Текст книги "Остров преступников"

Автор книги: Збигнев Ненацкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Возвращаясь в палатку , я зашел в хлебную лавку и купил буханку свежего хлеба. Хотя до вечера было еще далеко , я начал готовить ужин. Открыл банку рыбных консервов и съел рыбу с хлебом , потом вскипятил речной воды на чай. Она оказалась невкусной и я решил в дальнейшем носить воду из городского колодца .

Ужиная, я смотрел сверху на лагерь антропологов . Они уже как-то устроились , палатки стояли ровно , тросы крепко натянуты . Теснота в лагере была страшная , но расположен он был в хорошем месте , окруженном с трех сторон водой .

Вечером в лагере разожгли костер. Около него я увидел двух молодых женщин в брюках и грубых свитерах , шестерых парней и господина . Они громко разговаривали , вероятно , о чем-то очень веселом , потому что ко мне неоднократно доносился смех . Потом начали петь.

Наступила ночь и отблеск костра с лагеря антропологов поплыл далеко над Вислой . Я запер палатку и взяв канистру с бензином , спустился на берег чуть ниже лагеря. Не замеченный антропологами я разделся и полез в камыши . Добравшись до «сама» , перенес в него канистру и свою одежду , и снова вскочил в воду, чтобы вытолкнуть машину из тростника на свободный речной простор .

Мотор я не хотел включать , чтобы не привлекать к себе внимания антропологов . Висла подхватила моего «сама» , и он беззвучно поплыл по течению . Я прошел косу, освещенную костром , вокруг которого двигались удлиненные тени ученых , и скоро оказался у острова, его берега размыла вода и он густо порос ивняком. Здесь я попытался включить мотор , и , как нарочно , у меня ничего не получалось. Пришлось плыть к берегу , и нос «сама» въехал в заросли , свисающие из размытых берегов.

Тотчас из реки послышался скрип уключин и плеск воды . Я оглянулся – по Висле плыла лодка , ею рулил некий сгорбленный человек. Я не видел его лица, заметил только, что в лодке лежит несколько зеленых и красных фонарей. Лодка задержалась недалеко от острова , возле речного бакена , плавающего на воде. Сидя в « саме» , я с интересом наблюдал , как человек подплыл на лодке к бакену и повесил на него зеленый фонарь .

Вдруг из глубины острова раздался громкий, пронзительный крик совы. У меня мороз пошел по коже – такой мрачный и грозный показался мне тот вопль . Он словно предвещал что-то недоброе. Видимо , то же почувствовал и бакенщик , потому бросил светить и , выпрямившись , повернулся лицом к острову.

Сова вскрикнула снова. Казалось , что этот мрачный , зловещий крик несется с вершины какого-то дерева на острове. Сова замолчала , наступила тишина . И вдруг послышался приглушенный, но отчетливый крик :

– Ба– ра -Баш ! .. Ба– ра -Баш ! .. Ба– ра -Баш ! ..

Голос был низкий, шел словно из-под земли, вероятно, из какой-то ямы на острове. Трижды повторился возглас « Барабаш » и снова наступила мертвая тишина .

Меня удивило, а затем обеспокоило поведение мужчины в лодке . Он поспешно схватил весла и стал грести к берегу. Но прежде чем вскочить на землю , наклонился и со дна лодки взял какую-то вещь . Когда он поднял ее , красный отблеск луны упал на нее. Мужчина держал в руке топор .

Бакенщик выскочил на берег и размахивая топором, – страшно разгневанный, – побежал между кустов ивняка . Я слышал как шуршали у него под ногами листья , хрустели поломанные ветки .

Мне пришла в голову беспокойная мысль : а вдруг он найдет меня , подумает , что я кричал « Барабаш » и в ярости – бросится на меня с топором ?

На острове, в зарослях, до сих пор было слышно, как трещали , ломаясь , ветки . Казалось , что человек мечется там , размахивая наугад топором и искал того , кто кричал: «Ба– ра -Баш».

Через несколько минут я облегченно вздохнул: мужчина повернул к своей лодке . Он совсем запыхался и тяжело дышал . Бормоча что-то себе под нос , он с трудом влез в лодку , поплыл по течению и скрылся за островом .

