Текст книги "Алиби на одну ночь"

Автор книги: Юлия Волкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Глава 16
ВЕРСИЯ АЛЕНЫ КАЛЯЗИНОЙ

Не успела ведущая «Криминальных хроник» войти в кабинет Алены Калязиной, как та, округлив глаза, потребовала:

– Рассказывай!

– Что рассказывать? – удивилась Саша.

– Не строй из себя дурочку! – возмутилась Алена. – Меня интересует, кто покушался на дочку Султанова. Что считает следствие?

– Да ничего оно не считает, – вздохнула Саша. – По-моему, следствие зашло в тупик.

– Но подозрения-то у них есть какие-то?

– Ты думаешь, они меня посвящают? – спросила младшая из подруг, усаживаясь напротив Алениного стола.

– Сашка, я тебя сейчас убью, – объявила Калязина. – И суд меня оправдает. Потому что женщину на сносях нельзя заставлять нервничать! Я, может, завтра уже рожу.

– Ты говорила – через пять дней, – Саша с испугом посмотрела на живот подруги. Свободный джинсовый комбинезон, в который была облачена Алена, делал его просто необъятным.

– По всем расчетам – да, – кивнула Калязина. – Но природа любит иногда устраивать сюрпризы. А если еще лучшие друзья поспособствуют, – склонив голову, она насмешливо посмотрела на подругу. Но уже в следующее мгновение красивое лицо лучшей ведущей канала было абсолютно серьезным. – Сашка, мне необходимо знать, когда Султанов придет в себя и вернется к делам.

– Как только придет в себя его дочь, – девушка пожала плечами.

– Она-то придет в себя скоро…

– Почему ты так думаешь?

– Не думаю, а знаю, – объявила Калязина. – Так считают ее врачи. Но самому Султанову они пока ничего не говорят. У них не принято давать положительные прогнозы, чтобы зря не волновать родственников. Так что учти, это страшная тайна!

– Учту, – пообещала ведущая «Криминальных хроник». – Ирина придет в себя, расскажет, кто пытался ее отравить, преступника накажут… Вот тогда, я думаю, Султанов и вернется к делам. Но почему это так тебя интересует?

– Потому что это интересует Феликса, – сказала Алена. – Султанов обещал ему деньги под один проект, а пока Ирина лежит без сознания, к нему страшно подступиться… Но скажи все-таки, что ты сама обо всем этом думаешь?

– Я не знаю, что думать, – призналась Саша. – История очень странная. С одной стороны, преступление умышленное, потому что Ирину пытались отравить, а не ударили по голове сковородкой. Ведь когда преступник приходит к жертве с большой дозой лекарства, давно снятого с производства, это означает, что он готовил преступление заранее. Но тогда непонятно другое. Преступник оставляет следы. На столе стояли два бокала, на одном – отпечатки пальцев Ирины, на втором – преступника. Но ведь он мог просто вымыть бокалы! И представить дело так, что Ирина пыталась покончить с жизнью сама.

– Зачем ей было с жизнью кончать? – спросила Алена. – В это бы никто не поверил. Может, преступника просто кто-то спугнул. Или у него нервы не выдержали.

– Может быть, – с сомнением проговорила Саша. – Но как-то это все странно…

– Но подозреваемые есть?

– Двое, – младшая подруга решилась-таки выдать старшей тайну следствия. – Муж Ирины, который зачем-то сфабриковал себе алиби на ночь покушения. И его бывшая любовница.

– Что за любовница?

– Ты ее видела, – сказала Саша. – Это моя университетская преподавательница, с которой я тебя познакомила на свадьбе Ирины.

– В черном платье? – уточнила Алена. – Тогда мне все ясно!

– Что тебе ясно?

– То, что именно она пыталась отравить Ирину! – безапелляционно заявила Калязина.

– Почему ты так думаешь?

– Господи, разве ты не помнишь, как она танцевала с Ярославом танго? Она на него та-ак смотрела! Ирину она точно ненавидела…

– Однако, на бокале не ее отпечатки пальцев, – охладила Саша пыл подруги. – Это уже проверили.

– Саша! – воскликнула Алена. – У нее же мозги на месте. Иначе Султанов ее бы на работу не взял. Что если эти отпечатки – всего лишь трюк?

