Текст книги "Научи меня любить"
Автор книги: Юлия Снегова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 29 страниц)
2
Олега выписали из больницы, и он теперь часто встречал Лизу после занятий. Худой, невысокого роста, хорошо одетый для их захолустья – в темно-коричневую кожаную куртку и черные джинсы фирмы «Levis». Несмотря на постоянную даниловскую грязь, его добротные ботинки всегда были до блеска начищены.
Лиза рядом с ним себя чувствовала неловко. Ей казалось, что на его фоне она выглядит настоящей замухрышкой. Ее стипендии только-только хватало на то, чтобы не ходить вечно голодной. Лиза попробовала сначала откладывать хоть немного денег на одежду. Но скоро поняла, что от голода у нее кружится голова и она совсем ничего не соображает на занятиях. Так она и продолжала ходить в своих подростковых платьицах и старой Наташкиной куртке.
Единственное, что она теперь смело могла себе позволить, так это недорогую косметику. И вот ее светлые глаза ярко заблестели в обрамлении густых черных ресниц. Впрочем, Лизин скромный макияж никто не замечал. Ее однокурсницы красились одна ярче другой. Особенно злоупотребляли косметикой девчонки из небогатых семей – те, которые не могли позволить себе хорошо и дорого одеваться.
Одна из них, Валя, с параллельного потока, как-то на перемене отозвала Лизу в сторонку.
– Посмотри-ка, что у меня для тебя есть, – с таинственным видом она протянула Лизе яркую тяжелую коробку.
– Что это? – не поняла Лиза.
– А ты открой. Открывай, не бойся!
Осторожно, чтобы что-нибудь не сломать, Лиза извлекла из яркого картона блестящий и сладко пахнущий пластиковый сундучок. В нем было несколько выдвижных ящичков, и в каждом – у Лизы от восторга дух перехватило – набор вкусной на вид губной помады, искрящиеся румяна и, самое чудесное, тени для век в форме бабочки, распахнувшей разноцветные крылья. Лиза замерла. Она вдруг почувствовала себя маленькой девочкой, которой досталось бесценное сокровище. На землю ее вернул голос Вали.
– Что, нравится? – спросила она. – Бери, недорого, – и Валя назвала сумму, равную половине их стипендии. – Не волнуйся можешь отдавать по частям.
– Да нет, спасибо, – тихо сказала Лиза. – У меня таких денег нет.
Но отказалась она не из-за денег. Лиза просто не смогла бы нарушить красоту этого дивного ящичка, размазать крылья у бабочки, рассыпать румяна, запачкать сияние зеркальца. Ее совсем не волновало, что волшебный сундучок был всего лишь набором дешевой тайваньской косметики.
Лиза продолжала оставаться почти незаметной на фоне своих ярких и шумных однокурсниц. Может быть, именно это и нравилось в ней Олегу.
Иногда они шли гулять в парк или вдоль реки. Олег деликатно подавал ей руку, когда надо было перебраться по шатким доскам через лужи. Довольно маленькие для мужчины ладони Олега были всегда холодными. Первый раз, протянув ему руку, Лиза очень смутилась и потом долго не могла привыкнуть к такой предупредительности.
Олег был неизменно вежлив с ней. За все время их прогулок он ни разу не позволил себе ни одного грубого жеста или намека. Он не очень нравился Лизе. Слишком уж обычным и бесцветным казалось его лицо. Наверно, и Олег чувствовал это. Неожиданно он начал отпускать усы. Усы получились густые и черные. У Олега появилась раздражающая Лизу привычка их постоянно теребить.
Но все же он был так внимателен к Лизе. Ведь у нее не было близких подруг, другие мужчины выглядели слишком грубыми и неотесанными. А Олег приносил ей свежие столичные журналы, вечерами водил в кино, а потом всегда провожал в общежитие.
