Текст книги "Федин"

Автор книги: Юрий Оклянский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 26 страниц)

Обобщенное представление о Федине-руководителе дают его ближайшие коллеги. Из постоянных встреч и почти 20-летней совместной работы по руководству писательской организацией страны выводит Г. М. Марков наблюдения о чертах Федина как общественного деятеля, о разнообразии его обязаностей. "Огромное личное обаяние, – вспоминает он, – спокойствие и мудрость, неохватный литературный опыт, высокая принципиальность во всем, какая-то необыкновенная проницательность в понимании сложностей не только социальной борьбы, но и житейских обстоятельств – качества Константина Александровича… За эти годы я провел бок о бок с ним многие часы, многие дни и даже месяцы. Мы не просто встречались для случайных бесед в Союзе писателей на Воровского, или на Лаврушинском… или в Переделкине, или в Узком и Барвихе, или в Карачарове Калининской области. Мы вместе работали – читали рукописи и книги, обсуждали их, готовили доклады на наши совещания, пленумы и съезды, встречались с писателями, иногда представляли Союз писателей в государственных и партийных организациях. Неоднократно бывал я с Константином Александровичем и в поездках – в ГДР, в Ленинграде, на Украине, на Кавказе… Считаю, что под его руководством я прошел хорошую школу и как литератор, и как работник на культурном и общественном поприще".

* * *

…Последний период жизни Федина полон крупных, неизгладимых переживаний.

60-е годы начались с великого события в истории человечества. 12 апреля 1961 года, облетев земной шар на советском космическом корабле-спутнике «Восток», Юрий Гагарин открыл эру полетов человека в космос. То, о чем Федин не так давно размышлял в очерке "К звездам", свершилось раньше, чем он мог предположить. "Дерзновенный сын народа" – так назвал Федин короткий отклик, который он напечатал на следующий день в «Правде». По газетной заметке видно, что писатель не в силах справиться с охватившим его чувством, он обрадован, изумлен, буквально не может еще подыскать слов, чтобы выразить свой восторг. "Где то слово, которое вместит в себя волнение этого дня! – пишет Федин. – Такого слова я не могу найти…"

Меньше чем через месяц Федин встречался с Гагариным. 4 мая писатели столицы принимали у себя в Доме литераторов Юрия Алексеевича Гагарина – "любимца народа, живую легенду этой весны", как написал о нем один из присутствовавших на вечере. Гагарин поразил всех застенчивой улыбкой, сдержанной простотой рассказа, своими словами: "Полет – работа!" После окончания вечера старейшина советских писателей принимал Гагарина. Они долго и сердечно беседовали.

Это было 4 мая, а два месяца спустя космический корабль «Восток-2», пилотируемый Германом Титовым, совершил более 17 оборотов вокруг земного шара в течение 25 часов. Как ни замечательно было новое свершение, оно уже не застало врасплох. Перед глазами стоял образ улыбающегося Гагарина. "Страна чудес" – так называется публицистический отклик Федина, напечатанный в «Правде» 17 августа 1961 года.

"Отточенная, стремительная воля коммунистов вырастила поколения героев, – писал Федин, – на которых залюбовались бы богатыри былин. Что еще вчера казалось отдаленным будущим, стало нашим настоящим… Вот уже новый взлет советского человека в открытый им звездный мир. Крылья наши все крепнут, их сила растет, и росту их не будет предела. Душа полна растроганной благодарности к юной, бесстрашной Родине храбрецов и гениев… Спасибо вам, новый герой космоса, Герман Титов. За Юрием Гагариным за вами выстроилась очередь следующих советских космонавтов".

Действительно, полеты в космос вошли вскоре в обиход героических будней советского народа.

24 февраля 1962 года Федину исполнилось 70 лет. Утром на дачу принесли газеты: писатель награжден орденом Ленина. Федин приглушил радость. Не стал пока смотреть и пачки поздравительной почты и телеграмм, ожидавших на первом этаже в гостиной, на столике. Утро своего возрастного перевала Федин встречал наверху, у себя в кабинете, как привык начинать всякое утро, – за работой. Надо было прежде всего разобраться с деловыми письмами, накопившимися за те недели, пока он очередной раз хворал. Некоторые ждали ответа уже давно… Федин работал… Из-за письменного стола он поднялся только к обеду. И уже после этого дал волю чувствам.

