Текст книги "Враг государства"

Автор книги: Юрий Шубин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 29 страниц)

Эпилог

На равнину опустилась ночь. В черном небе над югом России тревожно мерцали холодные звезды и огни пассажирского самолета. Захваченный единственным террористом лайнер шел к границе. Зураб спешно вспоминал подзабытые летные навыки и знания, управляя машиной с подсказками штурмана и диспетчера. Нападать на террориста уже не было в мыслях ни у пассажиров, ни у экипажа. Все понимали, что афганец – их последняя надежда на мягкую встречу с землей, на посадку. Поэтому у экипажа и пассажиров чартера к Зурабу постепенно просыпалась некоторая симпатия – модифицированный стокгольмский синдром. Ведь Зураб пассажиров не бил, не мучил, а искренне пытался спасти, хотя бы для спасения своей жизни. Убийство же пилота снивелировалось под ситуацию и рассматривалось больше как несчастный случай. Таковы выкрутасы нежной человеческой психики.

На подходе к границе в воздух подняли два истребителя. Они летели по обе стороны чартера, обеспечивая коридор, как машина ГИБДД с мигалками перед «Мерседесом» большого чиновника.

– Воздушное пространство России закончилось. Вы подходите к государственной границе Турции! – напомнил военный пилот.

– Спасибо, дорогой! – привычно ответил Зураб. – До свидания!

Давно забытое чувство полета и подчинения себе стальной машины вызвало у афганца прилив эйфории. Настроение стало приподнятым до такой степени, что террорист замурлыкал под нос какую-то восточную мелодию. Он показал в окно большой палец, поднятый вверх, и истребители отстали. Заговорила рация. Иностранный диспетчер брал самолет под свой контроль. Мировые СМИ следили за разворотом драматических событий.

Зураб оказался неплохим пилотом, хотя кое-что успел подзабыть. Рыча турбинами, чартер благополучно приземлился на турецком военном аэродроме, где кроме пожарных и машин «Скорой помощи», самолет встречали спецслужбы и штурмовая группа. Зураб был сразу же арестован и не оказал никакого сопротивления. Напротив, он был весел и всячески демонстрировал это операторам телекомпаний.

Российские пассажиры чартера в тот же день возвратились на родину. Отвечая журналистам, Рогожкин прямо в камеру сказал: «После того, что мы с Ленкой пережили, мы не расстанемся никогда!» После этих слов освобожденные заложники стали героями… Но только на один день. Новость – это халиф на час. Наутро мир облетели другие, более трагичные известия, и о Рогожкине с Миролюбской все забыли.

В соответствии с государственными договоренностями Россия попросила выдачи преступника нашему правосудию. Турецкие власти ответили согласием, но… Вскоре было объявлено, что содержавшемуся в одиночной камере Зурабу удалось осуществить побег. Найти преступника турецким властям не удалось.

А искали ли?

* * *

Вернувшегося из Москвы Ахмада Ашраф встречал радушно, как никогда. Но едва посланник поведал о подготовке взрыва московского метро – Ашраф взбесился! Какое метро, если план состоял совсем в другом?! Что это может быть? Если этот русский водит его за нос, то он очень скоро пожалеет об этом! Вольского ждет мученическая смерть!

По прошествии времени Ашраф, не понаслышке знакомый с контрразведкой, вдруг задумался. А так ли все обстояло на самом деле, как рассказывал Ахмад? Почему-то история про грабителей тоже не давала арабу покоя. Кто мог напасть на его посланника в мусульманской стране, какие грабители? Почему именно на него?

Но Салим Ашраф был хитер и развивал мысль: не зная истинного плана операции, на чем настаивал Вольский, посланник проверил его подготовку и по телефону доложил, что все хорошо. Потом Ахмада похитили какие-то бандиты, ограбили, избили до полусмерти и выбросили за городом…

И тут Ашрафа осенила страшная догадка. А если, доложив из Москвы, что все идет по плану, Ахмад не должен был доехать до Ашрафа и рассказать об увиденном в деталях? Но что за игру тогда ведет с ним Вольский?

Мысль прочно врезалась в голову и сидела как заноза.

Посланник должен был погибнуть, но почему? Или он несколько часов находился у русских или американцев и обрел свободу в обмен на предательство? Но Ахмада невозможно купить за деньги – он же фанатик! Тогда за что – за страх? Сколько он отсутствовал в гостинице? Надо все проверить.

