Текст книги "Калифорния - Мы Идем! (СИ)"

Автор книги: Юрий Тепляков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

– Поедут следующие джентльмены: – мистер Джеро, мистер Август, отец Уильям, и этот молодой человек. Покажись, Айвен!

– Наслышан, наслышан! – медленно произнес сэр Джон, внимательно рассматривая юношу. – Вот и хорошо! Готовьте лошадей. Если нужно, дадим своих. Выехать надо будет рано утром. Ехать нам туда три дня, и то надо постараться… Поэтому предлагаю на обратном пути посмотреть второе интересное для вас место…

– Это то, о котором мы говорили сегодня? – решил уточнить мистер Август.

– Да. Это немного севернее католической миссии Сан-Рафел. Вокруг самой миссии по побережью залива не будет хороших полей, а севернее есть участки, где можно сеять. Их маловато, если сравнивать с моей землей подальше от океана. Но тут надо выбирать «или – или».

– Или ближе к побережью, или…, – улыбнулся Джеро…

– Или хорошие земли для пшеницы и прочего. Совершенно верно! Чтобы было второе, надо искать место здесь, в долине реки. Но я не посоветую этого. Почему, расскажу чуть позже, хотя выше по реке неосвоенных земель хватает. Пока неосвоенных…

– Но пастбища везде хороши. Сан-Рафел основали еще испанцы до обретения Мексикой независимости. Это был их миссионерский пост для обращения в христианство местных индейцев. Потом, когда испанцев изгнали и земли передали местным, в основном индейцам, все пришло в упадок. Те земли, что предлагаю, на границе с моими, так что смогу договориться с властями о передаче их вам в пользование. Пока еще, слава Богу, частью моего мандата является поощрение поселенцев, и я могу делать гранты на свободные земельные участки для них…

– Да, сэр, давайте так и сделаем, если никто не возражает! – Август смотрел на мужчин, которые решают дела в эти времена. Женщины, конечно, тоже могут нашептать своего ночью, но это будет потом.

Утром Айвена не пришлось будить, хотя вчера погуляли славно, и народ веселился от души. Пили вино, а детвора даже отплясывала лихо на утоптанной площадке перед очагом. Точно! Это место использовали для гулянок местные. Сам юноша выпил немного, и только разбавленного вина. Пиво не употреблял. Мужчины сегодня расслаблялись после перехода и позволили себе больше, особенно крепкие ирландцы, а старшие мужи и хозяин форта разговаривали тихо в стороне, а потом совсем пропали из глаз.

Как только четверо мужей – делегатов от их «банды», как выразились местные, позавтракали разогретым мясом и сыром, оказались готовы в дорогу. Патрик и Корнелиус подвели к юноше его серую кобылу Хильду. Отцу Уильяму подготовили смирную кобылу Дэвида, который остался в лагере сегодня. Остальным – тех лошадей, к которым они привыкли в походе. Проверили оружие и поклажу. Когда все отъезжающие были готовы, из ворот показались всадники. Сначала вышел офицер, немного отстал от них сэр Джон, сзади солдаты. Вели также заводных лошадей по числу всадников, к седлам которых были приторочены мешки. У четверки от поселенцев также было по сменной лошади из трофеев.

Поздоровались, обговорили важные детали и вытянулись в походную колонну. Уходили тихо, чтобы не будить лагерь. А женщины, кто уже был на ногах в этот час, махали рукой вслед.

Сэр Джон повел группу другой дорогой, не основной, а которая короче. Едва заметная тропинка то пряталась в высокой траве, то петляла среди высоких деревьев. Тропа спускалась в неглубокие лощины, поросшие кустарником, откуда снова выныривала на возвышенность. Иногда шла через поля, усеянные желтыми цветками вербейника и зверобоя. Из кустарника взлетали мелкие птицы. Все постоянно менялось – то вокруг трава по пояс, то скалистые участки. В низинах встречались небольшие ручьи, петляющие между камней.

В начале сентября влияние осени еще слабо сказывалось на природе в этих краях, в отличие от их поселка на Миссури, к тому же день был ясный и безветренный. Словно по заказу.

