Текст книги "Первый Артефактор семьи Шторм (СИ)"

Автор книги: Юрий Окунев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

– Позволь, гляну? – Я подошёл к столу и взял с тарелки кусок колбасы.

– Вы же ездили в Гильдию Артефакторов, да? Сделал, что хотел? И где Антон?

– Он уехал, передав тебе обязанности по моей охране. Просил быть поаккуратнее, – сделав невинные глазки, сказал я. – И да, мы были в Гильдии. Пообщались с местным начальством.

Антон выдохнул:

– Ну, если тебе дали ранг, то можешь глянуть.

Он подтолкнул ко мне артефакт поближе и стал пить кофе, почитывая газету. Он не замечал, как Кефир залез на стол и теперь заглядывал в немногочисленные тарелки и чашки.

– Слюни только туда не пускай, – попросил его мысленно.

– Я же тебе говорил, от меня микробов нет.

– Слюни не микробы, а ещё противнее.

Параллельно я изучал цилиндр. Он оказался достаточно тяжёлым и, несмотря на толстый кожух из лёгкого алюминия, запах себя выдавал: внутри находился свинец. В качестве изолятора выступала, видимо, кожа. Вполне обычная свинцовая батарейка, за исключением магического обрамления.

Во-первых, по корпусу спиралью вилась серебряная нить. Сверху и снизу из серебра были сделаны небольшие площадки – к ним прикладывались пальцы. Это позволяло заряжать артефакт и использовать накопленную силу.

– Разумно, – кивнул я сам себе. – Раз одарённый излучает электричество, то зачем выдумывать что-то чрезмерно сложное. Обычная батарейка, да магический затвор.

Руны по корпусу шли той же спиралью, а снизу и сверху, на торцах цилиндра, шла восточная вязь. Такой закрывали выход для потусторонних сущностей. Интересное решение.

– Сколько занимает зарядка обычно?

– Около часа.

– А хватает на сколько?

– До семи минут.

Я присвистнул. Для опасной ситуации, в которой каждая минута играет огромную роль, наличие запаса сил позволяет измотать противника и выиграть бой.

В моём случае такая мощь позволила бы в принципе вести бой, повышая мои скудные возможности как минимум на ранг. Использование внешней энергии – это как плеснуть стакан бензина на костерок: на мгновение будет вспышка, которая отпугнёт или даже ранит противника.

Семь минут энергии – это как медленно лить бензин из канистры, позволяя пламени гореть ярче и жарче гораздо дольше.

Но Сухов оставался злым.

– В последнее время он не держит больше пяти минут. А его я покупал на свои кровные, с зарплаты!

Он стукнул ладонью по столу, заставив Кефира, который втихаря зажевал одну резанку колбасы, подпрыгнуть над тарелками.

– Понял-понял, сейчас проверю, – торопливо сказал я, стараясь отвлечь Сухова. Иначе он увидит исчезающий в воздухе кусок колбасы.

Ещё раз осмотрев цилиндр, я обратил внимание на контакты. Тот, что был снизу, отвечающий, судя по рунам, за выход энергии, выглядел более потрёпанным. Подёргав его, убедился, что держится он хорошо. Проскользив пальцами дальше, по серебряным нитям, нащупал неровности.

– Тоже не то, – проворчал я.

Теперь на меня смотрел не только Сухов, но и Кефариан.

Сосредоточившись и активировав Взгляд артефактора, я изучил структуру материалов своим проникающим зрением. Энергия внутри цилиндра, в его свинцовой части, выглядела как туго скрученное влажное полотенце: плотное и пухлое. Затем шёл слой серебра для изоляции. Судя по потокам, оно же выступало в качестве выводящих линий на внешние контакты.

– Зачем тогда эти линии? – чуть удивлённо спросил я сам себя, ощупывая корпус.

В следующий момент я мягко провёл пальцем от контакта к серебряной линии по корпусу и увидел искорку. Нет, внешне ничего не произошло, но невидимая искорка энергии, заключённая внутри, выскользнула.

Я поднёс артефакт поближе к глазам и даже не поленился достать небольшую лупу, которую нашёл в комнате Сергея.