Юбилей отметили творческим вечером писателя в помещении Государственного театра имени Евг. Вахтангова. Вахтанговцы показали сцены из спектакля "Первые радости", в котором играли лучшие силы театра. Трогательно и живо прошла официальная часть. В духе всего празднества выступил с ответным словом и Федин, назвав юбилей "днем дозволенных преувеличений".

Сохранившаяся читательская почта тех лет показывает, однако, что особых «преувеличений» не было. Кто только не писал Федину! Академик-физик, врач, контрадмирал, учитель, рабочие бригады социалистического труда завода фотокиноаппаратуры из Дрездена, назвавшие свою бригаду именем Федина, студенты литературного семинара из Лейпцига, участники гражданской войны из Саратова, школьники… В почте читательских откликов привлекает внимание письмо вьетнамского журналиста Тран Дюонг Тюонг от 23 февраля 1958 года, поступившее в адрес редакции "Нового мира". Тюонг рассказывает, как книга Федина помогала ему и его товарищам в годы войны с французскими колонизаторами: "Однажды зимним утром… когда я с отрядом прятался в лесной чаще, ко мне попал, я уже не помню как, номер вашего журнала. В то время я был бойцом Народной вьетнамской армии. Какова же была моя радость при виде этой потрепанной книжки… Я буквально проглотил ее от первого до последнего слова. Особенно мне понравился роман товарища К. Федина "Необыкновенное лето". И не раз, находясь в тяжелой обстановке, я пересказывал его моим товарищам, и это, я клянусь вам, чудодейственно поднимало у них дух".

В 1971 году Федин получил из Ханоя бандероль – два томика в простеньких бумажных обложках. Это был роман "Необыкновенное лето" в переводе на вьетнамский язык. Листая томик у себя дома, в кругу друзей, Федин говорил:

– Непонятны эти черные семена по бумаге, текст свой, а не прочитаешь. Но главное, что книга о нашем 1919 годе понадобилась людям борющегося Вьетнама! – Он не хотел пафоса, но в голосе прозвучала гордость.

Федин читал немецкие корректуры: к 70-летию писателя в ГДР завершалось издание его Собрания сочинений в десяти томах. Федин шутил, что сборник "Писатель. Искусство. Время" у него тоже по-своему «юбилейный»: он дважды его дорабатывал – дополнял новыми статьями, очерками, литературными портретами, речами, рецензиями, воспоминаниями – к 70-летию, а затем – к 80-летию… Свои юбилеи Федин встречал делами…

В июне 1963 года Федин получил приглашение принять участие в работе Пленума ЦК КПСС, посвященного идеологическим вопросам. Известие взволновало писателя. "Вот какой чести я удостоен! – высказывался он в кругу коллег. – Слыхано ли, чтобы меня, беспартийного старика, пригласили на Пленум высшего органа партии?.. Да еще просили выступить!.."

Листки, испещренные четким, красивым фединским почерком, остались от тех дней, когда писатель тщательно готовился к предстоящему выступлению. О чем говорить? Какие темы избрать из множества тех, по которым так хотелось бы высказаться?

С этих своих недавних сомнений и начал Федин выступление с трибуны Пленума. Окончательный выбор ему помог сделать профессиональный опыт литератора: "Сказать всего" еще не удавалось и плохому писателю в самой толстой книге". Вот почему"…остается ограничить свою тему вопросом: что же ты считаешь главным в проблемах, которые нынче с такой животрепещущей силой волнуют весь мир искусства?"

Таких проблем в условиях обострившейся идеологической борьбы между противоположными общественными системами, по мнению оратора, три: это – художник и политика, точнее, партийность искусства; социалистический реализм и нападки на него идеологических противников; наконец, это контакты деятелей советского искусства с зарубежной творческой интеллигенцией.

