Текст книги "Враг государства"

Автор книги: Юрий Шубин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 29 страниц)

– Как договаривались, – ответил тот, бережно придерживая тяжелый баул. – Только…

– Что?! – резко переспросил чеченец.

– Расслабься! – усмехнулся Ключник. – Ты чего такой нервный. Стволы привез, а патроны сейчас брат подвезет.

– Брат? Что за брат? – напрягся Аслан. – Это твой брат?

Чтобы разрядить обстановку, Ключнику пришлось соврать.

– Мой, мой! Мамкин сын! – выплеснул он. «Все-таки «звери», они и есть «звери», – неприязненно подумал торговец, переступая через завалы мусора.

Пробравшись через лабиринты коридоров, криминальная троица оказалась в помещении с выбитыми окнами и единственным пыльным столом. В прошлый раз Ключник раскладывал тут свой товар. Здесь же пересчитывали и деньги.

– Красота! – усмехнулся Нияз, а Ключник перевел на него вопросительный взгляд. Мол, какая, нахрен, красота, когда все разрушено! – Как у нас в Грозном! – пояснил чеченец, и все встало на места. Как в кривом зеркале.

Торговец поставил сумку на стол. Неторопливо расстегнул «молнию».

– Помоги! – попросил он Нияза.

Чеченец послушно поддержал холщовый сверток, и вместе они выложили его на крышку стола. Спрятанное от глаз оружие глухо стукнулось о дерево.

Так же неторопливо и тщательно Ключник разворачивал ткань, а Аслан следил за ним. Чеченцу показалось, что продавец делает все очень медленно, и это раздражало.

– Ты что, дарагой! Травки накурился? – поторопил он Ключника.

– Было, – спокойно ответил тот, чем снял с себя часть нехороших подозрений.

– А что сегодня один? – поинтересовался Нияз. Он не удивился, когда в прошлую встречу вместе с Ключником приехало еще несколько рыл для страховки. Но ехать на стрелку в одиночку, по меньшей мере, глупо. – Не боишься?

– Я же вас знаю, – ответил продавец, чем вызвал иронический блеск в глазах чеченцев. Он их знает! Да родная мама не знает, на что способны Аслан с Ниязом! Он их знает! Вот новая хохма! Попался бы он им в Чечне – узнал бы!

Большой кусок ткани расстелился по столу. На тряпках размером поменьше расположились три укороченных автомата и столько же «макаровых». Чеченцы одобрительно цокали языками, с удовольствием брали оружие в руки и разбирали.

– Деньги при вас? – завершая сделку, поинтересовался Ключник. На его радость, Хасана все не было, поэтому не терпелось поскорее уложить доллары в карман.

– При нас, при нас, – гортанно и отрешенно произнес Аслан, рассматривая оружие, как дареного коня. И затвор оттянет, и в ствол поглядит… Разбирается в железе чеченец, сразу видно. Да и не для игр столько стволов берет. Ежу понятно.

– Только пока патронов не будет, и дэнэг нэ будэт! – вдруг, как гром среди ясного неба, заявил Аслан.

Наглый выпад спутал все планы Ключника и поставил его в сложное положение. Придержать патроны – денег не будет, отдать – Хасана обидеть, чеченов насторожить.

Торговец выбрал середину.

– Патроны и у меня есть, только мало. А к «береттам» у брата, – выкрутился он. – Платите за сколько есть и за стволы. Привезут – возьмете еще. Сейчас принесу.

Ключник пошел на улицу, чтобы отложить патроны из второй сумки…

– Сходи с ним, – велел Аслан, заподозрив неладное. Сначала ему не понравилась странная медлительность продавца, теперь насторожило желание выйти на улицу. Может, это какой-то сигнал?

– Зачем светиться! – не согласился торговец. – Я и один сгоняю!

– Иди с ним, – надавил чеченец. – А ты смотри…

Положа руку на оружие, Нияз отправился с Ключником.

Ситуация усугубилась: отсыпать боеприпасы при чеченце не получится. Показать полную сумку – вызовет вопросы.

Вот попал…

Торговец оружием шел узкими длинными коридорами и размышлял, как поступить. Теперь ему хотелось, чтобы Хасан приехал поскорее. Но вместо этого рука судорожно нащупывала под одеждой шершавую рукоятку пистолета, а палец силился сдвинуть с места флажок предохранителя. Рычажок не находился.