– А как тут обстановка, про безопасность спрашиваю, можно селиться не кучно? – начал интересоваться Август местной жизнью. Где обстановка позволяла, всадники шли парами.

– Как лучше сказать? Раньше было хуже, сейчас вполне безопасно. Индейцев в округе, которые воинственные, всех выбили. В основном стычки случаются или между владельцами ранчо, или владельцев с мексиканскими властями. Власть сейчас откровенно слабая, и это плохо. Больше по этому вопросу вам расскажет мистер Марш, когда вы встретитесь. Он ближе к властям, что в форте Монтерей.

– Еще добавлю про безопасность. У нас с партнером тут лесопилка, на притоке Американской реки, в тридцати пяти милях севернее моего форта. И ничего, пока бог миловал. Но, конечно расслабляться нельзя, и нужно «шевелить мозгами» постоянно.

– Это уже радует, сэр Джон. А то мы пришли на Запад небольшой группой, как видите…

– Тут вы сильно меня удивили, и не только меня. У вас получилась крепкая «банда», так у местных зовется вооруженная группа. Вон мои офицеры не перестают удивляться вашей экипировке…, – Мистер Саттер указал на второго офицера, который был с ними в этой поездке. Хельмут Вебер – как он его представил в начале, оказался сухощавым двадцативосьмилетним мужчиной с короткими черными волосами и чисто выбритым лицом.

– И не только оружием мы сильны. Но и выучкой людей, благодаря нашим японцам. И еще юноша у нас есть, но мы вам вчера про это говорили, без лишних ушей…

– Да уж… Годами юн, но телом крепок, вижу. А разумом превзошел давно зрелых мужей…

Айвен, который двигался позади рядом с Джеро, слышал этот разговор мистера Саттера с падре, о чем отметился покрасневшими ушами.

В первый день проехали меньше, чем рассчитывал мистер Саттер, так как путники не привыкли к верховой езде целый день. К вечеру их уже не радовали окружающие красоты, несмотря на то, что периодически останавливались на отдых. И это, не считая короткого обеда. Костер разожгли на поляне, известной хозяевам, в обустроенном очаге из крупных камней.

На второй день люди немного привыкли к езде и стало легче. По-прежнему двигались или гуськом, или парами. Если в первый день встречали пасущиеся стада, то сейчас вокруг была только дикая природа.

– Хочу сказать вам по секрету, отче… – Сегодня сэр Джон весь день ехал в паре с отцом Уильямом немного впереди и тихо вел с ним беседы. А Айвен против воли настраивал свой слух и многое мог разобрать. – Недавно мой партнер нашел вверх по реке крупицы желтого металла…

– Вы имеете в виду золото, я не ошибся? – совершенно спокойно промолвил Уильям.

– Именно оно, проклятое… И именно поэтому я не предлагаю вам осваивать участки вверх по реке. Если об этом станет известно, тут начнется такое…

– Начнется невообразимое, это как лихорадка у людей! Хорошо, что вы решили молчать, сколько получится, ведь золото и деньги любят тишину, сын мой… То, что предупредили – за это спасибо. И давайте еще немного уйдем вперед, мне кажется, что нас слышат…

– Кто? Не этот ли удивительный юноша?

– Кроме него некому… У него кроме всего прочего, еще и проявляется усиленный слух, когда ему надо… Говорит, стоит ему сосредоточиться, и как дверь в голове открывается…

– Чудны дела твои, Господи! – Теперь Джон Саттер помянул Создателя, и чуть послал вперед лошадь. Они с кюре немного увеличили дистанцию.