Как-то они смотрели французский фильм про странную семейную пару. Муж, мрачный и небритый тип, всегда появлялся в кадре со стаканом виски или коньяка. Жена, нервная шатенка, устраивала ему скандалы, а в минуты полного отчаяния играла на кларнете. Потом она нашла себе двух любовников – скульптора в джинсах и свитере и преуспевающего бизнесмена. Женщина разрывалась между тремя мужчинами до тех пор, пока муж не избил ее скульптора, бизнесмен же благополучно скрылся на такси. Фильм заканчивался под плачущую музыку кларнета.
Они вышли на улицу. Лиза дрожала от холода, ей было отчего-то грустно. Подняв воротник, она быстро шла рядом с Олегом. Недавно он приучил Лизу ходить с ним под руку, но она соглашалась на это, только когда никто их не видел.
– Все-таки гад этот муж! – вдруг сказала Лиза, дрожа от холода. – Ведь сам от пьянства ничего не соображает. Жену довел до того, что она сразу двух мужчин себе завела.
– Нет, это она во всем виновата! – неожиданно резко перебил ее Олег. – Ничего себе! Сразу с двумя. Ты говоришь, муж довел? Да что бы муж ни делал, жена должна оставаться женой! Он еще слишком долго терпел ее штучки. Я бы, да я ее… Я бы просто убивал таких!
– Перестань! – закричала Лиза и вырвала руку. – Пожалуйста, перестань! Да как ты можешь…
Лизе стало не по себе от его тона и безжалостных слов. А еще ее испугала неприкрытая злость, с которой он это говорил.
– Ладно, прости меня! – Олег глубоко вздохнул, и его голос стал как всегда мягким и спокойным. – Наверное, я должен тебе кое-что рассказать. Я же учился на журфаке в Ленинградском университете. И там у нас была одна девушка… В общем, она очень много для меня значила, и мне казалось, что и я тоже ей небезразличен. Она была такая, знаешь, типично городская девушка. Очень много о себе думала. Считала себя умнее других, всех высмеивала, одевалась по последней моде. Она могла себе это позволить, ведь папаша ее был главным редактором одной из крупных газет.
Короче, я был тогда ужасным лопухом. Никогда до этого с такими девушками не общался. И когда она первая со мной заговаривала или садилась рядом на лекциях, я просто млел от счастья. Думал, что нравлюсь ей по-настоящему. А на самом деле я, наверное, был для нее чем-то вроде музейного экспоната, такой, знаешь, деревенский увалень. На экзотику ее потянуло.
Олег на мгновение замолчал, и Лиза в мутном свете фонарей увидела, как лицо его передернуло судорогой.
– Начали мы с ней вечерами по городу шляться, а у нее такая привычка – все по барам, да по кафе сидеть, – продолжал Олег. – У нее же все знакомые денежные были, а я разве мог себе все это позволить, я на стипендию жил. Ну а Яна, так ее звали, все равно меня в бары тащит. «Ничего, – говорит, – я сама за тебя заплачу, у меня есть деньги». И платила, а я себя чувствовал полным идиотом. Даже думал институт бросить, работать пойти. Жениться на ней хотел, вот дурак! А однажды она меня вечером к себе домой затащила. «Родители, – говорит, – на даче, оставайся у меня». Вино там всякое было, музыка, свечи горят. Ну а дальше, в общем, сама понимаешь. Я такой, блин, счастливый утром от нее уходил. Думал: вот нашел женщину своей мечты. А после этой ночи ее как подменили. На меня и не смотрит, а если смотрит, то так злобно усмехается. Я пробовал с ней поговорить. Спрашивал, почему она ко мне вдруг так переменилась, что я плохого сделал? А она мне отвечает свысока, как будто умнее всех: «Я, мол, сторонница свободной любви, и если женщина подарила тебе одну ночь, ты должен за это быть благодарен и не хотеть чего-то большего».
Вот и все. С тех пор я таких женщин, умниц современных, на дух не переношу – закончил свой рассказ Олег. – Вот и эта француженка такая же. Теперь ты понимаешь, почему я так разозлился? Ненавижу я всех этих модных, с претензиями!
– Но при чем же тут мода? – пыталась робко возразить ему Лиза.
