Текст книги "Алиби на одну ночь"

Автор книги: Юлия Волкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

ЧАСТЬ 3

Глава 1
ЧЕПЧИК С ГОЛУБОЙ КАЙМОЙ

Аленин телефон был безнадежно занят. Сегодня Калязина работала последний день. Прямо из студии Феликс должен был отвезти жену в клинику, где, по подсчетам врачей, послезавтра ей предстояло родить.

Саша очень беспокоилась за подругу. Вместо того чтобы спокойно готовиться к предстоящему событию дома, всю последнюю неделю Алена носилась по этажам студии со своим огромным животом, проводила какие-то бесконечные совещания, орала на операторов за неправильно выставленный свет и в пух и прах разносила редакторов за очередной ляп, которые, что греха таить, нередки в эфире питерского телевидения. Даже Феликс, которому временами тоже перепадало от чересчур активной жены, боялся высунуть нос из своего директорского кабинета.

Наконец трубка отозвалась сердитым Алениным «алло».

– Аленушка, ты еще здесь? Как ты себя чувствуешь?

– Если б не эти придурки, я бы чувствовала себя прекрасно! – ответила Калязина. – Когда я рожу, мне некуда будет возвращаться. С такими работниками канал просто накроется.

– Да не переживай ты так, – осторожно сказала Саша. – Если до сих пор не накрылся, может, и еще протянет?

– Ноги он протянет! – злорадно сообщила свой прогноз звезда канала. И вдруг заорала: – Где, я тебя спрашиваю, этот чертов проект?

– Какой проект, Аленушка? – опешила ведущая «Криминальных хроник».

– Я это не тебе, – сказала Калязина нормальным голосом. – Представляешь, именно сегодня дизайнеры закончили проект нового оформления студии новостей. Ни днем раньше, ни днем позже! Я начала его смотреть, а потом вышла в монтажную, и за это время проект исчез. С моего стола!

– Может, его Феликс взял? – предположила Саша. – Кто бы еще осмелился?

– Вот я и выясняю, кто осмелился, – грозно произнесла Алена. – Думаешь, Феликс? Ладно, сейчас спрошу у него. А ты чего звонишь?

– Я хотела узнать, во сколько ты едешь в клинику.

– Какая клиника? – Калязина опять повысила голос. – У нас тут своя клиника! На канале все на голову больные! Никто ничего в срок сделать не может.

– Я же только спросила, – виновато пробормотала Саша.

– А я тебе отвечаю: не знаю, – отрезала Алена. И, снова снизив тон до нормального, поинтересовалась: – Как ты думаешь, мне зеленый фон пойдет?

– По-моему, зеленый фон идет только рыжим, – Саша, хорошо знавшая подругу, догадалась, что та говорит об оформлении новостной студии. – Но у нас на канале рыжих ведущих нет.

– Черт, опять придется с дизайнерами ругаться! – тяжело вздохнула Калязина.

Услышав этот вздох, Саша испугалась.

– Аленушка, прошу тебя, оставь все Феликсу. Тебе сейчас нельзя ругаться.

– Я ничего не могу оставить Феликсу, – пожаловалась будущая мать. – Он так из-за меня распереживался, что совсем соображать перестал.

– Если хочешь, с дизайнерами я сама поговорю…

– Сашка, ты настоящий друг! – с чувством сказала Алена.

– Вот я и прошу тебя, как друг: брось все и поезжай в клинику.

– Говорю же тебе, что мне пока не до клиники, – Калязина вздохнула опять. – Ну как ты не понимаешь, что не могу я все бросить! Я хочу рожать со спокойной душой.

– Тогда тебе придется рожать прямо в студии, – строго сказала Саша. – Только операторов не забудь пригласить.

– Тьфу, тьфу, тьфу, – испуганно произнесла Алена. – Да успею я доехать. Вещи уже все в машине лежат. Три сумки.

– Так много?

– А ты как думала? Один учебник по акушерству четырехтомный знаешь, сколько места занимает?

– Господи, Алена, у тебя же лучшие врачи в городе! Ты думаешь, они учебника не читали?

– Я его не для них беру, а для себя, – объяснила Калязина. – Я хочу иметь возможность контролировать процесс.

На это Саша только вздохнула: подруга была неисправима.

– Когда соберешься, позвони, – попросила она. – Я приду тебя проводить.

– Хорошо, – пообещала Алена и положила трубку.

