Текст книги "Иридианка. Магический переклад (СИ)"
Автор книги: Юля Фаро
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)
– Эй, герой! Как тебя хоть зовут?
– Эдд, Эдд Лампель, – ответил паренёк, тяжело дыша и вытягивая руку, чтобы наконец схватиться за борт дрейфующей лодки.
– А я – Вадик. Запомнил?
Но пацан уже пытался залезть в судёнышко.
– Не делай этого! Перевернёшь! – заорал Вадим, но было уже поздно.
Старая посудина накренилась, и из неё в воду бухнулись мокрая зарёванная девчонка в дурацкой, тяжёлой от воды юбке с немыслимыми оборками и перепуганный насмерть мальчонка лет семи.
Малой вцепился тонюсенькими ручонками в Вадима и колошматил ногами по воде.
– Успокойся, успокойся! – твердил Вадик. – Лучше не двигайся, сейчас к берегу поплывём. Сможешь держаться за мою шею?
Мальчишка кивал, клацал от страха и холода зубами, но продолжал стучать по воде.
– Я ум-мею п-плавать, м-меня б-бра-ат учил, я так п-пл-а-в-ва-ю-ю...
Вадику ничего не оставалось, как силой удерживать «пловца», обхватив его одной рукой, а второй – грести навстречу подплывающим спасателям.
Грузный мужик, громко отплёвываясь, принял «драгоценный груз» с рук на руки.
– Лёнька, ты как? Живой? – пробасил он, подхватывая мальчишку.
– Жив-во-ой-й! – стуча зубами, отбарабанил мальчонка. – А где Вика?
Но мужик уже развернулся и поплыл навстречу кричащей толпе.
Вадик обернулся – ни лодки, ни девчушки, ни нового знакомого на поверхности воды не было видно.
Шумный всплеск, и из коричневатой воды показалось синюшное лицо Эдда. Он хватал ртом воздух.
Ракул моментально всё понял и, глубоко вдохнув, нырнул как можно глубже. Глаза с трудом привыкли к коричневой мути. Он понимал, что рядом с ним ныряют ещё несколько человек, баламутя илистое дно. Наконец удалось разглядеть очертание затонувшей, перевёрнутой вверх дном лодки, но девчонки нигде не было видно.
Ракул поднялся на поверхность одновременно с Эддом. Рыжий, с красными от грязной воды глазами, прохрипел:
– Она – под лодкой. Я могу больше двух минут не дышать. Постараюсь приподнять край, а ты – тащи. Там юбка торчит. Плотная... Ныряем!
Тощий Эдд попытался приподнять посудину, но такая лёгкая, рассохшаяся на земле, на дне водоёма же лодка казалась неподъёмной. Вадик видел, как парень озирается по сторонам, словно выискивая что-то. Наконец тот заметил обломок металлической трубы и, схватив его, стал просовывать под борт судёнышка.
Ракул понял, что больше без воздуха выдержать не в состоянии, и снова всплыл. Отдышавшись, опустился на дно и тут же принялся помогать Эдду. Однако парень мотнул головой, указывая на дно. Вадик всё понял и, потянув за юбку, вытащил наконец бездыханную малышку.
На берегу уже стояла скорая помощь. Санитары выхватили девочку у обессиленного, еле стоявшего на ногах Вадика.
Его обступила толпа.
– Молодой человек, вы – настоящий герой! Это же надо! Взрослые мужики не смогли вытащить, а парнишка смог.
Его хлопали по плечу, жали руку. Кто-то протянул плед.
Лампель сидел на корточках у кромки воды, его рвало. Тело его тряслось от озноба.
Вадик хотел, было, подойти к нему, но в это время на берегу появились родители. Рыдающая мама и взволнованный отец практически силой тащили его через весь парк к машине, чтобы увезти домой.
* * *
– Вадик, ну ты чего? – Вича сидела рядом, обхватив руками колени. – О чём задумался, словно остолбенел. Давай в избушку пойдём, посмотрим, что с камнями стало!
– Вик, а ты когда-нибудь тонула? Ну, когда совсем маленькой была, в городском озере, в парке. Тебя лодка унесла от берега и перевернулась... Было такое?
Вика задумалась и пристально посмотрела на Вадима.
