Текст книги "Звезды в моих руках"

Автор книги: Юлия Лим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Глава 7. Аля

Народу тьма. Протискиваюсь к вешалке, снимаю пуховик, переобуваюсь – захватила тапки с собой. Квартира у Кристины большая, комнаты с высокими потолками. Я озираюсь в поисках знакомых лиц, пишу Розе, что пришла. Она не отвечает. Тусит где-нибудь с новыми знакомыми. Спрашиваю у ребят и девчонок поблизости, где Кристина. Никто не знает.

– Я вообще с именинницей лично не знакома, – признается случайная гостья. – Пришла по приглашению подруги.

Вот, почему я не люблю вечеринки. Ты приглашаешь от силы человек десять, а приходит сто. Разве это правильно?

– Кристину ищешь? – спрашивает парень, материализовавшийся из толпы. – Пойдем, проведу.

Смотрю на него недоверчиво. Улыбается, в руке держит стакан с минералкой. Это точно не шампанское или что-то алкогольное: жидкость белая с пузырьками. Сам он выше меня головы на две, одет в бомбер вишневого цвета с белыми рукавами, джинсы и кеды в тон бомберу. Просто и спортивно.

– Меня Коля Жилин зовут, – представляется гость, – а тебя?

– Алевтина Жукова.

– А, я слышал о тебе. Ты учишься в классе Крис, верно?

Удивленно киваю. Неужели она рассказывает обо мне своим друзьям? Тогда почему не пригласила на праздник?

– Она тебе завидует, – говорит Коля.

– Кристина? Мне? Да ну…

– Инфа сотка, – подмигивает, отпивает минералки. – Пойдем, возьмешь себе чего перекусить, и я тебя к ней отведу. А то тут народу дофига.

Я иду за Жилиным. На нас изредка поглядывают, но все заняты танцами и громкими разговорами. На столике с красной скатертью стоят разнообразные закуски и напитки. Рядом с оставшимися тремя банками пива круглые мокрые следы. Я беру минералку и верчу в руках. Кристина заботится о гостях: тут есть с газом и без него. Выбираю вторую, откручиваю крышку и делаю глоток.

– Попробуй торт, пока не съели, – Коля протягивает мне картонную тарелку с узором из шариков и конфетти. Сверху стоит кусок шоколадного торта. Беру десертную вилку, откалываю кусочек.

– Объедение, – говорю, – но я не очень люблю торты.

– На диете что ль сидишь?

– Нет, просто для меня торт это праздничное угощение. Если есть его каждый день, то вкус быстро приестся.

– Понимаю, – кивает Жилин, – я вот нажираюсь от души, потому что через две недели у нас жесткий матч. Нужно надрать соперникам задницы, чтобы добраться до финала.

– Ты футболист?

– Баскетболист. А ты?

– Что?

– Чем занимаешься? Я вот гляжу на тебя, и мне кажется, что у тебя необычное хобби.

От его комплимента горят щеки. Я обмахиваюсь салфеткой, едва не роняю из тарелки торт. Коля смеется.

– На самом деле я люблю оригами. Типа мастерю всякие фигурки из бумаги. Всегда интересно, смогу ли я сделать что-то просто сложив бумагу, а не при помощи клея, степлера или чего-то еще.

– Знаешь, что? Приходи на игру и сделай мне подарок, – предлагает Коля. – Баскетбольный мяч из бумаги или что-то такое. Сможешь?

– Не знаю. Я подумаю, – отказываться невежливо, но и соглашаться так сразу не могу. Мама учила держать парней на расстоянии до того, как я удостоверюсь, что они не причинят мне вреда.

– Жилин, – кто-то вмешивается в наш разговор. Я отворачиваюсь и доедаю торт. От первого кусочка разыгрался нешуточный аппетит. От сладкого в горле все слипается. Запиваю десерт минералкой. Не самый полезный перекус.

– Вот ты где! – вскрикивает Роза над моим ухом. Я вздрагиваю и роняю пустую пластиковую бутылку на стол. – Пойдем уже, вечно тебя искать надо.