Я наконец понял , что « самов » мотор не работает , потому что просто кончился бензин. Только я перелил бензин из канистры в бак , как через минуту мотор заработал. Я выплыл на середину реки и поехал по течению , пытаясь как можно ближе подойти к правому берегу . Когда я проходил мимо мужчины в лодке , он вешал фонарь на бакен у левого берега . Между нами было большое расстояние и мне показалось , что бакенщик не обратил на «сама» никакого внимания . Видимо , подумал , что я плыву откуда-то издалека.

Проплыв, может, километра полтора, я направил машину к левому берегу. Согласно карте этой местности , которую мне нарисовали перед моим отъездом , именно сюда выходила дорога до Вислы, к древнему парому . И действительно , на берегу среди травы желтела дорога . Я выехал на нее , пересев за руль автомобиля. «Сам», как собака , с которого стекала вода , медленно направился по песчаной колее.

Дорога разделилась на две, обе вели в лес. Высокий сосновый лес, начинавшийся там, где стоял мой шатер, тянулся несколько километров вдоль берега . Я зажег фары , в их свете замелькали серебристые светлячки. Свернув налево , опять вскоре оказался на распутье. Здесь стоял , немного наклонившись , высокий деревянный крест. Я еще раз свернул налево и через четверть часа оказался возле своей палатки .

В лагере антропологов еще горел костер, но уже бледным, неярким огнем. Я поставил «сама» возле палатки, сел на траву и закурив сигарету , задумался над тем как действовать дальше.

У меня не вызывало сомнения, что когда я захочу выполнить задание, которое привело меня сюда , я могу выбрать одну из двух дорог. Одна – ровная, спокойная , но ненадежная. Путешествие по ней будет длинным , а у меня времени было немного . Второй путь давал куда большую возможность достичь цели и был очень опасен.

Вдруг поднялся ветер и сразу отозвался лес. Шум деревьев то затихал, то вновь усиливался , казалось , что лес дышит. Где-то в дебрях спали ребята из отряда лучников . Неизвестно отчего , размышляя над своими дальнейшими планами , я вспомнил именно их.

Порывы ветра становились все сильнее. Кроны деревьев гудели над моим шатром , сучковатые ветви скрипели , терлись друг о друга . «Ладно , – сказал я, – попробую пойти по опасной дороге. Ведь в любой момент я могу с нее свернуть ».

Приняв такое решение, я затоптал ногой сигарету . Очаг в лагере антропологов погас, да и мне тоже пора отдыхать. Я открыл дверь палатки и тотчас услышал три выстрела . Их не смог заглушить даже шум деревьев.

Я прислушался, но выстрелы не повторились: «У кого здесь есть огнестрельное оружие? – Думал я . – Пожалуй, только милиция и еще, вероятно, лесники».

Однако я не смог избавиться от чувства беспокойства, которое вызвали во мне ночные выстрелы.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Я становлюсь лагерем на краю оврага. – Стрела. – Визит гарцеров. – Гарцеры в роли детективов. – Прогулка с военного кладбища. – Кровавые следы. – Браконьеры. – Ночная драма. – Размышления. – Я в роли помещика Дунина. – Почему помещик доверял лесничему? – Где он мог спрятать свои сокровища?

Пробудился я в шесть утра , спешно свернул палатку и положил ее в машину. Потом спустился до Вислы и умылся холодной , почти ледяной водой . Антропологи еще спали , по крайней мере из лагеря не было слышно ни звука. Я сел в машину , включил мотор и поехал в город. У колодца на рынке остановился, набрал воды в пятилитровый бидон, который был среди моего туристского барахла . Далее поехал до бензоколонки , наполнил бак бензином и отправился снова в лес . Взглянув на лагерь антропологов, я увидел , что на берегу умывается какая-то белокурая женщина. Она повернула голову и смотрела мне вслед, пока моя странная машина не исчезла в лесу.

Я оказался на том перекрестке, где стоял склонившись деревянный крест. Если бы я повернул направо , то доехал бы до Вислы. Дорога слева довела меня до глубокого оврага , его склоны поросли травой и невысокими кустами ежевики , а наверху зеленой стеной стоял лес. С левой стороны этой стены зияла большая воронка .