– Нет, никогда. Ты же знаешь, мать после смерти отца пила так, что в парк меня никто не водил, – она грустно вздохнула. – Но я мечтала, конечно, когда по телевизору увижу, как дети на каруселях катаются, и мне тоже охота... Я всё время к матери приставала: «Давай в парк поедем!», – а она только отнекивалась. – «Нечего там тебе делать! В озеро упадёшь и утонешь!». Причём тут озеро? Но напугала своими глупостями так, что мне часто снилось, будто я лежу в какой-то грязи на дне водоёма... Выбраться не могу, вроде как надо мной свод деревянный... Жуть! А чего ты спросил? Ты тонул?
– Да нет, вроде, не было со мной такого. Тоже приснилось...
– Когда?
– Сейчас! Вот задремал и приснилось...
Они зашли в избушку.
На диване гостиничного номера, посапывая, спал Эдд. Плазменная панель на стене была включена... На экране маленькая девочка в нарядной золотистой юбочке залезала в старую лодку, стоящую у берега...
От неожиданности Вадик громко чертыхнулся.
Эдд тут же открыл глаза.
– Камни пропали... Я искал, но не нашёл, вышел вам сказать, а вас – нет... Тут телек сам по себе включился, ну я и прилёг...
– Что видел? – поинтересовался Вадим.
– Уснул я, не помню ничего... А вы, влюблённые, где были?
– Гуляли... – отмахнулся Ракул.
– Ну, ну...
– Так что, насчёт камней? – заволновалась Вика. – Как думаешь, это хорошо или плохо?
– Думаю, что хорошо! Во-первых, произошла аннигиляция, процесс образования новых, невидимых форм материи из вещества и антивещества; во-вторых, впредь ты всегда сможешь подзаряжать свои силы от золота в минимальные сроки – спать на нём сутками больше не придётся; а в-третьих, таскать с собой такую тяжесть надобность отпадает, – ответил Эдд. – И потом, «бежевый» сектор – сам по себе хорошее место, всё – что здесь происходит – направлено на усиление позитивного эффекта.
– Эдд, – Ракул решился задать провокационный вопрос, связанный с взволновавшим его странным видением. – Так как насчёт попросить Вику воссоздать ту действительность, где мы встретились впервые?
– А ты что, чего-то ещё не понял? Тебе её не жалко? – Лампель хитро прищурился.
– Эй, вы о чём? Меня в тему посвятите?
– Да шучу я! Нет никакой темы. Пора уходить, и так мы тут загостились, – Вадим обнял Вику.
Глава 20
Вернувшись в гостиницу, компания, решив не тратить время на отдых, сразу же выдвинулась в путь по направлению к Верхнемагистральному.
Когда утреннее солнце первыми лучами осветило зимнюю трассу, до Верхнемагистрального оставалось чуть больше тридцати километров.
Вика заметно волновалась.
– Что с тобой? – поинтересовался Вадик. – Почему нервничаешь? Может, приснилось что-нибудь неприятное, пока на камнях лежала?
– Нет, нет, – как-то чересчур торопливо ответила Вика. – Со мной всё в порядке! Что-то снилось, но с пробуждением улетучилось из памяти.
Запутавшись в своих ощущениях, видениях и снах, она решила никого не посвящать в свои мысли.
«Уже скоро всё закончится, – думала Темнова. – И никто не знает, что произойдёт со мной, когда мы доберёмся до места. Может, став полноценной иридианкой, я исчезну из этой жизни...».
От этих мыслей девушке сделалось тоскливо: «Зачем, зачем я обнадёживала Вадима своими обещаниями не расставаться? Глупая, самонадеянная дура! Видела, что он ждёт от меня этих слов, и обещала... А вдруг это окажется выше моих сил? Что тогда?».
Вика посмотрела на сидящего за рулём Ракула. Вадик сосредоточенно глядел на дорогу и не заметил пристального взгляда подруги.
«Тёмный гость обещал исполнить одно моё желание, – успокаивала себя Темнова. – Плевать на «золотой» сектор, плевать на всё, и если моё предназначение – расстаться с любимым, то я поменяю такое предназначение... Я использую для этого все шансы, все возможности, пусть за ними даже стоят тёмные силы... Ракул ни разу меня не предавал, он ради меня с лёгкостью отказался от богатства... Ни один мускул на лице не дрогнул... Если бы на моём месте сейчас оказался он – тоже бы не размышлял...».