Она уводит меня в укромный уголок, где не так светло и шумно. Мы обнимаемся в знак приветствия.

– Уже виделась с Кристиной? – спрашивает Роза.

– Нет, как раз собиралась.

– А что это за красавчик с тобой был?

Я оборачиваюсь. Коли в толпе не видно.

– Не знаю, мы только именами обменялись. Еще он пригласил меня на игру и сказал сделать ему оригами-подарок, – не успеваю я договорить, как Роза с силой хлопает меня по плечу. – Совсем с ума сошла?

– Аля! Ты должна непременно его найти и обменяться контактами. Я тут уже час тусуюсь, мне такого никто не предлагал! – ее прилизанные лаком волосы местами выбиваются из прически и курчавятся.

– Давай я просто познакомлю вас и ты сама пойдешь на его игру, – говорю я, потирая ушиб. – Больно между прочим!

– Прости. Я вся на нервах.

– Почему?

– Ну… На самом деле я сюда пришла из-за одного парня, но его до сих пор нет. Видимо, он не придет. А я вот накрасилась, принарядилась, – уголки губ Розы сникают.

Я беру ее за руки.

– В мире он не единственный. Найдешь другого. Только не вздумай пить и обжиматься в закрытой комнате с первым встречным.

– Я что, дура? Не буду, конечно, – говорит Роза, кокетливо сверкая глазами. Она не глупая, но вполне может поддаться эмоциям, а потом будет жалеть.

– Жукова? – слышу голос Кристины и оборачиваюсь к ней.

Достаю коробочку с подарком и протягиваю ей:

– С днем рождения.

– О, спасибо, – она вертит подарок без интереса. – Я вроде тебе приглашение не отправляла?

– Это я ее пригласила, – вступается Роза. – У тебя тут все равно толпы незнакомцев ходят, почему ей нельзя присоединиться?

– Я не об этом, – отмахивается Кристина. – Просто было много людей, я рассылала приглашения вручную уже поздно ночью, поэтому могла пропустить. Прости, Аля.

– Ничего, бывает.

Именинница достает из коробки мой браслет и просит помочь застегнуть его. У нее тонкое хрупкое запястье, уже моего. Как бы подарок с него не свалился.

– Мне никто такого не дарил, – говорит Кристина. – Обычно дарят дорогостоящую ерунду.

– Это дракон удачи. Продавец сказал, что он дарит владельцу удачу и защиту от темных сил или от темной полосы в жизни, – я улыбаюсь. Ляпнула глупость. Сейчас меня выгонят и внесут в черные списки всех, кто проводит вечеринки в городе.

Кристина пристально смотрит на меня. Наверное, думает, какая я дура. Поглядываю на Розу, подруга выглядит спокойной. Кристина подается вперед и обнимает меня. От нее пахнет сладким арбузом – то ли шампунь, то ли духи, не разобрать.

– Спасибо, Аля. Удача мне как раз пригодится, – с этими словами она разворачивается и уходит в толпу. Пустая коробочка одиноко стоит на тумбе.

– Че это было? – громким шепотом спрашивает Роза. Я пожимаю плечами.

* * *

Мы стоим с Розой у стола с едой и потихоньку подчищаем запас конфет. Как говорит подруга, когда еще мы сможем поесть за бесплатно? Мне не очень нравится это выражение, но после сегодняшнего утра сладости мне просто необходимы.

– Эй, что это у тебя? – спрашивает Роза. Она ощупывает мое запястье, я ойкаю и прячу руку. – Это что, след от пальцев?

Опускаю взгляд, шаркаю ногой по полу. Не хочется никому рассказывать, что дома война. Я люблю Розу, и не собираюсь втаскивать ее в семейные дрязги.

– Я так подозреваю, что и пластырь у тебя не от удара о тумбу, – замечает она обиженно. Роза смотрит на меня, раздувая ноздри. Она чуть ниже меня, зато отваги и решительности в ней раз в десять больше. – Почему ты мне ничего не рассказываешь? Я же вижу, что что-то случилось.

