Текст книги "Золотисто-Карий (СИ)"

Автор книги: Юля Черная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

Ключ повернул замочную скважину. Джил!

– Ты рано…

Я прошла в прихожую, наблюдая, как Джил скидывает туфли.

– Вечер не задался. – коротко и нервно бросает она. Проходит мимо. Молча. Что случилось? Вид у нее потрепанный, в глазах горит странный огонь злобы и обиды. Что, черт возьми, случилось?

– Давай выпьем? – смотрит на меня так…жалостливо, что, кажется, вот-вот заплачет.

– Что будешь? – прохожу к барной стойке (да, да, и такая у нас имеется).

– Что-нибудь крепкое… – отвечает, смотрит в пустоту. Голос холодный и отчужденный.

Я внимательно изучаю содержимое полок… Вино? Нет, не тот случай… На глаза попалась подарочная бутылка текилы. Кажется, с год стоявшая и не нашедшая применения. Достаю, расставляю стаканы. Соль, нарезаю дольками лимон. Ничего, надо подождать и Джил сама мне все расскажет. Давно не видела ее такой.

Я следила за ее движениями, как дрожат руки, как глаза нездорово блестят. Надо выпить, так легче начать разговор. Жгучая жидкость моментально обжигает пищевод, разливаясь теплом в желудке. Слишком крепкая. Ударяет в голову. Вижу, как Джил пытается подобрать слова, с чего начать. Горькая усмешка появляется на губах.

– Представляешь, я, оказывается – шлюха.

Смех. Больной смех, который режет уши. Еще один стакан. Голова начинает туго соображать. Я молчу. Нельзя прерывать человека, когда ему трудно собраться с мыслями, а я чувствую, разговор придется длинным.

– Вот так вот, прожила двадцать один год и только сейчас узнала интересный факт о себе. И знаешь от кого? Пра-авильно, от нашей звездочки недоделанной…

Смотрит на меня внимательно, руки перестали дрожать.

– Билл? – почти шепотом. Кивает. Не перестает улыбаться. Это пугает.

– Ага. В целом, вечер начинался довольно неплохо, мне даже понравилось. С этим, – она запнулась. – Мы постоянно перекидывались взглядами, я кокетничала, он не отставал. А потом… Потом я услышала их с Томом разговор обо мне. Они и не подозревали, что я могу знать немецкий… Шлюх домой не водят, вот, что он сказал…

Она опрокинула в себя третий стакан текилы и заметно опьянела. Язык проглатывал некоторые звуки, а взгляд был полностью расфокусирован.

– О, мое появление было эффектным! Это единственный моральный плюс всего этого – увидеть выражение лица этого, этого… – отчаянно пыталась подобрать прозвище, явно не из приличной лексики. Я не стала ей помогать. Лишь сидела и слушала, пытаясь понять, почему и за что он так? Ну, вспыхнула между вами страсть. Мальчик захотел девочку – это естественно.

– А что дальше? – неуверенно спрашиваю, боясь спугнуть.

– А ничего! Я просто развернулась и ушла. Не помню, как добралась до дома. Помню лишь парадный выход и как хотела сбежать подальше от этого ничтожества. Не знаю, меня накрыло какое-то забвение. Я просто… Я… – заикается, глаза краснеют.

Беззвучно накрываю ее руку своей. Джил не нужны лишние слова, простое касание, которое может сказать гораздо больше. Так было всегда.

– Ты скучаешь по дому? – пытаюсь отвлечь.

– Ты имеешь ввиду Россию? – ее прилично развезло. Подставляет правую руку под голову и опирается о стол.

– Да. Последнее время я все чаще вспоминаю нашу прежнюю жизнь. – удобно устраиваюсь на стуле и смотрю в одну точку, предаваясь воспоминаниям.

– До сих пор не верится, что мы уехали оттуда… Все с чистого листа.

– Жалеешь? – бросаю взгляд на подругу. А у самой глаза наполняются слезами.

– Нет. Было конечно тяжело, тоскливо и одиноко, особенно первое время, помнишь?

Киваю.

– А помнишь школу? – на секунду замолкаю. – Нашу первую игру на гитаре?

