Текст книги "Ребята нашего двора. Вот это было лето!"

Автор книги: Зента Эргле

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Майгонису было безразлично, о чем они говорят – только бы скорее добраться до берега, только бы не эта ужасная качка.

А ветер тем временем разбушевался с ураганной силой. Волны швыряли, как щепку, утлую лодчонку. Стиснув зубы, бледный, на руле сидел Меткий Гарпун, стараясь держать лодку против волны. Иногда его с головой накрывали брызги. Неожиданно сильным порывом ветра растрепало парус. Теперь на мачте болтались жалкие лохмотья.

– Ну, пропали мы, ребята! – простонал Майгонис.

– Не поднимай паники! Это тебе не какая-нибудь худая скорлупа. Сам знаешь – ее строили в точности, как лодки викингов, – не прекращая отчерпывать воду, подбадривал остальных Янка.

К вечеру шторм начал стихать. Волны стали ниже, они уже не заливали лодку. Янка бросил свой черпак, потянулся всем телом и сказал:

– Сегодня на обед были отбивные со свежими огурцами. Представляешь, большой такой ломтик с коричневой корочкой. Прямо объедение!

– Замолчи сейчас же, а то я тебе морду набью, – пригрозил Майгонис, слегка оправившийся от морской болезни. Но Янка его уже не боялся.

– Все-таки это свинство – кругом столько воды, а ты подыхаешь от жажды, – не удержался и Меткий Гарпун. Губы у него запеклись, во рту пересохло. За один-единственный глоток воды он сейчас согласился бы отдать все свои сокровища: сигнальный фонарик с трехцветным огоньком и даже охотничий лук.

Солнце, кроваво-красное, село в море. Мальчики с опаской наблюдали, как с востока надвигаются черные грозовые тучи. Сперва упало несколько крупных капель, а потом хлынуло как из ведра.

– Хоть напьемся теперь. – Янка подставил банку под широкое переднее сиденье в том месте, где с него стекал ручеек, и банка из-под краски почти моментально наполнилась дождевой водой.

Они напились. Зато теперь еще пуще стал донимать голод.

Туча поплыла на запад, застилая последнюю светлую прогалину на горизонте. Стало совсем темно. Продрогшие ребята сидели молча. От утреннего бахвальства и удали не осталось и следа.

– Интересно, сколько сейчас времени? – спросил Майгонис. Но Янкин будильник нахлебался воды и остановился.

– В лагере полный переполох, моя мама, наверное, плачет, – высказался Янка.

– Ты еще будешь скулить, и так сырости кругом хоть отбавляй. – Меткий Гарпун старался придать своему голосу бодрость, но это ему плохо удавалось.

– А если нас унесет в Швецию? – снова робко раздался из темноты Янкин голос. – Свяжись с этими капиталистами, еще не пустят обратно.

– Молчал бы лучше, если ничего умнее придумать не можешь! – одернул его Меткий Гарпун. – Не в джунглях ведь живем. Вот развиднеется, встретим какой-нибудь рыболовный катер, и он нас спасет.

Майгонис сидел притихший и глотал слезы. Мама сейчас спит спокойным сном и не знает, что ее сын в опасности. Отец умер, а теперь и сын… Майгонис вспомнил, что один раз он не заплатил в школе за обед, а на эти деньги посмотрел кино «Мисс Менд», и как сжег тетрадь для контрольных работ по русскому языку, в которой у него стояли две двойки подряд. Только бы вернуться домой… Он учился бы в школе на одни четверки и пятерки. Вот бы мать обрадовалась! И по вечерам не станет убегать из дому – будет помогать маме готовить ужин и мыть посуду. И Шульцихе он начистил бы все кастрюли до зеркального блеска, честное слово! Ну как его угораздило связаться с этим индейцем? Он решил – когда вернется домой, все начистоту расскажет бригаде. Будь что будет.

Притулившись к мачте, Янка дремал. Во сне он сидел за столом, уставленным вкусными вещами. Чего здесь только не было! Бутерброды, конфеты, яблоки, виноград. Но как только он за чем-нибудь протягивал руку, стол тотчас же поднимался в воздух. «Ты почему без разрешения ушел в море?» – гремел неизвестно откуда взявшийся полковник. «Товарищ полковник, я только хотел захватить их на месте преступления», – оправдывался Янка, но голос не слушался его. «Врешь, тебе самому хотелось прокатиться по морю», – сказал кто-то, хватая его за горло.