Вика вдруг вспомнила ту действительность в якобы «Нижнем Пустыхово», Вадика с седыми усами, непутёвого Лёнчика...
На сердце потеплело.
«Я уверена, что есть где-то в многослойном мироздании действительность, в которой мы счастливы! Обязательно есть! И если на Земле нам не суждено быть вместе – я приложу все усилия, чтобы мы проявились именно там... Неважно, где жить, главное – с кем...».
– За нами уже минут пятнадцать чёрный микроавтобус едет, – подал голос с заднего сидения Лампель. – Или мне кажется?
– Да нет, не кажется. Я тоже обратил внимание, – согласился Ракул. – Думаешь, Кирпич с прихвостнями?
– Кто ж его знает...
– Вадик, тормози! – истошно закричала Вика, от страха закрыв ладонями лицо.
Вадик моментально повиновался.
Машину тряхануло так, что не пристёгнутый ремнём Эдд слетел с сиденья, застряв между передними креслами.
– Это ещё что такое? – недоумённо произнёс Ракул, безумно таращась в лобовое стекло.
Буквально в метре от капота автомобиля стоял старик, опирающийся на сучковатую палку.
– Шаман! – выдохнула Вика. – Это шаман.
Старец был одет в традиционный эвенкийский костюм «эвэды тэтэгэ» с декоративным нагрудником «хэлми», сшитым из кожи и шкур животных. Странные рисунки, бусины, кисточки и бахрома обильно украшали одеяние. На голове – лохматая шапка.
Смуглое лицо в глубоких морщинах выглядело абсолютно спокойным. Старик, возникший словно из-под земли, даже не шелохнулся. Он, скорее, напоминал экспонат этнического музея, чем живого человека.
Вадим опустил стекло.
Морозный воздух ворвался в тёплый салон.
– Дедушка, можно мы проедем? – вежливо попросил он.
– Вадик, смотри, наши преследователи тоже остановились, – ёрзая на заднем сиденье, объявил Лампель.
– Что делать будем? – поинтересовался учёный. – Может, объехать и оторваться?
– Нет, – вспомнила Вика. – Отец говорил, что шаман сам меня найдёт. Я выйду к нему.
– Я с тобой! – отозвался Ракул.
– Стойте, из микроавтобуса кто-то выходит.
Все замолчали, уставившись в зеркало заднего вида.
Предчувствия сбылись, прямо к ним направлялись Кирпич и Жорик.
– Ну чё, залётные, на трассе оно даже лучше, – пробасил Кирпич, поравнявшись с «Прадо».
– Покатались, выметайтесь, – в руках у Жорика появился пистолет. – Тест-драйв тачке провели... Свободны. Быстро! Кому сказал!
– Ты уверен, что хочешь, чтобы я вышел? – угрюмо ответил Вадик.
– Ещё как уверен! Не выйдешь – вынесем! Я бы тебя и здесь пристрелил, но после трупака в «Прадике» ездить стрёмно... Да и салон отмывать потом... Вылазь, волшебник!
Повисло тягостное молчанье.
– Эдд, садись за руль, я выйду, а вы тут же уезжайте, – прошептал Вадик, делая вид, что замешкался, отстёгивая ремень.
– Никуда без тебя мы не поедем, – прошептала в ответ Вика и упёрлась взглядом в шамана.
Старик поднял левую руку, широко растопырив пальцы.
– Смотри, а он – шестипалый, – Эдд ткнул Темнову в плечо.
Вика тут же посмотрела на свою ладонь – у неё на левой руке тоже было шесть пальцев!
Ловко отстегнув ремень, она первой выскочила из салона и, устремив в сторону растерявшихся бандитов открытую ладонь, угрожающе произнесла:
– Я останавливаю время! Время, остановись!
Кирпич и Жорик застыли в нелепых позах на обочине трассы.
– А что с этим стариком делать? – выдохнул Ракул.
Но его вопрос был лишним, потому как шаман уже открывал заднюю дверцу автомобиля.
– Двигайся, ворон! – приказал он Лампелю и поудобней разместился на сидении.
Не вдаваясь в подробности поведения нового пассажира, Вадик, не теряя времени, стартанул с места, оставляя позади чёрный микроавтобус и «нейтрализованных» на час головорезов.