– Да просто дома неспокойно.

– Опять предки ругаются?

Киваю.

– Ты же помнишь о нашем плане? – спрашивает Роза. Я смотрю на нее, а в голове туман. Подруга тяжко вздыхает и качает головой. Она во мне разочарована. – Помнишь, как в пятом классе мы договорились, что как только нам стукнет восемнадцать, съедем в квартиру и будем жить вдвоем?

– Это помню.

– Так вот, давай это осуществим. Ты растешь, птенчик, а следующей осенью сможешь упорхнуть из гнезда, – Роза обнимает меня, кладет голову мне на плечо. Я прижимаюсь щекой к ее макушке.

Пол под нами трясется из-за громкой музыки и танцев гостей. В этом праздничном безумстве мне совсем невесело. От слов Розы хочется плакать, но я держусь.

– Я постараюсь съехать, – обещаю ей.

* * *

Вечеринки не для грустных. Нарисовавшийся из ниоткуда кавалер уводит Розу танцевать. Она с радостью берет его за руку, а потом оборачивается и извиняется взглядом. Я киваю и машу ей, мол, вперед. Она пришла сюда веселиться, так пусть проводит время так, как хочется ей. Я беру еще одну бутылку минералки и осматриваюсь. Жилина в толпе не видно, а больше я здесь никого не знаю.

Краем глаза замечаю движение. Дверь лоджии то открывается, то закрывается. Попробую спрятаться там. Даже если там курят каждые пять минут, все равно там тише и спокойнее. Пробираюсь через людей, отдавливаю ногу какому-то парню и горячо извиняюсь. Он прощает меня, иду дальше. Путь до лоджии кажется бесконечным.

Меня встречает холодный вечерний воздух. Кожа мгновенно покрывается пупырышками. Растираю плечи, разгоняя кровь и отогреваясь.

Рядом что-то шуршит. Я поворачиваю голову на шум и замираю. На полу лоджии сидит парень. Он подпирает голову рукой, смотрит на меня. Взгляд задумчивый. Из-за сумерек и отблеска огней изнутри квартиры я не сразу различаю знакомые черты.

– Жора?..

– Вот мы и встретились, – протягивает он. От него пахнет алкоголем. – Не ожидала?

– На самом деле нет.

– И что будешь делать? Сбежишь?

Уловив в его вопросе вызов, я сажусь на пол и вытягиваю ноги; упираюсь тапками в стену лоджии. Над нами раскрыто окно, по макушке гуляет ветер, шевеля непричесанные волоски. Я смотрю на Жору. Чувство, будто он в том же положении, что и я. От этого больно сжимается сердце.

– У тебя тоже все плохо? – спрашиваю я.

– Можно и так сказать.

– И как из этого выбраться?

– Понятия не имею, – он улыбается. Его ямочка и впадинка очаровывают меня. В первый раз я тоже их заметила, но слишком испугалась, чтобы любоваться ими. – А ты знаешь?

– Нет.

– Что ж… Можем просто поговорить и разойтись. Типа незнакомцы слушают лучше друзей и все такое.

Я набираю воздуха в грудь. Признаться в чем-то постыдном тому, с кем разговариваешь второй раз. Почему бы и нет.

– Я тебе соврала, – говорю я, – на самом деле я не собираюсь заполнять аквариум звездами.

Глава 8. Жора

Ранее

Я собираюсь пойти за Алей. Кристина хватает меня за руку.

– Послушай, давай поговорим, – жалобным голосом требует она. Опять эти девчачьи штучки. Сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза. – Ты все не так понял. Я не хотела тебя соблазнять, просто принесла одежду и все. А раздеться велела, чтобы ты быстрее высох и не простыл.

– Я тебе верю, – говорю ей, поглядывая по сторонам. Аля сняла куртку с шапкой и я не могу ее найти. Все из-за Крис. – Мне надо кое-что сделать, ты закончила?