– Да притом! – начал опять Олег, но быстро оборвал себя. – Ладно, не будем спорить, я просто хотел, чтобы ты поняла меня. Наверное, я зря рассказал тебе эту историю.
– Нет, не зря. – Лиза остановилась и неуверенно первая взяла его за руку. Теперь ей снова, как тогда в больнице, стало жалко его. – Не переживай так, все уже прошло.
– Да, конечно, зря я так разошелся. Я даже думаю: мне повезло, что она послала меня куда подальше, иначе я бы с ней натерпелся, – он не выпускал ее руку из своей холодной ладони. – Послушай, Лиза, можно, я тебя поцелую? – вдруг спросил он.
Лиза вздрогнула. Они уже почти пришли к общежитию, и первой мыслью ее было вырвать руку и убежать. Олег что-то почувствовал и крепче сжал ее пальцы.
– Лиза, не бойся, ничего плохого я тебе не сделаю. Мне даже нравится, что ты такая скромная. Ну хорошо, давай так. Не я тебя поцелую, а ты меня. А я просто буду стоять. А потом ты пойдешь домой. Пожалуйста, я ведь так редко тебя прошу о чем-то. Не огорчай меня.
«Ну, конечно, я должна его поцеловать, а то он обидится», – мелькнуло у Лизы в голове, и она, преодолевая сковавшую ее неловкость, приподнялась на цыпочках и коснулась губами его щеки.
Олег не изменил своему обещанию. Он действительно не сдвинулся с места. Только сказал: «Спасибо», – и Лиза, не глядя на него, быстро убежала к себе в комнату.
Она долго не могла согреться. Ее соседка, как всегда, спала. А Лиза, сжимая ладонями чашку с очень горячим чаем, опускала лицо в душистый пар и растерянно думала:
«Так что же, это и есть мой первый поцелуй? Или еще нет: наверно, первый поцелуй – это когда двое целуются в губы. О Господи, какая же я глупая! Но все равно, я все это не так себе представляла. Как-то романтичнее, что ли. А ведь раз я его поцеловала, значит, он мой молодой человек, а я его девушка и мы влюблены друг в друга. Но я не чувствую в себе ничего похожего на влюбленность. Неужели так только в книжках бывает?»
3
После этого случая Олег пропал больше чем на неделю. На вопросы девчонок, куда подевался ее кавалер, Лиза лишь пожимала плечами. Она сама ничего не понимала.
«Наверное, обиделся на меня, – решила она, – может быть, я была с ним слишком холодна? Может, он хотел, чтобы я в губы его поцеловала?»
Лиза немного погрустила о нем, все же он был первым ее кавалером. А потом она решила, что все, что ни делается, – к лучшему. Она слишком неловко чувствовала себя в его обществе, и без него ей стало как-то спокойнее.
И тут Олег появился. Да не как обычно, скромно поджидая ее у выхода из училища. Он поднялся прямо к ней в комнату, чего раньше не делал никогда. В руках он торжественно держал огромный букет белых хризантем. Его приход сопровождался гулом голосов взбудораженных девчонок. Еще бы! Мужчина с букетом в их дыре – слишком редкий гость, чтобы его визит остался незамеченным.
А Лиза испугалась. Когда она увидела Олега, у нее неприятно засосало под ложечкой, и она пожалела, что ее соседка где-то бродит.
Олег сиял не меньше, чем его ботинки. Усы Олега воинственно топорщились. С торжествующим видом, не говоря ни слова, он зашел в комнату и прикрыл за собой дверь. Лиза вскочила и принялась суетливо искать, куда бы поставить букет. Это были первые в ее жизни цветы, но сейчас она была так растерянна, что не придала этому значения.
– Ой, спасибо, – бормотала она, – надо бы найти вазу.
– Сядь! – властно остановил ее Олег. – Я пришел, как говорится, просить твоей руки. То есть я делаю тебе предложение. – Лиза сидела с таким потерянным видом, что он принялся объяснять дальше: – Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Я что, тебя напугал?