– Еще бы. Я так и осталась любителем, а ты вон – профессионал. – Джил горделиво улыбается, смотря на меня. Да, как много воды утекло с тех времен, когда были подростковые проблемы, детские мечты. Сейчас наши проблемы намного шире, нежели раньше. А порой так хочется окунуться в то время, когда за тебя все делали другие. Абсолютно. Даже завтрак по утрам.

– Слушай, у меня к тебе просьба… Я хочу снова пойти работать фотографом. – сделала паузу, давая понять услышанное.

– Это здорово, но причем здесь я?

– В MJ Comcast…

Джил задумалась, а я так и ждала насмешливого ответа. Даже дыхание участилось.

– Ты можешь лишиться стипендии… – взгляд строгий.

– Знаю, но я что-нибудь придумаю. – твердо отвечаю.

– Совмещать учебу и работу сложно. Это будет тебя выматывать…

– Я справлюсь. – продолжаю смотреть ей пристально в глаза, пытаясь убедить, что я смогу. Мне это необходимо, Джил, пойми ты, наконец. Мне надо снова попробовать себя в чем-то еще кроме музыки.

Она тяжело вздыхает, и улыбка озаряет хмурое лицо.

– Хорошо. Я узнаю, есть ли в компании вакансии фотографа. Вот прям завтра спрошу у начальника. Скажу – такого профессионала поискать еще надо!

– Спасибо! – я кинулась подруге на шею, крепко обнимая. Она – моя поддержка и опора. Без нее я бы не в жизнь не уехала из дому. Все-таки обсудить желание пойти работать в компанию, где работает Джил – было хорошей идеей. Ведь, она могла оказаться против этого.

Мы еще долго сидели вот так просто, болтая о разном. В основном вспоминая дом... А алкоголь делал этот разговор более откровенным, естественно, совершенно не контролируя эмоции. А поскольку я такая сентиментальная, без слез не обошлось.

Кажется, было четыре утра, когда мы, наконец, соизволили покинуть нашу комнату «исповеди».

***

Это утро началось, как ни странно, замечательно, если бы не одно НО – похмелье. Давно я не испытывала такое состояние. Вчерашний разговор с Кирой мне очень помог и успокоил. Уверена, если бы не он, мое сегодняшнее состояние сопровождало не только тошнота и головная боль. Сама не знаю, почему так отреагировала на слова Билла… По идее, мне должно быть все равно. Ан-нет, извините, не привыкли мы, чтобы шлюхами нас называли.

Отражение в зеркале было не намного лучше состояния. Отекшее, заспанное лицо, спутанные волосы. Ну что это такое! Как законченный алкаш выгляжу. Тьфу!

Через час лицо приобрело человеческий вид. Даже румянец на щеках появился. Не поверите, настроение было какое-то легкое, невесомое. Не хотелось сидеть дома. Может сходить на работу? Тем более Кире я не сказала, что у меня выходной, да и на счет вакансий узнать обещала. Не буду ее подводить.

Образ полностью соответствовал настроению. Не думаю, что в выходной день меня будут отчитывать за несоблюдение дресс-кода. Минимум макияжа, волосы прямые. Легкое платье без бретель небесного цвета, расшитое черными розами премило смотрелось. От талии юбка становилась шире. Джинсовый короткий жакет, пара золотых браслетов на руке и босоножки на каблуке такого же цвета, как платье. Мои любимые, кстати. Небольшая платформа делала их удобными, а интересное переплетение пряжек и ремешков на щиколотке напоминало змейку, запутавшуюся в собственном хвосте.

Перед выходом кинула свитер Билла в пакет. Не хочу, чтобы вещь этого человека лежала в моем доме. Да и не надо мне от него ничего. Хватило уже.

– Джил? Ты чего здесь? Я ведь, кажется, говорил, что сегодня выходной…

Хиггинз искренне удивился, увидев меня на рабочем месте.

– Говорили, но мне захотелось прийти. – я мило улыбнулась, отмечая про себя, что Хиггинз оценил мой внешний вид. Вообще почему-то хотелось улыбаться всем и каждому. Назло некоторым. Странно, правда?

– Хотел спросить, ты вчера так быстро ушла… Что-то случилось? – вот оно вам надо? – мысленно вздохнула я, а начальник продолжал стоять в дверном проеме, тем самым очень раздражая. Либо заходи, либо уходи. Хотя, вел он себя свободно, раскрепощенно и завершать диалог не собирался. Может тоже настроение кто-нибудь «поднял»?