– Нет. Ты мне нравишься, Жора. Я все набиралась смелости, чтобы сказать тебе это, – я поворачиваюсь к Кристине. Ее лицо смущенное, веснушки на щеках едва различимы из-за красноты. Правду говорит.

– Я знаю.

– Тогда почему бы нам не начать встречаться?

– Крис, – я освобождаю руку и хватаю ее за плечи, – мне сейчас не до свиданий. У меня ночью мать увезли в больницу. Поэтому не приставай ко мне, хорошо?

Отпускаю ее и ухожу. Перед глазами маячит лицо Кристины: широко раскрытые глаза, грустно опущенные уголки губ, жалость во взгляде.

Где же ты, думаю, озираясь. Ругаюсь про себя, хватаю со стола с угощениями мармелад и засовываю в рот. Становится сладко, вязко, аж зубы сводит. Жую как можно усерднее, может, наваждение отпустит. А если это была не Аля? Что, если к Кристине пришла девчонка, жутко похожая на нее?

Я уже собираюсь сдаться, когда вижу ее. Стоит у другого конца стола рядом с Жилиным. Колька ей что-то вещает. Чертов ублюдок, и сюда пролез. Я преодолеваю расстояние между нами шагов за пять.

– Жилин, – окликаю его. Коля поворачивается. Аля стоит ко мне спиной. Потом с ней поговорю, сначала решу вопрос с этим придурком. – Когда у нас там главная игра?

Спрашиваю самое идиотское, что мог бы спросить. Жилин приподнимает бровь, его губы расползаются в издевательской усмешке. Он медлит, отхлебывает минералку – завтра у нас еще одна тренировочная игра, поэтому он не пьет.

– Когда главная игра? Ты че, бухой? – его лицо проясняется. – А, это после мяча в лицо, видимо. Через две недели. Я мог бы тебе не говорить, но, к сожалению, ты у нас сильный игрок. Так что проявлю милосердие, – Жилин хлопает меня по плечу, – не пей сегодня, а то завтра весь пол в зале заблюешь.

Тренировочный матч в воскресенье. Тренер специально выбрал день недели, чтобы мы не расслаблялись. Он объявляет о таких матчах внезапно и многие из команды ненавидят его за это, зато нам завышают оценки по всем предметам за успехи в спорте. Равноценный обмен.

– Спасибо, – машинально благодарю его. Обычно мы с ним цапаемся, но сегодня мне нужно отвлечь его внимание от моей добычи.

Али рядом нет. Пока мы разговаривали, она куда-то подевалась. Делаю несколько кругов по квартире, заглядываю в комнаты, забитые уединившимися парочками, в ванные комнаты, здесь их две, и, прихватив пиво, выхожу на лоджию.

Свежий вечерний воздух бодрит. После душного помещения, пропахшего сладостями, разлитым по коврам алкоголем с лимонадом, и духами вперемешку с потом, здесь дышится легко. Под окном на висячей полке стоит пепельница, забитая бычками. Часть из них дымится. Беру пепельницу, высовываюсь в окно. Кристина живет высоко, никто не узнает. Вытряхиваю бычки. Пепел и окурки кружатся, исчезая вдалеке. Ветер уносит их. Ставлю пепельницу обратно. Теперь чистый воздух какое-то время никто не испортит.

Сажусь на пол, подпираю голову рукой. Здесь слышно приглушенные музыку, смех, переговоры. Впервые мне хочется побыть в одиночестве на тусовке. Раньше я делал все, чтобы попасть на любую вечеринку, лишь бы избавиться от стресса, скопившегося после истерик матери.

Отбиваю крышку с бутылки, ударив ею по полке с пепельницей. Удается открыть раза со второго. Делаю пару глотков, ставлю бутылку рядом. Нужно вернуться и найти Алю. Только я собираюсь пошевелиться, как она заходит на лоджию. Такая же потерянная, как и я.

* * *

– Я тебе соврала, – говорит Аля, – на самом деле я не собираюсь заполнять аквариум звездами.

Я ждал от нее чего-то более сокровенного.

– И что ты будешь с ним делать?