– Да нет, просто все это так неожиданно…
– Конечно, если бы не мои обстоятельства, я бы ухаживал за тобой подольше, мы бы лучше друг друга узнали… Но мне уже и сейчас ясно, что именно о такой девушке, как ты, я и мечтал. Сейчас я объясню тебе, почему мне приходится спешить.
Ты ведь знаешь, что я был в группе поддержки Василия Ивановича Соколова, нашего депутата. Когда его выбрали, он занялся своими делами, и я уже начал думать, что он забыл обо мне, что я ему больше не нужен. Но я ошибался. Неделю назад Василий Иванович позвонил мне и предложил стать его доверенным лицом, – тут Олег засиял еще больше, – и поехать с ним в Москву. Представляешь, какая удача! В Москву!
«Прямо как «Три сестры» Чехова», – вспомнила Лиза пьесу, которую недавно видела по телевизору.
– И я хочу, чтобы ты поехала со мной. Нам дадут квартиру, зарплата у меня будет хорошая. Так что мы устроимся там нормально. Ехать надо уже очень скоро, поэтому мы должны пожениться. Если ты, конечно, согласна? – спохватившись, добавил Олег.
По нему было видно, что он ни капли не сомневался в том, что Лиза согласна.
Лиза не знала, что и сказать. Она тянула с ответом. Мысли ее путались.
– А как же училище? – спросила она, чтобы сказать хоть что-то.
– Да ну, тоже мне проблема! Неужели в Москве нет училищ? Да и вообще, зачем тебе быть медсестрой. Я думаю, моя жена может рассчитывать на что-нибудь получше. Приедем в Москву, там разберемся, чем тебе заняться. Может быть, у меня будет так много работы, что потребуется твоя помощь. Ну как, ты согласна?
Лиза не знала. Она чувствовала, что здесь что-то не так. Помимо того, что она не понимала своего отношения к Олегу, не испытывала никакой радости от услышанного, еще чего-то не хватало в его словах. И вдруг она поняла.
– Послушай, – спросила она неуверенно, – значит, ты меня любишь? – И жалобно взглянула на Олега.
– Ну, конечно. Извини, что забыл сказать. Я думал, это и так понятно. Ну, я пойду, у меня сегодня еще очень много дел. Знаешь, надо все подготовить к отъезду. Ты подумай, а я к тебе зайду дня через три. Надеюсь, ты уже все решишь к этому времени. – Олег чмокнул Лизу в щеку и вышел с видом человека, хорошо выполнившего свое дело.
Лиза осталась сидеть на кровати, рассеянно теребя в руках букет. Она опомнилась, только когда увидела, что почти дочиста оборвала лепестки у одной хризантемы. Голый стебель беспомощно висел у нее в руках, а пол и кровать были усыпаны нежными хлопьями, чем-то напоминающими снег.
Лиза не знала, что ей делать. Она думала о себе, как о совершенно посторонней девушке, чье положение в мире неожиданно и резко изменилось. Теперь у нее был букет цветов, завидный жених, таинственная квартира в далекой Москве. Короче, перед ней открывались блестящие перспективы, возможность в корне изменить всю жизнь. Но почему же все это совершенно ее не радовало?
«Что же мне делать? Отказываться глупо, и потом он, наверно, обидится. А согласиться? Но разве это так бывает? Я представляла себе это совсем иначе. А все произошло так буднично, он даже в любви признаться мне забыл. А я, кажется, и вовсе его не люблю. А может быть, я вообще не в состоянии влюбиться или это произойдет потом. О Господи, что же мне делать?»
Дверь тихонько приоткрылась, и показались две любопытные девичьи головки. Две пары круглых глаз испуганно и восхищенно таращились на нее.
– Лизка, он что – тебе предложение сделал, да? Ну чего ты молчишь, сидишь, как дура, тебе же радоваться надо! Он же в Москву едет, весь город об этом говорит.