– Идиот! – возмутился я.

– Эй! Ты кого назвал идиотом? – рявкнул Сухов. – Мелкий, ты что себе…

– Да не ты, товарищ Сухов, – перебил я его. – А тот, кто это сделал. Он, артефактор, говорил, зачем эти линии по корпусу?

Андрей заморгал, но быстро собрался:

– Продавец сказал, что они выступают в качестве дополнительной защиты.

– Идиот! – снова воскликнул я, уже имея ввиду Сухова, но не уточняя. – Это чистый декор! Да ещё и криво приделали. Смотри: между контактами для зарядки и ними должно быть место, зазор. Контакты соединены с внутренней батареей, и внешние линии создают лишь паразитарные токи, из-за чего постоянно утекает энергия! Видимо вначале зазор был, но крошечным, а со временем из-за механического воздействия, сузился.

– И что делать? – уже менее уверенно спросил Андрей.

– Сейчас сделаем надрез, создадим воздушный зазор, а через алюминий магическая энергия не проходит. Так что всё заработает.

Я уже вытащил из кармана гравировальный нож, как Сухов выхватил батарейку из рук.

– Стоп! У меня ещё гарантия. Отнесём в мастерскую, пусть исправляют косяк.

Он убрал артефакт в карман.

– Дождёмся Антона и сгоняем. Покажешь свой ранг, они прислушаются и поправят всё.

– Ну, есть нюанс, – замялся я. – Тест на сдачу ранга у меня только через неделю.

– И ты трогал мой… – от возмущения он потерял дар речи.

Вот, о чём я и говорил: без бумажки ты букашка, а с бумажкой – артефактор. Неважно, что у меня двести лет опыта. С хвостиком.

– Всё, разговор отменяется, поездка тоже. Ещё и чуть не испортил своим ножом, – Андрей окончательно спрятал батарейку за пазуху и сложил руки на груди, будто я собирался выхватить у него артефакт.

Он встал и направился к двери. У выхода он обернулся:

– Поешь, потом занимайся своими делами. Дождёмся Антона и пойдём пообщаемся с нашими пленниками.

Вот тебе и артефакты. Про запертых в подвале людей, да ещё раненных, я и забыл. Надеюсь, они не голодают. Словно отвечая на мои мысли, Андрей сказал:

– Они почти всё время спят, восстанавливаются. Мальчишка хорош, у него действительно есть талант лекаря. Таких на границе не хватало иногда. – Сухов покачал головой в такт своим мыслям. – А второй – классический боевик с небольшим магическим даром. Сила грубая, но эффективная для разборок. На таких, как на собаке, всё заживает.

– Опять вы про собак, – пробормотал Кефир, усевшись на стул, как человек, и глядя на чашки. Он явно ждал, когда лишний человек уйдёт, чтобы начать пить.

– Хорошо, давайте вечером сходим к ним. Узнаем, кто их послал.

Сухов пожал плечами и вышел.

– Ну наконец-то, ушёл. Серёга, давай, тащи чайник, будем пробовать новый чай.

– Воду я принесу, но чай – обойдёшься. Попробуешь кофе. Может ты после него останешься в адеквате.

Спустя минуту я залил чашку растворимого кофе и по комнате поплыл терпкий аромат.

– Фу, гадость. Горько и противно, – сообщил Кефир после первого теста.

– Могу добавить молока. Видел в холодильнике. Сейчас принесу.

Конечно, богу не пристало носить молочко непонятной магической твари, но, погружаясь в рутину, я отдыхал. Даже будучи богом в прошлой жизни, я старался не забывать о людских радостях, в частности, о еде и вине. Они успокаивали, давая иллюзию контроля даже тогда, когда я находился в самом низу иерархии.

– На, пробуй, – я залил чашку молоком наполовину, а также сыпанул сахара. – Теперь у тебя молоко с привкусом кофе. Почти детский коктейль.

Лис с интересом обнюхал чашку, заставляя усы трепетать. После чего медленно глотнул.

– Да, прозрачный, этот вкус гораздо приятнее. И не такой горячий.