Не теряя времени, Ашраф послал людей проверить историю с похищением и заявление в полицию. Насеру удалось разыскать двух таксистов, которые подвозили Ахмада. Вроде бы их рассказ совпадает с рассказом посланника. Кроме времени отсутствия и сорванной встречи!

Ахмада проверили на детекторе лжи – но ответы оказались в норме. Только и после этого Ашраф не был уверен до конца, потому что чувствовал нестыковку. Он хорошо знал Ахмада. Страсти его были довольно примитивны и обходились не слишком дорого, но он был проверенным бойцом, которого нелегко заставить пойти на предательство. Что же произошло?

Ахмад стоял напротив и, хотя на улице было жарко, дрожал. Ашраф поднялся и медленно обошел его со всех сторон. Если посланника пытали, то должны остаться следы пыток.

– Раздевайся! – приказал он. И тот испуганно скинул одежду на пол. Однако следов пыток не было, как и следов избиения грабителями.

– Пригласите врача! – крикнул Ашраф раздраженно.

Врач осмотрел тело сантиметр за сантиметром и наконец нашел! Два едва заметных покраснения в волосяной части шеи! Что это – след ожога от электрошока?

Подключили полиграф. Задали тот же вопрос и… Детектор заволновался, уличая испытуемого в неискренности и, возможно, в нечестности! Ахмада осмотрели еще раз, и нашлась еле заметная точка укола. Полиграф забился в истерике! Что это? Испуг? Страх в глазах? Неточности, ошибки?

Но что мог означать страх в глазах Ахмада, думал Ашраф? Только то, что он каким-то образом предал его. Теперь бесполезно размышлять, почему Вольский обманул его, но следовало выяснить, как он это сделал.

Ахмад не сознавался, и тогда Ашраф приказал взять на анализ его мочу и кровь. После того как подтвердилось наличие следов психотропа, Ашрафу стало все ясно.

Палачи управились с предателем быстро, отрубив ему голову.

Так что же произошло, мучился Ашраф? Слежки за московским джамаатом не было, это подтверждено несколькими признаками. Посланник спокойно въехал в Россию и выехал из нее, а схватили его в соседней стране. Зачем русским так рисковать, когда то же самое они могли бы сделать и у себя дома? Как рассказал Ахмад, русские сделали копию с кассеты, но вопросы, которые они задавали, были связаны не только с подготовкой взрыва в метро, но и с чем-то другим. Это значит, что каким-то образом произошла утечка информации в ФСБ? Почему Вольский решил взорвать метро, вместо того чтобы запустить «русскую ракету» или хотя бы подорвать ее на месте?

Как только Ашраф осознал, насколько шатко его положение и какую ошибку он совершил, полностью доверившись Вольскому, у него появилась боль в желудке. Старая язва. Что он скажет Абу-Нидалю? Как отчитается за потраченные деньги?

У Ашрафа не было времени, но для выяснения всего в Россию следовало ехать самому. Он не знал, что СВР передала на него в ФСБ полное досье.

Прилетев в Москву, Ашраф попал под присмотр Каледина прямо с паспортного контроля. Несколько бригад наружного наблюдения вели араба по известным полковнику адресам: строительная фирма, стройка и другие… Когда материала стало достаточно, а Ашраф произвел выемку тайника, заложенного Зурабом, – араба арестовали.

Тот оказался работником дипмиссии одной арабской страны. Насколько это соответствовало действительности, судить трудно, но документ оставался документом.

Скандалу не дали разгореться. Ашрафа не выдворили из страны, как это часто бывает, а использовали в торге за наших, приговоренных арабами к пожизненному заключению. Одного арабского террориста меняли на двух русских, но баланс черного и белого остался в относительном равновесии.

В истории так часто случается.

* * *

Прошло немногим больше года. Маленький старинный городок в курортном местечке Испании отличался узкими тенистыми улочками. Средневековый замок и форт привлекали многочисленных туристов с фотоаппаратами. Цветастые фигурки позировали фотокамерам, чтобы увезти на родину кусочек воспоминаний об отдыхе. Городок окружали гавани с тысячами больших и малых катеров и яхт, а за ним начинался мыс с игрушечными по красоте виллами и отелями, расцвеченными всеми цветами радуги оранжереями, лазурно переливающимися бассейнами и аккуратно подстриженными зелеными лужайками. Впервые попадавшим в эту страну туристам казалось, что они попали в рай, но более удивительным им казалось, что даже в раю живут люди.