– Что еще хочу сказать вам, святой отец. Конечно, новость не удастся долго удержать втайне. Но мы с партнером немного разведаем местность, чтобы, когда начнется эта «лихорадка», как вы ее удачно прозвали, мы к ней хорошо подготовились. Ведь не открою вам секрета в том, что заработают на ней не те, кто золото моет, а те, кто их снабжает…

– Как будет угодно вам, сын мой. Конечно лучше помолчать, сколько получится. И моим друзьям, с которыми я пришел в Калифорнию, лучше. Будет время устроиться на новом месте, когда это начнется. Если начнется…

– Вы правы, отче. Может быстро и кончиться! Именно поэтому мы хотим тихо разведать, что, где, и сколько…

Ехали с перерывами на отдых до наступления момента, когда солнце ушло за океан, чтобы на третий день добраться до форта. Расположились опять на следующей, обустроенной очагом поляне, которая использовалась и ранее для ночлега. Лошадей стреножили и отпустили пастись. После ужина солдаты расположились немного в стороне, и устроили два секрета по сторонам тропы. Еще сообщили, что в этих местах есть хищники, представляющие угрозу для лошадей. После холодного ужина взрослые мужи еще долго разговаривали, а к Айвену сразу подкрался предательский сон, которому он не стал сопротивляться.

В три часа после полудня пятого сентября путники въехали на открытое пространство, усеянное желтыми полевыми цветами, и через минуту оказались перед открытыми деревянными воротами форта. На территории офицер с солдатами были приняты как свои, а хозяин с управляющим отвели гостей в главный дом. Джеро с Айвеном сразу отпросились, чтобы сбегать к берегу океана. Спустившись по крутому склону, сначала помочили руки, потом немного разошлись в стороны. Уселись, погрузившись в свои мысли и получая наслаждение от увиденного. Ветер был слабый, в лицо, и гнал пологие волны прямо на берег. Посидели немного, потом разулись и зашли в прохладную воду.

Купаться сразу не стали, вышли и присели недалеко от воды, Джеро первым нарушил молчание.

– Ну как тебе показалось место?

– Океан прекрасен, место тоже красивое, но для поселения не подходит…

– Обоснуй, – попросил наставник, не отрывая взгляда от океана.

– Пожалуйста. Очень далеко от здешней цивилизации, от главных пуэбло, где вся торговля. А это неприемлемо для нашего будущего производства как в мастерских, так и на земле. Не говоря о торговле…

– Давай теперь я продолжу… Посмотри вперед! Нет закрытой от ветров бухты для стоянки судов. Нельзя ставить причалы, что ставит крест на сообщении по морю. Как русские выбирали место для форта? Не понимаю! Здесь только контрабандой заниматься хорошо…, – заключил Джеро и замолк.

– Но нам это не надо? – на всякий случай решил спросить юноша.

– Нет. Мы приехали сюда надолго! Мы с напарником – точно на весь оставшийся отрезок нашей жизни…

Еще посидели немного у берега без слов, и нехотя вернулись на территорию форта, окруженную высоким деревянным забором.

Вечером за обильным столом говорили друг другу много хороших слов, благодарности хозяину за прием. О том, какое здесь прекрасное место и хороший форт выстроили на берегу русские. Ни одного критического слова не было произнесено. Но на обратном пути, на первой же вечерней стоянке мистер Август обстоятельно разъяснил хозяину, почему это место не подходит.

– Я был уверен в этом, джентльмены, – ничуть не смутился сэр Джон, – но все равно должен был его показать, хотя бы для расширения вашего кругозора. А теперь, как и договорились мы направимся в Сан-Рафел, что на берегу Северной бухты, и совсем близко к пуэбло Сан-Франциско. И Сан-Хосе тоже. Там посмотрим еще интересные для вас участки, о которых я сказал в день встречи.

Из форта вышли в обратный путь. Было шестое сентября – Айвен вел учет дням. Пошли нахоженной тропой, которая постоянно идет вблизи берега. Только раз удалилась он него в одном месте, огибая залив Бодега. Когда дорога пошла на юг вдоль берега этого залива, двигались то среди зеленых холмов с прекрасными пастбищами, то через лес, близко к линии берега.

Скоро берег залива справа от тропы пропал из виду, и солдаты впереди повернули резко влево. Здесь всадники выстроились в линию, двигаясь по узкой тропе, по которой возможно двигаться только без повозок. Справа и слева стали видны заросшие лесом горы.

