Текст книги "Научи меня любить"
Автор книги: Юлия Снегова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 29 страниц)
4
Оставшись одна, Лиза с наслаждением вытянулась на кровати. У нее было совершенно чудесное настроение. Ветер тихонько колыхал занавеску, в открытое окно проникал пряный запах цветущих растений. Лиза погасила верхний свет и зажгла небольшой ночник, стоящий на столике рядом с кроватью. Лежа в уютном полумраке, она вдруг поняла, что у нее никогда не было своей комнаты. Она всегда делила жилище с его хозяином. А тут у нее появился свой уголок в доме, где ей, кажется, были только рады.
«Итак, – Лиза попыталась собраться с мыслями и понять, что же с ней случилось, и чем она располагает на сегодняшний день, – я сбежала от очередного мужа. Фактически, финал второго замужества полностью повторяет финал первого. Если не считать, конечно, смены декораций. У меня опять нет денег, нет постоянного жилья. Нет у меня и профессии. Что делают героини романов на моем месте? Ищут себе очередного поклонника, который бы решил все их проблемы. Я тоже отчасти стояла на таком пути, но ничего хорошего из этого не вышло. Либо этот путь не для меня, либо мне просто не везло. Дон Рафаэль договорился, что я буду сиделкой у хозяина дома, мне даже будут что-то платить. Но это временно. Профессия – вот что мне необходимо. К счастью, я знаю, кем хочу быть, и паспорт венесуэльский у меня есть. Надо расспросить Аню, сложно ли здесь получить медицинское образование. Короче, – твердо сказала себе Лиза, – больше не распускаться! В жизни любого человека есть масса возможностей, найти выход и решить свои проблемы».
Следующим утром ее никто не будил, и Лиза проснулась очень поздно. Ей снилось что-то очень приятное. Очнувшись с улыбкой на губах, она долго силилась вспомнить, что же так обрадовало ее во сне? Но потом решила, что реальность радует ее теперь не меньше, и вскочила с кровати.
Она спустилась вниз. В гостиной никого не было, в доме стояла светлая утренняя тишина. Лиза прошла на кухню, где ее радостно приветствовала Аня.
– Долго же ты сегодня спала, мы решили тебя не будить. Садись завтракать.
– А ты живешь в этом доме постоянно? – спросила ее Лиза. – Где твои родители?
– У нас дом недалеко от Каракаса. Вообще-то я раньше сюда приезжала, но теперь, когда Петр Николаевич заболел, меня попросили пожить здесь. Но ты не думай, что я собираюсь всю жизнь проработать горничной. Я просто зарабатываю себе деньги на учебу.
– А кем ты хочешь быть?
– Юристом, – твердо ответила девушка, – правда, многие говорят, что это не женская профессия, но я хотела бы стать адвокатом. Чтобы защищать тех, кто попадает в тюрьму по ложному обвинению.
«Кто бы мог подумать, – удивилась Лиза, – что у этой забавной девушки такие серьезные планы».
Лиза допивала кофе, когда на кухне появилась Елена.
– О, наша гостья уже встала! Доброе утро, Лиза. Тебя хочет видеть Петр Николаевич.
Лиза, робея, последовала за Еленой. Они вошли в уже знакомую Лизе комнатку, где дон Рафаэль учил Лизу готовить лекарства, а оттуда Елена пропустила Лизу в спальню хозяина. Первое, что поразило Лизу, – это обилие старинных икон в тяжелых серебряных окладах. Их освещал мерцающий огонек лампадки. Лицом к иконам на узкой кровати лежал старик. Он смотрел на Лизу светлым взглядом глубоко запавших глаз. Девушка сразу поняла, что этот человек тяжело болен. Болезнь наложила отпечаток и на комнату: столик рядом с кроватью был заставлен лекарствами, сквозь задернутые занавески проникал приглушенный свет. Но тем не менее атмосфера здесь не была тягостной. От старого, больного человека, лежащего на кровати, исходила светлая сила. Здесь не витал дух безысходности.
– Здравствуй, Лиза, – произнес Петр Николаевич тихим голосом, – садись. Я рад, что судьба привела тебя в мой дом. Расскажи мне о себе.
– Хорошо, только сначала я приготовлю вам лекарство.
Елена оставила их. Лиза напоила больного отваром трав, которые еще хранили запах горной поляны. Потом она присела на стул около кровати Петра Николаевича. Он внимательно слушал ее, ничему не удивляясь.