– Я планировала спрятать одну звездочку из бумаги под песком, ракушками и прочими похожими штуками. Но сегодня мне придется сделать еще две.

– Почему?

– Не могу сказать, но это кое с чем связано, – она отводит взгляд.

Я беру открытое пиво и протягиваю ей.

– Хлебни для храбрости и расскажи мне все. Сразу полегчает.

– Ты туда ничего не подсыпал? – с опаской спрашивает она. – Не будет так, что я потом проснусь голая и изнасилованная?

Я хмыкаю. Да, на вписках и не такое бывает, ее осторожность логична. Я делаю глоток из бутылки и снова протягиваю ее Але.

– Если через пару минут я отключусь, значит, там точно что-то было. Например, алкоголь.

Между нами повисает пауза. Аля берет бутылку, теребит ее в руках. Смотрит на меня, словно проверяет.

– Что? – спрашиваю.

– Можно я скажу тебе кое-что странное? – киваю. – Когда ты предложил встречаться, ну, после зоомагазина, ты показался мне очень страшным. Не внешне, просто как будто… Ну типа маньяк, – она нервно посмеивается. – Меня еще никто на улице не приглашал встречаться.

– Меня тоже, – тяну с грустью в голосе. Смех Али выравнивается, голос перестает подрагивать.

– А сейчас мы снова встретились, и я не знаю… судьба это или ты какой-нибудь сталкер. Ты же не сталкер?

– Нет, конечно.

– Настоящий сталкер никогда не признается…

– Клянусь э…чем поклясться? – тычу пальцем в сторону Али. – Вот этой бутылкой пива клянусь, что не сталкер. Могу тебе свой телефон дать. Он у меня не забит твоими фотками, что бы ты ни думала обо мне.

– Да ладно, – она отмахивается и отпивает из горла маленький глоток. – Даже если ты здесь специально, ты не мог знать, приду я или нет. Кристина же меня не приглашала.

– Вот же сучка, – наигранно ворчливо поддакиваю Але. Она посмеивается и машет мне указательным пальцем.

– Она хорошая. Я бы хотела быть на нее похо…

– Не надо, – выпаливаю быстрее, чем она договаривает. Аля удивленно смотрит на меня. – Ты прекрасна как есть. Самобытность – твое очарование.

Она вглядывается в мое лицо, слегка прищурившись. Отпивает еще глоток и протягивает мне бутылку.

– Разве тебе не нравится Кристина? Я думала, что она всем нравится…

– Я же сказал тебе еще тогда, что мне нравишься ты.

Дверь лоджии открывается, нас прерывает лохматый парень с сигаретой. Он смотрит сначала на меня, потом на Алю, и пьяным голосом сообщает, что зайдет попозже. Когда дверь закрывается, напряжение между нами с Алей возрастает. Мы переглядываемся, она первой отводит глаза.

– Я никогда не была в отношениях.

– Я тоже.

Из-за матери у меня не было времени на девушек. Сначала я переживал, но потом решил, что это к лучшему. Кто бы стал встречаться с парнем, который живет с ненормальной мамашей?

– Что, если нам не понравится? – с опаской, смешанной с любопытством, спрашивает Аля. Она глядит на меня исподлобья, пощипывает указательным и большим пальцами складки на джинсах.

– Мы всегда можем расстаться, делов-то, – пожимаю плечами. – Будем цивилизованными людьми, останемся друзьями.

– Но мы ведь ничего друг о друге не знаем.

– Мой друг увидел свою девушку в кафе, она там подрабатывала на полставки. Он дождался закрытия и сказал, что влюбился в нее с первого взгляда, предложил встречаться. Как думаешь, что она сказала?

– Не знаю. Мне было бы жутко от того, что какой-то парень дожидается меня весь день, – Аля поеживается.