На второй день пути горы раздвинулись, и по сторонам открылись прекрасные участки, годные для пастбища. А когда до миссии Сан-Рафел осталось несколько миль, стали попадаться небольшие стада коров под приглядом пастухов индейцев.

Юноша качался в седле и радовался каждому мгновению. Нагретый солнцем воздух колеблется, давая миражи вдалеке. От травы исходит сладковатый аромат. Гудят шмели, по сторонам свистят суслики, предупреждая о приближении всадников. Над караваном время от времени зависают хищные птицы, рассматривая, нет ли для них какой поживы.

Второй день после выхода из форта Росс подходит к концу, но Айвену видно, как впереди солдаты и офицер подъезжают к церкви, незаметной за деревьями издалека. Это несказанно обрадовало старшее поколение. Наконец остановились все, и Айвен с Джеро стали наблюдать, не сходя с лошадей, как из небольшой, побеленной мелом церкви под двухскатной черепичной крышей по ступенькам торопливо спустился священник. Низенького роста и одетый в черную сутану, на такой-то жаре.

На груди простой деревянный крест.

– Пошли! Поможем нашим старшим спуститься на землю! – Джеро давно обратил внимание на Уильяма и Августа, которые к концу дня выглядели совсем плохо. И вовремя. Если падре спустился сам, охая и кряхтя, то Августу понадобилась их помощь.

После коротких переговоров офицер крикнул стоявшим последними солдатам, затем предложил всем вместе проехать к галерее сбоку, где их ждали индейцы из миссии. Те приняли от гостей поводья лошадей и повели их устраивать.

– Джентльмены, отец Кристобаль любезно предложил нам переночевать в том длинном здании. Там хватает пустых помещений. Но пока светло, давайте проедем по окрестностям!

В первую очередь все прибывшие отправились к колодцу, утолить жажду прохладной и чистой водой. Солдаты с офицером остались, чтобы обиходить лошадей помогать готовить ужин в специальном помещении. Решили оставить на месте Августа и падре, хотя те пытались возражать.

В сопровождающие падре Кристобаль дал пожилого индейца, или скорее метиса с испанской кровью по имени Пабло. Он был одет в простую рубаху и штаны из грубого полотна, с загорелым до черноты лицом и руками. Но выехал вперед на прекрасной гнедой лошади. За ним шагом направились сэр Джон и Айвен с Джеро. Большая охрана в этих местах не требуется, а всадники, в первую очередь юноша и его младший наставник были хорошо вооружены и очень опасны.

– Ну вот, мы увидели все интересные места здесь, – заявил мистер Саттер, когда они спустились почти к самому берегу залива и стали в линию.

Впереди, на противоположной стороне залива, к югу виден Сан-Франциско.

– Что скажете?

– Уже интереснее, глаза просто радуются голубой воде, горам вокруг и соснам на склонах. Прямо как на моей родине, сэр Джон, – вежливо произнес японец. – Но подробнее о месте готовы высказаться при возвращении в лагерь. Ведь все мысли должны быть приведены в порядок, а для этого нужно дать им некоторое время…

– Хорошо сказано! Поехали назад, к долгожданному ужину. Порадуем отца Кристобаля беседами. Он будет счастлив, поверьте! А утром отправимся назад. Обогнем залив Сан-Пабло, и там вы сможете увидеть земли, пригодные для сельского хозяйства, вплотную примыкающие к моим…

Вечер пролетел в один миг. Вслед за скромной трапезой потекли неспешные разговоры. Отец Кристобаль сыпал вопросы, не давая гостям передыху. Айвен заметил, что от политических тем отец Уильям и сэр Джон старались уходить. Айвен с Джеро их не касались, и вообще больше помалкивали, стараясь демонстрировать бравый и глупый вид.

Вышли назад рано утром, так как сэр Джон рассчитывал вернуться в свой форт в тот же день, хоть и в темноте. Шли большую часть пути по двое, так как дорога была хороша везде. Благодаря сменным лошадям до обеда сумели пройти не меньше половины пути. Останавливались только на короткий отдых, дать отдохнуть мышцам, которые были задействованы при езде верхом. Равнялись по самому слабому – а это, как бы не было неожиданно, оказался не отец Уильям, а мистер Август.