Особенное раздражение у идеологических недругов советской литературы вызывает факт ее теснейшей связи с Коммунистической партией. Недопустима, внушают они, самая возможность влияния партии на литературу. Провозглашая идеалом художника аполитизм, такие западные критики собственные выступления против партийности советского искусства, как иронически заметил Федин, считают, по-видимому, образцом аполитичности.

Но советское искусство избирало свою дорогу не вчера. Еще в годы гражданской войны старшие и тогда не старые русские писатели решали, по какую сторону баррикады стать. А лучшие из тех, кто ошибался в выборе, старались исправить заблуждение. Федин привел в пример судьбу замечательного художника Алексея Толстого, трагические судьбы Куприна и Бунина.

"Всякий опыт складывается из плюсов и минусов, – заявил Федин. – Опыт судеб старших писателей, опыт трагедий, как уроки жизни, усваивался советскими писателями наряду с тем величайшим историческим уроком, который черпали они в клокотавшей гуще своего революционного народа. Они строили новый мир вместе с народом. Они защищали родину Октября и прошли с народом вместе по залитым кровью лучших наших людей дорогам к победе в Великую Отечественную войну… Какие же могут быть надежды у антикоммунистов поссорить советское искусство с партией?"

Нечто подобное можно сказать и о фундаменте эстетики советского искусства – методе социалистического реализма. Он рожден"…не в кабинете начетчика и не в келье отшельника… Уже прошло не одно десятилетие, как во всех областях нашего искусства социалистический реализм стал традицией творческой практики художника".

Вот эти-то основы советского искусства и атакуют идеологические противники, заимствуя доводы чаще всего из арсеналов формалистической эстетики, якобы находящейся вне политики. Открыто исповедуя коммунистическую партийность, искусство социалистического реализма непримиримо к буржуазной идеологии, ведет с ней беспощадную борьбу. Это не исключает, а предполагает дискуссии с прогрессивно мыслящей художественной интеллигенцией Запада, вызванные недопониманием или различием позиций. "Советские писатели считают необходимым углублять такое общение, – заявил Федин. – Базой его служит осознанная необходимость помогать всем народам в их борьбе против угрожающей человечеству новой истребительной войны… Мы строим новый мир, – заключил Федин, – мы строим нового человека в мире. И место советского художника – на этой славной работе!"

Речь Федина, посвященная главным проблемам современной идеологической борьбы в сфере художественной культуры, будучи сугубо деловой, была и личным самоотчетом писателя родной партии. Вместе с тем Федин говорил не только как литератор. Еще в начале выступления он пояснил: касаясь искусства, он будет обращаться к творческому опыту не только литературы, но живописи, ваяния, музыки, сцены… На Пленуме Федин говорил как бы от имени всей советской художественной культуры. И хотя в числе ораторов были и другие писатели и деятели искусств, речь старейшины советской литературы произвела на участников Пленума особое впечатление.

Присутствовавший на заседаниях К.В. Воронков вспоминает, что"…после окончания речи Федину была устроена бурная продолжительная овация. Он медленно шел от трибуны по центральному проходу Кремлевского дворца, опустив голову от смущения. Сел на место. Аплодисменты продолжались. Федин встал и поклонился участникам заседания. Он был очень взволнован…"

Отзвуки этой речи запечатлела и почта, полученная Фединым в ближайшие дни. Таково было, например, письмо народного писателя Башкирии Мустая Карима. "Я, как, вероятно, очень многие литераторы нашей страны, – писал М. Карим, – полон благодарности Вам за Ваше выступление на Пленуме ЦК КПСС… Речь великолепно зарекомендовала нашу писательскую общественность партийному активу страны. Сама речь показала, с какими высокими помыслами живут и работают советские писатели".

На развитие культуры направлял Федин и усилия в качестве депутата Верховного Совета СССР, в который был избран в 1962 году.