Янка вскрикнул и проснулся. У него зубы стучали от холода. Где-то высоко над головою сияли звезды. Луна, обратив к Земле свой круглый лик, проложила по морю серебристую дорожку. Вот бы дойти по ней до дому и залезть в теплую постель!

Меткий Гарпун, укутавшись в мокрое Янкино одеяло, сидел за рулем. И ему возвращение не сулило ничего хорошего. Он уже не раз испытал на себе тяжесть отцовской руки. Как хорошо все началось сегодня утром! Если бы не этот дурацкий туман…

На востоке порозовел небосклон. В той стороне был дом. А ветер гнал лодку совсем в противоположном направлении.

Глава 9. SOS! SOS! SOS!

Утром Алька первый заметил рядом с собой пустую постель.

– Смотри-ка, Майгонис чуть свет вскочил! – усмехнулся он.

– Наверно, хочет опять наловить больше всех. Вчера целый день ходил важный, как павлин, – подхватил Тонис.

– Давай мы тоже возьмем кузнечиков и наловим голавлей, – теребил Альку за руку маленький Вовка. – На заливном лугу знаешь какие большие кузнечики, зеленые, с длинными ножками. Хочешь, я сейчас сбегаю наловлю?

– Подожди ты, малышня, еще успеем, – отмахнулся Алька. – Дай хоть позавтракать.

За столом обнаружилось, что нету и Янки.

– Вчера он жаловался на головную боль и сам просился ночевать у меня, – обеспокоенная, рассказывала Янкина мать. – А утром смотрю: окно настежь и ребенка нет.

– Спорим, что они ушли вместе. Все-таки это нечестно так улизнуть втихомолку, – надулся Гунтис. – Предлагаю обсудить на собрании бригады этот индивидуалистический выпад.

– Хоть бы только все обошлось, – вздохнула Янкина мать. – Я сегодня такой нехороший сон видела: будто мой Янка бежит по трясине. «Увязнешь в болоте, вернись!» – кричу я ему, а он знай бежит.

– Полно вам беспокоиться – как только желудок подаст весть, сами припожалуют как миленькие, – успокаивала ее Шульце.

День был теплый, но ветреный.

– Пойдемте на пляж, – просили девочки. – Может, найдем кусочек янтаря.

– Искупаться тоже не вредно, – поддержали их мальчики.

– Ну ладно, – согласилась Вовкина мать. – Только не надолго.

Огромные волны, догоняя друг друга, мчались к берегу и, набегая на мель, рассыпались белою пеной. Какое это наслаждение зайти по колено в воду и подставлять свое тело встречной волне, ожидая, пока она обдаст тебя брызгами! А Вовку один раз даже накрыло волной. Малыш только фыркал и чихал, когда Алька за трусики поднял его и поставил на ноги. Девочки улеглись на мели и громко повизгивали от восторга. Таких чудесных волн, такого купанья этим летом еще не бывало. И когда Вовкина мама велела им собираться, никто и слышать не хотел о возвращении домой.

Майгонис и Янка не пришли и на обед. В довершение всего старый Екауп сообщил, что еще утром исчезла их лодка.

– А что если эти сорванцы взяли лодку и укатили куда-нибудь? – предположила Вовкина мать.

– Ох, чуяло мое сердце беду, – заплакала Янкина мать, – в такую бурю на утлой лодчонке!

– Слезами горю не поможешь, – старался успокоить ее Криш. – Надо действовать. Тедис, беги на почту и позвони товарищу Калныню! Попроси, чтобы приехал. А я дойду до сельсовета – наверное, там где-нибудь мальчишки затесались.

– По-моему, виноваты чилкуты, и больше никто, – заявил Гунтис.

– Знаете что, девчата, сходите в поселок и поговорите по душам со своими подружками. Может, они что-нибудь знают, – предложил Алик.

В столовой стояла тягостная тишина. Есть никому не хотелось. Хозяйка огорченно убирала со стола тарелки с супом и вторым, съеденными только наполовину. Янкина мать сидела у окна и не отрываясь смотрела на дорогу. Вовка устроился на наблюдательной вышке.

