Текст книги "Иридианка. Магический переклад (СИ)"
Автор книги: Юля Фаро
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)
Вича была абсолютно счастлива!
* * *
За несколько последующих дней Темнова объехала все городские точки, на которых работали «жучки» – нелегальные «валютчики» – предлагающие клиентам более выгодный курс по сравнению с обменниками. К тому же «тёмные менялы» паспорт не требовали. А благоразумная Вича не оставляла на «точке» больше пяти тысяч, чтобы не навлечь подозрения и исключить возможные риски.
После этого обзавелась банковской карточкой, сменила старенький телефон на новый «Айфон» и приобрела бриллиантовый гарнитур из последней коллекции «Tiffany Victoria», тот самый, который вызывал у Рядова неподдельное восхищение. По её замыслу, предстоящая встреча с Лёнчиком должна была произвести фурор на парня и раз и навсегда отбить у него желание расставаться с такой шикарной и обеспеченной подругой.
Водительских прав восемнадцатилетняя Темнова не имела, поэтому идею приобретения личного авто отложила до поры до времени. Однако посчитала необходимым нанять машину с водителем...
В одной из престижных транспортных компаний ей приглянулся молодой и симпатичный водитель Вадик с редкой фамилией Ракул.
Она заметила его сразу, как только вошла в офис. Проходя мимо, нечаянно коснулась плечом и, покраснев, принялась извиняться.
– Ничего страшного, – парень глянул на Вичу так, будто они были давно знакомы.
Он абсолютно не походил на Лёнчика. Рядов был безумно привлекателен какой-то нервной, какой-то возбуждающей красотой своего постоянно двигающегося утончённого тела. Его хищный взгляд из-под длинной светлой чёлки и острый с горбинкой нос над вечно брезгливым изломом красивых губ внушали страсть и волновали воображение.
Вадим Ракул, наоборот, всем своим видом вызывал доверие и спокойствие. Нарочитая медлительность мускулистой фигуры словно наполняла пространство флюидами силы и мужественности. Когда этот шатен с волевым подбородком посмотрел на Темнову серыми, проницательными глазами, Вика – впервые за несколько недель – вспомнила о своей женской привлекательности.
Любительница скандинавского эпоса, она тут же подумала, что если Рядов является современным воплощением хитреца Локи, то Ракул тянет на образ самого Тора.
– Отличный парень! Из бывших контрактников. Всего два дня как без работы! Охранял семью депутата Большовой... – нахваливал Вадима руководитель компании. – Хорошо владеет техникой боя, имеет право на ношение оружия, да и водитель от бога. Больше десяти лет за рулём – и ни одного нарушения...
Вика слушала все эти разглагольствования вполуха: она уже решила, что кроме Вадима ничью кандидатуру и рассматривать не станет.
Не раздумывая, подписала договор и, внеся оплату за три месяца вперёд, уже через час разъезжала в синем «Фольксвагене», покупая в магазинах роскошные шмотки или беседуя с риэлторами в агентствах недвижимости.
В течение следующей недели она моталась на «смотрины» жилья.
Вадика везде брала с собой. Толковый парень быстро находил недостатки и умел торговаться. Неопытная в этих вопросах Вича прислушивалась к его советам, с каждым днём всё больше привыкая к новому другу.
Специально для Ракула была придумана «сказка» о внезапно свалившемся на неё наследстве от двоюродной бабушки и родителях, погибших в автокатастрофе.
Верил Вадик в её россказни или нет – Вика не задумывалась, да и он никогда не переспрашивал и подробностей не выпытывал. Крутил баранку, таскал сумки, а вечером провожал до самых дверей.
Викуля замечала, что Вадик гордится красотой и молодостью своей новой хозяйки. Ей тоже было приятно находиться в его обществе, хотя временно отложенный план «триумфальной встречи» с Лёнчиком намеревалась исполнить в ближайшее время, дабы успеть до его отъезда в Англию.
Наконец была выбрана шестидесятиметровая квартира «под ключ» в престижном районе, с дизайнерским оформлением интерьера, полностью меблированная.
Нехитрые пожитки со съёмной хаты перекочевали в дорогие кожаные чемоданы и под восторженные возгласы седовласого консьержа, вышедшего поприветствовать новую жиличку, были занесены Вадиком в новую квартиру.