– Моё имя – Чамба, – с достоинством произнёс старик.
Голос показался Вике знакомым. Развернувшись на переднем сиденье, она пристально разглядывала шамана. Несмотря на смуглую кожу и раскосые глаза, было в нём что-то от Иордаке Куркь.
– В каждом из нас много жизней и много образов, – произнёс старик, прочитав мысли девушки. – Тут нечему удивляться. Лучше послушайте мудрую притчу моего народа:
– Это было давно... Кто знает, когда? Бог – Экшэри – сотворил человека. Он прятал человека от Злого духа – Молкуна. Бог собаке сказал однажды: «Если Злой дух придёт, то не говори, что я сотворил человека. Если спросит, скажешь ему, что ничего не знаешь, что никого не видела, и что Бог ушёл куда-то». Вскоре пришёл Злой дух: «Скажи, что сотворил Бог?». А собака в ответ: «Я никого не видела, ничего не знаю...». Злой дух настойчиво переспрашивал несколько раз. Собака не выдержала и рассказала, что Бог сотворил человека и прячет его. Злой дух плюнул в сторону людей и исчез. Бог вернулся и спрашивает: «Приходил Злой дух?». «Приходил, интересовался, что ты сотворил», – ответила собака. Бог спросил снова: «Ты рассказала?». «Да», – промямлила собака. Бог рассердился на собаку и сказал ей: «С этой поры ты перестанешь говорить по-человечески. Будешь есть, что человек даст, иногда будешь голодной, как волк. Язык будет длинным, как печень рыбы. Будешь лизать и плохое, и хорошее...». С тех пор собака перестала говорить человеческим голосом, стала зависимой от человека, полюбила его, только лает. А человек – после плевков Злого духа – стал стареть и умирать от болезней...
– А при чём тут мы? – поинтересовался Лампель. – Эта сказка про собаку.
– Ох, ну и глупец ты, ворон! Если Экшэри дал наказ, то нарушать его не следует, иначе – расплата настигнет...
Эдд обиженно пожал плечами, изобразив на лице недоумевающую гримасу.
– Мы едем в Верхнемагистральное, – сообщил Вадим, обращаясь к шаману.
– Это тебе только кажется, – отозвался старик. – Мы отправимся в Яян, к шаманскому месту, по призыву духов.
Вадик и Вика переглянулись, но вступать в спор со странным пассажиром не стали.
Старик же закрыл глаза и словно задремал, приоткрыв рот с редкими жёлтыми зубами.
Вика тоже почувствовала непреодолимую сонливость.
– Эдд, – тихо попросила она Лампеля. – Если я сейчас засну, следи за Вадиком, он тоже уставший...
Она не закончила фразу, услышав равномерный храп за спиной: учёный крепко спал, неудобно склонив голову набок.
– Ну ты подумай! – Вика тронула за плечо Ракула. – Сонное царство какое-то...
Рука Вадика соскользнула с руля и повисла безвольной плетью. Голова водителя склонилась на грудь, и он тоже уснул.
Вика только и успела, что плавно вырулить на обочину и поставить машину на «ручник», как тут же её глаза сомкнулись, и она провалилась в темноту.
* * *
Когда Вика очнулась, то увидела, что они вчетвером сидели внутри тёплого чума. Вокруг чувствовалась атмосфера ожидания, царила необыкновенная тишина.
Чамба сидел, курил трубку и рассматривал каждого из присутствующих...
Вика, Вадик и Эдд в свою очередь напряжённо наблюдали за шаманом, замечая, как постепенно он преображается и входит в экстаз.
Вот старик закатил глаза и что-то прошептал. Затем вытащил из-за пазухи тёмный платок и, накрыв им своё лицо, начал медленно раскачиваться и петь:
«О нолгошкон, о нолгошкон,
Култынал, култынал,
Оракал, оракал, оракал...»[14].
Незаметно для себя троица путешественников стала подпевать и раскачиваться вместе с шаманом.
Неожиданно шаман достал бубен и колотушку-гишу. Гулкий звук наполнил пространство. Когда удары стихли, Чамба взял гишу и бросил в сторону Вики.
Повинуясь немому приказу, девушка левой рукой подняла колотушку...
Как только она коснулась её, силуэты сидящих на оленьих шкурах Ракула и Эдда завибрировали, затем побледнели, сделались прозрачными и растворились.