С этих пор Лиза несколько раз в день заходила в комнату к Петру Николаевичу, поила его лекарствами, иногда они разговаривали. Но больше всего ей нравилось просто сидеть рядом с пожилым князем. Он относился к тому редкому типу людей, с которыми молчать было так же хорошо, как и беседовать. От него исходили удивительная внутренняя гармония и душевное тепло.
Лиза постепенно втягивалась в атмосферу этого дома. Здесь всегда было тихо и спокойно. Лиза по-настоящему отдыхала душой. Она чувствовала, что ее присутствие никого не тяготит, наоборот, Лизе всячески давали понять, как признательны ей за помощь князю. Постоянно в доме жили сам хозяин и Аня, которая занималась уборкой и выполняла мелкие поручения. Елена и Марья Степановна часто навещали Петра Николаевича. Каждый день приходила кухарка Роза, пожилая венесуэлка. Ей пришлось в совершенстве изучить все тонкости русской кухни. Елена рассказала Лизе, что раньше здесь жила русская кухарка, которая, состарившись, ушла в дом престарелых при русском монастыре. Роза с видом знатока выбирала на рынке продукты, из которых потом готовила русские блюда так, словно она родилась не в доме, крытом пальмовыми листьями, а где-нибудь в заснеженной деревушке в семье потомственных поваров.
С каждым днем Петру Николаевичу становилось лучше. Он уже вставал, а вечерами, когда спадала жара, князь выходил из дома и сидел на лавочке в саду. Был он высок, худощав, с коротко стриженными седыми волосами. На его узком бледном лице выделялись глаза, не утратившие яркой голубизны.
Во дворе было устроено что-то вроде беседки, где Петр Николаевич любил пить чай. Часто он приглашал Лизу составить ему компанию.
– Лиза, позволь мне задать тебе вопрос не очень деликатного свойства, – произнес он однажды.
Лизу всегда удивляла его манера вести беседу. Ее сверстники и даже люди поколения ее родителей так уже не говорили.
– Скажи мне, грамотно ли ты пишешь? – спросил князь.
– Да. У меня была пятерка в школе по русскому. А почему вы спрашиваете? – удивилась Лиза. – Вам надо что-то написать?
– Видишь ли, мы все учились русскому языку кое-как. Я не в ладах с современной орфографией. А те, кто моложе меня, вряд ли способны написать фразу без ошибок. Мы считаем русский родным языком, но большинство из нас выросло на чужбине, а не в России. И я, и мои друзья привыкли иметь дело с документами и книгами на испанском и английском языках. Наша Аня, например, по-русски писать не умеет и читает с трудом.
Я прожил долгую и интересную жизнь. Как сказал старший Рерих, «пора собираться в дорогу». Я знаю, мне отпущено немного, но меня это совсем не пугает, – спокойным, негромким голосом говорил князь. – Меня смущает лишь одно обстоятельство. Было бы бесконечно жаль, если бы история моей семьи бесследно ушла вместе со мной. Уже давно я собираюсь написать мемуары. А теперь, когда Всевышним определен мой срок, нельзя больше откладывать. Я бы хотел просить тебя о помощи. Ты единственная из нас – носитель живого, современного русского языка. У тебя хорошая речь, видно, что ты начитанна. Полагаю, ты вполне способна грамотно записать мои воспоминания.
– Но ведь я совсем необразованный человек, – испугалась ответственности Лиза, – кроме школы, я почти нигде не училась, только год в медучилище, и еще окончила курсы, где учили работать на компьютере.
– Вот как! Но это же великолепно! – обрадовался Петр Николаевич. – Раз ты умеешь работать на компьютере, это сильно упрощает нам дело. Я попрошу своего племянника привезти сюда компьютер. Ты еще не знакома с Колей, он сейчас в Сан-Франциско, на конференции архитекторов-реставраторов. Думаю, со следующей недели мы сможем приступить к работе.
5
Николай появился примерно через неделю. Лиза и Петр Николаевич сидели после завтрака в гостиной, и старик показывал девушке альбом с семейными фотографиями. Он вручил Лизе тяжелую книгу в кожаном переплете с медными, позеленевшими от времени застежками. Лиза переворачивала плотные страницы из пожелтевшего картона и со странным, почти трепетным чувством вглядывалась в лица дам в белых широкополых шляпах, их мужей в цилиндрах или без них, с блестящими волосами, тщательно разделенными ниточкой пробора.