«Наверное, здесь», – подумал я и вытащил из кармана лист бумаги , на котором мой приятель в Лодзи начертил карту этой местности .

Я выключил мотор и пешком отправился по склону вверх . Ботинки скользили по росистой траве , за штанины цеплялись колючие ежевичные ветви. Когда я добрался до верха, моим глазам открылся красивый вид : хоть и не широкий, везде подходил лес. Видно было только дорогу на дне оврага и обрывистые, зеленые от травы склоны. Этот зеленый цвет был такой яркий и свежий , что это место казалось прекрасным уютом, оазисом тишины и покоя.

Там, где я стоял, кто-то повыкорчевал когда-то деревья и поставил себе дом. Был там и сад , так как осталось несколько диких яблонь и большая старая груша . Густой лес окружал это место, руины дома поросли травой. «Вряд ли хозяева этой усадьбы, – рассуждал я, – карабкались вверх обрывистыми склонами оврага. Где-то должна быть сюда дорога».

В лесу я быстро нашел узкую просеку . « Пожалуй , дорога на дне оврага поворачивает вверх , – подумал я , – а там соединяется с просекой » .

Я спустился к «саму», проехал оврагом где-то полкилометра , и действительно , дорога свернула влево , одновременно поднимаясь немного вверх. За поворотом я увидел опушку и огромную ширь пахотных полей.

Поехав вдоль опушки, я нашел вскоре просеку . Потом, сделав большой круг, я оказался на том же месте. Но теперь я был с « самом » , а он не забрался бы крутыми склонами оврага.

Прежде чем поставить палатку, я нагрел на спиртовке в кастрюльке воды и позавтракал крепким кофе с несколькими ломтиками хлеба , сдобренными плавленым сыром. Потом еще раз осмотрел свои запасы продовольствия и убедился, что могу здесь остаться по крайней мере дня на три .

Потом я принялся натягивать палатку и провозился с ней до полудня . Солнце поднялось уже высоко и хорошо припекало . Я надул матрас, разделся и лег на него загорать.

Вдруг что-то просвистело в воздухе и вонзилось в землю. Я осмотрелся и увидел стрелу, торчащую в траве в трех шагах от меня .

Я вскочил.

– Вильгельм Телль, – сказал я , – не делай глупостей! В кустах заброшенного сада что-то зашуршало. Из-за деревьев вышли лучники. Они весело улыбались .

– А мы вас нашли , – произнес Телль . – Нашли , хоть вы и пытались скрыться и всех обмануть.

Я пожал плечами .

– Никуда я не убегал и никого не обманывал. Просто, как говорится , сменил место жительства и все.

– Мы пошли сегодня утром к реке навестить вас, – начал Телль . – И смотрим – от палатки и след простыл. « Что с господином случилось? » – Думаем. А Соколиный Глаз показывает нам следы автомобиля и объясняет : « К Томашу Бродяге наведался кто-то на машине и он уехал » . Потом женщина из лагеря антропологов, кажется, руководитель экспедиции, сказала нам, что чья-то странная машина направлялась утром в лес. Мы отправились по дороге в лес и сразу увидели на песке следы шин.

– Я проехал по этой дороге дважды , – сказал я , – вчера вечером и сегодня утром. Туда и обратно.

– Ну, это мы увидели , – отозвался Соколиный Глаз . – Потому что одни следы шли поверх других . Одни кто-то оставил раньше, а вторые позже. Мы и пошли по тем поздним ...

– Вы следите за мной! – Притворно возмутился я . Они улыбнулись :

– Нет! – Покачал головой Вильгельм Телль . – Просто мы искали вас, чтобы спросить , не нуждаетесь ли вы в нашей помощи?

– Опять вас обязали сделать какой-то хороший поступок? – Спросил я .

– Да.

– Сегодня мне ничего не надо. Как видите , я способен и сам справиться.

Все время , разговаривая , ребята внимательно присматривались к моему автомобилю .

Где вы нашли себе такую колымагу? – Спросил Выверка .

– Это – наследие моего дяди Стефана Громилла . Это был необычный чудак , – сказал я . – Но машина очень хорошая.

