Текст книги "Первый Артефактор семьи Шторм (СИ)"

Автор книги: Юрий Окунев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

В голове сразу мелькнуло несколько идей, как это можно использовать в бою и в быту.

Интересным показался раздел «Божественные камни» с какими-то невероятными свойствами и цветами. Например, кристалл, который переливается всеми цветами радуги и пахнет кокосом, если слишком сильно на него надавить.

Однако я обратил особенное внимание на пометки, оставленные Сергеем на полях драгоценного камня под названием «темпестит». Судя по надписям «это оно!», «надо узнать о поставках» и прочих подчёркиваниях, камень его очень интересовал. К сожалению, страница с его свойствами была вырвана из книги.

Посмотрев на правую руку, на которой осталась лишь едва заметная красная линия на том месте, где был браслет, я подумал: «Может это был как раз темпестит? Надо будет спросить, когда чуть разгребу дела».

Рядом с книгой обнаружились простые инструменты: гравировальный нож, нашпиль, небольшие стамески. Ничего серьёзного, но я им радовался, как старым знакомым.

Проверив библиотеку Сергея до конца, больше не нашёл ничего интересного. И это был странно: для артефактов, даже базовых, нужны не только материалы, но и методы обработки, и руны, и вязь, и даже черчение. Ничего этого здесь не было.

Либо Сергей не дошёл до такого уровня, либо книги хранились в другом месте.

– Шторм! Ты где?

От размышлений и планов меня отвлёк голос Андрея. С грустью оторвавшись от книги с инструментами, я засунул драгоценную картонную коробку в шкаф, спрятав между маек и штанов. После чего взял книгу подмышку, инструмент засунул в карман вместе с серебряной монетой и горстью камней, после чего вернулся в западное крыло.

– Ты где пропадаешь? Врач приехал. Тебе тоже нужно показаться. – Сухов выглядел недовольным.

– Какая забота, – притворно вздохнул я.

– Не моя, – проворчал он.

Оказалось, что за мной послала Елизавета.

– Пока его не посмотрите, никуда не уеду. – Услышал я, подходя к её комнате.

– Куда уже вас решили забрать, уважаемая Елизавета Васильевна?

Ко мне повернулись все сразу: и Лиза, лежащая в кровати, и врач, тощий и длинный как палка, стоявший у изножья кровати, и Антон, который с хитрой улыбкой держал руку за лацканом пиджака.

Надеюсь, он не собирается пристрелить врача? Мне и так хватает проблем!

– Молодой человек, а вы кто? – спросил врач.

У него было длинное холёное лицо, тяжелая нижняя челюсть, будто он сейчас издаст лошадиное ржание и откусит тебе пальцы. Короткие, седые на висках русые волосы. Одет он был в приличный длинный костюм, в руках – кожаный портфель.

На руках врач носил три перстня, два из которых были простенькими артефактами. Ещё один артефакт, уже посложнее и посильнее, висел у него на груди на цепочке, в форме ручных часов.

– Я Сергей Шторм.

Лицо врача резко изменилось. С самодовольно-возмущённого оно стало испуганным.

– Простите, господин Шторм. Не признал в вас юного наследника, – чуть суетливо извинился врач. – Я слышал о случившемся. Это невероятная дерзость! Куда смотрит полиция? Примите мои соболезнования, молодой человек! В таком юном возрасте потерять всю семью…

Я уже открыл было рот, чтобы спросить доктора о том, что он знает, но Лиза на кровати сделала страшные глаза, и пока я чуть закашлялся (от смеха), она взяла разговор в свои руки.

– Евгений Сергеевич, спасибо вам за поддержку. Осмотрите, Сергея Ивановича, пожалуйста. За последние дни ему также пришлось пережить многое. Я не хочу, чтобы он заболел или того хуже.

Пока врач кивал Елизавете, я показал ей язык, после чего сделал невозмутимое лицо, чем вызвал широкую улыбку у Антона.

Врач пригласил меня присесть на стул рядом с постелью Елизаветы, чтобы меня было удобнее осмотреть.