– Она согласилась. Знаешь почему? – она мотает головой. – Потому, что они оба решили рискнуть. Теперь они вместе уже третий год, почти не ругаются. Конечно, есть пары, где влюбленные знают друг друга годами, и только к тридцати решают, что пора бы узаконить отношения. Жизнь ведь не состоит из перечня, кого можно выбирать, а кого нельзя. Решай не мозгом, прислушайся к сердцу, – прикладываю руку к груди. Мое сердце учащенно бьется. Ее, надеюсь, тоже.

Аля елозит на полу. Я встаю и протягиваю ей руку.

– Тебе лучше на холодном на сидеть, а то застудишь все там… ну, ты поняла.

Она смотрит на меня, берется за руку и поднимается. Мы оказываемся так близко, что едва не соприкасаемся. Она вдруг прислоняется ухом к моей груди и с минуту слушает удары моего сердца.

– Ты ведь не сказал, что я должна слушать именно свое сердце, – шепчет она, отчего мое сердцебиение ускоряется еще сильнее. – Я и вправду тебе нравлюсь.

Во рту пересыхает, колени вот-вот подогнутся. Хочется ее обнять, но пока нельзя этого делать. Пока она не скажет, что согласна на отношения, я должен уважать ее решение.

– А твой друг смелый. И ты тоже смелый. Я бы так не смогла, признаться кому-то на улице, – Аля отстраняется.

Я неловко улыбаюсь. Нет никакого друга. Я все выдумал. Девчонки любят, когда парни несут всю эту романтическую чушь.

– Давай пойдем на свидание, – неожиданно предлагает Аля. – Это будет наша третья встреча, и, если все пройдет хорошо, я дам тебе окончательный ответ.

– Хорошо. Почему бы и нет. Где встретимся?

Аля открывает рот. Едва она произносит первые буквы, как в квартире что-то взрывается. Я обнимаю Алю за плечо и прижимаю к себе, чтобы защитить. Мы выбегаем с лоджии, пробираемся вслед за бегущей к выходу толпой и с трудом забираем свои вещи.

Глава 9. Аля

Мы стоим внизу с толпой зевак-гостей и таращимся на огонь, вырывающийся из окна квартиры. Кристина звонит пожарным. Они приезжают довольно быстро. Мы с Жорой переглядываемся. Оказывается, все это время мы держимся за руки. Чувства неловкости нет, лишь легкое смущение.

– Подумать только, – говорит Жора, – а ведь мы там минут двадцать назад сидели.

– Ребята, прошу немного внимания! – кричит Кристина. Ее лицо перепачкано в растекшейся туши. – Празднование на этом заканчивается. Спасибо, что пришли. Расходитесь по домам.

– Роза! – выкрикиваю я, и пугаюсь только после того, как слышу собственный голос. Все это время я ни разу не подумала о подруге. Спину покрывает холодный пот.

– Я тут, – откликается подруга. Кидаюсь к ней и обнимаю. Руку Жоры приходится отпустить. – Я так ошалела, что ни о чем не думала, просто смотрела на огонь!

– И я, – признаюсь ей. – Давай больше не будем ходить на вечеринки. Я же говорила, что они опасны.

– А что случилось-то, кто-нибудь знает? – спрашивает Жора.

– Какой-то болван что-то не то грел в микроволновке, вот она и бахнула. К счастью, рядом никого не было, никто сильно не пострадал, – говорит Роза. И как она успевает все узнавать раньше СМИ? Ее социальная активность порой пугающе скоростная.

– Жаль, тебя не подорвало, – к нам подходит Жилин и недобро смотрит на Жору. – Девчонки, идите домой. Нам с этим парнем надо перетереть, – он кладет руку на плечо Жоре и насильно уводит его.

– Ладно, он прав. На сегодня веселья достаточно, – Роза берет меня под руку и ведет за собой. Она спрашивает, едва мы отходим от двора Кристины: – Я смотрю, у тебя сложилось с тем пареньком.

– Ну… на самом деле я не знаю. Мы как раз хотели договориться о свидании, когда в квартире рвануло.