– Все хорошо. Просто в какой-то момент я почувствовала себя нехорошо. Скорее всего, это из-за напряженного графика.

– В таком случае, держи…

Мне на стол лег листок бумаги…

– Что это? – вопросительно гляжу на мужчину.

– Это документ, подтверждающий, что ты зачислена в штат на постоянной основе. Поздравляю!

Хиггинз расплылся в такой широкой улыбкой, что не улыбнуться в ответ было бы глупо. Я смотрела на этот листочек и не могла поверить. Я справилась! Я теперь официально-штатный работник крупной компании Лос-Анджелеса… Подпрыгивая на месте от радости, пожала руку начальнику. Кажется, я сейчас заплачу.

– Мистер Хиггинз, я…

Лишь только попыталась озвучить просьбу Киры, набирая в легкие побольше воздуха, как меня наглейшим образом перебил звонящий телефон.

– Извини, – кивнул мне. – Слушаю. Мелисса? Да… Все правильно…нет… Еще месяц… То есть как не можешь? Это не обсуждается, у тебя контракт!... Если надо – уволю! Всего доброго. – зло прорычал в трубку и я поджала хвостик. Его разозлили.

– Что-то случилось? – аккуратно захожу со стороны.

– Единственный действующий фотограф незапланированно ушел в декрет. Второй в отпуске, а на следующей неделе намечена первая фотосессия с Tokio Hotel. А там дальше съемки клипа…

Со стороны показалось, что вся его жизнь сейчас пошла под откос от одного только звонка… Эх, повезло вам, мистер Хиггинз, есть у меня на примете один человечек… – мысленно ликовала я удачно сложившейся ситуации.

– Мистер Хиггинз, – масленым голоском. – Кажется, я могу вам помочь…

Еще часа два я повозилась с текстами, чтобы на понедельник объем работы был меньше, а завтра, так уж и быть, останусь дома и пройдусь по магазинам.

Я направлялась по коридору, чтобы пойти домой, напевая под нос русскую песенку «нас не догонят…», искренне удивляясь тому, откуда вообще вспомнила ее. Как мой взгляд приковала фигура в конце пути. Высокая, худая… Билл.

Первая мысль была глупой. Она кричала – ноги в руки и деру! Хотя, чего это я буду бегать? А главное, от кого? Вдох – ладони вспотели. Выдох – он смотрит прямо на меня. Вдох – стараюсь выглядеть высокомерно. Выдох – он рядом…

– День добрый. – улыбается, как ни в чем не бывало.

Ненавижу.

– Добрый. – бросаю короткий взгляд, давая понять, что я – мегера, не трогайте меня, а то укушу. Протягиваю пакет со свитером. Как кстати.

– Благодарю.

Тон такой ледяной, что по коже прошлась волна мурашек. Не переборщила ли? Парень смотрит непонимающе. Что, ума, кроме как на девушек наговаривать, больше ни на что не хватает? Неверное, вывел, вместе с черным цветом волос.

– Стой.

Приказной тон и рука, держащая меня под локоть, когда я собралась уходить. Боже, как же это все бесит. Смотрю на него снизу вверх. Если ты думаешь, что я так и буду продолжать стоять, то ты ошибся.

– Я спешу. – абсолютно спокойно. У меня потрясающа выдержка.

– Я это… – Билл замялся. – Ну, в общем…эм… Прости меня за вчерашнее. То, что ты услышала… На самом деле я так не думал…

Он даже не смотрел в глаза, все время шаря взглядом из стороны в сторону. На лбу выступила капля пота. Бог мой, Билл Каулитц не привык просить прощения?

– Хорошо. Извинения приняты. – равнодушно пожимаю плечами, мысленно танцуя кан-кан. На-кась, выкуси, мальчик! Подсказывало мне женская интуиция, придешь еще. Только не думала, что так скоро…

Выражение его лица было растерянным. Парень явно не ожидал такой реакции. А что ты думал, что я кинусь к тебе в объятия? Тут ты прогадал.

– Это все?

Медленно кивает. Вот и славно. Рада, что мы все обсудили.

– Тогда я пойду. – высвобождаю руку из захвата и, не оборачиваясь, дефилирую к выходу. Не поверите, такого внутреннего восторга от самой себя я еще никогда не испытывала. Ай да мы, ай, да молодцы!