Евгений Сергеевич аккуратно изучил моё лицо, померил температуру электронным градусником, попросил расстегнуть рубашку, чтобы прослушать грудь фонендоскопом. Проверил рефлекс на коленке и, конечно, попросил сказать: «А-а-а-а», пока он глядел ко мне в горло.

Затем он направил на меня руки и просветил зелёным светом. Прошла головная боль и перестали чесаться ссадины на руках после драки. Очень приятная магия!

– Физические вы более или менее здоровы, молодой человек, – сказал врач. – Требуется выспаться, наладить питание богатое протеином для роста и микроэлементами для крепкой иммунной системы. А также спорт! И всё будет в порядке. Осталось проверить последний показатель.

С этими словами он взял в руки часы на цепочке, откинул крышку и показал внутренности артефакта. Там оказалась шкала, набранная из небольших бледно-оранжевых кристаллов, соединённых небольшими серебристыми скобами.

– Последовательное подключение, умно, – не удержавшись, сказал я вслух.

– Вижу вы разбираетесь, – с каким-то самодовольством сказал доктор. – Новейшее изобретение. Позволяет тестировать магическое отклонение. Например, если Дар ослаб по какой-то причине или наоборот слишком высокий из-за чрезмерной стимуляции.

Я не успел придумать причину его остановить: он навёл прибор на меня и с интересом стал смотреть на показания. Моё сердце замерло, готовое разорваться на лоскутки.

– Ничего не понимаю, – пробормотал врач.

Он тряхнул, словно градусником, своим артефактом и снова навёл на меня.

– Не работает! – теперь в его голосе звучало возмущение. – Отдал за прибор столько денег, а он не работает!

Он перевёл артефакт на Лизу, затем на Антона. Тот никак не отреагировал.

– Позвольте?

Евгений Сергеевич перестал возмущаться и размахивать руками. Посмотрел на меня, будто впервые увидел. Потом на руку, которую я протянул в его сторону.

– Вы что-то хотите, молодой человек? – с подозрением спросил доктор.

– Позвольте, я гляну на ваш механизм. Обещаю, ничего не ломать, – с вежливой улыбкой сказал я.

Врачу потребовалось почти двадцать секунд, чтобы осмыслить мой вопрос.

– Господин Шторм, со всем уважением, – начал он медленно. – Но мне кажется, что каждому человеку нужно заниматься своим делом. Например, я – магистр Дара жизни, плюс дипломированный врач. Я лечу людей, понимаю как это делать.

– А я занимаюсь артефактами и понимаю, как их делать. И чинить.

Мои слова его не убедили, поэтому пришлось предложить другой вариант.

– Тогда предлагаю спор: я чиню ваш прибор. Если всё получается, то вы платите мне справедливую на ваш взгляд цену. Если нет – то я покрою ремонт у профессионала по полной ставке или даже покупку нового. По рукам?

Врач задумался, но в итоге коротко кивнул. С лёгким бормотанием он отдал артефакт мне.

– Если магометр сломается окончательно – оплатите ремонт, – убеждая скорее себя, сказал он.

Я уже не слушал старика и внимательно изучал конструкцию. Она не была лишена изящества, но при этом всё равно оставалась тяжеловесной и не такой продвинутой, как браслет, который бабушка навесила мне на левую руку.

На каждой оранжевом кристалле селенита были рунические письмена, сами кристаллы соединялись между собой серебряными проводками-скобами. Маленький размер был выбран явно для того, чтобы сократить время ожидания – большой кристалл будет долго прогреваться.

Подложка «циферблата» была сделана из тонкой металлической пластины, покрытой эмалью с нанесением отметок: от «мёртв» через «ноль» к «одарённый выше среднего». Золотистый корпус был на самом деле из титана – лёгкий, прочный и дорогой.

Проблема нашлась вскоре: между первым и вторым кристаллом разошлось крепление, слишком тонким был проводок. Ничего было говорить о том, чтобы починить его или спаять. Решение пришло через пару мгновений.

Я положил магометр на стул, сам достал серебряную монету из кармана, осмотрел резец, который прихватил из комнаты и быстрым движением отрезал от монеты тонкую полоску металла. А затем – ещё одну. От второй я отрезал серебряную нить.