Он с удовольствием допил и облизнулся так, что казалось язык сейчас в глазнице застрянет. Затем он потянулся, как человек, который долго сидел за столом, и спрыгнул на пол, уже в естественной позе четвероногого.

– Что ж, у тебя есть время поиграться с теми камушками, что ты набрал. Время идёт, поэтому нам нужно найти Инъектор. Пока он не рванул к демонам собачьим.

Сказав это, он замолк и потряс головой.

– Вот, смотри, уже довели меня со своими собаками! Скоро кусаться и лаять начну. И деревья метить!

Он возмущённо вышел из столовой, давая мне время побыть в тишине. Нужно было решить, что делать дальше.

Во-первых, а также, во-вторых, и даже, в-третьих, нужно найти Инъектор. Чтобы восстановить свои силы, вернуть долг Кефариану, предотвратить взрыв. Последнее необходимо сделать дней за девять.

Также нужно защититься от лишнего внимания со стороны родственников, конкурентов и прочих недоброжелателей. Из-за них бы я затянул поиски до максимума, но задача номер три мешает. А если я найду артефакт, то об этом узнает Воронова.

Я с недовольством посмотрел на браслет на левой руке. Чтоб вам икалось, бабушка. Интересно всё-таки, как она умудряется быть такой молодой? Не лечебная же магия так делает? Процесс старения она не тормозит, это противоречит циклу перерождения.

Плюс срочно нужны деньги, чтобы оплатить ремонт дома. В прошлой жизни у меня был свой небольшой храм, но стройкой я не занимался. Так что со шпателем по стенам не полезу.

Единственное решение, которое я сейчас вижу, если не говорить социальную помощь, которая явно мне не положена и в существовании в этом мире которой я не уверен, это работа по моему профилю.

Артефакты.

Они помогут найти Инъектор, позволят усилить появившийся Дар, выстроить защиту и оказать влияние на людей. А когда я смогу провести ритуал, который так неудачно прервали в прошлом мире, то поднимусь на следующую ступеньку в божественной иерархии.

Да, пока у меня нет ранга, но артефакты для личного использования никто не запретит. Плюс можно походить по соседям, предложить им что-то простое. Вместо печенья на разнос – артефакты.

Кивнув самому себе, я унёс со стола свои тарелку и чашку, быстро помыл. Убрал остатки еды в холодильник и поднялся наверх, в комнату Сергея.

Переставил стол, чтобы на него падало больше света, убрал всё лишнее на кровать, предварительно накрыв её пластиковыми мешками для мусора. Разложил имеющиеся инструменты и материалы. Включил настольную лампу и принялся за работу.

Сначала я изучил инструмент. Граверу требовалось заточка и укрепление рукояти. Плоскогубцы из обычного строительного были великоваты, но меньше я ничего не нашёл. Набор стамесок, надфиль, мелкие отвёртки для тонкой механики в картонной коробке. Баночки спирта и растворителя.

– Для старта сгодится.

Материалов для работы у меня было тоже немного: кое-что из обычных кристаллов, что накопил ещё Сергей; купленные в гильдии гематит и флюорит, платиновая проволока в стальной обмотке; резаная серебряная монета; медная пластинка; кроваво-красный кусочек металла, наполненного силой под самую завязку.

– Ещё коробка!

Я достал из шкафа картонную коробку, убрал остатки скотча, предварительно убедившись, что в нём ни капли магии, сложил на краю стола.

– Будем делать Следопыта.

– И как это будет? – появился рядом со мной лис и сунул любопытную морду на стол. – О, моя коробочка!

Он положил лапы на картон, стянул на пол и улёгся поверх неё.

– Твоя? Получается, это ты там сидел за дверью с птичкой?

Кефир приоткрыл один глаз.

– Было дело.

– Давно?

– Ага.

– А как вышел?

Он демонстративно зевнул и отвернулся. Но потом пробормотал:

– Время пришло.

Лис явно хитрит и не рассказывает слишком многое. Но вроде он скорее за меня, чем против. Учитывая, что союзников в этом мире у меня нет, пусть будет хоть такой.