– Обмывать будешь? – поинтересовался Ракул, опустив чемоданы на пол. – Может, в магазин сгонять, шампанского привезти?.. Я – мигом...
– Нет, Вадюша, обмывать мы с тобой поедем завтра, в самый крутой ночной клуб... Согласен?
– Да мне... Как скажешь, конечно согласен!
– У тебя есть костюм? Приличный?
Вадя покраснел и крякнул, переступая с ноги на ногу...
– Понятно... – протянула Вича. – Ты сейчас отправляешься в бутик «Brioni», покупаешь самый лучший костюм, пару рубашек и ботинки... Консультанты помогут. Завтра до восьми вечера – свободен, а к девяти приезжаешь за мной, и мы едем обмывать мою квартиру.
Викуля вытащила из заначки десятитысячную упаковку и без сожаления протянула Вадику.
– Зачем столько? – опешил водитель. – Вик, я не возьму!
– Ракул! – с напускной строгостью приказала Темнова. – Все представительские расходы – за мой счёт! Так в договоре написано... И потом, ты даже не представляешь, что для меня значит завтрашний визит! Приказываю: бери и экипируйся как наследный принц!
– Как скажешь, только я потом всю одежду тебе верну... – смущаясь, принял деньги Вадик.
– Разберёмся! Не переживай!..
После душа, надев новенькую шёлковую пижаму, Викуля покрутилась перед зеркалом, любуясь собственной красотой. Затем потушила свет и, нырнув под лёгкое словно пёрышко одеяло, тихо прошептала: «На новом месте приснись жених невесте!».
* * *
Место, в котором она очутилась во сне, заставило девушку оцепенеть от ужаса.
Свинцовое небо над головой и серая холодная пыль под ногами. Повсюду, куда не посмотри, виднелись неровные холмы могил с полуразрушенными покосившимися надгробиями.
Трясясь от страха, Вика попыталась рассмотреть могильные камни, но ни на одном из них не было надписей.
Единственное гигантское дерево, с мощным стволом и раскидистыми ветвями, на которых не было ни одного листочка, казалось выкованным из подёрнутого ржавчиной металла.
Вокруг полная тишина: ни звука, ни дуновения ветерка. Серое холодное безмолвие.
Вика боялась пошевелиться, ей казалось, что она перестала дышать, даже сердце замедлило своё биение...
Вдруг из могил начали подниматься клубящиеся струйки сизого дыма. Образуя плотное облако, они превращались в серебристый кокон, который трескался и распадался словно скорлупа, выпуская наружу человеческие скелеты в длинных саванах.
С высоты тёмного неба на кладбище обрушилась стая летучих мышей с красными глазами, горящими словно угли. Покружив над могилами, ночные вампиры разместились на ветвях дерева.
Не спеша, вяло повиливая пушистым хвостом, между захоронений вальяжно вышагивал серый кот. И чем ближе он приближался, тем больше увеличивался в размерах.
Не дойдя до Вики несколько шагов, кот запрыгнул на высокий могильный камень и издал душераздирающий крик, похожий на плач младенца. Затем, перекувыркнувшись через голову, упал в кладбищенскую пыль и тут же превратился в горбатого урода, сплошь покрытого гниющими бородавками. Подняв вверх морщинистое лицо с разноцветными глазами, запричитал:
– Мёртвые в могилах лежат,
Мёртвую силу копят...
Я только им служу,
Когда по земле хожу...
Дура думала, что нашла клад,
Получила на смерть Переклад!
Торопись! Твои часики тикают...
* * *
Викуля вскрикнула и проснулась.
Первые лучики солнца заглядывали в спальню сквозь занавески из сиреневой органзы.
«Я просто устала!», – успокоила себя девушка и, перевернувшись на другой бок, снова уснула.
Приехавший к назначенному часу Ракул выглядел потрясающе. Вича залюбовалась.
– Вика, я даже представить не мог, что костюм может стоить двести с лишним тысяч...
– Главное – как сидит! – махнула рукой Темнова.
– У меня сдачи почти половина осталась, – спохватился Вадик.
– Не торопись! Тебе ещё предстоит рассчитываться... А мы себе ни в чём отказывать не собираемся... Я нам самый крутой столик в VIP-зоне на твою фамилию зарезервировала... Так что, сегодня – банкуешь!