– Взгляни, Лиза, вот это князь Меньшиков – мой дед.
С фотографии на Лизу смотрел пожилой статный господин в белом военном мундире с пышными седыми усами.
– А кстати, вы знаете, Петр Николаевич, – улыбнулась Лиза, – моя девичья фамилия Меньшикова.
– Неужели! Не родственница ли ты наша?
– Вряд ли. Я из простых. У нас в роду нет дворян, одни крестьяне из Вологодской области.
– Может быть, ваша семья получила свою фамилию по названию поместья моих предков. Кажется, в Вологодской губернии у них были деревни. Но сейчас, – вздохнул старик, – этого уже не узнать. Разве только заняться специальным исследованием твоей родословной.
– Мне это ни к чему, – грустно произнесла Лиза, – конечно, хорошо, когда человек знает свои корни. Но я даже своих родителей не знала, а вы говорите о предках.
– Фотографии разглядываете? – раздался молодой веселый голос, в комнату стремительно вошел молодой человек. – Все, как всегда. Как будто я никуда и не уезжал.
– Коля! Здравствуй, милый! – Петр Николаевич поднялся навстречу гостю.
Лиза никогда еще не видела старика таким обрадованным. Она догадалась, что это приехал племянник князя. С появлением молодого человека в тихий дом словно влетела струя свежего утреннего ветра. На вид Николаю было около двадцати пяти лет. Его довольно длинные светлые волосы падали на загорелый лоб. Высокий, худощавый, он хорошо смотрелся в голубых джинсах и безупречно белой, несмотря на долгое путешествие, рубашке. И, хотя молодой человек был блондином, Лиза никогда не подумала бы, что он ее соотечественник. Его лицо с крупным и прямым носом, серо-голубыми миндалевидными глазами, прямой линией рта было скорее характерным лицом английского лорда или французского дворянина с частицей «де» в звучной фамилии.
– Дядя, я только что узнал о вашей болезни. Почему мне не сообщили? Я бы сразу же приехал.
– Ну зачем же было отрывать тебя от важного дела? Болеть – занятие обычное для стариков. Я уже поправляюсь. Кстати, благодаря стараниям вот этой милой девушки. Познакомься, Коля, это – Лиза. Она великий мастер готовить отвары по рецептам народной индейской медицины из горных трав.
– Очень приятно! – Николай говорил с еле уловимым акцентом. Слова он произносил правильно, но как-то чересчур безупречно, как иностранец, долго учивший русский, но никогда не живший в России. – Но почему русская девушка готовит лекарства по рецептам индейской медицины?
– О, это удивительная девушка, и у нее удивительная судьба! Вам следует познакомиться поближе. Как твоя поездка? Лиза, куда же ты? – спросил Петр Николаевич, видя, что девушка поднялась с дивана.
Лиза решила уйти, чтобы не мешать их разговору. К тому же присутствие Николая как-то смущало ее. Слишком скептически он разглядывал ее.
«Он думает, что я авантюристка, – думала Лиза, – решившая втереться в доверие к его дяде в корыстных целях. Собственно говоря, его можно понять. Да и моя «удивительная» история характеризует меня не с лучшей стороны. Этакая жертва обстоятельств. Правильно учил меня дон Рафаэль, что тот, кто не является преследователем, никогда не станет жертвой».
Лиза покинула гостиную, сославшись на то, что ей надо готовить очередную порцию лекарства. Возможность познакомиться с Николаем поближе ей предоставилась после обеда, когда князь отдыхал в своей комнате, а Лиза спустилась в кухню, чтобы поболтать с Аней. Каково же было ее удивление, когда она там застала не только Аню, но и Николая! Оба оживленно беседовали на испанском и не сразу заметили ее. Они говорили так быстро, что Лиза понимала лишь обрывки фраз. Николай рассказывал Ане что-то смешное о своей поездке в Сан-Франциско.
– Ой, Лиза, – Аня так увлеклась беседой, что не сразу заметила ее, – присоединяйся к нам!
– А я и не знала, что вы между собой говорите по-испански.
– Что делать? – широко улыбнулся Николай. – Ведь мы выросли здесь, учились в местных школах. У нас даже в семьях по-русски уже почти не говорят. Это только дядя и его ровесники сохранили верность языку. А нам легче говорить на испанском.