– Трюк? – растерялась Саша. – Какой трюк?

– Ты сама сказала, – воодушевленно начала Калязина, – что преступник все обдумал заранее. Представь себе, что он заранее похитил у Ирины бокал. Затем дал кому-то из него выпить. А затем сделал свое черное дело и поставил бокал на стол. Как тебе моя версия?

– Круто, – сказала Саша. – Только видишь ли… Моя бывшая преподавательница не бывала у Красновых дома. Она живет в Лондоне. И после свадьбы приехала в Петербург впервые.

– Да? – задумалась Алена. – Тогда я не знаю. Тогда остается одно: ждать, когда Ирина придет в себя и сама обо всем расскажет…

Глава 17
ПРИЗНАНИЕ НАЧАЛЬНИКА СЛУЖБЫ БЕЗОПАСНОСТИ

Внешне Султанов был абсолютно спокоен. Он вообще редко давал волю эмоциям, и Чагин, проработавший в «Конкистадоре» более пяти лет, об этом знал. За эти годы он уже научился определять настроение босса по флюидам, витавшим в атмосфере. Поэтому понимал: еще немного – и воздух в кабинете содрогнется от грозового разряда страшной силы…

– Что ты собираешься делать? – спросил Султанов, прикрыв веки и не глядя на него.

– Веденеева прилетит утренним рейсом, – доложил начальник службы безопасности. – А что касается Краснова, мы его найдем. Никуда он не денется.

– Ты уверен, что он… сбежал сам? – Султанов открыл глаза и внимательно посмотрел на Чагина. – Что это… не что-то иное?

– Я пока ни в чем не уверен, – Чагин позволил себе пожать плечами. – Но мы его найдем. В любом случае.

– Сядь, – сказал Султанов. – Сядь и скажи… Что ты сам по этому поводу думаешь?

Чагин опустился в глубокое кресло и перевел дух. Он понял, что грозы не будет.

– Я не верю обоим, – начал он сразу, зная, что Султанов не любит нерешительности. – При этом я нисколько не умаляю их деловых качеств.

– Ты хочешь сказать, что Краснов мог покушаться на жизнь Ирины? – несмотря на смысл сказанного, тон «ювелирного короля» был совершенно спокойным. – Зачем?

– Возможно, его подтолкнула к этому Веденеева, – осторожно предположил Чагин.

Султанов задумался.

– Сомневаюсь, – сказал он после паузы. – Думаю, здесь что-то другое. Ты выяснил, не было ли у Краснова серьезных долгов?

– Не было, – доложил начальник охраны. – За квартиру он расплатился полностью, причем раньше срока.

– Я не верю, что он отравил Ирину, – проговорил Султанов и повторил: – Не верю.

– Тогда остается Веденеева, – тихо сказал Чагин. – Возможно, она хотела соединить свою судьбу с Красновым… Завтра она будет здесь, Семен Юсупович…

– Ты уверен? – Султанов выпрямился в кресле. – Если она в чем-то замешана, то она не прилетит. У нее двойное гражданство.

– Это я предусмотрел, – нахмурился Чагин и повторил: – Завтра она будет здесь.

Султанов немного подумал, потом поморщился, словно от зубной боли, и сказал:

– Пусть принесут кофе.

Не раздумывая о том, что босс мог бы снять трубку и прямо высказать свое пожелание секретарше, Чагин вскочил и пошел к двери.

Оказавшись в приемной, он увидел двух мужчин в форме офицеров милиции. Оба сидели на стульях и не демонстрировали никаких признаков нетерпения. Просто сидели и ждали. Чагин знал обоих. Первый, седовласый, полноватый, в полковничьей форме, был начальником управления, которое занималось расследованием покушения на Ирину. Второй, рыжий майор, заведовал в управлении уголовным розыском, а значит, занимался делом непосредственно.

Чагин попросил секретаршу приготовить кофе и повернулся к посетителям:

– Здравствуйте, господа офицеры! Рад вас видеть. Что привело столь уважаемых людей в наши края?

«Господа офицеры» словно и не заметили иронии начальника службы безопасности. Оба поднялись, поздоровались с Чагиным за руку, а потом рыжий майор произнес:

– У нас встреча с Семеном Юсуповичем.