Перед выходом они посмотрелись в огромное зеркало в прихожей и улыбнулись друг другу.
Пара выглядела идеально!
Он – стройный красавец с пронзительным взглядом из-под широких бровей и лёгкой щетиной, украшающей волевой подбородок. Серый костюм в цвет глаз сидит как влитой без единой морщинки, ворот батистовой рубашки расстёгнут. Узкие остроносые ботинки смотрятся шикарно!
Она – словно златовласая русалка с медовыми глазами, обрамлёнными чёрными ресницами... В пышной воздушной юбке цвета топлёного молока и гладком топе на тонких бретельках. Бриллианты в серьгах, ожерелье и браслете радужно сверкают...
– Стой! Не шевелись! Селфи на память!
Викуля достала из расшитого жемчугом клатча телефон и сделала несколько фоток.
– Вика, ты такая... – тихо произнёс Вадик.
– Мы, Вики, все такие... – отшутилась Темнова, открывая дверь.
– Не скажи! Я когда у Большовой работал... У неё тоже дочь Вика, только, наоборот, несчастная, вся больная...
– Ни слова о печальном, – перебила Вича. – Сегодня у нас праздник!
Перед входом в ночной клуб «Санчо» – принадлежащий старшему брату Лёнчика Рядова Саньку – Вика разволновалась. Нахлынувшие воспоминания и непрощённая за предательство обида сдавили грудь. Она даже хотела передумать и поехать в другое место, но проницательный Ракул крепко сжал её руку.
– Эй! Ты чего скисла! Никогда не отступай! Слышишь? Не трусь. Я с тобой!
В зале громко играла музыка, на танцполе только несколько девчонок – «гоу-гоу», по всему видно, что народ ещё не разогрелся...
Они расположились на мягком диване около столика. Словно из-под земли возник официант, но, подав меню, не торопился уходить.
«Узнал!», – подумала Вича. – «Сейчас побежит Рядовым докладывать. Наверняка и Санька, и Лёнчик сейчас в клубе...».
Ракул не подвёл, наверное, всю ночь тренировался...
С напускной небрежностью Вадим минут десять разглагольствовал о классическом каберне от «Lewis» из калифорнийской долины Напа, затем плавно перешёл к легендарному красному «Ridge Monte Bello», вспомнил про орегонскую пару «Domaine Serene Chardonnay» – «Beaux Freres Pinot Noir» и два калифорнийских «зинфанделя» – «Hartford Old Vine Zinfandel» со спокойной этикеткой, и «Orin Swift Machete», с этикеткой откровенно вызывающей. В результате он до смерти напугал официанта своими замашками заправского энофила.
Вича, смеясь, спасла заведение от позора, заказав самое дорогое из имеющихся вин – «супертосканское» «Tignanello!» от аристократического – и вообще самого старого – винного дома Antinori.
Потом они ещё «вволю поглумились», выбирая морепродукты и сыры и, наконец, выдохшись, отпустили взмокшего «подавалу».
– Ну ты даёшь! – восхитилась Вича.
– А то! – гордо ответил Вадик. – Работа в доме депутата бесследно не проходит... Могу продемонстрировать познания в коньяках!
– Нет! Спасибо! – Вича, дурачась, подняла руки вверх.
Они весело болтали, ели и, запивая вином вкусные блюда, смотрели, как на танцполе увеличивается количество народа.
Когда принесли радужную форель, Викуля опять удивилась, как ловко получается у Вадика разделываться с рыбой на тарелке.
– Научи... – попросила захмелевшая Темнова.
– Проще простого! – с готовностью отозвался Ракул. – Вилочкой придерживаем, ножичком делаем горизонтальный разрез строго посредине от головы до хвоста... Теперь шкурку с двух сторон убираем, мясо от костей отделяем и... Вперёд... Перевернули – повторили...
– И правда, легко! – радовалась Вича.
Она допила свой бокал и посмотрела на пустую бутылку.
– Ещё заказать? – спросил Вадик.
– А то? – копируя его интонацию, произнесла Вича. – Ты закажи, а я на минутку отлучусь...
– Проводить?
– Не стоит!
В дамской комнате, выйдя из кабинки, она придирчиво осмотрела себя в зеркало и достала помаду.
Неожиданно дверь открылась, и появился Лёнчик. Он был хорошо навеселе.