Следующий час я потратил на то, чтобы раскроить имеющиеся поисковые камни – флюорит и гематит, – на мелкие кристаллики. Я старался делать их максимально плоскими и ровными. В итоге получилось двадцать четыре кристаллика по двенадцать каждого вида.

Теперь их нужно было разместить на основе, которая будет выполнять, как чисто механическую функцию, так поддерживающую магическое поле. Для неё я взял прямоугольную медную пластину и отрезал от неё квадрат, оставив в стороне полоску металла.

Первым делом я разложил кристаллы по кругу, создавая своего рода циферблат или шкалу компаса. В принципе, Следопыт действительно похож на компас, только вместо намагничивания, используется зарядка энергией нужного атрибута: если нужно искать тепло, то заряжаем огнём, если воду, то водой и так далее. Подобное тянется к подобному.

А дальше в дело вступает артефактор, который способен настроить подобный прибор на нужную «волну» и сузить спектр поиска. Например, чтобы при поиске ветра мы не потерялись на берегу моря в сезон бурь.

Собрав круг из камней, где гематит чередовался с флюоритом, я положил руку над предварительной версией Следопыта и аккуратно направил на него свою энергию.

Артефакторы не могли работать только за счёт внешних сил, они были обязаны концентрировать и свою энергию. Дар чистым потоком лился внутрь материала, постепенно напитывая его, как влага напитывает землю. Чтобы потом могло вырасти что-то живое.

Медь слегка звякнула, камни задрожали на пластине. Работает! Основа готова.

Теперь нужно было бы проверить указательную часть, но подходящего материала у меня нет. Нужно найти хризоколлу или иной материал с атрибутом ветра или воздуха. Что это может быть?

– Пойду посмотрю, может где-то в доме остались артефакты или материалы с атрибутом ветра. Надеюсь, что грабители утащили не всё, – сказал я лису, поднимаясь со стула.

– Я с тобой. – Подскочил он следом.

– Может снова поможешь мне, Кефирчик? Разнюхаешь, что да как? – Подмигнул я.

– Чтобы ты ещё раз нарвался на палача? В смысле, Гончую.

– Палач?

Кефир сделал вид, что ничего такого не сказал, но потрусил вперёд, проходя сквозь закрытую дверь.

Мы пошли по пустому коридору, заглядывая в двери, что попадались нам по пути. Кладовка, спальня, подсобка, комната родителей.

Я остановился, чувствуя, как сердце, принадлежавшее Сергею, выскакивает из груди. Вот здесь всё было перевёрнуто, стены во многих местах пробиты, а сейф, встроенный в кирпичную кладку, выворочен и частично оплавлен.

Толстая металлическая дверца была погнута, край поцарапал паркетную доску. Содержимое отсутствовало. Видимо хоть что-то ценное там было. Или же наоборот – сразу было пустым. Почему-то память Сергея подсказала такой вариант.

В любом случая я осмотрел сейф и убедился в качестве металла и работы. Магия была в основном в замке, плюс тонкий слой напыления на дверце – скорее всего антипоисковая магия. Сейчас у меня нет инструмента, чтобы использовать сейф, но пропасть такому нельзя.

Кефир нарочито громко принюхивался, показывая, что он тоже работает. При этом он вальяжно расхаживал на задних лапах, уперев передние в бока. Его рыже-синяя шерсть блестела и сверкала в свете горящей наполовину люстры.

На всякий случай я заглянул в дыру в стене, в которой раньше находился сейф, но и там ничего не нашёл. Ещё немного изучив спальню, я вышел, чувствуя глухую тоску. Моё тело горевало по ушедшему времени. Тому, к которому я не принадлежал.

– Ты обратил внимание? – задумчиво спросил Кефариан.

Я вопросительно посмотрел на него.

– Личные вещи, кроме одежды и спальных принадлежностей, тоже забрали. Ни фотографий, ни статуэток, ни картин с бижутерией. Не верю, что это всё им нужно было.

Я тоже озадачился, но ответа не видел. Тем более в других комнатах разгром и беспорядок из раскиданных вещей присутствовал. Иногда на полу лежали вполне ценные украшения, парочка инкрустированных ножей и даже одна шпага.

– Ого! – восхитился Кефир. – У вас в доме был фехтовальщик?