Вернулись. Сумка встала на стол. Прикрывая ее собой, Ключник обреченно выкладывал патроны и магазины к автоматам.

Аслан стоял неподвижно, наблюдая за работой. Не нравилось ему поведение продавца. Какой-то напряг, зырканье глазами, нервозность и видимость отсутствия страха. Собака часто кусает без предупреждения, потому что боится сама.

– Все? – спросил Аслан, когда продавец вытащил часть патронов.

– Все, – ответил Ключник. – Деньги.

– Где-то ты медленный, а где-то быстрый! – многозначительно произнес Аслан и велел Ниязу: – Посмотри, что в сумке.

– С какой стати! – обиженно выкрикнул Ключник. – Вы чо, в натуре! Отмасливайте бабки, и разбегаемся! В глазах торговца Аслан заметил искорку страха.

– Давай!

Чеченец повторил приказ.

Нияз отодвинул Ключника в сторону и, распахнув сумку, кивнул старшему.

– Что там? – спросил тот.

Нияз молча выложил на стол две пачки патронов калибра девять миллиметров. Картонную упаковку украшала надпись «беретта».

– Ты чего замутить хотел?! – угрожающе рявкнул Аслан, делая решительный шаг.

Инстинктивно Ключник выхватил пистолет и ткнул Ниязу в бок.

– Бабки на стол, козлы! – крикнул торговец, точно уловив наступление критического момента. Все равно их Хасан замочит, так почему бы пацану не помочь?!

Аслан приближался, а Ниязу некуда отпрыгнуть – палец торговца судорожно жал на курок. Но чеченец не собирался погибать! Он крутанулся вокруг своей оси, словно быстрое веретено, и во вращении рубанул по пистолету, будто сучок хотел срубить!

Грянул выстрел. От оглушительного звука заложило уши. По ребрам Нияза прошлась горячая струя порохового выхлопа. И… тут же, следом, пришли ощущения! Страх? Боль? Ранили? Убили? Непонятно… Возможно, горячка?!

Так же быстро ощущения исчезли. Позади, сквозь дымку синего дыма, в стене виднелось пулевое отверстие. Вместо пения птиц и отдаленного шума машин слышался лишь тонкий писк в ушах. Нияз не вполне понимал, почему ему тут же не разворотило внутренности, но раз он до сих пор жив, значит, на это воля Аллаха! Чеченец мгновенно вышиб пистолету Ключника и несколькими мощными ударами швырнул врага в стену, будто соломенный мешок.

С истошным воплем торговец врезался в бетон и, расцарапав лицо, сполз на пол.

Легко понять, что чеченцы не могли его простить.

Ключник лихорадочно вскочил. Он подобрал стальной прут и изо всех сил рубанул по пистолету Нияза. Оружие упало на пол, но даже без него чеченец был опасен: он сам как оружие. Ключник поджал ногу и тут же распрямил ее, попав Ниязу в кость. От адской боли чеченец согнулся, но воин должен терпеть любую боль. Так учили старшие. Нияз взвыл, но выдержал боль. Он подчинил себе волю и поднимался. Ключник побежал.

Но, даже падая, Нияз успел схватить врага за ногу. Ключник ударил его в расплывчатое пятно физиономии и попутно ткнул коленом Аслана, который не мог стрелять из-за неудобной позиции: ему постоянно мешал Нияз!

Из последних сил и с последней надеждой на жизнь торговец смертью рванулся вперед! Он увидел Аслана и хотел дотянуться до него, достать рукой, чтобы повалить на пол и задушить! Но споткнулся о ноги Нияза. Уже падая, Ключник приметил себе орудие. Подхватив кусок кирпича, торговец метнул его в Аслана. И тот был вынужден пригнуться. Остроугольный оранжевый брикет взорвался о стену, разлетевшись на куски. Осколки просыпались на головы и прокатились по полу. Но тут произошло непредвиденное. Ключник увидел нацеленное на себя оружие и… перевернув стол, устремился к выходу. Тяжелая столешница ударила стрелка, но выстрел раздался. Потом еще один. Оранжевое пламя полыхнуло горячей волной. Но пули нашли стену и звякнули рикошетом в дальнем углу помещения. Чеченец выругался, ведь он был хорошим стрелком!