– Какие люди к нам пожаловали! Дорогие вина пьют! Швейцарским сыром закусывают! По мужикам пошла? Ты бы хоть бижутерию не такую вульгарную выбирала... У бой-френда на бриллианты денег нет?
– Это – бриллианты! – Вика зло посмотрела на Лёнчика.
– Да ладно! Мамаша-пьянчужка в Пустыхино корову продала? Правильно папа говорил: «Нищие – все «шкуры!»...
Он зачерпнул в пригоршню воды и плеснул себе в лицо.
– И как он тебя?! Так? Или так?
Резко двигая бёдрами взад-вперёд и размахивая руками, Рядов похабно имитировал половой акт...
– Чего молчишь? Кто лучше? Я или он?
Вика совсем не так представляла себе эту встречу. Она мечтала о том, что очумевший от её красоты и нарядов Лёнчик станет просить прощенья, начнёт вставать на колени и предложит ей лететь с ним в Лондон...
А она...
Она, конечно, простит и расскажет всё...
О том, как ждала!
Как скучала!
Как нашла уйму денег... И готова делиться с ним всем, что имеет...
Потом они должны были выпить шампанское, включить музыку и предаваться любви в её новой спальне на ортопедическом матрасе итальянской кровати...
– Сюда иди! – грубый приказ вернул её к действительности. – Рыжая! Люблю рыжих! Чего раньше так не красилась? Или новый хахаль – новый имидж?
Лёнька зажал ей рот поцелуем. От него воняло перегаром и какими-то пряными духами. Он больно прижал её голову к своей груди и стал задирать юбку. Потом резко приподнял и усадил прямо на раковину.
Кнопки на его рубашки расстегнулись, и Вика увидела фиолетовые пятнышки у основания шеи и ниже... Характерные метки после бурной ночи...
Стало совсем противно.
– Уйди! – взвизгнула она и спрыгнула на пол. – Не трогай меня!
– Молчи! Шалава!
Перестав возиться с брючным ремнём, Лёнчик наотмашь ударил Вичу по лицу, из её носа потекла кровь.
Не обращая внимания на то, как девушка морщилась от боли, он вцепился ей в волосы и попытался затащить в кабинку.
Вика упала на пол. Царапаясь и кусаясь, она сопротивлялась как могла...
Взбешённый Рядов разорвал на ней топ и принялся стягивать юбку.
– Помогите! – закричала Викуля. – Кто-нибудь, помогите!
– Это – мой кабак, дура! На нас сейчас Санчо смотрит! Вот камера! Мы потом этот забавный ролик твоему новому подарим!
– Сволочь!
Вича схватила упавший с раковины металлический баллончик с мылом и, изловчившись, долбанула Рядова по голове.
– Тварь дешёвая! – заорал Лёнчик и замахнулся в ответ...
От страха Вика закрыла глаза.
Но удара не последовало...
Она услышала стук, будто что-то твёрдое упало на кафель. Открыв глаза, увидела Вадика, потиравшего кулак правой руки.
– Уходим! Быстро уходим! – по-военному скомандовал он.
Ракул снял пиджак и, замотав в него Вичу, легко поднял на руки.
– Ты рассчитался? – всхлипнула Темнова.
– Сполна! – выходя, он пнул лежащего на полу Лёнчика.
В машине он бережно положил Вику на заднее сидение и, сев за руль, с визгом выехал с клубной парковки, распугав подвыпившую компанию.
– Я его любила... Понимаешь, любила... – глотая слёзы, повторяла Викуля. – А он... Он!..
– Не встречайтесь с первою любовью,
Пусть она останется такой -
Острым счастьем, или острой болью,
Или песней, смолкшей за рекой...
Неожиданно с выражением продекламировал Ракул.
– Это что сейчас было? – Викуля перестала всхлипывать.
– Стихи Юлии Друниной.
– О, боже! Ты ещё и романтик!
И они оба засмеялись!
* * *
Два дня Викуля не выходила из дома, залечивая раны и выводя синяки.
– У меня из-за этого придурка начали волосы выпадать, – пожаловалась она Вадику. – Представляешь? Целыми прядями!
– Хочешь, я с ним поговорю? – хмуро предложил Ракул.