– Я знаю испанский, конечно, не так хорошо как вы, но все же поддержать беседу могу.
– Что вы, – возразил Николай, – это же редкая возможность для нас говорить с кем-то, для кого русский – родной язык! Садитесь, выпейте с нами чаю.
Лиза присела за стол напротив молодого человека. Он смотрел на нее смеющимися глазами. Что-то в его взгляде неуловимо раздражало ее. Как будто он пытался разоблачить Лизу в мошенничестве.
«Ну, вот мне встретился очередной преуспевающий молодой человек, – думала Лиза, помешивая чай, – наверно, мне не стоит придавать значения ни этой встрече, ни его насмешливому взгляду. А хотя…»
– Петр Николаевич говорил, что вы занимаетесь архитектурой, – сказала Лиза, чтобы хоть как-то поддержать беседу.
– Да, но меня больше интересует реставрация зданий. Я собираюсь восстанавливать особняки, делать, так сказать, современную начинку, сохраняя их старинное лицо.
– Вы собираетесь этим заняться в Каракасе? Я думала, что здесь уже все, что можно, восстановлено.
– На самом деле, нет. В некоторых городах Венесуэлы полно домов с совершенно доисторическими водопроводом и канализацией, с чудовищной планировкой комнат. Они малопригодны для комфортабельной жизни. Но я бы очень хотел заняться этим в России. Там, насколько мне известно, огромное количество зданий, настоящих памятников архитектуры, которые сейчас находятся в ужасном состоянии. Вот если бы их восстановить… Я сейчас разрабатываю этот проект. Но, впрочем, это мои далеко идущие планы. А вы что собираетесь делать? – спросил Лизу Николай с едва заметной иронией в голосе.
В этом вопросе Лиза уловила скрытый подтекст. Ей показалось, что на самом деле Николай хотел спросить ее, долго ли она собирается злоупотреблять гостеприимством их семьи.
– Я собираюсь стать врачом, – ответила Лиза, стараясь своей серьезностью противостоять скептицизму Николая, – вот только не знаю, как это лучше устроить. Наверное, образование здесь очень дорого?
– Ну, в общем, недешево, – ответил Николай, – хотя существуют различные стипендии и скидки. Надо все разузнать поподробнее, – он с интересом взглянул на Лизу.
«Я, кажется, поняла, что меня в нем смущает, – подумала девушка, – его эмоциональная непрозрачность. По выражению его лица нельзя судить, о чем он думает на самом деле».
– Послушайте, Лиза, – задумчиво спросил Николай, – не могли бы вы ответить откровенно на один вопрос?
«Ну вот, начинается, – внутренне сжалась Лиза, – сейчас он начнет допытываться у меня, что я здесь делаю на самом деле». Но вслух она с улыбкой произнесла:
– Конечно.
– Неужели вы действительно верите в секреты народной медицины, во все эти индейские травы. Я был просто поражен, когда узнал, что дядя пригласил знахаря с другого конца страны. Он говорит, что обычные врачи ему уже ничем помочь не могут и что его деды всегда пользовались русскими народными средствами от болезней. А поскольку Россия находится на другом конце света, то он решил пригласить индейца. Вы полагаете, что всем этим средствам можно доверять?
– Безусловно, – ответила Лиза, – у меня была возможность убедиться в том, что это все действует, причем иногда даже эффективнее, чем наши обычные таблетки. А дон Рафаэль – самый необычный человек, которого я когда-либо встречала. Я просто не знаю, как вас убедить. Вы ведь настроены так скептически. – И Лиза подумала, что рассказывать Николаю про духов растений по меньшей мере глупо. – Давайте поговорим о чем-нибудь другом…
– С удовольствием, – Николай не дал ей закончить, – только пойдемте в сад, а лучше давайте съездим куда-нибудь в город. Вы не соскучились еще, сидючи дома?
– Нет, мне совершенно не скучно и ехать никуда не хочется, – ответила Лиза.
Ей не хотелось оставаться наедине с этим самоуверенным скептиком. К тому же она физически чувствовала, как Аня с тревогой смотрит на нее. Меньше всего она хотела огорчать девушку и вызывать приступ ревности. Но неожиданно Аня сама сказала:
– Идите, сейчас такой чудный вечер, а я как раз приберусь на кухне, вы мне здесь только мешаете.