Одна из белоснежных вилл на побережье была куплена совсем недавно. По слухам, она принадлежала бизнесмену с Балкан. Он жил без семьи, потому что с женой в разводе, а дети пока еще находились с ней и собирались приехать к отцу лишь на следующий год.

Когда южное солнце прогрело коричневатый песок, ворота виллы открылись, выпуская серебристый «Лексус». Смуглый от загара высокий мужчина атлетического телосложения притормозил и дал поручение провожавшей его прислуге. Ворота бесшумно закрылись. Автомобиль покатился в направлении местного муниципалитета, куда господина пригласили для уточнения одной незначительной формальности.

Из отеля вышла молодая, миловидная женщина. Теплый ветер трепал кончики ее волос и лизал лицо. Директор туристической фирмы из России приехала для обсуждения чрезвычайно выгодного контракта. В ожидании партнеров она подошла к маленькому газетному павильончику, хозяин которого не ленился регулярно завозить и русскоязычные издания. Коротая время, женщина разглядывала обложки глянцевых журналов.

Рядом неслышно остановился «Лексус». Смуглый господин поправил модные солнцезащитные очки, вальяжно вышел из машины и приблизился к торговцу прессой. Господин приезжал сюда каждый день, в одно и то же время, и брал только русские газеты. Торговец его хорошо знал, поэтому сразу приветливо поздоровался и показал свежий номер известного в России издания. Пропуская покупателя, женщина отошла в сторону. Из женского любопытства она скользнула взглядом по мужчине, и черты его лица показались ей знакомыми. Господин расплатился, повернулся, чтобы уйти, и остолбенел! Узнав Марину, он замер, как вкопанная в землю бетонная свая, округлив глаза и глядя только на нее.

– Марина?! – едва произнес он, снимая очки. Радостная улыбка побежала по мужественному лицу.

– Андрей?! – воскликнула женщина и бросилась к нему на шею. В один миг тяжесть долгой разлуки свалилась, как покрывало, а глубокая пропасть, стоявшая между ними с момента расставания, засыпалась пляжным песком. Оказалось, что женская любовь не угасла, а лишь тлела, непонятно на что рассчитывая! Слезы радости делали поцелуи солеными, а потоки влажного теплого ветра относили к морю слова радости и шепот любви. Мужчина и женщина растворялись в объятиях! Они снова вместе, будто и не было разлучившей их беды!

Пожилой торговец прессой умиленно посмотрел на сцену встречи и поправил газеты. Растрогавшись, он отвернулся.

Вольский не знал, что с появлением Марины тщательно разработанный им план ухода, учитывавший десятки разнородных факторов и случайностей, рухнул.

– Это он, – заключил наблюдавший из машины Майкл. – Наконец-то нашли голубчика!

Операция российской разведки подходила к завершающему этапу. Преступнику не удалось укрыться под чужим флагом. С некоторых пор Россия начала взрослеть и раздавать заблудшим своим чадам, разбежавшимся по миру от материнского гнева, по серьгам и по заслугам. Чтобы впредь было меньше Калугиных – Литвиненко, продолжающих публично умножать совершенное ранее предательство.

Приезд Марины в этот городок был инспирирован разведкой, чтобы на неофициалыной «очной ставке», записанной на пленку с особой тщательностью, поставить точку в давнем деле. Резидентуры внешней разведки отслеживали приобретение недвижимости русскоязычными гражданами едва ли не во всех теплых местечках мира. Первоначальная легенда Вольского – сербский бизнесмен – на время уберегла его от неприятностей. Всевидящее око родины вышло на него, когда выяснилось, что один состоятельный господин с Балкан, недавно купивший виллу, очень чисто говорит на русском. Проверили… После того как фотоснимок этого господина предъявили бортпроводникам захваченного чартера – они не смогли с уверенностью узнать в нем Зорана, говорившего с Калединым на диспетчерской волне, хотя и не отрицали их сходства. Для установления истины спецслужбы действовали наверняка, разработав операцию с приездом Марины. Способ жестокий, но действенный…

Когда-то Обухов предупреждал Вольского, что женщина на корабле – к беде. Главарь не послушался совета и поплатился за это дважды. Первый раз, когда из-за присутствия Марины на чартере ФСБ предположила, что и террористы летят вместе с ней. За этим последовала попытка ФСБ посадить самолет на запасной аэродром, что привело к захвату воздушного судна и первому появлению Вольского «на публике».