– Не надо, он и так через неделю улетает... В Англию, продолжать учёбу... Надеюсь, теперь никогда с ним не встретимся! Угораздило же с таким уродом связаться! Забыть бы всё, как страшный сон... Я в интернете читала, что даже самые сильные чувства проходят через девять месяцев... Там психолог один давал советы брошенным жёнам...
– Ты же – не жена, и – не брошенная... Быстрее забудешь! – успокоил Вадик.
Он выкладывал на кухонный стол привезённые продукты.
Вика сидела на стуле и, подогнув под себя ногу, грустно смотрела в окно.
– Вообще всё хочу забыть... И начать жизнь с чистого листа. Жалко в этом году уже приём в вузы закончился. Я, наверное, сейчас найму репетиторов и буду готовиться к поступлению на следующий год.
– На какой факультет будешь поступать? – спросил Вадик.
– Пока не знаю... – нехотя отозвалась Вича. – Я в школе училась так себе... Да и школу закончила давным-давно – уже два года прошло. Может, я уже старая для учёбы?
Она стянула из пакета грязное яблоко и, потерев о рукав пижамы, принялась грызть.
– Ты что делаешь? Дай сюда! Помою! – Вадик забрал из её рук сочный кандиль. – Вика! Кровь! Яблоко в крови!
Вика в ужасе уставилась на сахаристый скол сочного фрукта – зеленоватая мякоть была запачкана красными пятнами.
Сорвавшись с места, она бросилась к зеркалу.
– Зуб выпал! Представляешь, этот гад мне ещё и зубы повредил... Хорошо, что не спереди... Не видно, конечно, но всё равно...
– Поехали в стоматологию! – скомандовал Вадик.
– И чего? Новый вставят? Говорю же, «дальний» зуб. Потом съездим.
– Так! Продукты в холодильнике. Но ты пока два часа не ешь... Полощи рот содой... Я поехал.
Вича пристально посмотрела на Ракула.
– Торопишься на свидание? Она хоть красивая?
– Угадала. Тороплюсь на свидание, она просто супер – ей пятьдесят лет.
Викуля прыснула со смеха.
– Кто она?
– Классный мастер татуажа. Зовут Офелия! «Прекрасная Офелия! О, нимфа, грехи мои в своих молитвах помяни...», – пафосно процитировал Ракул.
– Да знаю! Гамлет! Ты хочешь «татушку» набить?
– Пока поеду, поговорю, посоветуюсь... Офелия, она такая... Всем клиентам разные «татухи» колет... Не повторяется! Они у неё со смыслом...
– С каким? – заинтересовалась Вича.
– С эзотерическим! Она в рунах разбирается и сама составляет «ставы»... Это типа обереги, амулеты... Не знаю, как сказать... Если интересно, поехали со мной, сама с ней поговоришь.
– Едем! – моментально согласилась Вича.
Офелия оказалась интересной тёткой. Одетая в чёрные джинсы и байкерскую косуху с наклёпками, она потягивала кофе из пластикового стаканчика, стоя на улице около дверей своего салона.
– Здорово, Вандос! Заходите! – поприветствовала она Ракула и окинула Вичу весёлым взглядом.
В помещении, оформленном в стиле «комнаты ужасов», по стенам были развешаны ритуальные маски вперемешку с фотографиями рок-знаменитостей и других неизвестных лиц весьма брутальной наружности, демонстрирующих разнообразные тату.
– Итак, ребятишки, рассказывайте! Что хотим?
Хозяйка салона усадила гостей на диван, а сама разместилась в кресле напротив.
– Я, это... – неуверенно начал Вадик. – Хочу в спорт вернуться, не то, чтобы в профессиональный... Так, старые друзья пригласили в боях поучаствовать... Короче, на победу что-нибудь...
Парень исподлобья посмотрел на удивлённую Вику.
– Вичь, не обижайся, через месяц твой договор закончится, и я из конторы увольняюсь... Скучно мне. Я или в бои... Или в контрактники...
Девушка выглядела настолько расстроенной, что даже Офелия забеспокоилась.
– Не кисни, коньячку плеснуть? Я Вадюху давно знаю, ему время от времени необходимо «пар выпустить», – и уже обращаясь к Вадику, спросила. – Сколько «пачек»?
– Две, – подумав, ответил Ракул. – На предплечье.
Офелия понимающе покивала головой.