– А вы тоже чудак , – сказал Телль . – Зачем вы сняли палатку с того холма над Вислой ?

– Потому что здесь лучше ...

– Нет, там было лучше.

– Это дело вкуса , – уклончиво ответил я .

– Вам не понравились антропологи? – Спросил Телль .

– Может, – буркнул я . Врать мне не хотелось, а посвящать ребят в свои дела я не собирался.

А ребята разбежались по моему новому лагерю , заглядывали в каждый уголок , под каждый куст , рыскали в траве.

– Когда-то на этом месте была чья-то усадьба , – сказал Телль .

– Это было лет двадцать назад , не больше, – добавил Соколиный Глаз .

– А как ты узнал , что лет двадцать назад? – Спросил я .

Парень показал мне на несколько сосен.

– Им не более двадцати лет. Я разбираюсь в этом , потому что мой отец лесник . Эти сосны выросли в саду , а значит , произошло это тогда , когда хозяев уже не было.

– Посмотрите-ка сюда, – сказали ребята. – Здесь стоял дом . Небольшой , деревянный , на фундаменте , вот в земле остался еще кирпич от фундамента. А здесь был хлев , маленький , вероятно, на одну корову и одну лошадь или на две коровы . А там дальше – погреб для картофеля , от него осталась только яма.

– Я знаю , – сказал Соколиный Глаз , – здесь была когда-то лесная сторожка .

– Откуда ты знаешь ? Соколиный Глаз важно объяснил:

– Потому что она в лесу. Крестьянскую усадьбу поставили бы на опушке , около поля . Да и не видно, чтобы здесь был когда-то овин , и для двора здесь мало зданий.

Он был прав . Тогда я спросил ребят , уверенный, что они не смогут мне ответить:

– А что случилось с лесной сторожкой ? Почему она разрушена?

Ребята опять бросились шарить и через мгновение принесли какие-то доски.

– Сторожка сгорела. Видите , обгоревшие доски. А посмотрите, пожалуйста , на старую грушу . Она росла у самой хижины . Когда загорелась крыша , то пламя задело и грушу . Дерево теперь с той стороны сухое , искалеченное огнем. Никогда уже не зазеленеют его ветви .

– Согласен , – кивнул я головой. – Все то , что вы сказали , похоже на правду. Одного только нельзя выяснить : кто жил в сторожке?

Ребята рассмеялись .

– Мы и это знаем. Прошло уже две недели, как мы стали здесь лагерем , поэтому историю о Барабаше и лесничем Габрищаке каждый слышал не раз. Здесь жил Габрищак . Барабаш выманил его отсюда , а сторожку сжег.

– Да-а ! – Пробормотал я смущенно.

Теперь я заинтересованно смотрел на ребят. Вильгельму Теллю было не больше одиннадцати лет , и для своего возраста он был невысокий , худощавый , имел продолговатое загорелое лицо и темные волосы . Черника был веселый, круглый, розовый от солнца, цвета не совсем спелой черники. Соколиный Глаз отмечался длинным носом, который придавал его лицу выражение чрезвычайного любопытства. Парень всегда наклонял голову и присматривался ко всему исподлобья , а его длинный нос постоянно к чему-то принюхивался .

– Не могли бы вы подвезти нас на своей машине ? – Попросил Черника .

– С удовольствием , – ответил я. – Но я не смогу забрать всех пятерых сразу . Да и боюсь оставить в лесу свои вещи и палатку.

Решили , что двое гарцеров останутся стеречь мое добро , а трое , то есть Вильгельм Телль , Соколиный Глаз и Черника , поедут в « саме » .

– Куда бы вы хотели отправиться? – Спросил я , когда мы выехали из просеки .

– На военное кладбище . Там так хорошо, – восторженно воскликнул Вильгельм Телль .

Сначала надо ехать по дороге , которая пролегала оврагом , над которым стоял мой шатер. Далее, по совету ребят я свернул налево, на широченную просеку. Вскоре мы увидели небольшую поляну, где среди кустов виднелись покосившиеся березовые кресты. На некоторых висели старые простреленные каски , – такие носили когда-то польские солдаты .