В саду и в самом деле было гораздо лучше, чем в душной кухне. Легкий ветерок разогнал изнуряющую дневную жару. Небо, весь день покрытое низкими, приносящими духоту облаками, расчистилось. Показались яркие звезды и ослепительно белая, почти полная луна. Глядя на ее налитый холодным светом диск, Лиза вспомнила ночь, когда они с Хосе возвращались с деревенской вечеринки. Тогда впервые ее посетили дурные предчувствия. Вот и сейчас, хотя ничего плохого пока не предвиделось, ей стало как-то не по себе. Лиза зябко повела плечами.
– Неужели замерзли? – спросил Николай. – Хотите принесу вам из дома что-нибудь накинуть?
– Нет, спасибо, – ответила Лиза, а сама подумала: «Он неплохой человек, зря я к нему отнеслась так настороженно. Он просто хорошо воспитан и сдержан, как настоящий аристократ. А я таких людей никогда раньше не встречала, вот и не совсем понимаю его».
– Знаете, – начал Николай, когда они сели на скамейку так, чтобы деревья не заслоняли им луну, – дядя мне немного рассказал о вас. Вообще, это что-то поразительное. Напоминает самый настоящий вестерн.
– Да, со стороны все это, должно быть, выглядит как невероятная история. Но не события в ней главное. Просто, если бы мне не пришлось пережить столько необычного, я бы ничему так и не научилась и осталась бы глупой, беспомощной девчонкой.
– А сколько же лет умудренной опытом даме, с которой я имею честь беседовать?
– Двадцать два, – ответила Лиза, с трудом сдерживая улыбку.
– Всего-то, – засмеялся Николай, – а рассуждаете, как умудренный жизнью философ.
– Там, где я была, год за два идет, – повторила Лиза любимое выражение своего дяди и опять поймала на себе удивленный взгляд Николая.
Глава 10
1
В скором времени Николай привез в дом князя Меньшикова компьютер. Теперь Лиза могла не только поить Петра Николаевича травами, но и записывать его мемуары. Сначала ей показалось, что она переоценила свои возможности. За те два года, что она не подходила к компьютеру, она позабыла почти все, чему ее учили. К тому же она училась печатать совсем в другом текстовом редакторе, и ее руки, когда-то находившие нужные клавиши вслепую, беспомощно висели над клавиатурой. Целый день Лиза сражалась с насмешливо гудящей машиной и к вечеру признала свое полное фиаско.
– У меня ничего не получается, – пожаловалась она Николаю, когда он зашел узнать, как у нее идут дела, – я все забыла. Наверно, вам лучше найти профессиональную секретаршу. Я ведь не единственный человек в Каракасе, который умеет писать по-русски.
– Зато вы единственная в своем роде, – загадочно ответил Николай, и на вопросительный взгляд Лизы тут же успокаивающе добавил: – Это я так, отвлекся. Ничего страшного, Лиза. Все, чему вы учились, хранится в вашей памяти. Надо только постараться извлечь ваши знания.
Весь следующий день Николай провел, сидя рядом с Лизой перед монитором. Терпеливо, как школьный учитель, он объяснял то, что она не знала или забыла. Лиза постоянно ловила на себе взгляды Николая, значения которых никак не могла понять. Она помнила голодные и вместе с тем равнодушные взгляды Олега. Помнила искры веселого и бешеного желания в глазах Хосе. Николай же смотрел на нее совсем иначе. Лиза явно его интересовала, но как? Она сама искоса поглядывала на Николая, – когда он смотрел на экран монитора.
«Все же он очень привлекательный», – невольно подумала Лиза.
Ей нравились его светлые волосы, загорелые руки и лицо, прямой нос, выразительные умные глаза, лучистые и голубые, и тонкие, благородного рисунка губы. Все в его облике дышало сдержанностью и аристократизмом. Может быть, поэтому присутствие Николая оставляло Лизу спокойной. Она смотрела на него, как на красивую картину.
«Кажется, от общения с ним я получаю чисто эстетическое удовольствие, – сказала себе Лиза, – вот уж не думала, что дойду до такого. Но, впрочем, это и к лучшему. Я перестала бояться мужчин, но и не связываю с ними больше никаких надежд. До тех пор, по крайней мере, пока сама твердо не встану на ноги».
– О чем вы задумались? Я вам не помешал? – как всегда, с легкой иронией в голосе спросил ее Николай.