После обеда юноша с большой неохотой поднялся в седло. С какой неохотой делали это кюре и глава каравана, было написано на их лицах. Джеро на удивление Айвена выглядел хорошо. Посмотрев на старшее поколение, сэр Джон с улыбкой сделал хорошее предложение:

– Позвольте сделать предложение, падре!

– Говори, сын мой…

– Давайте разделимся. Я оставлю с вами офицера, он хорошо знает дорогу. Не удивлюсь, если он с закрытыми глазами проедет по ней туда и обратно. Зато вы будете двигаться не спеша. Не страшно последнюю часть пути пройти в темноте, дороги ближе к форту наезженные. Там и поводья можно будет бросить – лошади сами потянутся к форту…

– Хорошее предложение! – поспешил согласиться с ним священник. – Если никто не возражает, – он посмотрел на Айвена с Джеро, те молча показывали согласие, – то и мы тоже…

– Не только можно, друг мой, но и нужно! – промолвил Август со вздохом.

После полудня, после того как хозяин с солдатами пропали впереди, остальные двигались не спеша. Айвен с Джеро замыкали колонну, посматривая на едущих впереди Уильяма и Августа, и тихо беседуя между собой. Офицер ехал первым.

От езды верхом за эти дни все устали так, что новые пейзажи вокруг не воспринимали. А тут было на что посмотреть. На лугах по сторонам виднелись то небольшие табуны лошадей, то стада коров и быков под надзором двух или трех вакеро. Все они были приветливы, снимали шляпы и что-нибудь кричали вслед.

Встречали стада овец паслись без присмотра, что было для гостей удивительным.

– Как в другой мир попали! – произнес Джеро, лениво оглядывая пространства вокруг.

– Сам не могу привыкнуть! – подтвердил мысль наставника юноша. – Не надо каждый момент ждать нападения!

Так и шли, постоянно меняя лошадей на свежих, когда видели, что те устали. Самих сменить некому, хотя кожа на внутренних частях ног горела. Ее успокаивали мазью, которую давал доктор в походе. Здесь темнело не так быстро и внезапно, как в горах, так что продолжали двигаться в сумерках, которые медленно сменялись темнотой южной ночи. Когда полностью стало темно, небо было чистое, блестели яркие звезды, и луна слабо освещала грунтовую дорогу.

В темноте не заметили, а скорее почувствовали, что дорога подходит к концу. Айвен внезапно замолчал на минуту, а потом сообщил японцу, что до лагеря и форта осталось около полумили. Уильям с Августом тихо разговаривали впереди, мерно качаясь в седлах, и ничего вокруг не воспринимали. Они поняли, что подъезжаем, когда офицер крикнул что-то радостное, пришпорил лошадей и умчался к воротам. Точно его лошадь знала здесь каждую выбоину на дороге.

Все более широкая дорога вела их прямо в форт. Когда в темноте показалась высокая белая стена форта из побеленного кирпича и жерди ограждений для скота, примыкающие к ней, все почувствовали огромное облегчение.

Когда путники въехали в свой лагерь у реки, там никто не спал, да еще их предупредил минуту назад офицер. В выложенных из камней очагах ярко горели два костра, освещая людей вокруг. На свободном пространстве между фургонами и рекой паслись стреноженные лошади и волы. Из темноты вынесся Лис и стал радостно носиться кругами вокруг лошади юноши и прыгать высоко. Лошадка под Айвеном была сейчас сменная, ей это не понравилось, и она заволновалась, перебирая ногами. Его серая кобыла Хильда спокойно стояла позади, посматривая на эти прыжки рыжего пса равнодушно.

– Ну-у! Приехали! – Айвен наклонился и потрепал гнедую лошадь по шее, успокаивая. Потом аккуратно, без спешки и лихости, освободил правую ногу из стремени и собрался опуститься мягко не землю, стараясь беречь натертые изнутри ноги. Отсюда парню было видно, что младшие юноши засуетились возле костров, подбрасывая дрова.