Лиза, как ни теребили ее девчонки, продолжала молчать, пока те, махнув на нее рукой, не умчались, чтобы обсудить эту потрясающую новость со всем общежитием.
А Лиза решила пойти посоветоваться с Наташкой. Та недавно вернулась из Вологды, куда ездила с матерью делать аборт. После этого случая Наташа похудела, стала какая-то потухшая, молчаливая, но, как ни странно, она даже похорошела. Лиза иногда заходила ее проведать, наконец-то они с сестрой могли нормально разговаривать. Наташа оставила свой заносчивый тон, а Лиза перестала ее побаиваться.
– Ты что? Конечно, соглашайся! – воскликнула Наташка, когда Лиза рассказала ей о визите Олега. – С ума, что ли, сошла, упускать такую возможность! Да ради того, чтобы из этой дыры вырваться, я бы на все была согласна. И потом, он нормальный мужик, деньги у него есть и работа приличная, не слесарь какой-нибудь. Он не пьет, даже не курит, кажется. Чего же ты ждешь? Прекрасного принца? Так всю жизнь до пенсии прождать можно. Короче, не дури, соглашайся! Хоть одна ты нормальной жизнью поживешь, не то что мы все тут.
– Ну а как же любовь?
– Какая любовь? Очнись! Мою любовь, например, в Вологде без наркоза вырезали. Больше мне такой не надо. О любви будешь книжки читать и кино смотреть. Мама, мама, иди скорей сюда! – закричала вдруг Наташа, не обращая внимания на протесты Лизы. – Наша Лизка-то такого жениха себе нашла!
Дальше все закрутилось, как в стремительном водовороте. Лиза чувствовала себя не живым человеком с желаниями, страхами и надеждами, а бессловесным предметом, который влечет куда-то неведомая сила – и противостоять ей совершенно невозможно.
За Лизу что-то делали, решали, даже разговаривали за нее. Пришла она в себя только в начале декабря на собственной свадьбе. Она будто очнулась от тяжкого сна в большой и душной комнате теткиной квартиры. На Лизе было тяжелое, чужое белое платье из твердой ткани. Оно так сильно жало под мышками, что трудно было поднимать бокал. Волосы ей завили, накинули на них прозрачную фату, украшенную неживыми белыми цветами. На безымянном пальце правой руки тесно сидело тонкое золотое кольцо.
Точно такое же кольцо блестело на пальце Олега. Довольный, он сидел рядом с Лизой в темном костюме и белой накрахмаленной рубашке.
За столом ели и пили какие-то люди. Некоторых Лиза знала, некоторых нет. От невообразимого гула, запахов еды и табачного дыма, от выпитого не очень хорошего шампанского у Лизы разболелась голова. Она не сразу поняла, что ей надо делать, когда беспорядочный шум голосов превратился в согласный хор:
– Горько, горько! Молодые, подсластите!
Олег вскочил, как будто давно ждал этих выкриков. Он поднял со стула Лизу, и его лицо оказалось напротив ее глаз. Лиза успела заметить, что на щеках Олега синеют точки пробивающейся щетины. Его губы прижались к ее губам. Они показались ей почти такими же холодными, как его ладони. А она своих губ так и не разжала и краем испуганных глаз увидела, что он недоволен.
Этой же ночью поезд должен был увезти их в Москву. Вещи уложили заранее. Лиза лишь торопливо собирала то, что тетка, неожиданно расчувствовавшись, надавала им на дорогу.
«Зачем мне эти банки? – думала Лиза, заворачивая в газету домашние консервы. – Разве что на память. Ох, хоть бы в купе мы были не одни, – неожиданно для себя самой подумала она, – тогда это произойдет не сегодня».
Лизе повезло. По крайней мере на ближайшие сутки. С ними в купе ехали две говорливые тетки. Наверное, на двухместное купе в спальном вагоне Олег пожалел денег.
Он быстро заснул на верхней полке. А Лиза еще долго сидела, вслушиваясь в стук колес. Ей было нестерпимо грустно покидать городок, который был не слишком добр к ней и откуда она уже давно хотела сбежать. Ее мысли путались, беспорядочно перескакивая с одного на другое.