Первой я отсёк ребристый край, а из второй сделал новую скобу. Скрутив её по подобию прошлой, я вставил её в пазы, проверил остальные (парочка шаталась), после чего направил прибор на Евгения Сергеевича. Кристаллы загорелись приятным светом и остановились на указателе «выше среднего», не дойдя до последнего кристалла.

– Вы одарённый человек, – сказал я, протягивая артефакт обратно.

Врач изучил свой драгоценный прибор, после чего просиял.

– Вы не меньше, молодой человек! Взять и починить такую сложную систему, так быстро! Вы настоящий артефактор!

– Да-да, настоящий артефактор семьи Шторм, – поддержала его Елизавета.

Я хотел оправдаться, но мысленно махнул рукой.

– Но давайте проверим, что покажет нам прибор!

Лиза показала результат выше среднего, а затем доктор навёл его на меня и через мгновение вдохнул, а выдохнуть забыл. Лиза подскочила с кровати и вперилась в показания. С глазами полными удивления она прочитала:

– Мёртв.

* * *

Роксана Привалова открыла глаза и увидела противный белый потолок. Сколько раз в детстве они видела его и как сильно его ненавидела не знал никто кроме неё. И брата. И вот, спустя столько лет, опять.

– Медсестра, – тихо позвала девушка.

Такие потолки, а ещё мерно-раздражающие звуки и успокоительно-отвратительные запахи были только в одном месте: в больнице. Она прекрасно понимала, почему здесь оказалась.

Сергей Шторм и его новые способности.

Как она сейчас хотела выжечь ему Дар! Также, как она сделала это с его старшим братом. Пока Сергей был беспомощен, они могли дружить и даже встречаться: её семья долго думала, прежде чем отказалась от мысли о браке. Будущей княгине нашли более интересную партию.

Но теперь, когда он стал одарённым, он представлял угрозу. Как наследник Хранителей и как свидетель.

– Медсестра! – громче и настойчивее позвала Привалова.

Через мгновение в палату зашла женщина в белом, но не медсестра.

– Как себя чувствуешь, Роксана Юрьевна? – спросила госпожа Воронова.

Её красные глаза смотрели внимательно, как на жертву, попавшую в ловушку. Девушка сжала губы.

– С каждой минутой всё лучше. Что со Штормом? Надеюсь, он погиб от моего пламени?

– Так это ты его хотела убить? – изогнув бровь спросила Воронова.

Девушка осеклась.

– Нет. Он направил поток воздуха на мой огненный шар, и он взорвался. Меня контузило, а его должно было зажарить.

Бабушка Сергея покачала головой.

– Какой умный мальчик. – Затем она строго посмотрела на Роксану. – Я запрещаю тебе наносить ему вред в дальнейшем.

– Он жив, – не спросила, а утвердительно сказала девушка. Её накрыл гнев, горячий, как лава.

– Не только жив, но и отправился домой.

– Что⁈

Роксана вскочила с постели и системы запиликали. Наконец прибежала медсестра, но по движению Вороновой вышла.

– Он не опасен. Помолчи, – остановила девушку Александра Валерьевна. – Он очень слабый маг. И то, что мы видели – скорее всего изначальный выплеск при раскрытии Дара. Да, у него он открылся поздно и, видимо, только благодаря стрессу.

Роксана клокотала от гнева, но слушала.

– А теперь его задача – найти нам Инъектор. Благодаря силе ветра он получит доступ к тем местам, которые ранее ему были недоступны. Думаю, это поможет решить мою задачку.

– А если он решит использовать его против вас? Если он его ещё не использовал! – Роксана не верила, что Сергей сам открыл Дар.

– Ты можешь думать, что хочешь, помощница, – строго сказала Александра Валерьевна. – Но, если хочешь остаться на должности и заслужить доверие отца – быстро приведи себя в порядок и прекрати разводить истерику. И так чуть сама себе голову не оторвала.

Роксана почувствовала себя так, словно ей врезали по лицу. Щёки загорелись.

– А что касается попыток использовать что-то против меня… Я подстраховалась. Он не сможет этого сделать.

Воронова вспомнила браслет, который собственноручно надела на внука. Старая, дорогая вещь. Опасная. Но куш того стоил.