– Вот , – сказал Телль , – кладбище польских солдат , они погибли в бою с немцами в 1939 году. Наш гарцерский отряд вчера взял обязательство навести порядок здесь .

– А вы были на Барабашевом острове? – Спросил Черника .

– Я не слышал о таком острове .

– Это остров на Висле . Там полегла вся Барабашева банда. Похоронили бандитов всех вместе , в общей могиле посреди острова .

Мы вышли из машины.

– Пойдем в глубь кладбища, – предложил Телль . – Там есть большой камень. Можно вырезать на нем какую-нибудь надпись .

– Вот если бы на латыни , – сказал Соколиный Глаз .

– Зачем на латыни? – Удивился я .

– Да оно красиво звучит . Например: « Ducle et decorum est pro patria mori » , то есть: « Славно и почетно умереть за родину » . Я видел такую надпись на Повонзковском кладбище в Варшаве.

Кладбище было совсем заброшено. Трава достигала нам до пояса, могилы ввалились и заросли густым кустарником. Я насчитал их до шестидесяти. Ветер наклонил, а то и повалил деревянные кресты.

Соколиный Глаз , шедший впереди , вдруг отскочил в сторону.

– Скорее! Посмотрите сюда! – Крикнул он.

Мы подбежали. Соколиный Глаз пролез в кусты и мы увидели на примятой траве мертвую серну в луже застывшей крови . Серна была уже холодная, видимо, подохла еще ночью . На шее у нее была кровавая рана.

– Браконьеры, – объяснил Вильгельм Телль и подозрительно посмотрел на меня.

Я понял этот взгляд и сказал :

– Наверное, вы обратили внимание, что я не имею никакого оружия. Но я помню, что прошлой ночью, точнее поздно вечером, я слышал как в лесу кто-то трижды выстрелил.

– Мы это тоже слышали, – подтвердил Черника.

– Браконьеры , – мрачно повторил Телль . – Они ранили серну в шею , но она убежала и вот здесь упала мертвая.

Соколиный Глаз уже рыскал по кладбищенским кустам.

– Ты прав, Телль, – крикнул он, – здесь видны следы крови на листьях и на траве . Раненая лань бежала и браконьеры не нашли ее, ибо видимо, не имели с собой собаки.

Мертвое животное смотрело на нас широко открытыми стеклянными глазами , в которых , казалось мне , застыло страдание.

– Лесник Марчак предостерегал нас от браконьеров и просил обращать внимание на каждого подозрительного человека, бродящего по лесу, и докладывать ему , – объяснил Вильгельм Телль. – Мы , видно , плохо сторожили . Серну убили у самого нашего лагеря .

– Если вы думаете на меня ... – начал я , но Телль прервал меня :

– Не про вас речь . Браконьеры стреляли здесь зверей еще до того как вы приехали. Они бродят в этом лесу уже два года. Лесник говорил , что не может ничего сделать, потому что его сторожка на той стороне леса. Здесь была когда-то эта хижина и Барабаш ее сжег. А новой , к сожалению , не поставили.

Ребята выломали в лесу большую ветку и привязали к ней серну .

– Потянем в наш лагерь , – предложил Телль . – А потом скажем леснику.

Мне не оставалось ничего другого , как сесть в «сама» и вернуться в палатку . Ребятам , которые ждали меня , я рассказал о забитой серне и они сразу же отправились в лес , чтобы присоединиться к своим товарищам.

Я быстро приготовил обед и теперь имел много времени обо всем подумать .

Мне не давала покоя мысль , что я расположился там, где семнадцать лет назад стоял домик лесничего Габрищака . Однажды ночью сюда пришли люди Барабаша. Может, они подкрадывались крутыми склонами оврага? Габрищак наверное уже спал. Бандиты окружили усадьбу и ворвались в дом, вытащили его из дома и повели в лес .

«А где же , – подумал я , – было логово Барабашевой банды ? Может, на Острове преступников посреди Вислы? »

Я начал думать, что сделал бы с сокровищами, будь на месте помещика Дунина. «Ну, представь себе , что ты Дунин , состоятельный человек , имеешь большой дворец , а во дворце богатейшие коллекции картин и старого оружия . Но ты изменил своему народу и боишься Советской Армии . Где бы ты спрятал это добро, если бы тебе оставалось очень мало времени и если бы ты боялся, что не успеешь убежать от армии, победоносно идущей вперед?»