– Завтра к вечеру приезжай, накидаю несколько эскизов. Выберешь! А тебе, красавица? – она перевела взгляд на Вичу.
– Мне... – Вика призадумалась. – Мне, чтобы забыть всё старое и начать жизнь заново... Ну и чтобы новая жизнь была счастливой и долгой...
– Разумеется! – покивала головой мастер. – Назовём наш «руностав» «Новый путь».
– Классно! «Новый путь» – мне нравится! – одобрила Вика. И тут же спросила. – А с меня сколько пачек?
Офелия и Ракул переглянулись и заржали в голос.
– Держите меня семеро... – приговаривала сквозь смех Офелия: «А с меня сколько пачек?»... Завтра мужикам расскажу!
Вича обижено переводила взгляд с одного на другую и не понимала, что именно их так рассмешило.
Наконец отсмеявшись, Ракул пояснил:
– Площадь рисунка! Площадь рисунка татуировщики традиционно измеряют не в квадратных сантиметрах, а в сигаретных пачках!
– А-а-а... – протянула Вика и тоже засмеялась. – Мне одну пачку!
– Всё, я вас услышала, приходите вместе, будете выбирать... А пока... Пока! Ко мне сейчас клиент пожалует...
В машине Вича буквально накинулась на Вадика.
– Ты почему мне ничего не говорил, что хочешь уволиться?!
– Да я, собственно, давно собирался, а тут ты со своим договором... Думаю, последний контракт трёхмесячный откатаю и свалю...
– А я? Как же я?
– Ты, Вика, в шоколаде! Найдёшь жениха, выйдешь замуж... Или учиться поступишь, в столицу уедешь. У тебя перспектив полно... А я – пока молодой – должен денег заработать...
– Хочешь, я тебе доплачивать буду? – не унималась Викуля.
– Не хочу! – разозлился Ракул. – Это что? Мой предел? Всю жизнь в холуях ходить?
– Почему в холуях? Почему всю жизнь? Выбирай любой институт, я не знаю... Курсы там, или что... Я оплачу. А знаешь, давай торговую фирму откроем. Будешь главным менеджером... Иди, поучись...
– Ага! – нервно рассмеялся Вадик. – Курсы! Сейчас столько разных курсов развелось... Каждый рад срубить бабла, дав десяток бесполезных советов... Особенно веселят по нейролингвистическому программированию психологии бизнеса и прочей мути... Один чудик лекции читает на тему «Жёсткие переговоры»... Зачем это? Он кто такой? Его кто уполномочивал жёсткость демонстрировать? Он что, уверен, если торгует никому не нужным дерьмом, то – поговорив со мной «жёстко»?! – впарит мне свою фигню? Не понимаю... И не хочу понимать... Я хочу иметь столько денег, чтобы – посмотрев как «тужится» этот «кекс», выдавливая из себя заготовки слов – встать, засмеяться и громко так сказать: «Да пошёл ты!». Я хочу быть свободным! В бою всё более или менее честно. Ты и противник... И каждый сам за себя... Или война: вот автомат, вот враг...
– Ты страшные вещи говоришь! Какие бои? Какая война? Меня послушай...
– Вика, отстань! Я двадцать восемь лет никого не слушал! У тебя своя жизнь, у меня – своя! Будешь давить – завтра уволюсь.
Вича замолчала и уставилась немигающими глазами на дорогу.
Остальную часть пути молчали.
– Какие планы на завтра? – спросил Вадик, когда подъехали к дому.
– Я позвоню, – сухо отозвалась Вика и вышла из машины.
Оказавшись дома, дала волю слезам.
Вот так Вадик!
А казался таким понятным, таким покладистым...
Ни черта она в людях не разбирается!
Вдоволь наревевшись, решила позвонить матери.
Трубку взяли не сразу. Незнакомый хмельной мужик кричал в телефон что-то бессвязное... Рядом слышались чьи-то голоса и звонкий смех мамы...
– Нам некогда... Пр-зв-ни позже... Лучше завтра, – пролаял на том конце неизвестный собутыльник.
Вика нажала на отбой. Можно было и не звонить, по всему видно, что денежный перевод до родительницы дошёл благополучно.
«С завтрашнего дня займусь учёбой!», – успокоила себя Темнова. – Надо завязывать циклиться на мужиках... Стану бизнесвумен... Сначала учёба и карьера, затем – личная жизнь.