Когда Воронова ушла, Роксана продолжила смотреть в ненавистный белый потолок. Копить свою злость. Сергей не только её опозорил, но и обокрал. Смешал все карты.

Так что осталось пойти к единственному человеку, который никогда её не подставит и не бросит. К брату.

– Жаль, что мы не смогли договориться, Серёжа, – пробормотала она. – Теперь извиняться ты будешь на коленях. По уши в крови.

После чего встала с койки и, игнорируя щебетание медсестры, принялась собираться.

Глава 6

Бесценное наследство

– Мёртв? Это шутка такая, да?

Мне было совсем не смешно. Вот прям от слова «категорически не», пусть это и два слова. Какая-то мелкая хрень сейчас выдала меня с потрохами, показав, что бывший владелец тела погиб, а я занял пустой домик, как рак-отшельник занимает пустую раковину или банку из-под газировки.

Сейчас как накинутся изгонять зомби, что я буду делать? У Антона пистолет, у Елизаветы что-то страшное, судя по словам того же Антона, а доктор, если что, всех подлечит. Тем более сейчас у меня ни ветра нет, ни подсвечника. Только нож для гравировки, да стамески с лысыми камнями. Не повоюешь.

– Какая странность, – сказал врач. В его голосе не было враждебности, лишь удивление. – Может быть вы что-то не так соединили?

– На мне и на нём, – Лиза указала на сидящего рядом охранника, – сработало, а на него нет?

– Позволите ещё раз взглянуть? – предложил я, понимая, что вилы доставать никто не собирается, как и разводить костёр инквизиции.

– Давайте просто ещё раз попробуем – мастер предупреждал, что прибор новый, могут быть неполадки.

Евгений Сергеевич подошёл на шаг ближе и направил прибор на меня. На его лбу застыла глубокая морщина, которая через несколько секунд расслабилась.

– Всё в порядке, – на выдохе сказал врач и рассмеялся. – Видимо перегрелся от быстрого использования. Пусть у вас невысокий уровень магии, но всё же вы живы и здоровы. Руки-то не врут. – Он покрутил свободной рукой, которой недавно проверял моё состояние.

– Насколько невысокий? – спросила Елизавета, стараясь не слишком нагло заглядывать в прибор. Сейчас она походила на любопытную лисичку.

– Четыре кристалла – чуть выше минимального уровня, – ответил Евгений Сергеевич, после чего стал убеждать меня: – Низкий уровень – это не страшно! Вы сможете выполнять основные функции в обществе одарённых, плюс использовать артефакты. А судя по вашим навыкам, вы в них неплохо разбираетесь.

Он протянул мне руку для рукопожатия. Я автоматически ответил. Голова была занята другим: врач сказал, что для использования артефактов нужен хотя бы минимальный уровень владения магией. Странное ограничение. Или он просто неправильно объяснил?

Моё молчание он понял иначе.

– Позвольте вас поблагодарить, господин Шторм, за помощь. Иначе мне пришлось бы ехать в мастерскую, тратить время, а у меня ещё несколько вызовов.

Он достал из портфеля несколько купюр и протянул мне. Я с улыбкой принял несколько купюр, но тут снова вмешалась Елизавета.

– Вы очень добры, доктор! Это очень поможет Сергею, пока он ожидает наследства. К сожалению, это процесс небыстрый.

Евгений Сергеевич тут же достал из кошелька ещё одну купюру, протянул мне, настаивая принять. Потом повернулся к Елизавете:

– Вызов для вас будет бесплатным! Непорядок, когда молодым людям вроде вас приходится испытывать подобные трудности. Надеюсь, мои скромные вложения помогут вам. Тем более, – он улыбнулся, – вы заработали это.

Он протянул мне свою визитку, на которой был телефон и имя: Евгений Сергеевич Боткин, врач общей практики, Магистр.

Проводив Боткина до выхода и распрощавшись, я вернулся наверх. Лиза там уже собирала вещи и командовала работниками.

– Уезжаешь? – немного удивился я.