– Вот как? – На этот раз Чагин не сумел скрыть обиду: уж о предстоящем визите ментов Султанов мог бы ему и сказать. – Я доложу, что вы пришли.

– Ему уже доложили, – слегка усмехнулся полковник.

«Вот как… – еще больше обиделся начальник службы безопасности. – Ну да, он снял трубку и сказал: «Понятно». Но почему он не поставил в известность меня? Не счел нужным?»

– Прекрасно… – пробормотал Чагин и вернулся в кабинет Султанова. – Кофе сейчас будет, – сказал он боссу, – а в приемной ждут менты.

– Ах, да… – проговорил Султанов, словно и забыл о посетителях. Но Чагин знал, что шеф не забывает ничего. – Не сочти за труд, Данила, поработай швейцаром. Пригласи их ко мне.

К удивлению Чагина, Султанов, приветствуя посетителей, приподнялся из-за стола и пожал им руки.

– Садитесь, пожалуйста, – сказал он обоим, а потом обратился к полковнику: – Не томите, Николай Трофимович. Я ведь понимаю, что не будь у вас новостей, вы бы не пришли.

– С какой стати я буду вас томить, – отозвался полковник. – А насчет новостей, не знаю, насколько они для вас новы. Они связаны с рубином «Кровь инфанты», который вы подарили дочери на свадьбу.

Султанов поднял брови и посмотрел на него вопросительно.

– В нашей первой беседе мы уже касались этой темы, – продолжил полковник. – Но позвольте все-таки повторить один вопрос: вы уверены, что рубин находится в безопасном месте?

– Да, – ответил Султанов. – Ирина сказала мне, что камень помещен в ее банковский сейф. Так, Данила? – он повернулся к Чагину.

– Именно так, Семен Юсупович, – подтвердил тот. – После свадьбы мы отвезли рубин в банк.

– Так чем все-таки вызван ваш вопрос? – спросил Султанов, озабоченно глядя на полковника.

– Дело в том, что примерно месяц назад была изготовлена точная копия рубина «Кровь инфанты», – сообщил Барсуков.

– Точная копия? – Султанов слегка усмехнулся. – Вы ошибаетесь. Изготовить точную копию этого камня невозможно.

– Я не большой специалист в ювелирном деле, – полковник пожал плечами. – Но у нас имеются фотографии дубликата, сделанные самим мастером, его изготовившим. Хотите взглянуть?

– Ну конечно! – воскликнул «ювелирный король». – Это даже забавно…

– Вам виднее… – сказал Николай Трофимович, достал из своей папки конверт и протянул Султанову.

Тот вынул из дорогого футляра очки, надел их на нос и лишь затем извлек фотографии из конверта. Некоторое время в кабинете царила тишина, которую нарушало только тяжелое дыхание Султанова. Затем он снял очки и, взяв лупу, лежавшую возле письменного прибора, стал разглядывать снимки через нее. Казалось, смуглое лицо Султанова еще больше потемнело.

– Фантастика… – тихо проговорил он. – Конечно, фотографии – это еще не сам камень. Но и так можно сказать, что мастер сотворил чудо. Кто он? Вы можете назвать мне его имя?

– Имя мастера и его телефон записаны на обратной стороне конверта, – сказал полковник.

Султанов мельком взглянул на конверт и кивнул.

– Теперь – самое главное, – продолжал Николай Трофимович. – Для того чтобы изготовить копию, ювелиру было необходимо иметь перед глазами оригинал. И он его получил.

– Что? – взревел Султанов. – Ирина дала ему камень? А ты об этом ничего не знаешь? – он повернулся к бледному как полотно Чагину.

– Это была не Ирина, – возразил полковник. – В ювелирную мастерскую рубин привозил другой человек. Найти его нам пока не удалось. Но, похоже, этот человек был в такого рода делах профессионалом. Я думаю, Семен Юсупович, мне не нужны еще какие-то аргументы, чтобы мотивировать следующую просьбу: я прошу вас проверить, не лежит ли в банковском сейфе вместо настоящего рубина «Кровь инфанты» та самая подделка, которую вы видели на фотографиях. И если лежит, есть основания считать, что покушение на вашу дочь связано с подменой камня.