Подобрав шпагу, я уверенно встал в позицию и нанёс резкий удар в пятую защиту. Тело удивительно легко восприняло приказ.

– Видимо я занимался фехтованием.

– Видимо? – удивился Кефир.

Теперь пришла моя очередь отмалчиваться. Я постарался сделать вид, что изучаю шпагу. Ничего выдающегося, просто красиво украшена гарда, но за клинком ухаживали.

Мы спустились на первый этаж, стараясь не касаться сломанных перилл. Однако прежде, чем идти по комнатам, я вспомнил спуск в тюрьму в западном крыле. Там потайная дверь открывалась только даром.

Я залез под лестницу и начал шарить по стене и полу в поисках подсказок. Затем сосредоточился и призвал Дар. Лёгкий ветерок проскользнул по стенам и провалился в какую-то щель.

– Здесь что-то есть, – сообщил я, и лис оказался рядом со мной в мгновение.

Я продолжил искать руками в полутьме под лестницей, а лис вынюхивал, фыркая, как лошадь.

Наконец, я нащупал небольшую ямку в стене, куда хорошо ложилась ладонь. Сосредоточившись, я пустил толику Дара в эту нишу. Несколько секунд ничего не происходило, а затем стена под рукой задрожала и отъехала в сторону.

Внутри оказалась небольшая комната, слева от меня белели квадраты включателей. Нажав на ближайший, я наблюдал, как, мигая, стали включаться флюоресцентные лампы на потолке.

Как только белый, режущий глаз свет наполнил помещение, первым делом в глаза бросилась надпись, сделанная красными корявыми буквами: «Смерть богам!»

Глава 11

Следопыт

Госпожа Воронова сидела в своём кресле и внимательно смотрела на пустой камин через бокал с красным вином. Маслянистые разводы на стенках указывали на высокое качество, как и божественный аромат.

– Шираз. Он попросил шираз, – задумчиво произнесла она, после чего одним глотком допила остатки в бокале.

Только после этого она посмотрела на Антона Черкасова. Оперативник антитеррористического подразделения с огромным опытом, которого она назначила нянькой для своего внука. Потому что на сто процентов ему доверяла.

Этот улыбчивый мужчина, похожий на дальнего родственника, обладал силой, которая была непонятна ей, но вызывала трепет и уважением у всего отдела. Но сейчас этой силы словно не бывало: перед ней стоял сгорбленный и испуганный человек.

Она видела такое. После того, как человек проходил через плен, пытки и позднее спасение. В момент, когда он уже сдался и сломался.

– Гончая вывернула меня, а затем и господина Шторма, – сказал Антон, глядя в пол. – Мальчик аж упал на колени, но потом заново поднялся и продолжил с ней говорить.

Черкасов поднял глаза и посмотрел на Воронову.

– Я еле доехал до дома, только чтобы не показать ему свою слабость. Вы просили его защищать, но от такого…

Антон не задрожал, не заплакал, не раскис. Он оставался собой, несмотря ни на что. За это его и уважали. Он просто сжался и окаменел, превращаясь в мёртвую скалу, способную вынести любой удар. Не чувствуя боли.

– Ты не виноват. У Церберов высший приоритет, и мы все обязаны с ними сотрудничать, – спокойно сказала Воронова. Её красные глаза горели неприятным пламенем. – Однако у всего есть пределы. Пусть семейство Шторм позволило себе пойти против воли Совета, посягнуть на безопасность человечества, Сергей не ответственен за прегрешения родителей. Унижать его таким образом – значит унижать и меня. Я свяжусь с Церберами, и мы поговорим.

Черкасову не понравилось, как это прозвучало. Он прекрасно понимал, к чему может привести такой разговор людей, находящихся на второй ступени власти. Понимал и молчал. Его миссия оставалась той же: приглядывать за мальчишкой и следить, чтобы он нашёл ключ к загадке.

* * *

Надпись «Смерть богам!» горела красной кровью на потёртом и грязном знамени. Бывшее ранее белым с синей каймой по краю, сейчас знамя казалось серым, потерявшим всю силу и задор. Тряпка на потрескавшейся от времени палке.