Она сосредоточено осмотрела комнату, после чего кивнула, взяла меня за руку и повела из комнаты. На лестнице она тихо мне сказала:

– Врач сказал мне вернуться домой и там приходить в себя. Но и про наследство я не врала. Тебе действительно стоит заняться этим вопросом в ближайшее время. Проверь личные счета, думаю у тебя они тоже есть, может хоть что-то родители оставили. Остальное точно заблокировано. А жить тебе надо.

Надо, точно. Без денег особо никуда не денешься. Но я был спокоен – начинал я когда-то с гораздо более жутких условий.

– Я же пока поеду уточню по документам Пети, а потом лечиться. – Она тяжело вздохнула. – Пока я была одна, у меня руки не поднимались смотреть в ту сторону. Но теперь есть ты и я… не могу показывать плохой пример младшим.

Она потрепала меня по волосам, после чего ойкнула и быстро сбежала по лестнице.

– Так что найди телефон, позвони юристу и узнай, как обстоят ваши дела.

Она достала свой телефон и, судя по разговору, заказала машину. Её помощники стали спускать чемоданы вниз. Даже не посмотрели в мою сторону.

– Эй, а где мне взять телефон?

Как я и предполагал, в моей комнате и в новой спальне телефона не оказалось. Пришлось идти с вопросами к охранникам – кроме них в доме никого не осталось.

– Андрей, у тебя телефон есть?

– Есть. Зачем тебе? – хмуро ответил электрический.

– Пиццу заказать, да в игры поиграть, – не удержался я.

– В какие ещё игры? Тебе и тут они покоя не дают? – возмутился Сухов, после чего достал из внутреннего кармана трубку.

Что ж. Понятно, почему он удивился. Это была не привычная трубка смартфона, а что-то с самой зари мобильникостроения. Массивная, хорошо ложащаяся в ладонь трубка, точнее ТРУБА, крупные механические кнопки, узкий экран на две строки и чёрная антенна, торчащая сверху. Рация, блин, а не мобильник.

Но хорошо, что хоть не нужно кричать в патефон и просить девушку дать Смольный.

– Привезите мне такой же. И номер к нему.

Я не стал говорить про сим-карту, не зная, как здесь это устроенно. Сухов и без этого смотрит на меня как на пришельца из других миров.

– Мы нанимались к тебе? – спросил он, теребя пальцы и пуская мелкие искорки.

– Вы нанялись к бабушке. А она вас отправила меня защищать. Без телефона мы скоро окажемся на улице и будем жить все втроём в машине. Готов, Антон, приютить нас?

Антон хмыкнул.

– Константиныч не поймёт. Скоро приеду.

Он молча встал и уехал. Через полчаса вернулся с белой картонной коробкой, на которой был стильно нарисован мобильник, если так можно было назвать этот кирпич с антеннкой. Также он принёс пакет из продуктового магазина:

– Приправы на кухне кончились.

– Сколько я должен за телефон и приправы? – спросил я, доставая деньги из кармана.

Черкасов наклонил голову, внимательно изучая меня.

– Это подарок. Мальчику, который вынужденно быстро повзрослел.

Теперь он выглядел как дядюшка ещё больше. И от этого становился ещё более стрёмно.

– Избалуешь, сядет нам на шею. Уже садится, – недовольно сказал Сухов, после чего встал и пошёл наверх: – Я отдыхать. Вечером проверю, как там наши гости.

Почти забыл о пленниках в подвале. Своя тюрьма, конечно, это и вызов, и возможность. Кстати, их хоть кормят?

Видимо мои мысли промелькнули на моём лице, поэтому Антон сказал:

– Не боись. Мы приглядываем за ними.

После чего он пошёл обратно к машине. Видимо там он себя чувствовал комфортнее.

Пришлось повозиться с телефоном, пока я понял, как его собрать и включить. Симка оказалась обычной сим-картой, разве что корпус был не пластиковым, а полностью металлическим. Магии в аппарате не чувствовалась.

Видимо тот факт, что Дар стал частью жизни этого мира всего пятьдесят лет назад, позволил магии не забить технологии. Тем более, что именно силой оружия людям удалось победить богов. Так что уверен, что магия пусть и дала силу людям, но не лишила их прагматичности.

– Позвонить адвокату, – протянул я, когда трубка ожила и поприветствовала меня. – Как же мне это делать?