Путаясь в собственных конечностях, Ключник рукастым крабом бежал узкими лабиринтами смежных помещений и надеялся только на чудо. Это чудо было человеком и имело короткое имя.

Хасан!

Но чудо не торопилось. Его «Гранд-Чероки» не мог поспевать за стремительным разворотом событий в механических мастерских. Время редко пересекается, и этот случай не стал исключением.

Ключник слышал топот преследователей и громкое буханье собственного сердца. Сзади бабахнуло, отразившись свистящим звуком совсем рядом. Но повороты защищали от пуль, а ноги продолжали нести. Только дышать становилось все труднее…

Торговец оружием устремился к металлической лестнице и, обдирая в кровь руки, кинулся наверх. Он жалел, что не припрятал где-нибудь за углом автомат Калашникова, чтобы встретить «зверей» свинцовым огнем!

…А зловещие тени приближались, словно волки к добыче. Наверное, их глаза светились такой же звериной злобой. Собственно, это и были волки, потому что чеченцы сами так себя называли. Волк – это их идеал.

Толстая арматура ступеней гудела под подошвами боевиков. Но лестница слишком узка, чтобы вместить сразу двоих…

Где-то сверху раздался металлический лязг. Что-то тяжело покатилось, и, сорвавшись, вниз с грохотом полетел обрезок толстой трубы. Задевая перила, железка звенела, как колокол, и, кувыркаясь, старалась достать людей. Аслан отпрянул, прижался к перилам. Опасность пролетела мимо. Чеченец вскинул пистолет и, прицелясь, выстрелил по мелькнувшим ногам Ключника. Месяцы тренировки не пропали даром. Ключник вскрикнул и, волоча ногу, скрылся из виду. По гулкой лестнице чеченцы рванули наверх.

Кровавый след помог быстро выследить убегающего человека. Аслан замедлил шаг. Бежать Ключнику некуда – разве что выпрыгнуть из окна. Возможно, он так бы и поступил. Если бы не ранение и меткость боевиков. Ключник почувствовал дуновение холодного воздуха в спину и понял, что на него катится глыба.

Чеченцы сделали всего два выстрела. На каждого по одному. Обе пули попали в голову. В ту же секунду Ключник умер, не издав ни звука.

Густая кровь лениво вытекала на цемент.

Чеченцы действовали стремительно. Они сгребли трофейное оружие в сумки и, соблюдая осторожность, по одному выскочили на улицу. Нияз прижался спиной к стене. Сжимая автомат в подрагивающих нервной дрожью руках, он прикрывал Аслана. В стремительном броске тот подбежал к машине, осмотрелся и подал знак. Теперь ствол его оружия следил за тылом Нияза, пока боевик бежал от двери.

Взвыл двигатель. Срывая колесами землю, озверевшая «девятка» прыгнула в стремительный разворот и пришла в движение.

Боевики Хасана подъехали к механическим мастерским всего через десять минут после окончания финальной сцены драмы, но на этот раз Сереже Рогожкину – повару ресторана «Канарейка» – опознавать было некого: принадлежность единственного трупа не вызывала сомнений. Старый вопрос снова встал в распор: кто это сделал?

Жмыху думалось на азербайджанцев. Мол, отомстили за своих. Кто-то грешил на обиженных ментов. И только Хасан не торопился с выводами. Он хотел немногого: найти этих неуловимых кавказцев и убить их.

Так просто.

Домой Сережа Рогожкин добирался своим ходом. Братаны были настолько раздражены и озлоблены, что не предложили подвезти.

Да парень как-то и не напрашивался.

Глава 5
СВОБОДА ВЫБОРА

Москва – торговый город. А товары везут в столицу со всего мира. Торгуют всем, в том числе и оружием. Криминальная торговля идет бойко – оптом и в розницу, потому что оружие – товар ходовой и нынче нужен многим. От желающих нет отбоя. Это только Дума не разрешает продавать оружие, а рынок сам по себе – чутко реагирует на потребности населения. Но пистолет – не кулек конфет, а автомат Калашникова – не бензопила. Их не купишь в ларьке и не найдешь на Центральном рынке, потому что оружие не может лежать на прилавках открыто, и, чтобы его приобрести, нужно знать особые тропы и тайные ходы. Чужих туда не пускают, а попавшие случайно чаще всего умирают, расставаясь с деньгами и унося с собой в могилу тайну оружейной мафии.