«Ну вот, я теперь замужем. Была Меньшикова, а стала Серова. А что от этого изменилось? Я думала, что замужние женщины чувствуют себя как-то иначе. Наверное, это произойдет, когда я лягу с ним в постель и стану настоящей женщиной. Интересно, а как это? Судя по книгам, довольно приятно. Но я что-то не пойму, хочется ли мне, чтобы он меня трогал, гладил, целовал и все такое? Мне просто страшно.
Родственники мои неожиданно расщедрились. Надарили мне кучу денег. Приеду в Москву, накуплю себе нарядов. Надо же, теперь у меня будет квартира, свой дом. Буду гулять по городу, ходить в музеи. Нет, все-таки здорово, что я вырвалась из этого Данилова!»
4
Пронизывающий ветер на Ярославском вокзале гонял по перрону обрывки бумажек. Они долго ехали в метро. Лиза испуганно цеплялась за руку Олега. Ее пугал шум поездов, эскалаторы, толчея. Она чувствовала себя безнадежно глупой провинциалкой. Лизе казалось, что все эти ярко и красиво одетые люди смотрят на нее, смеются и думают: «Ну и дура деревенская!»
– Вот это наша станция! – Олег вышел из поезда, и Лиза прочитала на мраморной стене: «Беляево». – Хорошо, что на автобусе ехать не надо, квартира в пяти минутах ходьбы от метро. Это Василия Ивановича надо благодарить, он нам все устроил.
Лиза вошла в квартиру и сразу повеселела. У нее никогда не было своего дома, а тут – целая однокомнатная квартира, и даже не на самой окраине Москвы, как объяснил ей Олег. Лиза восхищенно оглядывала комнату, кухню, открывала дверцы шкафов. Конечно, все здесь было какое-то холодное и казенное, жилищу не хватало домашнего уюта.
«Но ничего, я все здесь устрою, как надо, – думала Лиза, все более и более увлекаясь, – на стол постелю скатерть, на стены можно повесить какие-нибудь картинки – я видела в журнале, да еще цветы поставить обязательно!»
– Ну, как тебе? – прервал ее мысли Олег.
– Здорово! – Лиза повернулась к нему и радостно улыбнулась, так что глаза ее заблестели, как два теплых кристалла.
– Иди сюда! – проговорил Олег неожиданно изменившимся голосом. – Иди ко мне.
Он быстро шагнул к Лизе и обнял ее. От неожиданности она инстинктивно закрылась от него руками.
– Ну что ты, дурочка, боишься, да? Ведь ты же теперь моя жена и должна меня слушаться. Я так ждал этого момента, – Олег говорил с ней тоном, каким обычно обращаются к маленьким девочкам, а сам старательно разжимал ее руки. – Я же знаю, ты у нас скромница, ни с кем не целовалась. Это-то мне в тебе и нравится – то что я у тебя буду первым. И всему тебя научу: и целоваться, и остальному. Ты только не бойся и слушайся меня, хорошо?
Олег легко дотрагивался губами до ее волос. Лиза стояла в каком-то странном оцепенении. Она чувствовала щекой грубый ворс его костюма. Ее ноздри щекотал легкий запах шерсти, мужского пота и одеколона, которым пользовался Олег. Все происходящее казалось ей совершенно нелепым. В пустой квартире, не успев распаковать вещи…
– А может быть, подождем до ночи? – неуверенно спросила она. – Днем как-то глупо.
– Да ну! Какая разница? Днем или ночью, главное – этот день наш. А ночь мы сейчас устроим.
Олег выпустил Лизу, подскочил к окну и быстро задернул шторы. Лиза вздрогнула от треска, с которым крючки штор проехались по карнизу. Она поняла, что ей уже никуда не деться от того, что неизбежно должно произойти с ней. Олег начал торопливо расстегивать пиджак.