Однако тут мои пальцы автоматически вбили номер телефона. Перед глазами мелькнула картинка: отец Сергея, Иван, который долго и упорно заставлял учить номер телефона. В голове зазвучал его голос: «В любой ситуации ты должен знать три номера: адвоката, адвоката и адвоката. Даже мой можешь забыть, а его – нет!»

Что ж, дрессировка сработала, ведь в трубке прозвучал спокойный, уверенный голос:

– Адвокатское бюро «Зарудный и сын» слушает.

– Добрый день. Это Сергей Шторм.

В трубке повисло напряжённое молчание, затем зашуршали переворачиваемые на столе бумаги, стук шуфлядки стола. Когда голос снова заговорил, он звучал спокойно:

– Очень приятно вас слышать, господин Шторм. Назовите, пожалуйста, пароль для связи.

И снова фраза вырывалась из меня помимо моей воли:

– Гибельный ветер пустыни!

Зашуршали бумаги.

– Спасибо, пароль верный. Что вы хотели узнать, господин Шторм?

Я не удержался от грустной улыбки.

– Скажите, что мне сейчас делать. После смерти… всех.

Адвокат кашлянул.

– Господин Шторм, такие вопросы лучше решать лично. Сможете подъехать в контору, скажем, завтра, после десяти?

– Да, конечно. Напомните адрес.

Он назвал адрес, и мы распрощались.

На следующее утро Сухов и Черкасов сели вместе со мной в машину и поехали по адресу. Я не выспался, всю ночь мучили сны из прошлой жизни. Я просыпался, не понимая, где я нахожусь и кто я такой.

В итоге в пять утра я пошёл на кухню и сделал бутерброды с ветчиной и сыром. В кладовой оказался неплохой запас круп, картошки и лука, так что от голода мы не умрём по крайней мере пару недель.

В шкафу рядом с плитой нашёлся запас чая, и я встречал ранний рассвет у окна, выходящего во внутренний дворик в компании кружки с брусничным настоем, аккуратно вырезая на камушках небольшие руны.

Однако стоило сесть в машину, как меня начало клонить в сон.

– Шторм, очнись, – растолкал меня Сухов. – Приехали.

Мы стояли у красивого здания с желтоватыми колоннами у крыльца. Два этажа, мятно-зелёная штукатурка, и такие же как колонны желтовато-белые рамки вокруг окон из тёмного дерева. На углах здания висели камеры наблюдения, массивные и грубые, а на каждом окне находился защитный артефакт.

Артефакты привлекли моё внимание тем, что они ничуть не скрывались: они висели прямо посередине окон. Правда, автор этого дела оказался затейником: каждый артефакт был в форме новогоднего украшения: шишка, елка, звезда. Выглядело так, словно адвокаты забыли снять украшения, несмотря на июль за окном.

– Нам заходить нельзя, так что будем ждать тебя в машине. Постарайся не вляпаться в неприятности по дороге, – Сухов расщедрился на поддержку. – Иначе поджарю тебя на электрическом гриле.

Он щёлкнул пальцами, исправив положительное впечатление о себе. Ну и фиг с ним.

Адвокатская контора встретила меня рамкой металлодетектора, украшенной странными символами. Снова какой-то артефакт. Я спокойно прошёл через него, как вдруг он заорал противным визгом.

Сидевшие в приёмной двое охранников подскочили и бросились мне навстречу, следом вышел быстрым шагом мужчина средних лет с недовольным выражением лица. Его густые усы топорщились, как у моржа, а серый полосатый костюм солидно подчёркивал большой живот мужчины.

– Кто вы? – резко спросил охранник, направляя на меня пистолет. Второй делал то же самое молча.

– Сергей Шторм, пришёл на приём к господину Зарудному, – подняв руки, ответил я.

Охранник оглянулся на усатого господина, тот кивнул.

– Мне необходимо вас проверить, – неловко сказал он, подходя ближе.

– И пищалку выруби. То же мне технологи, – приказал усатый мужик.

– Есть, Михаил Семёнович, – второй охранник сразу бросился выключать тревогу в металлодетекторе.

После осмотра у меня вытащили серебряную монету, телефон и указали на браслет на левой руке.