– Дальше им пути нет, – сказал шаман. – Дальше только я могу проводить тебя до самых корней «Амурского бархата».
– Я не хочу, – пробормотала Вика. – Я не хочу расставаться с Вадимом. Я так сильно люблю его. Пожалуйста, верните всё как было!
– Это невозможно! Я забрал тебя от корней, я и верну тебя к истокам. Таков мой путь.
– Мне плохо без него, вы что, не понимаете? Не понимаете, что я страдаю? Что он тоже, когда не найдёт меня, тоже будет страдать... – Вика заплакала.
– Это хорошо, – покивал головой шаман. – Настоящую мудрость можно постигнуть только путём страданий. Боль, потери и страдания открывают человеку то, что скрыто от других. Пойдём, сидя в чуме, мы ничего не сможем изменить. Духи зовут нас!
С трудом поднявшись, Вика надела протянутый ей расписной кафтан, сшитый из грубой замши. Переобулась в зимние унты, сделанные из оленьего камуса[15] и достающие почти до колен. Эти тёплые сапоги были украшены оторочкой, орнаментированной бисерными линиями и цветным сукном.
– Теперь ты похожа на шаманку, – одобрительно произнёс Чамба и поцокал языком.
– Может, всё-таки вернёмся в машину и доедем с комфортом? – выразила Вича слабую надежду на благоразумие шамана. – На улице, наверное, минус тридцать!
– Я – эвенк! – гордо пояснил старик. – Зима у эвенков не считается плохим временем года, как у других народов, а наоборот, почитается. У нас даже свой культ поклонения есть, называется «Тугэни-Эникан», по-русски это значит – «Матушка-Зима». По белому снегу брести, Светлым силам служить!
Они вышли из чума.
Шаман, не оглядываясь, пошагал через лес, опираясь на посох. Вика обречённо поплелась следом.
«Интересно, сколько нам идти? – размышляла Темнова. – По навигатору оставалось что-то около тридцати километров... Но если старик знает лесные тропы, то вполне вероятно, что срезав путь, получится гораздо меньше».
Искрившийся снег хрустел под ногами.
Сначала идти было тяжело, Вика то и дело отставала. Глядя в спину Чамба, она периодически вязла в сугробах, с трудом вытаскивая тяжёлые ноги с налипшим к обуви снегом. Несколько раз окрикнула шамана. Но старик не обернулся, он словно не слышал свою спутницу и продолжал двигаться вперёд. В конце концов, ей удалось подстроиться под его шаг. Стараясь наступать в глубокие следы впереди идущего, она даже умудрилась выровнять дыхание. Стало легче. Шаг – вдох, шаг – выдох... Словно второе дыханье открылось...
* * *
– Терпи, моя девочка, – услышала она ласковый мелодичный голос Ириды. – Скоро, совсем скоро всё изменится...
Вика подняла голову и заметила справа от себя прозрачную женскую фигуру, источающую радужное сияние. Ирида замерла хрустальной неподвижной статуей. Но когда Вика, собравшись с силами, улыбнулась ей в ответ – изваяние ожило и помахало ей рукой. Внезапно два огромных крыла расправились за спиной у Богини и, поднявшись в воздух, она стала кружить среди занесённых снегом деревьев...
...
– Помнишь моё обещание? – сиплый сухой голос слева заставил Вику вздрогнуть и посмотреть в другую сторону.
Под огромной серой тенью раскидистой ели появился Даст. Сейчас он предстал перед Темновой длинным скелетом в тёмном балахоне, полностью закрывающем голову. Надетый поверх капюшона серебряный обруч отливал мерцающим холодным светом.
– Не слушай сладких речей! Думай сама! Пока ты в пути – выбирай, чего желаешь. Знай, возродившись, ты поймёшь не только своё предназначение, но узнаешь и свои истинные возможности.
Огромная ворона уселась на тяжёлую от снега ветку прямо над его головой.
– Кар! Кар! Кар! – пронзительно прокричала птица и, тяжело захлопав крыльями, взлетела.
Снег с ветки обрушился на могильного Царя. Он тут же затрясся, превращаясь в серое облако пыли...
...
– Я помогала, как могла, – снова раздалось справа, теперь говорила Офелия, вернее, норна Скульд, сидевшая под обледенелой берёзой с веретеном в руках.