– Кто-то бежит по дороге! – крикнул он сверху. Но оказалось, что это всего только Тедис.

– Товарищ Калнынь приедет через час, – совсем запыхавшись, доложил он.

Гораздо более конкретные сведения принесли девочки. Айна сказала, что ее брата Марциса тоже нигде нё могут найти. Ребята из рыбачьего поселка разозлились на своего предводителя за то, что он связался с бледнолицыми. Хитрый Угорь сказал, что Меткому Гарпуну достанется от отца на орехи за то, что он без спроса ушел в море.

– Спасибо, девочки, это ценные сведения, – похвалил Алька Мару и Лару. – Теперь по крайней мере ясно – эти полудурки действительно ушли в море. Надо сходить к отцу Марциса и все ему рассказать. Мара и Гунтис, идите вы. А Лара пусть присмотрит за Янкиной мамой.

– Выпейте, пожалуйста. Вот валерьяновые капли. – Лара протянула взволнованной женщине пузырек с лекарством.

А Мара и Гунтис в это время подошли к дому Марциса.

– Скажите, пожалуйста, дома капитан Лапинь? – вежливо обратился Гунтис к женщине хмурого вида.

– Он спит. Если вам нужно, зайдите попозже.

– У нас очень важное дело, – настаивал Гунтис. – Это касается его сына.

Женщина что-то буркнула себе под нос и скрылась в доме. Через открытое окно было слышно, как она сказала: «Вставай, старина, там тебя ребятишки спрашивают».

– Это его мать, – шепнула Мара.

Капитан Лапинь такого высокого роста, что ему приходится нагибать голову, чтобы не удариться о притолоку.

– Нам очень жаль, что мы разбудили вас, – извинился Гунтис. – Но дело в том, что Меткий Гарпун с двумя членами нашей бригады находятся в море и мы все очень беспокоимся за них.

– Постой, постой, ничего не понимаю: что это за Меткий Гарпун и при чем тут море? – удивился капитан.

– Ваш сын вместе с двумя нашими ребятами взяли лодку и ушли в море. И до сих пор их нет, – объяснила Мара.

– Так, так… – соображал капитан. – Ну, этому разбойнику я всыплю по первое число, пусть только вернется!

– Господи! – запричитала его жена. – А я-то думала, мальчишка опять подался в свой шалаш. И где только у него голова, в такую погоду да в море! Чего ты стоишь, беги, спасай!

Капитан снял кепку с гвоздя и вышел из дома.

– Баллов восемь наверняка будет, – определил он, подставив лицо ветру. – Ох, плачет по ним плетка! Какая она из себя, ваша лодка, большая? – спросил он, широко шагая по направлению к колхозной конторе.

– Ну такая… – не нашелся Гунтис, как объяснить размеры лодки.

– На сколько человек?

– Двенадцать помещается, но тогда битком.

– Дьявольщина! – выругался капитан и чуть ли не бегом ворвался в контору. Мара и Гунтис за ним.

– Алло, алло, это начальник порта? – кричал в телефонную трубку отец Марциса. – Вы что там все – оглохли? Я вам пятый раз говорю: попросите начальника порта! Алло!

Скоро в эфире разнеслась тревожная весть: в море затерялась лодка с тремя мальчишками. Всем заметившим их катерам дан приказ немедленно оказать им помощь. Капитан Лапинь сидел рядом с колхозным радистом, не спуская глаз с радиотелеграфа.

– Из порта сообщают, что на розыски послан самолет, – через некоторое время доложил радист.

– Беги в лагерь и расскажи все Янкиной маме! – приказал Гунтис Маре. – Я подожду здесь – может быть, придут новые сообщения.

Часа через два радист передал, что из-за плохой видимости и больших волн лодку обнаружить не удалось, но завтра самолет продолжит поиски.

Начало смеркаться. Полил дождь.

– Боже мой, какой ливень, а ребята в одних рубашках! – убивалась Янкина мать.

– Были бы они мои дети, порола бы их как Сидоровых коз. Это же надо, какую волю взяли, – бубнила себе под нос Шульце, но ее никто не слушал.