Первыми к путникам бросились Том, Патрик и Корнелиус:

– Мистер Август! – Патрик, старый слуга Браунов, принял у хозяина поводья и придержал стремя, пока тот очень осторожно спускался с лошади.

– Падре! – Том так же поступил с лошадью отца Уильяма.

Айвен с Джеро также с большим облегчением спустились на землю, но сами, и передали поводья своей передней лошади Корнелиусу. Приятели забрали дорожные сумки всех четырех, карабины свои и Августа, и отправились к кострам вслед за старшими. А негры увели основных и заводных лошадей на луг.

Морриган с Урсулой Браун, муж которой сейчас вернулся в лагерь, вдвоем развернули одеяло, в котором сохраняли горячий ужин. Сегодня это был овощной соус с мясом, потому что с прибытием в рационе появились свежие овощи. Тут же достали четыре миски, которые по очереди, неторопливо и аккуратно стала наполнять Урсула. Наполнив очередную, передавала в подставленные девичьи руки и громко объявляла, кому передать. С полными мисками в руках шустро упорхнули к прибывшим самые юные: Нора с Дариной, Грета Вольф и Катарина Циммерманн. Затем Урсула торжественно обошла всех четырех с плоским блюдом, на котором лежал порезанный свежий хлеб.

Айвен, перед тем как взять ложку, приставил кусок ароматного хлеба к носу и наслаждался его запахом. Потом быстро встал и прошел за фургоны к реке. Его кобылу не пришлось искать, даже со спутанными ногами она мигом оказалась рядом. Протянув ей хлеб на ладони, стоял и смотрел, как она ест. Одновременно гладил другой ладонью по шее сбоку. Кобыла благодарно фыркнула и мазнула влажными губами по запястью, когда хлеб был съеден.

На все ушло не более минуты. Юноша опять сел на свое место рядом с Дариной и принялся с аппетитом есть, снимая ложкой немного остывший соус с поверхности.

– Кушай, кушай, Август…, мой дорогой! Ты мой голубь, мой голубок… – прибавила Урсула в конце своей короткой речи, с нежностью глядя на своего мужа. Все четверо прибывших сидели рядом и неторопливо ели, а Урсула присела под бок к Августу, но не мешая ему есть.

– Смотрите, молодые люди, на эту пару! Это хороший и редкий пример для молодежи! – со своего места Айвен расслышал слова пастора Салливана к Барбаре и Грэгору, что сидели вместе. Дети вокруг притихли, чтобы тоже послушать. Салливан же продолжил свою мысль:

– Вот, смотрите и запоминайте, как хорошая жена встречает своего мужа! При встрече – ни одного грубого слова, даже если есть его вина. Только ласковые слова! Ведь все остальное, о проблемах в том числе, умная жена скажет потом, но никогда при встрече!

– С такой женой мужчина может свернуть горы! – закончил отец Салливан свою речь.

На это Дуглас, наклонившись к Майклу, лихому ирландцу, тихо произнес, стараясь, чтобы никто не услышал:

– Это значит, что умная женщина скорее может заманить приглянувшегося ей мужчину хорошей едой и добрым нравом, нежели большими сиськами и шикарной попой…

Но Айвен услышал, и сделал над собой усилие, чтобы не рассмеяться, а то выйдет глупо.

– Друзья мои! – вновь заговорил отец Салливан, – пока ваши рты заняты, в отличие от некоторых, – тут он посмотрел на ирландцев, – я рассказу вам, что у нас нового…

– Пока вы были в поездке, мы с мистером Дэвидом, мистером Сэтору, мистером Штерном и мистером Циммерманном побывали на ранчо Лос-Меганос, чтобы встретиться с другим гражданином Мексики, что также активно помогает переселенцам с Востока…

– Много наслышаны о нем, друг мой! – решился перебить его приятель, отец Уильям.

– Так я продолжу? – поглядел на него Салливан.

– Замолкаю… Продолжай, друг мой!