  Глава 12

***

Черт! Это моя первая крупная работа в этой фирме, да не только в этой. В Берлине у меня не было возможности работать фотографом профессионально. Как же я волнуюсь… да еще, с какими людьми, это же Tokio Hotel! Мой подростковый возраст прошел под их музыку.

– Джил, я так волнуюсь. А что если меня узнает гитарист? Боюсь, я буду чувствовать себя неловко. Как он поведет себя? Как поведу себя я? – подруга терпеливо выслушивала мои жалобы. Тем временем, на площадке шла полная подготовка к работе. Визажист ждал ребят, костюмер развешивал одежду. Кто-то возился со светом…

– Ты слишком много думаешь! Не переживай так, я ведь с тобой. – успокаивающе погладила по руке.

– Боже, меня всю трясет от страха...У тебя есть успокоительное?

– Нет, иди лучше выпей кофе и хватит ныть! Соберись! – Джил взяла меня за плечи и немного встряхнула, но, к сожалению это не привело меня в чувства.

Я уже, было, хотела отправиться за двойной дозой кофеина, как в студию зашел Хиггинз, в след за ним и вся группа…А топот коготков о кафельный пол оповестил о том, что Кау-младший взял своего питомца. И тут я подумала, что могу умереть от остановки сердца (что тут поделаешь, вот такой я трусливый заяц). Оно билось с такой скоростью, что, казалось, пробьет дыру в моей груди. По телу прошлись мурашки, а ладошки вспотели. Соберись! Обратного пути нет.

Хиггинз смотрит в мою сторону. Scheiße…

– Кира, подойдите, я представлю вас группе. – машет рукой и толпа обращает свой взор на меня.

Напоследок я повернулась к Джил.

– Все пройдет хорошо, я с тобой. – ласково произнесла подруга и мило улыбнулась. Я мысленно перекрестилась, натянула на лицо улыбку и прошла к ним.

– Знакомьтесь, это наш фотограф – Кира Уайт! – Хиггинз легонько шлепнул меня по спине.

– Здравствуйте, приятно познакомиться. – кажется, голос дрожал…

– Билл, – легкое рукопожатие. Хотелось плюнуть ему в лицо за Джил. Так, исключительно для морального удовлетворения.

– Георг, – коронная улыбка с ямочкой на щеке.

– Густав. – даже не вытащил руки из карманов.

– Том. – уверенное, крепкое рукопожатие.

Какая у него приятная кожа. Он смотрел на меня в упор, а я на него. В горле мгновенно пересохло, мне стало катастрофически не хватать воздуха, как при панической атаке. От прикосновения по телу прошелся ток. Гитарист смотрел на меня и не отводил взгляда. Узнал – выдало сознание. Вот чего я больше всего боялась.

– Дорогая, где бы мы еще встретились, как не в студии... Я так соскучился! – говорит он радостным, чуть насмешливым голосом. Приобнимая меня за плечи, как в тот раз, когда он отвозил меня домой…

Что? Дорогая? Соскучился? Это розыгрыш и сейчас из-за угла выпрыгнет человечек и скажет – вас снимает скрытая камера?! Честно говоря, я просто охренела от такого жеста внимания.

– Том, как давно не виделись! – в тон ему ответила. Странная игра.

Все стоящие, удивленно уставились на нас. Я даже не знала, что и сказать. Не будешь ведь объяснять им всем причину нашего знакомства. Тем более такое глупое. Да и, можно ли вообще это было назвать знакомством....

– Вы знакомы? – в один голос спросили Билл и Хиггинз.

– Да! – Том не переставал улыбаться. Может, он пьян?

– Что же... давайте тогда приступим. Ребекка, займись ка ими! Билл, а где ваш менеджер? – Хиггинз подозвал визажиста и все расселись по местам. И как-то эта тема съехала на нет. Ну и хорошо. Ненужно мне сейчас лишнее внимание.

– Сожалеем, но Герр Йост не сможет присутствовать сегодня. Семейные обстоятельства. – развел руки в стороны и присел на корточки напротив Пумбы, поглаживая его то так, то этак. Собака издавала странные звуки от удовольствия, похожие не хрюканье. Идиллия прям!