– Не надо волноваться, – Криш положил руку на плечо Янкиной матери, – шторм утихает. Если они продержались до сих пор, то теперь уж опасность миновала. А завтра мы этих сорванцов обязательно разыщем.

Этой ночью в лагере никто не спал.

– На что спорим, это работа Майгониса! – строил догадки Тедис. – Он давно прямо помешался на море.

– Допустим. Но при чем тут Меткий Гарпун? – недоумевал Алька. Это было непостижимо.

* * *

Продрогшие, стуча зубами от холода, встретили утро наши путешественники.

Волнение на море улеглось. Лучи восходящего солнца будто залили воду переливчатым перламутром. В голубом небе плыли легкие перистые облачка.

«Будто размазанная сметана», – подумал Майгонис, глотая слюну.

– Наши скоро встанут, – мечтательно сказал Янка. – Хозяйка, наверно, уж кофе варит, мажет бутерброды. Чего бы ты лучше съел – хлеб с ветчиной, творог или яйцо?

– Все сразу и еще порций пять впридачу, – решил Майгонис.

– Послушай, Янка, – немного погодя несмело начал Майгонис, – никому не говори, что я заболел этой, морской… что-мне было плохо…

– Ладно уж. А ты отдай мне свой флотский ремень.

– С какой стати?! – вспылил Майгонис.

– А то расскажу – все смеяться будут: такой бравый моряк, а от первой волны укачало, – издевался Янка.

– Смотрите, самолет! – вдруг крикнул Меткий Гарпун.

– Нашел чему удивляться! – безразлично отмахнулся Майгонис.

Самолет описал круг над лодкой. Летчик, высунувшись из кабины, помахал ребятам рукой.

– Ура! Мы спасены! – заорал Янка. – Говорил ведь я вам, что нас не бросят. Видели как, даже самолет прислали!

Но Майгонис и Меткий Гарпун его не слушали. Они как сумасшедшие размахивали носовыми платками и кричали не своим голосом. Пилот улетел.

Час спустя к лодке подошел пограничный катер. Пограничники взяли «Торпеду» на буксир, а трех путешественников передали в объятия повара. Тот только руками развел, глядя, с какой быстротой исчезают бутерброды в ребячьих желудках.

– Ну, герои, куда же вы путь держали – в джунгли, что ли, охотиться на слонов? – шутливо спросил командир катера. Ребята, пристыженные, молчали.

– Товарищ командир, может они только притворяются, а на самом деле иностранные шпионы? – весело подмигнув, спросил молодой пограничник. – Мало мы их таких переловили! По-моему, арестовать их пока что, до выяснения личности.

– Правильно, – поддержал его другой солдат, – так дело вернее будет.

Ребята испуганно переглянулись.

– Даю честное пионерское, мы только хотели немножко прокатиться по морю, – запинаясь, говорил Янка.

– А тут поднялся туман, и мы потеряли, в какой стороне берег, – оправдывался Майгонис.

А Марцис, довольный, что все кончилось так благополучно, с любопытством оглядывался по сторонам. Ведь не каждый день представлялся случай побывать на катере береговой охраны.

– А можно нам, товарищ командир, немножко походить по кораблю? – попросил он.

– Н-не знаю, – усомнился командир. – Как вы полагаете, товарищи?

– Раз они дали честное пионерское, поверим ребятам, – решили пограничники.

У путешественников глаза разбегались от обилия впечатлений. На командирском мостике было полно всяких приборов управления – секстант, компас, огромная подзорная труба.

В машинном отделении все блестело и сверкало чистотой. Матрос, будто играючи, крутанул один, другой, третий маховичок, и катер с огромной скоростью рванулся вперед. Вскоре показался в виду Юрмалциемс.

– А ну, герои, вылезай наверх! – позвал командир. – Вас там встречает целая делегация. Только вместо цветов, пожалуй, будет вам березовая каша.

– Смотри, и полковник приехал! – Майгонис подтолкнул Янку. – Ну, теперь нам обоим хана!

Первым по трапу сошел командир.

– Три охотника за тиграми, потерпевшие в пути аварию, были вынуждены вернуться из путешествия, – доложил он. – Сдаю вам их целыми и невредимыми вместе с их боевым кораблем.

Родители горячо благодарили пограничников. Янкина мать до того обрадовалась возвращению сына, что забыла даже отругать его. Зато отец Марциса рассердился не на шутку.