– Об этом мы говорили еще в походе, но повторю еще раз. Он приобрел ранчо лет шесть назад и стал натурализованным гражданином Мексики, как и сэр Джон. Это к югу отсюда, ближе к заливу. Нам хватило одного дня чтобы добраться…

– Так вот. Эти два достойных человека давно поняли, что владеть чем-либо при коррумпированных властях ныне довольно проблематично. Другое дело, если сделать эти земли частью Соединенных Штатов, как Техас. Это решает накопившиеся проблемы…

Тут пастор сам немного испугался, что произнес такие вещи вслух, и замолк, оглядываясь в темноту. Ведь даже у стен есть уши. Но все взрослые вокруг сидели спокойно, многие с кружками горячего чая, пропуская медленно по глотку. А дети давно собрались в тесную компанию, весело болтали о своем и возились со щенками.

– Говори дальше, друг мой, эти слова здесь давно витают в воздухе! Власти слабы…

– Вот именно, что слабы, и на эти прекрасные земли заглядываются также французы, англичане, и даже русские. И лучший способ решения проблемы – это поощрять переселение наших граждан в Калифорнию и помогать им, что эти два джентльмена и делают. Мистер Джон приглашает всех нас обосноваться на территориях его ранчо, пока мы не найдем себе местечко…

– Да, это правильно, друзья, потому что оставаться на территории возле форта долго нельзя. Здесь первый пункт на дороге прибывающих переселенцев с востока, места не так много, и надо дать возможность для приема других. Сам сэр Джон этого не скажет, но сами мы должны понимать…

– Можно я скажу свое мнение о властях Мексики? – не преминул воспользоваться паузой Джеро, когда увидел, что падре снова взялся за ложку, пока соус совсем не остыл.

– Давай, но коротко, сын мой, мне еще много есть, что рассказать…

– Я в двух словах, отец Салливан, чтобы моя мысль не пропала в этой прекрасной вечерней темноте приближающейся ночи… Я считаю, что власти Мексики сделали главную, и теперь уже непоправимую ошибку, допустив бесконтрольную миграцию на свои территории. Поясню на простом примере. Чтобы приготовить однородную массу, неважно чего, надо добавлять второе составляющее малыми порциями, при этом постоянно перемешивая. Например, если добавлять крахмал в воду…

– Продолжай, сын мой, это интересно…, – встрепенулся отец Уильям.

– Собственно, уже почти все сказал… Также и переселенцы. Их нужно было добавлять малыми порциями, постоянно перемешивая, чтобы они растворялись среди местных, не образовывая комков, вот и все…

– Да, но они испытывали острую нужду в грамотных людях, чтобы осваивать регион. Чего нельзя достичь с их местным индейским населением. Именно поэтому мы можем пока устраиваться здесь достаточно свободно. Прибытие людей, которые могут создавать хозяйство и ремесла на пустом месте, принесет налоги в казну. Только поэтому они приветствуют миграцию… И, сэр Джон вскоре обещал нам паспорта…

Этим заявлением отец Уильям подвел черту под образным изложением текущих процессов в исполнении неугомонного Джеро. И весьма необычным. Айвен лишь молча ел и внимательно слушал, задумавшись. Сэтору также помалкивал и слушал.

– Повторю про паспорта… Мистер Марш живет ближе к местной власти, что находится в форте Монтерей и чаще там бывает, поэтому он взял на себя труд обеспечить нас документами и похлопотать за нас. Но самое интересное не в этом…

– Говори, друг мой, не тяни! – встрепенулся отец Уильям, как собака, почуявшая дичь.

– Перехожу к самому интересному. Еще в январе этого года в форт Монтерей был направлен бригадный генерал Мануэль Мичельторена, и с ним триста солдат…

– Это я знаю, до нашего выхода случилось, продолжай! Прости, что перебил…

– Чуть позже американская эскадра под руководством командующего Томаса Джоунса прибыла в залив Монтерей. Он решил, что началась война с Мексикой, стал перед фортом и потребовал капитуляции. Губернатор Альварадо не стал оказывать сопротивление, имея на то слишком мало сил, сдал форт и удалился подальше от берегов залива. На ранчо Эль-Алисаль…

– Сейчас творится что-то непонятное! Губернатор так и не вернулся в форт, от его имени дела ведет Мичельторена с войском. Хотя, сам понимаешь, солдат у него слишком мало, чтобы держать власть в Верхней Калифорнии.