Очень важно на съемках иметь профессионального визажиста. Насколько я знаю, образы были обговорены ранее, поэтому каждый знал, что ему нужно сделать. Макияж, в зависимости от сложности, занимает от сорока до полутора часа.

Пока трудится визажист, мы совместно проговариваем еще раз этапы и детали съемки. Смотрим на предметы одежды и аксессуары, которые будут использоваться на фотосессии. Решаем с чего лучше начать. Т.е. совместно формируем съемочный план, чтобы не тратить на это время во время самой фотосъемки. После этого я настраиваю оборудование на первую съемочную сцену.

После того как макияж закончен (с Биллом провозились особенно долго), мы приступаем к фотосессии. Тут кроется небольшой секрет. Первые 15-20 минут обычно уходят на привыкание к съемочному процессу. За это время модель осваивается на съемочной площадке, я же понимаю, какие ракурсы ей более подходят. Это время своеобразной разминки и для нее и для меня. После этого начинается уже рабочий съемочный процесс. Сначала по плану шла портретная съемка близнецов. Как вместе, так и по отдельности. Первым вышел Билл… Белый пуловер, кремовые брюки на подтяжках. Он расслаблен, взгляд оценивающий. Интересно, как теперь они с Джил будут общаться? Работают ведь вместе…

Я начала. Сделала пять кадров с разных положений камеры. При этом, не меняя фокусного расстояния, меняться должен только угол съемки. Итак, примерный список кадров: чуть ниже уровня подбородка, чуть ниже уровня глаз, на уровне глаз, чуть выше уровня глаз, с верхнего ракурса.

Вот на этой фотографии, где Билл скрестил ноги – свет падает просто идеально. Белый фон и темная тень делали снимок двумерным.

Дальше фотосъемка проходит согласно оговоренным вначале этапам. Меняется одежда, меняются съемочные локации. Количество образов для фотосессии и съемочных локаций сильно зависит от времени, которое отведено на фотосессию. Ровно так же зависит и проработка каждого образа. Плюс надо добавить время на смену образа – это от пяти до пятнадцати минут, потому что кроме переодевания может понадобиться корректировка визажиста или просто небольшое обновление деталей макияжа.

Далее вышел Том… Синие джинсы, футболка цвета морской волны и хорошо подобранные волосы. Он смотрит на меня, улыбается… Я же делаю вид, что тщательно проверяю освещение.

– Том, у меня к тебе лишь одна просьба – будь естественным. Я сделаю пробные кадры, поэтому прошу, без этой напускной уверенности… – строго отчеканила я, показывая свою власть. Иначе мне просто не справится с эмоциями. Он так нахально играл своим пирсингом в губе, прокручивая языком, прикусывая губу… Мне кажется, или стало жарко?

– Одна просьба? Как неинтересно. – типа обиделся, но ослушаться не посмел.

На самом деле, эти самые «естественные» кадры получились самыми лучшими. Я указывала ему, как надо встать, как повернуть голову, чтобы свет падал ровнее. Он смотрел куда угодно, но не на меня… Хотя, правильно сделал. Не думаю, что я бы справилась под его взглядом, лишь прокручивание колечка в своей губе немного расслабляло…

– Том, мы закончили!

Скомандовала я, смотря на экран фотоаппарата. Момент… Том становится в свободную позу, кладя руку на другую и смотрит в камеру…. на меня. Момент… я снимаю этот взгляд и внутри все холодеет. Гитарист смотрел на меня так нежно что ли… Хотя, скорее это была грусть. Да, точно – грусть. Но почему?

Признаться честно, пока я снимала остальных ребят, то совершенно не вникала в работу. Просто делала то, что требовалось. В голове картинкой заклинил взгляд Тома… Он будто изучал меня изнутри, так пристально заглядывая в каждые укромные уголки подсознания. И мне становилось не по себе. Ощущение, словно за мной подглядывали, пока я была в душе...

Фотосъемка прошла на ура, фотографии получились просто шикарными (Хиггинз отметил лично). Да и позировать у ребят получалось очень хорошо. Правда, самый напряженный момент был в съемке с Томом. Так уж вышло, я слишком застенчива и в один прекрасный момент, мне показалось, что я тупо стала помидоркой. Да, да. Такой маленькой, кругленькой и жутко красной. Надеюсь, этого никто не заметил.