– Подожди-ка! Так не годится, – неожиданно остановился он, – мы же цивилизованные люди. Надо принять душ. Ты иди первая, а я пока постель постелю. Иди, иди скорее, а потом я, – торопил ее Олег.
Лиза послушно достала из своего чемодана полотенце, мыло, шампунь.
«Интересно, а что я должна надеть? – думала она. – Ночную рубашку днем – как-то глупо, халата у меня нет».
Лиза вспомнила, как ходила по дому героиня какого-то иностранного фильма, и остановила свой выбор на длинной голубой футболке. Лиза знала, что голубой цвет очень идет к ее волосам.
Она тщательно вымылась в душе, потом долго вытиралась полотенцем и расчесывала волосы. В ванной висело большое зеркало, и Лиза, встав на табуретку, внимательно осмотрела себя с ног до головы. Она первый раз разглядывала себя в зеркале голую, совсем без ничего.
«А я ничем не хуже любой иностранной красотки из журналов! – неожиданно решила Лиза. – И талия у меня тонкая, и ноги длинные, вот только грудь маленькая. Но может, еще вырастет? Да нет, наверное, это уже невозможно».
– Почему ты так долго? Выходи! – вдруг закричал Олег. – Я уже все постелил.
Лиза натянула трусики и майку и босиком вышла из ванной.
– О, да ты настоящая красавица! – восхищенно присвистнул Олег. Он как был, так и остался в костюме с расстегнутым пиджаком. – Мне прямо не терпится! Ложись, а я мигом.
Он скрылся в ванной, а Лиза села на край разобранной двуспальной кровати. Она никак не могла заставить себя лечь. Ее била крупная дрожь. С ужасом Лиза почувствовала, что у нее стучат зубы.
«Я надеялась, что все это произойдет при свечах под нежную музыку, а не так – днем и при свете. О Господи, я же ничего не чувствую, кроме страха!» – думала Лиза.
Она сидела, низко опустив голову и зажав ладони между коленями.
В такой позе и застал ее Олег. Он вышел из ванной, вытирая голову полотенцем. На нем ничего не было, кроме ситцевых трусов в крупный синий горох.
– Лиза, солнышко, а почему ты не легла?
– Не знаю. Мне надо раздеться? – спросила она и отметила про себя, как глупо это прозвучало.
– Нет, я сам.
Лиза послушно встала и зажмурила глаза. Она подняла руки, когда Олег стягивал с нее майку, а трусики сняла сама. Почему-то это вызвало во всех подробностях воспоминание о том, как ее маленькой девочкой водили к врачу. Там было также страшно, ногам также холодно от голого линолеума. Лиза ощутила прикосновение влажных рук, и по ее телу прошла легкая судорога. Кажется, Олег ничего не заметил.
– Ложись, только не накрывайся, я хочу как следует на тебя посмотреть.
Не открывая глаз, Лиза легла. Она лежала на спине, как туго натянутая струна – ноги плотно сведены, руки вытянуты вдоль тела.
– Ох, какая же ты! – как-то сдавленно, сквозь зубы, проговорил Олег. – Неужели ты наконец моя? Я еле дождался! – Он еще что-то продолжал бормотать, но уже совсем неразборчиво.
Лиза почувствовала, что он коленями забрался на кровать и склонился над ней. Потом что-то мягкое ткнулось ей в шею, и Лиза поняла, что он целует ее. Его губы скользнули по ее ключицам, опустились ниже, задержались на маленькой груди со сморщенными от страха и холода сосками.
«Почему он не целует меня в губы, почему – сразу в грудь?» – мелькнуло у Лизы в голове.
Олег осторожно взял в рот ее сосок. Он трогал его теплым языком, обнимал губами, и Лиза неожиданно почти расслабилась. А потом ее опять охватило напряжение, но уже совсем другого рода. Она почувствовала где-то внутри себя сладкую, тянущую боль, ее ноги сами собой слегка раздвинулись, словно приглашая его войти внутрь – туда, где хранилась ее самая сокровенная суть.