– Ты что, смеешься? Как ты могла не спросить у него номер или ссылку на соцсети? – подруга молотит меня ладонями по спине. Я терплю. Мне просто не суждено с кем-либо встречаться. – Аля, ты беспомощна, как младенчик! Я, конечно, называла тебя птенчиком, но я же шутила! Не думала, что тебя прям всему учить надо!

– Перестань. Этот парень не последний в мире, – отмахиваюсь от нее. – И вообще я устала. Давай уже разойдемся по домам.

– Я на тебя сержусь, – Роза отпускает мою руку, – иди домой, а я лучше вернусь и помогу Кристине. Чего она там одна будет со всем разбираться?

– А где ее родители?

– В командировке. Че, думаешь, она такую тусовку закатила? Никто же не думал, что болваны-гости подорвут микроволновку.

– Пойдем вместе.

– Не, ты иди отдыхай. И подумай над своим поведением. Хватит быть птенчиком, отрасти уже оперение и лети! – помахав мне рукой, Роза уходит.

Я провожаю ее взглядом. Выходит, браслет с драконом удачи бесполезен. Пожар везением не назовешь.

* * *

Я возвращаюсь, когда стрелки часов приближаются к одиннадцати. Еще чуть-чуть, и нарушила бы домашний комендантский час. Бабушка уехала, она никогда у нас не ночует. Говорит, что в квартире скапливается много вредной энергии. Я раздеваюсь, разуваюсь и прохожу в ванную. Сразу умываюсь, чтобы потом сюда не возвращаться, и прошмыгиваю на кухню. Включаю свет и вздрагиваю от неожиданности.

Папа сидит на стуле и смотрит в окно. Взгляд пристальный, брови чуть нахмурены, руки лежат на коленях.

– Где была? – грубо спрашивает он.

– Ходила на праздник к подруге, – прохожу к чайнику и жму на кнопку. От торта с шоколадом, минералки и пива аппетит только разыгрался.

– Ты поздно. А еще от тебя пахнет, – папа замолкает и принюхивается, пока я открываю дверь холодильника. – Это что, алкоголь?

Ой!.. У нас в семье запрещено пить. Особенно строго это касается меня, ведь мой «организм еще молод и ему нужно расти. Не стоит превращать его в свалку токсичных отходов». Так говорит моя мама, когда я пытаюсь намекнуть на вино или шампанское по праздникам.

– Что пила? – допытывается папа. Промолчать – смертельно, соврать – тоже. Придется говорить правду, а это может быть пострашнее смерти.

Я наливаю себе заварку и заливаю ее кипятком, люблю горячий чай. Ставлю кружку на стол и поворачиваюсь к отцу. Есть еще один способ избежать прямого ответа, но ему он точно не понравится.

– Почему ты меня ударил? – неожиданно смело спрашиваю я.

Папа меняется в лице. Его отрешенная напряженность перевоплощается в ярость с красными пятнами по коже. Уж лучше бы сказала про пиво, понимаю я.

– Зря ты мне напомнила. Я уже начал забывать, – папа стискивает кулаки. – К черту. Раз отказываешься отвечать, я тебя проучу.

Он встает и хватает меня за волосы. Дергаюсь и вскрикиваю от внезапной боли – в его руке остается клок волос. Папа хватает меня за руку, бьет под дых. Я хватаю ртом воздух и едва не падаю на колени. Боль внутри разгорается точечными очагами. Я получаю тычок вбок, папины пальцы прожимают кожу на плечах, животе и ногах до синяков. Если я сейчас не сделаю что-нибудь, он меня убьет!

В страхе я хватаю отца за руку и кусаю его. Он кричит, пальцы разжимаются. Я забираю вырванные волосы, хватаю со стола чай и выплескиваю ему в лицо. Кухня наполняется криками. Отталкиваю отца и бегу в свою комнату. Захлопываю дверь перед его носом и поворачиваю замок.

– Открой, маленькая дрянь! – кричит он, выстукивая кулаками бешеный ритм по белому дереву.

Я отхожу в комнату и сажусь на кровать. В одной руке у меня волосы, в другой пустая чашка.