– Ты просто прелестна, моя дорогая! – Джил широко улыбается и протягивает мне бутылку воды. Вдруг понимаю, что жажда не дает говорить, удушая горло. Жадно выпиваю три глотка прохладной прозрачной жидкости. Как хорошо. Можно еще несколько часов работать!

– Спасибо. Я сама в восторге! Не ожидала, что справлюсь… – оглядываю студию. Ребята ушли переодеваться. Можно спокойно говорить по-русски. А то неприлично как-то говорить на родном языке, если живешь в чужой стране.

– Я всегда говорила – ты себя недооцениваешь. – осуждающее покачала головой.

– Лучше недооценивать, чем наоборот! Кстати, как у вас с Биллом? – как бы спрашиваю невзначай, но напрягаюсь, вдруг Джил это не понравится.

– А что у нас? – пожимает плечами. – Я целый день делала записи, расспрашивала ребят, их мнения по поводу работы. Но с Биллом мы так и не пересекались. Знаешь, я чувствовала нутром его взгляд на себе, но старалась как-то оправдать это, мол – подсознание, желаемое за действительное. Пока не встретилась с ним взглядом на прямую…

Подруга грустно выдохнула, а я переминалась с ноги на ногу, не понимая, приятна ей эта тема или нет. Возле ног крутилась противная собачонка с приплюснутой мордашкой, издавая смешные звуки вроде кряхтения.

– Пумба!

Неожиданно Джил расплылась в улыбке и присела к собаке на корточки.

– Хозяина потерял, да? Малыш… – она гладила его шерсть, играла с ним, а собака благодарно облизывала ей руку и тявкала. Одной мне не нравится это животное?

– Нехороший хозяин, – приговаривала и взяла псину на руки, прогибаясь от тяжести. – Козел, одним словом! – грустно выдохнула Джил.

– Кхм, кхм…

Мы обе обернулись на шум. Позади нас стоял Густав, чье лицо интенсивно приобретало бордовый оттенок, и залились смехом. Я ошиблась – вот, кто помидорка.

– Я плохо понимаю по-русски. – смущенно ответил парень с таким чистым произношением, что поверить ему было трудно. Однако мы продолжали стоять, утирая слезы с глаз. Забавно вышло.

– Пумба! Пу-умба!!

Из-за дверей показался перепуганный Билл. При виде его, собака спрыгнула с рук Джил и, виляя остатками хвоста, поспешила к хозяину. На секунду мне показалось, что эти двое смерили друг друга ненавидящими взглядами. Что опять случилось? Он ведь извинился перед ней, а она приняла извинения. Что еще надо, или я чего-то не догоняю?

– Не стоит оставлять собаку в незнакомом месте. – Джил скрестила руки на груди, с вызовом глядя на Билла.

– Я и не оставлял его. Пумба нашел меня, если бы не сидел у тебя на руках. – черт, он разозлен. Что, за больное задели? Я стояла в сторонке и наблюдала, как они ругаются, словно малые дети, которые не могут поделить песочницу. Хотя, так понимаю, в данной ситуации не могут поделить бедное животное, которое сейчас спряталось за ногами хозяина.

– Детки, не ссорьтесь! – на помощь пришел Том, шуточно разводя ребят. – Кир, ты отлично провела съемки. Не возражаешь, если теперь я буду твоей личной моделью?

Подмигивает мне и проводит языком по губе. Конечно, если бы мне сказали такое вначале дня, то шок организму был бы обеспечен. Но теперь я понимаю, что он так развлекается. Ну не может Том по-другому, если не отпустит каверзную шутку.

– В любое время дня и ночи! – подмигиваю и ухожу складывать аппаратуру, оставляя парня в недоумении. Один – один, Томми…

– Слушайте, а может, сходим куда-нибудь? – осенило гитариста, когда вся группа собралась в холле павильона.

– Например? – неохотно отозвался его брат, сидя на диване.

– Ресторан, кафе… Я ужасно голодный!

– Извините, но без меня, – Георг коварно улыбнулся. – Планы на вечер.

– А я вообще хотел приехать домой и завалиться спать. Так что, идите сами. – Густав устало зевнул, скорее для вида.

– Ну и ладно, тогда мы идем вчетвером!

– Вчетвером? Том, твои математические способности со школы только ухудшаются… – Билл потер рукой виски. Собака мирно сопела у него на коленях.