Лиза виновато улыбнулась. Молодой бизнесмен тратит на нее свое драгоценное время, а она, вместо того чтобы слушать его, думает о всяких глупостях.
– Вы просто устали, – мягко произнес Николай, – предлагаю сменить обстановку. Почему бы нам не сходить куда-нибудь? Понимаю, что становлюсь настойчивым, уговаривая вас развлечься, но нельзя же все время сидеть дома.
– Что значит развлечься? – неожиданно резко спросила Лиза. – Сидеть в каком-нибудь дурацком баре, где все строят из себя завсегдатаев и соревнуются, кто кого перепьет. Мне это неинтересно. И демонстрировать наряды, как это принято у здешних женщин, мне тоже скучно, к тому же и нарядов у меня нет!
Николай с удивлением выслушал ее тираду.
– У вас, Лиза, странное представление об отдыхе. У меня тоже нет нарядов, которые я бы хотел демонстрировать дамам. – При этих словах Лиза не смогла сдержать улыбку. Ей опять стало стыдно, она сморозила явную глупость. – Но я никогда не поверю, – продолжал Николай, – что молодая девушка предпочитает целыми днями сидеть дома и воевать с этой грудой железа, – он кивнул на компьютер. – Ладно, бары вы не любите, но что-то же вам нравится?
– Не знаю! Мне бы хотелось съездить к морю, или это далеко?
– Почему далеко? – раздался голос Петра Николаевича – старик незаметно вошел в комнату во время разговора. – Николай с удовольствием отвезет тебя на своей машине. Я тоже считаю, что тебе, Лиза, пора развлечься. Это, кстати, я попросил Колю куда-нибудь сходить с тобой. Так что не считай его назойливым.
Лиза почувствовала легкое разочарование, но не более того. Сейчас ей больше всего хотелось оказаться на свободном просторе морского берега.
Лиза быстро собрала все, что ей было нужно для пляжа, и вышла во двор. Николай вывел из гаража длинный белый «Мерседес» последней модели.
«Ничего себе, – подумала Лиза, – красивый мужчина в роскошной машине». На самом деле все это ее мало трогало. Вероятно, те времена, когда ее могли взволновать марка машины и внешность молодого человека, безвозвратно прошли. Но Лиза не собиралась грустить по этому поводу. Ей просто нравилось сидеть рядом с Николаем в мчащемся автомобиле и подставлять лицо летящему навстречу вечернему ветру.
Море на закате, что может быть лучше!
– Как здорово, что вы уговорили меня сюда приехать! – воскликнула Лиза, подбегая к воде.
– Ну вот, наконец-то я вижу, что вы живая девушка, а не индейский призрак в человеческом обличье, – весело заметил Николай. – Ну что, в воду? – И, не дожидаясь Лизы, бросился в море и поплыл сильным брассом.
Очень скоро только его голова мелькала в вечернем сумраке далеко среди невысоких волн. Лиза с наслаждением зашла в теплую морскую воду. Мгновенно, как всегда бывает на юге, стемнело. Она поплыла, с детским восторгом наблюдая, как вода светится под ее руками. И хотя Лиза знала, что это мельчайшие обитатели моря фосфоресцируют в темноте, она воспринимала этот свет как волшебство южной ночи. Она переворачивалась на спину и долго лежала на волнах, глядя на яркие звезды на черном бархате неба. Как хорошо у нее в этот миг было на душе! Лиза словно растворилась в свободной морской стихии, почувствовала себя сказочной русалкой, которой неведомы людские страхи и огорчения.
Почти с сожалением Лиза вышла на берег. Там ее уже ждал Николай.
– Я наблюдал за вами в море, – сказал он, протягивая ей полотенце, – но подплыть не решался. Видно было, что вы хотите побыть одна.
– Спасибо, – весело ответила Лиза.
После купания у нее резко улучшилось настроение. Видно, ей действительно не стоило столько времени проводить в четырех стенах.
Она не могла не обратить внимание, как хорошо сложен Николай, какие у него сильные, тренированные мышцы. Вероятно, и он заметил, что Лиза в купальнике – настоящая красавица, он долго смотрел на ее стройную фигуру. В сумраке ночи, разбавленном лишь светом далеких звезд и молодого месяца, Лиза казалась Николаю неземным, грациозным созданием, спустившимся на землю из таинственных неведомых пространств.