Но я никак не мог представить себя в роли помещика , владельца земель и дворца .

« Ну , где бы ты спрятал свои сокровища? » – Упорно спрашивал я себя .

« Закопал бы в землю » .

« Глупости ! Не закопал бы, потому что не имел бы представления, сколько пройдет времени , пока сможешь забрать их из укрытия . Коллекции , скрытые в земле , могли бы погибнуть » .

« Ну ладно , помещик Дунин спрятал картины в сухом подземелье костела » .

« А остальные? Где спрятал бы ты остаток своих сокровищ ? » – Не отступал я .

« Во дворце – в подземелье или в каком-то другом тайнике » .

« Глупости ! Ты не сделал бы этого , ведь знал , что победоносная армия , захватив город, прежде заняла бы дворец для солдат. А те , услышав о сокровищах , сразу стали бы искать их. Скорее ты спрятал бы их в месте , где никто и не подумал бы искать. Например , в костеле . Спрятал бы там часть сокровищ – картины , потому что они быстро портятся. А остальное спрятал бы в таком месте , где , может , картины и не сохранились бы , но другие вещи , например старинное оружие , могли бы лежать много лет » .

Далее я рассуждал так :

«Прежде всего очевидно, что помещик Дунин не был в состоянии сам скрыть свои сокровища, поэтому воспользовался услугами доверенного человека. Коллекции немалые, их надо было скрыть втайне , чтобы не привлечь внимания жителей города и челяди во дворце. Сам помещик, вероятно, не присутствовал, когда перевозили коллекции из дворца и прятали» .

« А имел помещик доверенного человека, которому мог поручить свои сокровища ? »

«Да. Это был, пожалуй, лесничий Габрищак» .

« Почему Габрищак ? »

« Ответа может быть два . Первая: Дунин поручил скрыть свои сокровища Габрищаку , потому что доверял ему . И вторая : помещик выбрал Габрищака не только из-за того, что доверял ему, но потому, что решил скрыть коллекции в лесу , в лесных укрытиях , которые знал только лесничий .

А отсюда вывод : сокровища положены в какое-то убежище в лесах над Вислой ... »

Так я рассуждал, греясь на солнце теплого июльского полудня . Эти мысли не очень меня беспокоили . Тихо, однообразно шумел лес , мне было тепло и приятно в моем уютном лагере на краю оврага .

Я заснул.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Я – романтик. – Намек на девушку. – Очень худая или просто худая? – Ночные кошмары. – Нападение собак. – Черный лимузин. – Или он придет? – Странное поведение дамы Пилярчиковой . – Прогулка к Острову преступников. – Описание острова. – Странный гость. – Угроза .

Меня разбудили человеческие голоса, они будто звучали прямо надо мной. Я вскочил и оказалось , что это женщины собирают в лесу ягоды. Их голоса , усиленные лесным эхом , отчетливо доносились до меня .

Я не собирался скрывать от человеческого глаза ни шатер, ни самого себя . Женщины вышли в овраг, увидели палатку и с интересом посмотрели на меня. Тихонько о чем-то обменявшись, они отправились в лес. Затем оврагом проехала небольшая фура, груженая дровами. Извозчик смотрел на меня, а я лежал на матрасе и ел ломоть хлеба.

Вскоре я снова услышал в лесу чьи-то голоса. Из-за деревьев вышла худощавая девушка лет двадцати четырех, забавные косички придавали ее лицу странное выражение. Она шла задумавшись, иногда наклонялась, срывала маленькие голубые цветки и вязала из них букетик . Тех цветков больше росло по склонам оврага и девушка медленно поднималась по склону к моей палатке . Шла так она, собирая цветы, все время не поднимая головы и увидела меня только тогда, когда чуть ли не ступила на мой матрас.

– Здравствуйте! – Поздоровалась она , немного напугавшись.

– Добрый день , госпожа , – вежливо ответил я и добавил , чтобы она преодолела свой страх : – Какие красивые цветы !