– Хорошо, я сейчас же позвоню в банк, – сказал Султанов и взялся за трубку стоявшего на столе телефона.

Чагин напряженно следил за его действиями…

И вдруг в кармане у Мелешко зазвонил мобильник. Извинившись, майор выслушал какую-то информацию, и лицо его приобрело серьезное выражение. Отключив связь, он обвел взглядом присутствующих и сообщил:

– Нашелся один свидетель из дома, где живут Красновы. Он был в отъезде, а сегодня приехал, узнал от консьержа о случившемся и сам позвонил нам. В ту ночь, когда произошло покушение, он видел на лестнице незнакомую женщину. Она вышла из дома перед ним, но, когда она открывала дверь, свидетель успел разглядеть ее. На женщине были красное пальто и черный берет.

Чагин усмехнулся.

– Хорошие приметы…

– Я разве сказал, что это главные приметы? – удивленно спросил Мелешко.

Начальник охраны смутился.

– Ты не знаешь, – повернулся к нему Султанов, – у Веденеевой есть красное пальто?

– Я думаю, у нее есть пальто любого цвета… Но красный она любит. Как и все брюнетки… – Заметно нервничая, он смотрел, как босс снова берется телефонную трубку… И вдруг вскочил.

На бледном лице Чагина запылали алые пятна.

– Семен Юсупович… – с видимым усилием произнес он. – Я не хотел говорить, потому что мои слова может подтвердить только ваша дочь… Я надеялся, что сознание вернется к ней раньше, чем это откроется… Здесь не было злого умысла, поверьте!..

Три пары глаз устремились на него.

– В чем дело, Данила? – тихо спросил Султанов.

– Дело в том, что копию рубина заказала Ирина, – выдохнул Чагин. – Вернее, заказ был выполнен по ее просьбе.

– Что? – Султанов поднялся со своего места и быстро подошел к нему. – Зачем ей это понадобилось?

– Когда Ирина очнется, она все подтвердит… – лепетал Чагин.

– Объясняй толком! – взревел Султанов.

– Да, конечно… – начальник охраны судорожно кивнул. – После свадьбы рубин был помещен в сейф. Но еще до свадьбы Ирина однажды попросила меня встретиться с ней. Она уже знала, что вы, Семен Юсупович, собираетесь подарить ей рубин… Она сказала, что ей нужен дубликат камня. И потребовала, чтобы о ее просьбе никто не знал. У меня есть некоторые связи. Я нашел мастера. Но он сказал, что ему нужно посмотреть на оригинал, без этого он не брался за работу. После свадьбы мы с Ириной забрали камень из сейфа. Я передал его одному надежному человеку и снабдил его охраной… Чтобы с рубином ничего не случилось – ни по дороге, ни в мастерской ювелира…

– Что было потом? – босс понизил голос до свистящего шепота. – Ты отвез рубин обратно в банк?

– Нет, – еле слышно ответил Чагин. – Ирина попросила отвезти его к ней домой…

– Зачем? – было видно, что Султанов готов ударить начальника службы безопасности.

– Она сказала, что ей трудно расставаться с рубином. Она хотела, чтобы он всегда был рядом с ней. Но она понимала, что хранить его дома опасно. Поэтому она решила тайно заказать копию и положить ее в банковский сейф вместо настоящего рубина. Чтобы все считали, что камень на месте. Когда месяц назад копия была готова, мы отвезли ее в банк.

– Кто, кроме тебя и Ирины, мог знать об этой затее? – нахмурился полковник.

– Никто, – отозвался Чагин. – Я уверен, что никто. Она очень боялась, что об этом кто-нибудь узнает.

– Так где же сейчас настоящий камень? – спросил Мелешко.

– Я думаю, на этот вопрос смогут ответить Краснов или Веденеева, – твердо сказал Чагин. – Наверное, Краснов случайно обнаружил дома рубин и позарился на него. А чтобы отвести от себя подозрения, он заказал себе алиби. Но когда он отравил Ирину, в нем проснулась совесть. И он вызвал «Скорую».

– Все-таки неплохо бы разобраться с незнакомкой в красном пальто, – задумчиво выслушав Чагина, сказал полковник. – Свидетель сможет ее опознать? – спросил он у Мелешко.