– Скажи спасибо полковнику Воробьеву, что тебя порка миновала. Но смотри у меня, если еще такой номер отколешь!

У Марциса отлегло от сердца.

Матери Майгониса вовсе не сообщали о происшествии, поэтому его принимали всей бригадой.

– Дома дашь объяснения, – коротко предупредил Алька.

– Пусть они ответят, как Меткий Гарпун попал в нашу лодку! – потребовали близнецы.

Майгонис чистосердечно признался, как было дело, и повинился перед бригадой.

– По-моему, на этот раз надо бы простить ребят, – высказал свое мнение полковник. – Они и так небось во время шторма натерпелись страха.

– Недопустимый либерализм, – пробормотал Гунтис. – Для чего же у нас лагерный устав, если каждый делает, что вздумается!

В мальчишечьей спальне до позднего вечера не смолкали споры и разговоры.

– Янка, а как у тебя оказался ремень Майгониса? – полюбопытствовал Вовка.

– Майгонис мне сам подарил.

– А в море сильно качало? – не унимался он.

– Спрашиваешь! Лодку, как щепку, кидало, – взахлеб рассказывал Майгонис. – Волны вышиною с десятиэтажный дом. Ка-ак подбросит – прямо под облака, а потом опять ка-ак ухнет в пропасть! Все время воду вычерпывали из лодки, а то бы потонули.

– И никого из вас не укачало?

– Ну вот еще… – неуверенно протянул Янка. Майгонис вздохнул с облегчением.

Глава 10. Великая война

Не думайте, что на этом все кончилось. Морское путешествие Майгониса и Янки никто не считал героическим поступком, скорее наоборот – неудачной и глупой затеей. Больше всего бригаде было жаль паруса.

– Греби теперь веслами до седьмого пота. То ли дело раньше – подымешь парус, лодка сама идет, а ты посиживай себе с удочкой, – ругался Тедис. – А веслами плюх, плюх – на километр кругом всю рыбу распугаешь.

– Мы-то старались, шили, – ныла Мара, – а они взяли и в клочья…

– Да не мы же это! Сколько раз вам объяснять, что ветром его разорвало! – оправдывался Янка.

– И не надоест вам одно и то же долбить, одно и тоже, – не удержался и Майгонис. – Прямо на нервы действует.

– Ах, у нашего уважаемого товарища Весминя слабенькие нервы, – подтрунивал Алька. – Может быть, в санаторий его отправить?

Майгонис уже открыл рот, чтобы дать ему достойный отпор, как из лесу послышалось знакомое карканье. Остальные не обратили на это внимания, а Майгонис сразу насторожился. Янка тоже навострил уши – что-то будет. Майгонис рванулся бежать, но потом решил: «К черту!» – и спокойно продолжал строгать палку. Немного погодя во двор влетела стрела с письмом.

– «Все бледнолицые – трусы, – развернув листок, вслух читал Гунтис. – У них заячьи сердца и бараньи головы».

– Это уж слишком! – вырвалось у Тедиса.

– Тише! – одернул его Алька. – Читай дальше.

– «Бледнолицый Майгонис – сухопутная крыса, и настоящий моряк из него никогда не выйдет. Нам известно хорошее средство против морской болезни. Когда он опять…»

– Замолчи! – Майгонис подлетел и выхватил письмо из рук у растерявшегося Гунтиса. – Это мне лично…

Быстро дочитав письмо, он покраснел и разорвал его на мелкие части.

– Что это значит? – возмутился Гунтис.

– Правду они говорят, все вы жалкие трусы! – в запале кричал Майгонис. – Они присылают нам оскорбительные письма, а вы молчите, как будто так и надо. Была бы моя воля, я бы им показал таких бледнолицых…

– Правильно! Долго еще они будут водить нас за нос? – поддержали Майгониса и остальные. – Надо окружить их лагерь и всех забрать в плен.

– Вы думаете, это гак просто? – усомнился Янка. – Чулкуты не такие дураки, чтобы дать захватить себя в плен.

– Еще начнется драка, неприятностей не оберешься. И потом, мы понятия не имеем, где их лагерь.