* * *

Ведущая «Криминальных хроник» просматривала оперативную сводку, все чаще бросая обеспокоенный взгляд на часы. Приближался конец рабочего дня.

Поднявшись из-за стола, Саша выглянула в окно. На небе – ни единого облачка! Май выдался необыкновенно теплым для Питера, к тому же сегодня была пятница. Еще час – и бледные, еще не отогревшиеся после суровой зимы горожане хлынут за город, чтобы провести уик-энд на природе. А это значит, на дорогах обязательно возникнут пробки. Не дай Бог, застрянет где-нибудь Феликс со своей беременной женой! Немного поколебавшись, Саша сняла телефонную трубку и снова набрала Аленин номер.

– Алло, – нежно проворковала та, и Саша поняла, что барометр настроения подруги сменился на «ясно».

– Слава Богу, ты больше не ругаешься!

– Всех не переругаешь! – Алена засмеялась.

– Тогда почему ты все еще на работе? – поинтересовалась Саша.

– Ну надо же мне с людьми посидеть на дорожку, добрые напутствия выслушать… Когда я теперь всех увижу? Давай, и ты приходи.

В небольшом Аленином кабинете собралось человек двадцать, среди которых Саша с удивлением увидела дизайнеров – авторов проекта, недавно вызвавшего такую ярость Калязиной. Чего у Алены не отнимешь – злопамятной она не была.

Аленин рабочий стол был свободен от бумаг – пожалуй, за три года работы на канале Саша видела такое впервые, – и в центре его красовалась бутылка дорогого коньяка, явно из представительских запасов директора канала. Сам Феликс скромно сидел в углу, с трудом помещаясь на изящном офисном стуле.

Сашино появление было встречено громкими всеобщими приветствиями, и она заподозрила, что бутылка, украшавшая стол, уже не первая.

– За детей, которым скоро предстоит появиться на свет! – сказала Алена и приветственным жестом подняла стакан.

– Ты пьешь? – ужаснулась Саша. – Да ты с ума сошла!

После этих слов Калязина демонстративно поднесла стакан ко рту и, медленно выпив содержимое, поставила на стол. Саша молча оглядела присутствующих: правда, что ли, они все на голову больные? В комнате раздался взрыв смеха, и Алена, утирая слезы, вынула из-под стола и показала подруге пакет яблочного сока.

– Слушай, не пора ли все же тебе ехать? – сердито спросила Саша, покосившись в сторону будущего отца.

Облегченно вздохнув, тот сразу поднялся со стула.

– Слава Богу, нашелся хоть один здравомыслящий человек!..

Потом вся толпа вывалила на крыльцо провожать Калязиных. Поцеловав Алену, Саша смотрела, как она, в темных очках на известном всему Петербургу лице и в нарядном вишневом балахоне, садится на заднее сиденье огромного «гранд чероки».

Черный джип просигналил провожающим и, сверкая на солнце тонированными стеклами, тронулся с места. Глядя, как он выезжает на дорогу, ведущая «Криминальных хроник» суеверно скрестила пальцы в кармане джинсов.

* * *

– Ну, вот и все, – сказал Феликс. – Через десять минут мы будем в клинике.

– Так ты уверен, что не хочешь присутствовать при рождении нашего сына? – поинтересовалась Алена.

– Аленушка, солнышко, ты знаешь, как я тебя люблю… Но поверь, присутствовать при родах – выше моих сил. У тебя хорошие врачи, и я не сомневаюсь, что все пройдет нормально…

В Алениной сумочке зазвонил мобильный телефон.

– Я тебя слушаю, мамочка. Нет, еще не в клинике, но мы уже туда едем… – Зажав трубку ладонью, Алена прошептала мужу: – Она хочет, чтобы мы заехали за чепчиком.

– О Господи! За каким еще чепчиком?

– Ты забыл взять чепчик, который она специально вышивала для маленького, – объяснила Алена. – Но ты же знаешь мою маму! Она сердится и требует, чтобы мы заехали за ним сейчас.

– А если я заеду за этим дурацким чепчиком завтра? – пробормотал Калязин.

– Как ты можешь называть чепчик нашего ребенка дурацким? – возмущенным шепотом произнесла будущая мать.

– Аленушка, дорогая, мы и так везем с собой три сумки вещей!

Феликс целый день пытался уговорить жену поехать в клинику к назначенному времени. И вот теперь, когда они наконец сели в машину, появилось новое препятствие в виде тещи с чепчиком!..