Но, странное дело: кто ищет – обычно всегда находит. То или другое.

Старые связи помогают свернуть горы и творить чудеса без помощи волшебника и его палочки. Воспользовавшись ими, Вольский вышел на типа, известного под кличкой Шлепик.

Работая у авторитета Сала, Вольский встречался со Шлепиком. Но Сало ушел в депутаты той еще, прошлой Думы, и их пути разошлись. Может, и к лучшему. А старая ниточка взяла да и пригодилась в самый подходящий момент. Всяк знает, что яичко хорошо ко Христову дню! Для Вольского этим яичком стал уголовник Шлепик, потому что в его товаре он нуждался, как никогда.

Следуя простым правилам, Вольский нашел парня без особого напряга, сделав несколько «точечных» звонков и миновав цепочку посредников. Последним звеном в ней был Шлепик. Пропуском Вольского в закрытую и мутную сферу криминального бизнеса стало не только имя – Сало, но и кое-какие наработанные связи. После нескольких проверяющих вопросов Шлепик назначил встречу в вестибюле станции метро «Октябрьская». Место шумное, многолюдное, не слишком удобное для разговора. Но Вольский решил, что Шлепик просто страхуется от возможности записать разговор на магнитофон или других вариантов… Конечно, в этом был определенный резон… Однако не слишком большой.

– Привет! – протянул руку Вольский, узнав Шлепика. Тот почти не изменился, только одеваться стал лучше, да морщин на лице прибавилось. Видать, работенка нервная.

– Здорово! – произнес тот, сверля Вольского подвижными, пронизывающими глазками-буравчиками. Шлепик вспомнил его, он действительно приезжал однажды от Сала, правда, пропал потом куда-то на несколько лет. Может, на зону присел?

– Какие проблемы? – шершаво и отстраненно поинтересовался он. – Если просто за жизнь побазарить, так это не ко мне. Кстати, как там Сало поживает?

Шлепик внимательно рассматривал Вольского и наблюдал за ним. Откуда взялся этот парень, зачем нашел его через столько лет? Не подстава ли? Опасения Шлепика оправданны, а осторожность необходима. Доверять в его мире не принято никому – это закон. А кто его нарушает, тот долго не живет. Это тоже закон. Просто – другой. И про Сало не случайно спросил.

– Про Сало не знаю, я с ним несколько лет не виделся. Стволы нужны, – деловито сообщил бывший водила авторитета, также не привыкший доверять напропалую. Поработал, прежде чем на встречу пойти, справки навел. Не так все просто. А про Сало он правда не слышал, кто его знает, как теперь тот поживает. Скажешь – нормально, а вдруг тот уже на другом свете!

Какой-то странный мужик в шляпе маячит напротив. Ходит, посматривает по сторонам. Страхует, пасет или случайный пассажир?

Уголовник внимательно слушал, чуть повернув голову и приблизив к собеседнику ухо. То ли шум метро мешал ему, то ли слух ослаб.

– Много. Тротил и пластит. Плачу за качество, скорость и молчание, – пояснил покупатель.

В темном взгляде Шлепика метнулся интерес и… страх, вперемешку с подозрительностью. «Много» – не слишком точная количественная оценка. Много – это нисколько. Так говорят ментовские стукачи или кто-то еще. Те, кто замочил Ключника!

– Нельзя поточнее? – растягивая слова, попросил Шлепик, по привычке осматривая платформу позади клиента. Он прикидывал место для побега. Если это ментура к нему тропку топчет – мужика «под откос», а ноги в руки. Не станут же они стрелять – народу невпроворот.

– Десяток автоматов. Бесшумники, типа «вал», «винторез». По цинку патронов на каждый. Пистоли с глушаками – десяток… – методично перечислял заказ покупатель, удивляя Шлепика не только солидным количеством позиций, но и номенклатурой. Не простой это парень – ох, непростой! – Гранат штук двадцать, гранатометов пяток. Подствольники… Взрывчатки – килограммов двести…

– Братан! А ты случайно не Алмазный фонд грабануть собрался? – серьезно поинтересовался Шлепик, сбиваясь со счета. Большое количество заказанного снова внушило ему подозрение: не менты ли его «крутят» – хотят взять по максимуму?