– Интересно, кто ты – командир бригады или последний трус? – чувствуя, что большинство на его стороне, подначивал Майгонис. – Если ты дрейфишь, так и скажи – обойдемся без тебя.

– Кто говорит, что я дрейфлю? – выпятил грудь Алька. – Я только хочу сначала все взвесить.

– Правильно, надо составить план операции, – предложил Гунтис. – А то можем оконфузиться, как наши кругосветные путешественники. Я считаю так: прежде всего надо установить, где находится их лагерь.

– Это мы берем на себя, – вызвалась Лара. – Мы поговорим с подружками из поселка.

– Разболтаете еще про наши планы, что тогда? – с неудовольствием пробурчал Майгонис.

– А что мы разболтали? – обиделась Лара. – Говори, что?

– Без личных пререканий! – вмешался Алька. – Предложение Лары заслуживает внимания.

– Во-вторых, – продолжал Гунтис, – надо засечь передовые посты противника и снять их в первую очередь. А то еще поднимут тревогу и сообщат остальным.

– И надо разведать, когда они там соберутся, – добавил Тедис.

– Наша бригада должна занять выгодные боевые позиции и устроить засаду. А когда покажется неприятель, – молниеносным ударом занять вражескую территорию и захватить их в плен, – закончил Алька изложение своего плана.

После обеда Шульце стала снаряжаться в поселковый магазин за макаронами.

– Мы принесем, – предложила Мара. Хозяйка очень обрадовалась.

– Завтра юрмалциемские ребята устраивают большие соревнования по стрельбе, – вернувшись из поселка, доложили девочки. – А Меткий Гарпун подобрал у матери все булавки и с утра до вечера стрелы мастерит. Остальные ребята, говорят, на него за что-то дуются.

– Вот и хорошо! – потирал руки Майгонис. – Раскол во вражеском стане!

– Не радуйся прежде времени, – охладил его Алька. – А насчет их лагеря вы что-нибудь узнали?

– Их лагерь находится в орешнике на берегу речки Страуйупите. До него полчаса ходьбы от поселка.

* * *

– Мам, мы завтра собираемся в небольшой поход, – как бы между прочим обмолвился Янка за ужином. – Нельзя ли нам завтрак немножко пораньше?

– Что за поход? – насторожилась Янкина мать. – Опять задумали по морю кататься?

– Ну зачем, мама, ведь лодка прикована, а ключ у тебя, – обиделся Янка.

– Мы обследуем ближайшие окрестности и составим карту, – внес ясность Алька.

– И гербарий пора собирать, – добавил Тедис.

– И полезные ископаемые.

– Я пойду с вами, – решительно сказала Янкина мать.

Мальчики переглянулись. Все предприятие рушилось.

– Что же мы – маленькие? Ребята из поселка и так дразнят нас детским садом.

– Если тут неподалеку, пускай уж идут одни, – наконец уступила Вовкина мать.

Весь вечер прошел в подготовке к завтрашней экспедиции. У Янки куда-то запропастился великолепный компас, который, как часы, можно носить на руке.

– Никто не видал моего сачка? – ко всем приставал Вовка.

– Что ты будешь с ней делать? – заволновалась Шульце, видя, что Майгонис добрался до ее бельевой веревки.

– В такую важную экспедицию без веревки выходить нельзя. Так говорится в справочнике пионервожатого, – для убедительности добавил Майгонис.

– Смотри, чтобы принесли обратно, – сдалась наконец хозяйка.

* * *

Назавтра утром Алька распределял обязанности:

– Девочки пойдут в разведку, Майгонис и Тедис снимут вражеских часовых, остальные окружат лагерь.

Ларе как ответственной санитарке доверили походную аптечку – кто знает, в таком сражении могут быть и раненые.

– А я, кем я буду? – тянул Альку за рукав Вовка.

– Ты будешь моим личным адьютантом, – на ходу придумал Алька.

Стороной обойдя Юрмалциемс, заговорщики быстро продвигались вперед. Гунтис едва успевал отмечать в своем блокноте характерные приметы местности – повороты дороги, деревья, сараюшки в излучине реки. Заросшая, давно не езженная дорога шла теперь густым орешником.