Но судьба зла, а роковые женщины в ангельских обличьях могут нести мужикам беду. Марина внесла смуту в устоявшийся порядок мыслей Вольского. Выезжая на деловую встречу, женщина не думала, что встретит предмет своей любви, и уж тем более не знала, что находится под неусыпным наблюдением российской разведки. Таким образом, женщина невольно подвела Вольского и второй раз.

От голых фактов не скрыться за красивыми словами.

На остановившуюся машину Вольский не обратил внимания. Он видел только Марину, купался в лучах ее красивых, счастливых глаз. Влюбленным казалось, что на этот раз судьба стала к ним благосклонна, разрешив им остаться вместе. В этой стране, в этом городе Вольский чувствовал себя спокойно, но, увидев идущих к нему людей с удивительно русскими лицами, все понял.

– Здравствуйте, господин Зоран! Не знаю вашего настоящего имени… – сухо произнес Майкл, не отправленный на пенсию.

Вольский обернулся. В такую жару в костюмах могут ходить только русские, подумал он и посмотрел на Марину. Вольский только улыбнулся ей. Без злобы и без обиды. Прав оказался Обух. Тысячу раз прав.

Подъехала полиция. Рослые полицейские уверенно приближались, позвякивая наручниками и короткими автоматами…

Наемник абсолютно владел собой, хладнокровно рассчитывая последующие действия. Неожиданно для всех он рванулся к ближнему парню и ребром ладони ударил по шее. Свободной рукой он дернул его за костюм, свалив на землю. Вольский перескочил через шевелившееся тело и наткнулся на полицейского. Совершенно не думая о последствиях, наемник выхватил у него автомат и прикладом въехал в живот. Здоровяк упал. Вольский знал, что его могут убить, но не мог совладать с включившимися боевыми рефлексами. Он не думал, куда ему бежать, но бежать ему было явно некуда. Когда перед ним оказался мужчина в сером костюме от фабрики «Большевичка», наемник ткнул в него ствол автомата…

– Стоять! – крикнул он по-русски. От громкого окрика дезорганизованные полицейские почему-то присели.

– Да стою я, стою! – так же по-русски ответил Майкл и поднял руки.

– Может, отпустите? – без надежды спросил Вольский, глядя ему в глаза.

– Исключено, – шевельнул ладонями Майкл. – Стреляй, если хочешь, только тебе не уйти…

Вольский будто из комы вышел. Волна ярости схлынула, открыв окружающую панораму. Очнулись и полицейские: несколько автоматных стволов настороженно уставились на наемника…

Вольский положил автомат на землю. После этого поднял руки. С двух сторон к нему подскочили полицейские, жаждавшие исполнения своих обязанностей. На запястьях защелкнулись наручники.

– Я не виновата! – вдруг произнесла Марина, почти той же интонацией, что Миролюбская в момент ареста Рогожкина. – Я не виновата! Пойми! – громче повторила женщина и сорвалась в рыдания. Ее охватило ощущение беспросветного кошмара. Мир содрогнулся и превратился в ураган, который завертелся вокруг. Марина словно оказалась в продуваемой ледяным ветром пещере, с ужасом вглядываясь в голые холмы, облитые мертвенным светом луны. Сказочные игрушечные домики с красными крышами, зеленые лужайки, кристально прозрачное лазурное море смялись в темный пластилиновый комок. Мир разрушился, и наступила ночь. Второй раз в жизни Марина не понимала, для чего она живет.

Наемника экстрадировали в Москву, где по окончании следствия состоялся суд. Приговор был суров, но арестант принял его спокойно. Наемник всегда готов к смерти, а десяток лет колонии – это еще не смерть.

Но однажды жизнь сделает поворот, и тогда судьба заключенного спецзоны странным образом переплетется с интересами страны, которую когда-то Вольский ушел защищать.

И это будет время искупления.