С гулом подъехавший поезд остановился. Распахнув широкие створки, вагон вывалил на платформу людскую шевелящуюся массу. Из последней двери последнего вагона вышли трое в милицейской форме и неспешно двинулись вдоль станции…

Шлепик напрягся. Оглянулся. С другой стороны болтают два мужика в штатском. Вроде какие-то бумаги друг другу показывают… Может, туфта – для отмазки бухгалтерию разложили? Не опера ли сидят на стреме, пасут фишку? А как она ляжет?

Шеренга ожидавших поезд сошла с белой линии. Люди скучковались и, разбившись по дверям, спешно забивались в вагоны, по-овечьи подталкивая друг друга боками…

Сердце Шлепика колотнулось в груди и замерло.

Менты или нет?

Рука нырнула в карман. Он медленно повернулся к Вольскому и с угрозой шепнул:

– Пойдем со мной, и не дергайся, фраерок. Если мусоров навел – хана тебе по-любому!

В ребра Вольского ткнулось что-то тупое, холодное и… убралось.

Обухов, присутствовавший неподалеку, заметил, что происходит, и был готов действовать… Но, поймав успокаивающий взгляд шефа, расслабился и отошел в сторону. Уголовник не должен его видеть.

Наряд милиции, испугавший Шлепика, приближался. Лейтенант странно поглядывал в его сторону, будто лица читал. Поначалу Вольский не волновался: его документы в порядке, оружия и наркоты при себе нет.

Но что в кармане у Шлепика? Нож? Пистолет? Пара патронов и героин? Если сейчас его окликнут, одному богу известно, что может произойти. Неужели этот недоумок приперся на встречу со стволом? А если менты Шлепика повяжут – от братвы потом не отмыться. Не докажешь им, что не ты оперов привел. Да и спрашивать особо никто не будет: перо под лопатку или пуля в затылок. В подъезде, в машине или просто на улице. С кем потом разговаривать? А главное – кому!

Но и вместе с ним влететь, за компанию, тоже резона нет: всех собак на тебя повесят, да еще других добавят. Вот раскрываемость замечательная у оперов будет!

Направляясь к переходу, Шлепик и Вольский прибавили шаг. Они торопились. Боковым зрением урка заметил, что менты свернули и… исчезли за колонной. От сердца отлегло.

– Вроде отвалились, – напряженно произнес торговец, оглядываясь по сторонам. – Пошли наверх.

И вдруг, как взрыв над головой. Как обухом по макушке.

– Мужчина, можно вас на минутку! – раздался властный голос. – Документики покажем?!

Шлепик оглянулся и вздрогнул. Вспотевшие пальцы крепко сжали стальную рукоятку, укрытую в кармане.

Милицейский наряд обошел их по залу и внезапно встал на пути. Дергаться поздно, бежать некуда. Крепко попали.

Но Шлепик не сдастся. Попробуйте, возьмите!

– Уходи, я их отвлеку, – прошептал Вольский и, незаметно столкнув братана в толпу, замедлил движение.

– Вы меня? – уточнил он у лейтенанта.

– Нет, проходите! – зычно сказал милиционер. – Мужчина с сумкой, задержитесь!

Только теперь Вольский увидел плохо бритого мужика с дорожным баулом на плече. Приезжий – сразу видно. Услышав приказ, тот медленно опускал сумку на гранитный пол.

Вольский повернулся и, не останавливаясь, последовал за Шлепиком.

– Ну, мусора, блин, конкретно шороху дали! – улыбался неровными зубами Шлепик, закуривая на краю Ленинского проспекта. – Еще чуть – и мне бы крышу сорвало! Завалил бы всех на хрен! – отдувался торговец. Теперь, когда все осталось позади, он радовался удаче, хотя пальцы еще подрагивали. – Извини, братан, что на тебя тень навел!

– Я не в обиде, – скупо улыбнулся Вольский, давая понять, что и он не в дровах найденный. – Только стрелку надо было не в метро забивать, раз со стволом топаешь!

В знак взаимного примирения знакомые дошли до ближайшего ларька и, взяв по бутылочке пивка, прогуливались вдоль проспекта, обговаривая условия предстоящей сделки.