– Чудесны дела твои, Господи! – кюре поднял очи к небу стал шептать молитву. Так он берет время, чтобы думать, как уже понял юноша.

Айвену было интересно наблюдать за живым общением двух священников. Соус уже давно съеден, миски у них забрали и взамен сунули по кружке горячего чая с местным медом. Рыжий пес улегся сзади, просунул морду между бедрами хозяина и Дарины, дремал и тихо поскуливал о своем.

– Это значит, что в такой неразберихе местным властям сейчас не до нас…, – резонно предположил мистер Август.

– Вроде этого… Так что будем делать дальше? Про место скажи! – дружно воскликнули Пауль с Мартой, так им хотелось поделиться главным.

– Да! Это, пожалуй, самое главное, но не мог с этого начать, не рассказав о обстановке, – продолжил пастор:

– Переночевав на ранчо мистера Марша, наутро мы вместе отправились к заливу Монтерей, взяв в охрану его солдат. Путь наш лежал прямо через пуэбло Сан-Хосе. И скажу вам – очень неплохое место, удачно расположенное, с большими перспективами, как нам показалось. А к заливу Монтерей вышли в местечке Санта-Круз, где были так любезно встречены служителями местной миссии, что нас пригласили переночевать и покормили.

– Это в северной части залива Монтерей, – поспешил добавить Дэвид, – на правом берегу реки, а рядом на левом расположено светское пуэбло Бранчифорте, где живут торговцы, отставные солдаты и всякие проходимцы, создавая местечку дурную славу. Да и сама миссия сейчас в упадке…

– Да, это так! – не стал спорить с ним Салливан. – Но после того, как мы переночевали в миссии, поехали посмотреть земли вокруг по любезному предложению сэра Марша. И скажу, что нам там понравилось…

– Позвольте, я продолжу! – предложил Питер Штерн. – Да, действительно, мы переночевали в пустом общежитии для местных служителей, и отец Антонио рассказал нам немного об этом месте.

– Миссия Воздвижения Креста Господня основана в конце прошлого века недалеко от поймы реки Сан-Лоренцо. Построена на холме с видом на реку и окружена глинобитной стеной. Священник основатель – отец Фермин Ласуэн. Позже на другой стороне реки появилось светское поселение – пуэбло по-ихнему…

– Но это вступление, друзья, а теперь скажу о самом главном. Места вокруг нам всем очень понравились. Просто рай на земле!

– Но самое главное то, что на следующий день мы объехали земли, что расположены вдоль океана на север. Там между склонами гор и берегом океана идут прекрасные ровные места, годные для устройства полей и земледелия…

– А на склонах, обращенных к югу, сразу за миссией, можно растить виноград! – тут же прибавил Йохан Циммерманн. – Это как винодел, я вам заявляю!

– Да, это правда. Мы так увлеклись, что проехали миль на десять вдоль океана, пока склоны гор не стали подходить близко к берегу. И я вам скажу, те места отличные для земледелия и выпаса животных. И самое главное – они совершенно не заняты, начиная от холма с миссией. Местное население можно встретить только на другом берегу реки. Это Вилья де Бранчифорте, где по нашим оценкам не более двухсот постоянных жителей. Действительно, много всякого сброда… Потом другие поселки идут и далее вдоль залива Монтерей, до самого форта, где расположены власти округа Верхняя Калифорния. Но мы не имели счастья там побывать…

– Самое лучшее расположение, – тут же отозвался Сэтору, до этого молчавший. – Недалеко находятся все процветающие поселения – пуэбло Сан-Хосе, Сан-Франциско, дальше – Сакраменто и Монтерей. И все земли вокруг названных городов постепенно заселяются. То же можно сказать и о землях вдоль залива до самого форта Монтерей. А это значит, что местечко хорошо не только для сельского производства, но и для создания мануфактур, и для торговли. Бухта рядом с устьем реки хороша для устройства причала, как я понял.