Аленина мать, приехавшая из Челябинска неделю назад, уже успела измучить будущих родителей своими звонками и советами. Слава Богу, Алене удалось уговорить ее пока поселиться отдельно – в большой квартире на улице Некрасова, из которой сами Калязины недавно переехали в коттедж, расположенный в новом жилищном комплексе «Голубые ели».

– Феликс, давай заедем! – взмолилась Алена. – Она и так на нас обижается, а полчаса все равно ничего не решают. Она же приехала, чтобы помочь нам с маленьким…

Хитрая Алена знала, что против такого аргумента ее муж бессилен.

Ни слова не говоря, Калязин развернул джип в неположенном месте и поехал в обратную сторону.

– Мы скоро будем у тебя, – проворковала в трубку будущая мать.

* * *

Когда последние советы были наконец выслушаны, а батистовый чепчик с голубой каймой торжественно положен в сумку с приданым для будущего младенца, Феликс выехал на забитую транспортом Знаменскую улицу и выругался. Заезд на Некрасова мог обернуться для них большими проблемами – к вечеру поток машин заметно усилился. Простояв на одном из перекрестков минут пятнадцать, Калязин решительно засигналил и, въехав на тротуар, понесся по нему, распугивая прохожих.

В этот момент с заднего сиденья раздался стон.

Бросив взгляд в панорамное зеркало, Феликс увидел побледневшее лицо жены.

– Что с тобой, солнышко? – испугался он.

– Феликс, – пробормотала она, – ты не мог бы ехать чуточку быстрее? Мне кажется… У меня… начинаются схватки.

Не обращая внимания на ругань прохожих, он резко затормозил прямо на тротуаре и повернулся назад.

– Какие схватки, Аленушка? Ведь профессор сказал – послезавтра!

– Похоже, он ошибся, – сердито произнесла Алена. – Слушай, я просила тебя не останавливаться, а ехать быстрее…

Еще через десять минут им удалось переехать Кирочную. Оглушительно сигналя, Калязин свернул на проспект Чернышевского и сразу понял, что совершил ошибку: здесь машины вообще не двигались, а выехать на огражденный тротуар было невозможно.

– Аленушка, как ты?

– Слушай, – поморщившись, произнесла она, – раз уж ты не можешь ехать, то позвони моему врачу. Пусть они все приготовят. Я думаю, что наш малыш не собирается ждать до послезавтра.

Пока он, одной рукой держа руль, другой набирал номер клиники, джипу удалось продвинуться вперед метра на полтора.

Пожилой врач, наблюдавший Алену во время беременности, отозвался сразу.

– Ваша жена здорова и хорошо подготовлена к родам, – успокоил он будущего отца. – Я уверен, что все пройдет нормально. Роды – процесс длительный, у первородящих он продолжается не один час. Так что возьмите себя в руки и не нервничайте. Я собирался ехать на дачу, но теперь, конечно, задержусь. Мы ждем вас.

– Солнышко, они нас ждут, – передал Феликс жене. – Доктор сказал, что роды – процесс длительный. Ты не беспокойся, мы успеем доехать до клиники.

Ответом ему был новый Аленин стон.

Калязин почувствовал, что его руки начинают дрожать. Тупо глядя в зад застывшему перед его джипом «фольксвагену», он в который раз недобрым словом помянул тещу с ее чепчиком.

Алена опять застонала, уже громче, и он закрыл глаза, до боли сжав кулаки.

Они тащились по узкому проспекту не менее получаса. Вновь остановившись при выезде на набережную Робеспьера, Феликс увидел на углу гибэдэдэшника и, выскочив из джипа, бросился к нему. Немолодой старшина, похоже, уже давно оставил попытки хоть как-то влиять на дорожную ситуацию и спокойно курил, безучастно глядя на поток машин.

– У меня жена рожает! – закричал Калязин, подбегая к нему. – Нам срочно нужно в клинику! Я хорошо заплачу, только помогите…

– А где клиника-то? – поинтересовался старшина, но услышав, что на Васильевском острове, только присвистнул. – Боюсь, ты попал, парень! Дворцовый мост перекрыт, по нему сейчас делегацию иностранную повезут. Вот все сюда и ринулись. Сам видишь, что творится.

Феликс посмотрел в сторону Литейного моста. Плотный автомобильный поток тащился по нему с черепашьей скоростью.

– Что же мне делать? – Калязин схватился за голову.