Настроение значительно улучшилось.
Викуля зашла в ванную и принялась рассматривать в зеркало остатки желтоватых синяков. Она подняла чёлку со лба и чуть не вскрикнула от ужаса...
Волосы у корней были абсолютно белыми... Около полусантиметра отросшей шевелюры была седой...
– Ничего себе! – выдохнула Вича. – Лёнчик-скотина! Такой стресс... Завтра обязательно закрасить надо.
Парикмахерская располагалась на первом этаже Викиной многоэтажки. Позвонив, она записалась на десять утра, и, приказав себе не расстраиваться по этому поводу, улеглась смотреть телевизор.
* * *
К обеду следующего дня довольная цветом и укладкой волос Викуля отзвонилась Ракулу и, стараясь не напоминать о вчерашнем разговоре, спросила, когда они поедут к Офелии.
– К шести приеду, – коротко сообщил Вадик.
– Поднимешься, кофе попить, или мне выйти? – заискивающе прощебетала Вича.
– Поднимусь...
«Классный парень этот Ракул...», – размышляла Вича. – «Староват, конечно, почти на десять лет старше, и одевается как пенсионер... Но зато симпатичный, накачанный и сильный... Как он Лёнчику залепил! С одного удара вырубил... В костюме классно выглядел...».
Вика открыла в телефоне папку с фотографиями и стала разглядывать снимок около зеркала, сделанный перед походом в ресторан.
Сначала она умилялась тому, как хорошо они смотрелись вместе, затем её внимание привлекла расплывчатая тёмная тень, словно кто-то третий стоял позади них.
Викуля раздвинула пальцами экран и покрылась холодным потом...
Прямо за ними стоял призрак в дымчато-сером балахоне и скалился редкими зубами, которые торчали из чёрного отверстия, расположенного на месте рта. Из пустых глазниц черепа зияла Тьма.
Сначала девушка, попыталась удалить фото...
Но, поразмыслив, встала на то самое место перед зеркалом и нащёлкала целую сессию снимков.
И ничего!
Фотки, как фотки!
Она снова вернулась к снимкам трёхдневной давности...
Теперь и на них не было никакого призрака...
«Как так? Пять минут назад – страшная тень скелета, а сейчас никого не видно... Неужели Рядов так приложил меня по голове, что я заработала сотрясение... И теперь у меня галлюцинации... Ещё этого не хватало...», – расстроилась Вика.
Ракул приехал на полчаса раньше. Он зашёл какой-то встревоженный и несколько минут молчал, словно не мог собраться с мыслями.
– Что-то случилось? – из вежливости поинтересовалась Вика.
– Да, собственно, нет. Просто предчувствие неприятное...
Он достал из кармана деньги и протянул Темновой.
– Тут восемь тысяч: часть – рублями, часть – в баксах... Я костюм сдал, а ботинки и рубашку пока не удалось... Но я всё верну.
Вика хотела отмахнуться от протянутых денег, но глядя на упрямое выражение лица Вадика, поняла, что этого делать не стоит. По всему видно, парень до сих пор под впечатлением вчерашнего разговора. И ему это не по душе... Тот, кому деньги даются не легко – расценит её жест как оскорбление.
Вика молча взяла деньги и положила в сумочку.
– Неприятное предчувствие в том, что не сумеешь продать ботинки? Забей! – хихикнула девушка. – Вот увидишь, пригодятся нам ещё эти ботиночки.
Парень вздрогнул и нахмурился.
– Всё, молчу, молчу... – ретировалась Вика и тут же переспросила. – Мы к Офелии едем?
– Жду в машине, – коротко бросил Ракул и, не притронувшись к предложенному кофе, вышел из квартиры.
– Предлагаю начать с девушки, – объявила Офелия. – Если рисунок нравится – могу приступить прямо сейчас... Потом барышня отдыхает, а я возьмусь за кавалера. Идёт?
Вадик и Вика согласно кивнули. Тем более что замысловатый «руностав» смотрелся красиво. Он походил на цветок с диковинными лепестками, в сердцевине которого сплелись в орнамент древние скандинавские руны.
Объяснив свои действия как обязательный ритуал, без которого нельзя обойтись, Офелия принесла из другой комнаты бутылку красного вина, ловко вытащила пробку заранее приготовленным штопором и, бормоча под нос непонятные слова, вылила вино в раковину.