Узенькая, едва заметная тропинка сворачивала от дороги к реке. Если бы Лара не увидала оброненную конфетную обертку, возможно девочки прошли бы мимо тропки. Когда они с трудом пробрались сквозь заросли малины и кустарник, перед ними вдруг открылась чудесная солнечная лужайка. Посредине лужайки был очаг, а с краю стояла будка.

– Пришли, – вытерла пот Лара. – Надо позвать мальчишек.

– Ой, какой красивый домик! – восхищался Вовка, когда все сошлись на полянке.

– Это вигвам, – объяснил Гунтис. – В таких вигвамах живут настоящие американские индейцы.

Жерди толщиной в руку, комлями врытые в землю и пучком связанные наверху тонкими концами, образуют остов жилища. Промежутки между ними аккуратно заплетены прутьями, просветы законопачены мхом. Самая верхушка – крыша – обложена еловыми ветками. На двери – огромный висячий замок. У входа – насаженные на колья рыбьи головы.

– Ничего не трогать! – предупредил своих Алька. – И не оставлять никаких следов!

Спрятаться в зеленой чащобе орешника и малины было нетрудно. Алька самолично проверил, не заметно ли чего подозрительного.

– Своего присутствия противнику не выдавать! Категорически запрещается разговаривать, спорить, сморкаться, кашлять, сопеть…

– И чего ты нас все время учишь? – рассердился Гунтис. – Что мы сами не соображаем, что ли?

– Девочки вернутся назад и доложат о приближении неприятеля! – продолжал Алька, не обращая внимания на замечание. – Когда я свистну, каждый выбирает себе противника, налетает и старается захватить его в плен.

– Чтобы предотвратить случаи бегства, предлагаю пленным индейцам связывать руки за спиной, – сказал Гунтис.

– Это можно. Но ведь у нас только одна веревка, – Майгонис потряс связкой хозяйкиного бельевого шнура, перекинутой через плечо.

– Ничего не поделаешь, придется разрезать, – вздохнул Алька и, вытащив свой кортик, отхватил каждому по куску. – Будьте уверены, Шульциха за это не похвалит.

– Гунтис, сколько времени?

– Одиннадцать ноль восемь.

– Прекратить болтовню! – скомандовал Алька. – Неприятель вот-вот должен появиться.

Было невыносимо трудно стоять и ждать. Целые тучи комаров облепили ребят, кусали голые руки и ноги. И когда Альке ждать стало уже невмоготу, из леса наконец донеслось: «У-у-у!» Алька рванул Вовку к себе в густой малинник. Все замерли. Даже самый наблюдательный глаз не заметил бы, что лагерь окружен.

Громко смеясь и переговариваясь, на поляну гурьбой вышли Меткий Гарпун в окружении Хитрого Угря, Быстрой Ноги и других индейцев. Сам предводитель отпер дверь и скрылся внутри вигвама. И когда немного погодя он вылез оттуда, его было не узнать. Голый до пояса, с разрисованным лицом, в головном уборе из зеленых перьев, Меткий Гарпун выглядел настоящим индейцем. В руках он держал большой лук, на поясе болтался колчан со стрелами. И остальные ребята переоделись. Один – такой коренастый крепыш – притащил охапку хвороста и хотел было разложить костер, как вдруг насторожился.

– Здесь кто-то был. Смотрите, отпечатки ступни!

– Кто сюда полезет? – налаживая свой лук, небрежно обронил Меткий Гарпун. – Наверно, прошел кто-нибудь из наших.

– Как бы не так! – присев на корточки, изрек Хитрый Угорь. – Никто из наших летом обутый не ходит.

Альке казалось, будто сердце вот-вот выскочит из груди, будто стук его оглашает всю поляну.

«Ну, держись теперь, Ларка! – негодовал он. – Было же ясно сказано – не оставлять следов!»

– Наверно, кто-нибудь из наших девчонок, – спокойно предположил Меткий Гарпун.

– А если бледнолицые, тогда что? – не унимался Хитрый Угорь.

– Да куда им, этим сусликам! Они нос боятся высунуть из-за своего забора! – насмехался вождь чилкутов.

– Мало ли чего может быть, не мешало бы все-таки сменить лагерь, – высказался другой индеец. А крепыш тем временем развел костер и стал нанизывать на вертел рыбу. Остальные сидели вокруг костра и ждали. По лужайке разлился аппетитный аромат жареной рыбы. У Янки слюнки потекли. «А мы чем хуже, – рассуждал он, – и мы можем так попробовать».