– Заказ большой, быстро не сделаешь, – сказал Шлепик, глянув на солнце через зелень бутылочного стекла. – Чтоб все скомплектовать – предоплата нужна. Ассортимент широкий!

Тонкие синеватые губы уголовника растянулись в резиновой улыбке.

– Бабки не вопрос, – откликнулся Вольский. – Главное, чтобы язык за зубами лежал и кидалова не было. Товар нужен качественный.

– Обижаешь, братуха! – ухмыльнулся торговец, сделав несколько крупных глотков. – Ты ж не с неба упал. У тебя «ксива»[13]13
  Шлепик имел в виду хорошую рекомендацию.


[Закрыть] в порядке! У нас фирма, эксклюзив! Все железки – тики-тики! В нулевочку, в масле!

– «Стрелу» сможешь достать? – поинтересовался покупатель.

– Это чо – «стингер», что ли? – уточнил продавец, вскинув к небу удивленные брови. Кажется, сердце от радости пропустило удар. – «Брюхатых»[14]14
  Вертолеты.


[Закрыть] мочить?

Шлепик не знал, сколько стоит такая штуковина, но предполагал, что очень дорого. Примерно как «Мерседес». Или «Ауди». Или что там еще. Но самое главное, Шлепик знал, где взять товар: пара готовых к продаже «стрел» давно пылилась в гараже одного мичмана с Балтийского флота. Посредник выходил на Шепика, предлагал, но в Москве ПЗРК не пользуются спросом, и торговец отказался. Теперь появилась возможность срубить «зелененьких» и на этом.

– Переносной зенитно-ракетный комплекс, – подтвердил покупатель.

– Я этим не занимаюсь, но могу поспрашать, – прикинулся ветошью продавец. – Говорят, дорогая игрушка, – пощупал он платежеспособность клиента.

– Бабки не проблема, – повторил Вольский. – Поспрашивай. Могу несколько штук взять. Но сам понимаешь, чтоб ни слова лишнего. Иначе труба.

Покупатель не уточнил, что это за такая труба. Но и продавец не стал уточнять, потому что знал это наверняка. Оружие вещь серьезная!

Опустошив бутылку и обговорив заказ, Шлепик вдруг вспомнил:

– А к «импорту» патроны не нужны? У меня к «беретте» отличные «семечки» есть! Дешево отдам, братан! Забирай хоть сегодня.

На самом деле никакого «импорта» у торговца не имелось. Это была еще одна ловушка. Одна из тех, что Хасан приготовил для кавказцев. Не мытьем, так катаньем! Не так, то хитростью. Расчет торговца прост: если Вольский предложением заинтересуется, то сразу же попадет в круг подозреваемых в причастности к смерти Ключника, а может, и пацанов Хасана. Но Вольский этих наворотов не знал и поэтому ответил так, как счел нужным.

– Требуется только то, что сказал, – жестко оборвал он торговлю. – Я на пятаки не размениваюсь.

Шлепик допер, что клиент серьезный и «крючки» типа «купи патроны к пистолету, из которого братву замочили», с ним не пройдут. Убедившись в отсутствии интереса к «береттам», Шлепик стал откровеннее.

– Вижу, ты пацан бывалый. Не слышал случайно – братва двух кавказцев ищет, – доверительно сообщил он. – В кабаке братух замочили. А на днях – Ключника мочканули. Он тоже «железом» промышлял. Как и я, значит.

– Нет, не слышал, – отмахнулся Вольский. – Чужие разборы меня не касаются.

Вольского это и правда не интересовало. У него задача куда важнее, серьезнее, глобальней. Возможно, что и Хирон, сидевший в нем, не смог бы ее решить – только Зоран, спавший до поры до времени в том же теле. А «рамсы шерифа с неграми» террористу абсолютно безразличны и даже вредны, как насморк для здоровья.

– Братва на ушах стоит! – вслух рассуждал Шлепик. – Притоны прочесали, по вокзалам ищут. Даже проституток зарядили сообщать о похожих. Но все не те попадаются. Хоть бы наколку какую найти!

– Что за кавказцы? – так же безразлично, большие из вежливости, чем из интереса, осведомился Вольский.

– Кто их знает, – жаловался торговец. – Стреляют четко, в яблочко! Не простые, видать, чурки. Типа спецназа.