– Конечно, лучше в землю или в воду, но, учитывая, что все стоки окажутся в земле, можно и так, – словно оправдалась она.
Она, надев медицинские перчатки и маску, стала рассматривать Викины руки, крутя их в разные стороны. Заметив под левым мизинцем белый шрамик, бесцеремонно поинтересовалась:
– Палец?
– Да, – смущаясь, ответила Вика и, краснея, посмотрела в сторону сидящего здесь же Ракула.
– Ты когда родилась? – настороженно спросила Офелия.
– Я – совершеннолетняя! – с вызовом ответила Вика.
– Угу! Так когда?
– Первого января девяносто девятого...
Офелия изменилась в лице, её глаза полыхнули гневом. Она начала метаться из угла в угол, повторяя одни и те же слова:
– Ровно за год до нового тысячелетия,
Шестипалую девочку ночью бродяжка найдёт...
Норны долг указать ей дорогу наследия,
Но от девы зависит, какой она путь изберёт...
– Вадик! Поклянись мне, что вы не двинетесь с места и никуда не уйдёте! – потребовала женщина. – Ты меня слышишь?! Сидите здесь и ждите! Я прошу! Я требую! Нет, я приказываю!
– Что с тобой? – изумился Ракул. – Не кричи, я понял, и мы никуда не уйдём... Дождёмся тебя, не переживай, – он улыбнулся, но встретив суровый взгляд разбушевавшейся Офелии, немедленно убрал улыбку с лица...
– И часто с ней такое? – спросила Вича.
– Первый раз, – рассеянно ответил Ракул, провожая глазами через оконное стекло с рёвом отъезжающий мотоцикл «Кавасаки», принадлежащий владелице тату-салона.
Глава 3
Аркадий Петрович Сытин проводил вечер с невероятно пышногрудой и большегубой блондинкой.
Пригубив коньяку, силиконовая красотка перегнулась через стол, коснулась грудями фруктов и, приблизив свой ярко-красный рот к рыхлому лицу любовника... Замяукала:
– Мяу, мяу...
– Что хочет моя кисонька? – озорные искорки засветились в разноцветных глазах, которые от нахлынувшего возбуждения косили ещё сильнее.
– Мяу, Аркашенька... Кисонька хочет ещё денюжек...
– А куда кисуля потратила двадцать тысяч баксочек за пять дней? – не меняя тона, поинтересовался Сытин.
Блондинка растянула губы в улыбке и по локоть засунула правую руку в декольте между грудей. Затем плавно выудила из глубокой складки цепочку с болтающимся на конце бриллиантом.
– Сюрприз! – она засмеялась, закашлялась, покраснела и, разогнувшись, произнесла осипшим прокуренным голосом. – Но у Лидки камень больше...
– У Лидки и ума больше, – тихо буркнул Сытин. – Хватит болтать, иди в душ и ложись в кровать...
Дамочка медленно продефилировала в ванную, гордо неся перед собой бюст восьмого размера и бесстыже виляя ягодицами аналогичной величины.
Сытин одобряюще поцокал языком вслед удаляющейся «диве» и плеснул себе ещё коньяку.
«Маленькие радости» земной действительности нравились ему всё больше и больше...
За его спиной раздался щелчок.
Аркадий Петрович повернул голову и обнаружил, что картина с нарисованной избушкой сорвалась с одного из гвоздей и угрожающе раскачивается из стороны в сторону, карябая обои.
Сытин встал и водрузил полотно на место.
Не прошло и минуты, как из стены выпал гвоздь, и картина снова сползла вниз, держась на одном креплении.
Сытин терпеливо вернулся к стене, вставил выпавший гвоздик в отверстие и, взявшись за раму, начал навешивать рисунок.
Внезапно вырвавшийся из стены ураган закружил колдуна на месте и втянул в картину, словно торнадо – обломок корабля...
Он кубарем летел по каменному туннелю, пока не стукнулся головой о железную дверь. Выбежав на лужайку, стал свирепо пинать ногами землю, демонстрируя крайнюю степень недовольства.
– Кто здесь? Что за спешка? Кому я так понадобился? В конце концов, это грубое нарушение правила перехода сквозь иридическую действительность. Так и фрактальную мембрану можно повредить!