– Если хочешь, до моста я тебя с мигалкой дотащу, – проговорил старшина, внимательно оглядев дорогой светлый костюм директора канала. – Сейчас я этим кислород перекрою… – Он кивнул на поток машин, идущий по набережной.

Метров триста, оставшихся до моста, «гранд чероки» проехал вслед за синей «семеркой», включившей сирену и мигалки. Перед поворотом на мост старшина вышел из своей машины и, подняв полосатый жезл, «перекрыл кислород» транспорту, выезжавшему с Литейного проспекта. Когда Феликс, вырулив на мост, перестроился прямо на трамвайные пути и снова остановился, уткнувшись в зад черной «Волге», гибэдэдэшник подошел к водительской дверце джипа.

– Мне по рации передали, что с той стороны моста большая авария. Не знаю, сколько ты здесь простоишь. Жена-то не родила еще?

Сжав челюсти, Феликс молча протянул ему через окно «гонорар».

– Ну, желаю тебе сына! – Помахивая жезлом, старшина удалился.

Калязин с тоской смотрел ему вслед, когда с заднего сиденья раздался на удивление спокойный голос Алены:

– Слушай, у меня уже воды отходят. Где у нас учебник?

– Какой учебник? – Оглянувшись, Феликс с испугом посмотрел на жену.

– Я же говорила тебе, что взяла с собой учебник по акушерству, – напомнила она. – Достань.

Открыв сумку, он уставился на четыре толстых тома.

– Какой из них тебе нужен?

– Первый. Надеюсь, мы доедем до клиники раньше, чем мне понадобится второй.

Почувствовав, как его рубашка моментально взмокла, Калязин осторожно протянул тяжелую книгу жене. Но Алена, слава Богу, присутствия духа не теряла. Держа учебник над своим необъятным животом, она деловито листала страницы. В заднее стекло джипа Феликс увидел, как прямо за ними на трамвайных путях остановилась серебристая «мазда» с женщиной за рулем. «Обратной дороги нет», – с отчаянием подумал он. Все соседние ряды уже были забиты машинами. Пробка замкнулась окончательно.

– Феликс, убери все с заднего сидения! – распорядилась Алена. – Оказывается, мне нельзя сидеть.

Перегнувшись через спинку кресла, он с трудом поднял огромную сумку и переставил вперед.

– А теперь достань мой махровый халат, – последовал новый приказ.

– Конечно, тебе нужно переодеться, солнышко, – глупо пробормотал Калязин, дрожащими руками перерывая содержимое сумки.

– Переодеться? Зачем? – удивилась Алена.

Постелив халат на сиденье, она легла на него и объявила:

– Имей в виду: когда у меня опять начнутся схватки, я буду орать.

В этот момент ряд машин, выстроившихся на трамвайных рельсах, медленно пополз. Тронулась с места и черная «Волга». Калязин схватился за руль, мысленно моля Бога позволить ему переехать мост.

Но Всевышний, наверное, был занят в этот час другими делами. Феликсу пришлось остановиться, не доехав нескольких метров до середины моста. Через три машины от джипа на трамвайных путях раскорячился зеленый «москвич», из его двигателя валил пар. Охлаждающая жидкость от долгого стояния в пробке закипела. Объехать «москвич» было невозможно. Хотя и впереди него движение уже замерло снова.

Алена громко застонала. Когда через несколько минут ее стоны превратились в крик, Калязин схватился за мобильник.

– Где же вы? – удивился Аленин врач.

– В пробке на Литейном мосту, и я не знаю, когда мы отсюда выберемся!

Уловив в голосе Феликса ноты отчаяния, профессор сказал:

– Передайте, пожалуйста, трубку вашей жене.

– Она не может говорить! – застонал будущий отец. – У нее схватки! Она так кричит…

– Как часто происходят схватки? – перебил его Аленин доктор.

– Да не знаю я! – Калязин уже почти рыдал. – Скажите, что мне делать!

– В первую очередь – не впадать в истерику! – строго сказал врач. – И передайте все-таки трубку жене.

– Аленушка, он хочет поговорить с тобой. – Стараясь не глядеть в искаженное гримасой боли лицо, Феликс протянул трубку через сиденье, а потом положил руки на руль и уткнулся в них головой.

Он с ужасом слушал, как Алена сдавленным голосом отвечает на вопросы доктора, перемежая ответы стонами. Потом трубка снова оказалась у него в руках.