Однако надпись продолжала гореть. Продолжала привлекать внимание. Пахнуть кровью.

Не чувствуя ног под собой, я сделал два шага и коснулся ткани. Шершавая и очень дешёвая.

– Делали из подручных средств. Уже там, наверху, – глухо сказал Кефариан.

Что ж, сомнений в том, что он находился рядом с прадедом в день Штурма больше не было. Я молчал, боясь спугнуть его.

– Их фланг разбили. Большинство полегло на лестнице. Гусеницы вязли в мраморе, как в болоте, а противовоздушные ракеты не справлялись с потусторонними сущностями, что призывали Верховные. Лишь небольшая горстка прорвалась наверх.

Лис замолчал, покачивая головой.

– Твой прадед написал это, – он кивнул на знамя, – чтобы подбодрить выживших. Написал кровью павшего товарища. Сказал, что на знамени будет кровь всех павших, чтобы они могли пройти этот путь вместе с ним.

Отступив на шаг, я ещё раз осмотрел знамя. Сколько же нужно было силы воли, чтобы пойти наперекор богам? Что заставило людей подняться, собраться и бросится вперёд? Неужели местные божественные силы настолько плохо относились к людям, что те не смогли терпеть?

Что-то не складывалось в картинке, ведь обычные люди смогли построить города, у них были страны, а воевали они не копьями и камнями, а продвинутым вооружением! Значит не так уж на них давили.

Не найдя ответа на свой вопрос, я осмотрел комнатку. В ней, помимо знамени, оказался манекен с военной униформой, офицерская наградная сабля, пистолет с гравировкой на рукояти и горсть патронов и гильз.

А ещё на правой стене висела фотография. Большая, формата А4, если не больше. На ней улыбались и обнимались десяток человек. Они были испачканы копотью и кровью, форма была разодрана, у троих были серые повязки и у одного – костыль. Но все они были в этот момент счастливы.

Судя по цветам: фотографировали ночью. Лица подсвечены вспышкой, делая их чуть неестественными. На фоне тёмные нагромождения колонн и камней. На краю видного неба висит луна.

Первым из людей я узнал прадеда, второго слева: он походил на моё отражение в зеркале. Через одного стоял морщинистый мужчина, похожий на Романа Чумова из Гильдии Артефакторов. Видимо это Чума, которого упомянул Кефариан. Крайний справа показался похожим на бабушку Воронову, а в самом центре явно находился предок Роксаны Приваловой.

Лица остальных казались незнакомыми, но я подозревал, что это десятка – те самые, кто добрался до самих Богов и смог выжить, получив «облучение» Даром.

Под фотографией к стене прислонили стальной щит. Классический рыцарский треугольный щит. Разве что казалось, что его сначала засосало в измельчитель, но в последний момент успели вытащить. Низ был порублен на куски, а остальную часть закрутило.

Из любопытства я изучил и фотографию, и щит. Стоило мне прищурить глаза, как по ним ударил светлый, почти белый поток энергии.

– Инъектор? – удивившись вскрикнул я.

Лис моментально оказался рядом и коснулся лапами металла. Затем он демонстративно отвернулся и молча вышел.

– Ах, да. Ты говорил, что он круглый. Я тоже так думаю, – сказал я, но из комнаты не вышел.

Я также коснулся металла и попробовал посмотреть на него, не открывая век при помощи Взгляда артефактора. Так было проще. Щит оказался напитан энергией воздуха. Она мощным водоворотом концентрировалась в центре и узкими потоками шла к краям, где сталкивалась с заклёпанным краем и возвращалась обратно.

– Стальная пластина, заряженная энергией с атрибутом ветра. Но не артефакт.

Потоки были слишком хаотичными и нелогичными. Толку от них было немного, несмотря на огромный запас, циркулирующий внутри. Они выстроились в подобие системы только благодаря особенностям структуры самого щита. Как река, которая прокладывает русло по пути наименьшего сопротивления.

Трогать щит не нужно было и моё чутьё и опыт прямо мне об этом говорили. Но с другой стороны, что может быть лучше в качестве фильтра, чем предмет, который обладает той же энергией, что и искомый?