– Только трудно помогать и советовать равной... Ты всё делала по-своему! Уверена, у тебя будет достаточно мужества и впредь принимать решения самостоятельно... Мы ещё не раз встретимся с тобой...
Она выпустила из рук веретено, и оно стало кружиться вокруг неё, разматывая белоснежные пушистые нити до тех пор, пока вся Скульд не превратилась в снежный сугроб...
...
– Не пугайся конкретики. Выбирай компромисс! – Вике снова пришлось повернуть голову влево.
Еле касаясь серыми лапами пушистой поверхности, рядом с ней бежал лохматый кладбищенский кот.
– Всегда и везде договаривайся! Все действительности неидеальны. У каждой свои преимущества и свои недостатки. Оставляй лазейки, будь хитрее...
Кот мяукнул и, высоко подпрыгнув, опустился в снег уже отвратительным горбатым уродцем.
– Многоликость – вот в чём сила посвящённых! Будь для всех разной!
Горбун с размаха налетел на дерево и тут же возник в облике Аркадия Петровича.
– Помнишь, как легко мне удалось забрать твою молодость! Ты, не задумываясь, приняла Переклад и лишилась молодости... Не верь никому! Думай! Выбирай варианты! Не уверен, что тебе стоит навсегда покидать этот Мир и селиться в «золотом» секторе. Настоящие герои – это те, кто нарушает предписанные правила.
Разгорячённый толстяк, сверкая разноцветными глазами, снова не заметил широкого ствола и, вписавшись в дерево, тут же превратился в цыгана Гожо...
...
А вниманием девушки уже завладел Иордаке Куркь.
– Мэй! Красавица, я был и грешником, и святым. Я знаю, что никогда не поздно исправить свои ошибки. Только помни, что за каждый выбор нужно будет рассчитаться. Хорошо, если это произойдёт в одной действительности... А если нет? Тогда по всем твоим воплощениям разлетится беда, и исправлять её придётся во всех Мирах... Поверь, это тяжкий труд... Можно не вытерпеть и сдаться, став сначала «серой пылью», а затем и вовсе отречься от Света. Поглощённые Тьмой скованы страшным договором! Страх, ужас и отчаяние точит их изнутри. Чтобы существовать, им вечно приходится творить зло и сбивать с пути заплутавшие души. Они прожорливы, эти тёмные, а пищу свою добывают любыми способами, растлевая действительности и целые Миры. Их посланники коварны и изобретательны.
...
– Слабая агитация легко опровергается научным подходом к теме вопроса, – чуть впереди, слева появился Эдуард Лампель. – Духовное развитие и дарованные им возможности вполне могут заменить изобретения! Если по законам «Светлой стороны» праведная жизнь может наделить индивида предвиденьем, излечением от недугов и возможностью визуализироваться в любом месте действительности, то это слишком большая цена для каждого. Зачем эти муки самоотречения, ненужного альтруизма и жертвенности. Развивая науку под покровительством «серого» сектора, мы снабжаем всех средствами связи, лекарствами, самолётами... И заметь, для этого нужно лишь больше любить себя, чем всю толпу. Заботиться о себе – это гораздо приятней! Смысл жизни – это получение удовольствий! Всё остальное – разговоры в пользу бедных! Тёмные идеи более живучи и пользуются большей популярностью. Да что греха таить, в разных воплощениях и мне приходилось сомневаться... Я и сейчас всё время мечусь, но не потому что раскаиваюсь в своём выборе, а потому, что жажду славы и признания... Вика, подумай, если мы с тобой будем вместе – перед нами откроются небывалые возможности. Постарайся извлечь максимум выгоды из своей иридической сущности!..
...
– Вича, любимая моя, не слушай его! – заговорил Вадик. – Я просто тебя люблю, я буду нежным и преданным до конца своих дней. Жаль, что я не наделён красноречием, но моё сердце – моё простое человеческое сердце! – подсказывает мне, что раз мы встретились в этом мире, раз вместе прошли через столько испытаний – нам нельзя расставаться. На Земле много легенд о том, как боги, спускаясь с небес, выбирали земную любовь и земной век взамен своему могуществу. Выбирай и ты... И, пожалуйста, выбирай сердцем. Я не мастак говорить длинные речи, но неужели, прижимаясь ко мне, ты не чувствовала радости и неги, которые не заменить словами? Неужели ты не поняла, что мы – единое целое, и наша связь – это свой, отдельный Мир, который живёт по своим законам? Я жду тебя, любимая...
