады был красиво переписан, но Гунтис никак не мог найти для такого важного документа подходящую оправу. Не наклеивать же на простую бумагу!

У Янки дома висела на стене картина в золоченой рамке. Сама картина никуда не годилась – какая-то луна, какие-то лебеди, зато рамка была очень красивая. Янка не смел просить эту картину у матери.

– Все равно не даст, только выругает.

– Ты подожди, когда дома будет один отец, и попроси у него, – посоветовал Гунтис.

Янка так и сделал. Отец, – быть может, вспоминая чудесную прогулку, – снял со стены картину и отдал сыну желанную рамку. Да еще сказал:

– Давно пора было ее снять.

Итак, в штабе на стене появился устав в золоченой рамке. В самом низу была приписка: «Каждый, кто нарушит хоть один пункт устава, должен будет трижды повторить устав наизусть от начала до конца».

Под уставом стояли подписи красными чернилами всех членов бригады. Вовка вместо своей подписи нарисовал самолет: ведь он еще не умел писать.

– Подписаться, конечно, можно, только кому это надо, – заявил Майгонис, начертав свою подпись «М. Весминь» с длинным росчерком внизу. – Но раз полковнику так хочется…

Наконец сторожка была приведена в порядок.

– Знаете что, ребята, – предложил Алька. – Давайте устроим в честь открытия штаба большой праздник с концертом. Взрослые всегда так делают.

– Только полковнику и дяде Кришу пока об этом ни слова. Ладно? – сказал Тедис. – Ты, Вовка, держи язык за зубами.

– Сам знаю, – Вовка кивнул головой: не маленький, мол.

– Праздник так праздник, – заявил Гунтис. – Надо подготовить все, как полагается. Во-первых, нужна речь, во-вторых, праздничный концерт, в-третьих, угощение и игры.

– Гунтис совершенно прав. Так надо, так полагается делать, – согласились все.

Решили, что, когда все будет готово, они полковнику и дяде Кришу напишут красивым почерком специальные пригласительные билеты, а Янка попросит для них у отца бумагу с золотым обрезом.

Речь на открытии, конечно, будет говорить сам Алька.

– А как с концертом? Кто составит программу?

– Тедис и Тонис.

– Нет-нет, только не мы! – в один голос откликнулись близнецы. – Мы можем что-нибудь спеть, а программу пусть составляет кто-нибудь другой.

– Эх, головушки! – воскликнул Андрис. – На что у нас гениальный музыкант Альфонс? С нашего он двора или нет, я спрашиваю?

– Альфонс вовсе не маменькин сынок, – вмешался в разговор Алька. – Он даже собирается в нашу футбольную команду. Вот отец у него какой-то… наверно, не позволит.

– Значит, надо пойти прямо к отцу и уговорить его, – предложил Гунтис.

– Кто пойдет?

Добровольно никто не вызвался. Кто не знает отца Альфонса! Он вечно занят, всегда угрюмый.

– Надо идти Гунтису.

– Мне? Почему именно мне? – Гунтис был не в восторге от такого задания.

– Потому что ты никогда не лупил Альфонса.

Это был довод неоспоримый.

Гунтис тщательно вымыл руки и с зеркалом в руках проверил, чистые ли у него уши. Отец Альфонса врач, и каждому известно, что врачи очень любят чистоту.

– Быть может, его не окажется дома? – У Гунтиса еще теплилась надежда, когда он нажимал кнопку звонка квартиры № 72. Но доктор Аузинь был дома и, к счастью, в хорошем настроении.

– Уважаемый товарищ доктор! У меня, то есть у всех ребят с нашего двора, к вам большая просьба. – Гунтис замялся. У него все время было такое чувство, что доктор вот-вот прикажет ему высунуть язык.

– В чем дело? Кто-нибудь заболел?

Гунтис замотал головой.

– У нас теперь своя бригада и свой штаб. Это во дворе, в сторожке. Сами устроили. А теперь мы хотим устроить в честь открытия праздник с концертом.

– Чем же я могу быть вам полезен? Я не играю, не пляшу.

– Не вы, а ваш Альфонс. Разрешите ему нам помочь.

– Но вы во дворе дурно себя ведете. Альфонса не раз колотили.

– Теперь мы не деремся. Сам полковник над нами шефствует. Пожалуйста, приходите и сами убедитесь.