– Точно фиксируйте время между схватками и их продолжительность, – распорядился врач. – Возможно, от вас потребуются некоторые действия. – От этих слов у Феликса все похолодело внутри. – Возьмите себя в руки. У вас нет в машине спиртного?

– Есть, – дрожащим голосом пробормотал Калязин, вспомнив о бутылке дорогого виски, предназначенной профессору в качестве дополнительного презента. – Что я должен с ним делать?

– Выпить граммов пятьдесят, – по голосу было слышно, что пожилой врач улыбнулся.

– Как выпить? Я за рулем!

– Но вы же не едете, – резонно заметил доктор. – Итак, повторяю. Выпить пятьдесят граммов, засечь время. Скоро схватки закончатся, и ваша жена отдохнет. Я жду звонка, когда схватки начнутся опять.

– Доктор! – закричал Феликс, боясь услышать в трубке короткие гудки. – А вы не можете сами приехать сюда?

– Вы хотите сказать, что в противоположную сторону машину идут?

Опустив стекло, Калязин безнадежным взглядом окинул мост с намертво застывшим в обоих направлениях транспортом.

– Нет, – тяжело выдохнул он.

– К сожалению, у меня нет вертолета, – сказал доктор и отключился.

Глава 2
НЕЛЬЗЯ ПОГОДИТЬ!

Положив трубку, профессор Валерий Юлианович Спирин, главный врач знаменитой клиники, громко выругался, а потом вдруг захохотал.

– Надо же, что делается! – он повернулся к своей ассистентке Аллочке, которая перекладывала в шкафу бумаги. – Телезвезда Калязина посреди моста рожать надумала!

– Да вы что? – изумилась ассистентка.

– Ну! – Пожилой профессор захохотал еще громче. – Роды в автомобильной пробке – про такое я еще не слышал! Боюсь только, как бы муженька ее удар не хватил, при его-то комплекции…

– А за роженицу вы не боитесь? – поинтересовалась Аллочка.

Профессор задумался.

– С одной стороны, Калязина – баба на удивление здоровая, – сказал он. – Во время беременности гимнастику делала, весу лишнего не набрала. С другой стороны, тридцать пять лет, первые роды… Черт! – Спирин постучал костяшками пальцев по столу, но потом засмеялся опять. – Представляешь, Калязин мне говорит: а вы не могли бы сюда сами приехать? Я спрашиваю: как? на вертолете?

– В Германии почти у каждой клиники свои вертолеты, – сообщила Аллочка. – И посадочная площадка на крыше. Когда я стажировалась во Франкфурте…

– При чем тут твой Франкфурт?! – неожиданно рассердился Спирин.

Аллочка испуганно смолкла, и тут же на столе профессора зазвонил телефон.

– Ну что, приняли пятьдесят граммов? – спросил он, услышав взволнованный голос Феликса. Быстро задав несколько вопросов и получив ответы, профессор нахмурился, а потом сказал в трубку: – Все идет нормально. Я перезвоню вам.

– Ну что там? – Ассистентка оторвалась от бумаг.

– Сильные схватки через пять минут. Она считает, что вот-вот родит.

– Все роженицы так считают, – сказала Аллочка. – А потом еще десять часов лежат, и их стимулировать приходится.

– Она говорит, что у нее сильные потуги, – Спирин в задумчивости посмотрел на ассистентку.

– Да откуда она знает? – та пожала плечами. – Роды-то первые.

– Все-таки риск есть, – главврач покачал головой. – И я боюсь, что серьезный риск.

– Но вы-то что можете сделать? – спросила Аллочка. – На лодке туда поплыть?

– На лодке?.. – переспросил профессор и вдруг резко поднялся из-за стола. – Это идея. Звони куда хочешь, но чтобы через десять минут у ближайшего спуска к воде стояла лодка! А лучше катер, – добавил он, быстрым шагом выходя из кабинета.

Когда он вернулся, Аллочка кричала в трубку:

– Какие полчаса?! Мы можем потерять роженицу и ребенка! Через десять минут ваша калоша должна стоять у спуска! И берегитесь, если нам придется ждать!.. – Положив трубку, она повернулась к главврачу: – Сейчас я все приготовлю…

– Инструменты уже готовы. Послушай, у тебя нет другой обуви? – Спирин бросил взгляд на Аллочкины узконосые босоножки на высоком каблуке.

– Есть кроссовки, – доложила ассистентка. – В ординаторской. Вы идите, Валерий Юлианович, я догоню!