– Что это? – резко спросил Михаил Семёнович, топорща усами и указывая на браслет. Судя по голосу, он и являлся тем самым адвокатом, к которому я ехал.

– Подарок бабушки, – хмыкнув сказал я. – Александры Валерьевны Вороновой.

По лицу Зарудного пробежала короткая гримаса.

– Она сказала, что мне с ним будет безопаснее после произошедшего, – закончил я.

Пузатый адвокат махнул рукой, и охранник вернул мне вещи и пропустил вперёд.

– Кто я такой, чтобы спорить с княгиней ветра и главой отдела по борьбе с терроризмом. Если она позволяет такому появляться на руках собственного внука. – Он замолчал и покачал головой.

Видимо он понял, что у меня на руке, но профессиональная этика не позволила ему спорить.

– Проходите, господин Шторм. Нам нужно многое обсудить.

За моей спиной закрылась дверь, щёлкнул замок. Михаил Семёнович сел за массивный стол красного дерева и указал на кресло напротив. Затем, когда я примостился в этом мягком чудовище, он закрыл глаза, сложил руки в подобие молитвенного жеста и от его тела пошла сильная энергия.

Комната на мгновение потемнела. Когда эффект прошёл и перед глазами прояснилось, мягкий перетекающий чёрный туман остался лишь вдоль стены, потолка и пола.

Магия тьмы. Классическая магия тьмы! Практические в чистом виде! Я такого не видел ни у одного бога, а тут – человек! Всё-таки в странное место я попал.

– Теперь мы готовы говорить без лишних глаз и ушей, – довольно сказал адвокат и впервые за встречу широко улыбнулся. – Серёжа, как я рад тебя видеть! Живым, клянусь девятью! Как ты?

Несколько минут ушли на вежливости и искренние соболезнования. Судя по моему ощущению и воспоминаниям Сергея, Михаил Семёнович всегда с теплом относился к Сергею и семье Шторм. Он кратко расспросил о моём здоровье, о том, как выжил, что случилось после нападения на дом.

Он, как и Боткин, считал, что на нас напали бандиты-грабители, воспользовавшиеся суматохой вокруг подготовки к празднованию Победы. Видимо он не входил в число тех, кто знал истинную мотивацию и личности нападавших.

– Ну так что? Пришло время вступить в наследство, да, Сергей? – сказал он, доставая толстую папку с документами. – Давай посмотрим, что тебя ждёт.

Он надел на нос прямоугольные очки-половинки, положил руку на лист бумаги, выпустил сгусток тьмы. На документах проступили символы.

– Так, у нас три части. Недвижимость, финансовые активы и дары. Так, это можно не читать, это потом перепроверю, давай сразу к сути.

Он пробежал глазами по документы, перелистнул страницу и вдруг помрачнел.

– Что случилось?

Зарудный поморщился, будто я предложил ему съесть гнилой помидор.

– В третьем разделе я имею право открывать завещание только в том случае, если прямой наследник обладает Даром. Насколько я помню, у тебя с этим были проблемы с детства.

Он с печалью опустил документ и удивился, увидев мою довольную улыбку.

– Ситуация несколько изменилась.

– Это как?

Я сделал резкое движение рукой и листы бумаги на столе зашевелились.

– Ого! – только и смог сказать адвокат.

– Силы во мне, конечно, едва хватает, чтобы шелестеть бумажками, но по крайней мере я теперь не пуст. Четыре деления на магометре, если верить доктору Боткину.

Адвокат пошевелил усами, довольно крякнул и, стукнув рукой по столу, кратко изложил, что я же получаю в наследство от своей нерадивой родни.

Выходило не так уж и плохо: дом в центре города (историческое здание, между прочим), акции на брокерских счетах, счета родителей (почти пустые, но не как мой карман), небольшая дача в Прибалтике и…

– Мотоцикл? – не поверил я своим ушам. – Мне достался мотоцикл?

– Да, антикварная вещь. Красивая штука, – довольно прогудел адвокат. – И мощная. Твой прадед ещё на нём гонял, а с тех пор он передавался по мужской линии, как символ Шторма.