У Вольского мелькнула мысль, но тут же потухла без следа. Как искра от ночного костра, взмыла в черный воздух и исчезла, растворившись без остатка. Какое ему дело. Или… постой-постой!

– С двух «беретт» четверых пацанов замочили – всех в черепок! Прикинь! – все делился возмущением Шлепик. Бутылка пива, что ли, на язык подействовала. А может, и не она. – Тут «азеров» замочили, по ошибке, но проверили – оказались не те: лох из ресторана, который тех видел, не узнал…

Неясная, неосознанная мысль снова кольнула, но, не оформившись окончательно, так же быстро растаяла. Только смутное беспокойство, какое-то странное чувство зудело, маяло, будоражило мыслительный аппарат. Как шуруп заворачивало.

И надо ж совпадение какое – у боевиков Зураба тоже «беретты» на вооружении. Чего они их выбрали, другого оружия мало? Ведь ничего примечательного. Выпендриваются, волчары!

И вдруг кольнуло! Больно. Занозой! Почти до крови. Или где-то рядом. Как шило в задницу. Как ржавый гвоздь в ступню.

«Два кавказца с «береттами», легко попадающие в яблочко… Типа спецназа…»

А если и вправду они?

– Могу пацанов поспрашивать, – инертно пообещал Вольский, вскользь закинув удочку. – А чего там было, напомни вкратце? Как, говоришь, кабак называется?…

Скупой рассказ Шлепика многое расставил на места. Вольский практически не сомневался. Кавказцы, которых дружно разыскивают милиция и московская братва, – не кто иной, как чеченцы Аслан и Нияз – боевики Зураба, члены московской ячейки «Аль-Каиды», задействованные в ответственнейшей операции «Кара Аллаха»! Они говорили про «беретты». Хвалились оружием. Они собирались покупать патроны у «проверенного человека».

Вот тебе и раз!

Допокупались!

Догадка равносильна внезапному удару током, потому что, если она подтвердится – все изменится: огромную опасность для операции «Кара Аллаха» будут представлять одни из ее исполнителей!

Шлепик и Вольский договорились о сроках, оплате и способах связи. Распрощались. Крутанувшись через метро и подземный переход, Вольский убедился в отсутствии слежки и только после этого подошел к синей «Ауди». Энергичным движением распахнул дверь и плюхнулся в велюровое кресло.

В машине нервничал Обухов.

– Как он тебе показался? – осведомился он.

– Думаю, чистый. Я знаком с ним давно, не будет он сдавать меня, чтоб от таких бабок отказаться, – предположил Вольский. Срывая с держателя мобильный телефон, он мрачно заметил: – Проблемы обычно приходят оттуда, откуда их меньше всего ждешь!

– Ты о чем? – насторожился Обухов, приготовившись к неприятностям. – Что-то случилось?

– О наших чеченских братьях! – раздраженно бросил главарь. – Вот что случилось! Случилось то, что они в нашей команде!

Едва сдерживая злость, Вольский набрал номер и вслушался в паузу между телефонными гудками.

– Зураб, это я! Нужно срочно встретиться! Нет, они как раз мне и на хрен не нужны! Давай через полчаса! Не надо на стройке! А ты успей, не на ишаке ездишь!

Связь прервалась.

«Ауди» взяла старт без перегазовки.

* * *

Эстафета торговцев оружием заработала пару часов спустя. Шлепик дернул нужную ниточку, позвонил посреднику, и сигнал, словно электрический ток по нервному волокну, побежал из Москвы на далекую Балтику. По отмашке Шлепика началась опасная работа по доставке ПЗРК «стрела» из гаража мичмана Балтийского флота в столицу России. Ракетному комплексу предстоял длинный путь, полный неожиданных опасностей для перевозчиков.

Но их проблемы Вольского не касались. Он щедро платил за товар, и эта цена включала в себя в том числе плату за отсутствие проблем лично у него.

* * *

Жесткие колеса джипа замедлили вращение и замерли каменными жерновами. Зураб спрыгнул с подножки и приблизился к десантникам. Поздоровались.

– Что случилось? – с озабоченностью поинтересовался афганец. Он не хуже собаки чувствовал, когда сгущаются тучи и закрывается солнце.

– Это вы в «Канарейке» четверых ухлопали? – жестко и без предисловий спросил Вольский. Его взгляд был пронизывающим и беспощадным, как радиация.