Олег почувствовал это движение и начал легонько поглаживать рукой ее живот, опуская ладонь все ниже, а сам продолжал целовать то одну, то другую грудь. Невольно у Лизы вырвался стон, и Олег застонал в ответ.
«Ох, хоть бы это никогда не кончалось, хоть бы он и дальше меня целовал!» – почти теряя сознание, подумала Лиза.
– Открой глаза, посмотри на меня! – хрипло и повелительно проговорил Олег, отрываясь от нее.
С трудом Лиза приподняла веки. Сначала она видела лишь белесый туман, а потом начала различать очень близко над собой мужское лицо. Ей хорошо были видны полуоткрытые губы, торчащие жесткие усы, черные точки на крыльях носа и капли пота на лбу.
Лиза увидела его грудь с редкими черными волосками, напряженные мышцы рук, живот. А там, ниже, было что-то очень страшное, и оно гипнотически приковало ее взгляд. Из темной курчавой шерсти торчало нечто огромное, красно-фиолетовое, с набухшей веной. Неужели это войдет в нее? Оно же ее убьет!
– Ну как, нравится? – услышала Лиза голос Олега. – Это моя волшебная палочка!
Олег не мог больше тратить время на поцелуи, ему стало уже невмоготу. Он часто и хрипло задышал, и это огромное и горячее уперлось Лизе в живот. Пальцы Олега лихорадочно зашарили у нее между ногами. Они больно путались в волосах, забирались все глубже. Лиза опять сжалась, свела колени, пытаясь вытолкнуть из себя то чужеродное, чем представлялся ей теперь Олег. Но он не обращал на ее сопротивление никакого внимания. Лиза услышала, как заскрипели его стиснутые зубы, и почувствовала, что член, словно огненное дуло оружия, рвется к ней внутрь. Лиза начала отползать в глубь кровати, но Олег одной рукой уперся ей в затылок, а другой – помогал себе протолкнуться все глубже и глубже.
– Не бойся, – бормотал он, – тебе будет больно, так должно быть, потерпи, потом будет хорошо. Будет хорошо…
И тут Лизу прорезала такая нестерпимая боль, что она глухо вскрикнула. Как будто кто-то грубый, безжалостный раздирал ее на части. Лиза отчаянно задергалась, пытаясь вырваться из железных рук Олега, скинуть его с себя, вытолкнуть вон эту гадость, которая делает ей так больно. Но Олег был неумолим. Он зажал ладонью ей рот и продолжал, ритмично двигаясь, забираться в глубь ее лона. Лиза яростно крутила головой, извивалась всем телом. Она никогда не испытывала такого страшного унижения. Все происходящее казалось ей сущим кошмаром.
Олег ничего не замечал. Он дышал все чаще, его кожа покрылась горячим потом и с отвратительным звуком терлась о Лизино тело. Лизе становилось все больнее. Боль, которая с первого мгновения была нестерпимой, нарастала, заполняя собой все ее существо. Вдобавок ко всему Олег намотал себе на ладонь пряди ее волос, и Лиза не могла даже пошевелиться, как будто ее пригвоздили всем телом к позорному столбу.
«Скорей бы все кончилось, скорей бы…», – повторяла она про себя, глядя в черноту закрытыми глазами.
Вдруг ей показалось, что Олегу тоже стало больно. Он громко застонал, почти закричал, по его телу пробежала судорога, что-то горячее и жидкое толчками ворвалось в нее, и Олег откинулся на спину.
Опустошенная, разбитая лежала Лиза, постепенно приходя в себя. Она даже не могла плакать. Она ничего не понимала.
«Неужели это моя первая брачная ночь? И то, что он делал со мной, называется сексом? И к этому ужасу стремятся люди, пишут про это книги, музыку? Какой бред! Да чтобы я по своей воле еще раз?! Никогда в жизни!»
– Ну вот, солнышко, ты и стала женщиной. Моей женщиной! Ох, как я устал! Ты не обидишься, если я немного посплю. Я знаю, тебе было немного больно. Ничего, в следующий раз тебе будет лучше.