В пределах Фрунзенского избирательного округа столицы располагалось много учебных заведений, организаций и учреждений культуры. Предвыборные встречи с кандидатом в депутаты состоялись в аудитории Московского университета, в Центральном Доме литераторов, в зале консерватории… Яркой была речь Федина на многолюдном собрании в Библиотеке имени Ленина, этом "Эльбрусе нашей культуры", как он выразился."…Эта библиотека, – сказал Федин, – носит имя человека, который начал культурную революцию, вручил стране новую подорожную в жизнь – имя Ленина". Писатель развивал тему о роли книги и печатного слова в духовном воспитании народа, о повседневном воздействии, которое оказывают такие вот, как этот, тихие читальные залы на окружающую жизнь.

"На днях я проезжал мимо Автомобильного завода имени Лихачева, – говорил Федин. – В начале 30-х годов я видел, как там пустили первый конвейер. Сейчас гигантское пространство застроено цехами. Вся окрестность района перевоплощена… Увидишь такое заново и поразишься – ужель это та самая страна, где я родился?.. Если припомнить начальный период Октябрьской революции, то библиотечное дело было первым рычагом, которым Советская власть начала осуществлять культурную революцию в России… С тех пор библиотека стала огнем, который согревал народ. Она вливала в массы уверенность, что они быстро поднимутся к великим делам, рассеют тьму, веками слепившую их взор…"

Вскоре после завершения выборной кампании Федин опубликовал газетную статью "К новым и новым большим работам!", где заявил о необходимости в будничных конкретных делах воплощать долг депутата. "Вновь избранный состав высшего советского парламента, – писал он, – должен означить собой наилучшую работу всей страны. Эта работа не только представительная, «лицевая», это также творение той повседневной работы, без которой не будет у народа и лица".

Депутатская почта Федина за 1962–1977 годы, когда он представлял в высшем органе государственной власти Фрунзенский, а затем Первомайский и Тушинский избирательные округа Москвы, – это тома и тома переписки… В потоке почты редки случайные обращения. Обычно за письмом – человеческая судьба, ждущая поддержки, дело, не терпящее отлагательства, голос, взывающий к высокому авторитету.

Культура начинается с быта. Много просьб об улучшении жилищных условий. Ведь Федин – депутат от густонаселенных и новостроящихся районов Москвы… Запутанные пенсионные дела… Призывы вмешаться в работу учреждений медицины, образования и торговли… Предложения о сохранности памятников старины и культуры…

И вот уже депутат наводит справки… Ответ избирателю, чаще всего личный, от руки. И – письма в райисполкомы, в ведомства. Тут же подшиты копии нередких официальных решений: просьба исполнена… Каждодневный ходатай по чужим делам при всех других обязанностях – легко ли это? Но такую заботу поручили ему избиратели. "Помогать нашим людям, которые действительно нуждаются в помощи, – говорил Федин, – это и есть самое важное в деятельности советского депутата независимо от того, кто он – слесарь, инженер или писатель… Таким представляется мне долг истинного слуги народа".

В феврале 1967 года за выдающиеся заслуги перед советской литературой и в связи с 75-летием со дня рождения Федин был удостоен звания Героя Социалистического Труда.

Третье издание сборника "Писатель. Искусство. Время", вышедшее в 1973 году, обильно дополнено литературно-критической публицистикой разных жанров. Это работы о Т. Шевченко, Ф. Шиллере, Вс. Иванове, О. Форш, Ф. Гладкове, А. Гайдаре, Н. Погодине, В. Бределе, А. Барбюсе, X. Лакснесе, М. Шолохове, Я. Ивашкевиче и др. Уже один этот перечень говорит о том, что перо писателя не уставало трудиться. Однако здоровье ухудшалось…

Впервые заявив о себе летом 1965 года, болезнь в дальнейшем медленно, но неуклонно отнимала одно за другим – сначала возможности дальних поездок, потом возможность выходить из дому, потом ограничила даже передвижения внутри дома. Образ больного, но не сокрушенного недугом Федина запечатлел К. Симонов. Таким он видел писателя в феврале 1977 года, в день его 85-летия."…Старость… пощадила его дух… – пишет Симонов. – В тот день восьмидесятипятилетия мы сначала тревожно и даже боязливо следили за тем, как его близкие помогали ему перейти из кабинета, где он нас встретил, в соседнюю комнату, в последние годы превращенную в маленькую семейную столовую на верхнем этаже дачи. Здесь он хотел нас принять, с рюмкой водки в руке, сидя во главе стола на привычном для себя месте. Опаска, с которой мы, толпясь, шли позади него во время этого медленного передвижения, за столом сразу исчезла. Нет, хозяин не бодрился, помнил и о своих годах, и о тяжести своего физического состояния, и не пробовал делать вид, что ему легко дался этот переход из кабинета в столовую, – но при всем этом оставался самим собой, Фединым.