Зураб медлил с ответом, будто соображая, о чем речь. Он знал ответ, но думал, какую ее часть можно озвучить.

– Ты не понял вопрос? – распалялся Вольский. – Вы или не вы!

Раз старший спрашивает, значит – знает. Обманывать бессмысленно и опасно – одна маленькая ложь может породить большое недоверие. Преодолеть его потом будет ой как нелегко!

– В ресторане я встречался с агентом. Аслан и Нияз меня прикрывали. Из-за налета шпаны все могло сорваться, – говорил Зураб, медленно, но уверенно подводя к ответу на вопрос. Он тщательно взвешивал слова и додумывал окончания фраз. Он хорошо знал русский язык и все-таки опасался, что великий и могучий может сыграть с ним злую шутку, из-за которой слова будут неправильно поняты. – Охране ничего не оставалось делать, как стрелять. Это плохо, я согласен, но так случилось. Неизбежность. Ты не спрашивал раньше – я не говорил.

– Что ты мне еще не говорил из того, чего я не спрашивал?! – напирал Вольский. Его ничуть не интересовали секреты и тайные связи московской ветви «Аль-Каиды», но волновала безопасность его собственной операции. – Что за агент?!

– Немой! – афганец сообщил псевдоним Сватко. – Да что случилось-то?

– Из какого оружия убиты чекисты? – холодно спросил Вольский, не ответив на вопрос.

– Возможно, из того же самого, – констатировал Зураб, пытаясь определить направление вопросов. Но вектор не выстраивался, а Вольский спрашивал и спрашивал, будто допрашивал. Афганцу это не понравилось.

– Вы покупали патроны к «береттам»? – словно кость на игровой стол, вбросили новый вопрос.

– Недавно парни ездили к надежному человеку и кое-что приобрели, – отвечал Зураб. – В том числе и патроны. Какие проблемы, брат?

Он никак не мог понять, чего от него хотят услышать. Афганцу не хотелось, чтобы русский знал о купленном для него оружии. Стволы взяты «на черный день», на всякий случай. Для будущих операций. Про этот «неприкосновенный запас» Вольский не знал и не должен был знать.

– Приобрели – это убили и забрали?! – повысил голос главарь. – А теперь их ищут все! Вы что, блин! Совсем бошки потеряли?! Кто у вас командует: ты ими или они тобой?!!

– Как убили? Подожди, брат, не торопись… – растерянно пролепетал афганец. Для него это стало полной неожиданностью. – Мы воины, а не бандиты. Чеченцы деньги заплатили, я сам им дал!

– Значит, кинули тебя твои воины, а бабки присвоили! – глядя в упор, бросил обвинение Вольский.

Теперь и Зураб догадался, что чеченцы его надули. Просто, без прекрас и выдумки. Он никогда не доверял им до конца – чеченцы себе на уме, и вот, опасения подтвердились.

Зураб злился, как раненый волк. Он готов был расстрелять этих «ваххабитов» собственноручно! Но не злость Вольского волновала афганца в данный момент. И даже не обман бойцов его армии. Если об инциденте, поставившем под удар основную операцию, узнают в Центре, ему тоже не сносить головы.

– Что хочешь делай, дарагой, только не говори Ашрафу! – взмолился афганец. – Хочешь – я расстреляю этих шакалов при тебе! Клянусь Аллахом, моя рука не дрогнет!

Зураб так распалился, хоть прикуривай. Никто и не сомневался, что он с легкостью застрелит боевиков. Тем более – ради собственного-то спасения!

– Моя тоже не дрогнет! – злился Вольский. – Короче, так! Твои люди – ты с ними и разбирайся! Мне лишней крови не надо! Но и к стройке они чтобы близко не подходили! Пусть сидят дома и на улицу носа не показывают!

Зураб пообещал, что все будет именно так, как сказано.

Вольский выпустил пар, немного успокоился и начал давать четкие указания:

– Скажи им, чтобы «беретты» сбросили в реку или закопали в землю – слишком много наследили! – афганец согласно кивнул в ответ. – И самое главное! Трупы чекистов должны быть спрятаны так, чтобы ни одна собака их не нашла. Иначе ФСБ может насторожиться – с чего это вдруг сразу двое ихних убиты! Понял?