Невзирая на свой почтенный возраст, профессор Спирин находился в хорошей спортивной форме, и длинноногой ассистентке догнать его не удалось. Добежав до спуска к Неве, она увидела, что Валерий Юлианович, прищурившись, смотрит в сторону моста Лейтенанта Шмидта, откуда с ревом несется белый спортивный катер. Заложив крутой вираж, катер выключил двигатель и подошел к ступеням спуска.

Гулявшие по набережной прохожие наблюдали, как загорелый, голый по пояс парень спортивного вида протягивает с катера руку седовласому мужчине в белом халате, с аккуратной бородкой и с медицинским саквояжем. Примерившись, мужчина осторожно ступил на борт раскачивающегося на собственной волне судна. Следом за ним спрыгнула высокая девушка в голубой медицинской униформе. Взвыл мотор, и через пару минут белоснежный катер скрылся под все еще перекрытым Дворцовым мостом.

На стрелке Васильевского острова нервно переговаривались по рациям многочисленные сотрудники ГИБДД в парадных белых рубашках – иностранная делегация с минуты на минуту должна была проехать обратно.

Туристы, любовавшиеся Невой по другую сторону моста, видели, как сидевшая в катере девушка поправляет выбившиеся из-под шапочки светлые пряди, а пожилой мужчина вынимает из кармана белого халата мобильный телефон.

…Номер Калязина отозвался короткими гудками.

* * *

Когда боль опять отступила, Алена перевела дух.

– Слава Богу, что наш джип такой большой и в нем есть кондиционер! – тихо сказала она. – В другой машине я бы, наверное, уже загнулась…

Феликс повернул к ней свое осунувшееся лицо с глазами безумца.

– Как ты, солнышко?

– Ужасно, – честно ответила Алена. – Если бы я знала, что так получится… – Она закрыла глаза. – Господи, какая же я дура!.. – Она на минуту замолчала. – Но сейчас мы должны думать о маленьком. Ты сумеешь перерезать пуповину?

Калязин почувствовал, что его сердце останавливается.

Не услышав ответа, Алена открыла глаза.

– Слушай, – тихо, но решительно проговорила она. – У нас есть несколько минут. Надо отдохнуть. Если хочешь курить, выйди из машины.

Нащупав в кармане сигареты, Феликс приоткрыл дверцу, насколько позволяли стоявшие рядом машины, и с трудом выбрался на трамвайные пути. Его голова кружилась, а ноги подкашивались.

Водитель, вышедший из стоявшей впереди «Волги», повернулся на стук дверцы:

– Ну и бардак! – выругался он. – Хоть бы до ночи выбраться!..Эй, ты что, квасишь там в своей колымаге? – спросил он, вглядевшись в мертвенно-бледное лицо Калязина. – Этак еще в задницу мне въедет! – пожаловался он своему соседу из зеленой «десятки».

– У него, похоже, с сердцем проблемы, – возразил тот, обернувшись назад. – Послушай, может тебе валидолу надо? – Калязин молча покачал головой. – Да что с тобой? – Протиснувшись между своей «десяткой» и «Волгой», долговязый мужчина подошел к Феликсу.

– У меня жена рожает… – еле слышно произнес тот.

– Там? – долговязый с испугом поглядел на «гранд чероки».

Калязин молча кивнул.

– Так врача надо! Эй, послушайте, есть здесь врач? – неожиданно зычным голосом крикнул хозяин «десятки».

Ошалевшие от жары и долгого стояния водители выглядывали из машин.

– Что там у вас? – спросили сзади.

– Жена у него рожает! – ответил долговязый. – Передай дальше, что врач нужен!

Захлопали дверцы машин. Водители громко перекрикивались, передавая информацию по рядам.

– Черт! – выругался водитель зеленой «десятки». – Записать бы на магнитофон, что врач требуется. Я бы двери открыл да через свои динамики пустил! У меня акустика мощная. Не может быть, чтоб в такой толпе врача не нашлось.

– У меня есть диктофон! – Слова долговязого вдруг достигли сознания Феликса. – Сейчас…

Он открыл дверцу джипа, стоявшие рядом притихли, и в этой тишине раздался новый Аленин крик.

– Аленушка, сейчас мы найдем врача, – бормотал Калязин, вынимая из бардачка диктофон. – Погоди немного…

Крик внезапно прекратился. Будущий отец оглянулся в испуге. И тогда, сквозь стиснутые зубы, но по-дикторски отчетливо Алена проговорила:

– Срать и родить нельзя погодить.