...
– Да... Я бы на твоём месте выбрала Ракула, – прошептала в левое ухо Елена Павловна Большова. – С таким парнем, хоть в рай, хоть в ад – всё едино. Для женщины любовь всегда на первом месте... Мне не довелось в той жизни с бескорыстной любовью столкнуться... Деньги, связи – это всё, чего хотел от меня каждый претендент на мою руку. Но я не расстраиваюсь, теперь «в серой пыли» у меня будут такие возможности отомстить каждому из них... Никого не прощу! Всем жизнь испорчу!
– Тьфу! Дурная баба! – перебила говорившую Черген. – Болтает, что ни попадя! Твоя дочь родная в тоске и рыданиях пытается глупую мать отмолить, а эта ещё глубже сама себя зарывает... Наш род сто пятьдесят лет прощения вымаливал, сколько бед, болезней и детских смертей пережил... А ты, Косоротка, душегубка, как гадиной была, так и осталась...
– Заткнись! – завизжала Большова.
Голосов стало так много, что разобрать все слова у говоривших со всех сторон не было уже никакой возможности. Они звучали одновременно и отовсюду, оглушая передвигающуюся из последних сил Темнову.
Появлялись новые образы: Лёнчик Рядов, Урд и Вирданде, отчим Иван и мать Лидия... Откуда-то взялась бывшая квартирная хозяйка и консьерж из нового дома.
Голова закружилась. Перед глазами – вместо тропинки со следами идущего впереди шамана – стали мелькать разноцветные всполохи: красные, зелёные, синие, чёрные, серые...
Вика хотела закричать, но не смогла. Хватая открытым ртом холодный воздух, она рухнула словно подкошенная.
* * *
– Это – шаманская болезнь! – доброе лицо шамана склонилось над Викой. – Сейчас костёр разведу, заварю трав для силы... Камлать будем.
– Какая болезнь? Что делать будем? – переспросила Вика.
– Становление избранных всегда через «шаманскую болезнь» происходит, – начал объяснять Чамба, разводя огонь. – Однажды силы изъявляют желание, чтобы кто-то посвятил себя служению им. Человека преследуют видения, сильные душевные муки, начинаются проблемы со здоровьем и неудачи в жизни. Иногда несчастья могут начаться у кого-то из близких. Главное – вовремя понять и уйти в лес. Ты-то всех своих повидала? – хитро спросил он.
Вика задумалась, перечисляя в уме все виденные образы...
– Вроде всех...
– Это хорошо, значит – отпустили. Значит, теперь ты сама себе хозяйка. Перед принятием важного решения это... Необходимо...
Он приладил над костром маленький котелок, вытащенный из походной торбы, натопил снега, а затем кинул в кипяток целую пригоршню душистой травы.
– Нравится запах?
– Очень! – подтвердила Вика.
– Это и есть «Амурский бархат»: цветы, кора и листья. Твоё дерево... Пусть дымок учует, пусть готовится к нашему приходу – мы уже близко совсем.
Когда варево было готово, он остудил ёмкость в снегу, после чего протянул Вике.
– Пей!
Вика с удовольствием отпила ароматную жидкость. Она почувствовала, как прилив силы наполняет каждую клеточку, разливаясь тёплыми волнами внутри тела.
– Теперь от тебя потребуется помощь. Бери в руки бубен и слегка погрей его над огнём. Сначала погрей с внешней стороны, а затем – с внутренней, делай всё не торопясь и с почтением. Шаманский бубен – сила намерения! Затем поставь бубен вертикально на левую ладонь, а правой вращай его по часовой стрелке, чтобы и бока прогреть. Да не забывай легонько постукивать по нему колотушкой – проверяй, как звучит.
Пока девушка выполняла порученный ей ритуал, шаман сидел у костра со скрещенными ногами и разбрасывал по четырём сторонам света и вверх щепотки табака. Прикармливал духов.
Наконец Вике показалось, что бубен стал звучать по-особенному: красиво, гулко и чисто.