Я не сомневался, что этот щит получил удар силой, что вырвалась при смерти бога ветра и воздуха. Иначе это не объяснить. А значит артефакт, который хранит большую часть энергии того бога, имеет те же характеристики.

Нож для гравировки оказался у меня в руках незаметно. Чуть отставив кисть в сторону, я выбирал место, где отрезать, как выбирает шеф-повар кусок мяса на туше, чтобы приготовить идеальное блюдо.

Малейшая ошибка, и поток, закупоренный внутри металла, вырвется наружу и сметёт меня вместе с частью дома. Такая сила может оборвать даже нити цикла перерождения, не говоря о жизни обычного смертного, которым я сейчас являюсь.

Пока смерть не входит в мои планы.

Я подобрал три места, в которых потоки становились слабее и создавали что-то вроде островов без движения. Мёртвые зоны. Если я смогу вырезать один из них, то у меня будет подходящий указатель и ничего не испортится.

Наконец я решился. Перехватив нож поудобнее, коснулся лезвием поверхности щита. Надавил. Буквально через мгновение почувствовал, как закружилась голова. Поток ветра внутри металла уже почувствовал чужака и начал затаскивать его в воронку смерча.

Но это была одна причина. Вторая же крылась в особенности резьбы у артефакторов. Безусловно, качество резца или гравировального ножа играет огромную роль. И всё же главный нож – это воля и Дар самого артефактора.

Только через усилие возможно обработать некоторые материалы и наделить их особыми свойствами. Если же говорить про удивительные материалы, то запаса мощи нужно ещё больше, ведь они защищаются от посягательств внешних сил: такие материалы уже выстроили за годы и тысячелетия свой внутренний баланс, и теперь не хотят ничего не менять.

Если передавить, то материал просто «выдохнет» или взорвётся. Магия выйдет, обжигая мастера. Это ещё одна причина, почему сложно работать над серийными артефактами: каждый материал индивидуален.

Но всё же я аккуратно и сильно давил на гравёр, погружая его в воздушный металл. Волосы на голове затрепетали от порывов несуществующего ветра. По пальцам пробежал холодок. Соседние потоки, окаймляющие «островок» заходили волнами, сбивая с ритма другие потоки.

Пришлось остановиться, замереть, как глубоководной рыбе, которая почувствовала проплывающую мимо акулу. Не дышать.

Течение внутри металла вернулось к исходному, и я продолжил делать надрез. По лбу уже тёк пот, я погрузился внутрь металл всего на доли миллиметра. Такими темпами я кончусь быстрее, чем кубик льда на июльском солнце.

Сначала я думал прорезать щит на всю глубину, но теперь понял, что мои способности и инструменты не позволят мне такую роскошь. Нужно что-то менять.

«Мне не нужна шпала, чтобы ехать по ней. Мне нужен лёгкий указатель, стрелка компаса, которая укажет направление», – подумал я и изменил подход.

Угол надреза стал иным: теперь я нажимал на гравировальный нож не прямо, а под углом. Быстрый надрез, потом ещё один, и ещё!

В лицо плюнул поток ледяного воздуха, и тончайшая иголка со звоном упала на пол, после чего замерла.

– Хорошо, что не в глаз, – вылизывая шёрстку, прокомментировал Кефир, усевшись в дверях.

Я тяжело дышал, словно только что вырезал череп мамонта из цельного алмаза. Руки тряслись. Всё-таки со смертью в прошлом мире я потерял многое. Гораздо больше, чем думал.

– Зато у нас теперь будет артефакт для поиска. Осталось всё собрать воедино.

Я выключил свет и вышел из закрытого мемориала прадеда. Панель медленно за мной закрылась, скрываясь в темноте под лестницей. Интересно, Лиза знала про это место? Или только про подземелье? И есть ли ещё в доме что-то подобное?

Если бы я не обрёл Дар семьи Шторм, даже такой слабый, не смог бы заглянуть за кулисы прошлого. Кефариан шёл рядом со мной в комнату Сергея. Как только мы вошли, он сразу же улёгся на картон коробки и задремал.