– Имеется в виду полковник Воробьев? – поинтересовался доктор.

– Да. Мы с ним были в походе и нашли историческую лодку.

– Это другое дело, – сказал доктор и позвал Альфонса.

Альфонс отнесся к своей задаче со всей серьезностью. Он сначала посоветовался со своим учителем музыки и только после этого взялся за дело.

Алька три вечера подряд просидел над составлением речи. И вот уже речь готова и переписана начисто. Алька столько раз ее перечитывал, что наконец запомнил чуть ли не наизусть.

Подошла долгожданная минута. Ребята собрались в штабе задолго до назначенного времени. Ровно в восемнадцать тридцать, постучав у дверей, вошел полковник.

С торжественными и серьезными лицами, сверкая алыми пионерскими галстуками, ребята выстроились в два ряда. На стенах, оклеенных красивыми обоями, висели картины, а среди них, на самом почетном месте, – устав в золоченой рамке. В углу топилась плита и весело шипел чайник.

– Чудесно! Поздравляю вас, ребята, с новым жилищем. Здравствуйте!

– Здравствуйте, товарищ полковник! – хором поздоровались ребята.

Пора было начинать торжество: дядя Криш обещал прийти позднее.

Алька приготовился. Украдкой он заглянул в бумажку, которую держал в руке.

– Уважаемые гости и все присутствующие! Вот мы собрались в этом прекрасном помещении. Нам тепло и хорошо. Но еще совсем недавно мы дрогли на лестницах или ютились по углам двора. Поэтому я от имени всех товарищей благодарю нашего шефа полковника Воробьева за то, что он выхлопотал нам этот красивый дом. Я обещаю, что мы оправдаем возлагаемые на нас надежды, что мы всегда будем выполнять устав и… и… – Алька покраснел, – конец я оставил дома.

Все засмеялись и захлопали в ладоши. Громче всех – полковник.

Альфонс объявил первый номер концертной программы, когда в штаб вошел его отец, доктор Аузинь.

– Да у вас тут настоящий дворец! – удивленно воскликнул он и поздоровался со всеми, даже малышу Вовке пожал руку.

– Без своего страшного халата он вроде бы человек, как человек, – шепнул Альке Майгонис.

Альфонс постарался на славу: программа вышла обширная и разнообразная. Близнецы спели «Прекрасна наша Родина» и «Пионерскую песню». Альфонс играл на скрипке и на аккордеоне. Больше всего аплодисментов выпало на долю Вовки, который дважды сбивался, читая стихотворение, но все же до конца держался молодцом.

Альфонс исполнял последнюю пьесу, когда послышался треск мотоцикла.

– Дядя Криш! – Ребята бросились во двор.

И верно. Дядя Криш в этот момент отвязывал от багажника большой ящик.

– Это нам?

Дядя Криш кивнул.

Ящик втащили в штаб. Он был очень тяжелый. Что там может быть?

Гадали, гадали, да так и не отгадали. Но и вы бы тоже не угадали, потому что там оказались старые провода и части телефонных аппаратов.

Полковник с доктором, улыбаясь, наблюдали за ребятишками, радостно обступившими дядю Криша.

– Вот здорово! Это получше, чем у Тимура! – обрадовались ребята, когда дядя Криш пообещал помочь им провести телефон от штаба к каждому домой.

На улице лил дождь, а в штабе было тепло и уютно. Все пили чай из банок, кружек или стаканов, которые с разрешения матерей, а то и без оного, были принесены сюда из квартир, ели бутерброды и торт, подаренный Вовкиной мамой.

Потом все вместе пели и рассказывали разные истории. Больше всех рассказывали, конечно, дядя Криш и полковник.

Ребята охотно слушали бы их рассказы всю ночь. Но со двора донеслось:

– Янка, ау-у!

И через минуту:

– Гунтис! Мара! Спать!

Полковник взглянул на часы.

– Что? Уже девять! Ну и достанется нам с тобой, Вовка!

Ребята один за другим покидали штаб. Последним оставался Алька.

Вот и кончился праздник. Сегодня они провели чудесный день. Но сколько еще будет таких чудесных дней теперь, когда у них есть свой собственный штаб!

Алька погасил свет, и штаб до утра погрузился в темноту.