– Он, во всяком случае, в этом уверен, – отозвался тот. – Говорит, что она не особенно прятала лицо. А у него, якобы, прекрасная зрительная память.

Барсуков повернулся к Султанову.

– Семен Юсупович, как бы нам предъявить этому свидетелю Викторию Веденееву?

Султанов с мрачным лицом походил по кабинету, потом вернулся за стол и направил тяжелый взгляд на полковника.

– Завтра она будет здесь. Но сначала я сам поговорю с ней.

Полковник неопределенно покачал головой.

Глава 18
БАЛУЕВСКИЙ БИЗНЕС

Пирогов позвонил директору частного агентства «Армада» Виталию Лабушкину и предложил ему принять участие в розыске пропавшего Ярослава Краснова.

– Вы больше моего заинтересованы в том, чтобы доказать невиновность вашего клиента, – сказал он. – Краснова ищет милиция, ищет служба безопасности Султанова. Я также собираюсь предпринять кое-какие шаги в этом направлении. Если подключитесь и вы, дело пойдет еще веселее.

Лабушкину не оставалось ничего другого, кроме как согласиться.

На себя Пирогов взвалил самую черную работу. Он подумал, что Краснов не решится покупать в кассе билет и уж, тем более, не станет пытаться выехать из города на своей машине.

«Форд-мондео» действительно стоял в гараже. В прокат автомобилей Краснов не обращался. Наверное, он мог бы воспользоваться машиной кого-то из своих знакомых, но ни к кому из сотрудников «Конкистадора» он также не обращался с подобной просьбой.

Пирогов подумал, что, окажись он на месте Краснова, попытался бы уехать на попутках подальше. А там уж как повезет. Можно в такую глухую деревню забраться, что тебя и за три года не отыщут. Деревень с пустующими домами в России великое множество.

Но все же, думал Игорь, вряд ли он выберет для себя такой способ существования. Что ж ему теперь, до конца жизни скрываться? Человек такого склада характера должен как-то действовать. Если Ирину пытался отравить не он, Краснов вполне может заняться самостоятельным поиском преступника. Возможно, о преступлении ему известно больше, чем остальным. Но тогда?.. Тогда он должен оставаться в Питере. Засесть на какой-нибудь квартире и обдумывать, как поступить дальше. К знакомым он, понятное дело, не пойдет. А куда пойдет? К незнакомым. Попросту снимет квартиру. Но как это сделать человеку, попавшему в такую ситуацию? Дать объявление? Обратиться в агентство? Ни то ни другое не годится. Агентства, хоть и гарантируют анонимность клиента, но при необходимости или выгоде сдадут его кому угодно. Что же остается? Место, где встречаются те, кто сдает жилье, и те, кто его снимает.

Таких мест в городе несколько. В основном, это – вокзалы. Приезжие еще с поезда не успеют сойти, а им уже предлагают услуги. Правда, часто эти добрые дяди и тети оказываются связанными с криминалом. Заведя квартиросъемщика к себе (или к кому-то – это уж по договоренности), тут же и обирают его до нитки… Хорошо, если хоть здоровье не портят. Но попадаются среди них и нормальные люди, которые действительно хотят сдать комнату или квартиру, без какого-либо злого умысла.

Обследовать вокзалы Пирогов отправился с двумя сотрудниками своего агентства: невысоким крепышом Владимиром Томашевичем и бывшим беспризорником, а ныне юным сыщиком Валькой Первушкиным. Томашевич Первушкина опекал, а тот знал городские вокзалы, как свои пять пальцев.

Сначала они посетили Витебский вокзал, но там их ожидало фиаско. Никто из местных завсегдатаев Краснова не видел.

– Ну что? – с важным видом проговорил юный сыщик. – Какой будет следующий пункт? – И сам же ответил: – Думаю, надо на Московский вокзал податься. Там народу больше всего тусуется, легче затеряться. Если клиент хоть что-то соображает, он туда рванет. А у меня там знакомых полно. Получим информацию в лучшем виде. Если клиент, конечно, там был.

– У меня уже ноги отваливаются, – проворчал Пирогов.

– А все равно ведь поедете! – хитро усмехнулся Валька. – Ради Александры Барсуковой, наверное, стараетесь. Хотите ей материал для «Криминальных хроник» на блюдечке преподнести.