Так же слушал, чуть склонив набок голову и вдруг вскидывая внимательные глаза прямо в лицо говорящему; так же, как и всегда, говорил, на ходу дотачивая до совершенства фразу и где-то в придаточном предложении вдруг оперяя ее шуткой; так же, как всегда, пил не что-нибудь другое, а именно водку… И в глазах его за тот час или полтора, что мы у него сидели, несколько раз промелькнуло нечто привычно озорное… Потом мы ушли, а Федин еще остался за столом вместе с подъехавшими к этому времени товарищами из его избирательного округа".

В мае 1977 года журнал «Коммунист» опубликовал статью Федина, которой суждено было стать его последним выступлением в печати. Она называлась "Наши крылья. Слово к шестидесятилетию Октября". "Коммунизм, реальные приметы которого художник видит в нашей действительности, действительности развитого социализма, – писал Федин, – это наши крылья".

Константин Александрович Федин скончался 15 июля 1977 года.

"Пламенный патриот социалистического Отечества, – говорилось в правительственном некрологе, – К.А. Федин стал вдохновенным певцом революции, с большой художественной силой рассказал о главных этапах завоевания и строительства новой жизни… Лучшие произведения К.А. Федина составляют наше драгоценное национальное достояние, широко известны во всем мире… Признанный классик советской литературы, человек огромной культуры и личного обаяния, К.А. Федин будет вечно жить в памяти народной".

ОСНОВНЫЕ ДАТЫ ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА К.А. ФЕДИНА

1892, 24 февраля(12 февраля по ст. стилю) – в Саратове, в семье приписанного к мещанскому сословию приказчика писчебумажного магазина Александра Ерофеевича Федина и его жены Анны Павловны родился сын Константин.

1899–1907– посещение Сретенского начального училища (до 1901 года); ученичество в Саратовском коммерческом училище.

1908, осень– 1911, лето– учение в Козловском коммерческом училище.

1911–1914, май– студент экономического отделения Московского коммерческого института.

1913, октябрь– первая публикация в журнале «Новый Сатирикон» под псевдонимом Нидефак.

1914, август– 1918, август– гражданский плен в Германии. После высылки из Дрездена (ноябрь 1914) – жизнь на положении «враждебного иностранца» в городах Циттау (до мая 1918) и Гёрлице.

1916– 1918– сближение с левыми немецкими социал-демократами. Чтение «женевских брошюр» В.И. Ленина и издавши немецких спартаковцев.

1916– встреча с Ханни Мрва.

1917–1918– хорист и певец на сценах городских театров в Циттау и Гёрлице.

1918, 4 сентября– приезд из Германии в Москву.

1918, октябрь– 1919, февраль– заместитель заведующего общей канцелярией Наркомпроса РСФСР.

1919, февраль– смерть матери Анны Павловны; конец февраля – октябрь– Сызрань, редактирование журнала «Отклики»; октябрь– вступление в Красную Армию.

1920, 25 февраля– встреча с А. М. Горьким; 19 июляслушает доклад В.И. Ленина на открытии II конгресса Коминтерна.

1921, февраль– 1924– сотрудник журнала «Книга и революция».

1921, февраль– приход в литературную группу «Серапионовы братья».

1922, зима —женитьба на Доре Сергеевне Александер; начало работы над романом «Города и годы»; сентябрь– рождение дочери Нины.

1923 —сборник прозы «Пустырь»; июнь– смерть отца Александра Ерофеевича.

1924, ноябрь– вышел из печати роман «Города и годы».

1925– 1926– ответственный секретарь журнала «Звезда»; заведующий отделом Ленгосиздата. Переход на профессиональную творческую работу.