Когда все поели, Хитрый Угорь встал и произнес:

– Коварные птицы с дачи Хазенфуса разинули клювы, и вождь чилкутов открыл свои уши их песне. Она заманила его в лагерь бледнолицых, и он пустился в большое плавание на поганом корабле бледнолицых, не сказав ни слова нам, своим братьям и соратникам по оружию. Мы ожидаем, что скажет вождь.

«Ага, так ему и надо!» – обрадовался Майгонис.

– Мой язык налился свинцом, и на сердце камнем лежит вина, – так же торжественно, в тон предыдущему оратору, начал Меткий Гарпун. Но вдруг озлился: – Вы что ко мне прицепились? Ну, было дело. Откуда же я мог знать, что Майгонис такой раззява? А тот жирный на нас как с неба свалился. Черт его знает, как он нас выследил, а только в море вдруг вылезает из-под настила и давай командовать. А вообще этот бледнолицый на все сто, в шторм он держался как настоящий парень.

– Водить дружбу с врагом – тяжкое преступление, – снова заговорил Хитрый Угорь. – Древние индейцы таких изгоняли из поселения. Надо снять Меткого Гарпуна с должности вождя, пусть он обдумает свой поступок, пусть исправится. Хитрый Угорь сказал все. – С этими словами он сел.

– Знаем мы, почему ты заливаешься соловьем – сам хочешь пролезть в предводители! – ехидно сказал Меткий Гарпун. Он беспрестанно чесался, потому что голую спину его то и дело кусали комары.

– По древним традициям нашего славного племени охотников и рыболовов, вождем станет самый меткий стрелок, – наконец порешили индейцы.

Они взяли луки со стрелами и стали стрелять по висящей на дереве мишени.

– Меткий Гарпун – пять очков! Хитрый Угорь – восемь! – Они до того увлеклись, что даже не слыхали Алькиного свиста. Их так ошеломило внезапное нападение, что некоторые даже не сопротивлялись. Алька с Майгонисом разом навалились на Меткого Гарпуна, и теперь все трое катались по земле. А Хитрый Угорь, видя, что про него в суматохе забыли, хотел было улизнуть в кусты, как вдруг маленький карапуз с громким криком бросился ему под ноги и повалил на землю. На помощь малышу кинулись две девочки и, как ни извивался Угорь, втроем они его одолели.

Все индейцы были захвачены в плен. Только одному – который жарил рыбу на вертеле – удалось сбежать.

– А что же я мог сделать! – оправдывался Гунтис. – Он сорвал у меня очки и как дал по ноге…

На поле боя уже бежала Мара с санитарной сумкой.

– Все раненые ко мне! – громко созывала она.

– Вот вам и трусы! – Майгонис прищелкнул пальцами под самым носом у Меткого Гарпуна. – Еще до захода солнца ваши скальпы будут болтаться у нас на поясах. Теперь тебе ясно, у кого заячьи сердца и бараньи головы?

Алька поднял лук Хитрого Угря, взял стрелу и, изо всей силы натянув тетиву, прицелился в середину круга. Но стрела не задела даже дерева, на котором висела мишень.

Пленники с нескрываемой радостью встретили Алькин промах.

– За хорошую плату могу давать тебе уроки меткой стрельбы! – поддел его вождь индейцев.

Алька сделал вид, будто не слышал оскорбительного замечания, а про себя решил непременно потренироваться.

Солнце уже клонилось к закату.

– А обед! – первыми спохватились девочки. – Ну и достанется нам!

– Что же делать с пленными? – Алька почесал за ухом. – Ведь в лагерь их не поведешь?

– Я знаю, что делать, – засмеялся Майгонис. – Приведем их в поселок и отпустим на главной улице. Пускай все полюбуются на этих бравых вояк.

Так и решили.

– Тогда уж лучше сейчас снимайте нам скальпы! – помрачнев, сказал Альке Меткий Гарпун. – Весь поселок над нами смеяться будет.

Но Алька остался непреклонным:

– Не надо было устраивать глупые шутки и обзывать нас по-всякому.

Никогда еще чилкуты не переживали такого позора.