– Валька, замолчи, – лениво осадил Первушкина опекун и наставник. – Вспомни, что на плакате в нашем офисе написано. «Не кусай шефа – он тоже умеет кусаться».

– Хотел бы я на это посмотреть… – засмеялся Валька и увернулся от предполагаемого подзатыльника Томашевича. – Эх, снабдить бы агентуру мобильниками. Вот позвонил бы я Пашке или Карабасу, вопрос бы задал, и ехать никуда не надо.

– Если каждому Карабасу мобильник дать, мы с тобой, Валька, босиком ходить будем, – сказал Томашевич. – А вот чует мое сердце, на Московском вокзале мы что-нибудь словим.

– Если чует, то словим, – солидно подтвердил Первушкин. – Оно тебя еще никогда не подводило. И как это у тебя получается?

– Дар природы, – скромно произнес Томашевич.

– Дар напрасный, дар случайный… – засмеялся Пирогов. – Ладно, поехали.

Но доехать до Московского вокзала им не удалось. Им не удалось даже выехать на Литовский проспект – плотный поток машин безнадежно замер, а водители пребывали в том состоянии, когда ругаться и суетиться уже нет сил. Они стояли возле своих металлических коней, равнодушно втягивали дым и лениво переговаривались между собой. Сыщики вышли из машины и потребовали объяснений у мужика, который, в отличие от большинства мучеников пробки, не курил, а как заведенный тер лобовое стекло своей «шестерки».

– Что случилось, отец? – спросил Пирогов.

– Известно что… – проворчал тот, не прекращая своего занятия. – Террористы. За две недели три раза тут все оцепляли.

– Какие террористы? – удивился Игорь.

– Как всегда, телефонные, – отозвался мужик. – Один звонок – и вокзал закрыт. А заодно все подъезды к нему. И ни вперед, ни назад… Черт знает, что творится, да?

– Накрылась лавочка, – огорчился Первушкин. – Значит, мы никого не найдем.

– Но они должны где-то поблизости быть, – предположил Томашевич. – Не по домам же расползлись. Ведь эта фигня когда-нибудь кончится…

– Ну пошли, поищем, – согласился Валька. – Есть пара норок. А может, все у «стамески»[5]5
  «Стамеска» – народное название гранитной стелы на привокзальной площади.


[Закрыть] тусуются…

Пирогов дал задний ход и припарковал «БМВ» возле Музея Арктики и Антарктики. К вокзалу сыщики пошли пешком. Оцепление ОМОНа и милиции вокруг вокзала было таким мощным, что создавалось впечатление: к мероприятию привлечены все городские резервы органов правопорядка. У «стамески» собралась целая толпа народа. Большинство с унылым видом сидело на своих чемоданах. По пустой площади бегали дети, родители наблюдали за ними, но о безопасности чад не беспокоились – движение на площади было перекрыто. Среди толпы деловито сновали цыганки с цыганятами, радуясь прибавке клиентов. От них отбивались, но беззлобно – по всей видимости, энергия у людей кончилась гораздо раньше. Все слова были сказаны, когда они поняли, что, возможно, сегодня никуда не уедут. Вокруг валялись жестяные банки и пивные бутылки. Бомжи и старухи не успевали подбирать их. Солнце припекало почти по-летнему, народ пил много, да и делать было больше нечего.

Публика побогаче расползлась по ближайшим кафе и магазинам. На площади, напоминавшей сейчас большой зал ожидания, остались те, кто «попроще».

– Странный у нас народ, – решил пофилософствовать Томашевич, когда сыщики подошли к месту дислокации несчастных жертв чьей-то сволочной шутки. – Сидят, как курочки на жердочке, и готовы терпеливо ждать хоть до посинения. В другой стране давно бы плакаты нарисовали с возмущенными надписями…

– Ну так нарисуй, – усмехнулся Пирогов.

– А мне никуда ехать не надо, – резонно заметил сыщик.

– Ехать не надо, но у тебя на вокзале дело, – возразил Игорь. – Так что давай, организовывай акцию протеста.

– Да ну… – Томашевич поскучнел.

– Вот-вот. Как народ ругать, так каждый горазд. А потом оказывается, что ты сам народ.