Усевшись за стол, я достал заготовку Следопыта и медленно, очень аккуратно, стал опускать стальную стрелку, напитанную ветром, на подготовленные заранее плоские кристаллы.

На высоте нескольких сантиметров, она задрожала и начала сопротивляться, чуток изгибаясь. Усилив напор, заметил, что тонкий металл изгибается всё сильнее.

«Надо было потолще брать. Но тогда могло рвануть», – думал я, застыв над артефактом.

Но почему они сопротивляются? Это материалы одного класса, сталь даже проще самых простых кристаллов. Неужели огромный запас энергии внутри делает металл особенным?

Пришлось остановится, убрать стрелку, присмотреться. Несмотря на то, что в щите это место обтекалось, всё равно оно было напитано энергией. Если смотреть на тончайшую полоску профессиональным взглядом, можно было бы представить, что перед нами река ветра: сталь выступала руслом, а поток шёл с одного края к другому по верхней поверхности, а обратно – по нижней.

– Плохо. – Понял я проблему. – Такой поток, как смерч. Только вместо того, чтобы затягивать – отталкивает от себя энергии.

Что с этим делать? Купить или найти более подходящий материал? Нет времени и денег. Прочертить контуры? Стрелка слишком маленькая. Пойти за новым металлом, выбрать более подходящее место и побольше? Один раз повезло, а во второй может так не сложиться. Не говоря о том, что я еле вырезал эту крошку, а на побольше меня просто не хватит!

Откладывать в долгий ящик нельзя. Нужно начинать поиски прямо сейчас. Однако пока поисковый артефакт не собран, ничего не выйдет.

– Ну, была ни была, – подбодрил я сам себя и встал со стула.

Кефир приподнял голову.

– Пора резать! – объявил я и приступил к нанесению контура.

Защитный контур – это продвинутая технология резьбы по материалу. Только в этом случае вырезаются не руны или вязь, а фигуры и схемы. Таким образом идёт воздействие на структуру, что позволяет управлять потоками внутри него: усиливать, ослаблять, фиксировать.

На полоске в полмиллиметра и толщиной и того меньше, гравировать контуры было ещё тем вызовом, но выбора у меня сейчас было немного. Так что пришлось начать.

Я прорезал тончайшую линию, фактически не касаясь гравёром металла, делая это усилием воли и Дара. Она шла вдоль краешка стрелки по всему периметру. Затем несколько линий по диагонали и одна милая завитушка на том конце, который бы показывал на компасе на юг.

Перевернул. Одна прямая линия прямо по центру, на месте, которое как пик выступало из материала – место, где сходились надрезы, когда я удалял кусочек из общего материала.

– А теперь будешь дружить?

Взять невесомую стрелку на кончик гравировального ножа, опустить её на основу поискового артефакта. За полсантиметра до кристаллов стрелка подпрыгнула, но не улетела, а словно ожила и закрутилась по кругу. Перекинув нож, аккуратно придавил, чтобы между стрелкой и кристаллами оставался едва заметный просвет.

Стрелка на мгновение замерла, а затем указала на меня.

– Ну, возможно в тебе действительно есть немного ветра, – задумчиво сказал Кефариан.

Он вдруг оказался у меня за плечом, стоя передними лапами на мне, а задними на спинке стула.

– Кефир! Не пугай! – рявкнул я на него, а потом спросил: – Слушай, а когда ты успел так измазаться?

– В смысле? – не понял Кефир.

– Посмотри на себя! Словно в побелке повалялся. Почти мухомор!

На рыже-синей шерсти лиса выступали белесые пятна, которые выглядели пятнами краски от рук пьяного маляра. Больше всего таких пятен было на спине, но досталось и лапам, и хвосту. Только мордочка оставалась чистой.

– Тебе пора навести порядок в доме. Не ради исторической ценности, а элементарной гигиены! – возмутился Кефир, остервенело вылизывая белые пятна.

– Ты, конечно, прав, но кажется не в этом дело.

Чем сильнее лис вылизывался, тем сильнее осыпалась шерсть и, медленно падая на пол, исчезала. Под ней показалась чуть светящаяся кожа с красными пятнами.