Девушка оглянулась вокруг, посмотрела на мой желтый домик , улыбнулась увидев «сама» , выдвинувшего из-под навеса свою страшную голову, его фары казались выпученными глазищами какого-то удивительного чудовища.

– Я узнала вас , – сказала девушка. – Вы жили у нашего лагеря .

«А это, видимо, студентка » , – решил я .

– Почему вы перешли сюда ? – Спросила она.

– Люблю одиночество . Избегаю людей , потому что хочу наедине разговаривать с природой.

Я говорил то , что первое пришло в голову , но девушка с большим уважением восприняла мои слова.

– Вы, видимо, романтик .

– Конечно .

– Романтизм теперь не модный , – вздохнула она. – Большинство людей высмеивает романтиков .

– Это несправедливо .

– Я тоже считаю , что это несправедливо , – согласилась она.

Я одел рубашку , потому что девушка показалась скромной и мне не хотелось поражать ее своим голым видом .

– Вы любите цветы? – Спросила она.

– Очень люблю . Как каждый романтик .

– Так я дарю вам этот букетик .

И она дала мне букет голубых цветов . Я взял их с улыбкой, вежливо поклонился и предложил ей место на резиновом матрасе. Девушка поблагодарила и села с краю.

Между тем в лесу то и дело раздавались возгласы : « За – лич -ка ... За – лич -ка ... [ 2]»

– Так меня зовут мои товарищи , – объяснила девушка.

– Вас зовут Заличка ? Девушка покраснела .

– Нет. Это мое прозвище . Разве вы не заметили , что я очень худая ?

Я отрицательно покачал головой:

– По моему мнению , вы не такая уж худая.

– Но так считают мои товарищи . Говорят, что из-за худобы меня можно считать только авансом , намеком на девушку.

– Гм , – пробормотал я и прикусил губу, чтобы не расхохотаться .

– А вам я не кажусь чрезвычайно худой?

– Нет, вы только худощавая .

– Действительно? – Радостно воскликнула она. – Вы считаете , что я не очень худая , а только худощавая ?

– Конечно . И стоит вспомнить , что многие девушки и женщины намеренно придерживаются диеты , чтобы стать худыми .

– Да , да , – горячо подхватила она. – Многие женщины специально худеют . А я худая от природы. Это неплохо , правда ? Только не все ребята способны это оценить .

– Конечно , мало настоящих знатоков , – вежливо поддакнул я .

Но, признаться, когда я лучше присмотрелся к девушке , то увидел , что она действительно тощая . Ноги у нее были как палочки , руки тоже . Длинная шея , продолговатое лицо с тонким длинным носом . Если бы у нее не было уже прозвища Заличка , я бы прозвал бы ее девушкой палочкой .

Теперь Заличку заинтересовал « сам».

– Это ваш автомобиль ? – Улыбаясь спросила она.

– Я не знаю, можно ли назвать это автомобилем.

– Тогда что же это такое?

– Это только намек на автомобиль. Думаю , что со времени из него получится хороший кадиллак .

Она засмеялась и захлопала в ладоши .

– Вы действительно романтик . А покатаете меня ? – С удовольствием .

На том разговор оборвался и чтобы поддержать его, я спросил :

– Вы не боитесь ходить по лесу ?

– Бояться ? А чего ? – Удивилась Заличка .

– Разбойников. Браконьеров .

– В этом лесу разбойники ? – Обрадовалась она.

– В каждом настоящему лесу есть разбойники, – убедительно сказал я. – Сегодня мы вместе с гарцерами нашли в лесу застреленную серну . Здесь бродят браконьеры , надо их остерегаться .

– Какой вы романтический , – сказала девушка. Вдруг она вскочила и схватила меня за голову .

– Не вырывайтесь, – приказала девушка , – мне надо рассмотреть вашу голову . Когда я вас увидела , то решила , что вы нордиец . И волосы у вас светлые и глаза голубые . Но теперь я вижу, что вы смесь из Лапландии . Да, да, вы принадлежите к короткоголовым!

С этими словами она погрузила пальцы мне в волосы и тщательно ощупала голову.