За шутливой перебранкой они и не заметили, как Первушкин куда-то исчез. Они пристыженно повертели головами. Пока они разговоры разговаривали, парень уже делом занялся. Надо сказать, бывший беспризорник обладал удивительным свойством мгновенно теряться в толпе. Что, из-за высокого роста, никогда не удавалось Пирогову. У директора агентства было другое свойство – в любой толпе он служил прекрасным ориентиром для коллег.

Он прошелся по площади, подмигнул цыганке так, что у той моментально пропала охота ему гадать, подхватил на руки какого-то карапуза, уткнувшегося с разбегу в его живот, и легонько подбросил вверх, потом протиснулся сквозь толпу юнцов в широких штанах и уперся взглядом в мужика, сидевшего на ступенях «стамески» и читавшего «Спорт-Экспресс».

То, что спортивные новости мужика мало интересуют, Игорь понял сразу. Этот небрежный взгляд, этот неприметный имидж не спутаешь ни с чем. Парень выбирал подходящий объект.

А выбирать, надо заметить, было из кого. На опытный взгляд Пирогова, объектов для особых дел профессионала на площади находилось предостаточно. Понимал это и парень, а поэтому выбирал не торопясь, с чувством, с толком, с расстановкой, возможно даже, слегка расслабившись от теплого солнца и стопроцентной перспективы.

Игорь сел неподалеку, порылся в барсетке, достал записную книжку и начал изучать ее, погрузив в страницы свой знаменитый гоголевский нос. Пару раз он доставал мобильник и делал вид, что никак не может до кого-то дозвониться. Через некоторое время он понял, что его никто уже не видит, в том числе и парень с газетой. Окружающие привыкли к Пирогову, и он для них как бы исчез.

Но его собственные чувства обострились до предела. Он видел все. И потому заметил, как на мгновение блеснули глаза парня, когда тот, наконец, выбрал. И послал незаметный сигнал своему напарнику, которого тоже успел засечь сыщик.

Теперь оставалось решить: дать ребятам сделать свое дело и насесть на них потом, либо… Игорь остановился на втором варианте и неожиданно почувствовал кураж, которого давно уже не испытывал.

Он опередил любителя спортивной прессы на полминуты. Момент был выбран удачно – будущая жертва, провинциально, но добротно одетый мужичок откупоривал очередную бутылку пива, что-то энергично доказывая при этом седому дядьке в больших роговых очках. Пиво они закусывали воблой. И когда собутыльники сосредоточили на закуске все свое внимание, Игорь неспешно прошел мимо них, подхватив по пути стоявший чуть в стороне черный чемоданчик, и направился в сторону гостиницы «Октябрьская». Спиной он чувствовал, что никто ничего не заметил, кроме, конечно, ребяток, которые нацеливались на ту же добычу. Боковым зрением он заметил Томашевича и его вопросительный взгляд: не нужна ли помощь? Игорь отрицательно качнул головой и, ускорив шаги, пошел вдоль гостиницы к скверу детской больницы. Там он сел на скамейку и приготовился ждать.

Ожидание было недолгим. Ребятки заметили его сразу, даже сквозь густые заросли кустов, растущих вдоль ограды сквера. С глазами у них было все в порядке. И с чувством справедливости тоже. Они вошли в сквер, озираясь по сторонам, словно что-то искали.

Потом заметили Пирогова, заулыбались и направились к нему.

– Вы не скажете, – вежливо поинтересовался любитель спортивных новостей, – где в больнице третье отделение?

– Сроду здесь такого не было, – грубо ответил сыщик. – Их всего два. Вы, мальчики, что-то перепутали.

– Ах ты… – начал второй, но первый его перебил:

– Ну как же? Как же? – плачущим голосом произнес он. – Нам в справочной сказали. Именно в третьем мой пацан лежит. Вот… – он полез за пазуху, словно за какой-то бумажкой, при этом оба придвинулись к сыщику.

«Давайте, ребята, давайте уже, – мысленно подбодрил их Пирогов. – Давно я с такими как вы косточки не разминал. Лишь бы доктора и пациенты нам не помешали. Впрочем, больница, кажется, на ремонте…»

Он ссутулился и изобразил на лице то выражение, которое вводило не знавших его людей в заблуждение. Оно создавало о нем впечатление, как о человеке недалеком, робком и абсолютно не способном на решительные действия. На его актерство парни повелись. Они уже не сомневались в успехе, тем более что весовая категория одного из них явно превышала пироговскую. Они уселись на скамейку по обе стороны от Игоря.