1926–1928– работа над романом «Братья», начало тесной близости с литературно-художественным «кругом» Детского Села А.Н. Толстого – В.Я. Шишкова.

1927– издан сборник «Трансвааль».

1927– 1928– выходит первое Собрание сочинений в четырех томах.

1928, лето —издан роман «Братья»; конец июня – конец сентября– поездка по Норвегии, Дании, Голландии, Германии.

1927– 1933– инициатор создания и первый председатель правления кооперативного Издательства писателей в Ленинграде.

1929–1933– работа над первой книгой романа «Похищение Европы».

1931, сентябрь– 1932, декабрь– лечение в горных туберкулезных санаториях Швейцарии и Германии.

1932, конец года– 1934, август– деятельность в качестве члена Оргкомитета по созданию Союза писателей СССР.

1933–1935 —работа над второй книгой романа «Похищение Европы».

1934, август– выступление на Первом съезде советских писателей.

1936– 1939– «большие поездки» по стране – по городам Верхнего и Нижнего Поволжья, Севера, Украины, Грузии…

1936, февраль– поездка в Минск. Первоначальный замысел романа трилогии («Шествие актеров»); 18 июня– смерть А.М. Горького. Июнь —переезд на постоянное жительство из Ленинграда в Москву.

1937– повесть «Я был актером».

1937–1939– председатель правления Литфонда СССР.

1937–1940– работа над романом «Санаторий Арктур».

1939– рассказ «Рисунок с Ленина».

1941, июнь– напечатана первая часть книги «Горький среди нас»; лето – осень– газетная публицистика первых месяцев Великой Отечественной войны.

1941, октябрь – 1943, январь– эвакуация в городе Чистополе (Татарская АССР).

1942, июль-октябрь– жизнь в Москве, начало долголетней педагогической деятельности в Литературном институте имени А.М. Горького.

1943, август– сентябрь– поездка на фронт; ноябрь-декабрь– публикация очеркового цикла «Освобожденная Орловщина».

1943–1945 —работа над романом «Первые радости».

1944, март– поездка в освобожденный от блокады Ленинград;, апрель-май– очерковый цикл «Освобожденный Ленинград».

1945, конец февраля – начало марта– смерть друзей: А.К. Толстого и В. Я. Шишкова.

1945, декабрь– 1946, февраль– поездка на процесс главных немецких военных преступников. Очерки цикла «На Нюрнбергском процессе» и «Маршал Жуков».

1945–1948– работа над романом «Необыкновенное лето».

1947–1951– председатель бюро секции прозаиков Москвы.

1949, апрель– присуждение Государственной премии первой степени за романы «Первые радости» и «Необыкновенное лето».

1949–1954– поездки, связанные с участием в движении сторон-. ников мира: в Чехословакию, Польшу, Англию, Бельгию, Финляндию и другие страны.

1954 —итоговый публицистический цикл «В защиту мира».

1951 —избран депутатом Верховного Совета РСФСР.

1954, декабрь —выступление на Втором съезде писателей СССР.

1955, май– председатель правления Московской писательской организации.

1957, осень– сборник «Писатель. Искусство. Время».

1958, июнь– избран действительным членом Академии наук СССР.

1959– 1962– выходит Собрание сочинений в девяти томах.

1959, май —на Третьем съезде Союза писателей СССР избран первым секретарем правления СП СССР.

1961, декабрь —завершена журнальная публикация первой книги романа «Костер» – «Вторжение».

1962, 24 февраля —юбилей 70-летия К. А. Федина в Театре имени

Евг. Вахтангова; март —избран депутатом Верховного Совета СССР.

1967, февраль —присвоено звание Героя Социалистического Труда; май —выступление на IV Всесоюзном съезде писателей. Переизбран первым секретарем правления СП СССР.

1971, июнь– июль– на Пятом съезде писателей СССР избран председателем правления СП СССР; ухудшение состояния здоровья.

1976, июнь —на Шестом съезде писателей СССР переизбран председателем правления СП СССР.

1977, 15 июля —кончина К.А. Федина. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.

349