Чамба заметил её довольное лицо и молча протянул руку. Он взял бубен левой рукой, потом зачем-то переложил в правую, а затем вновь вернул в левую, всё время держа его на весу и как будто взвешивая. После этого он трижды прокрутил бубен уже правой рукой по ходу солнца, и сам попробовал звучание. Прикрыв глаза, удовлетворённо покивал головой.
То, что произошло дальше, заставило Темнову оцепенеть от неожиданности.
Негромко стуча в бубен и раскачиваясь из стороны в сторону, шаман подробнейшим образом « пересказал духам» все события Викиной жизни.
«Как такое возможно? Откуда этот старик про меня всё знает?» – удивлялась Темнова. Однако прервать камлание не посмела, сидела смирно, вслушиваясь в каждое слово шамана.
Теперь Чамба начал задавать вопросы и спрашивать у невидимых сил совета. Русская речь перемежалась с непонятными словами.
Вика терпеливо ждала.
Неожиданно старик пустился в пляс. Он шагал вокруг костра и, покачивая бёдрами, периодически отводил руку с бубном в сторону, чтобы, возвращая в положение перед собой, дважды ударить в него колотушкой. По мере выполнения танца, движения его убыстрялись и переходили в кружение на месте. Удары колотушкой становились громче и громче! Одиночные резкие звуки сопровождались прыжками, дробные – кружением.
Это была мистерия диалога с духами. Чамба произносил отдельные слова, выкрикивал длинные фразы и сотрясался всем телом.
Вика уже не могла разобрать, когда слышит голос старика, а когда – звуки бубна. Она могла поклясться, что ноги шамана оторвались от земли, и он начал парить между деревьев, не прекращая своего таинственного пения.
Наконец он плавно опустился на своё место и замер, уставившись в одну точку.
– С вами всё в порядке? – озабочено спросила Темнова.
Старик с силой потряс головой, будто изгоняя остатки наваждения, и строго посмотрел на спрашивающую.
– Духи велели тебе дальше отправляться в одиночестве. Я просил их разрешения быть твоим спутником, но они отказали мне.
– Одной!? Куда?! Уже вечер! Я не пойду! Я боюсь! – запричитала девушка.
– Видишь впереди гору? – Вика посмотрела на пик, возвышающийся над деревьями. – Иди ровно в этом направлении. Через два километра выйдешь на заброшенный золотой рудник, увидишь большой камень, от него пройдёшь направо шагов пятьсот и окажешься на поляне, где растёт твоё дерево. На руднике можешь передохнуть, и мой тебе совет: найди там что-нибудь вроде лопаты и возьми с собой. Тебе придётся копать землю! Дерево ты узнаешь сразу, духи сказали, что ты видела его в разных Мирах. Копай в том месте, где увидишь на снегу следы ворона. Когда вытащишь из земли кусок ткани золотистого бархата, то разверни его – в нём покоятся останки маленькой девочки. За её костями придут... Не перечь и не мешай посланникам забрать останки... Материю оставь себе – она и есть свиток. Ты прочитаешь знаки послания и исполнишь их так, как предписано. Тебе будет нелегко. Страх и ужас будут разъедать твой мозг. Ничему не удивляйся. Будь смелой! Прощай!
– Нет, и ещё раз – нет! Я ухожу с вами. Послушайте, Чамба...
Но старик так зыркнул на Викторию, что она словно остолбенела под его взглядом и не смогла даже пошевелиться.
Беспомощно таращась, она наблюдала, как шаман, уложив в походную торбу весь свой «магический инвентарь», скрылся в заснеженных кустах. Через пять минут она даже перестала слышать скрип его шагов.
Только после этого Вика смогла встать. Первое, что пришло ей на ум – преследовать шамана, двигаясь по его следам. Но снег вокруг полянки сделался девственно чистым и ровным. Никаких следов...
Да и костёр погас, будто только и ждал, когда уйдёт Чамба.
Глава 21
Плача чуть не в голос, Темнова двинулась в путь. Она молилась и звала на помощь, но никто – ни из Светлых, ни из Тёмных Миров – на её зов так и не явился.
Сумерки сгущались. Падая и поднимаясь, увязая в колючем снегу, она еле передвигала уставшие ноги. Наклонившись вперёд всем телом, Вика брела и брела, изредка поднимая голову, чтобы увидеть ориентир и убедиться в правильности пути.