– Хорошая погода, – сказал первый.

– Ты что же это, щелкунчик, людям дорогу перебегаешь? – спросил второй. – Вроде взрослый уже мальчик. Нехорошо.

– Откуда ты взялся, шустрик? – поинтересовался первый.

– Да вы чего? – Пирогов округлил глаза. – Вам чего надо? Третьего отделения в этой больнице нет. Честное слово, век воли не видать.

– Фраер, а туда же! – презрительно сплюнул второй. – Колян, может, тут его и замочим?

– И прямиком в третье отделение! – захохотал Колян. – Ты, шустрик, чужую поляну по дурости топчешь? Или по наглянке?

– Чего? – Игорь захлопал ресницами.

– Чемодан отдай, вот чего, – оборвал его второй. – Фраер вонючий…

– А-а-а… – закивал головой Пирогов. – Чемоданчик мой вам понадобился. Так бы и сказали. Берите. Там кроме смены белья и бритвы ничего нету. Пожалуйста, берите… – С этими словами он швырнул чемодан на колени Коляна, одновременно развернулся всем корпусом, привстал и ребром ладони достал его товарища. Через секунду Игорь надавил на болевую точку в районе ключицы Коляна, который все еще сжимал в руках добычу, не понимая, что происходит. А еще через три секунды частный сыщик выхватил из кармана наручники. Защелкнув одно из колец на запястье Коляна и пропустив цепочку через перекладину скамейки, он быстро окольцевал и второго неудачника. Теперь, если надумают вырваться, придется бежать вместе со скамейкой. А скамейка добротная, шестидесятых годов. Основа у нее чугунная.

Покончив с делом, Игорь прошелся вдоль скамейки, проверяя: не видит ли кто, как они тут втроем развлекаются? Но кому интересен сквер больницы, когда в двухстах метрах террористов ловят?..

Парни уже приходили в себя, и он присел перед ними на корточки, внимательно оглядывая обоих. Первым очнулся читатель «Спорт-Экспресса», посмотрел на сыщика безумным взором, дернулся, почувствовав кольцо наручников, и спросил:

– Ты кто?

– Совесть твоя, – грустно ответил Игорь. – Пришла воззвать тебя к ответу.

– А чего я сделал? – спросил парень.

– Чемодан у меня хотел отнять. А я этого не люблю.

– На фиг мне твой чемодан, – парень заставил себя усмехнуться. – С таким только в баню ходить…

Тут очнулся его напарник. Тот тоже немного подергался и попытался пнуть Пирогова ногой. Игорь без труда увернулся.

Потом оба подергались еще, поняли, что усилия тщетны, и расслабились.

– Вот и хорошо, – похвалил их Пирогов. – В общем так, мальчики. Есть несколько вариантов. Вариант первый. Я сейчас звоню в транспортную милицию, оттуда приезжают и вас забирают, благо недалеко. Со свидетелями проблем не будет, обещаю. Потерпевший, естественно, напишет заявление по всей форме. Вариант второй. Я звоню в городское управление внутренних дел и представляю вас как опасных рецидивистов. Там ребята серьезные, по мелочи не работают, навесят вам все, что можно, по вашему профилю. Ну а поскольку они вас искали так, что каблуки стоптали, при задержании тоже церемониться не будут. А я добавлю. За оскорбление. Какой же я фраер?..

– Ты кто? – снова спросил Колян.

– Джентльмен без пальто. Надо спрашивать не «кто», а «где». Как в рекламе мобильных телефонов.

– Колян, ты что, не видишь, что у него капитанские звезды на лбу нарисованы? – сказал второй парень. – Радуется, тварь. В кои-то веки пруха обломилась. Пошел ты, мусор, знаешь куда!..

– Это ваше окончательное решение? – усмехнулся Пирогов. – Тогда я пошел. Вот только пару звонков сделаю. И чемоданчик, уж извините, тут оставлю. Вот еще думаю: может, потерпевшего с компанией сюда пригласить? Как вы думаете, он на вас очень обиделся?