– Нет, братец. В отличие от некоторых, мои способности со школы только совершенствуются, чего не скажешь о тебе. – фыркнул он.

Мы с Джил переглянулись, ничего не понимая. Близнецы, что с них взять.

– Ладно, хватит трепаться. Поехали!

Кау-старший заметил наши недоуменные взгляды и тяжко вздохнул.

– Всем объяснять приходиться. Кира, Джил, вы едите с нами и немедленно, иначе я помру с голоду.

– Что?! – удивление в голосе Джил даже перебило жалкий писк Билла.

Думаю, не нужно объяснять, что вышло потом. Потом мы сидели ВЧЕТВЕРОМ в небольшом ресторанчике под названием «ГустоМаэстро». К консенсусу этой идеи мы пришли не сразу, но Том никак не хотел отступать, поэтому легче было согласиться. Тем более, что меня уговаривать не было необходимости. Голод не тетка.

– Я остановлюсь на вегетарианской пицце… – Билл просматривал меню. – И кока-коле.

– А мне, пожалуйста, Ригатони, запеченные со сметаной и сыром, и безалкогольное пиво. – Том, наконец, сделал заказ, заставив официанта и нас понервничать.

– Девушки? – паренек обратился к нам, продолжая приветливо улыбаться. Бедняга, работа у него такая, улыбаться всем и каждому.

– Спагетти в фирменном томатном соусе…

– А мне Карбонара и два свежевыжатых апельсиновых сока.

– Спасибо за заказ, ожидайте. – Гастон удалился, оставив нас в тишине. Джил и Билл нервно поглядывали друг на друга, а мы с Томом чувствовали себя лишними. Один только Пумба сидел на собачей подстилке и, кажется, был всем доволен.

– Кир, ты тоже знаешь немецкий? – Том сделал вид, что ему это безумно интересно. Я с удовольствием начала говорить, иначе эта напряженная тишина меня погубит, а после тяжелого рабочего дня необходима релаксация.

– Да, а ты разве не знал? И как тебе не стыдно, а еще дорогой называл… – обижено выпятила губку. На самом деле, «играть» с ним было довольно интересно.

– Виноват, исправлюсь. Все же, откуда?

– Мы с Джил два года жили в Берлине, – я удобно откинулась на мягкую спинку стула и расслабилась. – Правда, Джил? – легонько пихнула подругу, призывая к разговору. На секунду мне показалось, что она снова вспомнила разговор близнецов тогда в клубе…

– Что? А, да… – она оживилась, будто выходя из транса. – Вообще-то мы русские.

А вот теперь в разговор включились все. Даже Билл, который отчаянно показывал всем своим видом «что я здесь забыл?». Я ведь, кажется, говорила ему об этом при первой встрече. Хотя, откуда он может помнить.

– Да, вы не ослышались, ребятки. – мне почему стало дико смешно, глядя в удивленные лица братьев.

– Родились и выросли в России, а по окончании школы решили уехать в Берлин… – начала Джил.

– Но потом и он нам наскучил, и мы решили перебраться сюда. Ведь, Лос-Анджелес, вроде как – город с большими возможностями. – подхватила я.

– Как и все, мы были пленниками своей мечты, поэтому поступили здесь в Академию искусств.

– Вы учитесь? – надменность в голосе Билла испарилась, а глаза загорелись интересом. Неужели эта супер стар соизволила поговорить?

– Последний курс музыкального отделения. – неожиданно ответила Джил. То есть, я думала, что она будет молчать как рыба, если в диалог вступит Кау-младший.

– Ты поешь? – парень даже придвинулся ближе. Вот оно, его слабое место – музыка.

Да и, не только у него. Том с таким пристрастием допрашивал меня, какой у меня инструмент, когда и с чего начала играть, и настаивал на совместной репетиции… А я охотно соглашалась и отвечала на все вопросы. Мне казалось, что мы говорили на одной волне. Знаете, когда люди понимают друг друга на столько, что начинают говорить одновременно. Это было странно, ведь до этого у меня ничего подобного не было, лишь с Джил, но мы дружим с детства…

Я украдкой старалась поглядывать на рядом сидящих ребят. По-моему, разговоры о музыке их сблизили. Подруга что-то говорила певцу, а он не мог сдержать улыбки и громко смеялся. Даже лед в его глазах растаял… Джил было комфортно, и я чувствовала это нутром, как тепло разливалось по жилкам, делая вечер еще приятнее для нас обеих.