– Лучше бы купили обычный седан или хотя бы каблучок, – проворчал я. – У меня и прав-то нет!

– Ну, это дело молодое да наживное. Главное не убейся на первом повороте, характер у Грома яростный.

Я закатил глаза. Я всего ожидал от людей, но, чтобы передавать по наследству, отдельной важной строкой, между прочим, мотоцикл по имени Гром!

– Лучше бы парочку артефактов передали, а не это.

Лицо Михаила Семёновича потемнело. Он сжал кулак и слой тьмы на стенах стал ещё плотнее.

– Думай, что говоришь. Все сильные мира сего знают, что хранит твоя семья. Твоя задача не допустить того, чтобы кто-то посторонний коснулся этого.

– Вы про Инъектор? – Зарудный кивнул. – Никто не знает где он. Ни нападавшие, ни я. Есть ли у вас подсказки?

Адвокат нахмурился ещё больше и его косматые усы, казалось, сейчас превратятся в морского ежа. Покачал квадратной головой.

– Нет, такие вещи бумаге не доверяют. Однако же.

Михаил Семёнович пролистал ещё раз завещание, посмотрел на последнюю страницу, влил в документ ещё немного тьмы. Посмотрел на меня изучающим взглядом.

– Здесь есть одна пометка. Она переходит из наследства в наследство семьи Шторм уже три поколения. – Адвокат положил на стол завещание и буквы с него исчезли. – Звучит она так: Я последний Шторм, обладающий магическим даром. Дай мне чёрный конверт.

– Что это значит? – Я на секунду задумался. – Мне нужно сказать это, верно?

Он кивнул.

Я прикрыл глаза, сосредоточился. Магическое заклинание, заговор. Простейшая магия, когда не понимаешь токов сил, когда только слова способны заключить поток энергии в форму.

– Я последний Шторм, обладающий магическим даром. Дай мне чёрный конверт, – сказал я со всей доступной мне силой и волей.

По кабинету пронёсся вздох ветра, пахнуло холодом и фарфоровые чашечки, стоявшие на чайном столике за моей спиной, задребезжали.

Михаил Семёнович вздрогнул, пробормотал что-то в усы, затем смачно выругался и на столе перед ним появился чёрный конверт. Он был запечатан каким-то то ли воском, то ли сургучом, а в кляксе виднелся отпечаток пальца.

Я молча взял конверт, вскрыл его поданным ножом для бумаги и достал тонкий, слегка обугленный по краям листок бумаги. На нём были кривые рукописные строки. Писавший это явно спешил. Несколько букв были грязно зачириканы, слова скакали, а между ними попадались отпечатки капель – то ли дождя, то ли пота.

Текст же был короток и по-своему прост: «Призвавший бурю призовёт и смерть. Переживший смерть станет бессмертным. За бессмертным устремится лис, чтобы поглотить его душу. Берегись хитрого лиса, стань его хозяином».

– Ничего не понял, – честно признал я, прочитав заметку. – Классическая мифологическая басня. Даже странно, что она передаётся в таких условиях.

Я показал лист Михаилу Семёновичу, но тот пожал плечами:

– Не знаю этого языка. – Он усмехнулся, на моё удивлённое выражение лица, после чего сложил документы обратно в папку и отнёс на полку. – В общем, я свою работу сделал. Теперь разбираться с полученным наследством – ваша работа, господин Шторм.

Он снова перешёл к официальному языку и нейтральному выражению лица.

– Если вам потребуется помощь или консультация – обращайтесь. Кстати, – сказал он, снимая с комнаты защиту тьмы. – Период передачи наследства составляет три месяца. Вы сможете жить в своём доме, но пока вам будут недоступны счета и нельзя использовать мотоцикл.

– Чудесный подарок к Новому году. Будет, – съязвил я.

– Не забывайте платить по счетам, иначе отключат отопление. Зимой, – в тон мне ответил Михаил Семёнович. – Я выпишу счёт за мои услуги, срок оплаты поставлю на месяц. Понимаю ваши временные трудности.

Хотелось кинуть в него чем-то тяжёлым, но в комнату уже вошёл охранник и указал рукой на выход. Не оставалось ничего, кроме как попрощаться и выйти прочь.