* * *

Стуки и крики прекращаются в одиннадцать вечера. Золотое правило нашего дома: не мешать соседям и домочадцам. Я рада, что оно еще работает в нашей ситуации. Слезы, как ни странно, совсем не идут. Сажусь за стол и раскладываю разноцветные листы бумаги. Пустая чашка стоит на подставке. Посередине цветоложем лежит клок моих волос, окруженный лепестками цветной бумаги. Грустно улыбаюсь и начинаю мастерить новые звездочки.

Сегодня их много. В светло-голубой «удар под дых», в фиолетовой «синяк на плече», в желтой «синяк на животе». Плачу, делая зеленую, самую большую звезду. Тело болит, но не так сильно, как душа. Неужели я виновата, что оказалась не его дочерью? За семнадцать лет я не сделала ничего плохого, всегда помогала, а он…

Скатываю клок волос ладонями, пока он не превращается в шарик. Засовываю его в зеленую звездочку и закрываю ее. Не обязательно писать, что произошло, когда есть улика. Я складываю новые звездочки в аквариум и кладу голову на руки.

Где мама? Почему она не вышла, чтобы остановить его? Достаю смартфон из кармана джинсов и вижу непрочитанное сообщение.

Мама: «Работаю допоздна, поешь и ложись спать».

Включаю камеру на телефоне, кладу руку под свет настольной лампы и собираюсь сфотографировать синяки. Нет, не стоит ее грузить. Мама и так занята, ей тоже тяжело. Притворюсь, что ничего не произошло. Папа сейчас сильно расстроен и не может справиться со своими эмоциями.

Я дам ему еще шанс. Всем свойственны ошибки, а синяки на теле все равно исчезнут. В голову приходит гениальная идея. И как я сразу не догадалась? Ввожу в поисковик запрос: «ДНК-тест». Предложу папе его пройти. Мало ли, что говорит бабушка. Она просто злится на меня и маму за то, что мы ее редко навещаем. Не верю, что меня нагуляли. Это все ложь старой интриганки.

* * *

Я не сплю до утра. Аккуратно выглядываю из-за двери – папы в коридоре нет – и пробираюсь на кухню. Разогреваю еду, пью чай из той самой кружки, которую вчера утащила в комнату.

Мимо в туалет идет папа, глядя вперед сонными прищуренными глазами. При виде него мое тело сжимается, кожа на затылке стягивается от страха. Здравый смысл подсказывает промолчать.

– Пап! – зову я. Он останавливается. Его глаза удивленно расширяются и смотрят на меня. – Давай сделаем ДНК-тест. Чтобы убедиться, что я твоя дочь.

Он хмыкает и с минуту стоит, размышляя.

– И что будешь делать, если ты не моя?

– Не знаю. Но я уверена, что я твоя дочь. И ты еще пожалеешь, что бил меня.

Папа вздыхает и качает головой.

– Как скажешь, до… – его лицо перекашивается, – Алевтина.

Он уходит в туалет, дверь за ним защелкивается. Я сижу, обхватив ладонями кружку с горячим чаем. Не хочу, чтобы у мамы были проблемы, но просить ее присутствовать на тесте я не могу.

На следующий день мы с папой идем в клинику. Он не смотрит на меня и ничего не говорит. Мы сдаем образцы, оплачиваем услугу и уходим. Теперь остается только ждать, и это ожидание пожирает мои нервные клетки. Когда мама возвращается домой, я хожу в закрытой одежде, чтобы она не видела синяков. Мы с отцом то и дело переглядываемся. Мы с ним договорились о перемирии до получения результатов.

В среду мне на телефон приходит смс-уведомление: «Результаты анализа готовы. Вы можете забрать бумаги в нашем центре, а скан-копия отправлена на Ваш почтовый ящик». С нетерпением открываю документ.

– Пришли результаты? – спрашивает папа из-за спины.

– Кажется, да.

– И что там написано?

Я панически вчитываюсь в буквы и не понимаю, что за слова там написаны. Папа отбирает у меня смартфон и читает вслух:

– Совпадение ноль процентов.