Николай был обескуражен Лизиным появлением в доме дяди и до сих пор не мог понять, какие чувства вызывает в нем эта необыкновенная девушка и как ему с ней себя держать. Но благодаря его природной сдержанности никто не мог бы догадаться о его замешательстве. Лиза же видела в нем лишь преуспевающего и уверенного в себе молодого человека.
– А теперь, – произнес Николай, – нам следует выпить чего-нибудь горячего. Воздух теплый, но после ночного купания легко простудиться. Возражения не принимаются. Зная о ваших вкусах, Лиза, я выберу самый безлюдный и заброшенный бар на всем побережье. Там не будет ни пьяных мужчин, ни наряженных женщин. Если вы захотите, я сам готов уйти и оставить вас в полном одиночестве.
– Это необязательно, – обиженно произнесла Лиза, – у вас странное обо мне представление. Неужели вы считаете, что я и вправду ненавижу людей и мечтаю оказаться на необитаемом острове? Конечно, я с удовольствием выпью с вами кофе.
Николай сдержал обещание. Он отвез девушку в кафе, где в этот поздний час не было никого, кроме скучающего официанта за стойкой. Лиза и Николай расположились за низким столиком, вкопанным прямо в песок. Здесь можно было сидеть, глубоко откинувшись в плетеном кресле, и наблюдать за бесконечным движением волн.
– Какое чудесное место, мне здесь очень нравится, – Лиза поудобнее устроилась в кресле.
– Я рад, – улыбнулся Николай.
Официант поставил на их столик свечу в высоком стеклянном сосуде. Лиза заказала себе кофе и фруктовый салат, а Николай – чай с лимоном.
– Вы совсем ничего не пьете? – удивилась Лиза.
– Алкоголь дает человеку иллюзию радости и расслабления. А я предпочитаю достигать этих состояний своими силами. Хотя, честно говоря, у меня это получается с трудом.
– А сколько вам лет? – неожиданно спросила Лиза.
– Ну наконец-то, – улыбнулся Николай, – у вас возник хоть какой-то интерес к моей особе. Мне двадцать восемь.
– Да? – удивилась Лиза. – Я думала, вы моложе.
– Спасибо, хотя двадцать восемь – это тоже не так уж много. Предлагаю перейти на «ты», чтобы наши отношения не носили чересчур официальный характер, – Николай, все это время не отрывавший глаз от моря, повернулся к Лизе.
– Хорошо, – кивнула девушка, – почему бы и нет?
Свеча в стеклянном сосуде излучала таинственный зеленоватый свет. Глаза Николая загадочно блестели, светлые пряди волос упали на лоб, длинные тонкие пальцы крутили незажженную сигарету.
«Похоже, он нервничает», – подумала Лиза.
– Ты смотришь на мое кольцо? – спросил ее Николай. Лиза уже давно обратила внимание на изящный серебряный перстень, украшенный розовым камнем, который Николай носил на мизинце левой руки.
– Это кольцо моей бабушки – родной сестры Петра Николаевича.
– А что это за камень?
– Если ты думаешь, что это нечто драгоценное, вынужден тебя разочаровать. Всего лишь розовый кварц. Обычный поделочный минерал. Но правда, очень красивый?
Лиза кивнула.
– А ваши, то есть твои, – поправилась Лиза, – родители? Где они?
– Отец во Франции, в Ницце. Это красивый курорт на Средиземном море, если ты не знаешь. У него давно уже другая семья, французская жена, французские дети, которые не знают ни слова по-русски. А мама, родная племянница дяди Петра, умерла, когда мне было двенадцать лет. У нее был рак груди, и хотя к ней вызывали лучших врачей из Европы и Америки, помочь ей никто не смог, – вздохнул Николай.
– Прости, – после некоторого молчания произнесла Лиза, – я не знала. У меня тоже мама умерла, – неожиданно поделилась она, – только мне тогда было четыре года, и я ее почти не помню.
– Неизвестно, что лучше, – грустно заметил Николай, – никогда не знать своей матери или же лишиться ее в возрасте, когда с такой потерей человек примириться не может.
Лиза почувствовала себя неловко. Ей казалось, что она должна как-то утешить Николая, отвлечь его от грустных мыслей. Но у него был вид человека, так глубоко ушедшего в себя, что девушка не знала, как к нему подступиться.