– Субнордиец . Да, вы субнордиец , – решительно провозгласила она.

Из глубины оврага послышались голоса :

– Заличка ! Посмотрите , что Заличка делает ! Держит какого-то типа за голову ...

Я вывернулся из рук девушки и посмотрел в овраг . Там стояла небольшая группа молодых антропологов .

Заличка покраснела , а снизу кричали ей:

– Ой , Заличка , не тяни в лес молодых господ. Заличка , не трогай их ...

Смущенная Заличка одернула кофту на своей впалой груди , поправила косички и неловко поклонилась мне , как институтка .

– Мои коллеги просто невыносимы , – сказала она . – Не обращайте на них никакого внимания .

Затем добавила :

– Я пойду . До свидания!

Она сбежала по крутому склону вниз. Молодые антропологи еще немного посмеялись , и вскоре вся группа исчезла в лесу.

Опять я остался один возле палатки и до темноты читал книгу . Наступила ночь , удивительно тихая и спокойная . В такую ночь , кажется , можно услышать треск ветки даже на расстоянии нескольких сот метров.

Пока не взошла луна , овраг и окружающий лес покоились в густом мраке. Я сидел на матрасе и смотрел в этот мрак , прислушиваясь к ночным звукам . А когда похолодало , я бросился в свой уютный шатер. Укрывшись одеялом , я думал :

« Сегодня, пожалуй , он еще не придет. Еще рано ему появляться , ведь он не знает , что я поставил свою палатку именно в этом месте . Он придет тогда , когда заинтересуется мной и когда мое пребывание здесь покажется ему подозрительным . Может , это случится даже завтра или послезавтра , а может и через неделю ... Я даже не знаю , как он выглядит . Может, это не он , а они ?

Появится он у меня днем или ночью ? Будет прятаться или придет открыто?

Может, он не будет прятаться, а придет действительно открыто и под каким-нибудь предлогом начнет со мной разговаривать так, как это сделала Заличка ?

И пойму ли я, что это он? Смогу рассмотреть опасность, подкрадывающуюся вместе с ним?

Может , это будет не он , и не они , а она?

А если вообще никто не придет? Может , он так уверен в себе , что мое лицо не покажется ему подозрительным , и он вообще не обратит на меня внимания ? .. »

За палаткой что-то зашуршало . Шелест повторился немного ближе и снова ближе .

Я откинул одеяло и схватил длинный кухонный нож , которым резал хлеб. Это было мое единственное оружие .

Поднявшись на локтях , я затаил дыхание и прислушался.

Вокруг палатки был лес и тьма , уже немного рассеянная луной .

Тишина . Я слышу только звон собственного сердца .

«Может , это он уже пришел ? Спрятался вблизи моей палатки ? – Лихорадочно соображал я . – Неосмотрительно было с моей стороны ставить палатку в таком глухом месте . Никто не услышит как я зову на помощь» .

Тишина ...

Я осторожно придвинулся к целлулоидному окошку. Крутой склон оврага был окутан ночным мраком . Там ничто не двигалось . Может , шелест мне только послышался?

Вдруг стену палатки кто-то легонько дернул . Мне показалось , что кто-то громко дышал , притаившись рядом. Вот треснула ветка, но уже чуть дальше . Стена палатки снова была неподвижна.

Осторожно подойдя к двери , я беззвучно раздвинул замок– « молнию » и выглянул наружу.

Возле палатки замелькали две пары фосфорических глаз. Послышалось тихое зловещее рычание.

Собаки! Две огромные немецкие овчарки уставились на меня, стоя максимум за пять шагов от палатки. Они смотрели с ненавистью, в этом меня убедили их блестящие глаза , оскаленные клыки и глухое рычание.

Я стоял , судорожно держа в руке кухонный нож , и ожидал, что псы бросятся на меня. Мы молча смотрели : я – стоя в распахнутых дверях палатки , а они – напротив меня , тут же , на краю оврага .

Вдруг собаки сжались , пожалуй , для прыжка. Теперь они рычали громко и яростно . «Сейчас бросятся на меня » , – подумал я , сжимая нож . Однако собаки легли на землю , положив морды на передние лапы . Они не сводили с меня глаз и все время ворчали .