После плотного ужина наша компания сидела сытая и довольная, даже Пумба, который сейчас мирно посапывал. В разговоре теперь участвовали все разом и по очереди, то встревая, перебивая другого. Георг и Густав много потеряли. Было действительно весело. Все же с Томом намного проще, он неплохой парень, нежели его брат. Не повезло Джил… Он вроде бы, нравится ей. Я не знаю наверняка, я просто вижу, как она улыбается, как ведет себя и как кокетничает. Это случается редко. Обычно подруга встает в оборону, обороняясь колючками и нападет, чтобы не напали на нее.

– Вот скажите мне, девушки, почему Господь создал вас такими прекрасными? – Том сделал серьезное выражение лица. Я немного растерялась. Что?

– Чтобы вы влюблялись в нас, – ответила Джил. Да, она то никогда не теряется в подобных фразах.

– Тогда почему он создал вас такими глупыми? – теперь улыбка от Билла.

– Чтобы мы тоже могли влюбляться в вас. – бросила взгляд на Тома, чувствуя, как краснеют уши…

  Глава 13

– Первая сцена съёмок видео нового сингла Tokio Hotel в Лос-Анджелесе:

Билл Каулитц сидит в центре дивана, справа брюнетка, слева – блондинка, сзади – рыжая, а вокруг них молодые, красивые, полуголые люди, все тесно обнимают друг друга, все целуются. Вторая сцена: Билл идёт по коридору, протискивается между двумя девушками, которые обжимаются, забирает с собой одну; вокруг них молодые, красивые, полуголые люди, все тесно обнимают друг друга, все целуются. Третья сцена: что-то похожее. – Дэвид Йост, менеджер группы, еще раз проговаривал ранее составленный план съемок.

– Вам не кажется, что публика может не принять этот клип? – подал голос Хиггинз, до этого внимательно слушая менеджера.

– Не кажется. Я знаю точно, что для доброй части зрителей этот клип будет чем-то аморальным. Но ведь нельзя угодить всем и сразу. Как вы считаете? – это скорее был риторический вопрос.

Это собрание длится уже третий час. На нем присутствуют только несколько людей. Так как сейчас наша задача состояла в том, чтобы разработать клип на новый сингл ребят – Love Who Loves You Back. Судя по тому, как проходило обсуждение сценария, видео обещало быть довольно интересным…

– До четвёртой сцены Билл сидит в режиссёрском кресле и рассказывает в интервью, как сначала это было странно, делится своим шоком: когда он сделал это первый раз, было очень-очень много языка, его «практически изнасиловали языком». Да, это необходимо добавить. Фанатки будут просто в восторге, ведь их кумир весь такой из себя – стеснительный… – Вещал Йост. У него когда-нибудь кончаются идеи?

Стеснительный Билл… Не знаю. Скорее он какой-то агрессивный и колючий. Во время нашей последней встречи, тогда в итальянском ресторанчике, он вел себя довольно открыто. Был весел, расслаблен и мне даже не мгновенье показалось, что мы сможем подружиться. Но я ошиблась. На следующий день решила позвонить и предложить идею всем вместе съездить куда-нибудь на побережье. Погода стояла отличная, и мне не хотелось сидеть дома. Ну, вот я и поплатилась за свою идею. Билл, скажем так, ответил мне не очень ласково и деликатно, сказав, чтобы я больше не звонила ему по пустякам и не отвлекала. Главное, что Кира и Том хорошо поладили, а остальное для меня неважно.

– Конечно, можно прекрасно обойтись и без клипа, но согласитесь с тем, что синхронный с музыкой, песней, видеоряд создает необычайный эффект на подсознание каждого из нас. Можно наложить ряд светотеней. Тем не менее, несмотря на наличие возможностей, и технических программ, создать музыкальный клип с мощным визуальным эффектом, может только профессиональная студия. Необходимо соблюсти ряд правил, проделать немало работ с разными специалистами. Ведь, музыкальный клип – это, прежде всего, киноискусство, положенное на ноты, которое отражает эмоции и чувства, мысли и желания. – Йост знает, что такое чувства?